СТЕНОГРАММА
брифинга представителей СММ ОБСЕ, Вооруженных Сил
Российской Федерации и вооруженных сил Украины в СЦКК
(г. СОЛЕДАР, 19 июля 2017 г.)

Хуг А.: Я прошу прошение за опоздание. Я очень рад, что у Вас сегодня есть возможность встретиться со мной.
Я надеюсь, Вы получили предложения по поводу повестки дня?
С Вашего позволения я начну с этой повестки. В первую очередь это касается вопросов безопасности. Прежде чем я начну, я хотел бы заручиться Вашей поддержкой предложенной повестки дня.
Дузь-Крятченко А.П.: Готовы к работе.
Хуг А.: Первый пункт повестки дня это вопросы безопасности. 
Я хотел бы, прежде всего, поблагодарить Вас и Ваших офицеров за Ваше содействие в прекращении огня. 
Как я понял из информации, предоставленной мне командой 
по взаимодействию с СЦКК, более чем в 60% случаях Ваши усилия 
по прекращению огня были успешными. Это замечательная цифра, т.е. более половины всех Ваших усилий, направленных на прекращение огня, были успешными.
Страны-участницы ОБСЕ отметили, что сейчас обстановка более спокойная, наблюдается и фиксируется меньше случаев НРПО. 
К сожалению, более широкая картина остается не радостной.
Несмотря на согласие сторон установить режим прекращения огня 
в связи с сезоном сбора урожая, случаи нарушения режима прекращения огня все еще имеют место. 
Сегодня страны-участницы ОБСЕ получат недельный отчет от Миссии, где фиксируется 20% увеличение количества случаев НРПО.
Согласно нашим наблюдениям за этот период времени, с 9 по 16 июля, применение запрещенных Минскими соглашениями вооружений, т.е. танков, артиллерии, минометов, а также РСЗО увеличилось четырехкратно. 
85% случаев, когда было зафиксировано применение именно этих видов вооружения, наблюдалось в районе ПОПАСНОЙ и ПЕРВОМАЙСКА. 90% этих случаев было зафиксировано в ночное время.
Я передаю слово Вам, и хочу услышать, какие меры планируете предпринять для того, чтобы установить режим прекращения огня особенно в этих местах, где высокое количество случаев НРПО.
Я, конечно, понимаю, что Вы хорошо реагируете на происшествия, так как 60% это очень показательная цифра. При этом, мне хотелось бы услышать какие превентивные меры Вы можете предпринять для того, чтобы подобные случаи вообще не имели место.
Как Вы знаете, меня достаточно подробно информируют о тех цифрах, которые Вы фиксируете. Поэтому чтобы не терять время Вы можете кратко на них сослаться. В детали вдаваться не нужно, поскольку я их знаю.
Генерал Дузь-Крятченко, каково Ваше мнение о том, что может сделать СЦКК для прекращения огня?
Дузь-Крятченко А.П.: Я рад приветствовать Вас в стенах СЦКК 
в г. СОЛЕДАР. Вопросы, которые вынесены сегодня на брифинг, безусловно важны, причем для всех трех сторон, также для граждан, которые здесь живут. Вопросы безопасности - они являются основной задачей украинской стороны и СЦКК в целом.
Увеличение в несколько раз количества обстрелов? Необходимо определиться по отношению к какому времени. Если мы возьмем период, март – апрель – май, то увидим уменьшение показателей в несколько раз. Если мы возьмем период с 1 по 9 июля, то действительно мы наблюдаем, 
к сожалению, некоторое увеличение количества обстрелов. Как с одной, так и с другой стороны.
С военным руководством АТО мы имеем непосредственную связь 
и совместно работаем, причем украинская сторона СЦКК не скрывает, что является представительством ВСУ и это отражено в наших положениях. 
Я могу ответственно сказать, что руководство операцией непосредственно принимает участие в урегулировании конфликта. Жестко стоит на позиции прекращения огня и недопущения случаев упреждающих обстрелов.
Хотя мы слышали неоднократно на различных уровнях о том, что ВСУ готовы к ответному открытию огня при возникновении угрозы жизни 
и здоровью военнослужащих и гражданского населения региона, а также 
при попытках изменения действующей линии соприкосновения, 
т.е. при перемещении в «серой зоне» в сторону позиций ВСУ. Как раз активность, которую мы сейчас наблюдаем, скорее всего, связана с этим.
Мы об этом говорили на брифингах, сообщали Миссии ОБСЕ 
и письменно уведомляли российскую сторону. Так, в качестве примеров можно привести продвижение в «серой зоне» в районе н.п. КРУТАЯ БАЛКА и н.п. КАМЕНКА со стороны, незарегистрированных и созданных 
в нарушение законов Украины, ВФ ОРДО. Также мы сообщали российской стороне СЦКК о продвижении в «серой зоне» на направлении ВОДЯНОЕ. Кроме того, мы доводили и представляли материалы фотофиксации оборудования в инженерном отношении новых позиций вблизи дороги, которой сегодня, Александр, Вы планируете совершить марш. 
Продвижение это составило более 1000 м в сторону позиций ВСУ. Также там происходит активное оборудование позиционных районов – взводных и ротных опорных пунктов. Об этом как раз свидетельствуют предоставленные аэрофотоснимки. Допускать это не возможно, так как это составляет угрозу не только военнослужащим, но гражданским лицам. Такими примерами вчера были два обстрела: в районе АВДЕЕВКИ, где были ранены два гражданина Украины, а также в н.п. ЖОВАНКА, где в «серой зоне» сгорел дом. К сожалению, мы не имеем возможности из-за вопросов безопасности провести фотофиксацию данного факта. Однако материалы 
по этому случаю мы передали Миссии ОБСЕ.
Безусловно, мы понимаем, что основная наша задача это свести к нулю случаи НРПО.
Недавно я проезжал Мариупольское направление и наблюдал, как убирают поля мирные жители. К большому нашему сожалению, имеют место случаи нарушения их спокойствия в период, когда действует «Хлебное перемирие».
Я должен сказать, что ни мы, ни руководство российской стороны СЦКК, ни один офицер украинской стороны СЦКК не нажимают на курок 
и не отдают команду стрелять. Однако анализ вчерашних событий дает основание говорить о следующем. Из 44 попыток введения режима «Тишина» только в трех случаях это удалось делать в три попытки или обращения. По остальным случаям это реагирование было немедленным, либо с первой, либо со второй попытки. Я думаю, что это основной показатель эффективности работы СЦКК.
Вместе с тем имеют место случаи, когда очень сложно установить режим «Тишина». Об этом Вам также известно. Украинская сторона СЦКК приняла решение о том, что первые две попытки введения режима «Тишина» осуществляет дежурная смена. К третьей попытке введения режима «Тишина» подключаются начальники штабов. Четвертая попытка введения режима «Тишина» проводится на уровне руководителей сторон СЦКК. Это происходит при обычной обстановке, когда фиксируется применение 
не запрещенного Минскими соглашениями вооружения. Хотя мы понимаем, что более 60% всех потерь военнослужащих ВСУ это как раз в результате применения стрелкового вооружения.
Есть у нас с руководителем российской стороны СЦКК договоренность при которой, если наблюдается очень интенсивный обстрел с применением тяжелого вооружения, мы подключаемся немедленно. На самом высоком уровне.
Руководство вооруженных сил в зоне АТО приняло следующее решение, о котором мы здесь неоднократно говорили, что офицеры соответствующих управлений расположены непосредственно на позициях подразделений и осуществляют контроль открытия огня, чтобы он не был упреждающим. 
Вот такие основные мероприятия по сокращению количества НРПО. 
Хуг А.: Господин генерал, спасибо за детальное изложение. Господин генерал Медведский, скажите Ваше мнение о совместных попытках, которые делаются не только чтобы предотвратить уже произошедшее, 
но и предотвратить случаи НРПО. 
Медведский С.Н.: Спасибо за предоставленное слово. Хотелось бы также поблагодарить Вас в ответ как заместителя руководителя Миссии ОБСЕ на Украине, по содействию в вопросах прекращения огня с обеих сторон. Причем, то «Хлебное перемирие», которое было введено 
по инициативе Миссии ОБСЕ, как раз играет большую роль для снижения количества НРПО.
Что касается работы российской стороны СЦКК. Я хотел бы сказать, что тот процент, о котором Вы говорили, прекращения случаев НРПО можно было бы увеличить, если бы украинская сторона на пункте управления, 
в наблюдательных группах не занималась приписками и искусственно 
не продлевала введение режима «Тишина».
Александр Петрович сказал, что режимы «Тишина» вводятся 
в некоторых случаях с пятой, шестой, а иногда 11 и 12 попыток. Наша команда работает здесь уже два с половиной месяца и в самом начале нашей работы здесь, мы также столкнулись с такой же проблемой. Однако обращая внимание на то, что это искусственное не введение режима «Тишина» наши НШ и начальники ПУ разбирались конкретно с этим вопросом и практически весь июнь, режим «Тишина» вводился с первого, второго, максимум третьего раза.
В результате ротации украинской стороны вновь мы наблюдаем прежнюю картину.
Кроме того, изучая ведомости НРПО и с украинской, и с российской стороны, мы отмечаем, что наиболее проблемными являются направления АВДЕЕВКА – ЯСИНОВАТАЯ, ШИРОКИНО – БЕЗЫМЕННОЕ 
и в последнее время КРАСНОГОРОВКА – СТАРОМИХАЙЛОВКА, 
а не то которое было Вами упомянуто - 85% НРПО на направлении ПОПАСНАЯ – ПЕРВОМАЙСК. Там процент НРПО не такой уж и высокий.
Мы с Александром Петровичем стараемся в этом плане. Работаем здесь с нашими офицерами на ПУ также для того, чтобы не провоцировались НРПО, а предотвращать открытие огня. Я скажу за российскую сторону. 
Те посещения территории ОРДО и ОРЛО, встречи с представителями Народной милиции и руководством этих районов приносят свои плоды, 
и режим прекращения огня, украинская сторона это, кстати, на брифингах указывала, характеризуется определенным снижением показателей. Если бы еще не было приписок в ведомостях с украинской стороны, причем вооружения запрещенного Минскими соглашениями, этот процент, уверяю Вас, был бы еще выше.
Какие примеры? Всем известно, что штаб АТО размещает на своем официальном сайте информацию о НРПО со стороны ОРДО и ОРЛО. Насколько я понимаю, украинская сторона СЦКК информацию черпает 
по этим вопросам как от своих наблюдателей, которые находятся практически на переднем крае, так и от наблюдательных постов ВСУ. Однако, практически каждый день, ведомость учета НРПО и сводка штаба АТО на 06.00 не соответствуют друг другу. Такая же ситуация была 
и сегодня.
Небольшой пример. Сводка АТО на 06.00 сообщает о том, что 
на Мариупольском направлении сегодня нарушений режима прекращения огня не было. Ведомость украинской стороны демонстрирует, что нарушения были. Причем там и гранатометы, крупнокалиберные пулеметы, стрелковое вооружение и крупный калибр, в том числе минометы 82 мм.
На Луганском направлении, СТАРОМИХАЙЛОВКА – КРАСНОГОРОВКА, приблизительно в 21.00 применялись минометы калибра 120 мм. Открываем ведомость украинской стороны и видим, что здесь написано – 4 выстрела из танка.
Донецкое направление. АВДЕЕВКА, применение 120-мм миномета примерно с 17.50 до 22.00. Этот обстрел отмечен, а другие, например, 
в 12.22 на этом же направлении в сводке штаба АТО не указан, а здесь зарегистрировано целых 12 мин калибра 82 мм и другие моменты, которые говорят о явном не соответствии.
По этому вопросу мы неоднократно говорили с руководителем украинской стороны. Каждый раз при этом слышим, что они не связываются со штабом АТО и не берут оттуда информацию, но при этом связь у них есть. В сводках штаба АТО все время ссылаются, что украинская сторона СЦКК заявляет о том-то, о том-то.
В целом, российская сторона СЦКК в силу установленного положения 
о Совместном центре, Минских договоренностей, Рамочного решения 
и других документов, принятых в МИНСКЕ, выполняет свои обязанности 
в плане взаимодействия с украинской стороной и представителями ОРДО 
и ОРЛО по прекращению огня. Содействует СММ ОБСЕ по различным вопросам и способствует развитию диалога между противоборствующими сторонами.
Таким образом, от представителей ОРДО и ОРЛО в адрес СЦКК приходят письма, где обозначены два адресата – российская и украинская стороны СЦКК, тем самым призывая украинскую сторону к диалогу по вопросам прекращения огня и проведению ремонтно-восстановительных работ. Украинская сторона, однако, эти вопросы пока игнорирует.
Спасибо.
Хуг А.: Спасибо, генерал Медведский, за Вашу информацию. Хотели бы Вы что-то сказать в ответ? (Обращается к генерал-майору Дузь-Крятченко А.П).
Дузь-Крятченко А.П.: Да, конечно.
Вы, наверное, заметили, что в своем выступлении я умышленно отошел от риторики обвинений в какую-либо сторону, но то, что мы услышали сейчас от российской стороны СЦКК, где, к сожалению, мы слышим это постоянно. Это деструктивный подход к нашей работе.
То, что озвучивается пресс-службой АТО, мы не имеем к этому никакого отношения, потому что не предоставляем им никакой информации. Это первое.
У меня часто возникает вопрос к генералу Медведскому, а где мы можем почитать сводки по огневому противодействию или ведению боевых действий ВФ ОРДО и ОРЛО, чтобы также провести анализ работы российской стороны СЦКК. Мы этого не увидим. Мы говорим об открытости только со стороны ВСУ. Где мы можем почитать о тех потерях, которые сегодня имеют место в ВФ ОРДО и ОРЛО, а также о потерях среди военнослужащих ВС РФ в зоне АТО. Сейчас генерал Медведский скажет, что они такую статистику не ведут. В тоже время, он обращается к сводке штаба АТО и читает о тех потерях, которые там доводятся. Это второе.
Не далее чем вчера я ему объяснял, но скорее всего генерал Медведский слушать не желает и не воспринимает, что ему говорят. 
Вся зона АТО распределена между органами военного управления. Один из органов управления, который расположен в МАРИУПОЛЕ 
и, уважаемый Александр имел возможность разговаривать с его руководителем, отвечает за зону, начинающуюся от КРАСНОГОРОВКИ. Когда мы говорим о направлении, мы имеем в виду те органы управления, 
в зоне ответственности которых происходят те или иные события. Когда СМИ освещают ту или иную ситуацию, например пресс-служба штаба АТО, они имеют в виду направление от моря и на север 15 – 20 км. Далее они говорят, на Волновахском направлении, на Донецком направлении. 
Однако нас слушать не хотят. Мы слышим только обвинения.
Как-то я говорил о том, что есть определенные законы войны. Сегодня мы находимся, по сути, в позиционной обороне как одна, так и другая сторона. В таком противодействии идет адекватный ответ как от одной, так 
и от другой стороны.
Я задаю вопрос, кто занимается приписками, если мы видим 
в российских журналах учета НРПО превышение количества якобы использованных боеприпасов со стороны ВСУ в пять, шесть, восемь, 
а иногда в 15 раз. Где работают законы войны? Так кто занимается приписками? Мы знаем о том, что Донецкая группа российской стороны СЦКК не регистрирует ни один обстрел, не посоветовавшись 
с представителями ОРДО. Иногда мы наблюдаем, когда «вываливается» 
в прямом смысле этого слова 5, 6 и 8 обстрелов одновременно. Каким образом я могу «взять за руку» этого обманщика? 
Мы включаем определенные механизмы проверки. Каждый случай фиксации обстрела российской стороной СЦКК проверяется нами по линии органов военного управления, по нашим наблюдательным группам 
и наблюдательным постам. После проверки мы сообщаем российской стороне о подтверждении или неподтверждении данного обстрела. При этом наша основная задача – остановить стрельбу. Задача военного руководства – не допустить стрельбу. Взаимодействие СЦКК и военного руководства как раз состоит в том, чтобы минимизировать количество обстрелов, применяемых боеприпасов и потерь. 
Скажу честно. Иногда я не обращаю внимания на ту ложь, которая изложена в российском журнале учета НРПО. Просто ее невозможно остановить.
Медведский С.Н.: Александр Петрович как всегда бросается различными оскорбительными словами и не в первый раз пытается вступить в открытую конфронтацию. Если бы он хватал за руку своих офицеров, которые занимаются приписками, а не офицеров российской стороны, то, уверяю Вас, количество НРПО было бы еще в разы меньше, чем сейчас. Как раз деструктивной является информация, которую предоставляет украинская сторона СЦКК.
Украинский генерал на брифингах неоднократно заявлял, что количество НРПО со стороны ВФ ОРДО и ОРЛО уменьшается. Сейчас громко пытается заявить, что российская сторона, ОРДО и ОРЛО всех обманывают.
Я бы с удовольствием съездил бы в штаб АТО, посмотрел на порядок работы там, но, к сожалению, я не могу этого сделать по ряду причин. Заодно я посмотрел бы, как работают мои офицеры в наблюдательных группах. Кстати, украинская сторона так и не предоставила возможности посетить наших офицеров. 
Зачем ссылаться на штаб АТО, если Вы заявляете, что штаб АТО – это СМИ и сводки штаба АТО – «желтая» пресса?
Александр Петрович так активно выступал по поводу того, что российская сторона в ДОНЕЦКЕ не регистрирует обстрелы, пока 
не посоветуется с представителями ОРДО. Я уже неоднократно приглашал руководителя украинской стороны посетить эту группу и посмотреть, что 
в целях безопасности в координационной группе «Донецк» вместе 
с российскими, а теперь и украинскими офицерами, находятся пять человек охраны. Эта охрана обеспечивает безопасность украинских и российских офицеров. Не надо голословно заявлять здесь, что кто-то с кем-то советуется. Это первое.
Второе. Александр Петрович наказал уже двух офицеров украинской стороны в ДОНЕЦКЕ, за то, что те сказали правду. Наказал офицера украинской стороны в наблюдательной группе «Безыменное» за то, что тот сказал правду. Вообще-то это о чем-то говорит, когда офицер говорит правду, а его за это наказывают. Так кто же обманывает? Офицер 
в наблюдательной группе «Безыменное» слышит один выстрел из миномета калибра 82 мм, а в это время украинская сторона фиксирует обстрел ШИРОКИНО с применением 12 снарядов калибра 122 мм. Это что? Не приписки с украинской стороны? Не извращение информации?
Вчера появился ролик видеоблогера с позиций украинской стороны, если Вы хотите, этот ролик мы можем Вам продемонстрировать. На нем зафиксировано как происходят провокации. Причем все сделано на камеру, не стесняясь. Два военнослужащих ВСУ, один с крупнокалиберным пулеметом, направленным на позиции ВФ, второй военнослужащий стоит 
к нему спиной с автоматом, направленным в сторону тыловых подразделений ВСУ. Он производит несколько очередей из автомата под углом 45°. В это время подается команда - «Нас обстреливают» и из крупнокалиберного пулемета начинается обстрел позиций ВФ. Это не обман? Это снимают 
и не стесняясь выкладывают в сеть. Примите меры к таким военнослужащим.
Но наша задача сегодня несколько иная. Мы должны пойти дальше 
по имеющимся вопросам на повестке дня.
Дузь-Крятченко А.П.: Не могу не отреагировать.
Хуг А.: Господа генералы, я слушал Вас очень внимательно. Вот уже 45 минут мы слушаем обвинения друг друга. Мое предложение заключается в том, что нам необходимо придерживаться объективной информации, которая подтверждена и может быть подтверждена в дальнейшем. Один 
из источников такой информации – это отчеты СММ ОБСЕ. Ссылки на СМИ и блогеров не помогут нашему стремлению к объективности. Это закончиться лишь взаимными обвинениями, поскольку ни одна из сторон 
не сможет объективно отреагировать на заявление, которое нельзя верифицировать. Если Вы согласны с моим предложением, то давайте продолжим нашу дискуссию в более объективном ключе и будем стараться воздерживаться от субъективных заявлений и субъективной реакции. 
Я понимаю, что у Вас очень тяжелая работа. Я согласен с тем, что 
не Вы отдаете приказы на линии соприкосновения и об этом я уже неоднократно заявлял. Мы должны продолжать работать дальше в рамках, возложенных на Вас обязательств. Позвольте мне отреагировать 
на несколько Ваших хороших и позитивных замечаний. Я еще раз выражаю Вам свою признательность за Ваши попытки предотвратить открытие огня, 
и его прекращении если огонь уже открыт. В своих отчетах мы будем отображать Ваши успехи в укреплении режима прекращения огня. 
Несколько моментов, которые я бы хотел уточнить.
Во-первых, предложение установить «Хлебное перемирие» поступило не от Миссии, а от простых людей, которым необходимо собирать этот урожай.
Господин генерал Медведский, цифра 85% касалась только случаев применения тяжелого вооружения в районе ПОПАСНОЙ и ПЕРВОМАЙСКА в период с 10 по 16 июля.
Господин генерал Дузь-Крятченко, Вы высказались о необходимости защитить гражданское население, также Вы сказали о необходимости открывать ответный огонь, особенно в случаях применения тяжелого вооружения. Я понимаю военную логику, т.е. желание защитить личный состав и ВВТ, но сам по себе факт открытия ответного огня также является НРПО, в соответствии с Минскими соглашениями. Вы согласны со мной?
Дузь-Крятченко А.П.: Безусловно. Мы говорим о том, что 
на различных уровнях военного и политического руководства выражались определенные позиции. Сейчас мы о них и говорим. 
Я благодарен Вам за то, что исполнительная роль возложена 
не на СЦКК. Наша задача – это содействие, координация и контроль.
Хуг А.: Спасибо за это понимание. Очень важно чтобы мы понимали, что любой выстрел на линии соприкосновения, вне зависимости от причин, является НРПО.
Господин генерал Медведский, Вы упомянули, что были приняты меры для предотвращения провокаций. Не могли бы Вы привести конкретный пример? Какие меры были приняты и какой успех достигнут. Я имею в виду не здесь на переговорах, а на линии соприкосновения.
Медведский С.Н.: Я уже сказал, что во время моих визитов в ОРДО 
и ОРЛО я встречался и с представителями Народной милиции, и с их руководством по вопросам введения режима «Тишина», а также 
по ремонтно-восстановительным работам. Представители Народной милиции идут навстречу просьбам украинской стороны СЦКК и с позиций ОРДО 
и ОРЛО огонь по позициям ВСУ не ведется.
Хуг А.: Спасибо. Еще один вопрос для Вас обоих. Господа генералы, касается он следующего. Мы знаем, что в силу сложившихся обстоятельств нет совместного присутствия офицеров с обеих сторон вдоль всей линии соприкосновения, но Вы говорили, что предпринимались меры для увеличения взаимного присутствия в наблюдательных группах по обе стороны линии разграничения. Не могли бы Вы мне дать последнюю информацию по этому поводу?
Дузь-Крятченко А.П.: Мы неоднократно обращались к российской стороне СЦКК о размещении на территории ОРДО и ОРЛО представителей украинской стороны, но кроме «отписки» мы ничего не получили. Нам хотелось бы получить информацию об условиях, в которых мы разместим наших военнослужащих и о тех гарантиях безопасности, которые им будут предоставлены. С этим мы обратились к российской стороне. Вместо этого, мы получили приписку в конце письма: «Обращайтесь в ОРДО и ОРЛО». 
На наш взгляд — это неконструктивно. 
В свою очередь мы предлагали на третьем, либо на втором этапе размещения рассмотреть вопрос присутствия представителей российской стороны СЦКК в наблюдательной группе «Попасная». Мы готовы рассмотреть вопрос в «зеркальном» варианте. Мы готовы к этому и ждем 
от ОРДО и ОРЛО гарантий безопасности и информации об условиях, 
в которых будут работать представители ВСУ.
Хуг А.: Спасибо, господин генерал Дузь-Крятченко. Насколько 
я понимаю, в одном месте в Донецкой области, это БЕЗВМЕННОЕ и в двух местах в Луганской области, в районах неподконтрольных правительству, присутствуют украинские офицеры. Это правильная информация?
Дузь-Крятченко А.П.: Представители украинской стороны СЦКК 
на территории ОРДО присутствую в трех местах: четыре человека – координационной группе «Луганск», два человека – координационной группе «Донецк» и два человека – наблюдательной группе «Безыменное». Это на 426 км линии соприкосновения. В то же время, представители российской стороны СЦКК присутствуют в восьми из девяти наблюдательных групп на территории, подконтрольной правительству.
Хуг А.: Я спрошу Вашего коллегу о том, где находятся российские офицеры через минуту. Спасибо, господин генерал, за пояснение.
Господин генерал Медведский, какое у Вас мнение по размещению офицеров по обе стороны линии соприкосновения и какие шаги можно предпринять в этой связи?
Медведский С.Н.: Я хочу сказать, что Александр Петрович сознательно Вас вводит в заблуждение. Передо мной лежит папка 
с перепиской по этому вопросу. Мы получили письмо по данному поводу 
от украинской стороны 9 июня, обратились в ОРДО и ОРЛО, получили официальные ответы, которые отправили украинской стороне. Если украинский генерал принял их за отписки, тогда что он понимает под этим словом? Официальный ответ ОРДО и ОРЛО? Да, в наших письмах написано: «Если Вас не устраивает то, что прислали представители этих районов, обратитесь к ним за разъяснениями». На это письмо, на ответы представителей ОРДО и ОРЛО и на наше письмо Александр Петрович 
не ответил, но написал второе письмо, по содержанию почти идентичное первому.
Дузь-Крятченко А.П.: А суть этого письма?
Медведский С.Н.: Мы по этому письму также отправили запросы представителям ОРДО и ОРЛО, получили официальные ответы о том, что они согласны на размещение украинских офицеров со всеми вытекающими последствиями. Гарантии безопасности будут даны, условия размещения 
и питания будут соответствовать нормам обеспечения офицеров ВС РФ.
Хуг А.: Господин генерал, я благодарю Вас за информацию 
и предоставлю Вам слово через минуту. (Обращается к генерал-майору Дузь-Крятченко А.П.).
Господин генерал Медведский, Вы знаете, что СЦКК – это двухсторонняя организация и здесь присутствуют две стороны – украинская и российская. И порядок Вашей совместной работы должен разрабатываться Вами самими, в стенах СЦКК. Конечно, необходимо взаимодействовать 
со сторонами, чтобы получить гарантии безопасности для представителей СЦКК, но перевод этого вопроса в политическую плоскость приведет 
к усугублению ситуации. Вы согласны со мной?
Медведский С.Н.: Российская сторона не принимает решений 
по размещению украинских офицеров на территории ОРДО и ОРЛО. Это 
не территория Российской Федерации. Размещение украинских офицеров находится в компетенции руководства ОРДО и ОРЛО. От них получено два официальных ответа на обращения от украинской стороны. Однако 
от украинской стороны не последовало ответа ни на первое письмо, 
ни на второе. Согласны ли ВСУ и украинская сторона с ответом ОРДО 
и ОРЛО или не согласны, мы не услышали. Мы ждем от них ответа для того, чтобы отправить его представителям ОРДО и ОРЛО. Они в свою очередь готовы к размещению офицеров ВСУ на своей территории и обеспечению всем необходимым.
Хуг А.: Господин генерал Медведский, поскольку письмо было адресовано Вам, российской стороне, то и ответ должен был поступить 
от российской стороны СЦКК. Возможно, сам ответ может быть основан 
на информации, полученной от ОРЛО и ОРДО.
Медведский С.Н.: Александр, Вы совершенно правильно говорите. Мы получили ответ от представителей ОРДО и ОРЛО и на его основе подготовили ответ генерал-майору Дузь-Крятченко. (Демонстрирует переписку). Вот ответ на первое письмо, здесь ответ на второе. Все как Вы говорите.
Хуг А.: Господин генерал Дузь-Крятченко, как Вы видите эту переписку? Поскольку именно здесь кроется проблема с совместным размещением офицеров.
Дузь-Крятченко А.П.: Где-то в период март-апрель мы, совместно 
с российской стороной СЦКК, принимали решение о перемещении офицеров ВСУ из наблюдательной группы «Зимогорье» в координационную группу «Донецк». Мы обращались к российской стороне, чтобы они нам дали подробные данные об условиях размещения и работы с материалами фотофиксации. Мы получили такие материалы. Эти материалы были переданы военному командованию для принятия соответствующего решения. На основании тех материалов было принято позитивное решение. Сегодня мы не знаем об условиях размещения в тех группах, в которые мы предлагаем разместить наших представителей. На этой неделе я отправил третье или четвертое подобное письмо для того, чтобы нам дали разъяснение, в каких условиях будут жить и работать наши офицеры для принятия решения военным руководством. Все-таки это военнослужащие, это люди 
и они также нуждаются в безопасности, нормальных условиях работы 
и проживания.
Могу ли я, получив только один листок бумаги, на котором написано «если Вам что-то не нравиться, обращайтесь к ОРДО и ОРЛО», принять решение о размещении или предложить военному руководству решение 
о размещении военнослужащих?
Хуг А.: Господин генерал, я лично не знаком с содержанием Вашей переписки, но насколько я понимаю информации, предоставленной в письме Вашим коллегой, недостаточно чтобы Вы или Ваше военное руководство приняли соответствующее решение. Правильно я понимаю? Да или нет.
Дузь-Крятченко А.П.: Да, она недостаточна. Она абсолютно недостаточна.
Хуг А.: Еще раз, для ясности моего понимая и возможно более лучшего понимания Вашим коллегой. В ответном письме Вы ожидаете получить более подробную информацию, относительно условий проживания и работы офицеров?
Дузь-Крятченко А.П.: И безопасности.
Хуг А.: Что касается гарантий безопасности. Мы с Вами до этого уже говорили, что ни Вы, ни Ваш коллега, ни одна и ни другая сторона не могут гарантировать безопасность, они могут только содействовать предоставлению гарантий безопасности сторонами конфликта. И в этой связи, если такие гарантии безопасности даны в письме, которое идет вместе с письмом от Вашего коллеги, то этого будет достаточно.
Дузь-Крятченко А.П.: Нам необходимо знать в каких условиях будут жить и работать наши офицеры. Нам достаточно тех гарантий безопасности, которые нам дает и подтверждает российская сторона СЦКК.
Хуг А.: Тут нужно придерживаться правильной терминологии: «Гарантии безопасности, в получении которых содействовала российская сторона». На этом мы с Вами можем согласиться. Предлагаю пока отложить это в сторону.
По поводу условий проживания. Если господин генерал Медведский перешлет Вам подробное описание условий проживания, этого будет достаточно?
Дузь-Крятченко А.П.: Безусловно. Об этом именно речь и идет. Мы рассматриваем размещение в различных наблюдательных группах 
на территории ОРДО и ОРЛО. Именно об этом мы и писали. Я сейчас попрошу принести копию этого письма.
Медведский С.Н.: Эти письма есть.
Хуг А.: И еще раз. Если генерал Медведский пришлет Вам письмо 
и к нему будет прикреплено письмо с описанием условий проживания 
и работы, этого будет достаточно? 
Дузь-Крятченко А.П.: Этого будет достаточно. Потому что руководством ВСУ уже принято принципиальное решение о размещении военнослужащих на территории ОРДО и ОРЛО.
Хуг А.: Ваши требования мне понятны. Господин генерал Медведский, что Вы думаете по этому поводу? Можете ли Вы удовлетворить эти требования?
Медведский С.Н.: Я хочу сказать, что Александр Петрович несколько лукавит по этому вопросу. Потому что в 2014 году военнослужащие ВСУ размещались во всех наблюдательных группах на территории ОРДО и ОРЛО, и фотоматериалы размещения были предоставлены. Если нужно их представит еще раз, мы эти материалы подготовили и обязательно передадим.
Хуг А.: Я не буду сейчас комментировать и предлагаю 
не останавливаться на заявлении, касающемся фотоматериалов. Это неважно сейчас, а хочу отметить следующее. Вы предлагаете содействовать 
в получении писем, где будут с одной стороны описаны условия работы 
и с другой стороны представлены гарантии безопасности. При этом там будет Ваше сопроводительное письмо и все это будет передано Вашему коллеге.
Медведский С.Н.: Во-первых, это было уже передано, кроме фотоматериалов. Что касается гарантий безопасности, проживания 
и питания. Охрана будет обеспечена со стороны ОРЛО и ОРДО. Сейчас 
по этому вопросу не возникает никаких проблем в тех наблюдательных 
и координационных группах, где присутствуют представители украинской стороны.
Хуг А.: Еще раз хочу убедиться, что мы достигли некоторого успеха. Вы согласны с тем, что сможете предоставить все гарантии безопасности, как требует господин генерал Дузь-Крятченко?
Медведский С.Н.: Он не требует, он просит.
Дузь-Крятченко А.П.: Я не прошу, я обращаюсь. Потому что просить можно подаяния. Мы обращаемся.
Медведский С.Н.: Еще раз повторяю. По этому обращению мы подготовили материалы, и мы их обязательно передадим.
Дузь-Крятченко А.П.: Как только мы получим эти материалы, они будут в этот же день переправлены для принятия решения военным руководством, в том числе для подготовки персонала и проведения ротации. 
Хуг А.: Есть просьба. Сейчас этого делать не нужно, но когда будет принято соответствующее решение, не могли бы Вы сообщить об этом нашей команде, чтобы мы и в КИЕВЕ, и на местах, то есть в ДОНЕЦКЕ 
и ЛУГАНСКЕ, могли Вам содействовать. Это будет шагом вперед. Такое совместное размещение будет содействовать еще более эффективным попыткам по установлению режима прекращения огня. Более эффективному, чем сейчас.
Дузь-Крятченко А.П.: Если позволите. Последние несколько месяцев у нас установились хорошие коммуникативные связи, и поэтому по многим вопросам мы либо коммуникативно даем свое видение, либо отправляем свое письмо. В этом случае мы также будем направлять письмо в адрес СММ ОБСЕ для содействия в этом вопросе.
Хуг А.: Вы правы, господин генерал, что это взаимодействие осуществляется благодаря нашей команде по взаимодействию. И по моим ощущениям реагирование сейчас более живое и быстрое. Я благодарю за это руководство сторон СЦКК, поскольку именно Вы за это отвечаете.
С Вашего позволения, я бы перешел к другому пункту повестки дня, а именно отводу тяжелого вооружения. Мы все еще не вышли 
за границы вопросов безопасности. 
СММ продолжает выражать свою озабоченность. 
Во-первых, из-за фактов отсутствия тяжелого вооружения в местах отвода согласно Минским соглашениям и Пакету мер. 
Во-вторых, то, что вооружение крупного калибра находится там, где его быть не должно. 
Эти факты, которые были зафиксированы нами на протяжении нескольких недель, являются частью более широкой картины. За последние два месяца, согласно заявлению, которое сделал глава Миссии ОБСЕ 
в Украине посол Апакан на постоянном совете ОБСЕ, за период 
с 5 по 12 июля было зафиксировано 650 случаев размещения вооружения 
в нарушение Минских соглашений. На данный момент только одна единица вооружения из десяти, задекларированных как отведенные, храниться согласно Минским соглашениям и может быть подтверждена как отведенная. Я бы хотел услышать от Вас совместное заверение, что СЦКК предпримет явные и немедленные шаги и призовет стороны убрать вооружение из зон безопасности и отвести их в зоны отведения. Прошу Вас высказаться на эту тему и первому предоставляю право выступить генералу Дузь-Крятченко.
Дузь-Крятченко А.П.: Благодарю за представленное слово. Вопрос, который сейчас поднимается, очень важный и он связан, в том числе, с теми не очень корректными решениями, которые были приняты относительно списков отведенного вооружения в октябре 2015 года. Мы неоднократно говорили о том, что подразделения ротируются из зон выполнения своих задач вместе со своим вооружением. При этом необходимо обратить внимание на то, что вооружение в подразделениях меняется, подразделения получают новое вооружение, а старое вооружение идет на списание. Однако процесс должен быть управляемым. Для этого руководство ВСУ приняло определенное решение. 
Вот суть этого решения. В штабе АТО разворачивается мониторинговая группа по вопросам отведения вооружения. Еще в трех органах управления также разворачивается небольшая группа офицеров, задача которых будет взаимодействовать с ОБСЕ и руководством вооруженных формирований ВСУ по отведению вооружения и реагированию на те нарушения, которые могут иметь место. Эти группы будут развернуты по состоянию на первую декаду августа с.г. Численность этих групп – шесть офицеров.
Хуг А.: Спасибо. Это очень важная, новая информация.
Если я правильно понимаю, эта группа будет иметь дело со случаями, когда в зоне безопасности находится не отведенное вооружение. Правильно?
Дузь-Крятченко А.П.: Да. Эта группа будет работать по мониторингу отведения вооружения.
Хуг А.: Я обязательно этот же вопрос буду обсуждать с начальником генерального штаба в КИЕВЕ, чтобы не возникло недопонимания по поводу распределения ролей в этом эксперименте.
Дузь-Крятченко А.П.: Решение о размещении таких групп было предпринято главнокомандующим ВСУ.
Хуг А.: Спасибо. Я это приму к сведению во время своей следующей встречи с господином генералом Муженко.
Это все, что Вы хотели сказать по этому вопросу?
Дузь-Крятченко А.П.: Отчет Миссии ОБСЕ, в котором зафиксировано присутствие неотведенного вооружения, буквально на следующее утро ложиться на стол руководителю, для принятия соответствующего решения.
Хуг А.: Спасибо. Эта информация не менее важна.
Ваши комментарии, господин генерал Медведский, по поводу процесса отвода тяжелого вооружения.
Медведский С.Н.: В Дополнении к Комплексу мер по отводу тяжелого вооружения, в ранее упомянутом пункте 2 написано, что руководство ВСУ, ВФ ОРДО и ОРЛО предоставляют как представителям Миссии, так 
и в СЦКК информацию в соответствии с теми приложениями, которые есть. Российская сторона здесь не влияет на отвод вооружения. Мы только получаем информацию и регистрируем ее. Верификацию отвода вооружения, в соответствии с Комплексом мер, возложена на СММ ОБСЕ. 
Хуг А.: Мы понимаем, что Вы безусловно обсуждаете эту информацию друг с другом. Мы примем ее себе, когда будем обсуждать информацию 
с главой генштаба.
По случаям фиксации Миссией ОБСЕ вооружения в нарушении Минских соглашений, какие шаги предпринимаются Вашей стороной для решения вопроса?
Медведский С.Н.: Мы обращаемся письменно к руководству ОРДО 
и ОРЛО по этому вопросу, что бы они внимательно изучили отчеты Миссии, где указано нарушение и предприняли меры в соответствии с Комплексом мер по отводу тяжелого вооружения. 
Хуг А.: Вопрос к Вам обоим, господа генералы. Согласны ли Вы с тем, что продолжающиеся случаи размещения вооружения в нарушении Минских соглашений, 650 случаев, зафиксированных нами за два месяца - это один 
из основных факторов дестабилизации обстановки вдоль всей линии соприкосновения?
Дузь-Крятченко А.П.: Безусловно.
Медведский С.Н.: Согласны. 
Хуг А.: Поэтому мы придаем такую важность тому факту, чтобы эти вооружения исчезли из зоны безопасности и от линии соприкосновения.
Также я приветствую Ваши шаги по решению тех случаев, когда мы фиксируем нарушения, а Вы начинаете взаимодействие по ним 
с руководством АТО или с так называемым руководством ДНР и ЛНР. 
Было бы очень хорошо, если бы была и обратная связь. Мы бы хотели, чтобы Вы оповещали нас обо всех мерах, которые были Вами приняты 
по этому вопросу. Наши наблюдатели могли бы подтвердить случаи отвода вооружения из того места, где оно было зафиксировано. Это с одной стороны сделало бы честь Вам и с другой стороны подчеркнуло факт, что стороны выполняют Минские соглашения и Ваши усилия в содействии решения этой проблемы.
У нас недостаточное количество персонала, чтобы выставлять его возле каждого неотведенного вида вооружения. Поэтому, чтобы решить этот вопрос, нужна хорошая координация с Вами.
Возможно ли, что Вы рассмотрите наше предложение по поводу организации обратной связи и проинформируете соответствующие стороны, которые ответственны за отвод вооружения и принятия мер?
Дузь-Крятченко А.П.: Если позволите. Именно эта задача будет стоять перед теми группами, которые сейчас разворачиваются на каждом направлении. У нас еще меньше возможностей по контролированию отведения вооружения. Эта задача военного руководства. Она будет решена через мониторинговые группы, которые будут напрямую работать и с СЦКК, и с ОБСЕ. Соответствующие положения уже написаны и они уже на этапе утверждения. 
Хуг А.: Спасибо за эту информацию. Я уверен, что в генштабе нам сообщат детали и подтвердят информацию по этому поводу.
Мы, безусловно, приветствуем усилия украинской стороны, которые направлены на выполнение прописанных в Минских соглашениях условий. 
Но, Вы, наверное, согласитесь и с тем, что Вы должны обеспечить возможность объективных фиксаций этого процесса представителям мониторинговой Миссии в рамках Мандата. 
Дузь-Крятченко А.П.: Я хотел бы заметить еще один момент. Через МИД из генерального штаба в главный офис ОБСЕ в КИЕВЕ системно подается информация по изменению наличия вооружения в зоне проведения АТО, по его движению. Это движение может быть, как для проведения ремонта, для участия в различных учениях за пределами зоны АТО 
и в случае ротации подразделений и частей. Просьба также учитывать это движение. Если ли механизм учета этого движения или нет? 
Хуг А.: В любом случае, когда нам поступает какая-то информация, мы фиксируем ее в качестве какого-то происшествия, факта и, соответственно, отражаем в отчете.
Но нужно быть предельно доступным для понимания. Минские соглашения не предполагают никакой ротации военной техники. Я понимаю военную логику таких действий, но в Минских соглашениях такого 
не прописано и никакого перемещения быть не должно. Мы обсуждали это раньше. Если такое движение необходимо, тогда нужно обсудить эту проблему в МИНСКЕ. Соответственно решение будет приниматься там. 
В противном случае это можно расценивать, как интерпретацию Минских соглашений в одностороннем порядке. Это не приведет к хорошим последствиям, поскольку другая сторона будет считать себя вправе также интерпретировать Минские соглашения в одностороннем порядке, а это приведет к полному хаосу, неразберихе и не улучшит ситуацию.
Дузь-Крятченко А.П.: Мы говорим только про проблему, которая существует. Мы уже неоднократно поднимали вопрос в нашем формате работы и в МАРИУПОЛЕ. Такая проблема есть и ее нужно решать на уровне исключительно ТКГ. Мы не говорим, что эта проблема решается за этим столом. Мы говорим о том, что такая проблема существует. 
Хуг А.: По поводу чего мы можем друг с другом договориться. Нам необходимо предпринимать действия по поводу каждого случая фиксации тяжелого вооружения в зоне безопасности в нарушение Минских соглашений для того, чтобы оно было оттуда убрано.
Дузь-Крятченко А.П.: Это как раз и происходит на уровне военного руководства.
Если позволите, в рамках решения этой проблемы у нас остается 
не реализованным 5 пункт Меморандума по отводу тяжелого вооружения 
в южных районах: КОМСОМОЛЬСКОЕ, БОРОВСКОЕ, САХАНКА 
и НОВОАЗОВСК. Если бы там до конца был реализован этот пункт Меморандума, я думаю, на Мариупольском направлении проблем, может быть, вообще бы никаких не было.
Хуг А.: Никто не оспаривает факт того, что такое положение есть 
в Минских соглашениях. В начале этой недели Миссия зафиксировала нахождение тяжелого вооружения в этом районе и в рамках выполнения Минских соглашений, в частности, этого 5 пункта Меморандума Миссия бы приветствовала действия, направленные на вывод этого вооружения из этой зоны. Господин генерал, это все пункты, которые Вы хотели отметить в связи с отводом вооружения.
Дузь-Крятченко А.П.: Я думаю это все пункты.
Хуг А.: Хотели что-то добавить по этому пункту повестки. (Обращается к генерал-майору Медведскому С.Н.).
Медведский С.Н.: Нет, я уже все сказал
Хуг А.: Тогда по этому пункту повестки дня мой вывод такой, что Вы будете принимать усилия, чтобы улучшить ответную реакцию или обратную связь, чтобы мы могли в нашей деятельности, в наших отчетах, отражать предпринятые действия. 
Дузь-Крятченко А.П.: Если позволите, на один шаг назад, чтобы мы не ушли так далеко от этой темы. 
Мне принесли письма, которые мы получали. Одно из таких писем 
13 июля мы получили. Руководство российской стороны СЦКК, говоря 
о намерениях руководства ОРДО и ОРЛО, дословно рассчитывает 
на взаимодействие и ответный шаг украинской стороны СЦКК, а именно 
на размещение гражданских представителей ОРДО и ОРЛО по одному человеку в штабе СЦКК, в СОЛЕДАРЕ. 
Хуг А.: Господин генерал, я знаю о постоянной просьбе представителей так называемой ДНР и ЛНР и о том, что эту просьбу поддерживает российское представительство. Этот вопрос нужно решать совместно, чтобы, как было сказано в самом начале, совместный центр - это двухстороннее объединение, сели тут и согласовали изменения совместно обеими сторонами.
Могу только в самом общем виде сделать следующий комментарий, взаимодействие со сторонами, которые принимают решения, как со стороны ВСУ, так и от вооруженных формирований ОРДО и ОРЛО это насущная необходимость без которой решение вопроса в полной мере не возможно.
Я полностью доверяю Вашему опыту и Вашей мудрости в том, чтобы решить этот вопрос, так как Вы считаете это наиболее эффективным. 
Но ставить присутствие представителей, так называемых ДНР и ЛНР, условием для осуществления каких-то других действий будет таким шагом, который делу не особо поможет.
Дузь-Крятченко А.П.: Здесь как раз в следующем письме мы видим ультиматум от российской стороны СЦКК, если позволите, я зачитаю 
из оригинала.
Хуг А.: Господин генерал, я думаю это приведет к излишней полемике. Я понимаю, что это очень деликатный вопрос для обеих сторон. Раз уж Вы его подняли, я предоставлю возможность господину генералу Медведскому ответить, но сделать это так, чтобы избежать не нужных обвинений и мы могли бы продолжить нашу конструктивную работу.
Медведский С.Н.: Я могу сказать, что российская сторона, как 
и представители и ОРДО и ОРЛО, рассчитывает на взаимодействие 
и ответный шаг со стороны ВСУ на размещение тут гражданских лиц, 
по одному человеку от ОРДО и ОРЛО. Тем более, что в наших обязанностях, я уже говорил, написано о содействии дальнейшему развитию диалога между противоборствующими сторонами. Если противоборствующие стороны 
не начнут между собой диалог, хотя бы здесь на площадке СЦКК, 
то я думаю, что позитивного момента дальше добиться будет трудно.
Поэтому вопросу я закончил. Я хотел бы довести информацию, касающуюся Вашего проезда сегодня в СВЕТЛОДАРСК – ДЕБАЛЬЦЕВО.
Хуг А.: Можем ли мы это позже обсудить или крайне важно, чтобы мы сейчас это сделали?
Медведский С.Н.: Это важно. Патруль Миссии планирует выдвинуться из ДЕБАЛЬЦЕВО в район 3 км южнее ЛОГИНОВА. Дальше 
к «нулевому» блокпосту ОРЛО выдвигаться отказался. Тем самым, 
я предполагаю, может сорвать это мероприятие. Вы говорили о том, что «зеркально» находятся представители ОБСЕ, представители ВСУ и ОРЛО, представители украинской и российской сторон СЦКК. Сейчас представители Миссии отказались выезжать. Старший координационной группы пытается, чтобы к 13.00 провести с ними диалог и попытку инициировать приезд патруля ОБСЕ к «нулевому» блокпосту.
Хуг А.: Господин генерал Медведский, у нас есть глава Донецкого офиса ОБСЕ.
Скриповская О.: Сейчас уже они выдвигаются. Они ожидали подтверждения от сотрудника безопасности.
Хуг А.: Сейчас ясность достигнута. Есть ли у Вас еще что-нибудь добавить по поводу последнего вопроса или мы можем перейти 
к следующему пункту повестки дня.
Медведский С.Н.: Можем продвигаться дальше.
Хуг А.: Мне нравится Ваш подход, господин генерал. Это должна быть наша общая цель - продвигаться вперед.
Следующий пункт повестки дня это гарантии безопасности для утверждения ремонтно-восстановительных работ. Я знаю, что это тема, 
по которой вы работаете достаточно часто.
Я хочу отметить несколько пунктов для протокола и несколько пунктов, чтобы мы обсудили.
Есть территории и объекты, которые в случае попадания по ним будут представлять риск экологического характера и даже риск экологической катастрофы. Я знаю, что Вы в курсе каковы это объекты.
Поскольку к нам постоянно обращается гражданское население 
по поводу этих рисков, мы их снова повторяем. 
Первое - это шламонакопитель фенольного завода.
Второе - район НОВОЛУГАНСКОГО (Бахмутский аграрный союз). 
Это районы, где нужно предпринять срочные шаги для установления режима прекращения огня или отвода позиций сторон. 
В равной степени опасения мы испытываем и по поводу хранилищ 
с хлором в районе фильтровальной станции, а также те объекты, где хлор хранится, прежде чем он попадет на эти фильтровальные станции.
В целом картина мне известна благодаря отчетам группы 
по взаимодействию с СЦКК. Я хотел бы от Вас услышать краткое резюме 
о текущей ситуации. Вот по этим трем объектам. В первую очередь 
со шламонакопителем фенольного завода и второе - это свиноферма в районе Бахмутского аграрного союза.
Господин генерал Дузь-Крятченко, пожалуйста, Вы первый. 
Дузь-Крятченко А.П.: Благодарю за предоставленную возможность. 
Я хочу сказать, что вопрос об экологически опасных объектах мы затрагивали практически на каждом брифинге. К сожалению, ни по одному из этих объектов мы не получили гарантий безопасности со стороны ОРДО.
Хуг А.: Господин генерал, я в курсе того, какая ситуация на данный момент. Меня интересует, какие шаги нужно предпринять для того, чтобы сдвинуть ее с мертвой точки, чтобы был прогресс.
Дузь-Крятченко А.П.: Кроме наших обращений к российской стороне СЦКК, какие мы еще можем предпринять шаги. 
Буквально накануне визита генерала Медведского на территорию ОРДО и ОРЛО, мы в очередной раз к нему обратились с тем, чтобы во время его визита на территорию ОРДО и ОРЛО рассмотреть эти вопросы. В ответ мы получили – «не засоряйте эфир». Мы в ответ получили то, что если Вы думаете, что чем больше Вы будете к нам обращаться, тем дело сдвинется 
с места. Это только будет увеличивать документооборот. 
Тогда можно и на брифингах не говорить об этом. Один раз в январе месяце обратиться к российской стороне и ждать потом какое то решение. Поэтому, пользуясь еще раз случаем сегодня на брифинге, обращаюсь 
к российской стороне за содействием в решение вопросов гарантий безопасности по критически опасным объектам. Но не только по этим объектам, о которых говорили, а еще у нас есть ГОРЛОВКА и ТОРЕЦК.
Буквально сегодня я разговаривал с мэром ТОРЕЦКА, это относительно водовода. Это КРАСНОГОРОВКА без газа, а скоро зима опять будет. Поэтому еще раз обращаюсь о том, чтобы нам содействовали 
в получении гарантий безопасности.
Хуг А.: Прежде чем я предоставлю слово господину генералу Медведскому, я хотел бы отметить, что помимо предоставления гарантий безопасности должны быть предприняты шаги, чтобы такая безопасность была постоянно. Это невозможно сделать без отведения сторон от линии соприкосновения. Иначе, если позиции сторон останутся там, где они сейчас, то постоянно над этими объектами будет нависать риск. 
Дузь-Крятченко А.П.: Нельзя с этим не согласиться.
Мы предоставляли Миссии ОБСЕ только факты присутствия подразделений ОРДО и ОРЛО. В частности, ОРДО это насосная станция Южнодонбасского водовода в ВАСИЛЬЕВКЕ.
Мы также неоднократно наблюдаем стрельбу с позиций, которые развернуты вблизи н.п. САХАНКА там, где стоят ветровые генераторы. Конечно, это недопустимо, поэтому нужно отводить подразделения, 
но в первую очередь это идет через гарантии безопасности. 
Хуг А.: Еще раз для моей ясности, для моего понимания и для протокола. Вы согласны с тем, что создание зоны безопасности вокруг таких объектов, представляющих угрозу для окружающей среды, является, по сути дела, основным решением, которое позволит достичь устойчивого перемирия, устойчивой безопасности.
Дузь-Крятченко А.П.: Я стою на позиции того, что эти объекты должны быть безопасными и по размещению вблизи этих объектов подразделений войск, и по применению вооружения на этих направлениях. 
Я думаю, этот вопрос должен рассматриваться в рамках Трехсторонней контактной группы, как следующий этап разведения сил и средств.
Хуг А.: Спрошу по другому, Вы согласны с тем, что наличие позиций возле этих объектов предоставляет для них опасность.
Дузь-Крятченко А.П.: Конечно.
Хуг А.: Спасибо. Теперь генерал Медведский.
Медведский С.Н.: Сначала я хотел бы ответить словами Александра Петровича, кроме наших обращений в сторону ОРДО и ОРЛО устных 
и письменных, что мы еще можем сделать.
Что касается «засорять эфир», то вот Александр Петрович любит «засорять эфир». Мы и без повторных писем от украинской стороны СЦКК неоднократно обращаемся по этим вопросам за подтверждением гарантий безопасности, даже без повторных заявок от представителей от этих предприятий. 
Российская сторона констатирует тот факт, что действительно от ОРДО подтверждений заявок гарантий безопасности меньше, чем от ОРЛО, 
но видимо на это есть какие-то причины.
В частности, одной из причин я вижу обман со стороны ВСУ при проведении, так называемых ремонтно-восстановительных работ. Всем Вам также известно, что в прошлом году для восстановления на шламонакопителе были даны гарантии безопасности и под контролем представителей Миссии ОБСЕ осуществлялся мониторинг этих ремонтно-восстановительных работ. 
Со стороны СММ осуществлялся визуальный контроль и с помощью технических средств, в частности, БПЛА. Я напомню один момент, когда 
со стороны ВСУ был обстрелян БПЛА СММ. После этого случая представители Миссии сказали, что в этом районе опасно и больше туда 
не приезжали для контроля проведения работ.
В это время украинская сторона укрепляла свои позиции, которые возводились возле шламонакопителя. Это была одна из причин, по которой представители ОРДО задерживают гарантии безопасности для этих ремонтно-восстановительных работ. Если бы вот этих моментов обмана 
не было, то, я думаю, количество подписанных заявок на ремонтно-восстановительные работы было бы гораздо больше.
Российская сторона прикладывает максимум усилий по этому вопросу. По некоторым объектам удается это сделать. К сожалению, по некоторым объектам вызывает затруднения, но я думаю, что позитивные моменты 
в этом плане будут. 
Спасибо.
Хуг А.: Господин генерал, тот же вопрос задам и Вам. Вы согласны, что присутствие военных и их позиций возле объектов, предоставляющих угрозу для окружающей среды, в свою очередь ставит эти объекты под риск.
Медведский С.Н.: Да, я согласен и с Вами согласен, и с Александром Петровичем. Во время моей поездки на территорию ОРДО и ОРЛО мы 
с Вашими представителями, в частности, представителем Донецкого офиса Ольгой Скриповской, выезжали на станцию первого подъема Южнодонбасского водовода, где она и остальные представители Миссии убедились, что таких позиций ни на станции, ни вблизи нее нет.
Дузь-Крятченко А.П.: Это можно легко проверить, если запустить БПЛА и посмотреть сверху.
Медведский С.Н.: Вы не верите?
Дузь-Крятченко А.П.:Я, не верю Вам.
Медведский С.Н.: Вы можете мне не верить, но я сопровождал представителя Донецкого офиса ОБСЕ. И я думаю, что представители Донецкого офиса писали отчет по этому вопросу.
Хуг А.: Господин генерал Медведский, Вы закончили свою мысль 
по поводу объектов, предоставляющих угрозу для окружающей среды. 
По этому пункту, все от Вас зависит.
Медведский С.Н.: Едем дальше.
Хуг А.: Господин генерал, Вы хотите что-то сказать?
Дузь-Крятченко А.П.: Я бы хотел прокомментировать некоторые высказывания Сергея Николаевича. 
Он все ссылается на те времена, когда ни меня, ни большинства нашей команды украинской стороны вообще здесь не было. Проверить ту информацию мы не в состоянии. Но мы имеем возможность проверить следующую информацию. 
По Донецкой области, как по территории, подконтрольной, так 
и по территории ОРДО в апреле мы получили 46 заявок из них по 41 заявке украинская сторона (ВСУ) дали гарантии, от ОРДО они были только 
по шести заявкам. 
В мае эта цифра составила общее число заявок – 51, из них руководство ОРДО дает гарантии только по двум заявкам. Одна из них на территории ОРДО, другая в «серой зоне».Вооруженные силы дали по 50 заявкам гарантии безопасности. 
Июнь, общее число заявок - 54. ВСУ дали 54 гарантии безопасности. Руководство ОРДО дали гарантии только по 7 заявкам. 
В июле, к нам пришло только 26 заявок, в связи с тем, что некоторые не каждый день приходят, на сегодняшний день 18 заявок уже удовлетворено и поданы гарантии безопасности, от руководства ОРДО только по трем 
из 26 даны гарантии безопасности. Вот о чем идет речь.
Хуг А.: Господин генерал, я знаком с этими цифрами благодаря усилиям нашей команде по взаимодействию с СЦКК. Если Вы позволите, 
я бы сейчас процитировал высказывание одного из Вас. Обычно Вы цитируете друг друга, а сейчас я процитирую господина генерала Медведского. Он только что сказал, что по его мнению, это будет позитивным развитием.
Поэтому я бы хотел перейти к другим областям, где также требуется позитивное развитие.
В четверг, т.е. завтра, мы планируем посетить газораспределительную станцию в районе КРАСНОГОРОВКИ. Этот вопрос поднимается вот в этой комнате с тех пор, как эта комната используется Совместным центром. Ремонтные работы на данном объекте позволят обеспечить газом жителей МАРЬИНКИ и тогда следующая зима не будет такой холодной, как предыдущие две, когда они были без отопления. Вы оба прекрасно осведомлены об этом вопросе. 
Могу ли я выступить с предложением?
Могу ли я с Вами обоими встретиться завтра на перекрёстке недалеко от этой газораспределительной станции с тем, чтобы обсудить какие следующие шаги нам нужно предпринять.
Согласно плану, который у нас есть, на данный момент мы должны прибыть на это место завтра в 14.00. Соответствует ли это Вашим планам, 
и сможете ли Вы по этому поводу достичь согласия? 
Дузь-Крятченко А.П.: Никаких препятствий в реализации Ваших планов я не вижу. Украинская сторона СЦКК готова обеспечить безопасность руководителю российской стороны СЦКК при перемещении 
в эту точку, однако дальнейшие шаги будут зависеть от достижений 
в вопросах «зеркальной» безопасности.
Мы по традиции на каждый день отрабатываем план работы и на завтра у нас также есть свои наброски и свои предложения, Украинская сторона готова присоединиться к работе Ваших патрулей Миссии ОБСЕ. Этой точкой можно предложить пересечение дорог перед КПВВ. То есть там, где идет поворот, сначала идет круг и первый поворот направо ведет 
к н.п. УЖЕВКА, а нам нужен следующий поворот направо. 
Необходимо решить вопрос нашей практической работы. Сначала нужно будет выставить патрули, провести работы по разминированию силами представителей инженерно-сапёрных подразделений. Необходимо лишь принять решение кто будет проводить эту работу, потому что 
со стороны дороги М-15 до ГРП есть определенный участок дороги, который нужно пройти и плюс еще и сама ГРП, где также нужно будет осмотреть местность на предмет наличия взрывоопасных предметов.
Кроме того, в соответствии с Вашим планом я вижу, что у Вас запланирована встреча с военно-гражданской администрацией и, я так понимаю, с руководством Красногоровской ГРП. Предусмотрена или нет? Хотелось бы знать, в какой точке это будет происходить. 
Хуг А.: Детали наших действий я уверен, смогут обсудить Ваши представители с представителями Донецкой команды ОБСЕ. Я хотел бы получить ответ на мой достаточно неожиданный, наверное, для Вас вопрос, сможете ли Вы оба присутствовать там физически, чтобы мы могли заручиться Вашей поддержкой, Вашим опытом, Вашим видением как мы можем дальше продвигаться? 
У меня нет иллюзий по поводу того, что завтра мы что-то починим, 
но очень важно, чтобы мы провели первоначальную оценку ситуации совместно, Вы со своей стороны и мы, СММ, со своей стороны. Важно, чтобы мы там присутствовали физически, поскольку все обсуждения, пока что, ни к какому результату не привели.
Дузь-Крятченко А.П.: Уважаемый Александр, зная Ваш характер 
и зная Вас лично, ни одно Ваше предложение для нас не является неожиданностью. Мы готовы, готовы работать. Тем более, что ремонтно-восстановительные работы на ГРП - это в том числе инициатива украинской стороны СЦКК для того, чтобы ее ввести в строй.
Хуг А.: Секрет полишинеля в том, что в основном украинская сторона выиграет от ремонта этого объекта, но при этом важно, что обе стороны предприняли шаги по поводу решения этого вопроса.
Генерал Медведский, Вы будете там завтра?
Медведский С.Н.: Если только Александр Петрович гарантирует.
Дузь-Крятченко А.П.: Вашу безопасность и Вашу доставку?
Медведский С.Н.: Вы сказали, что гарантируете мою безопасность только до какого-то конкретного, одного места. Я так понял.
Дузь-Крятченко А.П.: Нет, секунду. 
Медведский С.Н.: Я так понял, что дальше Вы не гарантируете мою безопасность.
Дузь-Крятченко А.П.: Сергей Николаевич в очередной раз хочет перевернуть факты. По установившейся уже традиции в этих стенах СЦКК безопасность российской стороны СЦКК на территории, подконтрольной правительству Украины, обеспечивается украинской стороной СЦКК. Равно также мы рассчитываем на то, что безопасность наших представителей 
на территории ОРДО и ОРЛО обеспечивается российской стороной СЦКК. Именно обеспечивается. 
Поэтому я даю Вам гарантии безопасности. Несколько раз мы с Вами ездили в МАРИУПОЛЬ и Вы просили предоставить письменную гарантию безопасности. Такую же гарантию мы готовы дать и сегодня.
Медведский С.Н.: Я в таком случае удивлен, почему я еще 
не посетил все остальные наблюдательные группы на стороне, подконтрольной правительству?
Дузь-Крятченко А.П.: Это нецелесообразно.
Хуг А.: Господа генералы, когда мы вместе встречались 
в МАРИУПОЛЕ, я приглашал Вас на обед. Сейчас, если это будет для Вас хорошим стимулом, я приглашаю Вас на пикник как раз в районе КРАСНОГОРОВКИ. Конечно не всех офицеров, только Вас двоих.
Медведский С.Н.: Я же сказал, что согласен, но при этом со мной поедет еще один офицер.
Дузь-Крятченко А.П.: Есть одно непременное условие. Это гарантия безопасности. Ни на завтра, ни на послезавтра, ни на 22 июля со стороны ОРДО и ОРЛО гарантий безопасности мы не имеем. 
Время и место. Во сколько мы должны там быть?
Хуг А.: Это будет послеобеденное время, точное время я не назову, 
не буду вмешиваться в точное планирование, но эту деталь можно получить от Ольги позднее. 
Дузь-Крятченко А.П.: Я Сергею Николаевичу конечно пикник 
не обещаю, но обедом мы его накормим в нашей наблюдательной группе 
в МАКСИМЕЛЬЯНОВКЕ. Наше время прибытия от этой наблюдательной группы к точке встречи будет составлять 15 минут.
Я думаю, мы с Ольгой будем на связи? У нас еще на завтра будет 
н.п. ПЕСКИ. 
Скриповская О.: Да.
Дузь-Крятченко А.П.: Насколько я знаю, пересечение КПВВ будет 
в НОВОТРОИЦКОМ, затем перемещение и с 11.00 до 12.00 работа 
в ПЕСКАХ. Я предлагаю, чтобы в районе пересечения дорог 
в н.п. НИТАЙЛОВО, наш руководитель наблюдательной группы «Авдеевка» встретит Ваш кортеж патруля и сопроводит до ПЕСОК. Там будет присутствовать командир подразделения, который работает на этом направлении, также представители инженерно-сапёрных подразделений. Дальше, скорее всего, будет брифинг и оценка обстановки.
Пользуясь случаем, я бы хотел принести свои извинения по поводу этого командира подразделения, который завтра будет встречать Вас по случаю прошлого визита в ПЕСКИ.
Дело в том, что тогда было только два дня, как он прибыл в этот район и многие вопросы ему еще не были известны по работе с ОБСЕ. Он просто растерялся. В том числе и этот инцидент произошел в связи с его обеспокоенностью безопасностью представителей ОБСЕ. Как бы наш руководитель наблюдательной группы не уговаривал, что нужно пропустить патруль ОБСЕ, вопросы безопасности с его точки зрения были превыше всего.
Медведский С.Н.: У меня есть один момент касающейся следующего. Было запланировано завтра посещение территории ОРДО и ОРЛО начальником штаба. Мы уже отправили заявки на «зеркальные» патрули, надо будет тогда перенести это мероприятие на 21 число.
Дузь-Крятченко А.П.: Не вижу никакой связи.
Медведский С.Н.: Я не хочу оставлять…
Дузь-Крятченко А.П.: Неужели в такой мощной команде нет заместителя, который способен решать вопросы?
Медведский С.Н.: Здесь каждый способен решать, какие угодно вопросы.
Дузь-Крятченко А.П.: Тогда оставим на них.
Медведский С.Н.: В российской стороне есть два лица, которые имеют право отдавать приказы. Это руководитель и НШ.
Хуг А.: Я думаю, Вы этот вопрос решите совместно. Я благодарю, что Вы согласны встретиться со мной завтра и давайте перейдем к следующим пунктам повестки дня. 
Следующий пункт касается воды. Вы знаете, что есть ряд объектов, где требуются срочные ремонтно-восстановительные работы. В районе Авдеевской промышленной зоны была обнаружена серьезная пробоина 
и идет утечка воды из водопровода, который идет на юг области. 
Краткое описание ситуации и даже фотографии, сделанные с помощью аэрофотосъемки, я Вам предоставлял. 
Второй вопрос - это водовод, который пересекает линию соприкосновения возле ТОРЕЦКА. 
Я также планирую посетить «промзону» и конкретно эту территорию, где зафиксировано повреждение, в пятницу. Я знаю, я добавляю Вам задач.
Шаги, которые необходимо сделать, не только для возможности моего визита, но и для того, чтобы ремонтные компании могли оценить повреждения и планирование работы — это устойчивое перемирие 
и разминирование участка местности в районе проведения ремонтно-восстановительных работ.
Как Вы знаете, позиции сторон в этом районе находятся очень близко друг от друга, и я боюсь, что военные подразделения должны будут выбирать между применением оружия и возможностью обеспечить людей водой. 
Я хотел бы от Вас услышать, насколько возможным Вы считаете, чтобы в пятницу ремонтные бригады подъехали к месту обнаруженного повреждения и провели не ремонт, а оценку повреждения и того, какие работы там потребуются.
Медведский С.Н.: Вы попали совершенно в точку. Я даже себе написал. Первое - прекращение огня, потом разминирование, затем ремонт. Для того чтобы ремонтным бригадам даже подъехать туда и оценить, что нужно сделать, необходимо провести большой объем работ именно по разминированию местности.
Без прекращения огня разминирование местности будет просто бесполезно. Я так понимаю, прежде чем подавать заявку на ремонт, здесь надо сначала решить вопрос по первым двум пунктам.
Я честно не знаю, сколько по времени займет проведение разминирования всего этого участка. Поэтому нужны гарантии безопасности на длительный период. 
Вчера произошел инцидент в н.п. ГНУТОВО, когда трактор подорвался на мине.
Хуг А.: Если бы этот вопрос решался легко, я бы сейчас его 
не поднимал. Водовод был поврежден в конце января и вот уже почти полгода постоянно вытекает вода и в результате давление в трубе падает, 
и люди получают меньше воды.
Нам нужно решить этот вопрос, иначе наступит зима, и мы не сможем там уже ничего сделать. 
Мое предложение. В следующую пятницу мы обеспечиваем «зеркальное» патрулирование в этом районе и, соответственно, будет проведена оценка, может быть даже и не оценка повреждения, а масштабов разминирования, которое будет необходимо провести. Со своей стороны, мы будем физически присутствовать там, также будут присутствовать наши БПЛА, чтобы поддержать Вас и усилия ремонтных бригад.
Что касается водовода из ГОРЛОВКИ в ТОРЕЦК. Усилиями команды по взаимодействию с СЦКК и также Донецкой команды мы приступим к этому вопросу, когда будет понятно решение вопроса в районе АВДЕЕВКИ. 
Можно ли от Вас получить принципиальное согласие, что мы приступим к оценке ситуации в районе «промзоны» в конце этой недели?
Дузь-Крятченко А.П.: Если позволите?
Хуг А.: Конечно.
Дузь-Крятченко А.П.: Давая ответ на этот вопрос, я бы хотел опять вернулся к перечню статистических данных по гарантиям безопасности. Сергей Николаевич забыл сказать, что еще перед тем как проводить там работы, обеспечивать безопасность и вводить режим «Тишина», нужно иметь гарантии безопасности. Так вот от украинской стороны такая гарантия безопасности есть на весь период проведения этих работ и в ГОРЛОВКЕ, 
и по водоводу, поврежденному в «промзоне». К сожалению, ни в первом, 
ни во втором случае гарантий безопасности со стороны ОРДО нет.
Каким образом проводить работы? Оценка должна проводиться какими-то силами и средствами. Кто будет проводить оценку объемов разминирования? Кто будет производить оценку объемов ремонтных работ? Это соответствующие подразделения. 
Мы стоим на принципиальной позиции - эти работы проводить необходимо и в ближайшее время. Украинская сторона готова к такой работе. 
Хуг А.: Генерал Медведский, Ваши комментарии.
Медведский С.Н.: Я уже отвечал на этот вопрос.
Хуг А.: Я бы предложил следующее. Объектов, где требуется проведение ремонтно-восстановительных работ достаточно много. Давайте сфокусируемся на нескольких, где требуется срочные работы. Вы вдвоем можете согласовать, где и что должно быть сделано. Безусловно, Вы не будете эти работы проводить, но Вы должны содействовать возможности их проведения.
Дузь-Крятченко А.П.: Мы готовы. Только есть одно обстоятельство. Если не ошибаюсь, то эта точка находится вблизи транспортной развязки. 
И она находится ближе к ЯСИНОВАТОЙ, то есть юго-восточнее ДФС. Кто будет проводить оценку объемов разминирования? То есть мы введем режим «Тишина», поставим патрули, но никто не приедет проводить эту оценку.
Хуг А.: Безусловно тут нужна координация, поскольку это военно-техническая проблема, то никто лучше Вас с решением этой проблемы не справится. 
С нашей стороны мы сделали следующее. Мы идентифицировали точное место повреждения. Если это дорога, ведущая к фильтровальной станции, или это дорога, проходящая под мостом, это водовод, а пробоина здесь.
Необходимо, чтобы, передвигаясь по этой дороге, саперы смогли оценить территорию на предмет разминирования и хотя бы визуально определить вместе с ремонтниками что нужно сделать.
Дузь-Крятченко А.П.: Я предлагаю эту задачу возложить 
на представителей ОРДО. При этом украинская сторона СЦКК не будет настаивать на том, чтобы эти саперные подразделения были от МЧС. Если нет возможности привлечения гражданских лиц МЧС, то эту оценку допустимо сделать инженерными подразделениями ВФ ОРДО.
Медведский С.Н.: Я не буду так категоричен, как Александр Петрович. Для того чтобы решить этот вопрос мне необходимо переговорить с господином Пушилиным, это будет зависеть от него. От российской стороны СЦКК этот вопрос, извините, не зависит.
Дузь-Крятченко А.П.: Я думаю, это будет вроде школьного домашнего задания. Не мы себе домашнее задание взяли - Ваша безопасность на завтра, у Александра Хуга - пикник на завтра, а у Вас на послезавтра этот вопрос.
Медведский С.Н.: Вы что выступаете здесь в роли учителя?
Хуг А.: Тогда я понял из нашей встречи то, что Вы будете консультироваться с представителями ДНР, а мы в свою очередь готовы
с ними встретиться, если у них будет такая возможность, когда мы будем 
в ДОНЕЦКЕ. 
Есть еще один момент, касающейся проведением ремонтно-восстановительных работ. Сейчас не нужно его решать, но просто хотел 
к нему привлечь Ваше внимание. 
Населенный пункт ЛУГАНСКОЕ. Его восточная часть территории, как минимум две улицы, остаются без электроснабжения, или это электроснабжение слишком ограниченное. Необходимо их заново подключить к линиям электроснабжения, а это территория активных боевых действий.
К нашим наблюдателям обращались местные жители с просьбой посодействовать, поскольку без электричества или без постоянного обеспечения электричеством они не могут хранить продукты питания. Более подробную информацию предоставит наша команда по взаимодействию. 
Я просто хотел ее упомянуть и привлечь Ваше внимание к этой проблеме.
Дузь-Крятченко А.П.: Мы эту проблему знаем, кроме этой проблемы есть еще ЗАЙЦЕВО-ЖЕВАНКА. Там уже два года люди живут без газа 
и без света, но там благодаря определенным усилиям вопрос решается, 
но может быть не так как хотелось бы, но он решается. В ЛУГАНСКОЙ также стоял этот вопрос и электричества там не было определенное время.
Не так давно, месяца полтора назад, в основную часть этого населенного пункта электричество завели. Насколько я понимаю, остается вопрос о подключении двух улиц, но это опять вопрос гарантий безопасности, потому что мы постоянно обращаемся с этим вопросом 
к российской стороне СЦКК оказать содействие. К сожалению, эта проблема нам известна.
Медведский С.Н.: На территории ОРЛО вопросы решаются несколько лучше, чем на территории ОРДО. Представители ОРЛО дают гарантии безопасности более чем на 90% заявок, поэтому они рассмотрят этот вопрос.
Дузь-Крятченко А.П.: Я подтверждаю слова Сергея Николаевича 
за этот месяц из девяти заявок, которые пришло по направлению Луганской области и ОРЛО, пять заявок удовлетворено. Это немногим больше половины.
Медведский С.Н.: Я сказал за весь период.
Дузь-Крятченко А.П.: За весь период. Например, в мае из шести заявок только две удовлетворены, но будем надеяться на прогресс и будем работать на позитивной ноте.
Хуг А.: Генерал Медведский, есть что сказать по этому вопросу?
Медведский С.Н.: Относительно этого вопроса дополнений больше нет. Просто хочу сказать, что представители и Ваши, и представители ОРЛО и наш представитель ждут команды. (В районе дороги «Светлодарск-Дебальцево»).
Дузь-Крятченко А.П.: Ждут команды? Давайте мы дадим команду, 
и пусть они приступают к разминированию.
Хуг А.: Я так понимаю, сейчас Вы отдаете приказы? Если это так, тогда это можно считать это положительным развитием событий.
Если Вам нужно время, мы подождем.
Медведский С.Н.: Саперы ВФ ОРЛО уже могут приступать к работе 
в «зеркальном» варианте. (Говорит по телефону).
Дузь-Крятченко А.П.: Сергей Николаевич, мне докладывают, 
что со стороны ОРЛО инженерных подразделений нет. Так есть они там 
или их там нет?
Медведский С.Н.: Они уже все убрали с той стороны?
Дузь-Крятченко А.П.: Со стороны ОРЛО инженерно-саперные подразделения на месте, они свою работу уже делают. Поэтому приступайте к работе в «зеркальном» варианте. (Говорит по телефону).
Дузь-Крятченко А.П.: Александр, ОБСЕ на «нулевой» блокпост 
не выдвигается. Надо как-то решить этот вопрос.
Скриповская О.: Они уже выдвинулись на «нулевой» блокпост. Нам только что поступила эта информация. Мы только что были на прямой связи с патрулем Миссии.
Дузь-Крятченко А.П.: Сейчас патруль ОБСЕ получил задачу выдвигаться на «нулевой» блокпост. Понял. Тогда приступайте к работе 
и после ее окончания мне доложите результаты. (Говорит по телефону).
Хуг А.: Мы можем продолжать?
Медведский С.Н.: Да.
Дузь-Крятченко А.П.: Да.
Хуг А.: Рассмотрим тогда следующий вопрос нашей встречи – 
это пересечение участков линии разграничения сторон, о которых мы сейчас говорили.
Недавно мы направили Вам письмо, в котором написали, что не смогли пересечь мост в районе н.п. СЧАСТЬЕ, а также участок трассы между населенными пунктами ДЕБАЛЬЦЕВО и СВЕТЛОДАРСК.
Я лично и представители СММ ОБСЕ очень надеемся на СЦКК, 
в частности на Ваших офицеров-наблюдателей, которые находятся на местах и обладают информацией о том, что происходит в их зоне ответственности.
Не следует воспринимать наше недовольство тем фактом, что мы 
не можем пересечь эти участки, как критику Вашего опыта и Ваших знаний. Также не следует понимать это как то, что Вы не работали по этим вопросам. Мы знаем, что Вы работаете над решением этих проблем. Для нас действительно очень важно то, что открытие данных пунктов – это не только одна из задач нашей деятельности здесь, но и решение вопросов безопасности в работе Миссии.
Этот вопрос уже на протяжении года неоднократно поднимался моей командой и командой по взаимодействию с СЦКК. И я надеюсь, что Вы будете содействовать скорейшему открытию данных участков, чтобы по ним можно было проехать. И я выражаю большую благодарность Вам, генерал Дузь-Крятченко, и Вам, генерал Медведский, за Ваш вклад в решение этих вопросов. Мне бы хотелось, чтобы мы все, Вы – генералы и представители СММ ОБСЕ, увидели успешное решение этих вопросов. Так как это то, что необходимо в данной ситуации, где все стоит и ничего не делается.
Я специально вынес этот вопрос на конец нашего разговора, чтобы мы не ставили его выше проблем гуманитарного характера. Однако для более эффективной совместной деятельности необходимо также решить и эти вопросы, как это было уже согласовано ранее. Я хотел бы дать Вам возможность прокомментировать информацию по данным вопросам. Я знаю, что Вы вчера уже обсуждали эти вопросы с нашей командой 
по взаимодействию с СЦКК, но я хотел бы также услышать Ваши комментарии лично. Кто хочет начать?
Медведский С.Н.: Давайте начну я, А то Александр Петрович все время первый… У нас говорят: «Белые начинают и выигрывают!»
Что касается района возле моста в районе н.п. СЧАСТЬЕ. Мы обратились к представителям ОРЛО по этому вопросу и получили гарантии безопасности. Саперы работали в этом районе еще до того момента, когда осуществлялась передача денег со стороны ОРЛО представителям Украины по оплате услуг за подачу воды. В подтверждение этого могу заявить, что автомобиль, который перевозил деньги, проезжал по этому участку моста. 
Со стороны ОРЛО проезд сейчас открыт. Как они и обещали.
Что касается участка ДЕБАЛЬЦЕВО – СВЕТЛОДАРСК. Первый заход оказался несколько неудачным. Может, я неправильно понял смысл письма, которое прислали Ваши представители, и ввел в заблуждение представителей ОРЛО по этому вопросу. Однако этот вопрос мы уже решили и сегодня уже Вы сами проверите на практике этот момент, то есть возможность проезда 
в сторону ДЕБАЛЬЦЕВО. Тем более сейчас старший координационной группы мне доложил, что представители Народной милиции ОРЛО провели разминирование и те блоки, которые там стояли, убрали в сторону. 
Дузь-Крятченко А.П.: Они разминирование провели до точки, 
где расположена середина между позициями?
Медведский С.Н.: Да, и за «нулевой» блокпост тоже. Они прошли 
до середины и уже вернулись обратно.
Дузь-Крятченко А.П.: Смелые…
Медведский С.Н.: Это говорит только о том, что там, наверное, ничего нет или никогда не было.
Хуг А.: Спасибо генерал Медведский за Ваш комментарий 
и за прояснение момента с недопониманием. Генерал Дузь-Крятченко.
Дузь-Крятченко А.П.: Относительно моста в районе н.п. СЧАСТЬЕ. Мы неоднократно за этим столом говорили, что вопросы разминирования это решение командиров или определенных руководителей. И этот вопрос зависит от той оперативно-тактической обстановки, которая складывается 
на том или ином направлении. И мост в районе СЧАСТЬЕ – это одно 
из таких направлений.
Кроме того, насколько я осведомлен, заминирование там произведено таким образом, что дорогу можно разминировать только путем взрыва. Мост также. То есть, этот участок дороги и мост были предназначены для перехода по ним людей только пешим порядком.
Я знаю, что у Вас недавно была встреча с генералом армии Муженко. 
Я думаю, во время вашей встречи эти вопросы поднимались. И я более чем уверен, что ответы на эти вопросы генерал армии Муженко также Вам дал. Это те вопросы, которые лежат в сфере компетенции именно военного руководства, а не СЦКК. Такие вопросы, как вопросы содействия, вопросы координации, вопросы контроля – это задачи СЦКК. При условии принятия определенного решения СЦКК далее будет выполнять задачи 
по координации и содействию.
Вы правы и в том, что была проделана огромная работа 
по урегулированию проблемы с преодолением участка ДЕБАЛЬЦЕВО – СВЕТЛОДАРСК. И там проблема была не в вооруженных силах Украины.
Сегодня будем говорить – дубль номер два… Работы сейчас идут. 
Информацию о результатах будем иметь по завершении работ. Я надеюсь, что сегодня все положительно разрешится.
Хуг А.: Благодарю Вас, генерал. Как я уже говорил, в начале у нас было недопонимание, что Вы не обладаете исполнительной функцией. Также благодарю вас за прояснение ситуации с мостом в районе СЧАСТЬЯ.
Я хочу обратить Ваше внимание на тот факт, что несколько недель назад тяжелые бронированные автомобили проехали по этому мосту, чтобы забрать деньги на другой стороне.
Дузь-Крятченко А.П.: Пешком.
Хуг А.: У нас есть фотографии с нашего БПЛА, где автомобиль пресекает мост. Наша команда по взаимодействию с СЦКК покажет Вам эти фотографии.
Дузь-Крятченко А.П.: Если можно будет.
Что касается заминирования дороги. Я сейчас веду об этом разговор. 
С правой стороны асфальтированной дороги, идущей от моста, мины вмонтированы прямо в асфальт. Вчера у Вас была возможность общаться непосредственно с командиром подразделения, расположенного на этом направления. Я думаю, он дал Вам более подробную информацию 
на местности по этому вопросу.
Хуг А.: Он повел себя как настоящий офицер. Он сказал, что у него нет приказа на разминирование. Конечно же у него не было возможности ответить по другому. Он поступил правильно в этой ситуации.
Дузь-Крятченко А.П.: Он не рассказал о причинах заминирования?
Хуг А.: Нет.
Дузь-Крятченко А.П.: У него была такая возможность, значит такого вопроса не было. Но я сейчас дал ту информацию, которой располагаю сам.
Хуг А.: Спасибо. Мы вернемся к этому вопросу позже, так как нам необходимо пересекать этот мост.
Спасибо Вам генералы, есть еще один вопрос, который я хотел бы 
с Вами обсудить.
Дузь-Крятченко А.П.: Вы же говорили, что предыдущий вопрос и был последним?
Хуг А.: Это несложный вопрос.
Внутри ОБСЕ мы ведем дискуссии о том, как улучшить эффективность работы ОБСЕ в сфере прекращения огня. И в ходе этого разговора мы услышали следующее предложение. Оно было озвучено председателем ОБСЕ из Австрии. Это предложение состояло 
в следующем. Пригласить офицеров СЦКК посетить норвежские курсы по организации взаимодействия в сфере руководства и посредничества по контролю режима прекращения огня. Конечно же, я не требую от Вас немедленного ответа, просто Вы должны знать, что такое предложение поступило от председателя ОБСЕ, в этом году это Австрия, 
и норвежского центра. Это предложение будет также передано нашей команде по взаимодействию с СЦКК.
Дузь-Крятченко А.П.: Я готов дать ответ.
Ну, во-первых, я благодарен Вам, Александр, за ту высокую оценку, которую Вы дали сейчас нашей деятельности, в частности по тем позициям, которые сегодня прозвучали. Приглашение на курсы – это очень хорошая возможность повысить свой профессиональный уровень. Решение по этому вопросу будет приниматься не мной, а военным руководством. В случае поступления такого предложения, я дам положительный ответ.
Я бы хотел сейчас за этим столом огласить, что моя миссия здесь скоро будет завершена. В ближайшее время прибудет новый руководитель украинской стороны СЦКК. Скорее всего, он приступит к своей работе, начиная со следующей недели.
Однако я хочу сказать, что наше общение сегодня и другие наши встречи, в ходе которых я имел счастье общаться с Вами и та аура, которую Вы создаете в процессе общения, для меня являются верхом всяких позитивных эмоций. Поэтому та наша работа, которая будет завершена 
до 22 числа, будет являться апогеем моей деятельности здесь в данном формате.
Возвращаясь к предложению. У нас есть такое словосочетание, как «воентур». Не хотелось, чтобы эти курсы оказались «воентуром». Может их предложить следующему руководителю, который приедет сюда, не сейчас 
не через несколько дней, а в следующую ротацию, чтобы он был более подготовлен к работе в данном формате.
Я здесь провел пять ротаций украинской стороны СЦКК. И каждый раз, когда я провожаю офицеров домой, я им желаю одно – не возвращаться сюда. А, если вернуться, то только в качестве туристов, когда здесь будет мир и согласие.
В свое время я был начальником кафедры стратегии. Еще в 2014 году мы сделали прогноз о том, что здесь быстро все не закончится. Поэтому предложение остается в силе и я буду ждать решения 
от военного руководства. Благодарю Вас.
Хуг А.: Благодарю Вас, генерал Дузь-Крятченко. Я с сожалением слышу новость о Вашем отъезде. Я также наслаждался работой с Вами. Конечно же, сложно начинать работу с новым руководителем. И сейчас 
я процитирую Вас, да Вы знаете меня, знаете мой характер, и я очень надеюсь, что Вы передадите эти знания Вашему приемнику.
Надеюсь, я могу сказать от имени нашей команды по взаимодействию 
с СЦКК и руководителя команды Донецкого офиса, что нам было также приятно работать с Вами. Однако я не могу говорить от имени генерала Медведского, он сам Вам об этом скажет. Но я хотел бы поблагодарить Вас, генерал, за Ваше сотрудничество, я это очень ценю.
Однако нас ждут еще несколько дней тяжелой работы, и я не буду говорить о том, что это завершение нашей работы, я скажу об этом 
в пятницу, когда мы завершим нашу совместную работу.
Дузь-Крятченко А.П.: Рукава наши закатаны, мы готовы к работе.
Хуг А.: Генерал Медведский.
Медведский С.Н.: Александра Петровича нам будет тоже очень 
не хватать. Мы наладили с ним определенные контакты в работе. Вы правильно говорите, что с новыми офицерами всегда сначала тяжело наладить контакты. Но я надеюсь, что, когда Александр Петрович уедет, он не будет писать статьи типа: «Под одной крышей с врагом…», как это было ранее с генералом Кременецким, который написал данную статью. 
Я надеюсь…
Дузь-Крятченко А.П.: В ответ я хочу сказать, что работа с Сергеем Николаевичем была сложной. Но это еще не прощание. Во многом Сергей Николаевич был некорректным. Я бы хотел сказать, что во многих моментах он даже стремился меня оскорбить. Но самое большое оскорбление для меня – это оккупация территории Украины. Поэтому большим меня оскорбить просто невозможно.
Хуг А.: Спасибо генерал. Вы хотите что-то сказать?
Медведский С.Н.: Александр Петрович в своей манере. В конце 
он обязательно должен вставить свои «пять копеек», чтобы оскорбить.
Я хочу сказать, что, как руководитель российской стороны в СЦКК, никогда прямого и даже косвенного оскорбления по отношению 
к руководителю украинской стороны себе не позволял. А Александр Петрович, видимо зная, что скоро будет уходить, дважды позволил себе открыто мне нагрубить. Но я прощаю Вас. Вы уезжаете, а мне наоборот, работать с Вами было достаточно комфортно и приятно, несмотря 
на некоторые недоразумения между нами. 
Что касается предложения относительно курсов. Я также, как 
и Александр Петрович, не могу самостоятельно принимать решения, это 
не в моей компетенции. После того, как Вы выедете из СОЛЕДАРА, я сразу же свяжусь с МОСКВОЙ по этому вопросу. Но мне бы хотелось уточнить один момент. Эти курсы будут касаться какой группы офицеров? Руководителей представительств или еще каких-то офицеров, которые приезжают в наших командах. Один человек или какая-то группа будут приглашаться на эти курсы, чтобы я уже мог конкретизировать эти вопросы перед руководством Министерства обороны.
Хуг А.: Предложение касается нескольких старших офицеров украинской и российской сторон СЦКК, а также некоторых представителей команды по взаимодействию с СЦКК СММ ОБСЕ.
Медведский С.Н.: То есть руководителей это не касается.
Хуг А.: Старшие офицеры, я полагаю, что Вас это тоже касается.
Медведский С.Н.: Мы – высшие офицеры.
Хуг А.: Ну, конечно, в делегацию Вы также будете включены.
Это просто предложение в виде уведомления, чтобы увидеть Вашу реакцию. Я хотел знать, откажитесь Вы или нет. Дальнейшее уведомление 
и подробности, конечно же, будут предоставлены, и Вы узнаете обо всем полностью.
Дузь-Крятченко А.П.: Реакция положительная.
Хуг А.: Это хорошая реакция. И на этой позитивной ноте хотелось бы закончить данное мероприятие, если, конечно, у представителей нашей команды нет каких-либо вопросов к Вам. Ну и завершим нашу встречу традиционным фотографированием.
Дузь-Крятченко А.П.: В принципе многие вопросы обговорены. Немного отдохнуть тоже надо. Я имею в виду перед той работой, которая нам предстоит.
Хуг А.: Благодарю вас за работу.

 

 

 

 

33