Первого сентября я пришёл первый раз в колледж учиться. Пришёл в камуфляжных штанах, в тяжёлых ботинках с белыми шнурками, в камуфляжной куртке с бритой головой. Ищу свою группу. Я, естественно, не вникал в эти все дела, на линейку решил не ходить. Поспал подольше и появился где-то к двенадцати. Где там эта группа, что их искать надо? Я знаю, что у меня ПД, я учусь на проектировщика, группа ПД21, вроде как. Там ПД21, ПД22, перепутал, пришёл в чужую группу, уселся за парту первую, думаю: «Так, я в очках, надо косить под интеллигентного парня, чтобы учителя сразу прониклись, ставили хорошие оценки и тогда не придётся много въёбывать». Сижу, на меня косятся ребята — обычные мальчики, девочки. Тут появился скинхед в камуфляже. Какие-то девчонки подошли ко мне поздороваться, там девчонок шесть училось. Ты кто? Откуда? Максим, к вам сразу на 2 курс поступил, школу, 11 классов, закончил. А там, кто после 9 класса учились, те с первого курса. Подходит староста, открывает журнал, в журнале меня нету. «Блядь, какая хуйня! Может не вписали? Перепутали?». А, может, ты в ПД21, туда новеньких после 11 класса записывают. Пойдём искать ПД21. Пришёл в эту ПД21, другое помещение, и прямо с порога вижу: в классе сидят два скинхеда, явные: ботинки, подтяжки, побритые наголо, один в очках сидит, с иллюминаторами, такие толстые очки, большие. Второй — обычный парень, но видно, что агрессивно настроенный. Мне сразу на учёбу стало похую. Тем более, колледж, 1 сентября, никто не учится. Начинаю с ними общаться. Ребята, скинов в колледже много? - кроме этого, меня особо ничего и не интересовало. Да не, нас тут двое, больше нет никого. Фанаты, в основном, только мы двое два скина. Понятно. А с девчонками что? У нас в группе 4 штуки, в параллельной — 6. На архитектуру берут только девок. Я изначально попытался поступить на архитектуру, но мне сказали, что я плохо рисую и не взяли. Хотя я видел, что рисовали девчонки, которые пытались туда поступить и я понял, что рисую совсем не хуже. Я сначала не понял фишки, но дело в том, что парней туда просто не брали. Уходите, вы рисунок завалили, - ухожу, меня догнала завучиха. Вы можете подать документы на проектировщика, вы нормально сдали другие экзамены. Пошёл на проектировщика. Понимаю, что девок придётся брать в других группах. Естественно, после занятий пошли знакомиться с группой, сели в дворик, сидим, общаемся. Все сразу пиво похватали, пьют, скины пьют. Мне стало не очень интересно с ними тусоваться, поехал домой. Так день и закончился, я даже не запомнил, какие там пары были, занятия меня сильно не заинтересовали. Приезжаю домой, тут ко мне приползает мой дружок Тёмыч. А Тёмыч в этот первый день, 1 сентября, должен был идти в институт. Но в институт ему идти было лень, сказал матери, что «мне чуть попозже», мать ушла на работу, он поспал и ретировался ко мне, чтобы, когда мать придёт с работы, его там не оказалось. Потом он ей сказал, что ходил в институт. Хитрый план. Пришёл Тёмыч, посидели с ним, поиграли в Героев Меча и Магии, пошароёбились по улицам, так прошло 1 сентября. Дальше пошла учёба. Я понял, что в группе ребята крайне неагрессивные, спокойные, доброжелательные. Прям на второй день ко мне стал подкатывать с дружбой мальчик по-имени Дима. Меня зовут Дима. Что у тебя с носом? Он сломан был, - там такой клюв горбатый. Дима, Дима. Не отходит от меня, что-то рассказывает. А ты что, скинхед? Да. О, скинхедов я уважаю. Дима, а как фамилия твоя? - он сказал, я не расслышал, забыл, да и ладно. А потом мне говорят, что его зовут не Дима, а Дамир, и нос у него не сломан, а горбатый, потому что он татарин. «Блядь! Татарин Дамир, ага!». Хачей в группе не было, соответственно, главной жертвой стал татарин Дамир. Ему не повезло. Но об этом будет рассказано позже. Я буквально в первую неделю сдружился со скинхедами. Одного звали Гога. Я сначала не мог понять, как это могут правого человека, нациста, звать Гогой. Потом оказалось, что его зовут Лёша, а Гога — это у него кличка такая, из-за очков он похож на Гогу из мультфильма «Чёрный плащ». Гога, друг Гусёны, гнусавый. «Гусёна, куда ты побежала?». Второго звали Сипыч. Он был футбольный фанат, хулиган, гонял за мясо, и скинхед. Больше никого не было. С нами стали тусоваться ещё несколько ребят. Лёха Абрамкин, не был скинхедом, был репером, надо сказать, что ни чурбанов, ни косых, ни каке-либо другие национальные меньшинства он не любил. Поэтому стал тусоваться с нами, с нами было весело. На переменах обсуждали национал-социализм, расизм и приставали к девушкам. Хотя на уроках я притворялся ботаником, старался записывать внимательно за учителями. Узнал, какие предметы поважнее, это понятно, что если ведёт деканша, то надо слушать, если ведёт какая-нибудь ебанашка в платье слушательницы «Радио Радонеж», то можно не обращать на неё внимание. Я оказался на довольно хорошем счету учителей. Они, может и не понимали, что означает моя одежда, потому что проблему скинхедов не то, что не поднимали, её крайне старались замолчать. Как-то по телевизору объявили, что «сейчас будет передача про скинхедов», все поехали по домам. Мы даже прогуляли лекции, пары, поехали смотреть. Показывают передачу про нацистов в Воронеже, которые избили какого-то репера, он оказался в реанимации. Показывают ментов. «Нет, говорят, что скинхеды существуют в России, это всё враньё. Есть просто хулиганы, никаких нацистов в России нет и быть не может, потому что Россия победила фашизм, соответственно, это всё — глупость и несусветная чушь!». Меня это тогда так возмутило. «Как это нет нацистов, а я — кто такой? Несколько лет хожу в ботинках, камуфляжных штанах, как нет нацистов? Что это мент глупый говорит?». Я, когда был маленький, не понимал ещё, что это хорошо, что мент так говорит, что ещё не созданы департаменты по борьбе с экстремизмом. Меня это возмущало. В это же время, буквально в начале сентября, мы с моим другом, Стасом, решили замутить полочный бизнес. То бишь, решили делать полочки для специй. На кухне у всех такие есть, маленькие полочки, чтобы ставить на них маленькие баночки. Полочка стоила на тот момент рублей 100 в магазинах, а себестоимость была 5 рублей, это круче оружия и круче наркотиков. Не нужно было прилагать больших усилий, чтобы её сделать, а буквально выпилить несколько планочек. Предложил мне эту идею папа. Мой папа — известный бизнесмен, нечто типа отца Фёдора из книжки «12 стульев». Мой батя — известный бизнесмен. Я его называл «Гомер Симпсон» всю жизнь, хотя он похож и на Гомера Симпсона и на отца Фёдора из фильма «12 стульев». Почему? У Симпсонов в каждой новой серии новый бизнес, помимо работы на атомной станции. Так и мой папа. Когда он был молодой, одно время подрабатывал, чтобы купить себе хоккейные коньки, на мясокомбинате, то ли грузчиком, то ли мясником, таскал туши и рубил. Купил себе коньки. Потом он пошёл работать инженером по специальности, разрабатывал какую-то форсунку для дозаправки самолётов в воздухе. Но началась перестройка, и мой папа ударился в коммерцию. Началось с того, что он стал разрабатывать счётчики для птицеферм, они должны были считать яйца, которые прокатываются по желобку. На птицефермах любому человеку понятно, что воруют яйца дико и все, кому они могут попасться в руку. И если не посчитать, то потом спрос уже бесполезен. Папа у меня, естественно, с высшим образованием, инженер. Дядя у меня тоже с высшим образованием, тот вообще программист. Они с папой давай это разрабатывать. Из фольги сделали лапки, между которых прокатывается яйцо, эти лапки замыкают контакты, если засчитывается — единичка, потом — двоечка. Техника на грани фантастики, конец 80-х годов. Естественно, они думали, что заработают миллион долларов. Разработают это счётчик для птицеферм, и продадут на эту ферму, дико озолотятся, будет внедрено в производство, будут жить долго и счастливо. Оказалось всё не так. Птицеферма купила один счётчик, сделала такие же, заплатив только за один. Патентовать всем было лень, насколько я помню своим детским восприятием. Потом у папы с дядей был другой проект: собрались торговать мясом. Поехать в другой город, закупить мяса перед Новым Годом и продать его в Москве. Приехали, но в этом городе мяса не продавалось уже, потому что всю скотину убили к тому времени, а остальное отвезли в магазины. Мяса там не купить, а то, которое продают в магазинах, стоит столько же, сколько и в Москве. Делать нечего, собрались уезжать, тут заметили в магазине бенгальские огни, которые стоят просто копейки, не могли не купить. Накупили на все деньги для мяса бенгальских огней. Посчитали, что будет в три раза прибыль за них. Приехали. Надо продавать. Папа постарше, похитрее, отправил дядю торговать огоньками бенгальскими. Перед новым годом они должны быть нарасхват. Тогда только-только открылась станция метро «Крылатское», мы туда переехали. Ходит дядя по платформам, предлагает людям бенгальские огни. Сзади ходит папа и смотрит, чтобы ничего не случилось. Видит: мент ходит по платформе по пятам, вроде ничего не делает, ждёт. Как ты будешь торговать, если мент за тобой ходит по пятам? Вроде сели, ждут, или мент уедет, или ехать домой. Мент подошёл. «Да не, вы не думайте, я не буду вас арестовывать, я хочу домой огоньков бенгальских купить». Потом папа клеить ремни. Из дерматиновой ткани клеем «Момент» клеились ремешки. Получались кожаные ремни «Высший сорт». К ним приделывалась пряжка и они продавались в магазинах. Техника тогда не была развита швейная в стране. С этих рельс «выпустим 5 тонн платьев за этот год» страна не перешла, производство не заточено под конкретные нужды потребителей, надо выпустить 5 тонн платьев и всё, носите кто что хочет, но только зелёные. Вообще, в Москве очень сильно были востребованы вещи. Получилось так, что папа со своим другом давай клеить эти ремешки, клеили они их за копейки, но в день выходила зарплата инженера на каждого. Поработал так папа месяц и решил уволиться, потому то глупо ходить инженером за копейки, а вечером подрабатывать в 30 раз больше. В итоге пришёл на работу, послал начальника в задницу. «Всё, я ухожу». И свалил. Не стал больше мой папа инженерить, с тех пор он крутится на ниве частного предпринимательства. Я могу путать хронологию, но эпопея с ремешками почему-то закончилась, и папа стал заниматься челночеством, то есть ездить в Турцию, привозить оттуда носки, трусы, сарафанчики, тапочки, платья и продавать их на рынке в Лужниках. Вот это деньги приносило нормальные. Вся квартира была заставлена челночными баулами. Такие здоровые баулы стоят, все коридоры забиты, комнаты. Мы там с сестрой играли, с соседями, Женькой и Серёгой, дрались, прятались в них, мягкая мебель по сути. По вечерам у нас с сестрой была обязанность эти деньги пересчитывать, которые папа с мамой зарабатывали, потому что они оба торговали на рынке. По вечерам пересчитывали, складывали ровной стопочкой и отдавали. Мелочь мы забирали себе, потому что зачем мелкие деньги крутому бизнесмену? Потом папа начал возить кожаные куртки. Их возить выгоднее, они не занимали всю комнату. Кожаные куртки из Турции, из Польши. Нормально сначала шли дела. Потом частный бизнес стал укрупняться, мелкие челноки стали себя хуже чувствовать на рынке. Крупные, соответственно, стали себя чувствовать лучше и лучше. Папу постепенно из этого бизнеса вытеснили. Папа, когда приезжал в Турцию, не старался выбрать модель поновее, помоднее, покачественнее, он там отдыхал. Он начинал отдыхать, когда садился в поезд, и заканчивал, когда выходил из поезда или самолёта. В связи с этим привозил много брака, всякого говна, которое не покупали. Осень весело было, когда я гуталином закрашивал потёртости, нитками зашивали дырки, маркерами чинили, клёпки на супер-клей приклеивали, которые отваливались. Все прелести мелкого торговца я познал в детстве. С куртками не срослось, закончилось это сладкое время, когда папа привозил мне блоками жвачки «Турбо», «Типи Тип» и «Лав из...» каждый месяц. Решил папа поиграть в «МММ». Купил много акций на тысячу или две долларов, они выросли в 2 раза, хорошо, хватило ума эти вложенные доллары забрать, и он стал ждать, когда к нему потекут деньги. По всем каналам «Лёня, ты не халявщик, ты партнёр», по телефону если с утра набираешь 100, сейчас просто говорят время. А тогда сперва говорили курс акций «МММ». Потом уже объявляли время. Папа с утра просыпался, звонил 100, узнавал, сколько денег он заработал за ночь и спокойно отдыхал. Потом поехали мы отдыхать на Кармановское водохранилище, ловить рыбу. Там, естественно, папа слушал по радио, сколько денег он заработал. Но в один день оказалось, что он потратил несколько тысяч долларов, курс резко упал вниз. «Блин, надо резко ехать в Москву!», может акции ещё поднимутся назад, потому что как они могут упасть? На следующий день они упали ещё больше. Папа не выдержал, на следующий день мы собрали удочки, уехали в Москву. Но все заработанные деньги по сути он просрал. Пирамида рухнула, «МММ» прибыли не дало. После этого папа загрустил, и одно время занимался тем, что развозил мебель. Кухонные уголки развозил на машине по заказам. Денег приносило немного, папа у меня умелец на все руки. «Смысл? Я буду эти уголки возить, может я сделаю один, и, таким образом, получу больше денег? Дело серьёзнее, солиднее, надо делать уголки». Заморочился. Снял подвал в районе Филёвского парка и давай там оборудовать помещение для производства уголков. Но, чтобы выпилить один хотя бы, надо покупать деревянные щиты. Щиты же дорогие, надо сэкономить, сделать деревянный щит самому. Он купил доски, сварил струбцины из швеллеров, тренировался клеить эти щиты самопальные, не получилось. Купил готовые. Ебался, ебался, сделал уголок. К уголку прилагались табуретки. Две к каждому. С точёными ножками. Мы их тоже сделали. «Мы» я говорю, потому что я тоже иногда приходил после школы и папе помогал. Всё-таки бизнес. Собрал папа один уголок с трудом, поехали, собрали на месте, получили деньги. Папа обрадовался. Но «что-то эти уголки долго делать, нудно и нерентабельно. Надо знаешь что, сын? Надо делать только табуретки». Забросил он производство уголков, оставил только токарную комнату, где стояло два станка, для ножек и поперечин. Я стал после учёбы, 8 или 9 класс был, приезжать к папе и точить эти табуретки. Вместе мы делали, деда припрягли, семейный бизнес. Потом он их склеивал и развозил по магазинам. Где-то полгода табуреточный бизнес процветал, мы переехали летом на дачу. Потому что лето, снимать за деньги помещение смысла нет. На даче у меня был план, сколько я должен выточить ножек в день. Поперечины и ножки. И мы стояли там, все в опилках, точим. Выгодно, замечательно. Покупаем на строительном рынке доски, на фуганке их стругаем, на циркулярке распускаем на бруски, под размер. Вытачиваем, шкурим, кроем лаком, сверлим дырки, собираем и продаём. Но тут папе пришла в голову гениальная мысль, то табуретки можно делать не сосновые, а дубовые, и тогда они получаются в 5 раз дороже, а делать их так же. Стали делать. Но это занимает время, тяжело. Папа же инженер. Решил сконструировать токарный станок, который будет ножки точить самостоятельно. Без помощи человека. Привлекли дядю, стали делать токарный станок с программным обеспечением. Закрылись у моей бабушки дома, в комнате. Сидели, месяц работали, естественно, бухали. Какой смысл? На трезвую голову ничего не идёт, это не интересно. Почти собрали станок, сварили станину, чтобы ничего не тряслось, всё красиво, интересно. Станок точит, но даёт много выбоин, шкурить очень долго, табуретки получаются некрасивые, не так, как руками сделать. Доработать оставалось немного, и вот она, золотая жила! Но надоело... Бросили это на полпути, бросили, до сих пор этот станок на даче валяется. С программным обеспечением, который может выточить заготовку для табуретной ножки. После счётчиков для яиц папа одно время занимался тем, что они с дядей переделывали мониторы в телевизоры. Были мониторы дешевле телевизоров. Они покупали пульт управления, блок переключения каналов, переваривали, из мониторов получались телевизоры. Это было долго, нудно и не очень выгодно. Тогда мой папа решил торговать радиоприёмниками. Купил конструкторы для радио. Детские конструкторы «Собери сам» для продвинутых детишек. Там можно собрать радиоприёмник. Конструктор, допустим, стоит 2 рубля, а продать ты его можешь за 10. Выгода в 5 раз. Собрали один, он шипит, ни хрена не ловит, вроде паяли, всё как надо. Шипит, не работает. Собрали второй, он работает, но тоже проблемы. Третий — та же хуйня. Понятно, что это конструктор детский, не предназначен для зарабатывания денег. Стал папа бросаться в крайности, то воздушных шариков накупил. Принёс домой 1000 воздушных шаров. «Я всё продам, это к празднику, выгодно». В итоге я почти год мог лопать сколько угодно воздушных шаров и они никуда не девались. Их можно было надевать на руку, оттягиваешь на запястье резинку, надуваешь его, и можно было стрелять разными бумажками. Бумажку в руку берёшь через шарик и можно играться. Когда шарики кончились, моему папе пришла в голову мысль торговать презервативами. Они были крайне редки в тот момент, был дикий дефицит, 90-е годы. Привёз домой 1000 презервативов. Пришёл сосед, стал ржать: «куда тебе столько, ты свои силы не переоценивай!». Мама тоже смеётся. Презервативы тальком присыпаны, поставили у меня в комнате за дверью. Я посмотрел: похожи на воздушные шарики, только какие-то странные, некрасивые и формой чуть больше напальчника, не понял назначения и почему сосед смеётся. Понял, что папа собирается продавать их в аптеках. Но в аптеках их не брали, потому что документов не было. В итоге в презервативы я наливал воду и бросал в прохожих. Так где-то 1000 штук я истратил. Потом папа торговал вафлями. Купил специально вафельницу. Посадил маму, она пекла вафли, он собирался торговать на улице. Тогда это было модно. Надо было собирать много документов, получать справки, лицензии, чего он, конечно, делать не стал, поленился. Таким образом, вафельная эпопея закончилась. После неудачи с программируемым станком для табуреток папа решил снова торговать мясом, с соседом по даче, дядей Володей. Они на машине стали уезжать в дальнюю деревню, покупали корову, телёнка, свинью, разделывали прямо там и привозили тушу. Нормально расходилось, соседи покупали, да и нам собаку надо было кормить костями, жилами, мясом, но с этого особо не проживёшь. Что-то у папы не росло, жили реально бедно. В холодильнике только мясо, которое он привозил и квашеная капуста. Больше нету. Потом, после того, как мясом папе торговать надоело, он решил пойти работать. Но не на завод же ему идти? И не инженером, мало платят. Стал собирать шкафы-стенды. Приносило долларов 50-70 в день, по тем временам уже деньги нормальные. И по вечерам мы с папой сортировали шурупы, которые оставались от сборки, причём это интересно, шурупы всякие разные, интересные, крепления, их много. Полный шкаф был забит ими. Папе скоро надоело эти шкафы собирать, на одном из объектов, где собирал шкафы он познакомился с мужиком, который целиком делает евроремонт. «А что ты шкафы только собираешь? Может ты ещё что-то умеешь?» Договорился с этим мужиком, что будет класть паркет. Мы с ним — паркетчики! Я был тогда в 10 классе. Приезжаю я с папой на объект, там паркетная доска, хорошая, дубовая. Раушская набережная, квартира шестикомнатная. Заходим в помешение. Максим, скажи мне как паркетчик паркетчику, ты паркет класть умеешь? Да, я, не очень... Давай инструкцию читать. Читаем инструкцию. «Подложите подложку, плавающим методом. Паркет надо постелить стык в стык, здесь поддуваете». Понятно, надо выравнивать стяжку, чтобы всё было по уровню. Только собрались мерить, заходит плиточник Витька. Он говорил только матом, другим языком не умел. Хули вы выёбываетесь? Эту поеботину напиздярить и попиздячили, попиздячили! Метры главное гнать, вы что? Не въёбываете? Хули выёбываться и пизду гладить? Из чего стало понятно, что не надо измерять уровень пола, надо стелить паркет прямо так, никто не заметит. Мы решили послушать профессионала и прямо в первый же день забубенили 15 квадратных метров паркета. Постелили, приехали на следующий день, обрезали плинтуски, мы теперь паркетчики. Где-то с полгода мы работали так паркетчиками. Я после школы или вместо школы ездил с папой стелить паркет. Потом папе стало интереснее. «А что только паркет класть? Можно ещё работу брать!». В итоге я приезжал и громил квартиры. Выносишь все стены, стёкла, отрываешь полы, если надо, то батареи, раковины, унитазы, ванны. Это интересно первый час или два, когда квартира превращается в руины. Потом это надо выносить на помойку. Это очень нудно и скучно. Этим мы тоже занимались. После ремонта квартир мы стали заниматься тем, что клали дубовый паркет, штучный, в коттеджах. Это было более ответственное занятие, один раз постелили дубовый, штучный, на мастику, в посёлке Луч, в нескольких километрах от колцево. Приезжаем на следующий день, весь паркет вздулся, разбух, досочки начали сворачиваться. 20 квадратных метров запорото. Нам повезло, что через день это всё высохло и паркет распрямился. Стелили паркет. В это время я уже пошёл учиться в колледж. Моя бурная деятельность с бизнесменом-папой подошла к концу. Папа и говорит: «А что ты полочками-то не займёшься? Я табуретки делал, это выгодно, а полочки себестоимость 5 рублей, цена на рынке — 100. Если вы будете продавцам сдавать по 60-70 рублей, то выгодно будет всем. Делать практически ничего не надо». Я послушал, говорю другу Стасу: Стас, давай, у моей бабушки в доме престарелых можно получить помещение, - потому что моя бабушка работала в отделе кадров, - давай возьмём, потом возьмём старух и стариков, те, кто вменяемый, будут нам делать полочки, это не трудно. Будем получать целую кучу денег, это круче оружия и круче наркотиков. Где-то пар месяцев у нас был именно такой девиз. Забрал с дачи станки у папы, лобзик взял, сверлильный станок взял, решили мы со Стасом взять в долю компаньона. Компаньон — дебиловатый парень по-кличке Гошан. Очень опасный, здоровый был и глупый. В то же время очень агрессивный и богатый. Взяли его в долю, ему очень хотелось быть бизнесменом, потому что бизнес — это круто, престижно. Поехали с ним на дачу забирать инструменты. Идём по дороге, Гошан над нами прикалывается, отказывается тащить циркулярку, станки, лобзик, арматуры. Что ты, Гошан, нам не помогаешь? Не, ну я же в долю-то не вошёл. Вот когда я буду с вами в доле, тогда я буду носить станки. А так-то вы ж бизнесмены, а я просто так, хи-хи-хи, школьник. Взяли его в долю, он внёс свои 200 долларов посильные. Приехали числа 5 сентября к бабушке. Она дала ключи от помещения. «Отсюда надо всё вытащить, все инвалидные кресла, матрасы старые, трубы, коляски, утки». Очистили помещение здоровое. Наставили станков, батя привёз досочки, которые спёр на пилораме. Тоненькие, их довольно много, практически на год, полный багажник. Стали пилить, все в опилках, грязи, но довольные, потому что мы — бизнесмены. «Сейчас всё наладится, всё отработаем, потом наймём стариков». Выпилили на 20-30 полок материала, хватит, пора нанимать рабочую силу. Пошли к бабушке. Где здесь стариков можно нанять? Сейчас приведу желающих. Нашла какого-то деда, приходит. Весь в орденах, руки за спину, губа нижняя оттопырена. Я готов работать. Надо полочки точить, надо напилить, прошкурить, и вот тут покрасить. Понятно. За одну деталь платим рубль. В день можно сделать 100 деталей, вам 100 рублей. Дайте мне аванс 50. И я дурак, не подумал, что авансы давать не стоит, выдал старику 50 рублей. И уехал. На следующий день бабушка на меня орёт: Ты что, сдурел? Старик из-за тебя руку поранил, станки сломал. Что случилось? Он нажрался на эти 50 рублей, поломал оборудование, ему сейчас в больнице пальцы зашивают! Понятно, больше со стариками не связываемся, директор дома престарелых против, у него смертность среди ветеранов повышенная может оказаться, никому это не надо. Мы пошли к местным слесарям. А сами там числились плотниками. Пока искали, заглянули в старушачью столовую. Старухи живут, как сыры в масле. Жрут в три горла. Взяли первое, второе. На десерт — бананы. На второе — пюре с котлетами, со свекольным салатом. Суп — полная тарелка, мы сидим, едим. Мы же плотники в доме престарелых. На нас старухи смотрят, как в фильме «12 Стульев» старухи смотрели на сирот. «А сейчас нажрутся, будут орать, сволочи!». Мы заметили местных слесарей. Они тоже сидели обедали, в стаканах у них был не только компот, был разбавлен. Уважаемые, не хотите ли подзаработать? Конечно, хотим! Вот полочки, их надо делать, пошли объясню. Объяснили, что здесь — точить, здесь — пилить, здесь — шкурить, здесь — красить. 100 деталей — 100 рублей. Выгодно? Выгодно. Готовы работать? Готовы. Дайте аванс. Я-то думал, что люди работают, приличные. Дал им аванс. Прихожу на следующий день, после колледжа. Слесаря бухие в говно! Что сделали? Ребят, там станки сломались. Оказалось, что станки несильно сломались, отлетели шкивы, я поправил, нормально. С этими стариками сделать ничего нельзя. Стали работать, за неделю собрали 50 полочек. Склеили, сколотили гвоздиками, пора везти продавать на рынок. Как быть? Я взял две штучки домой, повёз их в колледж. После колледжа мы со Стасом договорились встретиться и везти их на стихийный рынок, сдать на реализацию. Потом рынок сбыта себе расширим и будет заебись. Иду я из колледжа с пакетом с полочками. Скинхеды бегают: Гога, Сипыч, Лёха, девка Женя из группы. Мы играем, бегаем, кидаемся листьями, палками, весело! Двигаемся к метро. Мимо нас проходят два гука. Все убежали вперёд, а я что-то остановился, «дай-ка я швырну в одного палкой». Бросаю в спину, он разворачивается, на меня смотрит. «Что ты смотришь, сука узкоглазая? Иди сюда». А узкоглазая сука посмотрела, поднимает палку и идёт. «Блядь, что делать? У него палка!». Достаю ножик, у меня в кармане был, обычный, раскладной. Стою, как дурак: в одной руке — пакет с полками, в другой — нож. Камуфляжная куртка, штаны, ботинки с белыми шнурками. Палево полное. Тогда это было модно. Китаец подходит, и со всего размаху хуяк мне по руке! Полки вдребезги! Попал в левый локоть, рука обвисла, ничего не чувствую. Но пока он опускал палку, я успел ножом махнуть и попал почти ему по горлу. Почти попал, потому что он уже боиться подходить, потому что если я попаду ему по горлу, он уже никогда не сможет махать палкой. С другой стороны, он не знает, что у меня рука висит, и я ничего не смогу сделать. Стоим, друг на друга смотрим, я ору: «Давай! Что ты, сука узкоглазая хочешь?» Он орёт: «Что ты, сволочь! Убивать? Фашист?!». Набежали какие-то китайцы, вьетнамцы, набежали тётки: «Ребят, разойдитесь, успокойтесь!». Нас растянули. Я смотрю в пакет: крошево из этих полочек, никуда везти их нельзя, рука не работает. Расстроенный пошёл домой. Вечером идти на карате на тренировку, вроде рука начала шевелиться. Пришёл на тренировку, у меня синяк от середины бицепса до середины предплечья. Здоровая чёрная пятнина. Коллеги по занятию спрашивают: Что это такое? Да, косых валил, сейчас им мстить будем. Да ладно! Косой напал, палкой ударил. Кто со мной? Валить и пиздить. Тогда всё было просто: видишь парня. Пойдёшь косых пиздить? Да не, я ж не скинхед, не пойду. Ну ладно, как хочешь. Договорились я, Стас, Юрик идти пиздить косых, мстить за поломанные полочки. У колледжа пиздить — палево. Решили поехать на Щёлковскую. Там Соколиная гора, по нашим сведениям, китайское общежитие. Бродили, ходили по Щёлковской, нет китайца ни одного. Ладно, поехали ночью на Сокол, валить первого попавшегося китайца. «Кто будет бить?». Бить должен я. Приезжаем, стоим в переулке тёмном, идёт китаец. Я его останавливаю, сбоку Стас, сзади Юрик. Ну что, косой. Дай закурить. Да, сейчас, - по-русски разговаривает. Протягивает пачку сигарет мне, - Ему? Второму, - протягивает мне, - на! Бля! Сука! Давай его бить. А Юрик, который должен был его схватить за горло сзади, чтобы тот не успел, в этот момент «надевал перчатку налету», и соответственно, китайца упустил. Тот убежал с криками «Милися, милися! Хулиган!». Мы довольные, бежим домой. Не испугались, дали по роже китайцу. Это было преодоление психологического барьера, не с толпой нападаешь, а просто остановил и бьёшь, причём взрослого человека, до 16 лет для меня была проблема. Многие её решали через алкоголь, но я не пил, поэтому приходилось делать над собой усилия. Прибежали домой, довольные. В следующий раз надо, чтобы первым бил Стас. Надо? Надо! А что мы в следующий раз будем делать? Надо у китайцев забирать паспорта. Если у китайца забрать паспорт, то он сделать ничего не сможет. Уехать тоже не сможет, у него будет куча проблем. Но эти паспорта надо ему возвращать за бабки. Вешать объявление, что «найден паспорт, вернём за вознаграждение». И потом, чтобы не тот, кто отнимал, а кто-нибудь другой забирал бабки и возвращал паспорт, это будет очень выгодно и безотказно. Собрались. Начали планировать, где и когда выедем заниматься отжиманием денег у цветного населения. В В субботу вечером собрались у меня дома. Я, Стас, Юрик и ждём Гошана. Гошан был нашей главной силой. В 10 классе он весил уже 100 килограмм, и в 11 классе он весил 100 килограмм. Собрались, ждём. У нас ножи, цепи, кастет, готовы. Приходит Гошан. Что-то я не пойду с вами. Почему? Я с матерью посоветовался, она говорит, что не стоит этого делать, посадят. Ёб твою мать! С матерью посоветовался, ты что, вообще дебил? Предприятие отменяется, подельник соскочил, мы расстроились и никуда не поехали. Но полочный бизнес у нас продолжается. Несмотря на то, что рынка сбыта мы пока найти не можем, мы ездим по выходным в дом престарелых, сделали штук на 500 заготовок, штук 50 собрали готовых. Но не покупают их у нас. Я потом уже догадался, почему их не берут, потому что когда подходят два парня с бритыми головами, в камуфляжных штанах, со спущенными подтяжками, в бомберах, не каждый продавец согласится взять что-то на реализацию. Не знаю, за кого нас принимали, не брали полочки. Потихоньку на это дело мы подзабили. Хотя у нас по выходным каждый раз происходили корпоративы у Гоши. Тусовались, ели пиццу за успех нашего предприятия. Кто-то пил пиво, я пил кока-колу и жрал кучу пиццы. В это время я стал тусоваться с мясными фанатами, мы стали ездить на матчи, за «Спартак» гонять. Один раз Гошан говорит: Макс, я тоже хочу на футбол. Хорошо, пошли. Был матч «Спартак» - «Реал». Смотрю: Гошан достаёт шарф «Реала». Гошан, ты понимаешь, что мы идём на фанатский сектор за «Спартак»? Да. Нахрена «Реала» достал розу? Я за «Реал» болею. Ты что, дурак что-ли? Так не делают. Мы же за «Спартак» идём! Я, конечно, понимаю, я её не буду доставать. Приехали в «Лужники». У Гошана билета на сектор «Реала» нету. Пошёл искать у перекупщиков. Приходит довольный, билет достал, купил. Как купил? Я у перекупщика спросил, билет стоит 300 рублей, я ему дал 400, чтоб наверняка! Что наверняка? Чтоб наверняка купить! Понятно. Хороший парень. На футбол мы с ним ездили довольно тихо, по вечерам проходили корпоративы. Потом поездки на футбол становились всё более агрессивными. Один раз ехали в «Лужники», полный вагон фанатов, заходим на «Библиотеке имени Ленина». Раз, сидит гук. Подходим. Ты, узкоглазая мразь, что сюда приехал? А, что ты мне сказал? Мне всё-таки 16 лет, выглядел я не очень опасно. Начинает мне гадости говорить. Секунды 3 он успел поговорить, потом я взялся за поручни и ударил в ебло ногой тяжёлым ботинком. Тут что началось, я не ожидал. Был полный вагон карлаты. Я был самый старший, остальные по 13-14-15-16 лет. Детский сад. Его облепили, долбят ногами, рвут, сумка уже уехала в другой конец вагона, потрошат. Куртку сорвали, бьют его. Мужик какой-то: Э, вы какого хрена делаете? Уважаемый, вы понимаете, что человек приехал в чужую страну, сидит, тут полный вагон людей, конечно, это возмутительно, его начали бить. Вступил в полемику с ним. Мужик не оказался придурком, вышел. Ездили мы довольно часто. После того, как обломалась поездка с Гошаном с вымогаловом документов, я предложил своим друзьям-скинхедам из колледжа обуть косых. Например, идут два вьетнамца из метро в общежитие. Останавливаем. Деньги есть? Мелочь какая? Есть немножко. Хорошо, давай. 50 или 100 забрали. К чему это ведёт? Если у гука отнимаешь 100 рублей, ты его унижаешь, а деньги идут на содержание национал-социалистического бойца. Отняли у одного гука 100 рублей, у другого — 50. У третьего — нам хватило на то, чтобы покушать. Уже хорошо. Как я говорил, денег у меня не было никогда. Нам понравилось. На следующую большую перемену мы пошли опять обувать гуков. Гук идёт. Стой! А? Деньги есть? А! Пытается убежать. Уже снежок выпал, гололёд. Китаец убегает, Лёха ломанулся, догнал, повалил и начал бить по ебалу. Ну что такое? Мы же грабить пошли, а не избивать. Гук был с гучиной. Она стояла в стороне с телегой. Надо помочь. Я разбегаюсь, а китаец лежит на спине, ноги раздвинул, уже орёт, пытается прикрыться. Я бегу в тяжёлых ботинках и понимаю, что хрен смогу остановиться. Получается, что я с прыжка двумя ногами ему по яйцам: Бамс! Прыгаю по голове, и развернулся. Подхожу опять, пару раз ударил ботинком в голову. Нам показалось, что этого достаточно. Я смотрю: гучина с тележкой уже уходит. Увидела, что самцу дали ногами по яйцам и детей от него ждать не приходится. Увезла телегу. А когда в голову я бил ботинками, у меня было секретное оружие: я дома сделал из глины формочку для свинцовых кастетов, и у меня на каждом «Шеллисе» был накручен свинцовый кастет спереди с тремя зубцами, он ботинки сильно утяжелял, но, в то же время, удар в голень или в голову сразу приводил к рассечению. Опасная вещь. Этим мы промышляли. Практически каждую большую перемену и практически каждый день. Если китайцы деньги не отдавали добровольно, мы их били. Если отдавали, то они проходили просто мимо. Г Один раз мне сестра говорит: Макс, помнишь, у вас в школе был день здоровья и к тебе подходила девочка, что-то спрашивала, когда ты чеченцу одному в кроссовки нассал? Да, помню. Там был чеченец в классе у Стаса, большая школьная тусовка. Детишки бегают. Я приехал, там тусуюсь, с девочками знакомлюсь, по возрасту подхожу. И там чечен, Рустамка. Он решил переодеть кроссовки на сапоги, естественно, я ему нассал. Зачем ты это делаешь? Против, что ли? Я тебя сейчас убью здесь! Я очень круто выступил по меркам 10-11 класса и привлёк внимание одной девочки, её звали Аня, познакомились. Пошёл с ней погулять и мы начали встречаться. При том, что девочка была фанатка «ЦСКА» и правая скинхед-гёл. Наголо не брилась, но была дико правая. При этом она пила и курила, любила под пивко погрызть семечек. Девочка хорошая, училась замечательно. Проблема была в том, что ко всему тому она была фанаткой группы «Король и Шут». Когда я приходил к ней домой, ложился на кровать: передо мной портрет беззубого мудака какого-то. Висит на стене и на потолке. Она брала гитару и пела «Разбежавшись, прыгну со скалы», «Будь как дома, путник», заёбывала меня этими песнями гитарными. Я не люблю, когда поют песни под гитару, особенно, когда не очень умело. С Аней отношения были долгие, хорошие, единственное, что после них я ненавижу пьющих девушек, ненавижу правых девушек и ненавижу, когда девушки пахнут семечками. С Аней у нас один раз состоялся поход на «Нескафе Чистая Энергия». Это сноубордистско-реперский фестиваль. Там зимой парни катаются на сноубордах, конкурсы, кто круче прыгнет через голову, у кого трубы ниже спущены. Тогда все сноубордисты ходили в трубах, объясняя это тем, что в трубах удобнее кататься. Чему я, естественно, не верил, и мне это не нравилось. Реперы — это белые негры. Сходили мы, посмотрели. Я пришёл, как обычно, на полном палеве и на меня косились. Кто-то сказал, что вечером приедет толпа скинов, классно, надо с толпой бить реперов всех. Протусовались там до вечера, толпа скинов не прихала. Надо узнать, откуда эта толпа скинов должна была появиться и туда пойти. Оказалось, что скины собираются около метро «Молодёжная» по выходным и идут на «Нескафе» гропить репаков. Договорились. Приехал я в субботу утром на «Молодёжку». Там стоит человек 20 скинхедов на полном палеве, кто-то пиво пьёт, кто-то семечки жрёт. Я купил себе сухарики «Три корочки», мне они очень нравились, копчёные. Сказать, что ждали долго — это вообще ничего не сказать, стояли до самого вечера. Собралась тусовка, обсуждают, как репаков будут бить, часов в 5 приехало подкрепление, нас было человек 50, и ещё человек 150 приезжает. Нас большая толпа, человек 200 рыл скинхедов, все на полном параде, спущенные тяги, цепи, арматура. Двинулись на «Нескафе». Скандируем: «Россия — для русских, Москва — для москвичей!», «А ну-ка, давай-ка, уёбывай отсюда!». Переходим через рублёвку, там переход крытый, стеклянный, трясётся. Прямо на ходу парни расстёгивают бомберы, подтяжки спускают, готовятся к бою, цепи на руки наматывают. Выходим из перехода, колонна движется в сторону Крылатских холмов. Тут 4 мента: «Эй! Стоять! Куда пошли?». Я вообще не понял, 4 мента и 200 скинхедов, в них сразу полетело штук 50 бутылок вперемешку со снежками. «А! Погнали мусоров! Россия — для русских! Москва — для москвичей!». Довольные идём, преград никаких нет на пути патриотов. Дошли до холмов. Задние ряды погнали вперёд, и мы тоже. Сбегаем с горы, я решил оглянуться: «Почему бегут-то? Впереди репаков-то нету...» Сзади цепочка ментов, человек 15, и УАЗик едет. Походу обиженные менты вызвали подкрепление. Ладно, раз побежали, так побежали, вниз с горы сбежали, на другую забежали, опять побежали вниз и на этом спуске проходит фестиваль. Получилось очень красиво: бежит лава с горы и пиздит всех на своём пути. Репачьё разлетается, кто не успевает убежать, тех пиздят, ботинками, цепями. Получилось, конечно, красиво, прошли, как нож сквозь масло, репаки валяются. Кто-то сноуборды похватал, рюкзаки. Естественно, трофеи, это всегда было на войне. Я тогда об этом не думал и трофей не взял. Разбежались. Менты, которые за нами бежали, начали вязать тех, кто упал, а упали репаки. Повязали они репаков человек 20. Мы прибежали на Молодёжку. «Ну щас будет весело, репаки пойдут с фестиваля к метро, будем валить!». Нет, надо ехать, искать в метро. Едем к метро Багратионовская. В вагоне толпа скинов. Чё, вы бритые? А вы кто такие? Зиг хайль! Зиг хайль! Ну тут всё понятно. Опять в вагон забегаем. Давайте с нами! Нет, мы репаков искать. Приехали на Киевскую. Стоим, ждём. Подъезжает скаут: «Щас следующий поезд, полный реперов!». Охуительно, то, что надо. Ждём 3 минуты, там уже вижу разбитые ебала реперские, потому что они уже проезжали метро Багратионовская. Но они уже подготовились, держат двери сноубордами, в вагон ворваться нереально. Люди, которым выйти надо, уже не пытаются, потому что понимают, что сейчас будет погром. И картинка такая: я бегу мимо дверей и где лицо торчит, я там бью по лицу кулаком, одному, другому, они не успевают спрятаться. Мне навстречу мент! Я разворачиваюсь, и опять всем по ебалу бью! Бам! Бам! Бам! Но, так как я бил по ебалу, это снижает скорость. Мент меня хватает: «Что, попался?», хрясь меня дубиной по ляжке. «Ах ты чёрт, спалился, хрен с ним». Нас толпа окружила. Макс, помочь? Нет, спасибо. А что, я преступление совершил? Ну реперу по морде дал, что такого? Отвели меня в отделение милиции. Сижу. Заходят менты. Сколько тебе лет? 16. Так, бля, 16. - им, естественно, лучше, чтобы мне было 18, - Ладно, давай телефон домашний, сейчас родителям позвоним. Даю телефон, они уходят. Сижу полчаса, час, полтора, приходят. «Дай ещё раз телефон домашний!». Даю. Опять идёт время, поздно уже, ещё час сижу. Мент приходит: У тебя почему час телефон занят постоянно, может позвонишь соседям? - звоню соседям. Аллё, тётя Галя, вы можете сказать моей сестре, чтобы трубочку положила, тут из милиции не могут дозвониться. Сестра у меня в это время с мальчиком разговаривала, бедный брат узником совести был, потому что папа не мог его забрать. Папа приехал, менты ему объясняют, что меня задержали за то, что я стекло разбил в вагоне. Что, придурок, стекло разбил? Я стекло не бил, я реперов бил. Почему менты говорят, что ты стекло разбил? Я не знаю. Чем разбил? Если ты разбил стекло, ты у меня будешь работать всю оставшуюся жизнь за это стекло. И там три солдата-срочника, которые, естественно, видели, как я разбил стекло, всё подписали. Батя платит штраф, выходит к солдатам. Что, Достоевские, писатели, видели, сын стекло бил, нет? Да нет, не он... Нам сказали написать, мы сделали. Вот видишь, папа, я не бил, - едем в машине. Вот быстрей бы прошло, всего полтора года, будет тебе 18 лет, и чтобы папа приехал в отделение милиции забирать тебя, будешь сидеть там, сколько вздумается. Нахрен это надо? Папа пришёл домой, пивка собрался выпить после работы, звонят мусора какие-то: «Приезжайте, сына забирайте», да нахрен мне это надо? Повозмущался и успокоился. Д Хотя на улице и в колледже я был скинхед, но, приходя домой, жил вполне овощной жизнью, даже более овощной, чем другие. Первым делом, я, приходя домой, включал телевизор. Начинал готовить обед и смотрел сериалы. В основном, сериалы шли по СТС. Смотрел я их очень много. Я смотрел «Голову Германа», там у мужика в голове жило четыре типа: чувства, страхи, интеллект и желание. Они живут, воюют, решения принимают, забавно. Смотрел «Альф», его я смотрел вообще всегда. Он шёл по вечерам, и без него я не мог обходиться, все шутки запоминал. Смотрел «Зелёные просторы», про городского мужика, который ходит в смокинге, его гламурную жену, которые переехали и пытаются фермерствовать. Ещё что-то смотрел, не помню. Если я приходил домой в 2, то часов до 5-6 я сидел, смотрел сериалы. До третьего курса колледжа я любил смотреть мультики, смотрел Диснеевские мультики, по СТС шли, смотрел «Утиные истории», «Чёрный плащ», «Чип и Дейл спешат на помощь», я, конечно, понимал, что это не совсем то, что надо смотреть скинхеду, но, тем не менее, они мне нравились. Потом я повзрослел, стал смотреть «Симпсонов», «Утиные истории» уже не вставляли. Но после 5, обычно ко мне приходил мой дружок Тёмыч, он в это время должен был учиться в институте, но, так как ходить ему туда было неохота, он тусовался у меня дома. Мы играли в компьютер, «Герои меча и магии», смотрели телевизор, готовили жратву. Вечера проходили довольно однообразно, если я не гулял с девочкой какой-нибудь. Так как я не пил, у меня не было желания тусоваться где-то. Никогда не ходил по клубам, сидел за компьютером, и если бы не моя общественно-политическая деятельность, то я вполне сошёл бы за ботаника. Но получалось, что я всё-таки не совсем ботаник и занимаюсь интересными вещами. Осенью Гошан как-то сказал, что один его знакомый продаёт мусорские ксивы, которые можно купить и бесплатно кататься на общественном транспорте. Оказалось, что не совсем мусорские ксивы, а ксивы студентов милицейского ВУЗа. Она поддельная, но в троллейбусе и автобусе прокатывает. Показываешь — и поехал. И проще заплатить один раз 100 долларов, чем платить каждый раз за билет. Купили мы со Стасом мусорские ксивы, и тут же подумали: «А если у нас есть эти ксивы, мы можем их показывать хачам, и обувать их на бабки. Менты же обувают их на бабки, почему бы нам этим не заняться?». И поехали. Очень часто, хачи посмотрят: «Вроде да, милицейские ксивы, надо деньги забрать». И что-то заплатят. Потом мы решили сделать схему хитрее и позвали с нами Лёху. Приезжаем, ждём китайцев у общежития. Идёт гук с гучкой, подходит Лёха, начинает доёбываться, бьёт китайцу пендель, мы подлетаем: «Стоять, милиция!». Лёха убегает, тычем корочкой в нос. Лёха сбежал. Что произошло? А, вот, напал хулиган. А ты что за хулиган? Документы? Нет документ, начальник, проблемы. А гучка под шумок свалила, мы не заметили. Стоим, гука разводим на бабки, объясняем, что он нарушил визовый режим, нет документов, сейчас поедем в отделение, он там будет ночевать, заберём его вещи, которые он в тележке везёт. Тут смотрю: из-за угла выходят китайцы, человек 7-8, все с палками. Их, видать, эта самка успела позвать. Движутся к нам. С другой стороны, оттуда, откуда пришёл этот гук, движется человек 5 косых. Нас уже берут в клещи. Сматываться некуда, с другой стороны — гаражи, мы сами такое место выбирали. Что делать? Страх прийти не успел. Мы сразу ксивы вперёд выставили, как будто это пистолеты: «Вы что, кто такие? Документы быстро показали!». Китайцы палки побросали, съеблись. Мы разворачиваемся, там другие китайцы с сумками, мы им: «Ваши документы, стоять!». Те тоже убежали, потому что мы уже шли с этими ксивами уже не как с пистолетами, а как будто ими убивать уже будем. Выкрутились из сложной ситуации, нормально всё получилось, но обороты мы немного сбавили, хотя в метро постоянно ходили, получалась стабильная экономия. Потом, один раз, ехал я на автобусе куда-то. Вышел, стоят два гука. Надо приколоться. Одному пендаль дал, второму, он начал орать. Хуяк! Милицейский автомобиль. Тормознули. Что случилось? Вот, скинхед напал, хулиган, милиция! - и на меня показывают. Менты сажают в машину, поехали. Вроде хуйня хуйнёй, но, подделка документов, всё-таки. Будет эта статья применена, не будет? Чем закончится? Ксиву вытащил с кармана, фотографию отковырял и в милицейской машине под кресло засунул. Приехали куда-то. Менты на улице обыскали, нож забрали. Хрен с тобой, ничего незаконного нет, нож не отдадим, косых сами не любим, хрен с ним, оставайся. Уехали. Добирался я из этой перди минут 20, метро искал. Но я остался без ксивы. Лафа кончилась, пришлось искать пенсионное удостоверение, чтобы ездить на метро бесплатно, китайцев-то не награбишь, чтобы кататься на метро, троллейбусе, в колледж туда-обратно, совершенно не выгодно. Е Поехали как-то со Стасом искать счастья, человека, который возьмёт полочки наши на реализацию. Ходим в районе метро «Профсоюзная», потому что батя говорил, что у него там брали табуретки, у него там есть знакомый, он там-то там-то стоит, «подойдёте, скажете, что от Сергея, он возьмёт». Взяли со Стасом по пакету, отправились в путь, оделись беспалевно. Пришло понимание, замаскировались под студентов, ходим, нет человека. Надо, значит, кого-то на что-то кинуть. А кинуть кого? Не будешь же обычного человека грабить? Надо или репера или хача. Мы же не гопники какие-то, мы идейные люди. Смотрим: идёт наркоман-гопарь и у каждой машины, мимо которой проходит, дёргает ручки на предмет того, открыто или нет, чик-чик-чик. Ищет двери. Мы за ним увязались. Нашли место потише. Молодой человек! Одну минуточку подождите. Подходит, нам лет по 16 было, а ему лет 25, наркот походу. Да, что случилось? Милиция. Сержант такой-то, старший сержант такой-то. Что такое? Машинки-то что дёргаете? Я машину дяди Валеры ищу. А мне кажется, ты магнитолы воруешь, у нас уже пять магнитол в районе ушло в этом месяце. Как решать вопрос будем? Все преступления на тебя повесим и закроем. Ребята, это не я, я просто машину ищу... Кто тебе поверит? В отделении расскажешь, сейчас свидетелей найдём, магнитолу подбросим в карман, как ты будешь выкручиваться? Блин, ребят, что надо? Деньги есть какие? У меня чуть-чуть... Давай всё, что есть, - забрали какую-то мелочь. Спасибо. Ушёл довольный. Вот это нормальная ситуация, гопников грабить — это примерно, как быть Робин-Гудом, богатых грабишь, бедным отдаёшь. Бедные — это мы были, нам надо отдавать, не стесняюсь это сказать. Ж Хотя я встречался с Анькой-балалайкой, у меня начались очередные проблемы с девушками. Это произошло потому, что у меня очень большое сердце, как у телёнка. И случился рецидив старой болезни «анькомания». Была девушка у меня, тоже Аня звали, блондинка, с красивыми глазами, стройная. И она меня бросила. Бросила, когда ей было 14 лет, мне — 15, суть в том, что я сильно расстроился. Каждые полгода у меня происходили двухнедельные приступы анькомании. Я начинал звонить ей, начинали общаться, ходил к ней в гости, пили чай, разговаривали, она относилась ко мне как к хорошему другу, хотя знала, что я не хочу быть другом, это приводило к печальным последствиям. Каждый вечер я приду, что-нибудь рассказываю, а у неё постоянные отмазки о том, почему она не может со мной встречаться. Сначала это было потому, что я — скинхед, а она — реперша, «я изобью всех её друзей». Но что делать? Я сказал, что ушёл из движения, больше не скинхед, просто вещи такие остались, других нет, в чём ходить? На самом деле я уже давно просто обычный парень, даже интересуюсь немного репом. У тебя есть реп послушать, я бы тоже репером стал, они же модные. Аня поверила, или сделала вид, что поверила, притащила коробку кассет реперских, дала мне, я принёс домой, включил одну, послушал обезьяньи звуки, хватит. Вечером позвонил. Аня, я теперь репером буду, такая музыка прекрасная. Тебе какая больше всего нравится? - она назвала какую-то группу, - Мне понравилась другая, на зелёной кассете. Да-да, замечательная. Называет обезьяньи команды, вроде почти скорешились, препятствие устранено для любви. «Ну всё, сейчас всё будет». И тут где-то она меня спалила, что я шёл с дружками, все на полном палеве, и на реперов никак не похожи. Всё обломалось. Я расстроился, начал приставать ко всем девочкам в группе. Одна там была стрёмная, её можно было только за жопу щипать, сисек не было. Ольга. Все знали, что она девственница. Говорила, что «я — целка», сама при этом пила пиво, курила. Зубы жёлтые в 17 лет. Хрен с ним. Ещё там была Женя, она тоже не вела здоровый образ жизни, но была посимпатичней. Её я хватал за все места, но встречаться с ней нельзя было, потому что она вела слишком нездоровый образ жизни, чтобы с ней можно было что-то мутить, и она слишком зверски пудрилась. Но между ног руку я ей клал на парах, где это можно было делать, стандартно. Ещё была девочка Лена. Такая симпатичная, симпатичность как у доярок деревенских: сиськи, глупое лицо, белые волосы, большие глаза. И любила она ходить в юбках. Сел с ней на заднем ряду, на других задних рядах сидят ещё мои товарищи, смотрят, что я буду делать. Я так — раз! Руку на ногу положил, погладил, под юбку засунул, там — трусы, начинаю качаться на стуле, чик! Качнулся и товарищам маякую: «Позырьте». Ленка не замечает, что идёт демонстрация партийной символики. Я — раз! Юбку поднимаю, там — трусы, ноги раздвинуты. А! Дурак! Дурак! Лена, понимаешь, я пошутил. Всё нормально будет. Опять сидит, бдительность потеряла, я опять на стуле качнулся, юбку задрал. Она завизжала, стала жаловаться учителю, что «Максим мне руки в трусы суёт». Естественно, её пересадили, говоря «Лена, сядь на первую парту с девочкой, может она не будет тебе руки в трусы совать». Аморальность, конечно, была повышена но всё от неразделённой любви, только от этого. З Решив, что грабить гуков по-мелочи — это неэффективно, а бить реперов просто так — глупо, мы решили совместить приятное с полезным и начать реперов грабить. Как это делать? Надо найти скопление реперов и отнимать у них ценные вещи. В первую очередь, в глаза бросались сноуборды, которые они таскали с собой, они дорогие, стоили по тем временам неплохо. Что делать? Решили устроить со Стасом и Юриком засаду. Там есть место, на углу, около заправки, если люди идут с фестиваля на остановку или к метро Молодёжная, то там тёмный поворот, людей практически нет, можно вполне провернуть тёмные делишки. Стоим там, мы же хитрые люди, приехали в субботу, перешли на другую сторону Ярцевской улицы. Там провал в земле, получается типа окопа. Там спрятали запасные вещи, сами полностью переоделись в маскировочные вещи, немыслимые совершенно. Я трубы нашёл, Стас нацепил трубы, Юрик нацепил треники алкашовские. Все замаскированы, план какой: въёбываем репера, перебегаем дорогу, там переодеваемся, спокойно уходим. И никто нас не сможет опознать и заподозрить, мы в другой одежде. Стоим. Очередь Юрика бить, идёт репер со сноубордом. Мы договорились, что будем бить, если идёт без девки (один), и только если это репер. Если парень идёт какой-то, то мы его не трогаем. Мы боремся с любителями слушать чёрную музыку. И вот идёт в широченных штанах, куртке, которая велика, шапке, очках, и со сноубордом. Подходит. Э! Время не скажешь? А? Что? Юрик ему — бам! По ебалу. А! Ребята, что я вам сделал? Давай сноуборд, если хочешь живой остаться! Этот гондон, вместо того, чтобы сноуборд скинуть, упал на него, и как-то ногами-ногами по земле с горки съехал, там уже машины, палево. Мы его бьём по ебалу, но сноуборд он не отпускает. И не желает с ним расставаться. В итоге сорвали с него очки и шапку и убежали. Хрен с ним, сегодня акция не получилась, но надо сделать это, надо, интересно же, как это происходит, должна же быть прибыль. На следующих выходных опять там стоим. Стоим и ждём, когда пойдёт какой-нибудь одинокий репер, а все только вдвоём идут, то с девками, то не реперы. Не трогаем. Простояли просто так полчаса на морозе. Ещё через неделю приехали. Опять стоим. Замёрзли, как псы, отошли купить пиццу, купили каждый по маленькой, чашку чая. Вышли, идём, кушаем, подъезжает бобик милицейский, оттуда наряд, вжух! С автоматами, бегут прямо по сугробам, раз, раз! Носом поводили, расстроенные вернулись. Блядь! Это за нами! Ну да, походу за нами. Посмеялись, какие менты дураки, нас не поймали, мы опять встали на это место, дождались репера, дали ему по ебалу, забрали сноуборд и убежали. Потом приезжаем ещё через неделю. Но мы подумали, что на этом же месте нельзя, потому что могут спалить, и тогда догадаются, что и на той неделе тоже мы грабили. Перешли за бензоколонку, там довольно узкий проход, нету фонаря. Стоим, полчаса, час, ждём. А они заебали: идут то с девчонками, то не реперы, то толпой идут, как ограбить-то? А мы молодые, нам по 16 лет. Раз, идёт. Я спрашиваю, сколько времени, Стас бьёт. Он нашёл железку, зажал в кулак, чтобы было сильнее. Вот, явно идёт репер, один и со сноубордом, надо бить. Он прошёл мимо меня, Стас уже руку заводит. Э, пацан, время не скажешь? Во-первых, я не пацан, часов у меня нет. Ёб твою мать! Девка! Стас голос тоже услышал, руку остановил. Ладно, ушла. Потом идёт уже точно парень, борода торчит, репер на 100%, взрослый, можно бить. Детей мы не собирались бить. Надо валить его. Проходит. Э, пацан! Сколько времени? А, что сказал? Бам! По ебалу ему. Он на меня падает, я начинаю ему долбить кулаком в нос, схватил под мышку, бью по ебальнику, Юрик сбоку ногами пинает в живот, Стас сразу сноуборд отрывает. Ай! Что же вы делаете? Бросай сноуборд, сука! Он сразу бросил, на коленки упал, мы добивать не стали, убегаем. Отбежали метров 50. В спину: «Стоять! Стойте!». Что такое? Менты? Смотрю: этот на ноги поднялся и на нас летит. Впереди Стас со сноубордом, сзади — я, замыкает шествие Юрик. Надо сваливать, этот: «Стоять! Стоять!», надо быстро уходить, потому что это место довольно людное. Мы нашли хитрый путь отступления через Филёвский лесопарк к метро Молодёжная. Пробежали под Крылатским мостом, этот всё несётся. Я сноуборд у Стаса забрал, толкаю Юрика в жопу сноубордом, всячески пытаясь остановиться. «Давай остановимся, что мы, как трусы, убегаем?». Я говорю: Ты дебил? Мы сноуборд забрали, зачем останавливаться, какие трусы? Нет, давай остановимся, надо разобраться. Давай беги вперёд, придурошный! Какой разобраться? Добежали до Филёвского лесопарка, метров 50 прошли по полу уже по колено. Юрик встал. Уже никакие толчки в жопу не помогают. Он отказывается бежать. Ну что ты? Давай его подождём, надо разобраться. Давай. Идёт этот репер, смотрю: с какой-то железкой. Подходит. Я ножик уже достал. Что это такое? Мне принёс? А, нет! Ребята, отдайте сноуборд. С какого хуя? Мне его отец подарил, отдайте подарок отца! Может у тебя деньги есть? Я заплачу 5 тысяч. Давай. У меня с собой нет, давайте вы подождёте, я съезжу и принесу. Я хрен его знает, нам не 12 лет было, чтобы понять, что не стоит на это соглашаться. Не, не катит, что у тебя есть? Сотовый телефон. - сотовые телефоны по тем временам — вообще редкость была. Давай телефон. Давайте телефон на сноуборд поменяю. Хрен с ним, давай поменяемся. Даю сноуборд, отдаёт телефон. Спасибо, ребят. Не за что. Он ушёл. Мы идём, я рассказываю Юрику, какой он дебил, не может бегать. Но, с другой стороны, телефон положил в карман, доехал до любой скупки и продал его. Телефон — это удобная вещь. Идём довольные, смотрю: милицейские машины стоят. «Тихо, тихо! Менты!». Спят в машинах, что-то не чистое, прошли мимо, опять радуемся: «Ах, как круто! Репера ограбили!». Дошли до Молодёжной. Телефон-то работает? Давай проверим. Звонит он, нет? Давай посмотрим. Позвонил я себе домой сразу. Сестра трубку взяла: «Алё! Алё!». Я скинул трубку, меня же вычислить могут. Дебилоид! Уже позвонил! На следующий день Юрик поехал этот телефон продавать. И купили его у него за 150 рублей. Приезжает домой, вручает полтинник. Вот, Макс, держи. Наш первый куш! Юрик, почему 50 рублей? Ну... на 150 продал, 50 тебе. Как ты мог продать за 150? Сказали, что дороже никто не возьмёт, он без сим-карты, менять номер нельзя. Блядь! Ты жирная жопа! Надо бежать было, сноуборд 5000 в скупке стоит. Ну вот... Ладно, нормально, какая разница? Лучше синица в руках. Ну придурок, ладно. И в тот же день купил на эти 50 рублей кассету «Агата Кристи» - «Опиум». Потом долго её слушал. И Приехали в Семёновское, гуляем. Везь день где-то ездили, лазили, жрать охота. Денег нет вообще никаких. Надо домой валить, пожрать где-то. Да. Сейчас бы хлебушка белого с молоком. Да, хлеба бы с молоком неплохо. На улице уже холодно, снег выпал. И тут смотрю: идёт китаец, у него в руке прозрачный пакет, в котором лежит хлеб и литр молока. Так, интересно-интересно. Поравнялись с ним, хвать! Китайцу по ебалу с правой. Он через сугроб перелетел. «А-а-а!», и убежал. На земле остаётся хлеб белый в пакете и молоко. «Вот, смотри, обед отняли!». И побежали во дворы. Отбежали, сидим, кушаем. «Видишь, еда сама по улицам ходит, бери, да хватай!». К К середине осени я прознал, что у нас в колледже есть качалка. Днём она закрыта, потом три часа там можно заниматься студентам после уроков, потом там занимаются охранники и редко туда водят проституток. Три часа можно качаться три раза в неделю. Я стал туда ходить. Я не был особо здоровым, но было стремление подкачаться, нарастить немного мышц. Была такая мысль: «Вот, сейчас я вешу 65-67, если бы мне весить 90, я бы мог с одного удара хача или гука вырубать, было бы охуительно весело». С этой мыслью я стал качаться. Потом думаю: «Есть груша, надо грушу колотить, если удар поставить, и набрать вес хотя бы до 80, то уже шансы на победу в драке значительно улучшаются». Стал туда ходить тренироваться постоянно, заниматься. А каждый раз, когда идёшь домой после тренировки, время уже не как обычно 2-3 часа, а 5-6. Китайцы как раз идут домой в общежитие, одного ёбнешь, второго, потому что злой, морфины выделяются, адреналин. Регулярное акционирование плюс физические нагрузки. Поехали мы как-то с Лёхой на ВДНХ, лазили там, искали магазин спортивного питания. Как-то забрели в армейский магазин, смотрим, там нашивки продаются. Лёха, давай себе купим с российскими флагами. Давай. Купили нашивки, приехали домой, на рукава бомберов нашили, у него — чёрный, у меня — серебряный. Нашивки одинаковые, почти бригада. Не очень мы тогда понимали, что российский флаг — это не совсем то, что должны носить скинхеды. Понимания не было, но было желание защищать свой народ, поэтому ходили с флагами. А вот, с девчонками где гулять, это был вопрос. Потому что в кафе сходить — денег нет, а по улице ходить — холодно и тоскливо. Как-то я поехал в девчонкой одной в «Детский мир». Красиво, интересно, можно игрушки позырить. Ходим, ходим, зашли в спортивный магазин, я начинаю интересоваться, какое есть спортивное питание, протеины, креатины. Консультант говорит: Если тебе надо вес набрать, массу нарастить, я могу тебе помочь. А чем? Есть такая тема — метан, мышцы будут расти лучше. Сколько стоит? 300 рублей. На сколько хватает? На месяц. Давай попробуем. Купил упаковку метана, очень интересно. Через пару недель заметил, что силовые выросли и веса я набрал пару килограмм. «Так, нормально». Работает. Лёха тоже в итоге купил метана, ребята тоже стали просить, чтобы я им достал. Что делать? Приходилось пару раз в неделю в «Детский мир». Там магазин был - «Мир спорта», консультанты барыжили метаном. Ездить одному скучно, берёшь девчонку, анаболики забрал, и можно немного походить с ней, погулять. Плюс, что хорошо? Там всё дорого стоит, поэтому просить что-то купить они не будут, соответственно, можно спокойно там шароёбиться. Л Как-то в субботу собрался идти на «Нескафе», пиздить репаков, но опоздал, и вышел уже после того, как сборы у «Молодёжки» закончились, выхожу на полном палеве, думаю: «Так, где мне скинов-то искать? Пойду сразу на «Нескафе», они уже там по-любому, что делать». Иду, и у Крылатских холмов вижу группу, человек 15. Ребята стоят, видно, что агрессивные, что-то ждут, значит бритые. Зиганул им, подошёл, со всеми поздоровался. Ты кто? Откуда? Я местный, сейчас буду репаков пиздить. А вы? Мы с разных районов, тоже приехали ебашить гондонов. Ну пойдём. Пойдём, куда идти-то? Я сейчас объясню, пойдём вместе. Они что-то остановились во дворах. Сейчас мы водочки выпьем для храбрости, потому что там много реперов, будем драться. Уже бинты наматывают, цепи достают. «Водку пьют, шакалы». Хрен с ними, пойду поищу ещё своих, с этими мне не нравится, они собираются вдесятером прыгать на всю тусовку, пьяные, на нескольких тысяч. Ладно, ребят, вот туда проходите, там фестиваль, я пошёл домой, - хуйню какую-то сказал, надо от этих свалить. Да ладно, давай с нами, водки выпей, не ссы. Вы заебали, я на полном палеве хожу и не ссу, мне надо по делам отойти. Нет, нихуя! Пойдём с нами. Хрен с вами, уговорили, пойдём сразу и прыгнем. Идём, кто-то мне рассказывает, как он сильно ненавидит реперов, и тут: бац! Удар по затылку дубинкой! Что такое? И они начинают меня пиздить толпой. «Блядь! Это, наверное, реперы переодетые в беспалевное!». Начинаю во все стороны кулаками махать, но мне повезло. Я прижался к машине, а на «Шеллисах» у меня были мои любимые свинцовые кастеты, бью по ногам. Один свалился, другой орёт что-то. Третьему по ебальнику зарядил, вырвался из толпы, образовался завал. Что, суки? Реперы переодетые что-ли? Блядь! Это ты репер переодетый! Не пиздите, гондоны, идите сюда по одному! Давай раз на раз! Какой раз на раз? Охуели что-ли? Вытащил ножик, они — свои дубинки, цепи. «Блядь, какое палево!». Мы — скины, а ты — репер переодетый! Вы — гондоны, а не скины, идите сюда по одному! Приняли они меня за репера. Как им, дебилам объяснить, что я не скаут реперский переодетый. Они орут: Блядь, не бывает таких скинов, чтобы шли на акцию в таком палеве, ты специально нас заманиваешь, чтобы ёбнули нас! Перекрикивались с ними, в итоге говорю: «Ладно, что вы ссыте, пойдёмте туда вместе!». Пошли вместе, спускаемся с ними с горки, вниз. У меня башка кружится, потому что меня уебали железной трубой по затылку. Тот, кто бил, извинился: Ну ты понимаешь, во-первых, водку отказался пить, это уже подозрительно, сам пойми. А, во-вторых, ты ещё и свалить хотел, мы и подумали, что шпион. Потому что не пьёт, да ещё и свалить хочет от правых парней, засланный казачок. Блядь, это вы — дебилы. Нахрена нажрались? Разговаривали, пришли на «Нескафе», там ещё толпа народа. Меня мутит. Повезло тем, что приехало несколько автобусов ОМОНа, они там стоят, разгружаются. Понятно, что сегодня ничего не будет, ОМОНа очень много. Свалил я домой, отлежался. В понедельник пошёл в зал. Покачал грудину, пошёл боксировать в соседнее помещение, там два зала, в одном — тренажёры, в другом — груши. Захожу, боксирую с пареньком, он нормально дерётся. Единственное, что я помню: он очень плотно прижимал правую руку к подбородку, махал только левой. Ты что-то замышляешь? Да нормально всё, нормально. Бил только левой, сам пропускает немерено, но правую руку не убирает от подбородка. В итоге я про неё забыл. Очнулся я потом в раздевалке уже. Не могу понять, что я там делаю. Оказалось, что скушал я неплохо в челюсть и потерял сознание, упал еблом в пол. Меня отнесли в раздевалку без сознания. Я провалялся минут 10. Потому что сотрясение мозга в субботу и нокаут в понедельник сделали ситуацию. Там подходит ко мне тренер по физкультуре, он же тренер по боксу. Максим, ты в порядке, доедешь до дому? Да, доеду. Может тебя проводить? Не, у меня нож есть. Отдай сюда нож. Не, не отдам. Вы у меня его украдёте. Поехал домой, в итоге неделю валялся с сотрясением мозга, не мог даже неделю ходить в колледж. Хоть какая-то польза от этого случая произошла. М Тренер в зале предложил как-то на руках побороться. А, так у меня батя одно время армрестлингом занимался и занял 2 место по Москве, я решил тоже попробовать, вроде руки сильные, и выступил на чемпионате колледжа по армрестлингу, и выиграл его. Хорошо. Тренер предложил мне поехать на городские соревнования среди колледжей. Поехали. Это было на «Пражской». Категория у меня была «до 71 кг». «Надо немножко похудеть, тогда я попаду в категорию «до 69 кг», там и выиграю». Неделю худел, жрал только протеин. Когда мы приехали на соревнования, я взвесился, оказалось 69 кг 200 грамм, и, вместо того, чтобы быть самым тяжёлым в категории «до 69 кг», я оказался самым лёгким в категории «до 71 кг». К тому же, измождённым. «Уродливые весы дома, кривые, блядь!». Если бы я знал, что у меня кривые весы, то я бы сгонял вес интенсивнее, потому что, когда не хватает 200 грамм, это очень обидно. Записали. Я смотрю: участники соревнований — в основном молодые парни, худые, из колледжей. И среди них выделяется толпа чурбанов, человек 20, с бородами. Блядь, откуда у 11-классника, учащегося колледжа, борода? Гондоны, они просто с гор слезли, мозгов нет, пока закончили школу, там 20 лет, пока колледж — 25. Хрен с ними. Снимаю бомбер, у меня — здоровый кельтский крест на груди, сразу джинсы закатал, подтяжки спустил, хожу, смотрю на них злобно, они косятся, видно, что бесятся, но не проявляют агрессию. А у нас команда — 5 человек от колледжа, скинхед — я один. Вышел. Первая схватка, выиграл. Выиграл, и, естественно, «Зиг хайль!» заорал, зиганул. Мои ребята похлопали. Потом — следующая схватка, выходит чурбан, сам — веса моего, но ростом чуть ли не на голову ниже. «Ух ты скотина! Если на голову ниже, значит руки короче». И борода. Гондон, взрослый, маленький, обидно чурбану проигрывать. Беру за руку и понимаю, что кисть слабая, вроде бицепс есть, но кисть слабая. Don' move! Ready! Go! Смотрю: гондон прямо сделать ничего не может! Бицепс нормальный, кисть слабая, выломалась. Орёт. «Сейчас тебя всё равно сделаю». Он аж двумя ногами упёрся в стойки. По сути, так делать нельзя, нависать, упираться. Но ему пофигу, он же чурбан. Орёт, проиграл. Побежал куда-то локоть водой мочить, у него что-то хрустнуло, я, естественно, заорал «Зиг хайль!» сразу. Следующая схватка через 40 минут, третья. Соревнования ведутся до двух проигрышей. Берусь с парнем за руки и понимаю, что шансов нет, если только у него реакция слабая. Берёмся. Don't move! Ready! Go! Бам! Он в секунду положил меня. Я вроде напрягся, но там мотор какой-то. Ладно, будет схватка за второе место. Выходит парень, берёмся за руки, вроде ничего страшного. Don't move! Ready! Go! И он меня прямо рывками такими: бам-бам-бам-бам! Раскачал меня, но у меня же сил больше! Отдаёт немного, вроде не совсем до конца, и со всей дури дёргает! Блядь, растянул сухожилие, пиздец больно. Проиграл, 3 место в итоге. Дали медальку, диплом, поехал домой. Неделю потом не мог заниматься, потому что сухожилие пиздец болело. Рассказывал потом друзьям, что 3 место занял, всем хотелось побороться. Особенно хотелось побороться Гошану, проверить. И каждый раз, когда мы с ним проверяли, приходилось руку в холодную воду засовывать, пока не остынет. Н В спортзале колледжа с нами занималась девчонка, Соня, с крашеными в свекольный цвет волосами, хорошей фигурой.. Я её называл Софочкой, она на меня посматривала. А, так как я учился нормально, она как-то ко мне подходит. Макс, ты что-нибудь в технической механике понимаешь? Я всё понимаю. А ты мне не поможешь сопромат решить? Да, могу. Давай ты ко мне домой приедешь, поможешь задачки по сопромату решить, мне тут задали курсовую, не могу разобраться. Ладно. Не сообразил подвоха всего. Собрался в выходной, приезжаю. Встретила у метро, привела домой. Захожу, но что-то не то. Вроде нормально всё, но на стенах ковры непонятные, рога висят. Ладно, раздеваюсь. Сабля висит, бутылки с вином стоят. Ну что, давай сопромат решать. Не, пока садись на диван, давай посидим. Села, «ля-ля-ля», рассказывает какую-то фигню. Я понимаю, что её не интересно сопромат-то решать. «Ага, ладно, сейчас посмотрим». Мне неловко, я человек молодой ещё, что сразу к делу приступать. «Что там с сопроматом?». Беру её курсовую, там написано: «Софья Собакия», что-то грузинское такое. Софья Вахтанговна. Это что? Моя курсовая. Блядь, вот оно что! У неё папа — хач. Поэтому кинжалы там висят в коридоре, бутылки и ковры. Блядь, получурка! У меня там бутылки с белыми шнурками, сейчас папа её придёт, Вахтанг, меня кинжалами зарежет! Как я его дочку нерусскую драть-то начну? Кое-как я вырвался, вспомнил, что мне срочно надо рвать домой и ретировался, таким образом, я спас свою национал-социалистическую честь, и, может быть, даже жизнь. О Так как в колледже через меня уже много человек покупали анаболики, дошли слухи об этом до одного из качков. Макс, ты что, анаболики по 300 рублей продаёшь? Да. Нихуя себе, а что ты в три раза накручиваешь? В смысле? Они же стоят 100 рублей за пачку метана. Я по 300 беру. Где берёшь? В «Детском мире». Ты что, дурак? Съезди во «Флекс», там по 100 рублей коробка и нормального качества. Где этот «Флекс»? Не знаю, где-то на «Петровско-Разумовской». Объяснил примерно, как идти, там где-то во дворах будет магазин, где-то в подвале будет магазин, сверху табличка «Флекс». Ладно. Приехали мы туда втроём. Лазили, лазили, я, как обычно, на полном палеве. Смотрю: дворы, как и говорил человек, около метро, табличка «Флекс» и спуск в подвал. Спускаюсь вниз, понимаю, что это не магазин, а спортзал, там жарко, у меня очки сразу запотели. Зима была, с холода спустился, сразу: бух! Запотели моментом. Нихрена не вижу, там человек 40. Все заткнулись, на меня смотрят. Подходит тренер. Чем могу помочь? Магазин «Флекс джим» здесь? - а я понимаю, что голос хачовский, очки снял, всё равно нихрена не вижу. Нет, это соседний двор, обойдёшь, - объясняет. Все сидят, молчат, обстановка напряжённая. «Что такое?». Очки протираю: ебать! Там полный зал чурбанов, борцов! И тренер-хач объясняет, как пройти к магазину. Я думал, что они ничего не сделали, потому что думали, что на улице толпа скинов, и они скаута вниз отправили. Ладно, пошли оттуда. Зашли в соседний двор, вот магазин. Спускаешься во «Флекс», там столик, за столиком стоит качок, и около качка куча покупателей с деньгами. Деньги дают, он выходит. Направо — спортивное питание, налево — спортивные шмотки. За столиком сидит драгдилер, торговец стероидами. У него было вообще всё. Никто тогда не прятался, торговали открыто. Я смотрю: декабол, станабол, метаболил. Дайте мне метана пачку. 100 рублей. Дайте 5 пачек метана. Пошёл купил ещё ведро протеина, и на сдачу мне выдали 2 бутылки энергетика. Я не знал, что за энергетик такой. С ребятами разъехался на «Петровско-Разумовской», с ведром протеина еду домой. Одну бутылку энергетика я успел выпить в метро, стою, вторую пью. Раз, чурбан заходит. Блядь! Чурбан зашёл, надо его уработать. Подхожу, не говоря ни слова, бью его кулаком в челюсть, он падает. Бью два раза ногой в голову, хватаю ведро с протеином пятикилограммовое и выскакиваю из вагона на «Боровицкой». Смотрю: негр какой-то, я его плечом бортанул, «сука черножопая!». Дальше иду, нормально. Какой-то адреналин появляется, интересно. Девчонка идёт. Подхожу. Вы знаете, одной довольно страшно ходить, тут лица кавказских национальностей, может вас проводить? Да, давай, ля-ля-ля. Познакомился, на станции «Молодёжная» ещё одного чурбана встретил. Я ему вдогонку дал пендаля, показав ножик, он убежал. «Вот это нихуя! Вот это я доехал!». И тут я понимаю, что что-то у меня совсем адреналин повышен, избить всех охота. Потом я понял, что это всё из-за того, что я выпил 2 бутылки энергетика подряд, я прочитал состав на одной, что там кофеин, гуарана, таурин, повышает нервную возбудимость. Хорошее средство, буду периодически употреблять. Пришёл домой, занёс этот протеин. Получилось так, что в то время мама у меня попала в больницу с астмой. Мама в больнице с астмой, и следит за мной с сестрой только папа. Он, естественно, нам супы никакие варить не будет. Увидел у меня протеин. О, где взял? Купил. Так я тебе деньги-то давал на что-то другое. Да. Только его жрать будешь? Да, только его. Ты не сможешь столько жрать. Давай поспорим. Давай. В итоге я поспорил с папой, что в течение месяца я буду жрать только протеин. Поспорили на ещё одно ведро протеина. Если я буду жрать что-то ещё, то я проигрываю и денег на протеин он мне не даст. В течение этого месяца я жрал только протеин, держался изо всех сил. В колледже, да, я там отнимал у китайцев деньги и покупал хот-доги и общечеловеческую еду. Но дома питался исключительно протеином, держал марку. Рельеф на пузе появился, мышцы подросли. П К Ольге, девственнице из группы, приезжали её знакомые из Нахабино, двое, несколько раз. Одного звали Лаврик, второго — Лапа. Приезжают, «Ольга, привет, что как?». Увидели нас, на палеве одетых. Парни, правые, да? Да. Все скины, бритые. А что, может кого-нибудь отпиздим? Может и отпиздим. Смотрю на них: дрищи, по 15 лет, мелкие. Разговариваем, надо узнать, кто такие. Один спрашивает: Вы Ольгу-то ебёте? Нет, она же целка. Кто целка? Да. Она дура просто, она каждую пятницу нажираемся в говно, мы её ебём вдвоём, а она ничего не помнит. Или притворяется, что не помнит, но ебём мы её регулярно, во все дыры. Каждый раз она очень довольна и опять напивается. По умолчанию договор, что ничего не было, хрен её знает, память отрубает может? Лишний пример того, что нельзя злоупотреблять алкогольными напитками, и вообще лучше их не употреблять никогда. Так как Лаврик с Лапой — дрищи, то ехать с ними никуда не хочется. А они постоянно доёбываются. Стоим мы как-то во дворе. Поехали, кого-нибудь завалим в электричках. Да не, вот смотри: там репер стоит, давай его валить. Там хач-репер, маленький, жирный, в трубах, рожа мерзкая, весь в угрях, идёт, переваливается, очень крутой, просто донельзя. Вот идите, дайте ему пизды. О, сейчас мы его уработаем! Заходят за угол, за ним, мы стоим. Потом через полминуты заворачиваем за угол вчетвером, они уже его пиздят. Прыгают на нём, ногами бьют, закрывается, орёт: Пожалуйста, не надо! - увидел нас, - Ребят, помогите! Ну что-ж вы делаете-то? Что творится-то такое? Проходим мимо. Не доходя до второго этажа, остановились, смотрим, они его добили, собираются бежать. «Ну давайте, парни». Они убегают, хач поднимается (они его пожалели). «Ещё раз тут, суки, появитесь, я вас, суки, уработаю, зарежу!». Они сразу возвращаются. Хач начинает ломиться мимо нас. Ну ты что толкаешься, не видишь — тут люди тоже стоят, подожди, не ломись. Сейчас мы тебе дадим пройти. Но не успели дать пройти, Лаврик с Лапой его догнали, начали бить тяжёлыми ботинками, сбросили с лестницы, прыгают по голове. Здесь они уже были по-настоящему злые, потому что он говорил им гадости, сломали ему руку, челюсть. Тут сверху спускается наша классная руководительница. Ребята, вы что? Смотрите, драка! Милиция! Мальчики, вы что? Помогите, на помощь! - это мы уже орём. Дайте мне пройти! Дайте пройти, хулиганы! - поддакиваем учительнице. Парни уже понимают, что надо сваливать. Что учителя уже не могут прорваться, там толпа студентов ломится, а мы их сдерживаем, чтобы не мешали репера бить. Убежали парни. Хача отнесли в кабинет медсестры. Нас, естественно, к декану. Зачем избили? Мы не били, мы призывали к порядку. Как призывали? Мы не били, мы кричали, что не надо бить. Не били? - классной руководительнице. Не, не били, они кричали, что не надо бить, но могли, конечно, вмешаться. Ребята-то здоровые какие. Классная руководительница была святая простота, конечно, поэтому она нам поверила и нам всё сошло с рук. Она выступила за нас, сама сказала, что мы заступались за чурбана. Но потом Лаврик и Лапа уговорили нас как-то акционировать. Поехали, стоим в вагоне. Ну давай, вон гук стоит, подойдите, ёбните. Подходят, начинают бить. У меня сестра бьёт сильнее. Ладонями по плечам, пощёчины какие-то. Он стоит, отбивается от них. «Да что за хуйня такая?». Ничего не могут. Быстрым шагом иду через вагон и получилось так, что в прыжке схватился за поручень и ударил ему ногой в челюсть. Он сразу падает на колени, тут же подбегает Лёха, бьёт ногой в переносицу, у него что-то ломается, хрящ, и кровь льётся. Мордой в пол в вагоне. А вы, что хернёй занимаетесь, гладите его, сделать не можете нихера. Да вот... Ну прыгайте на нём! Что стоите? Они давай прыгать. На «Речном вокзале» вышли, перешли на другую сторону платформы, постояли там, подождали поезда. Сидим, довольные. Нормально отакционировали, по домам. Не, а как пивка попить, надо же? Всё, хватит с вас, пиво ещё пить. По домам! Разъехались. Так я понял, что с Лавриком и Лапой акционировать — это, практически, заниматься благотворительностью. Делать они ничего не умеют. Р Частенько у нас в охоте на копчёных — так мы называли вьетнамцев и китайцев — происходили сбои. Почему? Вот мы идём толпой из 4 человек, идёт косой, он видит нас, разворачивается и убегает. Там общага рядом, косые знают скинхедов, их внешний вид был описан, слухи ходят. А мы беспалевностью вообще не отличались. И сбои стали случаться всё чаще и чаще. Косые стали убегать. Но мы же белые люди. Проявили тактическую хитрость. У колледжа стоял дом, косые ходили с обеих сторон, дом можно обойти и там, и там. Видим: идёт гук. Я, как самый молодой, длинноногий и политически грамотный, обходил дом, и заходил гуку с тыла, остальные шли прямо на него, мы брали его в клещи. Я уже подходил сзади, ему убежать некуда. Если пытается убежать — я его срубал, если нет, то «деньги давай». Деньги косые носили обычно в пиджаке в нагрудном кармане, но такое ощущение, что они клали туда какую-то маленькую часть этих денег, потому что мы с Лёхой никогда не могли сорвать куш более 300 рублей на рыло, больше не получалось никогда вообще. Хотя, охотились регулярно. Один раз, прознав о наших финансовых мероприятиях, младший брат Лёхи, со своими двумя дружками, тоже решил приехать и обувать косых. Приехал, и прямо первый косой, которого они обули, отказался платить деньги. Они дёрнули нагрудный карман из пиджака, там оказалось тысяч 20. Лёхин брат сразу купил себе Sony Playstation, а два друга брата сняли проститутку, после чего у обоих закапало, и все оставшиеся деньги они просадили на лечение! Мальчики желали продажной любви, чего делать не рекомендуется, хотя бы из соображений экономии. С Перевели нас в бассейн. Мы больше не ходим в спортзал. Бассейн на «Щукинской». Надо ехать на трамвае, приезжаешь, раздеваешься, там девочки-первокурсницы плещутся. Нырнёшь и смотришь на девочку под водой. Девочка же плывёт, как собака, нос высунула, голову не опускает, а ты можешь под ней проплыть, посмотреть, за сосок щипнуть, проводить спортивные мероприятия. Так как я и Лёха в спортзал ходили, не курили, оба занимались плаванием, то к соревнованиям мы подготовились вполне. Мы выбрили на ногах свастики. Спереди, на бёдрах. Чтобы видно было, что спортсмены из одной команды. Лёха занял первое место, потому что хорошо вошёл в воду рыбкой. Я занял второе, потому что рыбкой я в воду входить не умею. У меня это криво получается. Наградили дипломами, хлопали нам в актовом зале. Это сыграло свою роль, несколько девочек проявили интерес. Потом началась строительная практика, она заключалась в том, что мы должны были делать ремонт в колледже. Раздавали помещения, кому-то надо было потолок покрасить, кому-то перила починить. Нам достался мужской туалет на втором этаже. Мы должны были отштукатурить его, покрасить краской. Понятно, что одежда у нас была специальная, строительная, разрисованная свастиками. У меня были джинсы со свастиками на коленках, майка у меня была со свастикой на всю спину. По колледжу так ходил. Как мы работали в туалете? Прежде всего, мы начали штукатурить стены тоже свастикой. Взяли, сделали на всю стену объёмную свастику, метр на метр. Я потратил минут 45 только на то, чтоб слепить, потом заштукатурили, в течение суток она у нас сохла. Мы поштукатурили ещё что-то, чтобы не так бросалось в глаза, что мы делаем скрытую агитацию. Потом покрасили краской, и вроде нету её, но и видно, нормальный рисунок. Так что сейчас даже она в колледже существует на стене. Понятно, что пришла заведующая практики. «Ребята, что вы делаете-то? Разговаривала с вами же, что за люди?». Мы объяснили, что «мы такие люди, извините». В группе была дедовщина, как без этого? Мы же самые фашиствующие молодчики. Все знали, что у нас была бригада, что мы пиздим гуков на переменах, поэтому зачем как-то дерзить нам? Хотим мы поиграть. В группе было два толстяка: Ваня и Саша. Ваня — мясной фанат, типа хулиган, но на самом деле — кузьмич. Саша — старше нас, лет 25, он сбежал из Азербайджана в плане репатрианта, потому что там стало жить невозможно. Эти толстяки весили килограмм по 120. Мы их хватали за руки и дрались толстяками. Они были ватные такие. «Ну ребята, не надо, что вы делаете?». Пузами их сталкивали, очень весело было. У нас в группе был парень Андрюша Ромах. Он был конченный Лох, в самом прямом понимании. Он был крайне неагрессивный и глупый. Как-то произошёл случай: на первой паре я ему закинул в трусы жвачку из-под парты, у него джинсы оттопырились как у всех ботаников. Он что-то сказал, что «ты дурак» и дальше сидит. К концу 4 пары я об этом вспомнил. Ромах, а ты жвачку-то из трусов вытащил? - а вся группа сидит, молчит, наблюдает. Он руку засунул в трусы, ковыряется, ковыряется, достаёт, и такой: Я в тебя её сейчас кину, Марцинкевич. Только попробуй, - и нож достал. Он её сразу под парту приклеил снизу: Ну ты полный придурок. Тут весь класс просто лёг, чуть не умерли. «Полным придурком» меня звали все девчонки ещё неделю. У Ромаха был друг — Таранцов, тоже Андрюша. Мы даже придумали стих: Два Андрюши вечерком, Пряли поздно под окном, Говорит один Андрюша: «Как бы я тебя отдрючил», «Ты отдрючишь, спору нет, Только сделай мне минет!» Эти стихи мы декламировали на уроках. Ещё у нас был хохол по фамилии Тутук. Он был постарше нас, довольно глупый, но наглый. Ему скажешь: Ты — дебил! Ты сам дебил! А сделать-то ничего не может. Подходишь к нему, хрясь по уху! Или пенделя или стул отнимешь. Так как он поддавался на провокации, он был жертвой провокаций постоянно. Раз в месяц ему стабильно кто-то бил по ебалу, хотя он был не самый слабый, видимо, такая судьба. Про Тутука мы тоже сочинили стихи: Несут, хоронят, Плачет мать-хохол, Отняли сало во дворе, Сало сожрали, отрезали ножом, Суки, пытали за сало пацанов. Мы тогда от «Коловрата» фанатели, переделывали песни. Потом переделали песню «Не покупай у чурок». А мы сделали «Не продавай скинхедам». Сегодня скинеду ты нож продаёшь, А завтра в канаве ты брата найдёшь. Не продавай скинхедам! Не продавай скинхедам! Не продавай скинхедам! Ничего не продавай! Это всё весело происходило. Как-то пошёл я купить себе пожрать что-то во время практики. Взял палочку, пошёл. Смотрю: Лёха с Гогой грабят косого. А мне как раз деньги были нужны, я для этого палку и взял. Подхожу, хрясь по ляжке! Сзади. «А-а-а!», завыл, сразу деньги отдал. «О, Макс, спасибо, а то он говорил, что денег нет». Мы пошли сразу, купили пожрать. Через 20 минут подъезжают Лаврик и Лапа, два дрища. Опять давай всех на бузу поднимать: Ребята, давайте косых валить! Пойдём акционировать! Ребята, вы заебали, - потому что известно, что они дрищи, могут только провоцировать. Я ушёл, сожрал булку с молоком, которую купил. Возвращаюсь, смотрю: Лаврик поймал какого-то косого. «Давай, иди сюда!». А косой поднимает доску метровую с земли, начинает махать. Лаврик отскакивает, руки расставил: «Давай!», типа на чистых руках. Понятно, что шансов у него нет, потому что он весит килограмм 65 при том, что ростом он на пол-головы выше меня, дрищ дрищём. А китаец машет доской так, как будто там шалый какой-то. Я подбегаю, Лаврика в сторону отталкиваю, «ну-ка пошёл вон отсюда», а у меня только ботинки на ногах. Этот китаец палкой машет, и хитрый удар: вижу, мне палка летит в голову. Я руку подставляю, доска переламывается в самом основании у него, стоим один на один и китаец без аргументов уже. «Что, сука?», ногой ему в пузо. Китаец падает на коленки, на коленках побежал в сторону общежития, я палку схватил и за ним погнался. Раз! Ему палку в жопу бросил, бегу. На ходу поднимаю, второй раз в спину, третий, в сифака играем! Люди все ржут, это довольно весело было. После этого я понял, что не все китайцы — каратисты Шаолиня, каты показывают если даже. Он реально в полуприсяде, ноги расставил, шух-шух! Палкой крутить начал, звуки Брюса Ли один в один имитировал, страшно. Но, оказалось, что он один нихера и не умеет. Б Ещё с 1 сентября я заметил, что скинов в колледже стало больше и больше. Если, когда я пришёл в первый день, нас было 3 человека, то сейчас стало человек 20. Кто-то раньше был просто фанатом, кто-то никем не был, но здесь уже все ходят, кто джинсы закатает, у кого — подтяжки спущены. Полное палево. Это не может не радовать, пропаганда налицо. Нас с Лёхой, Сипычем и Гогой постоянно видели, мы были на виду, мы несли пропаганду национал-социализма в массы путём террора и избиения, и, таким образом, количество участников скинхед-движения заметно увеличилось. Вот опять к нам приезжают Лаврик с Лапой. Уговорили нас ехать хачей валить, надоело косых пиздить. Это был длинный день. Прогулка. Как обычно, пятница, можно погулять подольше. Мы сели в метро, едем. Началось с того, что в вагоне сидит какой-то косой. Подхожу. «Что ты сюда, сука, приехал?». Он меня хватает за олимпийку, я был в олимпийке, голубых джинсах, ботинках с белыми шнурками. Я здесь живу больше тебя! Больше он сказать ничего не успел, потому что я вырвался и начал его пиздить, он повалился на сиденье, я стал прыгать на нём ногами, держась за поручень, остальные добивают. Люди, как всегда, разбежались по вагону. Если вагон забит был, то тут метра на 4 вокруг место сразу нашлось свободного пространства. Отлично. Забили косого, выскочили на «Белорусской», едем дальше. В вагоне сидит хач, посылаю Васю до него доебаться. Васю, на самом деле, звали Игорь, но он был настолько лох, что Игоря звали Васей. Надо доебаться и начать драку. Э, хач, ты что сюда приехал? Я — не хач. Я — еврей. А ты шиит или суннит? Я — еврей, я тебе повторяю. Вскакивает и выбегает из вагона, двери были открыты. Успел получить пенделя и убежал. Блядь, Василий, кто-ж так делает, бездельник? Доехали до «Киевской», а я плавно еду так, чтобы с ними не кататься. То есть от «Сокола» до «Белорусской», чтобы мне доехать до «Крылатского». Садимся в вагон. На «Александровском саду» заходит в вагон хач. Чисто армян, в кожаном плаще, с сумкой, килограмм 120. Надо его въебать. Поезд тронулся. Мы что-то думаем, где его въебать, на выходе или тут. В итоге, проезжает поезд, проезжает по мосту через Москва-реку, виден Белый дом, всё красиво, светит солнце. Я стою прямо перед этим армяном. Макс, давай! А ну-ка! Давай-ка! Уёбывай отсюда! И ногами ему: бац! Чурбан закрывается, я встаю на него и бью ногами в ебло. Но, так как здоровый, смог вскочить и забежать в толпу. Но, из топы он орёт, чтобы ему отдали сумку. Там сумка его была и пакет. Отдайте сумку! Иди сюда, черножопая сволочь, я тебя сейчас изобью! Вместо него выходит другой хач, тоже здоровенный. Ты охуел что-ли, нацист? Иди сюда, рэзать буду! Я вижу, что резать он не будет, ножа нет. Берусь двумя руками за поручни, бью ногами в грудь. Он схватил меня за ноги, повалил на сиденье и корпусом придавил. Щас рэзать тэбя буду! Блядь, сука, резать ты будешь! Гондон! У меня шапка на глаза наехала, очки съезжают, как бы не сломать очки. Держит крепко, а я пытаюсь снизу в челюсть попадать кулаком, но замах слишком маленький, не получается. Он пытается головой меня бить, но без замаха, сильно получается, как так? И тут смотрю: он совсем обмяк. Потом мне стало понятно, что мои друзья били его в затылок, от чего он клевал меня носом. Он теряется немного, поплыл, я встаю, вырываюсь и прямо сходу ботинком в челюсть: бам! Зубы вылетают, кровища, белая рубашка в крови. Сука, я тебя зарежу! Иди сюда, гондон. И снова ему по ебалу. Здоровый хач попался. Подъезжаем к «Киевской», драка длилась не так и долго. Стоим на платформе, поезд никуда не едет, съёбываем из вагона. Выскакиваем, одни в одну сторону, другие в другую. И менты бегут по платформе. «Так, проще мне притвориться, что я чисто случайный пассажир». Я пакетик размотал, очки и шапку поправил. И стою, типа жду поезд. Василий решил бежать, хотя, Василий вообще никого не бил. Его менты моментально поймали, потому что он побежал навстречу ментам зачем-то. Начал вырываться, его бьют по ногам дубинкой, он орёт: «Отпустите, мне домой надо!». «Ну ты придурок!». Тут выбегает этот хач, начинает в меня пальцем тыкать: Вот это вот фашист, вот главный у них! Что произошло? - менты сразу подошли. Я не знаю, вот драка была. Я никого не бил. Почему куртка порвана? Почему руки и штаны в крови? Я разнимал просто. Нет, он — главный! Он бил! - подбегает какая-то баба. Я — адвокат, он — фашист, он «Зиг хайль!» орал! Я всё видела, он бил ногами людей, заберите его и посадите в тюрьму. Нет, вы перепутали, я никого не бил. Ладно, пройдёмте с нами. Вы — потерпевший, вы — свидетель. Слюшай, отпусти! - хач сразу заднюю включил, - Я его пожалею первый раз, он исправится. Нет, сейчас всё оформим, давайте ваши документы, - при этом менты держат меня. Хача не держит никто, и он сразу срывается, потому что у него документов нету, в России находится нелегально. Испуг на лице виден сразу. Остаётся одна шлюха. Я — адвокат, я — свидетель, я всё видела. Давайте ваши данные, будете свидетелем. Не, я сейчас убегаю, вот визитку возьмите. И уходит. Два мента держат Василия, два — меня. Ведут в отделение. Приводят. «Вот эти двое дрались, они нацисты». И уходят! Милиция не понимает. «С кем дрались?». Нам начинают говорить о вреде нацизма. Нет, мы — не нацисты, мы просто из колледжа ехали. Нет, вы — нацисты, дайте сюда тетрадки. У Василия тетрадки простые, вроде не нацист. Мои тетрадки смотрят: нацист. Всё свастиками изрисовано, «Россия — для русских!», как положено. Вы друг с другом дрались? Нет, мы не дрались. Нам сказали, что вы дрались, как объясните? Как мы можем драться? Мы — знакомые, в одной группе учимся. Какой колледж? Василий называет свой, я называю свой. Группу называю на ухо менту. Очень хитрый мент понимает, что мы из одной группы, не дрались. Василия отпустили, меня оставляют, как нациста. Вот, у тебя — белые шнурки, свастики в тетрадке... В тетрадке кто-то нарисовал, я не знаю. А на ботинках чёрные просто порвались, я белые вставил. Да, конечно... А лысый я потому, что в бассейн хожу, плаваю. Меня перепутали с кем-то, со свастиками я не знаю, что делать, кто-то нарисовал. Наверное, действительно, да. Ты подумай, раз нет ни одного нацистского государства в мире, то нацизм — это плохо. Понимаешь? Конечно, понимаю. Давай, счастливо. Отпустил меня глупый мент. Выхожу: Василий выглядывает из-за колонны. Ну что ты? Даже пизды никому не дал? Не дал... Поехали. Поехали. Спускаемся по лестнице, я его всё укоряю. Что-ж ты никого не ударил даже? Кто так на акции ходит? Блин, ну сейчас ударю. И идёт какой-то хач навстречу. Василий начинает этого хача ногой в живот. В двух метрах от Василия стоит мент, который нас забирал, смотрит, и не может понять, что это за хуйня? Он только что нас забрал в отделение, а Василий бьёт хача ногой. Хач от него отбегает, я Василия за шкирку хватаю. Блядь, пойдём отсюда, ты дебил! - менту: - Извините, так получилось. Тот рукой махнул: «Да ладно». Раз тогда отпустили, то смысл забирать нет. Отвернулся. Мы ушли, я уехал домой, на тот день акции были закончены. В В колледже мы придумали с Лёхой новое развлечение. Отнимали у гуков газеты. Они шли, у них специальные газеты, там иероглифы на китайском, на вьетнамском, там фотографии белых девок, проституток. С телефонами. Были карты со схемами проездов, где что можно купить. Какая-то у них внутренняя жизнь в Москве, закрытая, тайная. Плюс там были какие-то статьи. Раз! Статья с фотографиями скинхедов. Надо узнать, что они там пишут про скинхедов. А как мы прочтём? Косой нам уже не прочтёт. Ловим следующего гука, даём газету. Читай! Я не могу. Почему? Это не мой язык. А чей это язык? Мой что-ли? Это китайский. А ты кто? Вьетнамец. Не понимаешь? Не понимаю. Дали ему пизды. Ловим следующего. Он что-то начинает переводить. Я его — хвать на плечо! Понёс в колледж. Там — целая толпа скинов. Ставим в центр, даём газету, он начинает зачитывать. «Учащаются нападения на наших сограждан, выглядят они вот так вот, это — скинхеды, нацисты. Они действуют группами, избивают, лучше не сопротивляться, отдавайте всё и целее будете». Дочитал, что с ним делать? Бить не стали, отпустили. Чинно и благородно. Но это только с этим китайцем, потому что он был податливый, нам всё прочитал, объяснил, не показывал агрессии. Эту всю вещь видела одна антифашистка, она с нами училась и говорила гадости. Гадости она говорила потому, что я хватал её за сиськи, и поэтому же она была антифашисткой, потому что она была против этого. «Что вы, дебилы, делаете?», ещё какую-то гадость сказала. А она училась на архитектурном. Я подхожу к ней. Ну что, опять пропаганду разводишь? Зачем человека мучили, зачем приволокли? Сейчас будем с тобой проводить воспитательную работу. Хвать её за сиськи! Но я был маленький, и руку не под кофту совал, а так, сверху, по рабоче-крестьянски. Очень зря, потому что у неё в руке был макетный ножик, она его приставила к руке. Убирай руку, а то сейчас порежу. Ты хоть режь, не уберу. Хуяк, дёрнула ножом! «Гадюка какая!». Кожу содрала с руки. Извини, я не хотела. Ах ты, сволочь! Иди отсюда. Расстроился. Это было первое в истории России нападение антифашистки на национал-социалиста. Г В конце сентября кто-то из знакомых позвал меня на митинг Народной Национальной Партии. Что это такое? Это партия, нацисты, там Бус — один из главных, он сидел за то, что избил негра, морского пехотинца, очень крутая партия. Поехали. Что, когда, где? Сегодня вечером, на Горбатом мосту, у Белого дома. Не важно, за что, главное — что нацистский митинг. Поехали. С нами — несколько мясных фанатов, человека 4 и все скины из колледжа. Выходим из метро «Краснопресненская», нас встречает парень в чёрном пальто, голубых джинсах, повязка на руке. Объясняет, как пройти. Круто. Идём отрядом, подходим. Там стоит шеренга парней, все одеты одинаково, у всех — голубые джинсы, бомберы, нашивки, с флагами. Смотрится красиво, я в первый раз видел, чтобы скины так стояли, одетые в униформу, меня это уже впечатлило. Рядом стоит Партия Свободы. Те стоят, кто в лес, кто по дрова, кто-то пьяный уже. Вокруг ходят человек 30 скинхедов, беспартийных. И толпа старух. Одна из этих старух подходит ко мне, вцепилась ко мне в куртку двумя руками и говорит: Сынок, Путин у Собчака хуй сосал. Какой Путин? У Путина на лбу — рога, ты видел? Это рога, печать Сатаны. Он у Собчака хуй сосал, Собчак его президентом сделал. - «Ёб твою мать! Куда я попал?». Достаёт листовку. - Вот тут всё написано, он хуй сосал, запомни и всем скажи, что Путин у Собчака хуй сосал! «Это пиздец! Куда я попал?». У меня паника. А все друзья куда-то слились, вообще все, ни одного рядом нету. Бросили меня на произвол судьбы. Минуты три бабка ко мне приставала, потом её внимание кто-то другой привлёк, она решила, что я достаточно завербован. А в это время мои друзья занимались важным делом. Мимо митинга шли, держась за руку, два молодых человека очень голубого вида. Спустились в переход около Горбатого моста, хотели перейти дорогу. Они за ними, догоняют, окружают. Что, пидорасы? Попались? Мы не пидорасы, мы с работы идём. Сложили их друг на друга, настучали по головам. Прибегают. Штаны у одного в крови, у другого — рука разбита, но довольные. Время тогда было не опасное, никто сваливать не стал. Стоим, слушаем, как Сухаревский что-то вещает в мегафон, послушали. Митинг заканчивается. Старухи куда-то поползли вместе с Партией Свободы, а все скины колонной пошли с Народной Национальной Партией. Впереди — те, кто в форме. Сзади — те, кто просто пришли на митинг. Мне понравилось, дисциплина. Построили всех. Бус сказал какую-то речь, выразил благодарность всем, кто пришёл, похвалил за дисциплину. Особенно отметил, что как хорошо повели себя члены ННП по сравнению с Партией Свободы, которые пили прямо на митинге, что это не организация, а большой притон, и ребята в форме дисциплинированно промаршировали в сторону штаба. А те, кто пришли на митинг, то есть мы, пошли по метро погулять. По дороге поймали какого-то чурбана, прямо только спустившегося с эскалатора. Дико его забили ногами. «Ну и всё на сегодня». Я никогда не любил акционировать больше одного мероприятия за раз. Я спокойно слился, поехал домой. На этом закончился мой митинг, но началось знакомство с ННП, собственно, этим она меня и порадовала. Д Как-то у одного из скинов со 2 курса был день рождения, мы пошли во двор сидеть. Какие-то девки, парни, скинов человек 7, они несут уже еду, бухло, ещё что-то. Мы с Лёхой отстали, решили ёбнуть гука. Идёт группа, человек 15, Лёха делает подсечку тому, кто идёт самым последним. Тот падает, я прохожу мимо и пинаю ногой в живот. Идём дальше. Косой вскакивает, начинает что-то орать, мы начинаем: «Давай, что ты выёбываешься?». Те 15 останавливаются, начинают возвращаться, и стоим мы двое и 15 гуков. Скины и девки стоят в 30 метрах от нас. «Ребят, пойдём». Но пойти уже нельзя, потому что если мы повернёмся спиной, нас начнут пиздить. «Нахера, Лёха, ты его пинал, если их 15?». Нам сейчас дадут пизды, я это понимаю. У меня, как обычно, пакет с учебниками в руке, очки, бомбер серебряный, штаны камуфляжные. Драться не очень-то удобно, но, с другой стороны, не притвориться обычными людьми, вид не позволяет. Они уже орут: «Фашисты, сволочи, милиция!». Просекли, кто мы. В этот день выпал первый снег, тонким слоем, красиво. Подбегает какой-то гук, и Лёха сходу толкает его в плечо. Понятно, что драка началась, первый удар. Гуки прыгают вперёт, я отскакиваю назад, одновременно хватая первого гука за шиворот и бью ему по ебалу. Лёха тоже кого-то роняет ударом в челюсть. Начинаем драться. Драка длилась около трёх минут. Подбегает гук, хватаешь его, отскакиваешь назад, бьёшь по ебалу, снова отскакиваешь. Они весят столько же, сколько и мы, 65-70 кг. Но, при этом мы длинноногие, агрессивные и политически грамотные к тому, что в тяжёлых ботинках. А они — пухленькие, жирненькие, что они могут. Один-два удара — косой лежит. Проходит пара минут, косые съёбываются. Я ору: «Зиг хайль!». Победа! Мы с Лёхой руки пожали, как охуительно мы косых въебали, у меня даже пакетик с руки не упал. Я поправил очки, этим ребятам, которые должны были нам помогать, но стояли в стороне, кричу: «Ну что, вы, блядь, задроты! Что, охуели? Что стояли, гондоны, смотрите как надо!». Тут от метро бежит ещё 15 гуков, и к ним присоединились те, которых мы пиздили. Тут началось страшное, потому что вдвоём драться против тридцати вообще не реально. Здесь я помню, что косые лица мелькают. Удар! Упал. Удар! Упал. Они мне разорвали бомбер, молния разошлась. Под бомбером только майка и подтяжки. Одного гука бью по ебалу, он хватает за подтяжку. Бью ещё раз, он падает на колени, но не отпускает подтяжку. Меня окружают уже толпой. Я бью по еблу ногой, он падает, но я не могу вырваться. Со всех сторон — удары. Я падаю на этого косого, «надо им как-то прикрыться!», переворачиваюсь на спину и им прикрываюсь. Нас бьют уже обоих, «сука, сволочь, фашист, убивать!». Через несколько секунд его с меня сдирают, я лежу и меня долбят косые. Ремнями пытаются, ногами, и у ремней пряжки не заточены. За их спинами я вижу: ноги мелькают в голубых джинсах, это оказался Лёха. За ним где-то 10 косых бегали, он отбежит — положит одного, отбежит — положит. А другие 20 меня пиздило. Это мы потом у сторонних наблюдателей выяснили. Лёха мне ничем помочь не может, но и не убегает. Они его не могут завалить. Я в это время вытанцовывал на спине брейк-данс. Мозг уже смирился с мыслью, что меня убьют. «Ну давайте быстрее, хули вы дурью-то маетесь?». При этом тело не сдаётся и дальше отбивается. Через некоторое время я понимаю, что уехал довольно далеко от того места, где меня завалили, и бьют меня ногами только 4 гука. А я ещё в сознании и силы есть. Шанс появился. Встаю на ноги, трое убегают. Мы остались один на один, я встаю в стойку. Бью по ебалу, он падает, ногой в живот, и на четвереньках съёбывается. «Что, суки? Зиг хайль!» И теряю сознание. Через пару минут очнулся. Всё ебло разбито, лежу головой у девочки на коленях, девочка меня гладит, снегом протирает. Первокурсница. Идём, я рассказываю, какие гондоны и ссыкуны те, кто не впряглись. Они говорят, что впрягаться было бессмысленно, там 30 гуков, шансов не было. Мы с Лёхой чувствуем себя просто чемпионами. Идёт какой-то косой. «Блядь, никто его не трогайте, не трогайте!». Схватил, давай его долбить, он под машину залез. Сел на ступеньки, понимаю, что у меня спина повреждена, тошнит. Девочка меня погладить лезет, я понимаю, что можно с ней позитивное что-нибудь сделать, не то, что я бы хотел Ольге изменить, но мне было хреново, я поехал домой. Приехал домой, ещё хуже стало. Принял ванну, поспал пару часов. Просыпаюсь, понимаю, что вообще встать не могу. Спине пиздец! Д1 После колледжа я любил смотреть телевизор. По ТНТ шло шоу «Титаны рестлинга». С Николаем Фоменко. Он очень весело озвучивал это шоу, все эти броски. «Ой! Как ему больно! Какой бросок! Ай! Перелёт через голову! Прыжки с канатов животом на ринг!». Естественно, что бои все постановочные, отрежиссированые, но подготовка охуительная, и некоторые приёмы я стал перенимать. Я научился человека забрасывать на плечо против его воли. Дальше что с ним делать? Как в рестлинге, бросаешь его в землю. Если его бросить в землю, то ему будет больно. Сначала я тренировался на друзьях, на сестре дома. Потом мы ездили купаться, в Рублёво, в Москва-реку кого-нибудь схватишь за плечо и бам! В воду! С размаху. Прикольно. Как-то я так схватил гука. Хвать, и на плечо. Швырнул его в газон. Он ёбнулся, вскочил и убежал, оставив пакет. Прикольно. Надо сакционировать более радикально. Раз, в другой день, идёт ещё один. Я его — хвать на плечо! И со всей дури жопой об асфальт. Он упал и не встал, рожа красная, орёт. Прикольно, пнул его по еблу ботинком и убежал. А что будет, если гука уебать спиной об заборчик. Я где-то слышал, что татаро-монголы русских детей так убивали. Брали за ноги и спиной об угол избы. Позвоночник ломался. Смотрю: идёт косой. Стой! А? Что? Вон там, кто идёт? Где? Я его на плечо закидываю, в руке пакет, он его не уронил. Поднимаю, и со всей дури — бам! Об забор спиной. Он держит пакет. «Ах ты, гондон какой». И съебался. Обежал дом и ушёл в колледж. В общем-то, это палевное мероприятие, но тогда я об этом совсем не думал. Е Осенью 2001 года состоялся один из митингов ННП «За национальное телевидение». После закрытия канала «ТВ6» решался вопрос, кому его отдать. И ННП предлагало на митинге отдать канал русской молодёжи. Русская молодёжь должна что-то вещать. Один из скинов колледжевских, по кличке Тонар, вступил в ННП к тому времени, после митинга на Горбатом мосту, он поехал в штаб и вступил. Он говорит: Ребята, поехали. Давайте митинг собирать. Конечно, поехали. Подпрягли народу, человек 6. Двинули на «ВДНХ». Пока мы двигались от метро до телецентра, собралась толпа, человек 70. Менты стоят. Вы не пройдёте, тут всё перекрыто, ходить нельзя. Ладно. Делаем 50 шагов назад, залезаем толпой в троллейбус, проезжаем мимо ментов, выходим на остановке перед телецентром. Митинг уже заканчивается, опоздали. «Да что-ж такое? Митинги закончились, не вовремя приехали». Едем обратно. Сидит репер. Широкие штаны, велика куртка ему, кепка на лбу, в наушниках. Я один наушник вытаскиваю. Слышь, а ты, что? Репер, походу? А, что такое? Давай сюда плеер! Наушники выдёргиваю. Надо же доебаться? Моментом вырвали у него кепку, рюкзак забрали, плеер. «Хватит уже грабить человека, некрасиво». Дал ему по ебалу ногой. Его запиздили. «Сука, репер, гондон!». Выкинули его на следующей остановке, едем дальше в троллейбусе. Дальше заходит хач. Раз! Тишина такая. Двери не успели закрыться, он выскочил. Блядь! Не успели! Он съебал. На следующей остановке опять хач заходит. И этот хач не понял всей глубины своей ошибки и остался после того, как двери закрылись. Били его до следующей остановки, минуты три, тело выбросили. Доехали до метро, спокойно разошлись. «Вот это вот хорошая социальная инициатива». Потому что в этот раз меня не стал никто звать пиво пить, всё благородно. Почти что партийная дисциплина. Это меня очень сильно вдохновило. Ж Отношения у меня с Ольгой укреплялись. Становились более доверительными, близкими. Один раз мы сходили с ней в театр на Таганке, посмотрели «Мастера и Маргариту». Культурная и интеллектуальная программа, романтическая программа. Единственный минус — не было сексуальной программы. Не давала, девственница. Как-то надо было из этой ситуации выходить. Но, так как я её любил, как следует, я других девочек окучивать не мог. И навыков не хватало. Поэтому приходилось терпеть. Но становилось всё тяжелее и тяжелее. Я так понимаю, что от нехватки секса Ольга начинала звереть. Доходило до чего? Привет. Привет. А что ты таким тоном со мной поздоровался? И всё. Час я объяснял, почему поздоровался таким тоном, что я в это время ел и не мог выразить всё восхищение и любовь в слове «привет», хотя я очень сильно по ней соскучился. Час-полтора, я мог нести такую хуйню, это было нормально. Мучился, мучился. Постепенно у меня стали расти навыки дипломатии. Если поначалу я злился и мог трубку бросить, то потом — переливание из пустого в порожнее, Ольга во мне развила. Я стал более подкован в этих делах. Мы с ней продолжали гулять, я с ней приезжал на Карамышевскую набережную, ждал около остановки троллейбуса, мы ходили вдоль Москва-реки, иногда в Серебряный бор. Изредка, когда у неё не было никого дома, я приезжал к ней. И там мы целовались, обнимались, но до секса не доходило. «Я боюсь, не получается, не могу». Это было трудно и печально. Помню, погуляешь, отведёшь её домой. Обратно на остановку возвращаешься, ждёшь. Я всегда покупал пачку сухариков «Три корочки» с дымком. В рот кладёшь, обсасываешь, они вкусные. Похрустел, подойдёт троллейбус 19-й, думаю: «Надо же гадиной такой быть? Хочешь же ебаться! Зачем геморрой устраивать?». Под эти мысли как раз кончается пачка сухариков, за 40 минут, пока не доедешь до Крылатского. В этих мыслях у меня практически проходило всё общение с Ольгой. Она меня постоянно злила и раздражала, но, в то же время, она мне очень сильно нравилась, и я сделать с собой ничего не мог. Приходилось терпеть. Даже, когда меня отпиздили китайцы, я лежал с сотрясением мозга, сломанными рёбрами, смещёнными позвонками, звоню Ольге. Мне тут немножко пизды дали, ты приезжай. Навести. Какого хрена, опять дрался? Теперь выздоравливай сам! - я трубку положил, через несколко минут перезванивает, - ой, сильно пострадал? Давай я приеду, проведаю тебя. Что-то женское сработало, сволочность её отступила на время. Постоянная была война полов. З В конце-концов я собрался вступить в ННП, долго раздумывал, стоит или нет? Потому что первым из колледжа в ННП вступил Гога. Но, так как Гога был распиздяем, который и на акции-то не на все ездил. А по выходным, ездил бухать в свой город Королёв с какой-то алкобригадой, то у меня ассоциации были аналогичные с партией. Но, так как он постоянно раздавал листовки, газеты и постоянно говорил, какой охуенный мужик Кузьмич (Иванов-Сухаревский), как надо мне обязательно съездить с ним познакомиться, поговорить, он даст газеты, то я решил съездить посмотреть. Надо ехать во вторник. Во вторник Бус работает, его не будет в штабе. Что? Блядь, ну Бус заставляет меня работать там, говорит, что я ничего не делаю и распиздяй, ебёт мозги. Заставляет отжиматься, штрафы накладывает какие-то. Что он хочет, чтоб ты делал? Листовки раздавал, газеты продавал, книги. Ругается. Ты почему тунеядец такой? Ну, я в другой раз сделаю, потом. А Бус требует отчётности. Ладно, поехали во вторник. Приехали после Колледжа, с нами парень по кличке Фюрер, тоже из Королёва, дрищ, в пальто, в тяжёлых ботинках, как раз тот, который нас встречал перед митингом на Горбатом мосту. Приехали туда, Кузьмич увидел во мне потенциального члена партии, партнёра. Рассказал, что скинхеды — как беззащитные мотыльки, ничего не могут сделать с мусорами и хачами, и поодиночке они сгорят, поэтому надо объединяться и только партия может их спасти. Всем скинхедам надо вступить в ННП, и тогда власть в России будет русской. Во-первых, я первый раз видел лидера организации, тем более, нацистского лидера, который вот так всё рассказывает. А Кузьмич был довольно харизматичный, и умнее, чем я, и интереснее может говорить и красивее преподносить. Мне всё это дико понравилось. В коридоре в штабе висела карта, довольно потрёпанная. В неё были воткнуты иголки с флажками ННП. Это что такое? Это карта наших региональных отделений. Мы же — Народная Национальная Партия, у нас — 10 000 членов, мы это заявляем, мы хотим пройти во власть и быть реальной силой на политическом поле Российской Федерации. 10 000 — это круто! В свете сказанного, я понимал, что скинхеды без реальной политической силы не смогут захватить власть в России без организации. Ещё год назад я был уверено, что скины должны просто собраться толпой и пойти на Кремль. Я даже видел, как это будет происходить, я это видел во сне. Мы тусовались на «Молодёжке», собирались бить репаков, но подкрепление приехало не 100 человек, а 500, и мы поняли, что надо идти на Кремль брать власть. Пошли на Кремль по Ярцевской улице, дошли до Можайского шоссе, по дороге били всех хачей и ментов, к нам присоединялось всё больше скинов, все — в бомберах, ботинках, камуфляжных штанах, джинсах закатанных. Цепи, арматура, подтяжки. Идём, все кричим «Зиг хайль!», выходим на Кутузовский проспект, там мусора пытаются остановить, мы всех мусоров избиваем, идём дальше. А там уже Белый дом кто-то идёт захватывать, по прямой, а кто-то в Кремль. Суть простая: пока мы дошли, там уже тысяч десять скинхедов, все присоединились и мы захватили власть. Просыпаюсь, счастливый. Но после слов Сухаревского я понял, что мы придём к власти только тогда, когда мы непосредственно соберём всех скинов в эту организацию, когда они все вступят, когда они все построятся и шеренгами мы, в белых рубашках, с повязками, двинемся, вот тогда и мы сможем прийти к власти. Убедил он меня вступать, тем более, что там было много книг. «Майн Кампф», «Удар русских богов», разные другие произведения националистических авторов. Очень много газет, потому что штаб ННП в то же время был редакцией газеты «Я — русский». На кухне там была редакция, там сидела толстая Лена, это была тётя лет 35, это была секретарь Иванова-Сухаревского. Она всё время забавно говорила, и его уважала. «Александр Кузьмич, что пожелаете? Сейчас я всё запишу, всё сделаю». Немножко блаженная. Меня, конечно, это всё вдохновило. И я прямо там написал заявление о вступлении в ННП. Но, так как там всё было ритуализировано, надо не просто написать заявление, надо было дать присягу бойца ННП на одном из праздников, и только тогда вступить в партию. Это вообще меня очень заинтересовало. Обряд посвящения, вообще замечательно и крайне интересно. Где-то в то же время я начал увлекаться Карлосом Кастанедой, там были тоже ритуалы, и мистика вошла в мою жизнь. И Кузьмич был официальным лидером ННП, Александр Кузьмич Иванов-Сухаревский. В тот момент ему было лет 47-50, он отсидел в тюрьме за разжигание национальной вражды, где-то на митинге сказал, что надо всех кавказцев выгнать из России, что-то такое произнёс на митинге возмутительное, и его закрыли. Прожил довольно интересную жизнь, был режиссёром. Снял фильм «Корабль», про наркоту в коробке. Его критики обосрали и зарубили, в прокат он не вышел. В итоге, он забил на съёмки фильмов и стал лидером организации после того, как вышел из тюрьмы. Вообще, организацию они с Бусом придумали в тюрьме, когда там вместе сидели. Бус сидел немного по другому делу. С друзьями они тусовались на «Горбушке», это были одни из первых скинов. И как-то шёл по Горбушке негр с белой блядью. Шёл, и Бус дал этому негру пизды. Негр упал на лоток с кассетами, потом вскочил, заорал, опять упал. В итоге, негр смотался. Через 2 дня на «Горбушку» приехало «ТВ6» брать интервью у скинхедов. «А кто вы такие, за что вы боретесь? Что хотите?». Интервью дал Бус. Мы за белую расу, за Русь. А что у вас такое на кулаке? Меня негр укусил. Это увидела белая блядь, которая была с негром. Так как негр оказался морским пехотинцем американским и охранником американского посольства, заявление приняли, блядь указала на человека, которого узнала. Приехали на «ТВ6» мусора, изъяли кассеты, и Буса арестовали. Дело было дико громкое, первое дело в отношении скинхеда, мало того, в то лето в Москве должны были пройти Международные Олимпийские молодёжные игры, и американский президент Клинтон сказал Ельцину, что «если у тебя на улице бьют охранников моего посольства, то я не могу отправить свою молодёжь в Россию». Решили разобраться на самом высоком уровне и Буса закрыли. А, так как драка была обычная, в общем-то, никаких особых травм нет, то Бус отсидел год, а негр смотался из России. Адвокат всё грамотно рассчитал и Бус вышел по амнистии прямо из зала суда, отсидев год. После выхода с акциями прямого действия он решил заканчивать, потому что они ни к чему не приводят, а только отправляют за решётку, в «Бутырке» сидеть мало кому охота, и решил Бус делать легальную организацию. Чем он занялся? Так как он — человек жёсткий, его любили далеко не все. «Будешь отдавать приказы, требовать их исполнения...». Намного лучше Кузьмич, который мило пообщается, не будет ничего требовать, не будет собирать взносы с тебя, заставлять раздавать литературу, клеить листовки. То есть, всё намного проще, веселее, и ты чувствуешь себя значительным человеком, он же вождь! Поэтому была целая категория людей, которые приходили в штаб только тогда, когда Буса там нет. Бус ходил всегда, как скинхед: камуфляжные штаны, ботинки, бритая голова, бомбер. В то время, как Кузьмич ходил по-другому, импозантно. То плащ наденет с перчатками, то шляпу, то ещё что-то. Выглядел, как типичный режиссёр, однако, от него людей это не отпугивало. К В штабе в первый же день я взял несколько номеров газеты «Я — русский», «Азбуку славянских бритоголовых» и «Основы русизма». «Азбука славянских бритоголовых» - это тоненькие книжки, написанные понятным языком, даже чересчур понятным, что должен делать настоящий бритоголовый, как он должен выглядеть, одеваться, кого должен ненавидеть. Было вплоть до того, что «настоящий бритоголовый никогда не должен оказывать помощь чурбану». Мне бы в голову никогда не пришла помощь оказать помощь чурбану, если тот упал в прорубь, поскользнулся, попал под машину. Хорошая книжка! Её надо всем распространить. Я стал в колледже агитировать её прочитать, прочитало ещё больше народу. Из-за этого, или не из-за этого, количество скинхедов в колледже ещё больше увеличилось. Потом была книжка «Основы русизма». Русизм — это то, что придумал Сухаревский. Там был такой символ веры, что русы — это истинные хозяева земли. Хотя почему? Я не думал, что хозяева земли — русы, хоть и расист. Хозяевами Руси должны быть русы. Там в книжке довольно лаконично было расписано, куда девать чурбанов, которые поселились в России и легализовались. Потому что не скинхеда же спрашивать, куда их девать? Куда девать? Избивать и убивать, кто-то свалит и похуй. Здесь же конкретно было расписано, что «лица, которые приехали в Россию после 1991 года, подлежат обязательной и неотвратимой депортации туда, откуда приехали». Всё чётко прописано. Много других аспектов было освещено, которые я ощущал чисто интуитивно, но не мог их выразить вменяемо и обоснованно с политической точки зрения. Прочитал, интересно. И заметил, что спорить со взрослыми оппонентами стало намного легче, потому что со мной пытались беседовать мама, бабушка, учителя в колледже, соседи. Всем интересна эта тема, никто же чурбанов не любит, но «да, их, конечно, надо выкидывать, всех чурбанов, но что, всем для этого скинхедами становиться что-ли, куда деваться? Должны быть легальные методы, так скинхеды не победят!». Здесь уже надо говорить, что «да, конечно, скинхеды не победят, поэтому надо всем вступить в партию. Хочешь, чтобы не было чурбанов? Вступай, пиши заявление и Россия будет для русских». Здесь у меня оказался хороший аргумент, который можно было применять в любом споре, это было крайне выгодно. Л В штабе я начал появляться регулярно, каждую неделю, и видел там известных мне националистов. В частности, я там видел Сергея Беликова, автора книжки «Азбука славянских бритоголовых», который впоследствии стал моим адвокатом, когда меня посадили. Но всё время пытался казаться бойцом уличным. Хотя видно было, что интеллигент. Рассказывал, как правильно подтягиваться на турниках, заниматься спортом. С бородкой, в очках парень. Было очень любопытно посмотреть на человека, который написал книжку. В другой раз я увидел в штабе Алексея Широпаева. Это националистический поэт. Главное, что мне запомнилось, это его мужицкая борода, 18 век, крепостное право. И, самое главное, от него всегда пахло водкой. Я видел его много раз, от него всегда чисто водкой пахло, не перегаром. Как будто, он пил в подъезде, заливался водкой и в кресле засыпал. Меня это качество Алексея всегда поражало. Всегда пахло свежей водкой. Бус в штабе часто появлялся, приезжал на мотоцикле. А Кузьмич всегда приходил пешком. «Как так? Вождь ходит пешком?». Его всегда сопровождала Лена, брала под руку, и куда-то вела. Я как-то поинтересовался, ебёт ли Кузьмич Лену, мне сказали, что не известно, это партийная тайна, но скорее всего, не ебёт, потому что у Кузьмича есть жена. Тоже логично, жена-то должна быть у вождя, как иначе? Что там на самом деле было, конечно, никому не известно. М Тем временем, мы со Стасом никак не могли прекратить строить планы по нечестному зарабатыванию денежных средств. Не хотелось нам идти на работу, работать охранниками, крайне неперспективная профессия, совершенно нужная и непрестижная. Не получилось у нас вымогать у вьетнамцев деньги за документы. Хрен с ним. С полочным бизнесом тоже не срослось. Перепродажа стероидов, которые во «Флексе» стоили 100 рублей, а в колледже я продавал за 300 тоже какие-то плюсы приносила. Регулярный грабёж китайцев возле колледжа тоже приносил деньги, но не хватало на жизнь. Мы решили, что нужно ездить по деревням и закупать по дешёвке или красть иконы старые. Кто-то сказал, что есть иконы старые, соответственно, надо их выуживать оттуда. Для этого Я, Стас, Юрик отправились в Третьяковскую галерею, посмотреть, как иконы выглядят, заодно окультуриться. Пришли, да, вот они — иконы, облупившиеся, совершенно уёбищные, некрасивые, но денег стоят хороших. Что дальше делать? Приезжаем в деревню, подальше от Москвы, заходим в церковь, смотрим, как и что, дальше хватаем и сваливаем. Мы в бога никто не верили, мистическая сторона вопроса никого не интересовала. Ну а нравственная... Чем церковь занимается? Людей наёбывает, людей на деньги разводит, старухи туда всю пенсию относят. Украсть у вора — дело святое. По глупости и молодости лет я сказал это своей маме, в меня Гошан вселился. Мама рассказала своей подружке-колдунье. Это я так её называл, на самом деле это её звали тётя Наташа. Она была практикующим парапсихологом. Всякие силы потусторонние видела, энергию. Пришла, а мы сидим со Стасом, план обсуждаем, куда поедем иконы выносить. Ну что, Максим, ты собрался бизнесом заняться? Да, есть такая тема. Ты понимаешь, что это добром не кончится? Кто меня поймает в деревне, поп что-ли? Не в этом дело, ты думаешь, нет силы никакой? Вот ты икону сопрёшь? Нет такой силы. Ты не понимаешь, если много людей поклоняются чему-то, то у этого чего-то появляется сила, и если ты у неё что-то забираешь, то она может до тебя дотянуться. Кто может дотянуться? Бог, тот же самый христианский, несмотря на то, что он не такой, как христиане его описывают. Как он это сделает? Ты вообще понимаешь, что всё это существует? Я в это не верю. Не веришь, хорошо. Вот смотри, что я могу, вытяни руку. Я руку вытягиваю, она приставляет два пальца к ладони, и я чувствую, что мне ладонь насквозь прожигает каким-то холодным излучением, как будто льдина насквозь прошла. Я руку отдёрнул. Это что такое было? Вот, это я могу, это энергия. А представляешь, что сможет с тобой сделать сила, которая на протяжении питается энергией христиан. Интересно, расскажите, что это за сила? Это называется «психическая энергия», ей можно управлять, у всех людей она есть, но видеть её дано не каждому, тем более, чувствовать, и тем более, управлять. Почитайте Кастанеду, там про эти силы нормально рассказано, показано, как эту силу накопить. Интересно, потому что я никогда не думал, а сейчас я почувствовал, как руку прожгло, и сказать честно, я очканул. У матери в шкафу нашёл Карлоса Кастанеду, первую книжку, и пошёл читать, как Карлось, будучи антропологом, решил писать диссертацию о мескалито, он же пейот, это мексиканский кактус галлюциногенный, поехал в Мексику, познакомился с индейским магом, который, совершив, трансцендентный обман, наебал, другим словом, взял Карлоса себе в ученики. И эта книжка очень сильно оказала на меня внимание, я стал обсуждать Кастанеду и со Стасом, и с Тёмычем, со своим святым другом-тунеядцем. С Тёмычем мы стали периодически ходить в лес, сидеть, обсуждать. Тем более, когда это обсуждаешь в лесу, в темноте, а вечером всё равно надо было с собакой гулять, то восприятие сильно меняется. Дошло до того, что сознательным усилием воли можно было увидеть, как энергия исходит из пальцев, или из головы у людей, довольно долго я на этом заморачивался. Тем более, я ещё играл в «Героев Меча и Магии», там была магия, молнии, можно было прокачиваться, видеть противников, магия воды, земли, огня, воздуха. Обсудил с тётей Наташей. А «Герои Меча и Магии» имеют отношение к этому? Нет, это всё — фигня, это не имеет. Но, мысль материальна, и может стать материальной, если у тебя есть безупречное намерение её воплотить. Что такое «безупречное намерение»? То, что ты чётко хочешь сделать именно это. Что, например? Например, если ты решил что-то добиться, прямо конкретно сформулировал цель, можешь её выразить, идёшь к ней, никаких отклонений у тебя нет в стиле «не хочу я это, а вот если бы так, то по-другому», вот чётко: «только так», то это воплотится и реализуется. Я вижу у тебя руки, ты можешь ими лечить, но ты можешь ими лечить, если ты не запачкаешь их кровью. Руки у меня кровью не запачканы. Я не хочу лечить людей, я хочу заниматься пропагандой. Как быть? Пропагандой заниматься — тоже хорошее дело, если пропагандировать хорошие идеи, главное — руки не марай кровью по локоть. Что-то это уже вряд-ли имеет отношение к магии, это, наверное, мама её подговорила, чтобы она меня от акций отучала. Действительно, я в карманах находил несколько раз ленточки христианские, мать туда засовывала, чтобы Христос меня оберегал, хотя я никогда крестик не носил и Христос мог мне только навредить, как я себе это представлял. Тем более, глупо носить ленточки христианские, когда Христос учил, что «нет ни эллина, ни иудея», что «возлюби ближнего своего» и ходить на акции с этим. Я вообще не мог никогда этого понять, поэтому ленточки вытаскивал и выкидывал. Мать мне снова засовывала эти ленточки в карман, и всегда отрицала, что она это делала. Кто ещё? Лёха? Стас? Кастанеду я читал целиком. У матери были все 11 книг. Я их брал по одной. В колледже у меня были с собой пара тетрадок и книжка Кастанеды. Книгу я засовывал всегда в рукав бомбера. Она всегда в районе бицепса левой руки лежит. Смотрится немножко смешно, у меня был серебряный бомбер, и с этой книжкой смотрелось, как «Солдаты капитана Пауэра» в металлических доспехах, с одной стороны, но, с другой стороны, когда встаёшь в стойку и начинаешь кого-то пиздить, у тебя всегда есть щит, прикрыта рука и плечо. Книжка толщиной 3 сантиметра всегда может отбить и ножик, и палку, и удар рукой. Двойная защита. Н По дороге в колледж я акционировал практически каждый день. Акции были разные, например, я выгонял из автобуса контролёра. Потому что я ездил без билета и по левой пенсионке или по милицейскому удостоверению, или просто без всего. У меня был враг — контролёр. Когда они приходили втроём, мне приходилось выходить, денег не давал, они в лицо меня знали и отставали. Когда они приходили вдвоём, я говорил, что рожи им сейчас разобью, и они меня игнорировали. Если он приходил один, то даже не замечал меня, не обращался. Это если я ездил на троллейбусе. Но, если я ездил на метро, то тут происходили другие ситуации. Если на 2 курсе я обычно использовал цепочку с шариком, то на 3 курсе эта цепочка у меня где-то оборвалась, я дал кому-то по еблу шаром, и он улетел, она оборвалась, ей можно было хлестать по лицу, она стала практически безобидной. Но я пошёл дальше. Как-то бегу я в колледж, в одной руке — тубус, в рукаве — тетрадки запиханы. Я ехал вниз, а наверх поднимался негр. Весь в бусах каких-то обвешан, в юбке, на голове хуета какая-то повязана, и рука с кольцами лежит на перилах. Ага! Притормозил, достал нож, открыл, негр со мной поравнялся, я перегибаюсь через перила, и ему — хуяк! Нож втыкаю в руку! Бамс! Выдёргиваю и дальше бегу. Сзади крик: «А-а-а!». Орут что-то. Но кто заметил, тот предпочёл проигнорировать, потому что тут у человека конкретно нож в руке был, кому это надо? Негра порезал, прикольно, ему придётся ручку-то подзашивать свою. Частенько стал так акционировать, то нож воткну, то отвёртку. Здесь, конечно, трудно переоценить важность моего открытия в деле пропаганды НС движения в метро. Что меня очень радовало, я думаю, многие помнят эту запись, она до сих пор крутится со времён моего детства: «Уважаемые пассажиры! В случае обнаружения агрессивно настроенных групп граждан, в том числе, несовершеннолетних, обращайтесь к сотрудникам метрополитена или дежурным по станции». Давайте! Обращайтесь к сотрудникам! Эта запись была сделана конкретно про нас. Сейчас, конечно, звучит уже не так, потому что таких агрессивно настроенных граждан до ебени матери, потому что и чурбаньё ходит агрессивно настроенное, но тогда это были или фанаты или скинхеды, да и все фанаты были скинхедами. Это было в метро. После того, как я выходил из метро, я шёл по дорожке, по которой ходят гуки. Если во время большой перемены мы их долбили и обували, то с утра я делал им подсечки, или бил в челюсть. Тут было два варианта: или я прохожу мимо и бью по ногам, особенно хорошо они падали зимой, когда скользко, как кегли, или бил локтем в челюсть, просто сшибаешь его и идёшь дальше. То есть, вроде как акция выполнена, а, с другой стороны, особо не напрягался, они и так понимают, зачем его бьют. Так было каждый день практически. В колледже у нас один раз случилась неприятность. Сидим мы перед раздевалкой, на первом этаже. С Лёхой, несколько девчонок, весело. Приходит заведующая практикой. Максим, ты сегодня китайца бил какого-нибудь перед колледжем? Нет, не бил вроде. Точно? Точно. Там из милиции звонили. Смотрите, ребята, сейчас проблемы будут. И ушла. Лёха смеётся. Что смеёшься? Да блядь! Я сейчас косого одного въебал! Как въебал? Я прямо ему очки в ебло вколотил. Что такое? Он шёл, выёбывался. «Что, по еблу хочешь? - Давай». Я ему раз: в глаз, он свалился, я сел на него и вбил очки в глаза. Вот смотри: кулак порезал. Ты придурок? Давай домой сваливай, сейчас менты приедут. Да ладно, хуйня! А сам сидит с девкой. Девка симпатичная, новая, красивая. Ему жалко бросать. Проходит первая пара, вторая. На большой перемене мы стоим перед окном на третьем этаже. У нас был предмет типа строительных материалов, ведёт деканша. Ждём начала лекции. Смотрю: заходит на территорию колледжа мент с гуком, начинают по сторонам озираться. Лёх, этот гук? Этот. Давай сваливай домой быстро! Да не, фигня, сейчас замаскируюсь, они меня не найдут. Давай вали! Нет. Сам стоит с этой девкой. Я понимаю, что из-за девки он домой не хочет сваливать. Обмотался шарфом, поменял кофту с «Лонсдейла» на обычную и сидит, чисто художник! Идёт лекция. В класс заходит мент с гуком, я понимаю, что будут Лёху искать. Встаю, иду к ним, а у меня - «Пит Буль», подтяжки, штаны камуфляжные. «Сейчас меня увидят, все русские — на одно лицо, покажет на меня и забудет, потому что я ни при чём». Вот этот! - раз, на Лёху. Представьтесь, пожалуйста. Встаньте. Пойдём с нами. Я за ними выхожу, деканша выбегает: А этого не заберёте? Он тоже скинхед, - и на меня показывает. «Ах, ты — блядина старая!». Нет, только этого, сейчас в отделение поедем. У китайца глаз замотан, заклеен пластырем. Мы в коридоре стоим, вышли учителя. На меня деканша показывает: Нет, ну этого-то тоже заберите! Он у них главный, он — зачинщик. Нет, забираем этого, он глаз выбил. Смотрю на Лёху, он не понимал, что это может привести к неприятным последствиям. Китаец уже порывается уйти куда-то. Лёху забрали. Менты говорят: Как так? Бить китайцев — это последнее дело, они же мирные, тихие, никого никогда не трогают, вы сами провоцируете, поэтому они толпой на вас несколько дней назад напали. Про эту драку менты тоже слышали. Им кто-то, видать, донёс. Об этом уже разговор состоялся, что китайцы напали на нас толпой, и месть была в виде этого глаза. Я начинаю рассказывать, что они мне сломали рёбра, отбили голову. Как так, они же — преступники, их вы должны сажать. Нет, вы их доводите, поэтому они на вас нападают. Забрали Лёху в отделение. Менты уходят, училки набросились на деканшу: Как так? Зачем вы его сдали, да ещё и Максима предлагали сдать? Как вы можете? Это последнее дело. А что, они же — нацисты. У нас РНЕшники раньше были, я их тоже в милицию сдавала. «Вот ты шлюха старая!». С лекции я свалил, и девчонка Лёхина свалил, мы поехали в отделение милиции «Аэропорт», где Лёха должен был сидеть. Сидели, там его допрашивали до вечера. Приехал его отец, потому что Лёха был несовершеннолетний, как и я, 17 лет, его забрал. Дело закончилось ничем, потому что Лёхин отец встретился с тем китайцем, поговорил. Предложил ему забрать заявление за какую-то сумму денег, тысячи три долларов. Заплатили долларов 300, сказали, что остальное дадут потом, китаец забрал заявление, и его послали нахуй. Всё было нормально. Самое приятное: этого китайца мы поймали недели через три, когда приехали с Юриком и Стасом опять гуков обувать. Идёт этот китаец, глаз заклеен. Бам! Так отъебашили, он даже закричать не успел. То мероприятие Лёхе с рук сошло. Однако, ректор решил нас наказать. Вызвал наших родителей в колледж. Лёха жил с матерью, отца боялся не сильно, решил не играться в игрушки. Мы сделали как: я позвал своего дядю. Дядя у меня — распиздяй. Пришёл с чекушкой водки в кармане к ректору. У меня в кармане был диктофон, я хотел записать и посмеяться, что ректор скажет. План был такой: воспитывает меня только дядя, папа — алкоголик, мама — инвалид, воспитывает меня только дядя. Он и приехал. Слегка загашенный, предложил ректору водочки выпить. Он отказался: «Нет, спасибо». Ректор — полухач. Или полный хач. Фамилия — Возиков, но чёрный, как сволочь. Заходим в кабинет, от водки он отказался. Максым, подойды суда, посмотры в акно. А у него окно выходит на то место, где мы обычно пиздили и обували китайцев. Прямо вот чётко туда оно направлено, там всю полянку видно, где все драки происходят, обувания, всё. Как ты думаэшь, что я здэсь наблудаю каждую балшую пэрэмэну? Вот зачэм вы их бьётэ, просто я нэ могу понять? Я понимаю, что сейчас меня могут из колледжа исключить. Тут дядя подыграл нормально. Вы понимаете, я ему всё объясню, драки прекратятся, всё будет нормально. Вы его в колледже оставьте, он учится хорошо, парень умный. Да, учится харашо, по успэваэмости вопросов нэт, но есть балшие нарекания со стороны студэнтов неславянской внэшности и есть постоянные конфликты с приезжими, зачэм мнэ это надо? Да нет, оставьте, всё нормально будет. Паслэднээ прэдупрэждение. И, соответственно, вместо Лёхиного отца пришёл какой-то из дружков моего дяди. Тоже пришёл, «да-да, я сделаю внушение, больше такого никогда не повторится, всё будет хорошо». Честно говоря, сошло нам это с рук нормально, и мы где-то недели три не акционировли перед колледжем, мы делали это в метро, потому что перед колледжем совсем палевно было. Через два дня после того, как прошло родительское собрание в кабинете ректора, я спускаюсь в качалку, там стоит ректор. Этого сюда не пускайте, он тренируется, чтобы людей бить. Ему не надо сильным быть. Вы понимаете, я занимаюсь спортом чисто для здоровья, я же не пью, не курю, тренироваться душа требует! Харашо, хади, только обещаешь, что не будешь бить этих несчастных? Конечно, Иисусом клянусь, что бить не буду. Разрешил мне опять качаться. Здесь была тоже проблема. Качаться я мог один раз в неделю, не чаще. Китайцы — гондоны, выбили мне позвонок. Рёбра-то у меня заросли со временем, а спина дико болела. Если я покачаюсь, то от троллейбуса я шёл сорок минут, вместо десяти. Иду, ковыляю. Потом, на следующий день, спина болит поменьше, и через день можно уже что-то делать, но всё равно больно. Получалось так, что я мог или качаться два раза в неделю, или один раз качаться и один раз играть в хоккей. Если поиграешь в хоккей, то на следующий день не встанешь. Хоккей мне очень нравился. Но спина болела дико. О Большинство наших нападений на гуков заканчивалось тем, что мы отнимали у них рублей 50 или 100. Если повезёт, то 150. Так как мы занимались этим постоянно, на каждой большой перемене, естественно, это стало модным. Ребята, которые не были скинами, тоже ловили гуков, отнимали у них деньги. Мимо колледжа пока гук шёл, было время, две или три группы стояли и собирали дань. Поэтому гуки стали обходить колледж по большому радиусу, чтоб уж точно не попасться в руки. Это было днём. А ночью, особенно в пятницу, приезжала целая команда — фанаты, скинхеды, и грабила гуков уже конкретно. Мы идём после тренировки к метро, там стоит толпа, человек 15: Здорова, Макс! О, косых обуваете, да? Большинство обуваний, конечно, заканчивались дикими опиздюлениями, потому что ни у одного косого денег на 15 человек не хватит. И вот, мода дошла до Лёхиного брата. Лёхин брат взял своих друзей и приехал грабить косых. Ему было в то время 16 лет, дрищ, и два друга, тоже дрищи. Приехали, и первый попавшийся китаец дал им какую-то мелочь из кармана, засветил целую пачку денег, Лёхин брат карман у него оторвал, нормально бабло они получили на троих. Лёхиному брату хватило на то, чтобы купить себе Sony Playstation, а его друзьям на то, чтобы снять одну проститутку на двоих, хорошую, с какого-то вокзала. Сняли, привезли домой. Она их научила заниматься сексом, лишила девственности. И заразила их венерическими болезнями, всеми, какими только возможно, и они остатки средств потратили на лечение. Получили по жопам от родителей и больше никогда косых не грабили. Очень у них трагическое было знакомство с сексуальной жизнью. Но, тем не менее. П В нашей любимой группе, ПД31 училась целая плеяда лохов. Прежде всего, надо назвать Андрея Ромаха и его дружка — Андрея Таранцова. Я не знаю, они жёны или друзья, или подружки. Но суть в том, что держались всегда вместе, вели себя крайне неагрессивно, и очень даже миролюбиво. Над Ромахом было издеваться почему? Потому что он крупный, и если бы он не был лохом, то, в принципе, мог бы дать нам обоим пизды с Лёхой, потому что он был большой. Но был крайне медлительным и трусливым. Одним из наших любимых приколов было звонить Ромаху домой, изменёнными голосами, с заткнутым носом или своими. Дело в том, что Ромах жил в Химках. Мы звонили и говорили: Алло, здравствуйте, это квартира Ромах? Да. Могу я у вас деревянные члены заказать? Ромаху каждое утро говорили, что мы его в Химках видали, как он деревянными членами торгует. Отпускали шутки в его адрес, фривольные. Один раз мы с Лёхой надумали найти двух гомосеков настоящих, прям конкретных пидорасов, привести их в колледж, подержать Ромаха и Таранцова, чтобы их изнасиловали. Мы даже присмотрели место — закуток у туалета, куда учителя не заходили, чтобы гомосеки их там выебли. Но гомосеков мы не нашли, поэтому Ромах и Таранцов публично сохранили честь своих анусов. Был ещё среди лохов и Зарипка. Он был, мало того, что татарином, он ещё был глупым татарином. Шутить над ним было очень весело: он огрызался, и прекращал выёбываться только тогда, когда получал по морде. После этого он уже ничего не пытался сделать. Как-то сдаём мы зачёт по строительным машинам. Так как я учился хорошо, и строительные машины для меня не были трудностью, я всё быстро написал, Лёха тоже быстро написал, естественно. Сдали зачёт, ходим по группе, туда-сюда, кому-то подсказываем, над кем-то прикалываемся, и вот сидит Дамирка. Я подошёл, раз, ему подзатыльник, он что-то огрызнулся. А в руке у меня была ножка от стула, четырёхугольная, металлическая, с кусочком стали приваренным. Этим кусочком я ударил по сумке. «Ты что, охуел?». Сумка у него была призовая какая-то, Зарипка занимался лыжным бегом и выиграл соревнование, или участие принимал. Он увидел, что в этой сумке появилась дырка, вскакивает. «Ты что, охуел? Я тебе сейчас пизды дам!». Я ему так: тюк! Чуть-чуть этой трубкой по башке. Зарипка разорался, схватил стул, поднимается. Я тут же выхватил цепь, в другой руке у меня эта трубка. Начинаю его обходить, Зарипка забегает в центр класса с этим стулом. Смотрю: с тыла обходит его Лёха с ножом в руке и ещё одной ножкой от стула отломанной. Зарипка орёт, начинает отбиваться, училка это заметила. Максим! Лёша! Выйдите, немедленно, из класса! Всё, всё! Выходим. Вышли, и пока училка отвернулась, чтобы показать, как выходить из класса, Зарипке кто-то ёбнул ножкой от стула. Сидит, плачет, причём мудаку 22 года где-то. Мы стоим с Лёхой, нам весело. Подходит к нам девочка с 1 курса. Ребята, мы хотели познакомиться, но так стесняемся, нам интересно... О, привет, девчонки, хотите покажу, как взрослый парень плачет? Да ладно? Да, вон смотрите, в пальто сидит. Ревёт за партой. Это Зарипка, сволочь такая. Таким образом, развлекаться с ним можно было до бесконечности. Иногда мы чмырили его на лекциях. Чмырили, били пендели, плевали из трубочек. Плевать тоже было интересно: пожевал бумажку, пихнул её в трубочку, тфу! На щёку прилипло, на лоб. Прикольно плевать было в Ромаха, потому что прилипнет если на лицо, то он не чувствовал, мог сидеть до 5 минут, пока заметит. Таранцов реагировал бодрее, но чемпионом был Ромах. Один раз мы в Зарипку плевали весь урок из трубочек, заплевали всю спину, лицо, волосы, и показывали ножами, что перережем горло, как только он выйдет из класса. В этот момент нас уже было 6 скинов в группе. И у Зарипки были все основания опасаться, потому что он думал, что мы на него обозлились. Урок заканчивается, Зарипка из класса не выходит. Мы выстроились, с каждой стороны по три человека, чтобы навесить ему пиздюлей, организовали коридор. Он нихуя не выходит, вокруг училки ходит, что-то спрашивает. Дамир, может ты уйдёшь? Да я хотел ещё спросить... Да не, иди. Но они там меня ждут... Вот и выходи, раз они тебя ждут! Пришлось ему выйти и подвергнуться пенделевой экзекуции, в принципе, не так страшно, это было не впервой. Ещё был Дементий. Андрей Дементьев. Чем был примечателен, так тем, что жрал козюли. Он жрал их на всех уроках. Сидел, ковырял их, ковырял, озирался по сторонам и жрал. Один раз он в течение получаса вытаскивал одну козюлю за другой и катал их об парту. Катал, катал, шарик увеличивался. Он сидел на первой парте всегда, потому что хотел быть любимчиком учителей, но никогда им не был, хоть и старался. И я заметил это катание казюльки, всем передал бумажку: «Ждите, когда скатает, и будет поглощение». Все ждут, когда он захавает. Уже скатал, размером, наверное, со спичечную головку, козюленцию, оглянулся по сторонам, туда-сюда, вроде никто не палит, и раз её в рот! Такой взрыв хохота в классе: «А! Дементий — лох, пошёл вон отсюда!». Дементия постоянно отгоняли, чтобы он стоял подальше, потому что он жрал козюли всегда и везде. «Дементий, отходи отсюда, или хотя бы козюли не жри!». Один раз у него отобрали пакет, раскидали вещи по классу. Там оказалось две пары сменных трусов, три пары ношеных носков, две тетрадки. Интересный набор, где он ночевал, хрен знает. Был Тутук. Он всегда вёлся на провокации, на любые. Плюнешь в него бумажкой, он отвечал тем же. И успокаивался, когда получал по ебалу. В него было весело бросать всякими предметами, замазку берёшь, открываешь, и бросаешь в руки. Или, допустим, накаляешь монетку докрасна, кладёшь на линейку и бросаешь ему. Он её ловит, а она накалена, руки обжигает. Стихи сочиняли, основной стих был: Тополиный пух, Тутук — петух. Тяжёлая у него была жизнь. Не то, чтобы у нас украинофобия была развита в группе, просто Тутук был дикий лох. Такой состав у нас был лошкомойников в группе. П1 Нам со Стасом стало известно, что человеку, у которого было три сотрясения мозга, в армию идти не нужно. У меня на тот момент как раз было три-четыре, но зафиксировано было два. Но скоро мне 18 лет, надо запротоколировать, чтобы было три, в армию идти не нужно. Как сделать? Мы слышали историю, как два мужика сидели и придумывали себе болезнь, чтобы не ходить на работу. Сидели с медицинской энциклопедией, изучали болезни, но никак не прокатывало. Один от отчаяния долбанул этой энциклопедией по затылку. Бац! У того — сразу тошнота, рвота, сотрясение мозга, месяц надо сидеть дома. Я эту историю хорошо помнил. Ну что, давай, чтобы пару неделек выходных, отдохнём. Пора. Давай. У меня дома Большая энциклопедия есть. Стоит Стас, лицом к стенке. Я ему — хвать! По затылку, но сверху — не очень сильно. Ну что, голова кружится? Нет. Ладно, давай ещё раз. Давай. Я сделал замах от плеча — бам! В затылок. Ну что? Что-то есть, нормально. Давай теперь ты. Давай. Вышли к лифту, я там встал. Бам! В затылок. Вроде ничего, есть сотряс, судя по ощущениям. На следующий день приходим к врачу. Вот, здравствуйте, игрались, книжками друг другу по затылку били. Вы что, идиоты? Играли, да. Нас посмотрели: сотрясение мозга. Пойдёте на исследование, сдадите ЭКГ, справку принесёте. Конечно, - сходили, сделали, принесли. Да, действительно, сотрясение мозга. Неделю отсидели дома, каждый. Стас пришёл жаловаться, что у него плохое самочувствие. Пошёл, ему выписали таблетки, он их попил. Что это такое? Снотворное, «Феназепам» называется. Понятно. Спишь-то нормально? Нормально, а то что-то спать не мог, бессонница. Это у меня было третье зафиксированное сотрясение мозга, у Стаса — второе. В армию нормальным людям идти-то не хочется, тем более, в нашу рассеянскую, обосранную. Поэтому мы справочки подготовили, на всякий случай. Р Под новый год я затеял сделать ремонт. Всю мебель выкинул, заказал циклевальную машину, мне её привезли, я отшкурил весь паркет, он стал как новый, весь красивый. Переклеил все обои в комнате. Покрыл паркет лаком. Когда мы со Стасом покрывали лаком паркет, одним из технических условий было закрытие окон. Сначала нитролак, потом — паркетный обычный. Так вот, если ты покрываешь нитролаком без противогаза на большой площади, то по шарам бьёт так, что начинаются галлюцинации. Нам со Стасом стало дико весело, ржём. Смотрю: папа пришёл с работы, сел с нами, смотрит. Мы со Стасом ржём, остановиться не можем, батя такой: Что, весело? Да. Приходит сестра. Папа, надо ёлку купить к новому году. Ёлку? А вот, возьми в углу палку, и будет тебе ёлка. Шутка архитупейшая, но мы смеялись минут 20, просто животы сводило. Пол покрыли, потом покрыли двухкомпонентным, который практически не воняет. И вот, наступает 31 декабря, у меня, в принципе, всё готово, только не хватает плинтусов. «Так, надо с утра купить их на строительном рынке и можно мебель заносить. Розетки куплены, обои поклеены, потолок сделан». Но где плинтуса купить? Надо ехать на строительный рынок. Поехал я с батей, заехали к дяде с утра 31-го, выходим, часов в 11. Так, сейчас на рынок заехать, потом купить ёлку, приклеить плинтуса, и отмечать новый год. Да? Да. Всё нормально. Выходим из подъезда втроём, дядя с батей отошли метров на 10, я остановился шнурок завязать. Идёт косой, жирненький такой, пониже меня ростом, но с пузом и плотный. Целая тушка. Надо ж пошутить? Наклоняюсь, беру снег слякотный, бросил ему в живот. Косой отряхнулся, смотрит на меня, стоит. Я подошёл ближе, поднял ещё комок снега, слепил, в рожу бросаю, попал. Косой что-то на поясе что-то доставать начал. «Если у тебя не пистолет, я тебя просто забью сейчас». Пока он там ковырялся, я третий раз снежок кидаю в него. Он дёрнулся, я смотрю: у него цепь, с замком, оказалось, что он замок ключём отстёгивал. Опять замок застёгивает и начинает цепью крутить. Цепь — длиной с ремень, но с замком, поэтому опасно. Он ей крутит, я нож выхватил. Косой машет цепью, подходит, там слякоть и грязно. Махнул цепью, я назад сдал, она пролетела, я пытаюсь достать ножом в горло, но не дотянулся буквально пару сантиметров, косой откланяется назад, падает на спину. «Ах ты, узкоглазая сука!». Он пытается цепью отмахиваться, но лёжа это не реально. Я подождал, пока цепь пролетела, нагибаюсь: хвать ему ножом в пузо! Батя меня сзади оттаскивает. Ты что, охренел, придурок! - и китайцу — Ну вы, извините, вставайте. Китаец вместо этого бьёт батю цепью по бедру. «Ах ты, сволочь!». Батя отнимает у него цепь, пнул туда, куда я пырнул. А я же вижу, что рядом лежит китайский телефон. Батя выхватил у меня телефон, и вернул с цепью. Извините, всё нормально, мы уходим. И давай меня пенделями в машину загонять. Машина стояла метрах в 30 от того места. Поехали. Придурок, ты что делаешь? Папка, ты урод. Из-за тебя я перчатки потерял. Телефон зачем ему отдал? Сейчас бы у меня телефон был. Зачем ты это сделал, прямо перед дядиным подъездом? Мне пофигу, я же тут не живу. Блядь, ну ты дебил. Вот дебил-дебил, но где я теперь перчатки новые возьму? Покупай теперь перчатки новые. Да хрен тебе! Как хрен тебе? Давай покупай. Доехали до рынка, купили плинтуса, а я всё ною, то папа виноват в том, что у меня нет перчаток и мобильного телефона, потому что я его честно добыл в бою, а он у меня его отнял. На что батя ответил, что «ладно, поехали, сейчас перчатки будем искать». Подъезжаем, видим, что метров за 100 стоит целая толпа китайцев, человек 200, не меньше. Отправили дядю выискивать перчатки. Дядя уходит, нет его 5 минут, 10, 15. Принёс перчатки. Ну ты дебил! Там китайцев — человек 200, с палками, цепями, галдят, с ними участковый пытается разговаривать, они орут, машут. Этого китайца скорая увезла. Ты дебил, Макс! Перчатки где нашёл? Там рядом лежали. Всё нормально, поехали тогда. 1 января приезжаем к бабушке. Традиция такая, сначала одну, потом, 2 января, вторую. Я специально папе с дядей говорю: Не пиздите, бабушка узнает, будет переживать и волноваться, что внук — придурок, не надо про китайца распространять. Только приехали, они успели буквально 3 минуты покурить на кухне и всё. Уже прибегает бабушка. Максим, ну что-ж ты делаешь? Что это такое? Как тебе не стыдно? Ну приехали, ну работают! Что-ж такое? Как девки, только выпили, уже языки развязались. Сдал сына! Собственный отец! Кем надо быть, чтобы сына сдать бабушке, это как в милицию настучать. С Появился у нас в группе новенький, причём старше всех по возрасту. Года 22, может 21, и подозрительной внешности, мы никак не могли понять. Рожа наркоманская, взгляд пустой, при этом одевается в какие-то розовые свитерки, мягкие штаны, в туфлях ходит. Не понятно. Приходит с папочкой, разложится, на учителей смотрит внимательно, ни с кем не разговаривает. Тип дико мутный. Потом, на какой-то очередной попойке студенческой его кто-то обвинил, что он пытался украсть у кого-то сотовый телефон, и дали все ему пизды. Наверное, и лох ещё, раз все пизды дали. Но это было в пятницу. В понедельник он приехал. Сначала поймал одного из тех, кто бил его, перед началом занятий и разбил лицо. Потом поймал второго, и тоже разбил ему лицо. Потом отзывает меня в сторону на перемене. Макс, такая фигня, эти щенки впятером дали мне по морде, и ситуация такая, что они не правы, надо всю тему разрулить. Я вижу, что вы с Лёхой группу держите, я хочу, чтобы всё было честно. Я сейчас буду по одному выдёргивать всех, кто там был, и с них спрашивать. Если ты сомневаешься в том, что всё будет честно, я хочу, чтобы ты присутствовал, как судья. Хорошо, давай. А мне самому интересно, потому что первый раз такая ситуация, обычно «ну всё, раз по морде дали, я даже и рыпаться не буду». Тут по-другому. Идёт Ванька-толстяк. Килограмм 120. Ну что, Ваня, иди сюда. Давай разберёмся. А что? Ты меня по морде бил, орал, что фанат крутой. Да я вот, это... Не, ну ты говорил, что ты — крутой фанат, что за тебя люди впрягутся. Впрягутся люди? Да, надо? Не, сейчас уже поздно. Я тебе ебло буду бить! - гопарь бьёт по ебалу его. А! Что? Я сейчас позову! Да никого не позовёшь ты. - бам! Опять по ебалу, - ну всё, иди отсюда, я тебя ещё раз поймаю, убью, ты понял? Да-да, я всё понял. И убежал. По сути, всё совершенно честно, без косяков. Парень интересный. Второго поймал, третьего. В итоге, все, кто его пиздил, получили один на один в глаз. Четверть группы ходит с синяком под глазом. И нам, такой: Давайте группу держать, вместе будем. А со мной мы сможем ещё и бабла поднимать, потому что если в группе лохи, то они должны платить, а ситуация в том, что они все виноваты. Давай. Будем с лохов деньги собирать. - приходим в группу. Макс, скажи, кто у вас в группе самый лох? Зарипка. Вот смотри, щас покажу, как ситуация должна развиваться. А раз главный лох — Зарипка, я подошёл, дал ему подзатыльник, как обычно. Э, ты что, мудак? Бля, ты — сука татарская, я тебя тут убью. - Серёга подходит. Так, Максим, Дамир, успокойтесь. Щас мы всё выясним. Я что с ним выяснять буду? Я таких, как он пиздил вообще. Дамир, подожди, сейчас ты сказал, что Максим — мудак, и ты таких пиздил? Да. Ты можешь за свои слова ответить? В каком смысле? Ты можешь Максима отпиздить? Я не буду его пиздить. - я уже подхожу. Ты что, ссыкло что-ли? Ты — задрот, ссыкло и пидор. Я таких, как ты... Подожди, Дамир, ты говоришь, но за слова не можешь ответить. Мы поговорим, отойдём, всё обсудим, я буду смотреть, чтобы всё было нормально. Вывели его к туалету, там такое тёмное место, где мы планировали, чтобы гомосеки изнасиловали Ромаха и Таранцова. Вот, Дамир, ты обещал дать Максиму пиздюлей. Давай! Не, я не буду... Подожди, один на один, всё честно. Все слышали, за слова надо отвечать. Давай, Дамирка, давай. По роже мне попадёшь, я не буду до тебя доёбываться. А-а-а! И с криком бросается на меня. Я с ходу ему ногой в живот. Он падает. Не, ты должен всё-таки дать ему пизды. Давай, иначе ты — не пацан. Вставай. Дамир встаёт, опять бросается, снова падает. Дамир, подожди. Ты сейчас сказал, что дашь ему пизды, но сам падаешь, давай. Я опять его подзадориваю, лицо вперёд выставляю. Дамирка прыгает, замахивается, пытается достать лицо, но падает. «Достал уже валяться!». Хвать его кроссовком по ебальнику! У него на лице — чёрный след. Лежит, вставать отказывается. Серёга: Макс, у тебя к Дамиру есть претензии? Нет. Всё, ты за базар ответил, сейчас я научу тебя драться. Вставай в стойку. Дамир уже домой хочет, драться не хочет. Серёга начинает его учить драться. Пробил ему в душу несколько раз, Дамирка свалился, заплакал. Я вижу, мужик ты нормальный, пошли. - обнял его, ведёт, - Подожди, это что? Цепочка что-ли золотая? Слушай, братан, у меня свидание с девушкой, мне впечатление надо произвести, такая цепочка клёвая, с подковой. У Дамира — паника, щека опухла, пробили грудь, рёбра, разбили ебальник чуть-чуть. Тут всё, брат появился и лучший кореш. Ладно, Серёг, завтра-то отдашь? Конечно отдам, девушка там хорошая, мы же друзья, завтра отдам. Ладно. Дамир ему цепочку отдаёт, на следующей перемене Серёга пропадает, на середине пары приходит, отдаёт мне 200 рублей. На, Макс, твоя доля, я её около метро продал в ломбарде. Серёга — парень деловой. Вы косых же обуваете? Да. Конкретно? Прибыль есть? Не очень. Возьмите меня с собой! Хорошо. Поехали с Серёгой обувать косых. Приехали в Алтуфьево, к общежитию. Сидим, ждём. 5 минут, 10 минут, нету. Нам холодно, зима же. Тут раз: идёт самка. Обычно мы самок особо не трогаем. Ну что, самку обуваем? Можно. Она с ним поравнялась. Ну, вообще, я не знаю... - и херак ей в глаз! Она падает, была в очках, очки брызнули. Серёга в это время тянет сумку. Я продолжаю пиздить. Серёга отрывает сумку с ногтями, держала крепко. Но, ввиду того, что я пиздил её ногами в голову, сумка осталась у Серёги в руках. Дали по съёбкам. Было нас там 5 человек: я, Лёха, ещё 2 парня и Серёга. Съебались, перебежали на другую сторону дороги, открываем сумку, там — паспорт китайский, воздушный рис, кошелёк пустой и немного йогурта. Йогурт выбросили, лекарства выбросили, паспорт выбросили, я себе обложку только забрал, потому что она хорошая, кожаная, свой паспорт туда засунул. Иду, воздушный рис ем. Один раз прыгнули, достаточно. Серёга идёт, он походу денег был должен кому-то. Бля, мне вечером надо 200 долларов, вообще край, срочно! Сделали большой крюк, вышли на дорогу, где-то за 500 метров от того места, где мы ебашили первую косую. Но, с другой стороны. Мимо нас пролетает мусорская машина, с дикой скоростью, мигалками, понятно, куда она едет. Нам навстречу тут идут гук с гучкой. Подходим. Э, стоять! Я сразу бью гука по ебалу, Серёга в это время хватает сумку у гучки. Гук выбежал на дорогу, мы его пиздим лежачего. Смотрю: Серёга гучку метров на 20 протянул вдоль двора, она скользит за ним, не поднимая ног. Стоит вроде как на месте, упирается, но всё равно едет. Серёга тянет за сумку, бьёт по ебалу, у неё лицо уже в мясо. Я понимаю, что надо сваливать. Давай, сваливаем! Блядь! Мне деньги нужны, она держит! В итоге, сумку у неё отняли. Деньги забрали, поделили. По 250 долларов на рыло вышло. Неплохо съездили. Раз съездили нормально, то теперь надо проституток. Я никогда проститутками не пользовался, это же отстой! Не, Серёг, я домой. Да ты что? Куда? Деньги есть, бабло есть, надо тратить, давай. Уже выпил пивка, уже едут в гостиницу, сейчас снимут проституток, ебать будут. Каких проституток? У меня девушка есть. Надо шлюх, какая разница? Да не, мне срочно. Срулил быстро с этого мероприятия, потому что с пьяным Серёгой мне вообще ебать шлюх не хотелось. Уехал домой. На следующий день оказалось, что они шлюх не нашли, посидели с Лёхой в кабаке, а другие два парня тоже слились. С Серёгой мы больше на акции не ездили, потому что это было больше похоже на грабёж. В чистом, концентрированном виде, а нам нужны были расистские акции. Потом мы узнали, откуда взялся Серёга и почему он старше нас. Оказалось, что он замочил, или очень сильно забил какого-то одногруппника в этом же колледже, и, чтобы не сесть, его отправили в армию. Дело замяли. Причём, судя по его рассказам, то, что он творил в армии — это просто пиздец. Судя по тому, что я его знал, и что он делал, этот пиздец он мог творить вполне. Судя по роже, то ли наркоман, то ли голова сильно отбитая, хотя у меня на тот момент было штук 8 сотрясений мозга, но такого неадеквата я себе не позволял. Проучился у нас Серёга месяцок, после этого его то ли отчислили, то ли он отправился в академический отпуск, и он больше не появлялся в колледже, никто его не видел. Т Наступило 14 февраля. День Святого Валентина, светлый праздник всех влюблённых. Мало кто знает, чем занимался Святой Валентин, а он венчал всяких пидорасов, объясняя это тем, что они тоже влюблённые и имеют право на личную жизнь. За это его ёбнули и признали святым. В России очень любят этого святого, мальчики девочкам пишут валентинки, «я тебя люблю, давай дружить», и прочие банальные глупости. У нас в колледже придумали «Почту Святого Валентина». Внизу, у поста охраны, поставили ящик, в этот ящик влюблённые девочки и мальчики могут бросить бумажку с надписью, там номер группы, имя и текст. Мы с Лёхой про это прознали. Надо же своим девушкам поздравление сделать? Взяли по двойному листочку тетрадному, разорвали на 10 частей каждый, написали 10 валентинок. «Юля, я тебя люблю», «Маша, я тебя люблю», «Катя, я тебя люблю». Но, так как их очень много, мы просто написали всем «я тебя люблю», а чтобы писать каждой послание, мы это не осилили. Поставили подписи, я нарисовал свастику, Лёша нарисовал кельтский крест. Девки и так бы поняли, кто к ним обращается. Пошли после большой перемены, ждём улов. Получилось так, как мы не ожидали, потому что все валентинки, которые положили после большой перемены не разносят по классам и не раздают лично в руки, а их зачитывают со сцены в актовом зале. Мы там сидим, праздник, сценки показывают, песни поют. И наш один из дружков, Лёня, не скинхед, но с нами нормально общался, ездил на соревнования, зачитывает валентинки. Девочка Саша, из группы РД12, тебе валентинка, неизвестно от кого, свастика нарисована, «Я тебя люблю!». Она выходит, довольная, берёт валентинку, возвращается. Теперь Юля из АД21, «Я тебя люблю!», кружок с крестиком нарисован. Она довольна, понимает, от кого, берёт. Маша, из АД12, тебе валентинка, тут свастика нарисована, «Я тебя люблю!». Выходит, уже лицо не такое счастливое, как у Саши. В итоге вышло 5 моих девушек, и 5 Лёхиных, по половине наших пересеклись. А все наши мутки происходили так, что они друг о друге не знали. Мы с ними технично общались, за сисечки хватали, за жопу трогали, всячески проявляли симпатии и уважения. А тут всё так синхронно получилось, неловкая ситуация. Досидели до конца, послушали всё. У меня была одна из этих девушек, из тех, кто пришли, приоритетная. Надо к ней подойти и объяснить, что это шутка была, я остальных и не любил никогда. Пробираюсь к ней, она уже коалицию образовала из тех, кому пришли валентинки. Обсуждают что-то. Юль, пойди сюда на секунду. Да конечно, щас. Любвеобильный ты наш. Лишился я, в итоге, всего гарема, всего, что было нажито непосильным трудом. Неудобная ситуация. У У моей сестры был классный альбом, где сфотографирован весь класс, подписано, как кого зовут. Такой альбом есть у всех. Но, альбом своей сестры я называл «Меню». Я открывал его, выбирал девушку. Маш, у тебя есть телефон этой? Да. Как она? Она дура. Дай номер. Она давала. Я звоню. Аллё. Привет. Это Максим, брат Маши. Пошли погуляем. Ну я боюсь, я не знаю... Ну ладно, пойдём. Так я добрался до Сони. Встретился с ней, погулял. Пригласил в гости. Раз уже общаемся, надо поплотнее познакомиться. Пригласил, а спать мне негде, потому что дома мать, в комнате — сестра. Как-то надо брать. Пошёл, постелил на кухне подстилку. После драки с китайцами я спал на тонком, прошитом с двух сторон одеяле, потому что, если на полу спишь, то ничего не болит. Если на кровати, то когда просыпаешься утром, то всё измочалено. Постелил на кухне, на полу. Какое-то время она посопротивлялась, «я тебя плохо знаю, я ещё не готова, ну ладно». Отдалась. На следующий день мне общаться с ней не так интересно стало. Единственное, что хорошо, что у меня не было сотового телефона. Достаточно было не брать трубку вечером дома, чтобы от неё скрыться. Хотя, Соня девушка была хорошая, отличница. С ней мы разбежались. С Анькой я расстался ещё в середине второго курса, мы с ней разругались. Тут одна из подружек сестры ушла из дома. По кличке Киса. Типичная гламурная девочка. Ушла из дома, хлопнула дверью, где ночевать? У сестры. Сижу я на кухне, пью чай, ем какие-то котлеты. Смотрю: выходит из ванной в ночнушке, и в комнату. Это уже интересно, а фигура там — классная, красивая, реально модель. Единственное, глупая, как пробка. Заманил её на кухню, постели простыню разврата. Но нифига, не получается. Придётся встречаться, применять тяжёлую артиллерию. Дольше, но реально работает. Повстречался я с ней недели две, звонит. Максим, надо нам расстаться. Почему? Надо. Потом оказалось, что это Балалайка сунула мне палку в колёса. Сказала ей, что со скинами встречаться не модно. Киса очень гналась за модой, и её это не устраивало. Анька, ну что ты? Гадина! Ты ревнуешь? Мы же расстались. Если честно, то да, ревную. Давай обсудим эту ситуацию. Обсуждение закончилось тем, что мы с ней вспомнили старое и занялись сексом. Один раз, второй раз. Парень у неё был, какой-то скинхед, алкобон. Прихожу я как-то домой из колледжа, там сидит моя сестра со своим парнем, Анька со своим парнем. Я пришёл из зала. Уставший, злой, спина болит, эти сидят. Ну что, бухаешь? Конечно, пятница же. И что? Раз пятница, то нажраться надо? Конечно, я же скинхед, пивка ёбнуть надо. Да, если скинхед, то надо нажраться в говнище. «Сейчас выпьешь ещё бутылочку пивка, я с Аней поговорю». Пошёл на кухню, поел, мне хватило. Он сидит, слюна течёт изо рта. Аня, пошли, разговор есть. - отвёл её в ванну. Ну нет, я не хочу. Да ладно, что ты? Я не могу, там Вовка сидит. Да ладно, Вовка... Он пьяный в говно валяется, отброс вообще. Ну я не знаю... Раздел её, начали в ванной ебаться. Хорошо, что свет выключил. Открывается дверь. Я не пойму, где здесь туалет-то? Вова пошёл блевать, в туалет пошёл. Надо было закрыть дверь. Анька опять: Макс, я так не могу, это же кошмар какой-то. В тот момент, когда Вова открыл дверь, она сидела на мне голая. И если бы он не был пьяным дебилом, он не смог бы не заметить. Я объясняю. Вова сам виноват, он нажрался и совершенно потерял человеческую форму. Ты имеешь полное право ему изменять. Тоже верно. С Аней у нас было конструктивное знакомство, что меня радовало, её не надо было провожать домой. У нас была договорённость, что если я её встретил, то я её и провожу, а если она пришла сама к сестре, то я провожать её не должен. Это было очень эффективное и выгодное сотрудничество. Ф Долгое время с Ольгой у меня были долгие, чисто романтические отношения, секса не было. Мы с ней ходили гулять, целовались, обнимались. Месяца три я даже боялся её лапать. «Как лапать? Уму непостижимо! Такая девушка же, ангел во плоти». Я сидел, ждал на остановке у её дома, когда придёт. Она идёт издалека, фигура маленькая ещё совсем, метров 200 до неё. Смотришь: вроде фигня, мир-то большой вокруг, а сейчас она дойдёт до меня и этот мир весь заслонит. Как так можно? Меня эти мысли всегда интересовали, как так получается. Через три месяца начались более близкие отношения. Приходили домой, ложились на кровать, обнимались, гладили друг друга. Но приставать конкретно я стеснялся, потому что у меня были неудачные опыты детские, когда я пытался заниматься сексом с девушкой, но были провалы. Вроде, пиписькой потыкаешь, но кончить не получается, здесь этого не хотелось, хотелось нормально. В середине осени начались переговоры, что надо углублять. Отношения. Стали чаще встречаться, я стал пробовать, лапать где-то, трогать. Получилось более интересно, но не до конца. Потом постоянно происходили переносы даты дефлорации. «Давай попозже, сейчас месячные». Потом она вроде была готова, но я подумал, что у неё месячные. Потом просто друг друга не поняли, потом бабушка не вовремя приехали. В итоге, всё получилось. Я даже удивился, насколько это приятно, что всё работает, что всё, как в порнухе, может быть, можно вставить, презерватив надел, не мешает, всё хорошо. Я был дико рад, счастлив, и сексуальная жизнь у меня началась. Полноценная, в 16 лет. Х У нашего колледжа на «Соколе» был парк, где постоянно гуляли мамы с детишками, бабушки с внуками, дедушки с газетами. И что-то мы там шастали, увидели белок. Мало того, что белки там кругом бегали, так они и жрали с рук. Берут с рук орешки, залезают на дерево грызть. «Нельзя ли эту белку схватить?». Схватил и унёс. Что с ней делать. Продать можно. Пошли в зоомаг, сколько стоит белка? 2000 рублей. Деньги хорошие. Пошли на следующий день в парк на большой перемене, взяли с собой тубусы, мы же будущие проектировщики. По дороге к парку какой-то хач торговал орехами, забрали у него по горстке орехов, фундука и кедрового ореха. Пришли в парк, там белочки. Только оттуда ушли мамы с дочками, Лёха — раз! Протягивает белке орешек, подманивает. Белка спускается вниз, что-то верещит, видно, боится, но лезет. А я захожу к дереву с обратной стороны, и по Лёхиным глазам я вижу, где белка находится географически. И, когда она находится в зоне моей досягаемости, я с обратной стороны её хвать! Схватил. Я в перчатках толстых, она что-то там верещит, Лёха быстро хватает тубус, открывает, я её засовываю, мы съебались в колледж. Приходим, всем показываем. «Смотрите, белка у нас в тубусе сидит». «Ах, нихера себе!». Девки вокруг нас вертятся: «Дайте нам белочку поиграть». Подарите мне белочку! Не, мы в зоомаг идём продавать. А давайте я у вас куплю! Не, нихера, мы продавать понесём. Ты её выпустишь, мы идём в магазин. Принёс я белку домой, она носится, по шкафу, по обоям, вжух! Круги нарезает. Собака на неё гавкает, но не ловит. Выгнал собаку из комнаты, на всякий случай, чтобы не загрызла. Белка у меня сидит. «Сейчас, немного пообвыкнет, я её в зоомаг и отнесу, как ручную». Белка уже успокаивается, к вечеру начинает есть, я какую-то еду положил, сидит, жрёт. Хорошо. Ещё через день пошли вторую белку ловить. Эту-то очевидно, что продадим. Ходим. Народу в парке много. Одну пытались поймать, она убежала, заверещала. Попытались поймать вторую, нас спалили какие-то тётки, стали орать: «Что вы делаете, сволочи! Фашисты, как вам не стыдно?». Хотя здесь наша идеология никак не пересекалась с деятельностью. Просто «фашист» - это плохое слово. Кота шлёпнешь — ты фашист, белку в тубус посадишь — фашист. Сбежали с Лёхой. Ещё через день приходим в парк. Смотрим: все столбы обклеены объявлениями, что «Внимание, в нашем парке орудует банда, ловит белок, ходит с чёрным тубусом, подкрадывается и хватает. Будьте внимательнее, вызывайте милицию, защитим наших белок от браконьеров!». Ах ты палево какое! На нас уже тётки оглядываются. Но тут белка спускается и орешек просит. Лёха, как добрый человек, протягивает орех, я с обратной стороны захожу и белку вторую — оп! И цапнули. Приволокли в колледж, потом домой. Что делать? Надо белкам делать прививку, чтобы у неё была медицинская книжка. Поехали в Рублёво, там ветклиника. «Сделаем прививку, белки станут домашние, совершенно полностью». Белке делать прививку не будем. Почему? Не помню, какую причину назвали, но отказались. Где доказательства, что она не дикая? А вдруг дикая, я её руками трогать не буду. Отказался. Ладно, так в магазин продадим. Была знакомая, которая работала в зоомаге в Крылатском. Звоню. Возьмёшь белку на реализацию? Хорошая, не кусается, ручная практически. Что, поймал что-ли? Да не! Как поймал? Она ручная, не кусается, замечательная, всю жизнь в клетке провела. Приноси, будем продавать. А белка, всё-таки, кусалась. Если берёшь её в руки, пытается тяпнуть за палец. Ну что делать? У меня уже их две дома. Одну взял, которая потише, начал её дрессировать. Дрессировал щелбаном по лбу. Подносил руку в перчатке, когда она кусалась, давал ей щелбан. Таким образом, белку воспитывая. Воспитывал её часа полтора, кусаться перестала. Успокоилась, стала тихая, милая. Звоню. «Сейчас принесу, через полчаса белка будет у вас». Взял клетку от морских свинок, посадил в неё. Пришёл, сдал, получил расписку, что у меня была взята на реализацию белка по цене 1000 рублей. Возвращаюсь домой, довольный. Но на следующий день звонит мне девчонка из зоомага. Макс, белка умерла. Как умерла? Померла. Да ладно! Живая же была, здоровая. Что ей умирать? Не знаю, она посидела, посидела, легла и померла сегодня. Чёрт! Наверное, передрессировал. Обидно. Естественно, забирать не пошёл. Вторую белку я решил воспитывать мирным путём, чтобы она не померла. Тут приезжает ко мне Саша, из колледжа. Тут у меня только с Ольгой что-то получилось, надо продолжать развивать свои выступления. Познакомился с Сашей, которая училась на курс младше меня. Стали с ней по телефону разговаривать, я как-то даже не ожидал от себя такого пикаперского навыка, уже какие-то пошлости пошли, она: Да, давай, я хочу тебя, приеду, будем сексом заниматься. Нифига себе! Я с Ольгой полгода встречался, пока дело до секса не дошло, здесь — два дня и она приезжает. Может подвох? На следующий день мы вместе из колледжа домой вернулись. У меня кровати не было в то счастливое время, я спал на полу на тонкой подстилке всё из-за той драки с китайцами, спина чтоб не болела. Пока мамы нет дома, на диване, Саша была взята. А была она, что самое интересное, девственницей. Залил весь диван кровью, пропиталась простыня. «Что-ж такое-то? Сейчас вытирать, чистить!» Прихожу в комнату к себе, тряпку взять, смотрю: белки нет! Я давай её искать. Балкон открыт, на балконе окно открыто. 9 этаж. Белка куда делась? Съебалась по балкону. Что-ж такое-то? Вроде, хорошее мероприятие было сегодня проведено, а диван — мыть, белка — пропала. Отстой какой. Ладно. С белками у нас так ничего и не получилось. А жаль. Ц Я всё больше и больше любил музыку. Слушал постоянно «Агату Кристи» дома, вникал в суть написанного. А плеера у меня никогда не было, я же бедный. Где плеер взять молодому скинхеду? Естественно, отнять. Как-то еду я из колледжа, смотрю: на «Соколе» со мной вместе в метро зашёл чурбан. Стоит, лицо наглое, головой трясёт, наушники надел. С плеером, музыка играет громко, довольный. «Ага, этого мне и не хватает». Подождал пока двери закроются. Пока ехали в тоннеле, я ему так: Уважаемый! А, что хотите? Пальцем подманиваю его, чтобы наклонился вперёд. Он наклоняется, я беру двумя пальцами за наушники и бью ему в подбородок. А, не надо! Дай плеер сюда! Не надо, пожалуйста. Плеер сюда дай. Забираю плеер, наушники. Достаю кассету, ему возвращаю. Он: А, спасибо. Убираю плеер в рукав бомбера, начинаю его бить двумя руками по ебальнику. Подъезжаем к станции «Динамо», он уже где-то свалился, я его выбрасываю на платформу. Сразу вскакивает, бежит в толпе милицию звать. Машинисту ничего не видно, дежурный по станции ничего не заметил, совершенно спокойно двери закрываются. Я еду дальше. У меня — модный плеер, Sony Walkman, с оранжевыми наушниками. В этом плеере я стал слушать свою любимую музыку. Единственное, что меня раздражало — быстро садятся батарейки. Плеер был кассетный. Батарейки садились и жевать начинало. Батарейки тоже приходилось добывать. Ч0 Ушёл я как-то в школу к Стасу в гости, он учился в 11 классе. Там вижу: хачонок стоит в «Спартаковской» розе. Ах ты, негодяй какой! Ну-ка дай-ка розу сюда! А, что? Дай розу, собака! Сейчас ебало тебе разобью. «Спартак» - русская команда, а ты, чурбан, будешь её носить? Отнял. Потому что мороз был -25 и у меня горло болело, бомбер-то без капюшона. У меня был «Альфовский» бомбер серебряный, вместо капюшона — маленький воротничок. Шарфом замотался, потеплее стало. Дома постираю, можно будет носить. Ушёл домой. У сестры — родительское собрание, 9 класс. Там решаются организационные вопросы. Мне одному-то идти лень, я взял своего дружка Тёмыча. Приходим. Сели на заднюю парту. А весь класс засажен мамами и одним папой учеников. Мамы все, как одна, в плащах. Волосы все завиты бигудями, толстые все, важные, надушенные. Вонь в классе. «Всё, пиздец, сегодня у детей будет тяжёлый день». Если так мама одевается в школу, то после этого, что бы ей ни сказали про ребёнка, ребёнку достаётся. Мы сидим, нам весело. Я, как обычно, в бомбере, розе «Спартаковской», камуфляжных штанах, наголо бритый. И Тёмыч примерно в таком же виде. Сидим. Училка раздаёт листочки. Напишите размеры своих детей, мы будем шить для них униформу. Все пусть всё напишут. Мамы-то знают размеры своих дочек. А я откуда-то могу знать размеры вообще? Я покупаю, чтобы штаны на меня были, и всё. И куртку точно так же. Откуда я знаю свой размер одежды? И, тем более, сестры? Мы с Тёмычем давай из этого листа самолётики складывать. Училка что-то вещает. В этом году дети будут изучать... поедут на экскурсию... Запущу-ка я самолётик, никто не догадается, кто его запустил. Делаю, запускаю, он делает большой круг над классом и мужику, единственному папе в классе, бьёт прямо в лоб. Пам! Вскакивает. На меня: Ты что, самолётики пускаешь прямо в меня, охренел что-ли? Как ты догадался? Класс осматриваю: кроме нас сидят остальные мамы, тут не нужно быть Шерлоком Холмсом. Я ему: Слышь, я тебе сейчас по ебалу дам, сядь, гондон. Что? Ты что? Ты как мне? Папа потерял дар речи, стоит. Я сижу. Училка это увидела. Мужчина, я сейчас вас попрошу выйти, что вы себе позволяете? Меня, вот, здесь! Садится. Училка назвала его по-фамилии, и я понимаю, что это папа того хачонка, у которого я розу забрал. Я делаю вывод, что он не просто папа хачонка, так он ещё и на хачихе женат. Значит, он вообще гондон. Я его ножиком тыкаю в спину. Что такое? Я тебя зарежу, урод. Что ты себе позволяешь? Училка опять поворачивается. Мужчина, я вам последний раз говорю! Ещё раз я вас услышу, вы выйдете из класса, понимаете? Сидит, молчит. Училка рассказывает, что заканчивается 9 класс, надо детям поехать на выпускной, на экскурсию. Надо ехать в Новый Иерусалим. Кто поедет в Новый Иерусалим? Все за. Кто против? Я против. Почему? У нас денег нет, Маша поедет на дачу картошку сажать. Ладно. Будем шить форму. Надо сдать 100 долларов. Кто будет сдавать? Все руки поднимают. У кого какие-нибудь вопросы? Маша пусть просто так ходит. Денег нет. Потом поднялся вопрос о том, что надо за охрану досдать. У некоторых есть задолженность, в том числе и у Маши. 200 долларов. И на ремонт школы 100 долларов. Я опять протестую. Денег нету, ни за какой ремонт школы платить не будем. Училка внимательно за мной наблюдает. Заканчивается родительское собрание, а мы ржём сидим, Тёмыч шутит, смеёмся. Собрание потом заканчивается, училка начинает разговаривать с родителями. Надо с ней поговорить, сказать, что денег нет никаких вообще, семью я содержу один, лично. Последнее мероприятие с меня. Пошёл Тёмыч в туалет, я за ним проследил, свет выключил и держу. Он начинает орать, ломиться, я дверь держу, он вопит. Затих. Я пошёл разговаривать с училкой. А в туалет в это время заходила уборщица. Нормально, смешно. Вы понимаете, я один воспитываю сестру, у меня брат — дебил, одного даже оставить нельзя, папа — алкоголик у меня, невменяемый. Мама — инвалид, весь груз ответственности лежит на мне. Училка смотрит на меня: «Да, если на тебе лежит груз ответственности, с такой физиономией, то у сестры вообще дела плохи». Знаете, Максим, давайте класс скинется, за Машу как-нибудь заплатим, мне она не говорила, я даже и не предполагала. Ладно, мы решили вопрос, всё будет хорошо. Приходит Тёмыч. Макс, я там по ошибке в биде насрал, ты же свет выключил! У училки лицо вообще перекосилось, мы ушли. Пришёл домой, вечером бате рассказываю, как я весело сходил на собрание. Тебя больше никогда не будут звать в школу. Я сказал, что ты — алкоголик, мать — инвалид, семью я один содержу. Ну и отлично. Мало того, что я сэкономил 500 долларов. За экскурсию, костюм, охрану — платить не надо. Ну вообще красавец. На следующий день приходит из школы сестра. Вся в слезах, плачет, ревёт. Что случилось? Макс, дебил! Я тебя ненавижу. Зачем ты ходил в школу. Оказалось, что к ней подошла училка в школе. Маша, я сожалею, что у тебя такое горе в семье. Отец — алкоголик, мать — инвалид, брат — дебил. Как ты вообще держишься? Ты — мужественная девушка. Не надо никаких денег, за тебя сдадут другие одноклассники. Сестра устроила истерику, конечно, с одной стороны. Но, с другой стороны, больше её родителей никто никогда не вызывал. Ч1 Из-за того, что мы с Лёхой каждый день пиздили по нескольку вьётнамцев и китайцев из нашего коледжа, они, естественно, начали принимать меры. Дошло до того, что раньше они ходили по одному-двое, то сейчас они начали собираться в метро толпами по 40-50 человек, и двигались в общежитие таким отрядом. Ловить их стало труднее. Но была моральная проблема. Дорожка, если идёшь вдоль дома к метро, позволяла идти четырём людям в ряд. Но зимой можно идти втроём в ряд. Гуки шли колонной в 3-4 человека. Или ты идёшь по сугробу, ждёшь, когда пройдёт толпа, или ты толкаешь каждого плечом, не сворачивая. Вопрос решался всегда однозначно. Мы никогда не сворачивали, всегда толкали китайцев плечом. Происходило это как? Идёшь, видишь колонну, достаёшь нож, берёшь в руку, идёшь. Они знали, кто мы такие, потому что у меня — серебряный бомбер, видно издалека, и сколько мы там отпиздили, даже не пересчитать. Они знали, кто мы. Мы понимаем, что если хоть один наберётся наглости и прыгнет, то это пиздец. Но, один хрен, шли и толкали. Рука уже отведена с ножом. «Дёрнетесь — воткну!». Кто-то уворачивался от плеча, уходил, кто-то плечо подставлял, пытался толкнуть, но, так как мы — спортивные, молодые, длинноногие и политически грамотные, то всегда эту колонну плечами протолкаешь и идёшь гордый к метро, не испугался опасности, не отвернулся и не был сломлен ордой желтокожих захватчиков. Я, конечно, всегда был на стрёме. Так как мы косых всегда не только пиздили, но и обували, один раз произошёл вопиющий случай. Выходим мы после уроков, впятером, как обычно, движемся к метро. Навстречу идёт гук. Не просто идёт, а дефилирует, в дорогой кожаной куртке, двумя пальцами держит борсеточку, к ней прикреплён сотовый телефон, и идёт, прогуливается. Один наш его толкнуть собирается, Гога. Я его за куртку хватаю. Подожди, подожди. Э! Что! Косой же. Не, подожди. Идём дальше. В 5 метрах от нас стоят два мужика с невинным видом, но мужики здоровые, и мусорские рубашки торчат из-под курток. Какие хитрые! Оглядываюсь в сторону: стоит «Волга» с милицейскими номерами. Она, конечно, без боевой раскраски общероссийской банды вымогателей, но всё равно палевно, и ещё мужик какой-то сидит с отсутствующим видом, смотрит в нашу сторону, совершенно, как случайный пассажир. Китаец идёт дальше, не торопясь прогуливается. Походу это засада была. Может быть. Заворачиваем за угол: китаец с ментами разговаривает с ментами, они ему пальцем показывают, «иди туда». Мы идём вперёд. Около метро стоим, разговариваем. Кто-то едет на подземке, я, например, на троллейбусе, надо было переходить Ленинградку и на троллейбусе в Крылатское. Но мимо нас опять идёт этот китаец, размахивая борсеткой. Опять менты. «Вы нас за идиотов держите?». В тот раз засада у них не удалась, хотя, попытка была хорошая. И если бы я не заметил, то Гога начал бы его пиздить. А если бы Гога начал его пиздить, то нас бы всех забрали. Тут 162 УК (разбой) был бы гарантирован, разбой группой лиц. Все эти истории я регулярно рассказывал Ольге, каждый вечер, по телефону. Я рассказывал, как «мы с Лёхой ёбнули косого», как «мы с Лёхой ёбнули чурку», как «мы с Лёхой ёбнули негра», как «я цунарефу нож в руку воткнул». Её это дико бесило, потому что она предполагала, что меня рано или поздно посадят, а я предполагал, что она — бестолочь, ничего не понимает. «Как меня посадят? Я же не попадусь». В общем, от этих разговоров она бесилась. Всё время злилась, мне приходилось долго объяснять, что это нужно, что ничего страшного в этом нет, что это правильно, и вообще совершенно несправедливо на меня выёбываться. Мало того, она частенько оставляла меня без еды. Очень жестокая девушка. Если к ней приезжаешь в гости, то еду надо требовать до того, как займёшься сексом. После того получить вообще ничего не возможно. В лучшем случае — помыться. «Всё, давай-давай, мне в институт пора, собирайся! Жрать сюда приехал? Дома не наелся? В колледже поешь!». Один раз я, всё-таки, дорвался до кухни. Дай мне пожрать, не уеду, пока не пожру. Вот здесь холодильник. Бери, ешь. Есть хотел? Бери, ешь. Я понимаю, что под таким пристальным взглядом я есть просто не смогу, и свалил. Другой случай был с ней. У нас были разговоры, что хорошо было бы прямо с порога заняться сексом, без разговоров. Я знал, что у неё никого не будет с утра дома. Позвонил в дверь, она открывает. Я, вместо «привет», расстёгиваю штаны, поднимаю халат, сраз вхожу и всё, начали секси-тайм. Одет я был как обычно: камуфляж, ботинки, сделал в квартиру ровно полтора шага. То бишь, переступил полог. Стою в коридоре, делаю своё дело. Ольга смотрит вниз в пол, руками упёрлась. Я кончил. Ольга, не разгибаясь, опускает глаза на мои ботинки. Нет, ну ты не мог на ковре стоять? Смотри, с ботинок натекло! Ну что это за фигня. Блядь, да ты заебала! Застёгиваю ширинку, разворачиваюсь и ухожу. Это я понимаю, короткий визит, даже раздеваться не пришлось. «До чего гадина! Какого хрена я с ней общаюсь? Так нельзя! Вытер бы я, зачем истерики устраивать?». Случай был, хотя и показательный, но далеко не единичный, такое происходило постоянно и регулярно. Отношения всегда находились в такой позиции, что «ещё чуть-чуть и всё, хрен я здесь появлюсь», но меня тянуло к ней всё равно очень сильно, несмотря на это, я там регулярно появлялся, хотя, может, именно поэтому, хрен его знает, из-за чего так происходит. Ч2 Один раз звонит мне Бус. Тесак, в конце недели, в пятницу, будет тренировка на базе ОМОНа, в Строгино, надо быть обязательно всем соратникам. Что за фигня? Кузьмич договорился с ОМОНовским главарём, что под видом патриотического воспитания на базе ОМОНа будут тренироваться скины. Круто, что надо сделать? Надо всех своих товарищей собрать, в пятницу вечером приехать на базу ОМОНа. Надолго? Часа полтора тренировка, главное, показать, что люди у нас есть. Хорошо, сделаем. Узнал адрес, обзвонил, кого смог. После колледжа еду. Но в этот день, была весна, у моей бабушки был день рождения. Звучит смешно, но мне надо быстрее откачаться, всё дело провести, и ехать кушать салатики и тортики. Ехал я с «Сокола», сел, естественно, не на тот трамвай, заблудился, опаздываю уже на 20 минут. «Ладно, опоздаю, хрен с ним». Подъезжаю на Таллинскую улицу, смотрю: стоит человек 20 скинов, понятно, что наши. Что-то случилось. Привет. Привет. Что случилось-то? Что за паника? Вижу, что у одного скина молодого течёт кровь по штанам. Его пытаются перетянуть ремнём. Что случилось? Да вот, таджик подошёл, нож всадил. Как вообще было-то? Рассказывает, что шла группа, человек 10 скинов, и с самым мелким (13 лет) из них поравнялись два таджика, он хоть мелкий был, но правильно был одет: камуфляжные штаны, ботинки, подтяжки, бомбер. На хача смотрит: «Тебе что надо?», тот, ничего не говоря, ножик ему всадил в бок. В итоге, пробил селезёнку. Остальные опешили. Там было двое взрослых, по 18-19 лет, остальные — карланы, 14 лет. Они опешили. Таджики орут: Давайте, што хатите? Эти ничего не стали делать. Рядом какие-то чурбаны копали траншею, таджики подбежали, схватили у них лопаты, чурбаны тоже повылазили, хотя, чурбаны, которые копали траншею, были неагрессивные, скины молодые зассали и дали таджикам слиться, те спокойно ушли. Потом другие парни стали подходить, этот момент я и застал. Естественно, случай чрезвычайный, вызвали «Скорую помощь». Приехали, загружают. Приехали менты. Ну что, скинхеды? Вас таджики даже режут. Это пиздец, ебанулись что-ли? Как вы родину защищать-то будете? Они живые ушли. Вас кто уважать будет? Мы понимаем, что ситуация загасная, надо что-то с этим делать. Но надо проводить тренировку. Пошли в зал. Зал огромный, целая куча штанг, тренажёров, груши, гантели, раздевалка хорошая. Помню, жму я какой-то смешной вес там, то ли 80, то ли 90, жму вроде нормально, мне кажется, что вес — огромный. Я, в принципе, самый здоровый из этой тусовки. Подходит один парень. Что, жмёшь? 80 кг. Я в твои годы тоже 80 жал. В какие мои годы? Ты в 12 лет, может, 80 жал? Показалось, что совсем молодой. Как я потом выяснил, это был Андрей Кайль. Ему тогда было 25, крайне молодо выглядел. Потому что порода такая, да ещё не бухал и не курил. Я ему что-то детское ответил, отзывает в сторону. А ты был, когда таджик парня ножом пырнул? Не, я позже пришёл. А что? Выясняем, кто был, кто не был. Почему? Надо трусов наказывать. Потому что тех, кто очканул, надо наказать, отпиздить, нельзя так оставлять. Ты с нами? Конечно, это пиздец позор. Давай, после тренировки всех соберём, будем трусов наказывать. Ты пиздить готов? Готов. Заканчивается тренировка, выходим толпой организованной, человек 30. Около базы есть овраг. Спустились, построились. Разделили отряд на тех, кто присутствовал на этом позорном факте и тех, кто не присутствовал. Кто присутствовал, те сделали шаг вперёд, и Бус им говорит: Вы понимаете, что вы опозорили всё движение скинхедов? Да, мы понимаем. Вы понимаете, что вы — гондоны, трусы и должны понести наказание? Да, мы понимаем. Снимайте свои куртки, чтобы не испачкались. Снимают. Стоит один парень, у него — бомбер, джинсы, но видно, что нерусский. Ты кто? Я — скинхед. Какой ты скинхед, ты — чурбан. У меня папа — азербайджанец просто. Зачем кельтский крест нацепил? Ты трус, да ещё и хач. Снимай. Он снимает кельтский крест. Сейчас ты получишь наказание и сваливаешь, чтоб тебя не было в рядах организации. Ты всё понял? Да, я понял... Сделали они шаг вперёд и на счёт «три» мы на них прыгаем. Сначала мы их жалели, били только ногами в живот. Но потом в кучу всех завалили и стали со всей дури пинать тяжёлыми ботинками, прыгать на них. Руки, ноги, рёбра, головы, у кого-то пальцы оттоптаны. Понесли наказание. Ещё раз напомнили им о том, что они впредь так поступать не должны и должны больше бояться позора и наказания от товарищей, чем какого-то чурбана, который им ножик в пузо воткнёт. Стали расходиться. Двигаемся в сторону остановки. Толпа рассосалась, но человек 10 осталось. Там было человек 5 обесчещенных, которые получили пизды, и человек 5 тех, кто жаждал отомстить за раненого соратника. Вышло так, что в этой толпе я был самый старший и самый здоровый, хотя никого из них не знал лично, но мне надо их вести в бой. Поехали чурбанов пиздить. Поехали. Сказать, что мне надо к бабушке на день рождения я не могу, потому что это будет звучать ещё более нелепо, чем «у меня заболел живот». Поехали. Сели в троллейбус. «Так, чтобы мне к бабушке успеть, мне надо по дороге до Октябрьского поля до «Тушинской» проакционировать. Если я это сделаю, то я совершенно спокойно сяду на троллейбус и уеду». В трамвае нет ни одного чурбана, около метро «Тушинская» нет тоже ни одного чурбана, которого можно завалить. Но хотели именно таджиков валить. Какая разница: таджики, грузины? Завалить и свободны. Нет, надо ехать в центр. Мне в центр совершенно не интересно, салаты ждут. Заходим в метро, где-то на «Планерной» садятся в вагон два чурбана, передо мной и ещё двое за моей спиной, то есть четверо друг напротив друга. Я поворачиваюсь к двоим, берусь руками за поручень. Слышь, гондон, ты что тут делаешь? Щто ты сказаль? Слышу крики: Давай, Тесак, ёбни его! И с криками «А ну-ка, давай-ка, уёбывай отсюда!» я подпрыгиваю, держась руками за поручень, бью ногами в ебало одному и второму, одновременно. Со всех сторон уже удары ногами идут. Двух чурбанов, которые с другой стороны сидели, тоже валят. Я запрыгиваю на сиденье, начинаю прыгать на чурбанов, они свалились один на другого. Очень удобно. Я прыгаю, нога съезжает, я случайно на бедро встаю одной девчонке. Смотрит, ойкнула. Девушка, извините меня, я случайно. Я вижу. Вопросов нет? Нет. Ладно. И дальше продолжаю чурбанов бить. Потом чурбаны свалились с сидушки, потому что их вниз сила тяжести манила. Чурбаны с другого сиденья тоже лежат, их куча, весь пол застелен. Люди разбежались в панике, вжались в край вагона. Мы остановились на платформе, но, что самое интересное, никто не дёрнул стоп-кран. Поезд простоял положенное время. Всё парни, которые акционировали, успели выскочить и съебаться. А я вошёл в азарт и прыгаю по чурбанам, ору: «Суки, гондоны, вас всех убью здесь!», прозевал закрытие дверей. И понимаю, что вот — четыре чурбана, вагон овощей полный, которые никто не пошевелились, чтобы чурбанов защитить, и которые не пошевелились бы, чтобы меня защитить. В общем, пришлось целую остановку прыгать на чурбанах, потому что они могли подняться и меня захерачить. Выскочил на «Октябрьском поле», бегом до троллейбуса, прямо 19-й подъезжает, сел и сразу поехал. Вот это я удачно! И сакционировал красиво, и успел, всё очень замечательно. Доехал до бабушки, приезжаю. У меня ничего не порвано, нигде кровью не заляпано, отлично. В воскресенье был сбор командиров в штабе, прихожу. Мне все: Ну, нихуя ты зверюга, нормально выступил, красавчик! Хлопают по плечу. Это — достойно, это — замечательно. Мне объясняют, что в «МК» вышел скандал, что пиздец, больше мы в ОМОНе тренироваться не будем. Что такое? Среди тех, кто пришёл тренироваться, была журналистка из «МК», она под видом соратницы внедрилась в ННП и присутствовала на тренировке. Пришла, смотрела, как мы тренировались, из машины фотограф фоткал сборище скинхедов. И статья разгромная, что «власть тренирует нацистов на базе ОМОНа для участия в уличных акциях, это выгодно Кремлю». Из-за этого скандала нам, естественно, тренировки прикрыли, появляться там запретили, вся деятельность была свёрнутой. А очень жаль, база была хорошая и многообещающая. Ч3 1 апреля звонит мне Бус и говорит: Тесак, решили назначить тебя командиром Западного округа, ты себя хорошо проявил тогда, ты достоин руководить соратниками. Всё торжественно рассказал, у меня волнение. «Как я буду кем-то руководить? Нифига себе?». Положил трубку, думаю: «Блядь, сегодня же 1 апреля! Наебал меня!». Вечером я приехал в штаб, Бус вручает тетрадку, где записаны все соратники по Западному округу. По этой тетрадке мне надо было обзвонить всех, назначить место сбора, с каждым лично встретиться, поговорить, провести собрание, прочитать лекцию, взносы собрать, то есть вести партийную деятельность и агитацию. Это надо делать срочно, начинать, потому что прошлый руководитель Западного округа ничего не делал, он был тунеядцем, здесь — непочатый край, со всеми надо работать? Сегодня начинать? Да. Приезжаю домой. «Как я буду говорить, что я — руководитель Западного округа? 1 апреля же, никто не поверит». Решил подождать, стал звонить 2 апреля. Очень интересно было то, что из 30 человек нормально отреагировали, и сказали, что могут встретиться и вести какую-то деятельность всего пятеро. Кто-то сказал, что «меня это больше не интересует, не звоните», я его сразу вычеркнул. Некоторые сказали, что «ну я там, да, но времени нет, учёба, понимаешь, когда закончу, буду». Этих я вычёркивать не стал, но поставил галочку, что у них энтузиазма нет. То есть, я уже стал вести точковочку, кто что говорит, кто что делать собирается, не собирается. На первую встречу пришёл один человек. Пришёл, и сразу предложил завалить какое-нибудь чудовище. Пришлось его успокаивать, что у нас сейчас — партийное мероприятие и мы чудовищ завалить ещё успеем. Встретились с ним на «Молодёжке», около метро там есть полу-парк, полу-двор, но суть в том, что там довольно мрачное место, и там можно и акционировать, и можно водку там пить, что местные жители и делают, чурбаньё какое-то лазит туда-сюда. Я пытаюсь заниматься партийной деятельностью, а парень хочет провести акцию прямого действия. Это было самое тяжёлое, чтобы на эту акцию всё не уехало. Ладно. В следующий раз собрал двух других. Тоже с ними побеседовал, эти были поадекватнее, не предлагали кого-нибудь завалить, но к партийной деятельности относились весьма скептически, больше интересуясь прямыми акциями. Но контакт был установлен. Это очень важный шаг. В итоге, я установил контакт всего с тремя парнями из Западного округа, которые согласны были что-то делать. Которые хотя бы были готовы приезжать на сборы. Ч4 Где-то в 20-х числах апреля в Лужниках был матч «Спартак» - «ЦСКА». Так как я с одногруппниками гонял за мясо, мы туда поехали. С шарфами, все подготовились. По дороге едут группы сплочённые, мы искали коней, кони искали нас, но дело в том, что хотелось попасть на стадион и поймать какую-то мелкую группу коней. Эти два пункта выполнить тяжело. Если поймаешь кого, то, скорее всего, на стадионе не окажешься. Тем не менее, пока до «Лужников» доехали, забили несколько чурок в метро, как обычно. Вылезли в «Лужниках». Пришли на трибуны, народу немерено, причём, фанатские сектора забиты, а кузьмичёвские — практически нет. Начинается первый тайм, на мясном секторе, на нашем, я был на Б7 или Б8, не помню, загорается куча фаеров. У нас загораются, ниже, выше, целая куча. Если у коней — штук 5, то у нас — 20, не меньше. И дымовые шашки, каждый пронёс в трусах, в стельках, пронёс газету, пропитанную селитрой, все одногруппники мои приносили перед матчем в колледж, у кого что получилось, весь двор был задымлен постоянно. Пиротехника была подготовлена на полном серьёзе. Проходит несколько минут матча, начинают отрываться стулья. Мы сидим на трибуне, передо мной — два хача. Не знаю, как они там оказались. Они встали, как обычно все встают, кричат, орут. Пока они встали, один из наших начинает отбивать стулья у них под жопами. Хачи начинают говорить: Э, зачем ты стулья отбил, ты что, вообще перепутал? Один из них сразу получает стулом по голове. Второй не понимает, что стулом-то ударили, что будет что-то нехорошее, тоже начинает залупаться. Тут уже все начинают его пиздить стульями, потому что стульев отбитых много, все фанаты чурбаньё не любят. Я смотрю ниже: стулья бросают уже в ментов. Нормальным потоком, всё сильнее, стулья отбивают, спускают вниз, там — гора, завал. Минут 10 прошло, там просто — стулопад. И фаеров всё больше и больше. Вижу: стягиваются мусора. Кони что-то скандируют, мясо тоже скандирует. Я помню, что вся трибуна спартаковская орала «ЦСКА — сосать!». А те орут «Мясо — сосать!». Я и думаю: «Что будет, если все придут с той трибуны и будут у всех сосать? Это же пиздец!». Я, вот, допустим, против этого, кошмар просто! Акт групповой содомии. Столпились внизу мусора, начинаются кричалки про мусоров, в них кидают фаера, дымовые шашки, кресла. Столпились, естественно, космонавты. Шлемы опустили, дубинки берут. Сейчас что-то будет! И точно: швыряется ещё пара фаеров и начинается атака на трибуну. Они бегут вверх, фанаты ломятся от них, толпа сваливает выше. Кого-то хватают менты, какого-то мента слишком сильно поволокло, он вышел слишком вперёд своей линии нападения, и, когда мусора отбили какую-то часть сектора, они отступают, группируются, этот мусор уже убежал вперёд, рядов на 10, его бьют стульями, шлем сорвали. Мусора опять перегруппировываются, надо же своего выручать, опять бегут вперёд. И такими рывками, по 5-10 рядов они отвоёвывают. Тут раз, смотрю: около меня падает фаер, до ближайших ментов остаётся рядов 7. «Ну всё, сейчас я в какого-нибудь мента фаер брошу». Нагибаюсь за фаером, менты как раз начинают атаку, кто-то меня толкнул как раз в тот момент, когда я тянулся за этой горящей хуетой, я падаю, нога застревает между двумя неоторванными креслами. Лежу на спине, в руке фаер горит, нога застряла, вскочить не могу, съебаться не могу. Прибегает один мент, хвать меня, сразу ногой в живот долбанул с прыжка, дубинкой по бедру долбанул. И бежит дальше. У меня дыхание сбилось, и менты хватают меня за руки, тем более, фаер я не выпустил. Но там было видно, что я — хулиган и меня надо арестовывать. Выводят меня со стадиона. Прям при входе на сектор забирают билет, два мента берут меня под руки. Смотрю: сбоку начинается драка, какого-то мента завалили фанаты, начинают пинать. Один мент меня бросает, бежит ему на помощь, второй пытается держать. Я дёргаюсь, мент падает, вырываюсь и даю по съёбкам. На трибуну я не побежал, потому что там ментов стоит человек 5, я спускаюсь вниз. Отбежал я метров 50-60, дальше смысла нет. Внизу стоит ещё толпа человек 20, таких же, у кого билеты забрали. Что, ребята, будем делать? Стоять ждать надо. Что делать? Матч закончится когда, видел, какой экшн на трибунах? А вы что делаете? Вот, билеты отняли, вытащили. Время смотрю: ещё первый тайм не закончился, я успею ещё до дома доехать, второй тайм по телевизору досмотрю. В метро сел в вагон, сижу довольный, с ментами драка, движуха. На «Фрунзенской» в вагон заходит коней человек 40. А я один, в спартаковской розе. О, мясо! Вали его! Начинают меня пиздить. Я закрываюсь, кричу: Охуели скина трогать? Ёбнулись? Парни, тормозим, это — правый парень, нахуй своих пиздить? Не стали меня добивать, пожали руки. Ты — молодец, давай. Все свои. Мы попутали. Я поехал до «Библиотеки». Сижу, думаю: «Нахуя мне фанатствовать, если не так важно, за кого ты болеешь? Мы же все — русские, все — скины. Какая разница, за мясо ты или за коней?». Тем более, что и у нас в группе были скины, которые гоняли за ЦСКА и мы с ними вместе валили гуков. Эта клубная вражда мне стала не интересна, сижу, раздумываю. В философию поволокло. Приехал домой, рожу от крови умыл, тут папа орёт: Макс, смотри, тебя показывают. Включаю, там перерыв и какие-то нарезочки. Смотрю: меня выводят со стадиона. «Вот — задержанные первые хулиганы». Нифига себе, первый хулиган! Мой бомбер засветили, серебряный, очки, я стал суперзвездой. Матч закончился не важно с каким счётом, суть в том, что были оторваны все кресла на стадионе, все мясные сектора были перекрыты, перед каждым сделали живой коридор из мусоров, всех выходящих из сектора менты пропускали через строй и пиздили дубинками. Вообще всех: женщин, детей, мужиков. Смотрелось дико: выходит девчонка, и ей бьют дубинками по спине и по жопе. Зачем? Выходит мужик, лет 45, он точно не кидал фаера и с ментами не дрался. Ему тоже — по жопе и по ногам. Так это смотрелось отвратительно! «Ну мусора, ну гондоны, как я вас ненавижу!». Потом это видео показывали по всем каналам, это был вопиющий акт футбольного вандализма и хулиганизма. Действия ментов почему-то особо никому неприятных ощущений не доставили. Всяких правозащитников возмутило только то, что «фанаты «Спартака» оторвали кучу кресел». Что-ж делать? Кресла были плохие, оторвали кресла, новые стали свежие, красивые и хорошие. Ч5 Учёба закончилась, началась у нас в колледже строительная практика. Для начала, отправили всех отвезти документы в фирму, в которой будем эту практику проходить. Мы с Лёхой съездили в Митино, в жопе мира, как нам тогда показалось. Отвезли бумажки туда, трудовые книжки, подписались. Ребята, вы понимаете, как это важно? Это ваша первая серьёзная работа. Естественно, мы глубоко волнуемся и будем нести эту ответственность с честью. Какую-то хуйню нам рассказали, мы поехали на стройку на следующее утро знакомиться с работой. Там — несколько третьекурсников, человек 10, из разных групп. Приехали, улыбаемся, все одеты в вольную одежду. Нас построили в шеренгу, вышел мастер, начал рассказывать о том, что какая на нас возложена ответственность, что мы должны здесь работать, а не отлынивать, мы будем на виду, потому что мы работаем за зарплату, что мы не должны дурака валять, что, хотя зарплата у нас — 2000 рублей за этот месяц, но, тем не менее, с нас за эти 2000 сдерут все шкуры и мы должны работать с полной отдачей. Мы стоим, нам смешно. А ты, что улыбаешься, в очках? Интеллигент? Конечно, я человек интеллигентный, поэтому руки мне пачкать западло. Мастер хотел сказать какую-то гадость, но не стал, увидел злобную ухмылку видать. Вышел какой-то начальник в пиджаке, ещё раз повторил о высокой чести, которую фирма предоставила нам, распиздяям и долбоёбам, что за нами будут смотреть, мы получим ценнейшие навыки, и повели нас знакомиться с объектом. Это была школа. Музыкальная, которую реставрировали. Расхерачили всё, что было, выкинули пианино, еврейские скрипочки, ещё что-то. Вынесли полностью всю начинку здания, и реконструировали его от и до. Новую крышу там надо было строить. Все перекрытия перебирали, стены надо было штукатурить, а до этого — отбивать, ямки копали. Дешевле можно было построить новое. Ходим, работает на стройке где-то половина — молдован, половина — хохлов, москвичей — раз-два и обчёлся. Здание четырёхэтажное. Отвели нас в вагончик. Вот, здесь вы переодеваетесь, обедаете. Содержите его в чистоте и вешайте шмотки. Вагончик — строительный, посередине — стол стоит, лавки по стенам, на вешалках висит целая куча телогреек запылённых, штанов проссанных, пакетов с ботинками, каски под лавками валяются, портянки, носки, просто пиздец. Смен пять молдаван там уже померло, и все свои вещи оставляют. Кипятильник я там впервые увидел, сделанный из двух бритв. Между бритвами ток проскакивает, они накаляются и кипятят воду. Выдали нам сапоги, робы, каски, телогрейки, перчатки. Идём работать. Перво-наперво нас с Лёхой отправили в подвал с перфоратором долбить стену в месте, где надо было сделать приямок. Отправили не самих по себе, а с каким-то молдаваном. Залезли мы в подвал, там сыро, одна лампочка светит. Молдаван начал ковыряться с этим отбойником. Выключает, хочет передохнуть. Мы начинаем допрос. Ты — молдаван? Да. Какого хуя в Россию приехал? А? Что? Мы — нацисты. Ты скажи, ты зачем в Россию приехал? У него — лицо испуганное, «бля, поймали!». Мы давай его пытать: А русских-то, небось, пиздил в Молдавии? Ну-ка, сознавайся! Мы тебя здесь сейчас убьём! - молдаванин, конечно, выразил лояльность к русским, к нацистам, к скинхедам, ко всем, - Ладно, с тобой понятно, а остальные молдаване против русских? Не-не-не, всё нормально, никто не против русских. Хорошо. Национал-социализм начали насаждать. Подолбили эту стену, потом пошли выкопали приямок, сделали дырку. Отправились в укромное место разрисовывать наши телогрейки и каски. Для начала мы вырезали молнии SS, из рубероида и наклеили из себе на каски с двух сторон, потом на телогрейках нарисовали свастики, руны, стали по стройке ходить более вольготно. Работать нам, естественно, не хотелось, потому что за 2000 рублей в месяц будет работать только полный дурак. Как Дамир Зарипов. Он в это время бегал, всем помогал, спрашивал, как всем помочь, на кой хер? Не понятно. Это же практика, её просто надо пройти. Мы с Алексеем узнали, где тут можно спать без палева. Узнали очень хорошее правило поведения на стройке: рукава всегда должны быть закатанными и в руках что-то должно быть, то есть в руки нужно взять ведро или трубу, что-нибудь полегче, но должно быть видно, что ты что-то несёшь, что ты дико занят. Я одно время ведро с собой носил, потом это мне надоело, я стал просто ходить с закатанными рукавами и сосредоточенным взглядом, как будто мне надо очень срочно что-то делать и куда-то нестись. На стройке стояла конура, в ней жила собака. Конура хорошая, из свежих досок сделана, большая. К вечеру первого дня из этой конуры я собаку выгнал, постелил какую-то тряпку и улёгся там спать. Но ноги торчали, меня кто-то сдал прорабу, прораб меня разбудил. «Иди работать». Скотина. Пошёл опять ходить, бродить. Время с утра и до обеда тянется крайне долго. «Ну когда-ж пожрать-то, да что такое? Это пиздец». После обеда уже попроще, спать не хочется, домой не хочется, интересней. Искали мы с Лёхой, как бы нам развлекаться. Первой нашей жертвой, естественно, был Дамир. Мы его хорошо знали и он был на виду. Каждый день, до обеденного перерыва, мы ссали ему в ботинки. Мы знали, где они лежат, и он постоянно выливал из них мочу, приговаривая: «Опять мне воды в шмотки налили». Он, почему-то, искренне верил, или заставлял себя верить в то, что это именно вода. Хотя, ботинки у него уже воняли и мы говорили, что «Дамир, выкинь их, они воняют». Но, Дамир нам не верил. Потом мы решили, чтобы не работать, подписаться на уборку в вагончике, в то время, как всем остальным раздавали задания на день. Мы же уберём! Уборка заключалась в том, чтобы выкинуть шмотки умерших молдаван и таджиков и подмести. Хорошо. Все ушли, мы начали мероприятие. Притащили контейнер для мусора, давай туда шмотки выкидывать: телогрейки, робы, носки, каски, всю хуйню. Место освобождается, но: Надо шмотки выкинуть. Да. Дамира Зарипова! Естественно, кого ещё? Мы давай эти шмотки искать. Искали, искали, нет шмоток. Где они? Он же тут, по стройке ходит. Ищем. Ладно. Огнетушитель распылили сзади, интересно же, как он устроен. Повесили обратно. Подмели потом, всё чисто. Шмоток Зарипа не нашли, зато время скоротали. Смотрим: ползёт Дамирка с пакетом. Порылся в мусоре, достал свои шмотки (мы их, оказывается, случайно выкинули) и такой нам: Ви зачем мои щмотки викинули? Кто так делает? Ладно, Дамирка, ну что ты? Случайно перепутали. На следующий день мы решили исправить эту оказию, будем другим путём действовать. Взяли стекловату. Стекловатой я натёр ему всю одежду изнутри: штаны, подмышки, майки, свитер, штаны, носки, в ботинки насыпали стекловаты, чтобы нормально всё было. На регулярной основе стали это делать, чтобы у Дамира была сладкая жизнь. И пошли до него доёбываться. Дамир как-то вместе с нами как-то попал под замес, его оставили разгружать цемент. Он — маленький, дохлый, мы — здоровые, можно подкачаться. Цемент разгружаем, он стоит около этого корыта, полного цемента. Он что-то какую-то гадость сказал. Э, слышь, Дамир. Я тебе сейчас рёбра сломаю. Не сломаешь. Я ему — хвать! В грудину кулаком, он на ногах не устоял, и прямо жопой падает в корыто с цементом, вся спина и жопа уляпаны. Мы с Лёхой быстро съебались, потому что там молдаване, прорабы. Пошли на самый верх. Типа мы там работаем. Взяли перфоратор, стоим, стены штробим. Хохлы начали там нас учить, как хлопать строительные патроны о стену. Их надо обернуть проволокой и капсюлем ударить по стене, они нормально взрываются. Получается петарда. Можно подкрасться к кому-нибудь и — бах! Под ухом. Кто-то взвизгивает, прикольно. Сделали. Тут хохлы пожалели, что нам это рассказали, потому что мы напиздили полные карманы патронов и хлопали их около хохлушек-штукатурщиц, молдаван пугали, самих хохлов, кто нас этому научил. Пистоны кончились, хохлы попрятались, взять больше негде. На следующий день у нас с Лёхой было новое развлечение: решили лепить из глины какашки. Берёшь глину, между рук запускаешь, как будто говно. Налепили штук 10, давай их по стройке раскладывать. Сидят ребята, обедают, раз — у них какашка лежит возле стола. У них — паника. «Кто это сделал?», да ещё кому-то надо выбросить. Мы смеёмся. Подождали, пока в вагончике начальника участка никого не будет, зашли, положили прям на стол. Потом ещё одну положили под дверь. Там паника, пиздец, ходят на всех орут, прямо террористическая операция. Потом поняли, что это глина. Сказали, что мы — негодяи, потому что или кто-то нас сдал, или было очевидно, кто это сделал, потому что у нас на стройке стала появляться репутация соответствующая, к тому же мы постоянно подъёбывали молдаван, кидали в них камешки, бумажки, это всё в шутку было, хотя они злились. На стройке была девушка Марина, не совсем девушка для нас, ей 21 год был, она колледж закончила и работала ключницей на складе, выдавала лопаты, телеги, всякую хуйню. Звать мы её стали «Тётя Марина». Ребят, почему тётя? Я старше вас всего на 3 года, я Марина просто. Не, ну ты старая уже, ты — Тётя Марина. Она бесилась, но всячески пыталась кадриться. Мы подчёркивали её старушачность, плюс у неё была жирная жопа и она курила, поэтому она могла быть только Тётей Мариной. Как-то повесили мы на её складе объявление, что симпатичный молдаванин познакомится с заведующей складом для интимных отношений за гаражами. Повесили, через 20 минут она прибегает к нам в вагончик, мы кушали. Объявление на стол кидает. Максим, Лёша! Вы — дебилы, я вас ненавижу. Плачет, что плачет? Ну, пошутили, хрен с ним. Начальник участка, там был Миша, маленький гондон, постоянно ходил в белой каске, очках и выёбывался. Он как-то поручил нам отбивать снаружи стену. Надо было залезть на леса, и отбивать штукатурку на уровне 3-4 метра. Полез я туда с Лёхой. Как отбивать надо? Естественно, свастикой. Давай хуярить. За час я выбил свастику, метра полтора на полтора, здоровую, ровную, красивую, видно издалека. Только выдолбил, не успели мы отдохнуть. Прибегает прораб. Где, блядь, эти? Заебали, что за хуйня? Оказывается, соседи из дома напротив увидели, как свастику выдалбливают, запаниковали. «Ну как так можно, это же — фашисты!». Приехали менты, выебли мозг этому прорабу, сказали немедленно свастику убирать. Отбойный молоток у нас отняли и больше не выдавали. Послали помогать каким-то арматурщикам, гнуть арматуру. Мы с арматурщиками тусанулись минут 40. Слушай, нам за это нихера не платят, помогать мы тебе не будем, хочешь — будем вокруг тебя крутиться и мозг ебать? Или пойдём спать. Да идите спать, что вы. Всё честно. Мы зашли в комнату с минеральной ватой, она была уложена штабелями до самого потолка в несколько рядов. Мы часть вынули, изнутри сделали комнату. Снаружи кажется, что комната забита до потолка этой стекловатой. А, на самом деле, внутри, около окна, у нас была комнатка небольшая. Мы всё устроили, постелили, и после работы шли спать. Спать там было хорошо почему? Во-первых, нас не было видно ни с какой стороны, если блоки изнутри подтянуть, подпереть, то никто не найдёт. Но потом гондон-прораб увидел нас, видать через окно. Окно было закрыто армированной плёнкой. Увидел наши каски, пришёл, залез туда, отодвинул вату, распизделся. Хрен с ним, пошли на крышу. Вид красивый. На крышу мало, почему-то кто лазил, там делать нечего было, и, если лестницу убрать, то туда и прораб не забирался. Стали мы тусоваться там. Вид там романтический. Сидим, разговариваем о девчонках. Главное, что виден Ольгин дом. С Ольгой я думал, расстаться или нет. Она мозг ела, но и любил я её. Лёха, как ты думаешь, послать её? Да посылай! Ну не могу, понимаешь? Она такая хорошая, мне нравится, да и сейчас практика рядом, могу хоть каждый день после работы встречаться, тут ехать недалеко, пешком можно дойти. Тогда пошлёшь, как практика закончится. Точно! Практика закончится, там и пошлю моментом. Действительно, по вечерам после практики я с ней встречался, ходил, гулял по Карамышевской набережной. Это романтическое место было. Закончилась у нас работа, я куда-то ехал, суть в том, что не в Крылатское, перешёл на другую сторону, где конечная троллейбуса. Жду автобуса. Смотрю: идёт тип, в голубых джинсах, майка с поросёнком в строгом ошейнике, написано: No one likes us, we don't care. Фанатская майка, мясная. И со стороны практики идут ещё два парня из группы. И им зиганул в прикол. Зиг хайль! Куда идёте? Домой. Понятно. И тут этот, который подошёл ко мне в майке: Ты что, нацист? Да. Шарп! Я не шарп! Я — нацист. Шарп. Ты — дебил? Я — нацист. А, ты, блядь, шарп? Да! А парень, года 22 ему, побольше меня, но и пузо у него, пива, видно, выпить любит. И замахивается. Там такой замах, как будто быка хочет завалить. Замахнулся. Что делать? Бью ногой в живот и двойку по ебальнику. Он согнулся, разгибается. Рожа разбита, майка разорвана. Ты что сделал? Тебе что надо, охуел? Блядь, я шарп! Но я не против скинов, я сам Царицыно громил. Я сказал так, потому что нацисты ничего не делают. Но надо же пиздить чурок, я в этом смысле. А, в этом смысле, ну давай тогда, я понял. Ушёл этот дебил, я так и не понял, то ли он доебаться решил, то ли он — шарп, или ошибся, не знаю. Он очень сокрушался, что я ему порвал именную майку. Как-то еду я с практики, иду домой, смотрю: в подъезде сидит кошка. Я с собакой выходил. «Так, надо эту кошку погладить». Подхожу к ней, собака сунула туда нос, она дружелюбная, доберманчиха. Кошку лизнуть. А кошки собак не любят. Как ебанёт ей по носу когтями. «Ах ты, гадина!». Ебанул ногой котяру, она улетела. Кошка вызвала негативные эмоции, сволочь низкопробная. Причём, я знал, что она ссыт у меня на этаже. Она ссыт на девятом, а живёт на первом. Запомнил, ушёл. Потом у нас с Лёхой у нас сложилась прискорбная ситуация. Мы заметили, что когда бетон разгружают, молдаване закидывают его в вагонетку, которая поднимается подъёмником, на нужный этаж. Мы залезли на крышу и со своего любимого места кричим. Обычно, кто-то кричит со своего окна: «Раствор!». И молдаване подбегают, начинают раствор грузить и поднимать на нужный этаж. Раз, приехал грузовик, высовываемся, кричим: «Раствор!». Молдаване бегут, начинают это всё грузить, мы с Лёхой сидим, посматриваем: «Ага!». Тема в том, что если кинуть кирпич в эту вагонетку сверху, то обрызгивает всех, кто рядом стоит. Мы подождали, пока нагрузится — хуяк! Туда два кирпича. И молдаван забрызгали. Они смотрят на нас, орут, кулаками грозят, мы опять туда кирпичей накидали. Молдаване взбеленились, орут что-то по-молдавски: «Йохэндэбэйс!». Побежали нас пиздить. Мы-то понимаем, что ситуация некрасивая, спровоцировали толпу целую. По одному-то можно чмырить, они тихие, но тут — толпа. Забаррикадировали один подъём, около второго спрятались, стоим с палками. Каска поднимается — бам по башке! Она уходит, второй — уходит. Смотрю: из люка белая каска высовывается. Я уже собрался бить, тут вспоминаю, что белая каска — это прораб. И Миша-гондон высовывается: Вы что, охуели? Вы что, ёбнулись? Нахуй это делаете? Это не совсем мы, на нас напали. Да я видел всё! Вы — дебилы! Пошли нахуй отсюда! И убежал. Мы его хотели опустить тоже, но он ушёл. Уволили нас с практики, да и не важно. Но вышло так, что уволенные из практики, мы забрали документы из этой фирмы, думаю: «Ну и ладно, хрен с ним, устроюсь к своему папе в фирму фиктивно. Он даст мне бумажку, что я там работаю, а я буду спокойно на даче тусоваться». Приезжаю в колледж. Я буду работать у папы, он даст бумаги. Не, Максим, то, что надо у папы работать, это тебе надо было раньше думать, сейчас уже поздно. Сейчас всё. Тебя выгнали с практики, третий курс ты не закончил, получаешь документ, что ты прослушал 1, 2, 3 курс в колледже, иди ищи другое место. Нам с Лёхой это сказали. Оно и понятно, ректор-гондон ждал полгода, а тут повод — железный, чтобы выгнать, оспорить мы его не можем. Поехали мы с Лёхой искать другие колледжи, но никуда не берут, потому что ректор нашего колледжа позвонил ректорам всех других колледжей, и предупредил, что «вот этих двоих нацистов не брать». В итоге, все другие колледжи отказывают нам в поступлении на дневное. Нашли один, на «Первомайской», на вечерний факультет, нас приняли, на дневное отказались. Мы успокоились, можно отдохнуть летом, работать, хотя бы не зря пропадает время. Оказалось всё не так просто. Ч6 Та кошка собаку мою поцарапала зря. Вспомнил я о ней, когда выносил мусор. Выхожу, и ссаниной воняет. «Блядь, как она меня заебала!». Надо её ёбнуть. А что делать? Спустился в подъезд, взял кошку, у неё три котёнка было. Хватит говно всякое плодить, надо их замочить. Притащил домой, достал пенёк для мяса, топориком котят шлёпнул в ведро тушки скинул. Бью кошку. «Так, эта поздоровее, надо ей башку отрубить и выбросить». Всё будет тихо и чисто. Собаку я запер, чтоб не гавкала. Кошку рубанул, но промахнулся, она вырвалась, руку мне поцарапала, стала бегать по комнате, всё залила кровью, добил я её, но не приятно. Одно дело — быстро шлёпнул и выбросил. А другое — когда начинаются мучения животного, жалко её стало. Башку отрубил, на помойку бросил, собрался тушу тоже кидать. Тут звонит Тёмыч. Макс, что делаешь? Ничего, кушать собираюсь, а что? Я сейчас к тебе в гости с Тонычем зайду. Заходите, мать кролика купила, сейчас в холодильник убираю как раз. Надо будет его разделывать, готовить, чтобы на день рождения кушать. Я же Тёмыча знаю, он же халявщик первостатейный. Макс, давай кролика сожрём. Ну как, мать же купила, нельзя. Блядь, давай! Не, ну надо же приготовить на праздник. Мы приготовим, давай! Ты пойми, что нельзя. Нет, давай! Давай сожрём, только если приготовите его как надо, очистите, зажарите, замаринуете, чтобы нормально было. Мы всё сделаем. Не вопрос. Приходит, я только-только успел с кошки шкуру снять и кишки выбросить. Запихал в кастрюлю и поставил в холодильник. Она ещё тёплая. С задних лап я не стал шкуру спускать, чтобы был шанс у него понять, что это — кошка. Оставил там лапу с когтями. Кошка серая была. Он не просёк. Смотри: лапы-то кошачьи. Нет, это кролик. Вроде кошка. Кролик, что ты гонишь? Специально лапы оставили, чтобы видно было. Хорошо. Порезали они кошку, маринуют. Тут ко мне две девчонки пришли. Сидим в комнате. Там Тёмыч сейчас кошку готовит, маринует, вы ему не говорите об этом. Пошли, посмотрели, носы позатыкали. Какой кошмар! Ой! Ушли. Эти над ними смеются. Вы что, не видели, как кролика готовят? Подумаешь. Посидели мы в комнату. Тёмыч с Тонычем зажарили картошку в духовке, кошку порезали, с лучком, запекли, достали. Пахнет на всю квартиру, прикольно. «Пойти, что-ли кошку пожрать? Не, не буду, иначе в чём шутка будет?». Потерплю. В итоге кошку я есть не стал. Тёмыч с Тонычем всё поели. Давайте, открывайте помойку, вы кошку жрали. Как кошку? Вот так. Быть того не будет. Открыли помойку, увидели кошачью шкуру, лапы, голову. Но, никто даже не блеванул. Покривились, сказали, что я урод и с той поры у меня дома мясо никогда не готовили. Ч7 В ННП должен был состояться долгожданный праздник: посвящение в Юнкерский корпус и принесение присяги бойца ННП. Заранее все были обзвонены, что все собираемся на Белорусском вокзале, оттуда выдвигаемся и едем в лес. Собралось человек 60-70, погрузились на электричку, доехали до станции «Крюково» и относительно ровными шеренгами двинулись в лес. Прошли 500-600 метров по лесу, по дороге обсуждал с парнем по-имени Доктор особенности крови различных народов. Он утверждал, что кровь чурбанов и негров с джинсов не отстирывается. Я ему говорил, то это — предрассудки, и чурбанская кровь отстирывается точно так же, просто не надо стирать горячей водой. Спор у нас был горячий, к нему присоединялись другие бойцы, у каждого была своя версия, кто-то говорил, что негритянская кровь не отстирывается, кто-то, что наоборот отстирывается, только кровь белого не отстирывается. Таким образом, у нас получился конструктивный, захватывающий диалог и я не заметил, как мы пришли на место. Туда предварительно выехал передовой отряд, там был сложен костёр предварительно, вкопали крест, обмотали тряпками и пропитали тряпки бензином. Там полянка большая. Готовились, устраивались, думали, как получше это организовать. Суть была такова. Сперва надо принести присягу на верность ННП, потом похоронить предателей, ритуально, то есть похоронить листочек с их именами, вскоре от этого они должны были умереть. Предатели — это те, кто в партию вступил, а потом на неё забил. После этого должны выступать люди в качестве претендентов на вступление в юнкерский корпус. Это должна была быть драка один против троих. Суть не в том, чтобы победить, а хотя бы выстоять 2 минуты в этой драке. Построились. Те, кто приносил присягу, должны были встать в шеренгу и повторять слова присяги за Бусом. Разожгли костёр, Бус зачитывал слова, все повторяли, после этого присягнувшие на верность ННП по очереди подходили к флагу ННП, целовали его, отпивали глоток вина из немецкой каски и ели кусок карбоната из советской. Советскую каску я сам для этого ритуала принёс. Было довольно интересно, половина соратников в масках, в масках прорезаны только глаза, я не знаю, зачем они там в масках были, тогда не было такого давления, ходи, как хочешь, но маски понадевали. И очень смешно они маски приподнимали, чтобы вина глотнуть из каски. Для меня это была проблема: как же я буду вино глотать, если я не пью? С Бусом на эту тему разговаривал. Пить не обязательно, ты хотя бы губами приложись. Ну хрен его знает, уже загас. Ладно, не горюй. Убедил меня. Карбоната я съел, дали с ножа пару кусков. После этого выкопали могилу, похоронили там фамилии предателей. Потом все разошлись готовиться. В Юнкерский корпус должно было поступать 5 человек: Я, Лысый, Чугун, Белый и кто-то ещё. Первым решил посвящаться я. Вышел, размялся. Начали драться. И у меня стало нормально получаться. Посвящали меня три человека, из которых только один был моей комплекции, один был с меня ростом, но дохлый, а третий был дохлый, да ещё и мелкий. Это были лейб-гвардейцы, они были парни боевые, но самому мелкому я разбил нос. Но вернулся в строй, хотя кровь из-под маски текла. Драться против двоих легче, у меня получилось охуительно. И на следующий бой мне пришлось уже заменять того, кому я нос разбил, и самому замещать соратника. Посвятили второго, третьего. Лысый тоже хорошо дрался, не убегал. Белый падал постоянно, Чугун тоже, делал вид, что его ударили куда-то, то в печень, то по яйцам, хотя просто не выносил прямые удары. Но все были приняты, потому что суть в том, чтобы выйти и не испугаться. Тут ко мне подходит журналист из «Известий», Соколов-Митрич, я потом фамилию прочитал. Можно у тебя интервью взять? Я статью пишу. Журналист был приглашённым. У нас в партии была дисциплина, что не положено давать интервью без разрешения вождя. Но его направил ко мне Сухаревский, что «вот иди, поговори с бойцами рядовыми». Потому что тоже неправильно, если приедет журналист, а ему с бойцами запрещают общаться. Это — не красиво. Да, конечно, я дам интервью. Почему ты стал скинхедом? Как мне объяснить журналисту, почему я стал скинхедом? На меня не нападали на улице хачи просто так, у меня нет каких-то личных обид. Но, вспомнил я ситуацию одну, которая могла послужить основанием. Дело было в том, что я встречался с девушкой, которая жила на Каширском шоссе, недалеко от того места, где были взорваны дома. На Гурьянова был дом. С ней я расстался. 1 сентября пошёл в школу, с ней общения нет. Но телефон помню, адрес помню. Сообщение о том, что дом взорван. Я, естественно, бросаюсь из школы ей звонить. Трубку не берут, не дозвонился, расстроился. И пошёл чурбанов пиздить вечером, мстить. Встретил скинов, мы пошли чурбанов пинать. Нескольких сильно отмудохали. Это давно было. Дело в том, что придя домой, я смог до Наташи дозвониться, с ней поговорил, узнал, что это не её дом совсем, но журналисту я этого то ли не успел, то ли не стал до конца рассказывать. Он понял так, что девушка у меня погибла, я решил мстить и пошёл в движение скинов. Эту статью он напечатал в газете «Известия». Она стала довольно популярной. Приезжаю в ННП потом, половина статьи посвящена мне, что «Тесак с таким интеллигентным лицом, здоровый, спортивный, у него погибла девушка, его можно понять». Мне, конечно, Кузьмич выразил благодарность за работу с журналистами. На самом деле, овощам нужно обоснование, почему я стал нацистом. Овощам обоснование было нужно, его дали. Они рады. Потому что если сказать, что я нацист и переживаю за свой народ, то «ну нафиг, это быдло, они валяются под забором, а ты будешь на них своё время тратить?». Этого не понимают, такая мотивация ничего не объясняет, люди же гондоны по своей сути. А если ты объясняешь, что девушка погибла, то «да, это — месть, это — лично, тут ты имеешь полное право». В то, что дома взрывали не чечены, а ФСБ, я тогда не верил и не думал, сейчас, конечно, не сомневаюсь. Если взрывали и чечены, то с ФСБшной подачи. За это интервью я был назначен руководителем Московского регионального отделения. Что это значит? Я должен был руководить командирами округов, общаться с ними, посещать мероприятия, сборы округов, посещать по выходным сборы командиров и общаться с прессой, потому что внешность — типично скинхедская, лицо — отмороженное, но в то же время интеллигентное, могу что-то связанное говорить, а это — довольно редкое качество у нас. Всех журналистов стали приводить, я с ними общался. Я всем рассказывал, что стал скинхедом не потому, что я не люблю чёрных, не потому, что я люблю свой народ, а конкретно потому, что при взрыве дома у меня погибла девушка. Рассказывал столько раз, что уже начинаешь сам это с чувством говорить, в это верить, свыкся с этой мыслью. Помню, девушке этой позвонил, рассказал. Наташа, погибла ты, я скином стал. Макс, зачем? Ну ты достал так делать? Я твой портрет думал напечатать. Только попробуй, зачем тебе это надо? Портрет я не стал печатать. Ситуация-то простая, овощи не понимают. Вот если им объяснить, допустим, что у меня ни один чурбан никогда девушку не отбивал, и ни одна моя девушка не уходила к чурбану. У меня чурбан не может отобрать рабочее место, потому что я закончу колледж и стану инженером. Чурбаны инженерами не работают, они работают чернорабочими, в крайнем случае, начальниками участков. У меня нет боязни того, что меня какой-нибудь чурбан ограбит, потому что я сам могу ограбить кого угодно. Меня не изнасилуют и не будут грубить, потому что я — мужчина, довольно крупный, сильный и агрессивный. Меня эти проблемы, почему обыватели думают, как можно стать националистом, они вообще стороной обходят. Кроме какой-то идеологической мотивации ничего нет. Но в пропагандистских целях почему овощам лапши на уши не навесить? Это нормально, вполне здраво и объективно. Мы эту позицию обсудили в партии, мне сделали замечание, что «Макс, смотри, не проболтайся, будет некрасиво, сейчас мы будем это пиарить» - «Хорошо, договорились. Стал скинхедом, потому что погибла девушка». Я стал скинхедом в 14 лет, а взрывы дома были, когда мне исполнилось 15, но небольшие нестыковки наружу хрен когда выплывут. Ч8 Как-то в штабе ННП Бус мне говорит: Тесак, не хочешь познакомиться с тёлкой одной? Что за тёлка? Есть одна, она сумасшедшая правда, хочешь — встреться с ней, может погулять сводишь, выебешь. А что она? Да, заебала, шлюха вонючая. Заебала, так заебала, давай. Происходило это как в партии? Была редакция и генштаб. Редакция — на кухне, штаб — в комнате. Был совет командиров, как обычно, в воскресенье. Я ушёл в редакцию и стал говорить по телефону, а командиры слушали по громкой связи в штабе разговор. Делалось это неоднократно. Из разговора я узнаю, что девушка вступила в ННП, общалась довольно плотно с Бусом, потом начала тупить, Бус на неё разозлился и слил её мне. Как тебя звать-то? Марина? Не, на самом деле, Ира, но Марина — это партийная кличка. Чтобы никто не догадался. Спросил Буса. Почему у неё партийная кличка — Марина? Потому что мне нравится имя Марина, девка понравилась, имя мерзкое, поэтому кличка Марина. Пойдём гулять. Пойдём. Буквально на следующее утро я договорился конкретно по времени, встретились мы с ней где-то в районе «Сокола», пошли гулять. Девка здоровая, почти с меня ростом. Она старая тогда была. Мне — 18, а ей — 27 что-ли, бабка. Сиськи большие, ноги стройные. Ходили, ходили. В итоге, я усадил её за какую-то скамейку, начал щупать за положенные места, всё нормально происходит. Чем лучше в этом отношении девушки постарше, так тем, что они уже не кривляются, что «мама не разрешает», «люди увидят», это уже не работает. Начали целоваться. Романтическая прогулка. Где-то в течение полутора часов. «Нихуя себе, мне-то 18, а я уже девку закадрил, которой 27», чистый пикапер. Уехал домой, договорились, что она приедет ко мне в гости на следующей неделе. И Бусу рассказал. Марина — шлюха, дрянь. Оказалось, что Бус с ней встречался в это время, у него что-то не получалось, он не думал, что у меня что-то получится с этого захода. Решил не рассказывать ему остального, чтобы его не расстраивать. На следующей неделе приехала Марина к нам с Лёхой в гости, у него была хата в Новогиреево, куда мы водили девок. В эту квартиру ещё его отец водил девок, однокомнатная. Отец понимает, что сын растёт и отдал ему ключи. И мы стали водить туда девок. С Мариной приехали, на кухне разложили диван, попили чайку, легли, общаемся на общественно-политические темы, а Лёха с другой девкой общается на такие же темы примерно. Тут звонок в дверь. Я никого не жду, Лёха тоже никого не ждёт, но зачем-то пошёл открывать. Он был голый, смотрит в глазок: там стоит его девчонка Алла с подругой. Алла, подожди. Лёша, открывай, я знаю, ты там не один. Тут он обмотался полотенцем, и открывает. Алла врывается, видит, что я с девкой на кухне, бежит в комнату. В комнате сидит голая тёлка в кровати. Я на всю жизнь запомнил фразу Лёхи: Алла, это не то, что ты думаешь! В этой ситуации просто всё однозначно. Это был пиздец, что он Алле объяснил, что это не то, что она подумала, это чисто случайно он оказался в полотенце с голой тёлкой в комнате, свалить на меня не получилось. Хотя обычно на меня всё сваливают, что девок привёл, но здесь факт что я с девчонкой на кухне. Алла в итоге выгнала ту, которая была голой в комнате, подругу отправила и Лёха с ней продолжил своё мероприятие политическое. Я продолжил его с Мариной. На следующее утро у меня была запланирована акция. Интимного свойства. Есть такой Аратов, издатель редакции газеты «Русская правда», и он тогда поссорился с Кузьмичём и Бусом. Попросили по-товарищески дать ему пизды. Подкараулить и немножко разбить лицо. Несколько раз мы туда ездили с товарищами из юнкерского корпуса. Караулили в подъезде Аратова. Приехали один раз, второй. А он не работал, нет графика. Человека, который работает, легко караулить в подъезде, потому что он каждый день в одно и то же время выходит из подъезда, деться некуда. А он безработный, может сидеть весь день дома, особенно, если он жирдяй и в зал не ходит. Съездили раза три, в это утро уже четвёртая поездка. Мы с Лёхой выезжали, по дороге пересекались со Стасом и Юриком, чтобы уже наверняка забить. Вчетвером встретились, Марину я отправил домой и мы поехали ловить редактора. Стоим в подъезде в 8 утра. Ты представляешь, как себя чувствует человек в 8 утра, когда спускается, а в подъезде стоят 4 человека с добрыми лицами, причём мы не очень стеснялись, у меня — кастет в руке, у кого-то палка, ножка от стула? У всех людей сразу становится такое лицо, они все свои грехи вспоминают, думают: «Ко мне или не ко мне?», идут боязно, всё равно идут, но морально готовятся, что это по их душу. Понятно, что если открылась дверь лифта, то ни убежать никто не успеет, ни заскочить обратно в лифт. Остаётся только смириться с судьбой. Стоим уже час, там какие-то старухи спускаются. Мы милицию вызовем. Что вы здесь делаете? Мы друга ждём. Какого друга? Вы — бандиты. Хрен с ним, прождали до 10 утра, поехали по домам. Мы с Лёхой были готовы к бою. Поехали в одну сторону, Стас с Юриком — в другую. Заходим мы в вагон, едем. Буквально на следующей остановке заползает в вагон семейка цыган. Старый цыган, лет 45, здоровый, но с костылём, в шапке, кожаной куртке, хотя это лето. С ним сынок лет 18, дрищёвого вида цыганёнок, и маленькая девочка, лет 10. Цыган зашёл. Уступите место инвалиду. Тётка уступила, цыган сел, ногу вытянул, костыль ставит в сторону. Пива мне. Дочка достаёт ему пиво. Сын открывает. Дочка крышку в карман убирает, цыган сидит, пиво пьёт. Лёха, если сейчас цыган пиво на пол поставит, то мы сейчас его пиздить будем, потому что гондон цыган вообще охуел. Животное, бабу согнал, сам уселся. Цыган это услышал. Мы стояли около двери, он сидел с самого края сиденья. Поворачивается: Ты что сказал? Зачем ты это говоришь? Ах ты гондон, ты охуел? - достаю цепочку, там свастика висела, - вот это видишь? Э, что ты, что ты? Я же не таджик и не узбек, я — цыган. Богом клянусь. Ты дурак что-ли? - потом только дошло, что он подумал, что это крестик православный. Подхожу, стал спереди, наступил ногой на костыль, второй ногой бью ему в голову. А цыган — здоровый. Деваться некуда, надо забивать. Он не отрубился, вскакивает, начинает драться. Его сын пытается напасть на Лёху, Лёха пиздит сына. Я хватаю костыль, цыган в него вцепился, он тяжелее меня килограмм на 30, я вбок костыль дёргаю (как в фильмах с Джеки Чаном), этим костылём бью ему по ебальнику. У него рука опустилась, костыль оказался у меня. Я этим костылём начал хуячить его по голове и по спине. Костыль сломался. Лёха забивает уже этого сынка. Хотели пиздануть дочку, но дочка убежала куда-то в конец вагона. Забили папу и сына костылём, у нас с Лёхой по половине оказалось в руках. Короткими палками ебашили. В итоге, разорвали мне кофту цыгане, у меня кофта была с надписью Hooligans Moscow на груди. Забили их, поезд остановился на станции, мы выскочили, убежали в соседний вагон. В соседнем вагоне народу дофига, там же не видели, что драка была, а зашли мы спокойно. Поезд стоит, двери открыты. «Дежурный по станции, пройдите в вагон», менты бегут. Мы в толпе затерялись, я книжку достал из рюкзака, потому что я без рюкзака вообще никуда не ездил, и без книжки тоже. Я и сейчас так делаю. Типа на работу еду, читаю. Поезд стоял ещё пару минут. Менты прошли мимо вагонов, но как они определят? Поезд трогается, мы — к дверям: лежит этот папа на спине, всё ебало в крови, дочка плачет, сынок жопу трёт. Довольные уехали. Хоть Аратова не поймали, но, тем не менее, сделали что-то хорошее в это время. Ч9 Забот у нас с Лёхой никаких нет. Документы подали в колледж на вечернее, делать ничего не надо. Как-то поехали знакомиться с девками на Манежку. Ходили, бродили, с одними, с другими затусовались, весело. Подходим к двум девкам. Привет, можно с вами познакомиться? Не, мальчики, мы тут вдвоём с парнем. Ну и что? Зачем одному парню две девушки? Идите, а то сейчас проблемы будут. Уходить не стали, подходит парень, кепка-восьмиклинка, джинсы вельветовые, поношенные, туфли. Вы кто по жизни? Мы — скины. А по жизни кто? Я вот — бродяга. А вы охуели что-ли? Кто такие? Что к моим тёлочкам подкатываете? Мы с ним пытаемся разговаривать, а он вообще невменяемый, чистый пацан. И вроде пиздить его не с руки, потому что это — Александровский сад, у Вечного огня. Он что-то объясняет, что это — некрасивый поступок, к тёлкам подходить. Я с той поры блатных ненавижу. Потому что единственное, что его спасало, это то, что там добить его нельзя, много ментов. Пошли дальше ходить, собираем номера телефонов. В те далёкие дикие времена телефоны мы собирали домашние, мобильных не было. С девушкой познакомишься, поговоришь. Но одеты мы были на палеве, а на Манежке в основном репаки тусовались. Это был стратегический промах. В итоге, закончилось дело тем, что на последний поезд метро мы опоздали. Лето вроде, тепло. Давай на Манеге ночевать. Давай. С девчонками какими-то протусовались до трёх часов, потом на лавке улеглись и продрыхли до пяти утра. Холодновато, особо нормально не поспишь. Приезжаю я домой около шести, пока поел, пока сполоснулся, там уже мать на работу просыпается. Я спать пошёл. Давай. Только я лёг, звонок в домофон. Макс, к тебе из милиции пришли. С какой милиции, нет меня дома. Я сказала, что ты дома. Лёг спать. «Сейчас скажет, что меня нет, и они уйдут». Звонок в дверь. Меня нет. Макс, тебя из милиции. Ты что, меня нет, я же сказал. Иди выйди, я сказала, что ты дома. Ебать! Что в голове должно быть у мамы, чтобы думать, что сын-скинхед может общаться спокойно и нормально с ментами. Если они приехали, ни в коем случае нельзя дверь открывать, это же очевидно! Выхожу. Стоит участковый и два автоматчика. Максим Сергеевич? Да. Марцинкевич? Да. Ты — скинхед? Да. На Манежке был? - а там недавно погром был, буквально за несколько недель до нашего мероприятия. Не, не был. - причём, я там реально не был, я был на даче, и вообще не знал о том, что там будет происходить. Если ты там не был, сейчас напишешь объяснительную, и быстро поедешь домой, надо срочно написать. Хорошо, поехали. Тем более, что тут автоматчики, да и дверь открыта. Надел какие-то шорты, белую майку, кроссовки на босу ногу, ключи. Паспорт возьми. Хорошо. Вышли, садимся в чёрную «Волгу». Солидно, «Волга» за мной, уважение. Доезжаем до отделения милиции. Перед входом в отдел стоит «Газель». На ней табличка - «Военкомат». «Странно как, что это здесь военкомат?». Менты ушли, оставили только одного автоматчика со мной караулить. Возвращаются. В отделение не пойдём. Хорошо. Садись в ту машину? А что там? Тебе что-то в военкомате подписать надо. Не вопрос. Пересадили меня в «Газель» военкоматовскую и привезли меня уже в военкомат. Там военком мне говорит: У тебя отсрочка от армии кончилась. Почему кончилась? Почему? Тебя из колледжа выгнали. Я в другой поступил. Да, поступил, но отсрочка у тебя одна. Теперь ты в армию пойдёшь. Давай, пойду, где расписаться? Сам думаю: «Сейчас ты мне эту повестку дашь, я ей жопу вытру». Нет, ты домой не пойдёшь, ты сейчас служить будешь. Как я служить буду? Распишусь и домой пойду. Не, это сейчас начнётся. Паспорт давай. Отксерокопировали его, только вместо бумаги для ксерокса засунули кусок журнала глянцевого с белым местом, на белом месте напечатали мою фотографию, из этого журнала её вырезали, получилась фотография. Вклеили в военный билет. Сейчас ты служить поедешь прямо отсюда, домой не поедешь. Позвонить-то дайте. Не-не-не, потом со сборного пункта позвонишь. Уже всё решено. Просидел я полтора часа в военкомате, в итоге приезжает «Газель», которая отвозит призывников, меня туда загружают первым и смотрю: приходят добровольцы, с мамами, папами, девушками, друзьями, их толпами провожают, они празднично одеты, чистые лохи. Я сижу: шорты, майка, кроссовки, больше нет нихера. Эти там с чемоданами, переезд просто в другой город. Забили нас в газель, человек 8. И мент сидит. Один парень говорит: Я тебя узнал. Да? Мы с тобой как-то в одном троллейбусе ехали. И что? Там хач у тебя время спросил, а ты его убить пообещал. И рассказал историю, что я ехал в колледж, заходит хач в троллейбус. Что-то на меня смотрит. «Охуел что ли?», у меня шапка «Лонсдейл», бомбер, смотрит. Я взгляд не отвожу. Э, слишь? Время не подскажешь? Ты охуел? Животное, какое тебе время? Зарежу здесь тебя. Э, ты зачем так гаваришь? И подъехали к рынку в Мневниках. Хач выскакивает, отбежал от троллейбуса и что-то орать начинает. Люди смеются в троллейбусе. Этот случай парень и вспомнил. Мы начали общаться, весело. Практически знакомые. Доехали до сборного пункта на Угрешке, станция «Дубровка». Всех выгрузили, построили. У всех призывников — мешки, чемоданы. Сейчас вас будут распределять по частям, вы будете проходить службу, родине служить. Понятно всё. Сам думаю: «Как бы отсюда съебаться?». Заборы высокие, колючая проволока, дохуя военных ходит. Пришлось идти в помещение. Сидят люди, спят, конечно, не так, как в «ДМБ», не совсем беспредел, что блюют и валяются, но бомжатник конкретный. Поинтересовался, кто-то по два дня сидит, кто-то по три, ждут распределения. Мне повезло больше, меня вытягивают, и ещё человек 20. Завели в кабинет, провели какие-то тесты и спрашивают, кто куда хочет пойти служить из тех вариантов, которые предложат. Кто по медицинским и интеллектуальным показателям подходят, в несколько родов войск, его спрашивают. Некоторые даже соглашались идти во флот, хотя во флоте служить дольше. Не знаю, зачем они соглашались добровольно, дурачки. Очередь дошла до меня. Куда служить хочешь идти? - зрение у меня плохое, понимаю, что в спецназ не возьмут. В Чечне. Зачем? Чеченов убивать. Кого? Террористов, боевиков? Мне всё равно, женщин, детей, я всех ненавижу, куда гранату не брось — везде враги. Так что в Чечню. Понятно. Ну тогда мотострелковые войска. Ребятам понравилось это высказывание, ещё несколько его повторили. Все — мотострелки, все — в Чечню. Нас распределили. Пришёл за нами покупатель, товарищ майор: «Я вас буду сопровождать по пути в часть». Собрались. Не только мы, но и ещё человек 20. Погрузили нас в «Икарус», повезли на Курский вокзал. Привозят. Выгружаемся, дислоцируемся возле комнаты матери и ребёнка, на 2 этаже. Там была площадь, ничем не занятая, сейчас там палатки кругом. Расселись, на полу разлеглись, майор пошёл смотреть расписание. Оказалось, что мы опоздали на 20 минут на поезд до Коврова, нам туда надо. Следующий поезд идёт в 6 утра. Будем спать, ждать следующего поезда. Майор оказался человеком нормальным. Ребят, что кому надо позвонить? Я карточку дам, позвоните домой. Мне надо, потому что у меня не в курсе, что я в армию ухожу. Как не в курсе? Меня с утра забрали, сказали, что только до милиции доехать надо, и всё, про армию не говорили. Пошли. Набираю я номер. Сестра берёт трубку. Привет, Машка. Я в армию ухожу немножко. Как так? Забрали мусора, уже билет сделали, я на Курском вокзале, в часть уезжаю утром. Хорошо, сейчас все приедем. Я объяснил, где мы тусуемся, и через пару часов приезжает сестра, мать, отец и Стас. Я прощаюсь, иду служить, вся фигня. Батя такой: Макс, ты дебилом не будь, в Чечню не просись. Да не, какая фигня? Не буду. Слушай, а может мне свалить отсюда, я же нигде подписи не ставил, майор уже выпить успел, лежит. Ты что, это уголовная ответственность, не надо. Какая ответственность, на дачу сейчас уеду. Не, всё. Если забрали, то надо служить. Не надо было из колледжа вылетать. Привезли мне они одежду из дома, штаны чёрные, ботинки с белыми шнурками, ремень с заточенной пряжкой, ножик на поясе, майку с нашивкой на груди. Я стал похож на самого себя. Попрощался с родителями, уехали. Пошли со Стасом разговаривать. На самом деле я в Чечню поеду, потому что расчёт простой: там идёт день за три, то есть я полгода в учебке протусуюсь, и полгода в Чечне, итого через год уже домой, а не через два, получится экономно, может и замочу кого. Охуительно, быстро и весело. Да, логично. Только ты смотри, не попадай чеченам в плен. Как я попаду? Я же не пью, что мне там будет? Логично. Поржали что-то с ним. Приезжает моя девушка Ольга. Её привезли родители ко мне. Родители в машине остались сидеть перед вокзалом, мы прощаемся внутри. Стас уехал, я с Ольгой пошёл гулять вглубь вокзала. Спустился в подвальное помещение. Ходим с ней. Оля, такая ситуация, ты понимаешь, я в армию ухожу служить. Да, я понимаю. Ты меня будешь ждать? Да, буду ждать. Надо нам напоследок сексом заняться. Не, ну как я могу сексом заниматься? Такое место здесь мерзкое. А что делать? Не увидимся мы с тобой сколько ещё времени, сейчас увезут меня куда-то. Давай. Я здесь не буду, здесь грязно. Для этого ложиться не обязательно, можно и в устной форме всё исполнить. Нет, я не буду. Почему не буду? Нужно. Какая тут любовь может быть, если девушка в рот брать не хочет? Это просто возмутительно! Реально никого нет на вокзале, время позднее, пока она приехала — часов 11 уже вечера. Народу никого нет. Ладно, пошли погуляем. «Так, сейчас можно найти какой-нибудь подъезд, и туда её затянуть, там и получится». Но это «Курская», подъездов никаких нет, ходим. У меня опять мысль: «Может уехать отсюда нахер? Наручников нет, взял да уехал». Потом написать заявление, что паспорт потерял. Но что-то стало мне уже самому интересно, стал думать, как чеченов можно будет убивать. Ходим, подъездов я не вижу, отвести некуда, Ольга отказывается наотрез. Мне реально грустно, переживания, что расстанусь с девушкой, даже слёзы наворачиваются. Слёзы и от обиды, и от жалости к себе, что мне девушка не хочет отдаться в последний день нашего общения. Тем более, я понимаю, что она меня и не дождётся. 2 года — слишком большой срок. Хотя говорит, что ждать будет. Смирился я с этим, всё понятно. Тут ей родители начинают названивать на мобильник: «Оля, давай домой, пора уже, прощайся». Что делать? Попрощались с ней, целовались мы в тот вечер очень много, но поцелуями сыт не будешь. У меня оставалось 1000 рублей, потому что отец дал: «На, возьми на всякий случай, может пригодятся». Что делать? Купил я пива товарищу майору, чтобы он спал крепче. Майор что-то проснулся, протрезвился, я ему пива дал, он опять спать. Не мешает. Пошли мы гулять с парнем одним по вокзалу. Пожрать что-нибудь, посмотреть. Оказалось, что парень тоже меня знал, случайно с ним встретились, когда на «Нескафе» репаков пиздили, я ему ногой в живот пнул. Мне это рассказал. Нормально, знакомые, значит старые. Да? Да. Пойдём, посмотрим что-нибудь почитать в дорогу. Смотрю: какая-то жёлтая газетёнка, и там крупным планом моя фотография на первой странице, со сбора ННП. У меня — кулаки разбиты, лицо злое, нож на боку. «Нацисты где-то собрались». Нихуя, круто! Купил себе эту газету. Пошли дальше. Купили по пицце, сожрали, выпили колы. Гуляем по улице, перед вокзалом. Тут мимо меня пробегает парень какой-то, за ним бежит чурбан и орёт: «Эй, сука, я тебя сейчас выебу, поймаю». Швыряет камень, кусок бетона с камнями. Не попадает, пробегает чуть за камень, и начинает орать: «Это мой вокзал, это мой город, ты охуел, шакал ебаный! Ещё раз тебя здесь увижу...». Нихера себе, возмутительное заявление, не соответствующее действительности. Подошёл, взял камень, и со всей дури ему по башке ёбнул. Чурбан, естественно, падает, я начинаю его пиздить ногами. Этот репер, который был со мной, стоит, смотрит, ничего не делает. Всё это мероприятие занимало секунд 40. Я побежал в сторону нашей «базы», время уже к часу ночи. Народу, практически, никого не было. Забежали в нашу толпу, все спят. Кто курткой накрылся, кто калачом свернулся на полу. Мы тоже легли, я накрылся курткой, из-под куртки торчат только ботинки с белыми шнурками и штаны. Лежу, сплю. Тут вижу, что к вокзалу подъехала скорая помощь, милиция, Курский вокзал-то стеклянный, и видно все мигалки. «Сейчас хача заберут и уедут». Но, только успокоился, расслабился, чувствую: меня кто-то пинает по сапогам. Что случилось? Смотрю: стоит наряд милиции и мусор меня пиздит по ногам. Вставай давай, ты охуел? Я знаю, это ты сделал. Что я сделал? Ты вообще охуел! - и будит майора, - Ты что, придурок, охуел? У тебя тут люди бродят, у меня чуть человека не убили. Какого? Да вот, только что камнем по голове, ногами пинали, сейчас он уедет, я его нахуй забираю. - я встал. Я не понимаю, что случилось-то? «Что случилось». Ты сейчас сядешь у меня, человека скорая увезла, всё, пиздец тебе. Я ничего не делал. - сам понимаю, что походу попался, но в это время майор начинает говорить. Ты, командир, вали отсюда, они уже в армии, я их в часть везу, куда ты его заберёшь, скандала хочешь? Скажи, что ничего не было, я его не отдам, ему служить. Блядь, я сделаю так, что ты в Чечню пойдёшь. Он и так в Чечню идёт. Они все в Чечню идут. Я поговорю, у меня там друзья служат, сделаю так, что тебя оттуда не выпустят живым. Мент уехал. Майор подходит: Макс, давай ты тихонько до части доедешь, чтобы не было происшествий. Я понимаю, что мне нихера не будет, можно делать что угодно. Конечно, товарищ майор! 100 процентов, всё будет спокойно и тихо. Давайте я вам пивка куплю, чтобы загладить происшествие. Купил майору пивка, он опять слёг. Я покушал и лёг спать тоже. Утром меня будят. Поезд, надо с пересадкой ехать до Владимира, потом до Петушков, после — до Коврова. Я в электричку захожу, вагоны пустые, лёг на скамейку, ноги свесил. Сплю. Не знаю, сколько времени прошло, но чувствую, кто-то ноги мне скидывает на пол. Нагло так ещё. Глаза открываю, смотрю: чурбан какой-то стоит. И на то место, откуда мои ноги убрал, он ставит пакет с носками, начинает кричать: «Носки, трусы, покупай!». Охуел что-ли? Вообще ебанулся. Я в себя пришёл и хуяк ему по ебальнику! Начинаю пиздить. Сразу призывники вскакивают, чурбан уже под лавкой где-то, носки я его раскидал. Долблю его ботинками. Меня сразу оттянули, майор подбегает: Макс, успокойся, хорош. Он меня ногой ударил. Всё, спокойно, давай доедем до части. Доехали до Владимира, там я майору ещё пивка купил. Пошли мы сидеть, ждать следующего поезда, он часа через полтора должен был подойти. Ребята где-то в кустах нашли коноплю. Среди парней был один наркоман, конкретный нарик. Он коноплю увидел, стал сушить её ускоренными методами, листики растирать, раскладывать. Тут же давай их курить. Что-то у них не получается, но стараются, курить хочется. Интересно. Подошёл поезд, сели, доехали до города Петушки. С платформы слезаем, нам ждать ещё где-то час, до следующего поезда, который доедет туда, куда нам надо. И пока отходили от платформы до тенька, смотрим: около магазина стоит толпа скинхедов, человек 10, чисто деревенские скины: берцы, джинсы, спущенные подтяжки, кривые татуировки, но все бритые наголо, тощие, видно, что злые. Я к ним сразу подхожу. Зиг хайль! Зиг хайль. Ты откуда, из Москвы? Да, из Москвы. Куда едешь? В армию. А зачем? Забрали, пойду в Чечню воевать. Охуительно. - я им газету показываю, что я из ННП, они вообще обрадовались. Рассказываю, как посвящали в юнкерский корпус, как мы в партии мероприятия проводим. Они довольные, слушают. Пошёл к майору, сказать, что я с парнями остаюсь тусоваться. Майор на меня смотрит. Ты их знаешь? Не знаю, это просто нацисты. А ты что? И я нацист, это мои друзья. На меня уже призывники стрёмно косятся, в итоге я с петушкинскими скинами протусовался этот час до электрички. Погрузились, поехали в часть, в Ковров. Вылезли, построились, помаршировали. Обратил внимание, что в центре города, около какого-то одноэтажного дома пасётся коза. Нифига себе, люди ездят на мотоциклах допотопных, какая-то баба идёт с бидоном молока. Жизнь дикая, прикольно. Подходим к части. Майор говорит: Сейчас в часть попадёте, у вас деды всё отнимут. Поэтому вы всю еду сейчас съешьте, остальное выкиньте, потому что сейчас начнётся отнимание, попрошайничество. Ценные вещи тоже спрячьте, или выбросьте, потому что всё равно отнимут. У меня ценных вещей нет, только еда. Сел кушать. Сижу, ем. Курицей обожрался. Наркоман давай вокруг этой части коноплю, которую он нарвал во Владимире. Прошли 10 минут, заходим в часть. Там сразу толпа народу: Э, вы откуда, пацаны? Москва есть? Тушино есть? Люберцы есть? Кто с Алтуфьева? Тебе не похуй, кто с Алтуфьева? Но молчу, армия всё-таки, хрен его знает, как себя надо вести. Привели нас в помещение. Сейчас вы заполняете анкеты. Проведём опросы, медицинские карточки заполняйте. Сидим, заполняем. А из всего призыва в очках один я, соответственно, самый интеллигентный. И мне какой-то дед, который всем мероприятием распоряжался, говорит: Эй, ты, в очках! Помоги листки раздать. Меня Макс зовут. А я не понял, ты что, нацист что-ли? Да. Что, скинхед? Да, скинхед. Блядь, я не люблю скинхедов, я тебе пизды дам. Попробуй. Он понимает, что я больше его, и он сам сделать ничего не сможет. Заходит второй дед. Вот смотри, сидит скинхед. И что? Выёбывается. - подходит ко мне второй дед. Что, не боишься? Нет. Скинхед? Да. Ладно, смотри, не боишься меня, уважаю. Давай руку. Пожал руку зачем-то. Заполнили тестики, повели нас переодеваться и мыться. Там палатка на улице, там душ. Нас побрили сначала, потом мы помылись, выдали форму зелёную, дали пришить подворотнички, мы это долго делали, еблись, но пришили. Давайте свои старые ботинки. Там уже деды вертятся: «Отдай свои старые ботинки, нахуй они тебе нужны?». Не, нет у меня ботинок. Кинул их в помойку. Я понял, что деды эти ботинки из помойки заберут. У меня были практически новые «Бульдоги», которыми я всего человек 5 отпиздить успел. Они ещё ни зубами не покоцаны, нулёвые практически. Очень жалко было. Камуфляж чёрный выбросил. Ремень, правда кому-то отдал. У меня его выпросил один дед. Переоделись, стали все одинаковые, в зелёной форме, прикольно смотрится. Привели в казарму, показали, где у кого шконка. Показали, как заправлять, мы потренировались немного эти шконари заправлять. Пошли в столовую строем. Дошли. Выстроились в очередь. Получаем какую-то перловку-хуёвку, такое говно! Много, но говно полное. Сижу, ем, все закончили, что мне торопиться? Сижу, думаю, пора идти. Засунул кепку под погон, сдал поднос, допил компот, отряд уже построен и стоит дед. Иди сюда. Команда «подъём» не для тебя, что-ли? Охуел? Тебя все ждут. Я не знал. Что не знал? - вытаскивает кепку из погоны, - Погоны не чтоб кепку носить, чтоб кепку носить — голова! Кепку на меня надевает, и прямо на очки надвинул, они аж съехали. Я стою. Слышь, я тебе сейчас нос сломаю. Встань в строй, - как будто не расслышал. Отряд замаршировал. Но все слышали, что я сказал. Приходим в отряд опять. Тут окружает меня дедов человек 5. Уселись все. Поговорить надо. Ты понимаешь, ты зачем сказал, что нос сломаешь? Какого хуя он мне на очки шапку надевает? Нет, тут он — дед, а ты проявил неуважение, сказал, что нос сломаешь. Авторитет упадёт. Зачем ты так сделал? А если мы тебя все впятером дужками от кроватей отпиздили, здесь такое практикуется, но ты — парень нормальный, не хочется тебя трогать. Ты же скинхед? Да, скинхед. Здесь у нас много врагов, чёрных полно, ты субординацию соблюдай, всё будет нормально. Что за чёрные враги? Тут чурки, дагестанцы, их человек 20, но они всю часть держат, потому что они сплочённые, они один за другого, русских пиздят. Интересно, давайте вопрос с дагами решать. Как его решить? Его не решить. Как не решить? Просто отхуячить и всё, их 20 человек всего. Они же будут мстить. Так сильно отпиздить и мстить некому будет. Надо чтобы это кто-то начал. Я начну. В столовой подойду, нож в него воткну. И дальше начинаем. Так-то надо... Я смотрю, появляется чай, конфетки, сухарики, бараночки, всё нормально. Для всех идёт команда «отбой», но деды-то со мной план захвата территории обсуждают. Меня отбой не касается, заебись, чай попил с ними. Газету показал им, что у меня с собой была. Она, как рекомендательное письмо, внушает уважение. Ну что, пошёл я спать. Удачи, Макс. Пошёл спать. А спать не хочется, какое-то возбуждение, вроде и с дедами подружился, всё складывается хорошо. Что-то делать надо. Смотрю: на соседней шконке лежит жирненький призывничок. Ему — 26 лет, но забрали всё-таки в армию. Днём он показывал фотографию своей голой тёлки. Эту фотографию деды у него отняли, сами будут дрочить. Лежит он, жопу кверху выпятил, жирненький весь. Я быстренько беру полотенце вафельное, зубами зажал середину, и с двух сторон скрутил трубочкой. Получается такая «морковка». Этой морковкой можно охуительно хлестать, по жопе, по ногам, следы остаются красные. Я свешиваюсь с кровати: хуяк ему по жопе! Он аж взвыл, проснулся, заорал. А кто? Я уже лежу. Он решил, что ему померещилось. Опять лёг. Я во второй раз ему шлёпнул по жопе, он опять воет, в темноте не видит ничего. Началась дедовщина в первый день моего присутствия в части. Ч10 На следующее утро проснулись, маршем прошли в столовую, попили там чайку, вкуснейшую кашу покушали на машинном масле. Примаршировали в казарму, сели смотреть телевизор. На тумбочки нас рассадили рядами. Мне смотреть его просто так не интересно. Начинаю загонять пропаганду. Показали негра. Вот, смотрите, негр. Вот из-за таких происходит смешение рас. Он танцует с белой девкой. Это — шлюха, которая получила бабки. Как обычно, рассказываю, меня все слушают, потому что слушать там особо нечего, а негритянские клипы солдаты не очень любят смотреть. Получилось так, что я развил там НС-агитацию. Тут мимо идёт один из моих сослуживцев. Чурбан, азер. Идёт мимо. Слышь, стоять. Ты хули тут делаешь? Тебе какое дело? Охуел, что тут делаешь? Родину защищаю. Какая, нахуй, родина? Ты кто по национальности? Азербайджанец. Ну и пиздуй нахуй отсюда. Слово за слово, я вскочил с табуретки, начал его бить. Сапогами, в живот и по ногам, и по лицу кулаками. Больше всего, конечно, по ногам сапогами, по голеням. Он свалился, пытается съёбывать. Я бью ему в живот и он забился под шконку. Оттуда пытается вылезти с другой стороны, я с другой стороны подбегаю, не даю вылезти. Тут на шум выбежал прапорщик, который главный в этой казарме. Меня сразу оттащили дневальные. Что случилось? Я ничего не делал, меня бьют. - хач жалуется, прапорщик злой, орёт. Все разошлись! Хватит эти представления устраивать, сооружайте кабинеты медицинские. И ушёл. Дневальный объясняет, что означает «медицинские кабинеты», показал, как расставить шконки, как развесить простыни. Дело в том, что должна быть сейчас последняя медкомиссия. У нас были медкомиссии в военкомате, на сборном пункте, а здесь — медкомиссия крайне поверхностная, и не пройти её невозможно. Там просто смотрят и всё. Кабинеты самодельные: между кроватями — простыни, сидит врач. Человек заходит. Сколько яиц? Два. Покажи. Проходи. Уролог пройден. Сколько пальцев показываю? Два. Зрение нормальное, проходи. Какое число назвал? Два. Слух хороший. Проходи. Так я хожу из кабинета в кабинет, они между собой передают друг другу карточки, и ты за 15 минут проходишь медкомиссию. Ты обследован, и годен к армии, соответственно. У меня получилось так, что захожу к психиатру, а я ещё запыхавшийся. И увидел он, что у меня руки сбиты. Подойди сюда. - подхожу, - Ну-ка, что с руками? Ничего. Дерёшься? Да, было дело. Только что дрался? Да, только что. Что с запястьями? - у меня шрамы от кошки, которую я зарезал и Тёмычу скормил, получился шрам, как будто я руку резал, плюс шрам от антифашистки, который она макетным ножом поставила из-за того, что я её за сиську хватал, шрамы крайне боевые. Шрамы. Да ты вены себе резал. Нет. Режешь же. Что я — дебил? Вены резать. Я вижу, что ты режешь. Не режу я вены! Я тебе докажу. Докажи. А, ладно, всё нормально, проходи. Следующий! Ебанутый, вывел меня из себя за 40 секунд. Ну ладно. Смотрю: написал у меня в медицинской карточке «ЭВН». Как я потом узнал, «ЭВН» - это эмоционально-волевая неустойчивость. Она же психопатия. Также «ЭВН» он поставил одному батюшке православному. Батюшка упал на стекло, у него все предплечия порезаны шрамами. Подозрения на склонность к суициду. Также был забракован наркоман из моего призыва, потому что он перед комиссией обкурился у себя в туалете, глупо хихикал и неправильно себя вёл. Его спалили и отметили. Вот нас троих отсаживают от остального призыва. Сидим. Вы пойдёте на дополнительную комиссию, потому что не понятно, куда вас девать. Ладно, пофигу. Там ещё два парня, которых тоже не понятно, куда девать, они склонны к суициду, они себе режут вены. Мелко-мелко, только кожу надрезают, служить не хотят. Суицидники в части никому не нужны, потому что человек застрелится, или убьёт кого-нибудь. Это самая большая проблема для армии. Если суицидник, то служить не пойдёшь. Приехало новое пополнение из Владикавказа, мы приготовились уже отпор давать. Но все русские оказались. В это время я уже веду переговоры с дедами о том, как мы будем дагов въёбывать. Выходит прапорщик, главный по казарме. Максима мне позовите сюда. Заходи. - дневальному говорит, - Ты дверь держи снаружи, на всякий случай. Ты скинхед? Да. Партийный? Да, ННП. Узнаешь? - показывает партийный билет ННПшный с крестом. Да, билет наш. А знаешь, откуда у меня? Откуда? Один из ваших у меня служит. И как он? Что «как»? Отказался от своей идеи. Я сломал его. Щас тебя буду ломать. Понятно. Причём прапорщик здоровый. Как он ломать меня будет. Дверь снаружи держит, что-то совсем не понятно. Начинается разговор. Подходит ко мне в упор. Ты — нацист? Да. Давай прекращай. Как я прекращу? У меня — идеология, я не собираюсь отказываться. Да? А если я тебе сейчас пизды дам. Попробуйте. А ты, что, подготовленный что-ли? Да. Дай руку. Даю руку, начинаю сжимать со всей силы, он тоже. Рука крепкая, спортсмен что-ли? Да. Вас тренируют? Конечно, все тренируются. Сможешь сто раз отжаться? Не знаю. Упал-отжался-встал-отжался. Так, конечно, смогу. Да ладно? Да. Давай. И под счёт я сто раз упал-отжался. Он был поражён этим физическим показателем. Нормально, но здесь можно сказать, что уважаю. Если бы у всех была такая подготовка, то базара нет, Россия была бы впереди планеты всей, давай за это выпьем. Какой «выпьем»? Я не пью. Я тебя заставлю пить. Я не пью. Спорим, я тебя заставлю? Спорим, что не заставите. Смотри, упрямый какой, чистый нацист! Налил себе водки. Я сижу, смотрю, как он пьёт. Он рассказывает. Макс, нахер тебе в Чечне служить? Давай в части останешься. Будем дагов держать, часть будет чисто под нами, русская часть. Давай! Не, я не хочу, если уж меня и комиссуют, так — домой. Если нет — то в Чечню. Ну как хочешь. Дверь открывается, майор заглядывает. Рожа всклокоченная, щетиной оброс, пьяный. Я Макса ищу. Зачем? Я с ним выпить хочу. С ним ты не выпьешь, потому что я с ним пытаюсь выпить, он отказывается. Давай друг с другом выпьем. Давай. Заходит майор, с прапорщиком садятся квасить. Я должен на это смотреть, потому что уйти я не могу, позволения не давали. Смотрю на эти пьяные рожи, они что-то рассказывают, что они и сами нацисты, но они не за Гитлера, они за русских. Я тут же начинаю объяснять, что и я за русских, просто Гитлер — это основной пример, ярчайший национал-социализма, он при Гитлере расцвёл, мы должны на него равняться. Экономика Германии из самого последнего места в Европе встала на первое. Тут говорить о том, что Гитлер убивал русских — просто неуместно. Здесь дело совсем в другом. Уже у нас спор какой-то идёт академический. Тут они совсем нахуярились. Может я спать пойду? Иди. Тут меня ждёт толпа дедов. Деды опять хотят поговорить на политические темы, у них чай, бараночки, печенье. Начинаем разговаривать. Оказывается, что они все давно хотели вступить в ННП, прочитали статью в газете, которую я принёс, и решили все вступить. Охуительно. Там татарин какой-то пристал. Как ты относишься к тому, что «Татария — для татар»? «Татария — для татар» это, наверное, нормально. Я тоже! Можно я тоже вступлю? Не, ННП — для русских партия. Я же не говорю, что из России русских надо выгнать! Я говорю только, что Татария — для татар. Всё правильно. Я тоже за вас! Всех завербовал! Давай с дедами на руках бороться. Правда, положил там меня один здоровый, боксёр. Коптёром работал. Харю отъел. Я сюда тоже пришёл, был как ты. 70 весил. Щас 90, за 2 года наелся. «Я тоже, если в армии так хорошо кормят, харю отъем, буду 90 весить, при весе 90 я любому пизды дам». Пошёл, на брусьях с ними позанимался. Гантели поподнимал. Лёг спать, довольный. Утром проснулся, написал Ольге письмо, что «Оля, не переживай, на присягу ко мне тебе ехать не придётся, потому что или дома скоро буду, или в Чечню поеду». Отправил. Вечером должна быть расширенная медкомиссия. Ждём. Вечер наступает. Сидит медицинский полковник с усами. Ещё какие-то с ним военные врачи. Нас начинают по одному допрашивать. Сначала начинают допрашивать суицидников. Служить не хочешь? Не хочу. Не хочу служить, я себе вены режу. Понятно. Следующий. Вены режешь? Покажи, как. Вот. Что так мелко? Давай лоб. Бац ему фофан. Дальше вылезает батюшка. Ну что, служить хочешь? Не хочу, я — православный батюшка, семинарию закончил. Я против убийства, религия. Что с руками? На стекло упал. Вены резал? Нет, не резал. Ну а что ты пиздишь тогда? За Христа, за родину послужить — всегда почётно. Проходи. Батюшка снова в строю. Дальше — наркоман. Ну ты что, наркоман? Да я, да не, вы чё, какой наркоман, вы чё? Что употребляешь? Природное, травку, гашик, грибов могу захавать. А ты вообще сколько грибов ешь? 70 ешь? Да не, вы что? Тридцаточку закину, куда мне 70? Понятно. Пробили, всё. А наркоман опять успел где-то достать травы и перед медкомиссией он тоже обкурился. Хрен его знает, может он такой по жизни, но мне кажется, обкурился, потому что смех дебильный, глаза ничего не выражающие. Дальше я. А ты что? Служить не хочешь? Да нет, я в Чечню хочу. Зачем? Чеченов убивать, всех подряд, чурбанов, я их всех ненавижу и детей и женщин, гранату куда ни кинь — везде враги. Понятно. А на рынок пойдёшь сейчас? Зачем? Я тебе дубинку дам, пойдёшь бить? Пойду. Я бы тоже пошёл, на самом деле, но не могу, я — полковник. Понятно. Смотри: в Чечню ты служить не пойдёшь, тебе оружие давать нельзя. Выбирай: или домой с белым билетом, или в стройбат. Нахрен мне стройбат? Чтобы тебя уважали, тебя девушки уважать не будут, если ты в армии не служил. За что меня уважать, если я 2 года буду дачу генералу строить? Не, ну ты же в армии. И что? Армия — продажная, проститутки вы. Подожди, вами же манипулируют, вам в голову вбили, что надо быть нацистами, и вы не думаете ни о чём. Как не думаем, если нам все говорят, что надо и хачей любить, и жидов любить. А мы их не любим. А вот вам, когда Березовский говорит нападать, вы нападаете, когда говорит отступать, вы отступаете и в Чечне бросаете и раненых солдат, и позиции даёте боевикам восстановить. То есть это вы проститутки. Да, здесь ты прав, сказать нечего. Поэтому, если восстание начнётся, я первый буду в офицеров стрелять, потому что они — враги русского народа. Да, поэтому тебе в армию нельзя и оружия тебе никто не даст. Пойдёшь ты с белым билетом, удачи тебе. Может, на гражданке ты больше пользы принесёшь. Постараюсь. Смотри, такие дебилы. Иди сюда. - выходит один из суицидников, который себе вены резал, - Ну-ка, назови столицу Китая. Ну, Китая, э... Понятно. 7 на 8 сколько будет? Э, 40... Понятно, лоб давай. Вот эти дебилы, они всё равно пойдут служить, в стройбат. А ты — парень умный, но служить ты не пойдёшь вообще, потому что тебе оружие давать нельзя. Понятно. Закончилась медкомиссия. Нас с наркоманом отправили на каптёрку, мы выбрали себе одежду. Я там себе откопал кроссовки адидасовские, джинсы, кофту «Рибок», приделал к ней значок «ГТО», подтяжки нашёл, спустил их, джинсы закатал и так по части ходил. Всё, форму забрали, строем мы ходить не должны, и мы за отрядом просто ходили сзади вместе. Они идут, маршируют, а мы идём, поём с наркоманом и поём «Бритоголовые идут». Я его научил петь, напеваем. На нас уже внимания никто не обращает, делаем, что хотим. Всю ночь я сидел с дедами, чаёк пил, телевизор смотрел, наркоман отсыпался. «Может Ольге ещё письмо написать, что я домой еду?». Да не, почта долго идёт, домой раньше приеду. Просыпаемся на следующее утро, в 5 часов. Собрались, с майором вместе, он побритый, в себя пришёл, ещё выпить не успел. Пошли на поезд. Идём, я с наркоманом, и двоих парней переводят в другую часть. И майор. Мы идём, сели на поезд, ехать с пересадкой, сначала до Петушков, от Петушков до Москвы по прямой. Майору я снова — пивка, чтоб не грустил, и с наркоманом сидим, на туман в окно смотрим. А туман там красивый, поля все в тумане. Вот, в тумане в этом, щас на этих кочках грибов пособирать бы. Что там за грибы? Псилоцибины. Ты представляешь, коров как торкает? Они же эти грибы сотнями жрут. Представляешь, что в тумане коровы видят? Хрен его знает, так-то да, наверное, интересно, что коровы в тумане видят. Обсуждали с наркоманом Кастанеду по дороге. Нормально поговорили. Приехали в Петушки. Вылезли. У нас есть ещё 2 часа до следующего поезда. Идём по платформе, смотрю: идёт девка, в сарафане, в синенький цветочек. Явно деревенская девка, в тапках, на плече нататуирован кельтский крест и написано Rammstein кривыми буквами. Я подхожу. Ты что, скинхед-гёл? Да, а ты? Я — скинхед. Вот, смотри, газета. - газету я в части никому не отдал, везу с собой назад. Ух ты, нифига себе, скинхед из Москвы! Да. - пошёл к майору, - Товарищ майор, мне с девушкой надо прогуляться до пруда, пообщаться. Пошли с ней гулять на пруд. Уселись на берегу. Разговариваем про скинхед-движение. Я за ляжку её трогаю. Сарафан чем удобен, так тем, что можно руку сразу в трусы совать. Не надо джинсы расстёгивать, процесс ускоряется. Я — раз, туда руку, а там — прокладка. «Блядь, фу, прокладка». Сиськи потрогал, поцеловались. Слушай, может ты всё снимешь? Нет, это так мерзко. Кровь будет идти, я не могу. Ладно, давай. Нет, я не могу. Я был тогда молодой и неопытный, не сумел настоять. Посидели часа полтора, потом пошли на электричку. Поехали в Москву. Майор уснул, потому что спал он мало, напился пива и уснул. Я снял с него шапку, накидал в шапку мелочи. Майор просыпается. Товарищ майор, вы пьяный по электричке ходили, песни орали и мелочь просили. Кто, я?!! Да, вы, в шапке мелочь. Не может быть! - а людям слышно в электричке, они слышат эту хуйню, ржать начинают, но майор понял, что над ним прикалываются, - Я не мог милостыню просить, ни в коем случае, у меня субординация и выслуга лет. Приехали мы в Москву. Доехали до сборного пункта. «Вези этого опять в военкомат назад». Поехали в военкомат на «Молодёжную». Приезжаем. В военкомате привели меня к толстому военкому. Такие косяки... Что-ж ты себя так вёл, неправильно? Зачем ты это начинаешь? Ну ладно, что делать? Позвал своего водителя, меня посадили на чёрную «Волгу» и на ней привезли в Крылатское. Я вылез около подъезда, пошёл домой. Вся армия заняла у меня буквально три с половиной дня. Поднимаюсь, дома сестра сидит. В дверь звоню, открывает. Ты что? Сбежал? Выгнали из армии. Как могут из армии выгнать? Надо Ольге звонить. Сестра звонит Ольге. Оля, тут с тобой один человек хочет пообщаться. Ну чё, кто там, что надо... О, привет! Ты где? Дома. Ты что, сбежал? Нет, выгнали. Не выгоняют из армии! Как не выгоняют, если меня выгнали. Позвонил матери на работу, все довольны, счастливы. Потом смотрю: кухня жёлтыми обоями обклеена, в комнате все вещи из моего шкафа выложены в мешки, всё убрано на антресоли. Шкаф заставлен какими-то духами, платьицами завешен. «Ох ты как, все погорячились, но я ещё не умер!». Быстренько восстановил свою территорию, и стал готовиться к тому, что мне надо отправиться на обследование в психушку, на 2 недели. А После того, как Стасу дали чурбаны по голове, он, естественно, пошёл в поликлинику. Побои зафиксировали, сотрясение мозга налицо, надо идти в поликлинику, чтобы это было вписано в медицинскую карту. Если три сотрясения, то в армию уже не возьмут. Где-то я это слышал, врач рассказывал как-то. Хотя меня взяли, хоть у меня их было значительно больше, но внимания не обратили, пока не поняли, что у меня не совсем традиционная в нашей стране идеология. Пришёл Стас в поликлинику. Как вам спится? Спится плохо. Вот вам - «Феназепам». Вечером сидим во дворе: Я, Стас и Тёмыч, делать нечего. Стас: Мне вот снотворного дали пачку. А оно действует? Да, я, когда по башке дали, принимал на ночь, спал хорошо. Разговор зашёл о том, можно ли заснуть от снотворного, если спать ты не хочешь? Я выпил несколько таблеток, и свалился. Этого быть не может. Уснёшь. Давай проверим, если выпить 5 таблеток, уснёшь или нет? Давай. Пошли, моей сестре насыпали в чай. Сестра выпила, мы ждём, телевизор смотрим, ходим, смотрим, когда она свалится. Нифига. Она стала медленнее ходить, но не падает. Видишь, не работает. Да. Давай на матери проверим. Мать пила воду с лимоном, это была дико жаркая пора. Насыпали в воду с лимоном ещё 5 таблеток феназепама, ждём, когда уснут. Сестра совсем медленная стала, мать ползает туда-сюда. Я говорю: Не работает. Работает, они просто не спят пока, но скоро заснут. А эти начали консервы делать, огурцы, помидоры. Мама, давай делать консервы. Давай. И пошли, зомби такие. Мы смеёмся. Давай для верности, там в холодильнике стоит 5 литров воды с лимоном, чтобы охлаждалась. И в эту бутылку я ещё 10 таблеток всыпал, на будущее, чтоб нормально было. В пачке было 50 таблеток, 20 мы извели. Сидим, на качелях качаемся. А вот, если 10 таблеток сожрать, уснёшь или нет? Не, наверное, уснёшь. Да быть того не может. Давай проверим. Давай. Не уснёшь. Как я усну, 10 таблеток, 20, они не уснули же. Так они с пяти не уснули. Давай спорим. Давай. Не помню, на что мы поспорили, я много чего после этого не помню. Сожрали мы с Тёмычем по 10 таблеток «Феназепама» и пошли все на дачу. У меня расчёт был какой: «Если я иду, как я могу уснуть? Я же иду!». Выпили эти таблетки. Дальше я не помню 2 недели. Потому что, после того, как мы выпили, у меня ещё 10 таблеток в кармане оставалось. Ситуация была следующая: по рассказам очевидцев восстанавливаю. Жил я уже в Новогиреево, а не в Крылатском, в какой-то квартире, однокомнатной, зачуханной. Совершенно непонятная девка там со мной жила. Причём девку я где-то нашёл и её приволок. Оказалось, что мы пришли на дачу, совершенно невменяемые, я уснул где-то на кровати у Тёмыча дома, завернувшись в куртку его матери, причём я долго и упорно совал в неё руки, разорвал её на спине и уснул. Тёмыч всю ночь устраивал шоу в стиле «Камеди клаб», рассказывал что-то весёлое, к соседке кадрился в халате и трусах. Нормальные темы затирал, все смеялись до 7 утра. Потом ушли. Тёмыч лёг спать, я уполз к себе на участок. Затем ко мне пришла на дачу бабушка. Видит: я сижу, как зомби, мёртвый. Глаза пустые. Максим, может ты покушаешь? Да, покушаю. Даёт кашу, ложку, у меня ложка выпадает из рук. Опять даёт, она опять выпадает. Я по сотовому телефону пытаюсь позвонить Ольге. Надо было что-то срочное сказать. А Ольга вылетала на юг. Мне надо было её провожать. Дозвониться не могу, или я дозвонился и она мне какую-то гадость сказала, я сижу, набираю. Сволочь, ах ты сволочь, сволочь. У бабушки — паника. Внук никогда не пил, не курил, а здесь? Наркоман, что-ли стал? Непонятно. Спиртным не пахнет. Прибежала соседка, дочка её прибежала. «Что такое? Что с Максимом?». Вроде не наркотики. Приходит Тёмыч. У него — такие же безумные глаза и розовые волосы. Он где-то нашёл матери краску и выкрасил волосы в розовый цвет. Бабушка: Что с Максимом? Мы вчера снотворного сожрали. А ты же на ногах. Он, видимо, сожрал 20 таблеток, а я — 10. Погрузили меня на машину, приезжаем в Крылатское домой. Приезжаем туда. Там мать с сестрой, такие же зомби ходят. Мы знаем, что с Максимом, он и нам подсыпал. Меня там оставили. Уехали. Я сидел-сидел, Ольге не дозвонился. Позвонил мне Лёха, пригласил в гости к девкам на «Пражскую». Я сорвался, поехал. Дальше у меня воспоминания начинаются тем, что я пытаюсь войти в метро, но оно закрыто, я нахожусь в какой-то жопе, метро откроется только утром. Сижу на остановке. Смотрю: рядом со мной садится девка в красных шортах. Я ей говорю: Ты что, проститутка? Да. Сколько стоишь? 500 рублей. Я достаю деньги, пересчитываю, денег почему-то было много, я их уже где-то взял. Даю ей полтинник. Ладно, за полтинник сделаю минет. Нет, ты ребёнку хлеба купи. И опять уснул. Потом просыпаюсь, помню кусок дома. Вытаскиваю из карманов разорванные наушники, разбитый плеер, и пытаюсь отстирать кровь от джинсов. Не помню, кого я бил, но, скорее всего, репера. Оранжевые наушники, видимо оттуда у меня деньги были. Потом я дозвонился до Ольги и поехал к ней. Приехал, а дома её нет, дома мама. Мама сидела 2 часа со мной на кухне, отпаивала меня кофе, всё думала, что я в себя приду, а я вообще невменяемый, всё жаловался на Олю, какая она сволочь, как я её люблю, но бросить не могу, издевается надо мной, а я её люблю, ну такая сволочь. И два часа мама всё это слушала. Потом приехала Ольга, они собрали чемоданы, проводил я её на вокзал, смутно помню, как везу тележку с сумкой. Потом как-то шли мы после этой ситуации, у сестры был день рождения в конце августа. А всё это произошло в самом начале, 2 августа. Идём из леса, с шашлыков, день рождения отмечали. Смотрю: идёт моя бывшая девушка и её подруга. Мы с ней общаемся. Они обе идут, на меня смотрят, как на врага народа. А мы со Стасом идём. Что она на меня так смотрит? Твоя девчонка. Я с ней не встречаюсь уже два года, а смотрит, как на врага народа. А что вторая так смотрит? Да не — вторая твоя девчонка. Как? Да ты ёбнулся, ты с ней целовался во дворе каждый день. С кем? Да вот, та, которая поприкольней. Вот эта, охуенная, я что с ней встречался? Да. Ты придурок? Ты выходил на улицу каждый день, там девка охуительная, ты её за сиськи хватаешь, рожа небритая, майка кровью залита, весь грязный. «Ну-ка иди, целуй меня», и она целует. Я просто в ахуе, не знаю, что она с тобой трётся. А как её зовут? Не знаю, ты с ней тёрся. Бля, неловко получилось. Конечно, неловко. Я как-то с вами стоял, ты с ней договаривался, что девственности её лишать на дачу поедешь, она просила неделю дать. Блин, и это значит, что мы договорились? Да, договорились. Давно? Недели полторы назад. Прихожу домой, звоню этой своей бывшей девушке. Таня, такая ситуация, вот эта девчонка, которая с тобой была, кто она такая? Как, ты ж с ней встречаешься. Я её не помню, там вышла такая ситуация неловкая, что я даже не помню, как её зовут. Ты что, дурак? Её Маша зовут. Ладно, давай телефон, я с ней свяжусь, надо как-то объяснить. Ну на тебе телефон. Звоню Маше, у неё определитель номера. А, появился! Маша, привет, меня Максим зовут. Я знаю, как тебя зовут. Вышло так, что я тебя не помню. Как ты не помнишь? Вообще не помню, я по незнанке думал, что сожрал снотворного, а оно память отбивает, я тебя вообще не знаю. Ты что, ничего поумнее придумать не можешь? Решил меня бросить, так и скажи. Я же не отказывалась тебе дать, я просто попросила времени подумать. Не в этом дело, пойми, я вообще даже не помню, как тебя зовут, я тебя увидел — узнал, что у нас какие-то отношения. Давай встретимся. Ты что врёшь? Да не, встретимся, я тебе всё объясню, давай завтра вечером во дворе. Давай. Наступило завтра, приехал ко мне Лёха ещё с какими-то двумя девками, мы сидим в комнате, весело. И тут я вспоминаю, что там меня эта Маша ждёт меня во дворе. Смотрю: точно, ждёт, сидит, оглядывается по сторонам. «Ну блин, уже на 20 минут опоздал, сейчас пока выйду, оденусь, обойду, она уже свалит, не пойду, а то некрасиво получается». Как-то забил на эту Машу, а девчонка была красивая, жалко. Потом ещё были ситуации страшные. Поехали мы со Стасом на дачу, заходим в метро «Крылатское» и в пустом вагоне только мы, какая-то девка и чурбан. Я подхожу к чурбану, он сидит. Э, что сюда, сука, приехал? Не твоё дело. Что приехал? На, сука! И начинаю его бить ботинками, он падает, я его поднимаю, и выбрасываю из вагона. Прямо получилось так, что я его выбросил, поезд двери закрывает, и мы уезжаем. Бегут менты, я им показываю фак и мы уезжаем в тоннель. Собаки мусорские! Чувствую я себя охуительно, я же только что чурбана завалил. Видал, как я могу чурбана завалить? Да, могуч! Сейчас будет смертельный номер. Смертельный номер — это знакомство с девушкой. В то время очки я проебал. Подхожу, начинаю перед ней на поручнях крутиться, какие-то пируэты крутить. Давай знакомиться. Не. Что, боишься меня? Да, боюсь. Да ладно, я только чурбанов бью. Она сидит, что-то голову опустила, молчит. Поезд подъезжает на станцию, девка выскакивает пулей из вагона. Смотрю: Стас ржёт. Что смешного? Ты придурок? Что такого? Ты ей что сказал? Что бью чурбанов. А ты её рожу видел? Так она чурка! Ты мне не мог сказать? Нахрена? Идём дальше, по «Молодёжной», тут вижу: две скинхед-гёрл. Ботинки тяжёлые, джинсы, «Пит Були». Зиг хайль! Зиг хайль! Куда идёте. На дачу. Пойдём вас там выебем. Пойдём. Только нам надо зайти домой, рюкзаки взять. - стоим ждём. Стас: Макс, ты дурак? Что случилось? Они стрёмные. Ну я же не вижу, у тебя зрение хорошее. Я тебе говорю, уродины. Ладно, тогда пойдём. Таких ситуаций было много, но закончилось тем, что я в себя пришёл и узнал, что «Феназепам» это не снотворное, а седативное средство, которое расслабляет нервную деятельность, а при большой дозе ещё и память отбивает. Находился я в опасности эти две недели, мог сделать всё, что угодно и нихрена об этом не помнил. Так что с тех пор я понимаю, что всякие разные таблетки лучше не жрать, приводят к неприятным последствиям. Б Жил я после этого случая в Новогиреево несколько месяцев. Почему? Потому что как-то один мой товарищ позвонил мне домой, узнать как дела, как настроение. Я был в отлучке где-то, лазил в неизвестном состоянии. И трубку взяла моя сестра. Она поговорила, познакомилась с моим товарищем. В итоге, заманила его в Крылатское к нам домой, начали они встречаться, и решили, что «неплохо бы Макса в Новогиреево отправить, а он, вместо меня будет жить и помогать делать ремонт». Я уже в тот момент ходил, говорил нормально. Мне отдали ключи от хаты. Оказалось, что я живу там. Что я сделал? Перво-наперво я поселил там какую-то из своих девок, потому что Ольга уехала на юг отдыхать, а общаясь с Лёхой, мы постоянно знакомились с какими-то девками, на Манежке, на Поклонке, ещё где-то. Катя. Она любила тусоваться по дискотекам, бухать, что-то творить, но была молодая, и поэтому нормальная. У этих тусовочных девок есть одно свойство: как только они видят, что где-то есть свободная квартира, в которой можно жить без взрослых, они сразу оказываются изгнанными из дома, и им негде жить. Сначала поселилась одна эта Катя. Она была невменяемая в первый день, я её ебать не стал. Потому что я против глумления над бесчувственным телом. И не стал её трогать. «Отложу до утра». А утром где-то Лёха подрался. Катя, пойдём, мне надо сходить в травмпункт. Пойдём, Лёша. Пойдём ко мне зайдём. Что-то, Катя, от тебя потом пахнет, надо тебя помыть. И в итоге выебал её. Приводит домой ко мне назад. Лёха, ну какого хрена? Взял, уволок, выебал. Кто так делает? Давай еду всю мою сожри. Я думал, ты не будешь. Я не стал, потому что она в говно была, сегодня бы стал. Что ты за урод такой? Она помнила, что она вчера говорила, что любит меня, что всё у нас хорошо будет. Это она помнила. Мы с Лёхой решили устроить игру. Он свалил куда-то в комнату играть в компьютер. Я с Катей на кухне. Как ты могла? Мы же с тобой, практически, одно целое, вчера договорились, а ты взяла, и Лёхе дала. Макс, ну я не знаю... Как ты вообще могла, как ты на это способна? Тебе не стыдно? Стыдно. - приходит Лёша. Так ты с ним была? А дала мне? Кто-ж так делает? Ты понимаешь, что мы — друзья? А если мы бы из-за тебя поссорились? Что ж ты делаешь? Ой, я шлюха, я пойду на панель! Мне так стыдно, я больше так никогда не буду, моя проклятая пизда меня подводит. Кошмар! Пыталась с балкона выброситься, мы её опять на диван сажаем и дальше мозги ебём. Как так можно себя вести? Давать всем подряд? Всё, я пойду на панель, я шлюха грязная. Плакала, плакала, в итоге мы в наказание ей поручили вымыть всю квартиру. Потом поселились ещё две подружки её. В итоге, в однокомнатной квартире тусуемся мы с Лёхой и три девки. Причём Лёха из этих трёх девок встречается с двумя одновременно. Как-то из разводит, с одной на кухне поцелуется, придёт в комнату, там ещё что-то сотворит. Я встречаюсь с одной, но у меня рядом живёт девушка, буквально через дорогу. Она приходит, я там как-то делаю махинации, чтобы никто не понял, там такой «Дом-2» в это время происходил. Если поставить видеокамеру, то вся страна бы смотрела. Быстро они все мне надоели. Приехала Ольга, надо остепеняться. Плюс, дома ремонт закончился, сестра моя Палыча оттуда выкинула. Вернула его в Новогиреева. Он приезжает, а у него дома — бордель! У этих трёх девок есть подруги, которые тоже туда приходят. Они все — малолетки, лет по 16. Это что такое? Это просто пиздец, Тесак. Ты что развёл азиатчину какую-то? Почему прошмандовки тут? Ты ёбнулся? Выгнали девок. Они пользуются добротой. Выгонишь одну, она уйдёт. Вторую выгонишь — уйдёт. Третьей вообще некуда идти, ночевать негде. Ладно, оставишь одну, к ней утром приезжают обе подруги, поселяются по новой, как тараканы. Очень опасный тип людей. Дальше Палыч изгнал девок, и мне стало скучно и ловить нечего. Поехал я опять жить в Крылатское. Наступила осень, настала пора ложиться мне в психушку. Почему? Потому что в военкомате сказали, чтобы я не пошёл в армию, я должен пройти обследование. А диагноз был уже наперёд установлен. Потому что медкомиссия, которая сказала, что я имею эмоционально-волевую неустойчивость, она была поверхностная, надо на нормальное обследование. В сентябре я поехал на «Кантемировскую», там психушка. Подготовился, взял вещи, ножик, телефон, приезжаю с документами. Здравствуйте, Максим Сергеевич. Вы готовы к обследованию? Да, готов. У вас вещи имеются? Телефоны, оружие? Сотовый есть, а что? Дайте мне, я верну. Оружия нет? Нет. Переодевайтесь в халат. Выдали халат, штаны, рубашечку, тапки. Я оделся, ножик переложил. И пошёл в корпус. Я всегда думал, что в психушке связанные люди валяются, что там страшно, пиздец. Я понимаю, что я был в отделении для выздоравливающих, но видел я там только алкоголиков. Это алкаши, которых приняли с белой горячкой и положили в себя прийти. Они лежат месяца полтора-два. Живут люди в психушке, как сыры в масле. Их кормят 5 раз в день, причём вкусно, всё чистенькое, вокруг них сёстры бегают, дают таблетки. Мне повезло, таблетки не давали, потому что я был не на лечении, а просто на обследовании. Заполнял разные тесты, со мной проводили беседы врачи. А как вы считаете? Что вы видите, кружок или квадрат? «Блядь, ну если нарисован круг, как я могу квадрат здесь увидеть, ну как?». Всякая фигня. Тесты я заполнял, общался с алкоголиками. Там было много интересных персонажей, вроде психи, но потом оказалось, что не совсем. Был один тип. Он пришёл домой пьяный. Они должны были с женой лететь на море. У них всё куплено, забронирована гостиница. Он приходит, а жена дверь не открывает, отвечает его друг из-за двери. Иди ты нахуй отсюда. Спалился. Друг ебал его жену, он начал орать: Я тебе дам пизды, пошёл нахуй отсюда. Они вызвали ментов и скорую помощь. В итоге у него диагностировали белую горячку, забрали в психушку, а жена с любовником поехала на юг отдыхать по этим билетам. Заканчивается у него второй месяц реабилитации, он говорит только о том, как он даст пизды жене и её любовнику, другу-гондону, которого он пускал домой, думал, что хороший парень, а тот оказался уродом и сволочью. Много таких было случаев. Был дед, который нормально пил всю жизнь, работяга. А потом получилось так, что жена закрыла его дома, он не мог выйти, не пил целые сутки. Не думал, не гадал, а белую горячку словил. У него стали черти мерещиться. В окно выпрыгнул, милиция его поймала, когда он начал разбивать кулаками стекло в ларьке, и увезли. Дедушка нормальный, я с ним в шахматы играл. В принципе, они овощи, таких много, но допились до чёртиков. Что делали психи? Сначала просыпается псих, часов в 8 утра. Все идут на прогулку. Кого-то просят, санитара или медсестру, принести жратву с кухни. Я в первый день подписался. Принесли жратву, потом завтрак, раздача таблеток. Потом можно посмотреть телевизор, потом ланч перед обедом. Потом можно пойти погулять, поиграть в шахматы, посмотреть телевизор. В 2 часа — обед, таблетки. С 2 до 5 процедуры, тесты. В 5 часов опять кормят: запеканка, булочка, кефир, яблоки, бананы. Потом немного погулять можно, ужин. Вкусный, нормально дают. Далее помыться можно пойти, опять телевизор посмотреть. В 10 часов телевизор выключают, и ты ложишься спать. Но я вносил коррективы в распорядок дня, потому что у меня был нож. Нож позволял открывать все двери, какие я хотел. Ручек на дверях нет, там ключи четырёхгранные у врачей. У меня ключа не было, но ножом это легко открывается, поэтому я днём спал, когда не жрал, и по ночам смотрел телевизор. Мне никто не мог помешать. Просто так скучно смотреть телевизор, что делать? Я шёл на кухню, брал кастрюлю, надевал простыню на голову, сверху — кастрюлю, стучал половником по ней, ходил, изображал привидение по психушке. Как-то ко мне подходит медсестра. Максим, ты прекращай эти дела. А что? Если я ещё раз услышу, как ты воешь по ночам, кастрюлями гремишь, я пожалуюсь, тебя «Реланиумом» обколят, к шконарю привяжут, будешь на растяжках лежать, а не обследоваться 2 недели. Ладно, хорошо. Не буду больше я медсестёр злить, буду фокусы проворачивать на улице. Пошёл пугать студентов-медиков. Там какие-то иностранные студенты, негры, гуки, индусы. Проходили практику, все в халатах. Покупали около палатки соки, булочки. Я подходил, пугал их. Нож к горлу приставлял, орал. Они понимают, что психи тут ходят, там или в халатах или психи. Тут подходит с ножом к горлу псих и что-то орёт. Они убегали очень весело, я сваливал, чтобы они меня не сдали санитарам. Нормально развлекался. Там была будка таксофонная, можно было бесплатно звонить. Я звонил девушкам разным, Ольге звонил. Ты приезжай ко мне, тут очень тоскливо. Она приехала с Лёхой и моей сестрой. Мы потусовались, я рассказал, как у меня жизнь обстоит. Очень был рад её видеть, сказочно. Не думал, что приедет. Мне привезли еды очень много. Плюс, я покупал. И если в обычной жизни ты жрёшь, когда хочешь есть, то там я жрал тогда, когда я мог жрать. Только-только сытость пройдёт, и опять желудок набиваешь. Потому что там кормят 5 раз в день, да ещё и покупаешь, соки, орешки, всё вкусно. Я подумал: «Почему мне привозят еду, а алкашам всем привозят «Нарзан»?». Причём всем до последнего. Весь холодильник им забит. Потом я узнал, что примерно в каждой десятой бутылке — не «Нарзан», там водка. И алкаши, которые лечатся от белой горячки, знают, в какой бутылке водка, а остальные — просто для массовки. Они берут эту бутылку и идут в туалет выпить «Нарзанчику», все пьяные потом ползают. Им «Феназепам» ещё дают, ещё какие-то таблетки. Они не могут читать книги, память потому что короткая, они не могут смотреть фильмы, только «Поле чудес», потому что к концу фильма надо помнить его начало. Ничего не соображают уже. Овощное слегка состояние. Гадают кроссворды. Как-то сижу я, смотрю «Рембо». Э, Макс. Давай смотреть «Поле чудес». Так я «Рембо» смотрю. Давай «Поле чудес». Какое «Поле чудес»? Я щас сам включу. - я нож открыл, ногу выставил. Бунт на корабле? Да ну, что ты так? Пойдём кроссворды гадать. Вытащили бутылку «Нарзана» из холодильника, и пошли в туалет «гадать кроссворды». Ну животные! Нормально я себя там чувствовал. Ко мне приехали мои друзья из ННП. Доберман и Волдус. Мы посидели, пообщались. Я рассказал, как у меня всё весело здесь, какие алкоголики смешные. Они уехали, а пока я шёл провожать их, смотрю: сидит какая-то девка с бутылкой «Аква минерале». Красивая. Возвращаюсь. Может, к кому-то пришла? Молодой человек, а вы мне не поможете бутылочку открыть? Конечно, помогу. А можно с вами познакомиться? Конечно можно, нужно! Внешность модельная, волосы длинные, фигура идеальная практически. Сисечки аккуратненькие. А у меня молодого человека нет. А у тебя? Тоже нет. А я тебе нравлюсь? Конечно. А ты будешь со мной встречаться? Конечно, буду. А сексом со мной хочешь заниматься? - нихера себе, я уже осматриваю, где бы сексом заняться, а там кусты низенькие, и сентябрь, они начинают облетать, и все двери или закрыты на замок или вообще замков нету, не зайти, - А мне нельзя, мне делали операцию. А ты чем занимаешься? Я — скинхед. - начинает плакать, - Что случилось? Ты меня будешь бить! Я не буду тебя бить, я только чурок бью. Ладно. А ты на мне женишься? - точно сумасшедшая! Присматриваюсь, все руки в шрамах, у меня таких нету, глубокие изрезанные вены. Конечно, женюсь. А у тебя есть деньги? Есть. А какая у тебя зарплата? 2000 долларов в месяц. А ты мне купишь шубу? Конечно, такой красивой жене. А у тебя есть квартира? Да. А на работу ходишь? Конечно, хожу. А меня нельзя одну дома оставлять. Почему? Я себе вены ножом режу. Я все ножи спрячу. Во, ты будешь как мои родители, прятать ножи, а буду вилку в вены втыкать. «Ёб твою мать! Пиздец». Ты представляешь, меня изнасиловали в подъезде недавно. Как? Мои друзья шли, я остановилась поболтать, они меня вдесятером изнасиловали. Мне аборт делали, матку порезали. Смотри, у тебя матка выкатилась! Где?!! Вон, под лавкой матка. - у неё сразу слёзы, под лавку смотреть полезла, - Да ладно, я пошутил. Нельзя так шутить, не надо. Я уже хочу назад в отделение, почитать книжки, телевизор посмотреть. А она меня за руку схватила, сидит, рассказывает, как она меня видит своим мужем, как надо за ней следить, о том, что она уже 5 раз лежала в психушке за 2 года, причём, сама молодая, лет 18-19. Лежала в психушке с детства, она там лежит, потом на какое-то время выпускают, родители под контролем держат, можно опять сдавать, она постоянно кантуется. Мне очень хочется домой, в отделение от неё уйти. А мы с тобой гулять пойдём. Да, но сейчас надо на обед. А там уже психи мои: Макс, идём на обед. Пока, я пошёл. Проводи меня до входа в корпус. Хорошо. Вцепилась в руку, не убежать. Дошли до входа. Точно встретимся? Конечно, и женюсь на тебе. Я тебя буду ждать. Давай, после обеда. Пришёл на этаж, думаю: «Врач был прав, когда забрал телефон». Я тебе его конечно отдам. - я спрашивал три раза, когда отдаст, - Да, да, да, Максим, отдам, обязательно, только напомни. И никогда не отдавал. Я понял, что это охерительная позиция, говорить психам, что «да-да-да, всё сделаю» и ничего не делать. Гулять после этого я вообще не выходил. Выйду в 8 утра, позвоню, и всё. Больше я на улицу не совался, даже индусов не пугал, потому что эта девочка с утра до вечера сидела на лавке, я видел её из окна. Она сидела там под дождём, рассказывала всем, что у неё молодой человек — скинхед, и тех, кто будет приставать, она его убьёт, она его ждёт, он придёт. Это пиздец, мне было её жалко, но больше мне было жалко себя, если бы я вышел на улицу. Стал я по вечерам не гулять, а принимать ванну. В них можно мыться с 6 до 8. Психи — они же алкаши, но никто не моется, никому это не надо. Там две ванны, в одной я стабильно лежал, а в другой — пара человек сполоснётся за два часа и всё. Пижаму поменяют, считай не воняешь. Рабочий класс, «Единая Россия». Как-то лежу я в ванной, читаю книжку, орешки грызу. Заходит врачиха. Лежишь? А что у тебя там? Книжка. Встань. - встаю, пипиську книжкой прикрыл, смотрит, - Что ты, меня стесняешься? Меня не стесняйся, я — врач. У меня всё там заработало, я покраснел, такой наглости вообще не видел. Она реально красивая. Да не, неловко. Увидела замешательство. Надо было, конечно, проявить инициативу, но я был молодой, она ещё тоже была не столь настойчива и ушла. Никогда не прощу себе этого промаха, очень красивая была медсестра. Читал я там фантастику. Слушал в плеере музыку, у меня была кассета «Наутилуса», я по ночам её слушал и пытался сесть на шпагат, по 40 минут, по полчаса растягивался. Ничего не получилось, потому что я с детства деревянный. И если кому-то могу попасть ногой в подбородок, то она будет кривая, согнутая в колене, «апперкот ногой». Хотя, эффективный. Потому что никто не ожидает, что с расстояния полметра кто-то может попасть ногой в подбородок. Очень много человек теряло от этого хитрого и коварного удара сознание. Всегда хотелось красиво бить в ухо маваши. Но не получалось. Проходит десятый день моего заточения в психушку на «Кантемировской». Я заебал уже всех. Меня вызывает заместитель главврача. Максим, вот на тебя жаловались медсёстры, врачи, студенты нерусские. Ты понимаешь, тебе лежать ещё 4 дня. Я думала, если ты за эти 4 дня что-нибудь сделаешь, я тебя положу на растяжки, обколю «Реланиумом», ты станешь овощем. Но чтобы до этого не доводить, вот тебе пакет. Его ты должен отнести в военкомат. В армию ты не пойдёшь, потому что ты — придурок. Тебе туда не надо, сейчас собирайся, врач выдаст тебе твои вещи, скажи спасибо, что тебя колоть не стали. Тебе, может, скучно в этой жизни, но давай, иди отсюда. Отлично, сэкономил 4 дня. Сначала меня выгнали из детского сада, с 6 лет, сказав, что мне скучно, потому что мы со Стасом хулиганили, потом меня выгнали из 6 класса из-за прогулов, я притворялся, что живот болит и прогуливал очень много. Потом меня выгнали из 11 класса за скинхедство и драки, выгнали из колледжа, из армии, и тут выгнали из психушки. «Наверное, если посадят в тюрьму, то из тюрьмы тоже выгонят». Как я грамотно придумал. Тем более, псих, хрен посадишь. Поехал я отвозить документы в военкомат. Максим Сергеевич, приходите после нового года за военным билетом. Хорошо. Принесёте фотографию в декабре. Иду домой. А 2 недели я никого не бил, не акционировал. Я чувствовал, что зря прожил это время. Иду. У меня на поясе нож, типа «Шершень», а в кармане нож-выкидушка. Одет в кроссовки, голубые джинсы, серебряный бомбер, иду. Подходит ко мне хач. Сходу так, нагло: Как пройти в дом 28? Дом 28? На, сука, по ебалу! Ты охуел штоли? Что, сука, дом 28? - ножиком в рёбра бью, второй раз бью, третий, у меня рука — в крови. А нож — выкидушка. Я один раз ударил, второй раз он начал закрываться, третий раз — он уже закрылся, по пальцам ебанул. Ах ты, сука! Хач стоит, согнулся. Э, помогите! Я смотрю: в двух метрах от меня стоит мент с охуевшим лицом, что при нём чурбана ударили. Ебать! Фак менту показал, куда-то во дворы. Хач орёт: Держите его! Стоять! Пошёл нахуй! Убегаю, смотрю: развязался шнурок на ноге. «Только не упасть, только не упасть». Сентябрь, скользко. Я на ходу убираю нож в куртку, бегу. Поворачиваюсь к менту на бегу, показываю ему фак, пальцы к носу прикладываю, как фильме про Буратино, всё равно бегу. Мент злится, от этой злости он не вписывается в поворот, падает в лужу. «А, пидорас!». И уже смотался, думаю. Выскакиваю на дорогу, и ударяюсь животом в багажник мусорской машины. Патруль. Ударился, быстро остановился, руку в карман убрал, как будто случайно ударился, прошёл спокойным шагом. Мусора на меня посмотрели, я завернул во двор, мусора уехали. Я бегом в подъезд, смотрю в окно: бежит мент тот в глине весь, чертыхается, по сторонам смотрит. «Ну что, гондон, поймал?». Он смотался, я вышел на Рублёвское шоссе, поймал машину, доехал до дома. Вот и сакционировал. Залез в ванну, пропарил палец. Ладно, один раз хачу ударил, а второй раз он мне руку порезал. «Блядь, как это же нехорошо, они же все заразные, можно гепатитом заразиться». Очень переживал из-за этого. Пошёл сдавать кровь. А летом мы со Стасом, как нам исполнилось 18 лет, хотели подзаработать немного. Каким образом? Я был к тому времени донором крови, потому что кровь сдавать можно каждый месяц, за это тебе платят порядка 50 долларов, для безработного тунеядца это хорошая добавка. Пошёл я, сдал кровь. Сказали, что нормально, гепатита нет, но я до следующей кроводачи переживал, можно гепатит не выявлен ещё? Но оказалось, что всё нормально. В Как только нам со Стасом исполнилось по 18 лет, мы решили найти способ лёгкого заработка, чтобы ничего не делать, а деньги получать. Мы планировали сдавать сперму, как в фильмах, там сдаёшь сперму, тебе платят 100 долларов. Искали банк спермы. Почему нет-то? Чик-чик, и тебе деньги на бочку. Искали, искали. Нашли. На «Алексеевской». Приезжаем. Здравствуйте. Здравствуйте. У вас здесь сперму за деньги сдают? Да. Какие анализы нужны? Не, нам за деньги сдавать. Какие анализы? Не, мы вам сперму, вы нам деньги. А, вы имеете ввиду донорскую? Чтобы сдавать, во-первых, это должно быть безвозмездно, во-вторых, у вас должно быть двое детей и справка об их здоровье, о вашем здоровье, что вы будете хорошим отцом. У нас нет детей. Нет детей, значит сперма не нужна. Ебучие кинофильмы! Можно продавать спинной мозг. Он стоит дорого, но это очень больно, опасно и надо долго к этому готовиться. Стрёмно. Можно продать почки или парный орган. Но жалко, может тебе захочется спортом заняться, а почки нет! Не стали. Тут я узнал, что можно заложить свои органы после смерти. Подписываешь договор, что после смерти твоё тело может быть использовано на органы какой-нибудь фирмой, нашли. Собрались ехать, и у нас возникла дискуссия. Как думаешь, вот если бы у меня была такая фирма, и кто-то со мной договор заключил, то у меня бы этот человек долго бы не прожил. Он бы быстро свои органы передал, потому что он бы начал пить, курить, колоться, он бы мог умереть от старости, от болезни, органы будут непригодны. Человека надо быстро завалить и органы его пересадить. Да, логично. Нахуй надо? Мы поедем, подпишем, мы до дома хуй доберёмся, нас где-нибудь машина собьёт. Точно. Нахуй надо. Решили органы оставить при себе, с донорством не срослось. Что делать? Можно сдавать кровь. Пришёл, сдал, деньги получил. Пошёл я в банк крови в ЦКБ. Да, принимаем, платим 50 долларов за 450 миллилитров. Вам по 18 лет? Да. Отлично, доноры нужны. Что для этого надо? Приходите. Пришли. Нам дали направление в поликлинику. Отправились, отсидели очередь, сдали всё, флюорографию, СЭС, ездили везде, справки собирали, что не больны вирусной инфекцией, бешенством, ещё какой-то хуйнёй. Здоровые люди. Выдали бумажки. Сделали флюорографию, что мы не туберкулёзники, зачем-то взяли кровь, мочу. Пришли в ЦКБ, там ещё раз взяли кровь, опять же, проверить, не спидозники ли. Всё нормально, звонят. Приходите, сдавайте. Пришли, сдали кровь по 450 миллилитров. Смотрим: сидят девки. В коридоре, весят килограмм по 50, мы-то по 80 уже были. Пошли разговаривать. Девки весят меньше нас, значит у них крови меньше. По 450 сдаёте? Да. А возьмите ещё по порции, нам деньги нужны. Торговались, упросили врачей. Взяли они ещё по 2 порции. У нас со Стасом полные карманы денег, подняли по 100 долларов. Идём, довольные, у обоих — эйфория, потому что если сдашь одну порцию крови, то и то бывает, что эйфория наступает, а если ты две ебанёшь, то просто летишь ватный. Пришли домой, поели. Жизнь хороша! Нашли, как нахаляву деньги зарабатывать. Конечно, сперму было бы куда интереснее, опять же и трудиться не надо, и денег побольше, но это фантастика, никто её не принимает. В1 По дороге в армию, в городе Петушки я обратил внимание, что в городе очень много воронят. Там вороны крупные и маленькие птички-воронята. Лазят везде, клюют что-то. «Надо этих воронят попробовать ловить». Дело в том, что вороны продаются на птичьем рынке, и продаются они по 3000 рублей. Если по 3000 продаются, то надо попробовать по 1000 их сдавать туда. Приехали на птичий рынок, поговорили, нам ответили, что 1000 возьмут на реализацию. Хорошо. Стас, я когда в армию ездил, видел воронов, поехали наловим их. Хорошо. Собрались, поехали в Петушки. За 4 часа доехали, вылезаем из электрички. Хрен его знает, время прошло, они, походу летать научились. Оперились. Мы — к местным синякам, на вокзал, там — ларёк, около ларька синяки. Там, где прошлый раз я видел петушковских скинхедов, в этот раз я видел петушковских рабочих. Подхожу. Уважаемые! Здравствуйте. Уважаемые, кто хочет подзаработать? Да, какие вопросы, какие задания? Приказывай. Надо воронят ловить. Поймаете воронят, получаете по 50 рублей за воронёнка. Да, мы их наловим вообще. Сколько надо? 20 поймаете? Да, конечно. Давайте, в следующую субботу я приеду, по 50 рублей за воронёнка заплачу. Хорошо, ты аванс дай. Хорошо, 50 рублей аванс дам. Давай. Дал им 50 рублей. А где вообще воронята? Я их видел 2 недели назад. Да не, это тебе просто надо туда пройти, за железную дорогу, там свалка, там куча воронят живёт. Хорошо. Пошли со Стасом на свалку, вдоль полей. Приходим, воронят не видно. Хотя бы одного-двух поймать. Бомжи зато сидят, слушают радиоприёмник, там бомж-город. Сидят, жарят на костре, навес, стулья. Здравствуйте. Здравствуйте. Я из Москвы. Очень приятно, чего изволите? Такая ситуация, надо воронят поймать. Не вопрос, сколько штук? Вам есть? Мне не есть, мне продавать. Плачу по 50 рублей за одного. Сколько штук надо? 20 штук, плачу наличными. Когда придёшь? Через неделю. Надеюсь, что всё будет ровно. Да, всё будет хорошо. Поехали домой. Добрались до речки, она мелкая, быстрая, и на дне — песок, мелкий-мелкий. Купаемся. Песком намазались, как скрабом. В воде обмылись, кожа, как шёлковая, приятно. Сели на электричку, едем. Через неделю станем уже богатыми. Сейчас алкаши нам 20 воронят поймают, бомжи нам 20 воронят поймают, мы их на птичий рынок отвезём, и заживём припеваючи, бизнес наладим. Да. Вот, Стас, я когда мелкий был, белками торговал, но это фигня, надо было сразу белок не трогать, а воронят ловить. Они живут долго, говорить умеют, большие, охраняют квартиру, как собаки. Охуительно! Проходит неделя, пора ехать. Стасу впадлу. Нет, я не поеду. Хорошо, Тоныча позову. Поехали, Тоныч. Хорошо, мне делать нечего. Приезжаем в Петушки. Алкашей нет. Погода плохая, ни одного перед вокзалом. Ни телефонов их не знаем, ничего. Естественно, аванс они пропили в первые же часы. Пошли на свалку, Тоныч. Бомжи должны предоставить воронят. Ни одного бомжа, ни стульев, нет бомжовского города, они перекочевали что-ли? Ебать его в рот, я в эти Петушки ехал 4 часа, чтобы посмотреть, что здесь никого нет. Вернулись мы в Москву не солона хлебавши. Звоню Лёхе. Лёха, давай пойдём в лес около моей дачи. Там тоже воронята есть, вдоль Рублёвки летают. Пойдём, одному хоть крыло подстрелим, схватим парочку, да сдадим. Давай. Дача у меня, всё-таки, на Рублёвке, хоть и обычный садовый участок. Мы взяли пневматички, я взял здоровенный нож, Лёха взял топор, пошли на охоту. Идём в камуфляжных штанах оба, тяжёлые ботинки, наголо бритые, я по пояс голый, со спущенными тягами, с пневматичкой «ИЖ-61», с оптикой, лазерным целеуказателем. Спецбазука. Идти надо было до Барвихи. Там начинаются поля, там я видел воронят. Идём вдоль Рублёвки, она узкая, одна полоса в одну сторону, одна — в другую. Не просёлочная, конечно, обычная трасса, обгон запрещён. Машин немного. Макс, я поссать пошёл. А мне делать нечего, смотрю: машина едет. Присел на одно колено и целюсь ей в лобовое стекло, как будто сейчас застрелю, лазерную указку включил. Машина завиляла, быстро уехала. «Охуительно, напугал дурака, буржуина!». Посмеялся, Лёха выходит. Идём дальше. Ружьё всегда взведено, потому что или белка, или птичка, то есть пульки всегда там, плюс воздух заряжен. Тут нас подрезает мусорская машина, выскакивают два мента с автоматами, и сзади одна стоит машина. У меня ружьё опушено вниз. У одного мента автомат на поясе висит, у другого — на плече. Что тут ходите? Гуляем, на воронят охотимся. А что? Вы что, охренели что-ли? Кто в лобовое стекло машины целился? Я, а что? Ёбнутые, вас тут застрелить могут. Вы знаете, что это за трасса? Рублёвка, а что? Кто живёт на Рублёвке, вы ебанутые что-ли? Хорошо, что спецназ не вызвали! Хорошо, мы поехали проверить. Мы же пошутили. Что за ружьё? Пневматичка. Точно? Я поднимаю ружьё, дуло смотрело вниз. Менту по ногам, по яйцам провёл стволом, не дотронулся, но прицелом, вверх и бум! Хлопнуло. А пока ружьё было на него наведено, мент оцепенел, потому что он не успевал ни схватить, ничего с ним сделать не мог. Вы — дебилы, уйдите нахер с дороги, идите в лес! Мы по шоссе выйдем. Идите нахер, вы ёбнутые? Отбой, тут дети гуляют. - по рации ответил. Ушли мы оттуда. Бродили по лесам, там сосновые леса. Воронят видели, но уже конец лета, они летать научились, и перья у них толстые, если из пневматички ты с 5 выстрелов белку убиваешь, то воронёнка один раз ебанёшь, а на второй он уже улетает. Ходить за ним долго. Белка-то замирает, ждёт, когда ты дальше будешь стрелять, а воронята улетают. Ну пиздец! Погуляли, конечно, менты чуть не застрелили. Такой бизнес накрылся, даже жалко. Г Ремонт мы практически закончили, всё, что от нас требовалось — сделали, остались мелкие недоработки. Илюха тут совершил трагический промах: он заплатил за всю работу, потому что уже 95% сделано, осталось там пробочку подклеить, здесь — шов замазать, тут 2 шурупа прикрутить. И вышло так, что времени это сделать просто нету. Косяк чей? Были не куплены замки в дверные ручки. Не я же их выбирал? Я должен это делать? Что ставить замок, если он сам может прикрутить. Кто заставлял все деньги сразу отдавать? Никто. В итоге, надо было собрать какую-то мебель, он договорился со мной, что я доделаю всю мелочёвку и соберу шкаф. Взял Палыча, у которого в Новогиреево жил, приехали вдвоём, Стас отказался. Делаем. А там уже вся семья переехала: мама, бабушка, сам Илюха. Бабушка такая старенькая. Мы с Палычем хотим жрать, бабушку зовут обедать. Бабушка, иди кушать. У неё вот такенный кусок мяса с бульоном! Здоровый кусок, бодибилдеры такой только могут жрать. Старуха его и схавала весь. Мама нам: Мальчики, идите кушать. Оба-на, щас нам мясо дадут, потому что если бабушке такой кусман, то, наверное, нас тоже угостят. Приходим на кухню. Там по мисочке бульона, и плавает по два кусочка мяса размером с кусочек сахара. Вот это ладно. Без хлеба, без всего. Ну что, ребятки, наелись? «Ага, дико обожрались». Пошли дальше делать шкафы, но без всякого энтузиазма. Потому что старуха, которая ест кусок мяса, размером с собаку, нам представляется монстром, мы уже ржём над ней, пошли уже злые шутки. Проходит тётя. Мальчики, я пошла с собакой гулять. Максим, не скучай тут. Поворачиваюсь к ней спиной, надуваю щёки, чтобы быть таким же жирным, как она. Форофо. Я фас вду. Максим, я же тебя не передразниваю! «Как она заметила?». Тётя дико разозлилась. Стала уже конкретно нагнетать атмосферу. Через силу с ремонтом мы закончили. Решили мы с Палычем отдохнуть, съездить ко мне на дачу. Поехали собирать грибы. Набрали опят немерено, все пеньки, все берёзы, всё обросло опятами. Подходишь к гнилушке, ставишь корзину, режешь и корзина полная. Набрали каждый по 2 корзины опят и собрались ехать домой. Палыч, давай мухоморов возьмём. Зачем? Как зачем? Сожрём. Нахера? Я фэнтэзи читаю про викингов. Они пьют отвар мухоморов перед боем, и не чувствуют ни боли, ни страха, надо проверить. Давай. Набрали мухоморов, штук 10, здоровых, красных. Приехали к Палычу домой. Опята до этого я завёз к себе домой. У Палыча дома 4 человека парней. Я, Палыч и ещё двое. И девчонка, Катя, которую выебал Лёша. Она так на хате Палыча и зависла. Сначала она встречалась со мной, потом с Лёшей, потом она ещё с Антоном стала мутить. Передовая передаваемая девочка. Мы там тусуемся. Сейчас будем жрать мухоморы, проверять, что будет. Вообще, надо делать отвар. Но как его делать? Хуй знает. Проще сожрать сырые. Я, недолго думая, беру и два сразу съел. Сантиметров по 15 шляпки. Сижу, жду что будет. Палыч взял маленький, 8 сантиметров, потоньше. Шляпку порезал, скушал, сидит. Ещё двое были похитрее. Они мухоморы порезали, с хлебушком, посолили и сделали типа бутербродов, ждут, что со мной будет. Тесак больше всех сожрал, посмотрим, будет ли у него сила и бесстрашие или нет? Я хожу, проверяю. 5 минут — ничего нет. На диване лежу, 10 минут. Всё нормально. Парень заходит. Что происходит? Ебать! Да ты же пластилиновый! Ты же на шкаф наклеен, а сам из поролона. А бровь у тебя — пластилиновая, по всему лицу бегает. Я прямо вижу, что он прилип к шкафу, как пластилиновая ворона, и бровь у него бегает. Нихера себе. Хорош притворяться! Серьёзно, бровь — пластилиновая и бегает. Да ладно? Да! Торкнуло что-ли? Хрен его знает, ничего не чувствую. Тут я ощущаю, что меня какими-то верёвками привязало к кровати. Невидимыми верёвками. «Блядь, вот это пиздец! Что-то нехорошее». Лежу, жду, что дальше будет. Тут я понимаю, что верёвки пропали. Мне всего-то навсего дано задание встать на руки на кровати. Я встал на руки на кровати. Меня отпустило, хожу, пытаюсь бить кулаками в стену. Боли вообще не чувствую. Бью лицом в стену, тоже не чувствую. Прибегаю на кухню. Охуительно! Боли не чувствую, можно делать что угодно. Кому-то бац! В пузо, он свалился. Бля, ты урод! Силы сколько! Надо всегда перед драками мухоморы жрать! Охуительно и мозг контролируется, и силы есть. Ты придурок, ты еблом в стены бьёшься, какой ты себя контролируешь? Хрен его знает. Тут я чувствую, что у меня задание: встать на руки на кровати и вытянуть ноги как можно выше. Пошёл, встал, вытянул ноги. Опять отпустило. Снова задание: встать на руки на кровати, снова вытянуть ноги и подпрыгнуть. Встал на руки, вытянул ноги и подпрыгнул на руках. Хожу, хожу, понимаю, что время идёт в обратную сторону, у меня — паника, пиздец. Прихожу на кухню. Что-то надо делать, меня тошнит. Время в обратную сторону идёт. Давайте Катю выебем все. Нет, не давайте меня ему! Нельзя меня ебать. Антон, сделай что-нибудь! Выебите тогда, хотя бы Палыча, посмеёмся. Всё, вяжем его! Связали руки за спиной. У меня новое задание: я должен встать на руки на кровати посередине комнаты. Я ремень разорвал, прибежал, встал на руки посередине комнаты, вытянул, стою. Никогда не умел на руках стоять, как у меня получается? Время опять назад идёт. Не могу описать как в плане ощущений, но время идёт назад. Меня отпустило. И тут я осознаю, что сейчас я умру. Есть ли жизнь после смерти или нет? Жизнь выглядит пирамидой. Тот венец, который заканчивается, он будет или золотой, или белый. Если золотой, то смерти нет, то это вечная жизнь, если белый, то всё, смерть и полная пустота. Я понимаю, что бац! Самый конец — это золотой. Смерти нет. Бля, смерти нет! Охуительно! Бессмертие. Приближается изображение пирамиды и там маленькая верхушка — белая. Смерть есть, и она абсолютная. Бля, смерть есть! У меня — паника, что делать? Тут опять задание: я должен на кровати на руках должен встать, и дотянуться носками до потолка. Как я это сделаю? Встаю, подпрыгиваю, достаю ногами до потолка, в тот момент, когда я достаю, приближается ещё пирамида, там сверху маленькая золотая вершинка. И смерти нет никакой! Я могу делать всё, что угодно, никогда не умру. Полностью бессмертный. У меня — счастье, эйфория, я бегаю, кричу, что смерти нет, меня хватают, связали конкретно, меня вырвало. В этот момент приехала скорая помощь. Ребята к тому времени свои порезанные грибы с хлебом в унитаз спустили, Палыч пошёл, проблевался на всякий случай. Меня отвезли в больницу. Потом рассказали, что пока меня оформляли, я успел наблевать на стол врачам, на документы. После, я помню смутно. Я видел страшные вещи: вечность, бесконечность, вселенную, жизнь, смерть, время, такие понятия, которые если визуализировать, то мозг приходит к пределу познания, но я это видел. Это было часов 5-6 концентрированного ужаса, я там орал. Я не помню, мне рассказывали. Лежу на кровати. На мне стоит табуретка, на табуретке сидит какой-то мужик. Тебе что надо? Ты в себя пришёл? Да. А ты что на мне сидишь? Больше ничего не будешь делать? Нет. Ну ладно. Снял табуретку, слез. Что случилось? Ты в больнице. Что за больница? Психушка что-ли? Нет, с пищевым отравлением привезли. Что за отравление? Ты вчера грибов обожрался. Да... что было? Тебя привезли. Ты орал, тебя примотали бинтами к кровати. Врачи ушли. Ты бинты оторвал. Стал бегать на руках по палате и кричать, что замужних женщин надо ебать, а незамужних убивать или отдавать замуж, чтобы все женщины рожали детей, потому что раса вымирает. Да ладно? Да. А что потом? Потом ты начал ебать подушку. Как так? Прямо в штанах. Пришла санитарка, медсестра. Ты в себя пришёл? Да. А что такое? Ты так интересно себя вёл ночью. Что было? Ты сексом с подушкой занимался, нам даже завидно было, хотели тебе старушку из соседней палаты подложить. Вы с ума сошли? Ты такие философско-политические вещи затирал. Блин, даже неловко как-то получилось. Ну да. Домой-то могу идти? Ты грибами отравился, у тебя рецидив может случиться. Ладно. Полежи ещё часа три-четыре, если всё нормально будет, то домой поедешь. Лежу, смотрю на стену, по стене узоры ползут. Живот не болит, только странное ощущение и проблема в том, что везде какие-то узоры рисуются. Мухоморы я зря жрал! Приезжают Палыч с Катей. Ты придурок, мы в интернете посмотрели. Мухоморы надо было варить, специальным образом чистить, а ты сырых обожрался, чуть не помер. Оказался я в реанимации с промыванием желудка. Эксперимент не совсем удался, надо более серьёзно подходить. Но в книжках про берсерков было всё просто: сожрал мухомор и пошёл врагов рубить. Кто-ж знал-то? А фэнтэзи я читал ещё со школы. «Волкодав», «Властелин колец», про берсерков рассказы. Так что ничего удивительно, что я стал жертвой этой сказки, и чуть не пал жертвой грибного яда. Д В середине октября я впервые добрался до вечернего колледжа. Занятия там шли вроде как с начала октября, по крайней мере, Лёха там был в первых числах. Я всё никак доехать не мог. Слишком дохуя дел. Приехал. Очень удивился составу группы. Если, когда я учился в своём колледже, то там была молодёжь, все парни, девчонки, моего возраста, то тут — мужики какие-то, тётки с жирными жопами. Мы с Лёхой там только двое молодых были, и ещё одна девка на 2 года нас старше. Кто-то уже работает на стройке, кто-то — проектировщиком, кто-то ещё где-то, но все уже в возрасте. На нас посматривают. Вы что? А ничего, решили тут поучиться. Начали учёбу. Что было хорошо, на уроках слушать никого не надо. Тебе никто не делает замечание, если ты занимаешься своими делами, рисуешь. Полная свобода. Как охуительно, зачем ходить в дневной колледж? Приходишь туда, ушами всё слушать надо, просыпаться рано, а тут делаешь что хочешь. Плюс ещё, от «Первомайской» до «Новогиреево», где мы у Лёхи тусовались, ехать надо было всего минут 20 на автобусе. Сел, приехал, девок привёл, занимайся. Единственная проблема: надо было звонить Ольге. Если ей не позвонить, то начинается истерика. Чтобы истерики не было, я Ольге звонил прямо из колледжа. Там была старушка, на 1 этаже. Она работала в раздевалке. Я с ней закорешился, она разрешала звонить из своей будки. Оля, я отучился, ты как? Гулять пойдёшь? Нет, не пойду. Тогда я возьму какую-нибудь девку, повезу к Лёхе. Не хочешь гулять, буду ебать кого-нибудь другого. Что делать? Справедливо. У Лёхи тусовались. И тут мы понимаем, что надо учиться, сдавать задания. Там работы всякие задают. Как быть? Где их брать? Пришлось начинать плотно общаться с девушкой Мариной, которая училась с нами в группе. Кто-то из нас должен был собой пожертвовать. Марина была не очень красивая, но более-менее. Лёха проявлял большую инициативу, поэтому он стал в с ней встречаться. Он с ней встречается, она делает всякие рисунки, она что-то чертит, он списывает и так мы себе обеспечили нормальную учёбу. Как-то пошли мы на концерт «Агаты Кристи» в СДК МАИ. Я пошёл с Ольгой, Лёха — с Мариной. Проводил с ней культурные мероприятия. Как я потом узнал, он гулял с ней всего2 раза. Один раз от «Первомайской» до «Щёлковской», второй раз ходил на концерт «Агаты Кристи». Как хороший джентльмен, выебать даже не пытался, но регулярные отношения и поцелуи в колледже происходили на уроках. Марина, конечно, не подозревала, что Лёша никаких чувств не испытывает, но нам надо было учиться. Лёша жертвовал собой для Марины, она была рада. Вечерний колледж, такая вещь, ненапряжная совершенно, слушать не обязательно, ходить не обязательно. Нас колледж не напрягал, ходили раз-два в неделю. В это время в штаб ННП пришли польские журналисты. Ребята, мы делаем кино. Хотим снять кино про националистов. Называется «Один день из жизни». Фанатов, клоунов, ментов, проституток. И вот один день из жизни русского нациста. Дайте нам человека, мы будем его снимать три дня. Выбрали, естественно, меня, потому что я для этого и был руководителем Московского регионального отделения, чтобы интервью давать. А здесь — Первый канал польского телевидения. Стал я с поляками кататься. Ездил по местам боевой славы, там где мы валили косых, на «Соколе», приходили в ННП, на сбор командиров, ездили в качалку. Пригласил я их домой к себе. Приезжают. Осень, у меня мать опять в больнице, бате вообще не интересно особо, что там дома есть. Мне тоже пофигу, я купил себе 5 килограмм протеина, поставил на шкаф, в шейкере забодяжил, выпил. Пустой холодильник, на шкафу стоит протеин. В комнате недавно сделан ремонт, поэтому там вообще ничего нет. Только паркет и шкаф. Посреди комнаты лежит моя подстилка тонкая, на деревянном полу на паркете. Ты так живёшь? Да. Это же собачья подстилка. Она не собачья, она не моя. А что ты ешь? Протеин, вот смотрите. А где еда? Еды нет, я качаюсь и это ем. Покажи мышцы. - там — рельеф, 80 килограмм, дрищ накачанный, - сколько ты тратишь в месяц на жизнь? Сколько я трачу? Протеин купил, больше не трачу. 600 рублей в месяц. Это 20 долларов? Да. Тебе хватает 20 долларов? Да. Так ты — нищий! Почему я нищий? Ты живёшь на Рублёвском шоссе и питаешься вот этим? Да, мне нормально. Мне хватает. Я не понимаю. Поехали снимать дальше. Вышли прогуляться до моего подъезда. А мой подъезд выходил прямо на ельцинский дом, там жила семья Ельцина, депутаты всякие, на Рублёвке. Дом огорожен забором, всё в видеокамерах, ходят ФСОшники. Теннисный корт открытый. Мы вышли снимать, оператор бегает с видеокамерой профессиональной на плече. И тут же прибежали менты. Операторы — они очень ушлые, у них есть отработанные методы. Он быстро вытащил кассету, засунул чистую. Прибежали ФСОшники. Вы снимать не имеете права, это стратегический объект, вы что, охуели? Пройдёмте с нами. Оператор остался с ними рамсить, журналистка забрала у него кассету вместе с сумкой. Его повезли в кутузку, допрашивать, что он успел наснимать, а он ничего не успел, потому что кассета чистая. Мы пошли пить кофе в кафешку. Я тогда в первый раз пил двойной эспрессо. Вообще не понял, какой кайф? Малюсенькая чашечка, горька, как хрен знает что, совершенно не вкусная, просто пиздец, и стоила как 4 хот-дога. На кой хер это надо? Я допил, но эту маленькую чашечку надо было разбавить в пропорции 4 к 1 водой, тогда хоть пить можно. Поехали мы к Ольге. Снимать любовную сцену, romantique, как я общаюсь со своей девушкой. У неё был день рождения, что-ли, у бабушки. Встретились. Обнялись, поцеловались. Нас снимают? Да. Уже? Да. Поехали в кафе снимать любовную сцену. А вас не смущает, что у вас парень — нацист? Нет, не смущает, родителей только немного. Потом надо было ехать вечером ловить гражданина Аратова в подъезде. Потому что тогда мы его не поймали, надо было опять ловить. Везите меня на Чонгарский бульвар. Поехали журналисты туда. Надо сцену знакомства доснять. Давай. Что будем делать? Давайте я буду клеить наклейки в метро с надписью «Я — русский», вы подходите, как будто, дальше будет вся фигня, что мы в штабе ННП, у меня дома и так далее. Давай. Телефонные автоматы стоят. Я собираюсь клеить наклейку, смотрю: рядом со мной стоит чурбан, кого-то набирает. Я наклейку прямо ему на лоб. Подбегает журналист. Ой, вы что делаете? Так это — говно, а не человек. Они не должны тут жить. А расскажите поподробнее. Но в тот момент, когда я поворачивался к камере, я у чурбана вытащил карточку телефонную из таксофона. По привычке. Мне полячка говорит: Объясните позицию, как, зачем, почему? Чурбан за рукав дёргает. Отдай мне карточку. Пошёл нахуй. Отдай пожалуйста. Пошёл нахуй, животное. Что он хочет? Не знаю, что пристал? Он наклейку со лба отодрал. Ты же мужчина, я — мужчина, отдай карточку. Какая карточка, нет карточки. Отдай карточку, мне позвонить надо в Ташкент. Какая сволочь! Но, с другой стороны, если он собирался звонить в Ташкент, то на карточке должно быть много единиц, я её убрал и отдавать не собираюсь. И понимаю, что журналист рядом стоит, я не могу и не отдать и не убежать. Выходят менты, работники метрополитена. Выходят они, конечно, не потому, что таджика обидели, а потому что снимают на профессиональную камеру в переходе. Метро — стратегический объект, снимать нельзя. Вы не имеете права, где у вас разрешение? Где сказано? Мы же не в метро снимаем? Мент выёбывается, как обычно. Кассета переходит из камеры в карман журналистке и оператора уводят для выяснения обстоятельств съёмки, обычно это заканчивается ничем. Глупые менты, даже если и понимают, что их наёбывают, то что могут сделать? Закончили съёмку, в итоге, за 3 дня я заработал 400 долларов для ННП. Плюс, какие-то другие съёмки были оплачены. По итогу, на деньги от съёмок, мы купили автомобиль «Опель» для партийных нужд. Не много, но партийный автомобиль, солидное мероприятие. Я гордился тем, что я приношу пользу. Все дурью маются, хернёй, а я деньги заработал для партии, теперь у нас есть тачка. Е Так как я был руководителем Московской региональной организации, зарабатывал деньги на журналистах, и прочих связях с общественностью для партии, я приезжал каждое воскресенье на сбор командиров. У меня был пропуск. Суть в чём? Все приходят, надевают белые рубашки. Обычно приходили, кто в чём, поэтому белые рубашки доставали из специального пакета. Галстуки на резиночках. Повязки с крестами. Собираемся, зажигаем свечи на столе, гасим свет. Человек по 8-10 собирались. Читаем символ веры. Длинная речь, я её, конечно, наизусть не помню, но суть такая, что «Русы — подлинные хозяева земли. Мы исповедуем русизм. Сила русизма — в таинстве. Таинство русизма — в его святости». Такое пафосное рассуждение, которое, если повторять его медленно, занимает порядка 15 минут. Его надо читать стоя, громкими голосами и хором. Дико надоедает, но, с другой стороны, есть чувство, что приобщаешься к чему-то великому. Что ты находишься в какой-то закрытой структуре, практически тайная организация. После чего шло какое-то обсуждение того, что было сделано за неделю и план на следующую неделю. Допустим, как собрать деньги на тираж газеты, как собрать народ на митинг, кто будет газеты развозить, кто будет с предателей деньги вымогать. И так далее. Разные мероприятия. Как-то еду я на сбор командиров. Нарядился, голубые джинсы, под ними майка какая-то, я понимаю, что, скорее всего, рубашку я достану из пакета, надену повязку, галстук. Зачем ходит в белой рубашке? Белая олимпийка, тяжёлые ботинки с белыми шнурками. И иду я по «Павелецкой», надо пересесть на зелёную ветку до «Белорусской». Задумался, смотрю: идёт негр с белой блядью за ручку. Я между ними вклиниваюсь, растолкал их плечами, иду дальше. Тут чувствую: пендель мне по жопе прилетает. Бам! Что такое? Разворачиваюсь, стоит негр. Зачем меня ударил? Извините пожалуйста, вы понимаете... Хуяк ему кулаком в подбородок! Он падает, потом вскакивает, встаёт в стойку. «Да что-ж такое-то?». С левой ему в челюсть. Он падает, я ему ботинком по ебальнику. Бам! Подбегает девка. Ты что делаешь? Тоже ей по ебальнику, она в сторону от негра отлетает. Твари. Хочу подбежать, девке ногой уебать, но, смотрю: девка улетела в сторону трёх солдатов из ВВ. Они на меня смотрят, я на них. Негр и девка лежат. Они втроём все резко отворачиваются, как будто заметили что-то другое. Я понимаю это как «парень, ты иди». Начинаю быстро уходить. Там уже вопли. Смотрю: тётя бежит, торопится. Я типа с ней, как будто левую руку держу. Она продолжает бежать, как удачно. Она подруливает к менту: Там скинхед негра бьёт! Я прямо мимо неё проскакиваю. Она хватает его и они туда бегут. А я дальше спокойно свалил. Я там должен был ещё с кем-то встретиться. Стою, жду этого парня. Руки в кармане держу, глаза опускаю: блядь! Белая кофта в крови! Что такое? Руку вытаскиваю: негр костяшку прокусил. Я ему когда в щёку ударил, попал в зуб через щёку. И у меня дырка здоровая. «Блядь!». А у негра глаза — жёлтые, с красными прожилками. Наверняка гепатитный, скотина. И шлюха его гепатитная. Смотрю вторую руку — вроде не прокушена. Но негр точно прокусил кулак. Что делать? Надо анализы идти сдавать. Побежал на улицу, купил перекись водорода, полил, зелёнкой прижёг, какой кошмар! Выдавил кровь, яд негра. Анализы сдал потом. Всё нормально у вас. А негры вообще ядовитые? Да, они ядовиты, много среди них больных. Тебе повезло. Эти женщины знают, о чём говорят, они в банке крови работают. Рассказали, что один раз доктор делал операцию негру-мотоциклисту. Он на мотоцикле разбился, нога сломалась, кровь торчит. Я не хочу негра оперировать. Ты клятву давал, оперируй. Он что-то делал, соскальзывает рука и прямо пальцами натыкается на кость. Перчатку пробило, кость вошла в палец. Блядь, да ну нахуй! Гепатитных негров ваших лечить! Сами всё делайте. В итоге, негру ногу ампутировали, а хирург заболел гепатитом. Так что, ситуация была опасная. Это был один случай в моей поездке на сбор командиров. Надо сказать, что я ехал туда всегда в напряжённом состоянии, потому что ответственность ощущал и был крайне агрессивен. В другой раз тоже ехал на сбор. Сижу. Кольцевая. Надо доехать до «Белорусской» и можно двигаться к штабу. Смотрю по сторонам, заходит в вагон хач. Дорого одетый, дублёнка из стриженой шерсти, моднявый, туфли. Рожа наглая, нос горбатый. На меня зырит. А я одет: нашивка ННП на плече с крестом, чёрный бомбер, камуфляжные штаны. Смотрит. Я головой киваю, «Что смотришь?». Он подмигивает. Я встал, подхожу. Хач? А что? Откуда приехал? Из Грузии. - руку в карман суёт. Я предполагаю, что в кармане что-то есть, одной рукой хватаю, фиксирую в кармане, другой начинаю бить по ебальнику. Он в меня вцепляется и мы падаем, потому что он комплекцией чуть поменьше меня. Может быть, такой же. Начинаем бороться, рука у него из кармана выскакивает и выпадает нож открытый. Я хорошо, что руку придержал, иначе он нож бы воткнул. «Ах ты пидор!». Начинаю со всей дури бить ногами, коленками. В итоге он лежит, я бью его ботинком в нос, он падает, я начинаю прыгать на голове, на груди, пинать. Люди оттаскивают. «Пошли нахуй, не видите, меня хач зарезать пытался?». Где-то три минуты я бью его по ебалу, со всей дури, как только могу. Поскользнулся, упал. Люди оттащили. Дверь открывается, я вылетаю на «Белорусской» и побежал к эскалатору. Стою, можно не торопиться. Перчатки надеваю. Надо успокоиться. Меня — раз! По плечу. Поворачиваюсь — мент стоит. Молодой человек. Вы там дрались? Я? Дрался? С кем? Ты на своё лицо посмотри. Что такое? Глаза опускаю вниз: у меня все штаны в крови, майка в крови. Просто видно, что бомбер блестит. Догоняет тётка. Вот этот бил ногами, прыгал на парне каком-то. Это фашист, заберите его. Приводят в отделение. Дрался? Не, просто разнимал. Ты в зеркало на себя посмотри. У меня ебало всё в крови, как будто резал кого-то, брызги. Начинаю лицо вытирать, оно просто размазывается. Сейчас посмотрим, найдём мы его, нет. Кого бил-то? Хача я бил. Чурбан, у него нож вылетел. Чурбана бил? А кого ещё? Конечно, да, тебя бы отпустить надо, но тут такое дело, понимаешь. Если в течение трёх часов не найдём, то отпустим. «Внимание всем постам: ищите лицо кавказской национальности, весь разбитый, может на Кольцевой кататься» - «Сильно избил?» - «Там ебло должно быть в хлам, ищите». Но, может он долго без сознания катался, может ещё что, может его умыли или выполз, просидел я три часа и хача не нашли. Я сижу, всё лицо в крови, менты смотрят, умыться не дают. Маньяка поймали. Да не, я драку разнимал. Пизди больше. В течение этих трёх часов я смотрел, как приводят всяких задержанных, которые пытаются дебоширить, посылают ментов нахуй, дёргают решётку обезьянника, орут: Начальник, дай закурить! Ну нахуя? Сиди тихо, быстрее домой пойдёшь, будешь вопить — ещё пизды получишь. Я сижу, спокойно жду. Если не приведут хача, то хорошо. Приходит явный лох. Менеджер, в рубашке, в курточке лоховской, с сумочкой лоховской. Товарищ милиционер, у меня деньги украли и паспорт. Откуда? Из заднего кармана, я там всё ношу. Ты дурак? Кто-ж сюда деньги кладёт? Не, ну я тут носил, примите заявление. Иди нахуй, не хочешь, чтобы паспорт украли, носи в кармане на груди. Ты сам подарил. Примите заявление. Не понял, что-ли? Пошёл нахуй отсюда. Заявитель ушёл. Интересно милиция работает. Смотрел, как они табельное оружие сдают. К концу задержания, видимо, рабочий день заканчивается, они домой собирались. «Вот как бы сейчас подорваться, этому в челюсть ударить, если бы не наручники, можно было бы ствол отнять». В итоге, отсидел я три часа, позвонил в штаб. Объяснил ситуацию. Не смог прийти. Причина уважительная. Не будет с тебя взыскания. В другой раз так не делай, если собрался на сбор командиров, то ни в коем случае нельзя отвлекаться. Хорошо, я понял. Выводы сделал, но при всём желании остановиться не мог. Мне много раз в партии говорили: Ты не можешь больше драться. Ты — руководитель, партиец, не просто скинхед. Ты должен быть ответственным человеком, хватит заниматься фигнёй, надо подходить ко всему серьёзно. Прекращай, иначе будем штрафовать. Конечно, всё хорошо. Ни разу не дошло до штрафов. Хотя разговоры шли постоянно, что надо заниматься политической деятельностью, а не уличным террором. Уличный террор бесполезен. Я понимаю, что уличный террор бесполезен, конечно, надо заниматься именно политической деятельностью. Но когда я видел чурбана, не мог я ничего сделать с собой и продолжал акционировать, причём моё акционирование становилось всё чаще и чаще, так как я набирал вес, появлялся опыт уличных драк, у меня получалось всё больше акционировать одному. Потому что один ты — независимый и один на один я любого забивал. Два на один тоже иногда получалось. Одному и убежать проще, не сдаст никто, ты всегда прав. Так я посещал сборы командиров. Ж Зимой ННП отмечало день зимнего солнцестояния. Это был не совсем простой праздник. Там принимали в юнкерский корпус. Мне выпала честь принимать кандидатов. Я должен был быть одним из тех, кто втроём будет драться против одного кандидата. Пиздить по сути. Я должен был принести присягу бойца лейбгвардии и пройти секретное испытание. Мне долго говорили, что пройти его трудно, и тот, кто пройдёт, станет доверенным лицом и приближённым к вождю. Волнение, конечно, что там придумали? Обзвонил я кучу народу. Собралось человек 50 около штаба ННП, сели на электричку и поехали в сторону деревни Крюково. Зима, сугробы кругом, вылезли в тяжёлых ботинках, джинсах, полное палево. В основном, парни, но есть несколько девчонок. Пошли по полям, по лесам, по сугробам, вглубь России-матушки. Шли минут 15, подошли к опушке леса. Там сложены костры, сделан крест ННП из дерева, обмотан тряпками, пропитан горючей жидкостью. Начали готовиться к мероприятию. Во-первых, началось посвящение. Сначала кто-то принёс присягу бойца ННП. Те, кто были только кандидатами, прочитали клятву, выпили вина из немецкой каски. Из советской каски съели карбоната. «Плоть и кровь европейских народов». Причастились, поцеловали знамя, встали в строй. Потом была приёмка в юнкерский корпус. Я принимал в корпус в маске, кофте «Пит Буль» качковской. Там такая собака штангу держит в зубах. В джинсах, ботинках и перчатках, чтобы мне кулаки не прокусывали кандидаты. Принимали втроём: Я, Артём и Потап. Ни одного кандидата на ногах не удержалось. Все падали, рожи им поразбивали. Но, при этом, никто не включил заднюю. Никто не сказал, что «Всё, я больше не буду, я так не играю. Я пас». Все вставали и продолжали бой. Дух был у соратников довольно крепкий. Хотя, физические комплекции оставляли желать лучшего. Приняли, дело нехитрое. Они тоже прочитали присягу. Дальше зажглись костры, крест, факелы у людей в руках. Уже стемнело, смотрится интересно. Факелы в заснеженном лесу — это очень красиво. И мистически выглядит. Кузьмич прочитал речь о том, что проходит эпоха рыб, наступает эра водолея, еврейское время проходит, наступает время белых народов, они проснутся и вернут себе власть. Действительно, может и наступит. Хотя я никогда слышать не слышал про все эти эры и эпохи рыб. Дальше мы прочитали клятву лейбгвардейца, принимали нас двоих. Меня и Лысого. Мы должны проходить испытание. Мне в лоб направили ружьё помповое. «В чём прикол принимать, если меня сейчас в лоб застрелят?». Нехорошо. Я понимаю, что вряд-ли будут стрелять, я должен не испугаться. Так и получилось, что Каиль, который принимал ружьё в лейбгвардию, поднял ружьё чуть выше моего лба, и выстрелил через голову в воздух, в сторону леса. И не дёрнулся, потому что ожидал, что это произойдёт, но было стрёмно, потому что оглушило. Прошёл я это тяжелейшее испытание. Поцеловал знамя и оказался принятым в лейбгвардию, стал особо приближённым к фюреру. Интересно, что клятва была сформулирована так, что я приносил клятву не Александру Кузьмичу Иванову-Сухаревскому, а фюреру. Как потом мы это анализировали, что я приношу клятву верности Адольфу Гитлеру. Что я буду бороться до последней капли крови, что я не просто верю в победу, но и сражаюсь за неё до конца. Что я выберу смерть, чем сдамся на пути борьбы. Красивые слова, мистически звучат, плюс в такой обстановке они произвели на меня впечатление, назад я ехал в сильно приподнятом настроении. Общались мы по дороге больше с Лысым. Обсуждали цены на стероиды в Рыбинске, в Москве. Сколько набирается килограмм с одного курса метана. Какие у него показатели в жиме и так далее. Хотя, молодые соратники слушали нас и даже пытались давать какие-то советы: Ребята, от метана стоять не будет, это вредно, это пиздец, не надо употреблять анаболики, лучше пивка выпить, всем известно, что это не настоящие мышцы. Слышь ты, дебил. Мышцы не настоящие. Хочешь по зубам получить? Проверим, настоящие или нет. Я не хочу. Ну а что ты? У тебя от пива стоит, может хорошо? Или мышцы растут? Настоящее брюхо от пива. Мы с Лысым над ним поржали. Тенденция была такая, что из соратников практически никто не качался. Нас было только двое любителей тягать железо на всё ННП. Со временем, тенденция изменилась. И стало довольно чётко, что нацисты торгуют стероидами. Любые стероиды можно достать у нацистов. В то же время антифашисты торгуют наркотой. Совершенно конкретное разделение. Нацисты тогруют стероидами и занимаются спортом, антифашисты ебутся в жопу, курят, пьют, торгуют наркотой. Каждому своё. Пришли на станцию, до поезда минут 40. Пытались греться, прыгали, бегали. Сели в электричку. Поехали домой. По дороге после такого знаменательного события нельзя было не совершить античеловеческую акцию. Совершили. Потому что в электричке ехал какой-то чурбан, вагон был практически пустой, нельзя было не отоварить. Подошли и с криками «Слава Руси!». Один из посвящённых гвардейцев ударил ему ботинком в челюсть. Когда человек сидит, его ботинком бьют, у него голова назад и он оказывается без сознания. В этом есть плюс, он ничего не чувствует, дальше его просто ломают, и убегают в другой вагон. В другом вагоне же не найдут уже никогда. Сели, довольные. Доехали до Москвы. Так закончилось наше посвящение в лейбгвардию. Через пару дней из штаба мне звонят. Семён Валерьевич Токмаков. Тесак, надо тебе съездить, разобраться с человеком. Он решил не то, что выйти из партии, а забить на неё. Всем своим знакомым он рассказывает, что в ННП состоят лохи, они сделать ничего не способны, своего командира он послал нахуй. Сказал, что платить взносы не будет и ни на какие собрания не пойдёт. Понятно. Что делать, сели в машину. Приехали к его подъезду. Хорошо знали, где он и во сколько будет. Причём, во сколько будет, сказала его мама. Здравствуйте, а Сашу можно? Ой, он в бассейне, будет через полчаса. Спасибо. Мама не контролирует инфу, которую выдаёт. Посидели, подождали полчаса, смотрю: идёт. Нас четверо в машине сидит. Я с друзьями вылетаю, сходу бью его по ебальнику, начинаем его отоваривать вчетвером. Мне Саша не понравился, я его бью ногами по яйцам. Убивать его не собирался никто, так, попинали. На память я забрал у него шапку, я всегда так делал, забирал трофей. Отдадим, если одумается. Уехали. Сказали, что если собирается из ННП выходить, то пусть заплатит взносы, деньги за выход и идёт нахуй. Суть в том, что при принятии присяги ты подписываешь бумагу, что тебе выдаётся униформа, джинсы, рубашка, галстук суммой на 1000 рублей. Это сделано для того, чтобы при выходе ты заплатил за свой выход из партии. Чтобы люди, которые шныряют туда-сюда просто так, приносили пользу. Ему об этом просто напомнили. Отъехали через полчаса. Звоним домой. Сашу можно? Да. Алло. Ну что, Саня, ты живой? А кто это? Ты собираешься деньги платить за выход из ННП? Да, я всё заплачу. Ну смотри, потому что если будешь кривляться, то в следующий раз уже так легко домой не поднимешься. Да, я понял. А можно, я 1000 рублей взноса заплачу, а из партии выходить не буду? Я понял, что вы можете дела делать. Мне просто так показалось. Я по пьяни сказал, я очень извиняюсь, хочу в партии остаться. Хороший поступок порождает другие хорошие поступки. Человек одумался, после этого я видел его несколько раз на митингах, на выездах в лес. Он стал активнее действовать. Хотя, ему просто сказали заплатить 1000 рублей. Всё работало как надо. Едем мы с этого опиздюления домой. Время позднее, часов 11. Где-то в районе «Нагатинской» стоит толпа девок, парней, человек 6, явно пьяные некоторые. Один вылез на середину дороги, ловит машину. Останавливаемся. Каиль открывает окно. Тебе что надо? Ребята, подвезите. Получилось так, что он не просто ловит машину, а выскочил на дорогу. Почему Каиль и остановился. Тебе что надо? А, у вас народу много, езжайте. Ты охуел, говно? Пошёл нахуй отсюда. Э, ты что так базаришь? Нахуй пошёл, пидор! Охуели что-ли? Нахуя так разговаривать с пацанами? Надо как-то «пацанов» научить жизни. Нас в машине — 4, но все готовы к бою. Их — 6, но там говно. Я вылезаю из машины. Дай ему по ебалу. А что ему не дать по ебалу? Бац! Одному. Получилось так, что они стоят все шесть в ряд: пятеро вдоль машины и один за дверью. Я — раз! Одному, второму, они стоят. Третьему ногой в живот, четвёртому. Пятому по ебалу кулаком. Шестой стоит, ничего не понимает. Никто не дёргается. Хвать! По носу сверху, докуда ладони хватило, потому что стоял далеко. Вы охуели? Да я вас сейчас вообще убью. Так разозлили эти пьяные рожи, один из них хач ещё был. Я на хача прыгаю, начинаю долбить. Он пытается убежать, я его бью со спины кулаком, получается кривой удар. Но в сторону носа. Я бегу за ним и бью в нос. Сгибается. Я сделал подсечку, он упал, начинаю бить по лицу лежачего. Девки подбегают. Не бей его! Он русский. Вы охуели, какой он русский? Он не русский, он — грек. Да мне похуй, грек он или еврей, мразь черножопая. В это время выскочили из машины ещё двое, Артём, Лёха. Каждый взял себе по одному алкоголику, из шестерых троих мы забили. Ладно, поехали. Сваливаем. Эти очухались, бегут за машиной, кричать что-то. Что делать? Остановиться добивать? Неохота. Один из гондонов бросил что-то в машину, это оказался нож-бабочка. Сука. Машину попортили. Уже драка шла несколько минут, могли и ментов вызвать. Хрен с ним. Троим рожи разбили, одному, причём, сильно. Надо сваливать. Иначе палево. У нас в машине оружие было, бита, лопатка сапёрная. Не стали их гасить. Едем дальше. Высадили Лёху. Едем домой. Опять какое-то быдло пьяное выскакивает, ловит машину руками. Ну что такое? День россиянина? Остановились. «Ну сейчас я выскочу, ебальник разобью». А суть в том, что ловил он не нашу машину, а поймал каких-то ещё мужиков. Мы остановились, я планировал проучить алкоголика, что не надо так сильно нажираться, давать волю эмоциям. Мужики тоже выскочили из машины, которую он поймал, по ебальнику ему — тюк! И ботинками по роже. Люди знают, что делают. Переглянулись с ними, друг другу показали большие пальцы и поехали дальше. Так закончилось наказание неплательщиков партийных взносов. З На «Охотном ряду» в Москве был клуб «Даун Таун». Клуб как клуб, там тусовались чурбаны, чечены, даги. И как-то Лёху потащила туда моя сестра танцевать. Я уж не знаю, зачем он согласился, но пошёл туда. Звонит. Макс, мне пизды дали. Что такое? Нос сломали чурбаны. Мстить будем? Да, надо им пизды всем дать, гадам. Как было-то? С сестрой твоей отдыхал. Подошёл чурбан, «Ты что — скинхед?» - «Да, скинхед, а что?». Он по носу ударил, я дал сдачи, он свалился. Их подбежало человек 10 и ботинками запиздили. Ту же версию сестра мне рассказала. Лёха, нахера ты туда пошёл на полном палеве в хачовский клуб? Отдохнуть-то надо... Понятно, отдохнуть-то негде больше, других мест нет. Что делать? Надо мстить. За друга положено мстить, чтоб неповадно было. Давай мы собирать моб. Собирали-собирали. Как-то в метро едем, там молодые скины. Зиг хайль! Зиг хайль! Есть акции? Есть. Какие? «Даун Таун» громить будем на следующей неделе. Хорошо, мы с вами, во сколько? В воскресенье подъезжайте на Манежку, там встретимся. Один из этих молодых скинхедов был Шульц, с которым я потом стал плотно дружить, общаться, всячески друг другу мы стали помогать. Собираемся мы в воскресенье, около «Даун Тауна», ходим вокруг фонтанчика с лошадями. Ждём, сколько народу приедет. Я обзвонил свой Западный округ. Ходим, а народу-то нас человек 15 всего. Причём из них я — самый здоровый. В 18 лет я весил-то килограмм 80. По сути, бойцов настоящих-то у нас нету. В «Даун Тауне» народа — просто немерено. Нас, 15 человек, не хватит даже, чтоб охрану прорвать. Ходили и решили, что в общем-то и не важно, мстить конкретно чурбанам из клуба, тем более, что мы найдём тех, кто Лёху пиздил, там темно, свет мерцающий. Решили, что намного проще по метро, как обычно покататься и чурбаньё попиздить. Поехали. Сначала поймали какого-то чурбана, который нагло сидел. Пока ехали от «Охотного ряда» до «Библиотеки имени Ленина», пиздили его, чурбан даже не визжал уже. Выскочили. Нас ещё было 15. Доехали от «Библиотеки» до «Киевской». По дороге, когда мы зашли в вагон, увидели узкоглазого. Жирная рожа, глаза косые. К нему подходит один из соратников. Что, сука, сюда приехал? Я — русский. Да ты что, охуел что-ли? И давай его ногами, велосипедом по ебальнику бить. Какая-то тётка сидит: Ребята, как вам не стыдно, он же русский? Я может слепой вообще, или я не отличаю русскоязычного от русского? Гука задолбили. Выскочили. Но разбежались не очень удачно, в итоге нас осталось 7 человек. Остальные ломанулись не в ту сторону. Что делать? Поехали на «Сокол». Там общага китайская, всегда можно косых поймать. Поехали. Приехали. Походили вдоль общежитий, а их уже и нету. Они ходят только на работу и с работы. А тут уже или время позднее было, или просто выходной, они уже сидят дома, селёдку жарят. Никого нет. Поехали на троллейбусе до «Октябрьского поля». Поехали. Садимся на 19 троллейбус, на переднем сиденье сидит махровый чурбан. Совершенно чёткий, рожа хачовская. Искать будешь, вообще такого не найдёшь, бери — не хочу. Сейчас двери закроются, поедет и начнём. Да. Троллейбус отъезжает, мы подходим, окружаем. Там напротив него сидит мужик. Уважаемый, вы не пересядете? Зачем? Потому что мы сейчас этого товарища бить будем, можем и по вам попасть. А, так бы сразу и сказали. Спасибо. Он пересел. 3... 2... 1... Начали! И парень по-имени Антон сбоку чётко в висок чурбану бьёт. Тот бьётся о стекло, оно трескается. И со всех сторон ноги в него полетели. Сначала чурбан потерял сознание на кресле, потом свалился, на нём прыгают, долбят. Водитель остановил троллейбус посередине дороги на улице Алабяна. Двери открывает. Пассажиры орут: «Вызовите милицию!». Кто будет в троллейбусе вызывать милицию? Ебанулись что-ли? Выскочили. Побежали через парк на Ленинградку. Выходим, свет. «Арбат Престиж», магазин. Один сразу вспомнил, что его девочке надо подарок какой-то купить. Подождём его. Идёт мимо таджик. Мы сначала решили, что это whitesmoke. Кепка Kangol, наглой походкой идёт, зырит. А чурбан в арку заходит и ему в тот парк, через который мы бежали. Мы за ним, в парке ничто не остановит. Наши двое уже ножи достали. Чурбан каким-то образом жопой почувствовал, что будет что-то нехорошее, даже не дожидаясь, что мы что-то закричим, или побежим за ним как ломанётся! Мы за ним несёмся со всей дури. Он-то в кроссовках, а мы в ботинках все. К тому же, мы хотим просто повеселиться и родину зачистить, а он жить хочет. Поэтому бегает быстрее, хер его знает, может в кусты прыгнул? Суть в том, что съебался он от нас. Добежали мы до улицы Алабяна, нет его. Троллейбус с потерявшим сознание чурбаном уже уехал. Походили. Ладно, поехал я домой, я устал, троих уже замесили. Тем более, что остановка 19 троллейбуса уже тут, купил себе пачку сухариков. Сижу. «Ну всё, сейчас домой приеду. Отдохну». Приехал. Звонит мне мой товарищ, командир Северного округа Антон по кличке Доберман. Макс, есть тема одна, можно денег заработать. Что такое? Есть хата, надо расселить. Что это значит? Есть квартира коммунальная, двухкомнатная. Одна тётка, хохлушка, старая толстая сволочь, живёт с дочкой тридцатилетней и зятем-хохлом сорокалетним. Они живут втроём в одной комнате и вытеснили оттуда женщину. Она вынуждена снимать комнату где-то, а хохлы не дают никого вселять и живут в двухкомнатной коммуналке, как в своей однушке. Что от меня требуется? Они не соглашаются на размен. Тебе надо туда въехать и сделать так, чтобы на размен они согласились. Хорошо. Попробуем. Какие у меня полномочия, что делать? У моего друга знакомый — мент, который это нашёл. Они этим занимаются. Ты позвони по телефону, поговори, а нужен молодой парень, москвич, чтобы он въехал и всё объяснил. Хорошо. Звоню. Я от Антона. Хорошо, давай встретимся, я всё расскажу. Пока я ехал, в вагоне стоит со мной китаец. Я на адреналине, интересное мероприятие. У меня голова бритая, джинсы раскатал, чтобы не видно было шнурков белых в ботинках, олимпийка. Надо шапку забрать. У китайца как рез есть. Вверху серая, а внизу почти белая. Плавно цвет меняется. «ВДНХ», поезд останавливается, я шапку придерживаю, хвать в ебало! Шапку забрал, китаец свалился. Выхожу, шапку надел, полностью замаскировался. Встретились. Пошли сядем в машину, всё объясню. В машине сидит ещё один мужик по-имени Боря. От меня требуется просто-напросто въехать в квартиру и жить там так, как мне нравится. Я могу ломать вещи, могу шуметь, могу приводить друзей, устраивать тусовки, пьянки, девок водить, занимать ванну, готовить на плите всякую хуйню, звонить по телефону, то есть всячески портить жизнь соседям. С ментами — договор, они ничего мне делать не будут. Всё должно выглядеть так, что въехал парень, и он портит жизнь соседям. Ни в коем случае я не должен входить и портить что-либо в комнате этих соседей. Чтобы всё было в рамках закона. Договорились, что на следующий день я приеду, подпишем договор аренды и я въезжаю официально. Приезжаем. Я первый раз был в коммунальной квартире, раньше их не видел и думал, что их нет. Дом с высоченными потолками. Квартира на пятом этаже, высокие двери. Из окна красивый вид на проспект Мира. Но обстановка старая, ремонт не делался несколько десятилетий, ковры на стенах, швейная машинка размером со стиральную, кровать совершенно невменяемых размеров, здоровая и некрасивая, холодильник, убогая мебель. Квартиру надо ремонтировать всю и начинать с того, чтобы выбросить всё говно. Какое задание? Сперва ты должен здесь обжиться. Соседи вызовут ментов и попытаются тебя выжить отсюда. Но у них получается выжить только разных немосквичей. Потому что ментов вызывают, прописки нет — сваливают. Я понял. Давай паспорт. Подписали договор, как будто я за определённую сумму снимаю на полгода комнату. Призжай вечером, вот тебе ключи, вечером вселяешься. Хорошо. Вечером я приехал с Доберманом и Глобусом, и с одной девчонкой Аней. В квартире уже тусуется мент. Молодой человек, вы кто такой? Я новый квартиросъёмщик, моя комната тут. А что такое? Здесь произошла кража. Какая кража? Здесь произошла кража и вы — подозреваемый. Ёб твою мать! Только прийти успел. Бабка орёт, что у неё украли коньки. Я знаю, это ты коньки украл. Я первый раз здесь, какие коньки? А почему коньки пропали? Да я откуда знаю? Пойдёмте составим протокол, напишете объяснительную у меня в опорном пункте. Спустились. Я всё понимаю, конечно. Зачем ты здесь, кто ты, что ты. Но я не могу так тебе позволить жить так спокойно. Надо делиться. Я что-ли делиться буду? Кто тебя туда прислал, пусть они со мной поделятся. Что вы меня спрашиваете, я приехал жить. Ты там сейчас сходу начнёшь дебош устраивать. А так-то я жить могу? Да. Ну вот, какая разница? У меня прописка есть. Ты прав, я поговорю с Витей. Поговорил он, видать, с Витей, видимо денег ему дали, потому что мент от меня отстал. В первый день мне пришлось оттуда свалить, потому что соседка устроила вопль. Въехал на второй день. Естественно, чтобы там жить, надо выкидывать мусор. Стали разбирать, что там в шкафах, ящиках? Интересно, старая же квартира. Там пионерские галстуки, нитки, пуговицы начала века, мелкие монетки советские, швейная машинка ручная. Только разложили, сортируем. Всегда любопытно копаться в барахле. Приезжает наряд мусоров. Я дверь не открываю. Ломать они её не будут. Хоть и не железная, но крепкая. Всех ментов в отделении подкупать никто не будет. Проще подкупить старшего мента, чтобы приказы не отдавал, а сами мусора, которые ездят на выезды, это решение никогда не примут. Менты повопили, повопили: Покажите ваши документы. Ломайте дверь, тогда и покажу. Они подёргали, дверь не открывается, ломать не стали. Уехали. Первую ночь мы там переночевали. С боем. Во вторую ночь я решил уже привести туда девушку. Расчёт был на то, что спинка кровати стоит вплотную к межкомнатной перегородке, и кровать довольно сильно шатается. Девушка была по-имени Алла, была практически нимфоманкой, ебаться любила до ужаса. Начал я с того, что поставил её раком. Держись руками за спинку кровати. И где-то часа два она долбила ритмично в стенку соседям. Они оттуда в ответ стучали, кричали. Я не реагировал. Продолжали лишать их сна. Это было самое начало. На следующий день я пригласил своего товарища Алексея, он тоже был со своей девушкой. Кровать одна, кто-то спит на полу, кто-то на кровати. Но в этот день девушки менялись, которые держались за спинку кровати. Сначала я свою девушку тряс, потом Лёха свою. Часа 4 соседи спать не могли. Потом девушкам дано было задание с 6 утра до 8 занимать ванную. Потому что старая хохлушка работала на почте, и ей надо было с утра на работу. Ванная занята, это вызывало дикие неудобства. Начали мы осваивать территорию, закрепились и стали выпускать свои щупальца. На третий день я позвал четырёх человек, мы начали хозяйничать на кухне. Я стал разбирать шкаф, который мне принадлежит. На кухне всё было поделено. Какие мои конфорки? Тебе вот эти две, вот видишь, они немытые, я свои мою. Там плита пополам, половина — белая, половина — засранная. Что-то вы плиту запачкали. Это не я, каждый моет свою половину. Достал из-под шкафа сковородку. Налил воды, положил протухшие крабовые палочки и стал их жарить на воде. Всё воняет. Что ты делаешь, воняет же! Не, это я сейчас буду отраву для тараканов делать. А хохлушка варит сосиски и картошку в кастрюльках. Как же ты будешь тараканов травить? Сейчас, всё нормально будет. Достаю из шкафа синьку, насыпал туда. Ещё насыпал туда овса, обмылки. Раньше в СССР, обмылки собирали, катали их, на тканях рисовали при шитье. Обмылков я нашёл целый таз. Налил растворителя, чистящего средства. Всё это булькает, воняет просто зверски. Укропа туда добавил, перца, соли. Уже летит во все стороны. Что-ж ты делаешь-то? Сейчас, надо всё это засушить. Овёс станет ядовитым. Тараканы и мыши съедят это и умрут. Я сто раз так делал. Старуха ковшики схватила и унесла в комнату. Стоит мой товарищ, точит опасную бритву об кожаный ремень. Выходит муж дочки-хохлушки. Так, ребята, заканчивайте тут шуметь, ребёнок спит. Какой ребёнок? Какой ребёнок? Мне не было сказано об этом. Выходит тётка. Да, мой ребёнок спит. Так ваш ребёнок? Он старый, 30 лет уже. Ну и что? Во-первых, сейчас время — 10 часов, во-вторых, надо тараканов травить. И дальше стали ножи точить, я взял брусок, давай об него точить. Потом стали с шумом разбирать тазы, двигать кухонный шкаф, который я собирался заставить своей посудой. Спать хохлам не давали. Утром, естественно, кто-то из нас полез в ванную. Всё по плану, соседи напряжены, у них тяжёлый день. Прошло дня два. Менты приезжать перестали, уже не так им интересно. Соседи смирились. Два дня я был человеком. За это время происходило следующее: мои несколько товарищей, которые чудесным образом были не из Москвы, вывозили имущество из квартиры. Всё что можно, начиная от посуды и заканчивая мясорубками, чистящими средствами. Всё, что находилось в местах общего пользования, увезли. После этого была операция «Погром». Я пригласил всех, кого можно, в эту квартиру. Приехало где-то 25 фанатов «Спартака» и 5 скинхедов. Ещё Ольга. Она должна была инспектировать это мероприятие. Что за хуйню задумал? Лучше бы учился или работал. Чёрные риэлторы, неправильно. Ребята, можете пивка выпить здесь, тусануться, ни в чём не стесняйтесь, если хотите что-то сломать — ломайте, в коридоре. Можете антресоли ободрать. Только не трогайте двери к соседям. В течение полутора часов парни напились и испортили всё, что можно. Начиная от того, что вырвали провода из стен и заканчивая тем, что сорвали антресоли сверху и раздолбали всё, что там находилось: корыта, коляски, детские велосипеды, банки. Весь пол был покрыт сорокасантиметровым слоем мелкого мусора. Кухня такая же. Затем я лично из шприца новокаин наливал в крема для лица. Провернули все краны, в ванной, на кухне. Написали «Слава Антарктиде!», «Динамо — сосать!». Пробили кулаками гипсокартон, которым был отделан коридор, советский. Кулаками порасшибали. Погром полный. Что бы ещё сделать? Закрылись. Фанаты пьют пиво. Ольга сидит у меня на коленях. На ухо говорит: Ты дурак и задумал какую-то хуйню. Оля, нормально всё. 1000 долларов можно заработать влёгкую за неделю и ничего не делать. Да это же бред. Не, нормально всё будет. Слышу, поворачивается ключ в замке. Пришли хохлы. Ой, Серёжа, скажи ему. Дай ему по морде. Всё напряглись, в комнате сидит около 30 парней. Серёжа открывает дверь, голову засовывает в комнату и видит, кто там находится. В него сразу полетело штук 10 пивных бутылок. Голову он убрал очень быстро и дверь сразу захлопнулась в их комнату. Парни, надо сваливать, соседи вызовут мусоров. Быстро свалили. Погуляли. Большинство уехало. Осталось три фаната и три скинхеда, в том числе я и Лёха. Пошли бродить. Погуляли, возвращаемся. Жрать нечего нам. Надо взять еду. Зашли в магазин, я купил что-то. Фанаты были более прошаренные, набили себе карманы плавленными сырками, карбонатом, ещё чем-то. Украли на нормальную сумму и все мы выходим. Фанаты отошли метров на 20, доебались до какого-то репера, даже не репера, а просто скорее парня, у него были просто реперские кроссовки. Не уверен я был, что он из враждебной нам субкультуры. Они доебались и вижу, что будут или бить, или грабить. Но я могу сказать «Парни, не надо», с одной стороны, но, с другой стороны, так не красиво делать, если ты пошёл с кем-то на мероприятие, впрягаться за чужого не красиво. Я нашёл выход лучше. По ступенькам магазина поднимался гук. Я подхожу, хвать его за шею. Выдёргиваю на крылечко. Он не успел в магазин зайти. Начинаю душить. Давайте по ебалу ему долбите. Он пытается отбиваться ногами, но от двоих не отобьёшься, они начинают долбить его по роже. Бам! Бам! Бам! Так не интересно. Я смотрел фильмы американские о том, как нинзя ломают шею своим врагам. «Дай-ка я ему шею сломаю!». Беру правой рукой в районе уха, левой рукой за затылок и резко дёргаю со всей силы. По фильму, шея в таких случаях ломается и человек умирает. Но в жизни, косой провернулся вокруг своей оси полтора оборота и ёбнулся на коленки. Стоит на четвереньках, лицо на ступеньках держит. Бить очень удобно. Я соскакиваю вниз. На счёт три! Стоим и бьём ботинками в ебало. Ударов 10 нанесли. Он на спину лёг и заорал. Попинали его по ногам, убежали. Фанаты в ахуе ждут около подъезда. Парни, это же пиздец, вы чего? Мы обули лоха а вы творите такие вещи, заберут же, никогда не отпустят. Лоха они, конечно, бросили. Подсчитали добычу, покушали плавленного сыра с чайком, переночевали. Соседей в квартире уже не оказалось. Соседи забрали свои шмотки, косметику из ванной и уехали. Больше они там не жили никогда. Хотя я понимаю, может они просто ушли, надо подождать, может они вернутся. Отзвонил Боре. Соседи свалили. Хорошо, сейчас они перекантуются где-то, но жить-то им надо где-то. Если они тоже будут снимать квартиру, то выгоднее на размен согласятся. Свалили соседи. На следующий день живу я у себя в комнате. Звонит участковый. Аллё. Максим, разговор есть. Зайди ко мне. Спускаюсь к нему. Он слегка загашенный. Вот смотри, скинхеды твои, вообще лохи. Что такое? Почитай заявление. Читаю заявление от китайца из магазина. Рассказ о том, как он дрался со скинхедами. «Шёл я в магазин, меня со спины схватил бритый фашист, начал душить. Тут на меня напали двое, одному я ногой ударил по яйцам, другому — в ухо. Один упал, того, что меня держал, я ударил с разворота локтём в висок, но третий ударил меня по яйцам, я упал на колени, один ударил меня ногой в челюсть, я вскочил, ударил его ногой в голову, другому я ударил кулаком в нос, он упал, но третий сделал мне подсечку, я ударился лицом о бордюр. Ещё один пытался меня ударить в живот. Я схватил его за ногу, он свалился». Минимум, Брюс Ли, он нам так по лицу дал! Просто получилось так, что мы ему пару раз по лицу попали. На самом деле, он гонял нас как ссаных тряпок. Я прочитал. Ну что, видел? Я видел его в больнице, у него руки — с твоё запястье толщиной, а скинхеды втроём не смогли ему пизды дать, он ещё и погнал их. Прискорбно. Это потому что они не занимаются спортом. Точно, ты — молодец, займись делом, дурью не майся. Денег менту заплатили, мент — мой друг, всё у него ровно. После этого квартира стала полностью моей и стала не просто квартира, а, непосредственно, бордель. К Еду я как-то в метро, сел. Рядом со мной сидят парни, лет по 13. Молодые совсем, сидят, хихикают, разговаривают. Сижу, читаю книгу. Самое смешное, что были на руках перчатки с отрезанными пальцами. Никого не трогаю. Парни веселятся, я понимаю, что молодёжь, и ехать веселее. Слышу голос громкий: Слышь, ты что — нацист? Охуел что-ли? Блядь, опять кому-то пиздюлей давать. Смотрю: сидит блатарь, чисто блатной, ебало худое, в морщинах, руки в перстнях, татуировках. Обращается он не ко мне, а к парням мелким. Я тебя спрашиваю, ты что, нацист? Да нет. А что? А что ты говоришь, чурки? Они такие же люди, они порядочнее тебя, понимаешь, ты охуел? Я разговор проанализировал, а ребята что-то про чурок разговаривали, блатной этот разговор услышал, и решил проявить толерантность и антифашизм. Слышь, я с тебя спрошу, ты понял, нет? Поднимается, хочет дать одному из парней рукой. Замахнулся уже. Мне дело недолгое. Я книжку сложил и в челюсть ему кулаком навесил. Спасибо. Не за что. Сижу дальше. Книжку открыл. Этот ублюдок в себя приходит, голову поднимает. Э, ты что, охуел, я тебе сейчас пизды дам, гондон! «Бля, я тебя сейчас в пол здесь вобью». Обращается он опять не ко мне, а к 14 летнему парню, поднимается. Я начинаю с двух рук его ебашить по роже. Он падает на сиденье, что-то начинает вопить. Свалился. Я опять сел. Ребята, вы хоть спортом занимайтесь, так бы его забили. Блатной приходит в себя. Э, я вам сейчас пизды дам, вы что, охуевшие? Он то ли меня не видит в упор, то ли упоротый. А рядом с ним сидит мужик в форме машиниста, может с работы ехал. Раз, ему на ухо: ля-ля-ля. Что, этот что-ли? Да. Блядь, ты непорядочно поступаешь! Слышь, пидорас, если ты на этой остановке не выйдешь, я вообще тебя убью. Я выйду, потому что мне выходить здесь. Но в следующий раз ты мне попадёшься, я тебя просто зарежу. Я встал проводить его. Ему лет 40, но выглядит лет на 50, понятно, курил-чифирил, наркота. Дверь открывается, он начинает выходить, я ему в долгий путь ногой ударил. Сажусь на место, ребята: О, спасибо, откуда такие гондоны берутся. Почему так? А что? Вы что-то сказали, а он чурок сильно любит, так и происходит, мог вас порезать и деньги забрать. А ты скинхед? Да. Мы знаем одного скинхеда. Кто такой? Есть Тесак такой. А что он? Здоровый, крутой. А что ещё про его знаете? Он вдвое больше тебя, пиздит всех. Понятно. Если увидите его, привет передайте от Максима. Давай. Подъехали к «Киевской», разошлись. Очень меня повеселила эта история, понятно, что земля — круглая. Не стал я ребят расстраивать, что Тесак не вдвое больше меня. Ехал я в колледж на «Первомайскую», там Лёша приволок девку по-имени Вика. Макс, вот это — Вика. Вика, это — Макс. Очень приятно. Вик, подожди здесь, у нас — пара, потом поедем. Хорошо. Стоит, ждёт. Вика выглядит где-то на 5 из 10. Кто это такая? Я её подцепил вчера, домой привёл, а ко мне Катя приехала. Я сказал, что это моя сестра двоюродная. И надо её куда-то сбагрить, у тебя хата же есть, пусть поживёт там, ночевать же негде. Пусть поживёт. Она тебе даст. Хорошо, забираю. Заканчивается пара. Вика, поехали ко мне ночевать. Да, поехали. Я, естественно, начинаю включать джентльмена, начинаю рассказывать истории, чай, печенье купил. Всё рассказал. Я был ещё молодой и глупый. Вика, у тебя парень-то есть? Не, нету. Это неправильно, надо же встречаться, общаться, контакты наводить. Рассказал ей целую кучу сказок, часа три этим занимался. Потом выебал с горем пополам. Оставил ключи и уехал. Потому что там жить было тяжело, унитаз я испортил. Там начинало вонять. Хочешь, живи здесь. Ладно. И уехал. Тут мне Лёха говорит: Макс, мы Вику впятером выебали. В смысле? Ну Вику, которая у тебя живёт. Как? Как? Сели в машину, приехали, забрали к себе на квартиру, не сразу, по очереди. Как так? Да она же — шлюха. Я понял, но ты что мне не сказал? А что? Ты знаешь, что ты — дебил? Я три часа ей рассказывал, предлагал встречаться, лапшу на уши вешал. А вы её впятером выебли, ты сразу не мог сказать? Не, ну я думал, тебе понятно всё по ней. Мне нихера по ней не понятно. Расстроился я о напрасно потерянном времени, поехал на «Алексеевскую» проверить, как она там поживает. Вика поживала нормально, еды дала. Пора приступать к культурной программе. Выключил свет. Вика, становись раком. Встаёт. Начинаю её ебать и чувствую, что пованивает говнецом. У меня сразу всё опадает. Слышь, а ты жопу-то не моешь вообще? Нет, ну ты же ванну сломал, кран сломал, где я буду мыться? Блядь! Не успеваю дома доехать. На такси денег нет. Вика, полазь под одеяло. В устной форме она всё оформила. Уехал я, больше не приезжал. На следующий день Лёха приехал с десятью друзьями, на грузовике её увезли. Она была очень популярна. Приезжали фанаты. А сама она отчитывалась мне каждый день, приезжала ли хозяйка этой квартиры, кто приезжал, менты или ещё кто. Повадился туда ходить участковый. Я не знаю, что ему от меня надо, каждый день ко мне ходит. Я понимаю, что может участковому понадобиться от маленькой бляди лет 18. Как-то звонит мне один мой товарищ, Алексей. Тесак, у тебя девки какой-нибудь нету? В смысле? Ну, девки, прямо сейчас выебать. Они всегда у тебя есть. Есть. А где? На «ВДНХ», там квартира, адрес я скажу. Приедешь, скажешь, что «Тесак разрешил тебя выебать». И она тебе даст. Точно? Конечно точно! Он поехал. Оттуда звонит. Макс, спасибо, выручил, от души. Да не за что. У меня был свой бесплатный бордель, денег я не брал, но для личного пользования — вполне. Конечно, очень низкий класс обслуживания ввиду того, что совершенно не следила за собой работница. Один раз она жаловалась, что открывает дверь, а там стоит человек 10 мужиков. И тётка-хохлушка. Где Максим? Нету. Точно нету? Точно. Ладно, мы позже приедем. И ушли. Это была единственная попытка со стороны хохлов захватить свою территорию назад. После этого как-то меня познакомили с двумя казаками. Был суд над ментами, их приехала поддерживать целая куча нацистов, потому что менты отпиздили каких-то азеров. И познакомили меня с двумя нацистами-казаками. Им оказалось негде жить. Ребята, можете пожить у меня на «ВДНХ». А там надо было, чтобы кто-то постоянно находился. Потому что если пост снять, то хохлы сразу вернутся, и будут жить поживать да добра наживать. А тут им приходится квартиру снимать и скоро согласятся на размен. Поселил я туда казаков. Они благами цивилизации пользуются, девушку приходуют. Через пару недель случилось так, что лафа закончилась. Девушке наскучило жить в говне. Она поехала домой. Казаки живут вдвоём. Произошёл такой случай. Трое моих знакомых гуляли, и один из них по кличке Макар носил с собой тесак для рубки мяса. Они решили сакционировать прямо в центре Москвы. Стоит косой, один подходит, бьёт по ебальнику, второй начинает душить, косой начинает отмахиваться, пробивает одному в голову, второму пытается тоже попасть куда-то. И Макар достаёт тесак и начинает его кромсать. Мелкие шлифующие удары, раз 50 ударил. Нашинковал китайцу голову, лоб, уши. Превратил в капусту. Китаец свалился. Ребята по съёбкам. Все трое — несовершеннолетние, и одному не повезло, его менты поймали, а у него рука порезана, потому что когда Макар шинковал, один из них пытался как-то схватить китайца, заломать и попал под раздачу. Менты приняли с рукой, отвезли в отделение, он там сразу во всём признался. Начинают искать двух оставшихся. Берут одного, второго. Ребята — несовершеннолетние, их отпускают под подписку. Тот, который шинковал, Макар, у него папа — мент. Выпустили Макара под подписку. Китаец лежит в коме. Макар, естественно, по съёбкам, потому что сидеть он не хочет, а папа обещает отмазать. Надо парня укрыть. Езжай на «Алексеевскую». Он переночевал с казаками, я ищу для него варианты. На «Алексеевской» менты ходят постоянно, у нас — не совсем честные мероприятия. Надо его в Новогиреево переселить. Позвонил. Давай, собирайся. Там квартира лучше. Хорошо. Снимается, уезжает. В тот же вечер приходят домой казаки. В квартире — засада, человек 10. Они вышли на меня, потому что мне звонил один из подельников. С подельника — на меня, с меня — на Макара. Приехали на «Алексеевскую». Его там уже нет. Казаков приковали наручниками к батарее, всю ночь спрашивали: Где Макар? Мы не знаем. Блядь, вы сейчас всё узнаете. Когда я на следующий день туда приехал, казаки были все синие, отпижженные, очень недовольные. Парни, я не в курсе, что такое могло произойти. Паренька ищут. Что он сделал? Китайца отпиздил. Блядь, что-ж такая подстава? Хорошо, что я его перепрятал. Поехал к Палычу. Там Макар тусуется. А я в тот вечер приехал в Новогиреево с какой-то девчонкой. Переночевал с ней на кухне. Пошёл провожать к метро, проводил. Купил батон хлеба, иду домой, смотрю: дверь открыта, какие-то мужики стоят. Ты сюда? Сюда. Тебя как зовут? Макс. Тесак? Да. Я понимаю, что это менты, потому что все лежат на полу: Палыч, Макар. Хрен с тобой. Макар, вставай. Увезли Палыча и Макара. Оказалось, что это были менты папы Макара. Папа понимал, что если в течение суток он своего сынка-дебила не найдёт, то его в розыск отправят. Макара увезли, папа его обработал, отправили в армию. Ушёл служить. А с квартирой на «Алексеевской» история продолжалась, потому что туда я поселил какую-то девку из Рязани. Она весила килограмм 90 и ростом была мне по грудь. Сиськи арбузные, голова тоже арбузная, блондинка, такая, коня на скаку забьёт. Жили они втроём в этой комнате. Наступала весна. В квартире начало теплеть, потому что ещё зимой я разбил окно на кухне. Несколько камней кинул. Пробил осветительное окно в туалете, забил дверь гвоздями. Туалет был такой: срёшь в пакет, бросаешь через окошко в туалет и оно там копится, но на кухне холодно, поэтому ничего не воняет. Итак, начинается весна. В этой квартире — мухи размером с собаку. Казаки свалили. А девке из Рязани жить негде. Опять звонит Алексей. Макс, слушай, я знаю, у тебя тёлки есть. Что тебе надо? Я опять со своей поссорился, мне надо выебать кого-нибудь. А что ты мне звонишь? Да у тебя же была на «Алексеевской» какая-то. Да, была, а что? Можно ещё выебать-то? Там другая сейчас. Ты приедешь, скажи, что «Тесак разрешил тебя выебать!». Хорошо. Давай. Время — 12 ночи. Я точно знаю, что денег на такси у него нет. Понимаю, что если он туда доедет, то назад вернуться не сможет. Комната одна, кровать одна. Хотя на ней может спать 4 человека, но там сегодня будет что-то ужасное. На следующее утро звонит мне эта девка. Макс, нахер так делать? Что случилось? Зачем ты ко мне этого дурака послал? А что? Приехал. «Мне тебя разрешил Тесак выебать!». Ты что? Это гостеприимство, московское. Что это? Как что? Вот, если бы я к тебе в Рязань поехал, ты бы мне девушку прислала, она сказала бы, что хочет мне отдаться, я был бы рад. А у нас, в Москве — наоборот. Я тебе парня послал, он должен был выебать, у него получилось? Да не, ты что? Он охуевший, прямо с порога мне говорит, я отказалась. Не делай так больше. Больше не буду. Проходит час, звонит Алексей. Бля, Тесак, тёлка отстойная. Как отстойная? Я не стал. У меня информация, что она тебе не дала. Да не, там, понимаешь, как бы это, уже делать нечего, домой не уехать. Потом думаю, да ну нафиг, не стал. Улыбнулся я конечно, потому как девка рассказала, что половина ночи происходила в попытках овладеть, развести. Страшна была, конечно. Потом она свалила, хохлы не появляются, что там делать, вообще не понятно, но в квартире кто-то должен жить. Тут происходит съезд «Народной воли». Там какие-то выборы, происходит съезд. В эту партию вошла куча мелких националистических организаций. В частности, ННП. Но, в отличие от других организаций, у нас была молодёжка, то мы подписались охранять съезд. Что делать? Надели белые рубашки, брюки, галстуки, ННПшные повязки повязали, все по форме. Делегаты собрались со всей страны, важные ходят. Нас тогда ещё поразило, что были делегаты из Чечни, из Дагестана, чистые чурбаны. Узкоглазые делегаты. Мы их толкали, пендели били, вели себя подобающе своему субкультурному статусу. Что было самое интересное, то что можно было тусоваться в политической тусовке, обедать бесплатно, слушать умные вещи. Каждый делегат должен сказать что-нибудь важное. Товарищи, я считаю необходимым следующий пункт ввести на повестку дня. Все важные, у одного пузо больше, чем у другого. А сами состоят в какой-то нищебродской партии. Нас там было человек 10. Рядом с этим съездом «Народной воли» (гостиница «Омега»), в Измайловском парке, проходил съезд каких-то сектантов, которые пели, хлопали в ладоши, пели, плясали смеялись. Мы выиграли! Да, мы выиграли! Ура. Поздравляю. Бабки весёлые, хороводы водят. Понятно, что сектанты, но два разных мира. Тут — важные дядьки с пузами, там какие-то старухи. В итоге оказалось, это была коммерческая секта, занимающаяся сетевым маркетингом, они закрыли двери и больше нас не видела. Охрана «Народной воли» дала мне понимание того, что в партиях крутятся деньги. Вроде ни о чём пиздят, вроде пафосные, но бессмысленные, эти делегаты — никто. Партия — вещь полезная, может кто в Госдуму из наших пройдёт. Ехал я как-то с «Алексеевской» к Ольге. Только-только купил себе кофту «Пит Буль Жим», голубые джинсы, и постирал шнурки в ботинках. На мне — чёрный бомбер с ННПшным крестом на рукаве. Смотрю: стоит чурбан. У него — охуительная кепка «Адидас». Типа «Кангол», но «Адидас». Чёрная с тремя полосками. Она мне подойдёт! Надо забирать. Подхожу к выходу, чурбан ничего не подозревает. Я на него смотрю. Глаза поднимает. Э, что смотришь? Ничего, извини. И со всей дури бью ногой в подбородок. А я так бил, что нога сгибалась в колене, и получался апперкот ногой. Практически в упор можно бить, нелепый удар, но эффективный. Единственный минус в том, что я, когда опускал ногу, попал пяткой в карман кожаной куртки. Чурбан упал на поручни. Голова опустилась. Я одной ногой стою в кармане, а пяткой бью ему в затылок. Держусь за поручни сверху. Ударил раз 5, он повис на этих поручнях, карман у него оторвался, я на землю приземляюсь, шапку забрал. Это была цель. И в рукав её спрятал. И давай его дальше забивать. Не трогай его, отстань. Всё нормально. Двери открываются, я на «Проспекте Мира» свалил. Перешёл уже на Кольцевую, шапочку достаю, надеваю. Приезжаю к Ольге. Вот смотри, шапочку приобрёл. Что значит «приобрёл»? То и значит. Купил, или отнял? Какая разница, главное, что есть. Дай руку сюда. Она меня — хвать за руку! А рука опухшая, мне больно. Да ты достал, ты опять! Тебя посадят, зачем это надо всё? Почему опять кровь на штанах? Я расстроился и уехал. Какая сволочь! Не понимает моих идеологических направлений. В кепке я той ходил долго, она гармонировала с моей одеждой. Л Новый год я встречал у Добермана. Мы договорились, что я приеду туда, я привезу двух девушек, одну — себе, одну Доберману. Привезу мяса туда, салатов, приедут ещё несколько скинхедов, и отметим нацистский новый год без алкоголя. Так и сделали. Приволок я одну из своих девушек, которую зовут Алла. Она училась в колледже на дизайнера одежды, и с ней подружка. Но Алла — довольно симпатичная, подружка — похуже. Но Доберману какая разница, она-то на одну ночь. Встретились на «Алексеевской», вчетвером, пошли к нему домой. По дороге зашли в магазин, купили еды, газировки, мяса, пришли к нему домой. Мясо я сразу давай тыкать ножом, туда морковки, чеснока, завернул в фольгу и в духовку. Получилась офигенная запечённая свинина, на весь дом пахнет едой. У нас — кока-кола, салаты, соки, бухла нет вообще. Ещё был друг Добермана Глобус, отмечаем в тесной компании. Под самые 12 часов пришли ещё три человека: два парня и девка, все в говно. Они вроде тоже скины, но старорежимные. Просто в говно, праздник же, озабочены они все тем, как встретить, подарками. У меня мозг в это время был занят другим, потому что Аллу я ещё не брал. И мне надо было ей овладеть, потому что это будет красивый ход, в новый год же совершаются чудеса! Начинаю ей ездить по ушам, как она мне нравится, какая она хорошая, что надо сделать шпили-вили. Нет, я так не могу. Как не можешь? Я знаю, что ты можешь! Нифига. Ездил по ушам, поволок её в комнату, разговариваю. Нифига. Уже новый год на носу, остаётся полчаса, минут сорок, это просто невозможно! За 40 минут до боя курантов я её затаскиваю в ванную, закрываюсь. Слышу пьяные вопли, поздравления. Мне это не интересно. Мне интересно завершить процедуру до нового года. Ванная чем хороша? Тем, что ты можешь раздеться, девушка этого даже не увидит. Успел. За 5 минут разделся. Ай! Ты всё уже? Ну хрен с ним, презервативы есть? А, уже надеты? Ну хрен с ним. Выебал Аллу в ванной, вот это хорошо! Новый год удался, то что надо. Красота. Счастливый и довольный. Отметили новый год, завесив телевизор флагом, звук выключили. Со вскинутыми руками, подождали, пока пробьёт 12 часов, несколько раз зиганули ещё и стали жрать салаты. Покушали, пообщались, стали драться подушками. Потом Доберман пытался выебать подружку Аллы, мы мешали им, забегали в комнату, закидывали колбасой, отнимали одеяло, и всячески вели себя неподобающим образом. Надо было, конечно, подождать пока он дело сделает, потом уже забегать. Но, всё-таки у Добермана тоже праздник удался, потому что подружка была хоть и глупая, но порядочная. Праздник не стала портить. После нового года я поехал с Ольгой к бабушке, мы там отметили. Не помню, почему я с ней сам праздник не отмечал, не срослось. Проходит месяц, день рождения у Лёхи. С Ольгой приезжаю к нему на днюху. Там сидит с Лёхой Катя, она училась с Ольгой в одном институте. В глазах Кати я — образ самого подлого бабника, какого можно найти, потому что Лёша и свои подвиги рассказывает, якобы про меня, и мои тоже про меня. Чтобы показать, что он — хороший, а я плохой. И Катя на меня смотрит, как на животное. Приезжаю с Ольгой, сидим. Тут звонит телефон. «Блядь. У Лёхи же может хватить ума позвать меня к телефону, если там какая-нибудь девка». И я так ненавязчиво: Скажи, что меня нет, если что. Смотрю: у Ольги сразу уши навострились, они с Катей переглянулись. Лёха с кем-то поговорил, но уши на макушке встали. Где-то они успели поговорить. Лёха звонит на следующий день. Макс, есть проблема. Что? Катя хочет про тебя всё Ольге рассказать. В смысле? Она говорит, что Ольга ей подруга, а ты, негодяй, обманываешь, поэтому она хочет рассказать. Блядь, скажи, чтобы нос в дела мои не совала и заткнулась. - Катя орёт: Нет, я ей должна рассказать, Ольга хорошая девушка, ты её обманываешь, я расскажу правду, пусть она знает! Я тут напрягся, потому что Ольга хоть и сволочь, но у меня с ней отношения, я её даже люблю, и мне не хочется, чтобы она спалила каких-то девок, про которых Катя слышала, так как Лёха ей рассказывал. Мне этого не хочется. Лёха, скажи, что этого делать не надо? Макс, она не слушает. Может ей башку пробить? Не, пробивать не надо, я с ней попробую поговорить. Катя вопит. Хрен его знает, что с ней делать? Она сумасшедшая, амфетамины жрала, колёса, реально припадошная. Алла оказалась исключённой из списка приглашённых, остальных Катя не знала. В тот раз всё обошлось. Катя не стала проявлять свою гондонскую сущность. Один раз гуляли с Ольгой на Крылатских холмах. Погуляли, я её посадил на троллейбус. А я пошёл через лес. Думаю: «Костёр пожгу, на белок посмотрю», любил я тогда на белок охотиться. Иду, одет беспалевно. Из всей атрибутики — только ботинки и шапка «Лонсдейл», больше нет ничего. Смотрю: дорожка лесная, со мной по кустам идёт мальчик лет 10, с палкой, палка размером с его рост. Сзади меня ещё один мальчик такого возраста, с арматурой. Странно, что им, гулять негде. Раз: передо мной ещё человек 5 таких же детей, с цепями, дубинами. Я иду, один мне такой: Э, а ты что, скинхед что-ли? Да, а тебе что? Мы тут чурок ловим. Думали тебя ёбнуть. Вы ебанутые? Да темно уже, только сейчас «Лонсдейл» увидели, сам понимаешь. Десятилетние дети! Одному из них лет 13 только. Кого вы тут ловите? Таджиков, они тут коттеджи ловят, мы их ебашим. Будешь с нами? Охренели что-ли? В партию вступайте, делом займитесь, будем родину зачищать. Да, надо... Приходите, у нас сборы у метро «Крылатское», по выходным. Хорошо. Таджиков-то будешь с нами валить? Не. Не буду. Придурошные, кого они могут валить? Отошёл недалеко, слышу крики: А, погнали суку, бей пидора черножопого! И вопли. Я назад ломанулся, смотрю: бежит на меня таджик, орёт. Один из этих парней бьёт его цепью по спине, но завалить не может. Я назад бегу навстречу таджику, подсечку ему делаю, он падает. Я пролетел чуть вперёд, дети уже его настигли, и ебашат со всех сторон палками, цепями, он визжит, встать не может, их же много. Крики такие, что они его разорвут. Не судьба ему дачу строить. И выхожу из леса, ребятам вроде помог, можно и пойти домой покушать. Иду и думаю. Вот до чего молодёжь довели. Закрыли все молодёжные организации, секции, сделали всё, чтобы простые русские дети морально разлагались, пили водку, употребляли наркотики. А дети всё-таки нашли себе развлечение, спортивное, полезное. Оно, конечно, уголовно наказуемое, но им 14 лет нету, им ничего не будет. Сборы в Крылатском у нас на самом деле проходили. Выглядело это так. Позвонил Бус. У нас есть парень, зовут Лёха. Он будет руководителем Западного округа ННП, ты как руководитель Московского отделения, должен ему всё объяснить, какие он должен проводить мероприятия, как вести себя. Мы встретились, пообщались. Как будем проводить? Давай делать марши. Давай. Как будем? Обзвоним всех скинов, будем маршировать по Крылатскому, кричать «Слава Руси!», если унтерменши будут выёбываться, будем их валить. Давай. Все будут видеть, что нацисты существуют и ННП вербует сторонников. Итак, первый наш сбор. Построились у метро, идём маршем. Я, как руководитель, иду впереди, кричу «Слава Руси!», все повторяют. Параллельно кричу что-то типа «В России должен быть русский порядок!», «Русские должны править на своей земле!», «Наша партия есть основа будущего государства. Мы исповедуем русизм, сила русизма в таинстве, таинство — в святости». Заученные вещи произношу. Но, когда за тобой повторяют 20 человек, то звучит это красиво. Люди все останавливаются смотрят: толпа скинхедов, зигует, причём идут не толпой, а строем. Мы идём мимо «7 Континента», стоит чурбан, торгует яблоками. Я его увидел. Кричу: Наша партия дарит каждому по яблоку, а кто хочет, тому даже два. Не бью, а легонько толкаю чурбана, он падает в лужу, остальные его кто ногой пинает, кто яблоко берёт, кто и то и другое делает. Забили его, яблоки растащили. План был дойти до Крылатских холмов и там провести спарринги на боксёрских перчатках. Идём. Нам дорогу мусорские машины перегораживают. Выскакивают менты с автоматами. Стоять! Вы кто такие? Что тут делаете? Мы — члены ННП, у нас день здоровья, направляемся на Крылатские холмы с целью занятия спортом, а что случилось? Да нет, ну так-то ничего особенного. - тут этот чурбан с ебалом разбитым вылезает из кустов и к ментам: А вот, у меня яблоки отняли, по лицу ударили. «Ах ты, блядь, почему никто не вырубил?». Менты сразу на нас автоматы все взводят. Давайте по машинам. Привезли нас в отделение. Что случилось? Ничего не случилось. Чурбан сразу в отделении: Да не, там просто, кто-то ударил, а кто — не помню, всё нормально, начальник. Нас всех обыскивают. С 20 человек собирают 20 ножей. Менты в диком шоке, потому что по тем временам это был просто пиздец. Выходит заместитель начальника отделения и к старшему менту, который нас забирал: Что ты их забрал? Да вот, чурбана отпиздили, яблоки отняли. - а мы эти яблоки грызём в отделении, сейчас съедим и всё нормально. И что? Ну отняли. Я их привёз. Нахер ты 20 человек забрал, если они яблоки отняли? Тебе заняться нечем? Ребята, уходите! Чурбанов надо пиздить, но не здесь. Счастливо. Довольные, уходим. Пошли в лес, поспарринговались и спокойные разъехались по домам. В общем, начало было положено. И в течение нескольких месяцев мы собирались каждые выходные около станции метро «Крылатское», маршировали, проводили всякие патриотические и спортивные мероприятия. А с Ольгой проблем было всё больше и больше. Поскольку весна, обострение всяких чувств. У неё — обострение вредности, я больше погружаюсь в партийную деятельность. И вот, один раз она мне сказала какую-то гадость по телефону, а я, вместо того, чтобы пускаться в дипломатические объяснения на тему того, что «я не это имел ввиду, ты пойми, что не стоит обижаться» сказал: Пошла ты в жопу. И трубку положил. Так пару раз уже случалось, но сходились. А тут получилось так, что она приехала в Крылатское, чего не было. Макс, давай помиримся, такая ситуация... Я собрал волю в кулак. Не, нихуя, не получится, ты — хорошая девочка, но ты постоянно меня заёбываешь. Как это было ни печально, расстаться нам пришлось. И пошли новые круги войны полов, свято место не бывает в пустоте. М Один раз позвонил мне Шульц, который тогда учился в 11 классе. Тесак, у нас по биологии проходят тему расы, биологичка сказала, что все люди равны. Я поспорил с ней, сказал, что негры глупее, белые умнее. Она говорит, что это глупости и предрассудки. Я предложил пригласить нациста, и она с ним поспорит. «Ты его позови, я ему докажу всё и весь класс поймёт, какие нацисты и расисты идиоты». Будет общественная дискуссия. Хорошо, я приеду. Встретились где-то в центре. Пошли в его школу. Приходим. Он меня проводит в класс, там сидят дети, стоит учительница биологии, я с ней поздоровался. Это Тесак. А как Тесака зовут? У нас нет имён, у нас только клички, потому что когда вступаешь в партию, у тебя не остаётся ничего своего, только партийный псевдоним. Ладно. У нас сегодня в гостях националист, расист, по кличке Тесак, руководитель регионального отделения ННП, сейчас с ним будем проводить дискуссию на тему неравенства или равенства рас. Начинаем разговаривать. Я начинаю пропаганду, привожу примеры насчёт того, что у негров лучше развита задняя часть мозга, что у них руки длиннее, лобная кость в полтора раза толще, что негры не изобрели ничего за всю историю человечества, что нет ни одного негритянского учёного. Есть негритянский учёный! Какой? Ну вот, как бы... но они есть. Может режиссёр, математик, шахматист? Ну я не знаю, я же не подготовилась. А как вы собираетесь с расизмом бороться, если вы не выучили даже десятку негритянских шахматистов или учёных? Ну вот... А, так как я уже в элементарном споре победил, я начинаю пропаганду русизма в школьные головы. Объясняю, что надо заниматься спортом, потому что я, хотя и молодой, но понимаю, что без спорта и без ведения здорового образа жизни человек очень быстро деградирует. Надо читать, самосовершенствоваться. С этим учительница, естественно, уже не может спорить. Она начинает поддакивать, забыла, что надо меня во всём опровергать. Да, тут Тесак прав. Дети, вы его слушайте. Дальше рассказываю о том, что в школе надо учиться, но критическим умом всё обдумывать, потому что даже учебники биологии врут, говоря, что все расы равны. Люди вообще не равны, ни один человек не равен другому. Тут учительница что-то хочет сказать, но не может, потому что как не согласиться, что люди не равны. Все и учатся по-разному и показатели тактико-технические расходятся. Перехожу я уже на личности. На первой парте сидит блондинка-девушка, лицо сосредоточенное, записывает всё за мной. Вот смотрите, на первой парте сидит девушка. Она учится хорошо, записывает. Да, это отличница. А на задней парте сидит представитель совершенно другой породы. - там сидит девушка, ростом с меня, рыжие волосы, килограмм 70, пирсинг, одета в кислотные ботинки, - 100% антифашистка, наркоманка и тунеядка. Да, так и есть. Все ржут. Я объясняю: Надо её исправлять, всем классом отрежьте ей дреды, заставить пить бросить. Какую-то фигню гоню, потому что всю лекцию я рассказал, что собирался, а времени до звонка ещё много остаётся. Школьники мне какие-то вопросы позадавали. После лекции я пошёл с Шульцом пообщаться. Той девочки с первой парты ты телефончик-то поищи, надо пообщаться с ней. Хорошо. Дал её телефон. Не зря сходил. Собирался я поехать в медицинский центр выжечь себе родинки. У меня одна родинка была на поясе, её пережимала резинка от трусов, она мне мешала. И хотел выжечь себе ноготь. У меня был ноготь спилен болгаркой. Половины ногтевого ложа не стало, а из другой половины росла дрянь. Надо выжечь это всё до конца, чтобы палец зарос и ноготь стал ровным. Как раз в тот день собирался ехать выжигать этот ноготь. Тут за мной бежит антифашистка с задней парты. Подожди, тебя же Макс зовут? Да. А почему ты решил, что я — антифашистка? Ты уёбищно так одета и выглядишь стрёмно. Это тебе так кажется, просто я так наряжаюсь, на самом деле, я хачей ненавижу и я не наркоманка. Да ладно? Я пью, конечно, курю, но я не наркоманка, честное слово. Понятно, а что тебе надо? С тобой познакомиться хотела. Хочешь, поехали вместе в клинику. Поехали. Поехали мы куда-то на «Каширскую», доехали. Там оказалось, что ноготь выжечь — 500 рублей, и три родинки — ещё за 500. Дайте я себе ещё выжгу родинку над губой, и на груди одну. Хорошо. Выжег себе три родинки, ноготь. Делают очень прикольно: инсулинкой вкалывают обезболивающее и лазером мелкими движениями туда-сюда, как бомашинкой, пахнет палёным мясом и по полмиллиметра ткани исчезает куда-то. Смотрю: родинки нет. Раз, ногтя не стало. Причём выжгли на 3 миллиметра вглубь, чтобы ложе не выросло. Я смотрю: щас кость появится! Стрёмно, понимаю, что кость также срежет, как и мясо. Но аккуратно мне всё выжгли, выходим. Я довольный дико. Пошли на троллейбус. Я что-то ей рассказываю, девушка, конечно, не высшего качества, но пойдёт. Рассказываю, про биологию. Расскажи, какая у вас политическая позиция, кого бьёте? Бьём хачей, кого ещё? Где только можем. Спускаемся в переход, и на ступеньках на меня идёт хач. Э, слишь, закурить дай. Какой наглый! Делаю шаг, чтобы дальше пройти, надо продемонстрировать наглядно наши воззрения. Бью локтём в челюсть. Он ударяется о стенку перехода и сползает вниз. Я тут же его бью ногой, он садится на жопу, бью ботинком в ебало, он падает на бок и я его начинаю долбить тяжёлыми ботинками по роже. Чувствую, стакан «Бульдога» уходит, на сантиметр точно съехал, мне уже больно пальцам. Блядь, гондон! Думаю, тот, кто акционировал, помнит то, что если сильно бить, то стакан съезжает. Побежали. Бежим, а у меня всё сосредоточено на том, что палец у меня согнут, упёрт в этот стакан и отбит. Бежим, бежим. Стакан встал на место, палец разогнулся. Съебались. Выбежали на дорогу, надо машину ловить, доехали до метро. С места преступления скрылись, потому что у меня тогда мобильного телефона не было, и видеокамер мало было, отследить вообще не реально. Сели в метро. Ты сейчас что делаешь? Ничего. Поехали, мне надо поинспектировать квартиру на «ВДНХ». А что за квартира? Квартиру одну расселяю, надо немножко шухер постоянно наводить, что я там тусуюсь, потому что если я не буду там появляться, то люди вернутся и денег я не получу. Поехали. Приезжаем. Я вроде пошёл, соседям дверь обоссал, мусора накидал. Что дальше делать? А там ещё жили какие-то парни мои. Ключ у меня был, закрыл я дверь, надо сделать что-нибудь интересное. Смотрю: Катя уже на кровать легла и раздевается. Интересно. Я понимаю, что тут идёт проверка нашей идеологии на мужскую состоятельность, я не могу ударить в грязь лицом, пришлось Катей овладеть, хотя, конечно, не первый сорт. Надо уже убегать оттуда. Нет, я хочу ещё. Не, у меня сил нет. Ты лежи на спине. И садится сверху. Я никогда не занимался сексом на диване с девушкой весом 70 килограмм. Она прыгает, я чувствую, что у меня колени сломаются в обратную сторону, потому что я сам тогда весил тоже примерно 70. Это смерть! Как отсюда вырваться? Кто-то звонит в домофон, моё спасение пришло. Потом понимаю, что это может быть не спасение, а менты, потому что менты туда периодически приезжали и пытались кого-нибудь выцепить, потому что у меня там и в розыске парни были и какие-то проститутки жили. Дверь нельзя открывать. Это не спасение. У остальных ключ есть. Проходит полторы минуты, в дверь звонок. Звонят и звонят. Эта на мне прыгает, я домой хочу, всё проклял, думаю: «Когда хача этого отпиздил, надо было съебаться в другую сторону, чтобы она меня не догнала». Почему я так лоханулся? Экзекуция закончилась, там жилец стоит, курит, с печальным лицом. Я в окно кричу: Э, поднимайся. Я ключи потерял. Открыл я ему домофон, дверь в квартиру. Вот, тусуюсь, думаю, кто-то тут должен быть. Ладно, думаю, буду стоять. С Катей разъехались и успокоился я. Забыл про этот печальный случай. Потому, что приближалось 20 апреля. У нас в ННП в этот день было строго настрого запрещено акционировать. Потому что усиление патрулей, мусора, можно попасться и сесть в тюрьму. Плюс, у меня была защита диплома в колледже. Учился я на «Первомайской», в районе «Семёновской» я понимаю, что могу обосраться, дико в туалет захотелось. Собирался выскочить на следующей станции, но напрягся, припустило, думаю, доеду до конца, а там во дворы. Доехал до «Первомайской», прямо на платформе потерпел кое-как, отпустило. Главное, выскочить во дворы. Там нет никаких дворов. Всё палатками заставлено. И трамвай едет до колледжа. Вроде есть силы терпеть! Забегаю, думал точно в трамвае обосрусь! Не, напрягся, всё. Доехал до остановки. Выскочил, думаю: «Ладно, первые попавшиеся дворы и нахрен, насрать на всё». Опять отпустило. Иду быстрым шагом к колледжу. Там по дороге была детская площадка, там девки сидят, пиво пьют. Понимаю, что здесь или в штаны или прямо спускать штаны. Похрен на них! Начинаю штаны расстёгивать, опять отпустило. Они смотрят. Я бегом до колледжа, там буквально 30 метров осталось. Бегу. Там одногруппники. Макс, привет, как дела? - руки тянут. Пошли нахуй все! На второй этаж забегаю. Там ещё люди стоят. Макс. Нахуй! Забегаю, на ходу штаны расстёгиваю. Но, до унитаза не донёс, всю стену обдристал набегу. Выхожу счастливый, как будто второй раз родился. У меня такого никогда не было, это, наверное, ЗОГ меня проклял. Я просто дико счастлив, понимаю, что честь спасена и выдержке нет предела. Прихожу в группу, там сидят люди перед сдачей экзамена, волнуются. Я уже себя чувствую намного лучше, чем они все вместе взятые. Сидит Лёха, Марина. Что, Лёх, всё есть? Есть. Только надо пояснительную записку отпечатать, 200 страниц отксерить. Пойдём. Взяли пояснительную записку Марины, пошли на почту, отксерили каждый по 200 страниц, и у нас полностью диплом есть. Возвращаемся, там уже защита. У нас тема была «Промышленные здания под цех». Ничего сложного, но геморрой всё это писать, рисовать, объяснять. Нахрен это надо? Пиздец. Поэтому мы с Лёхой не вникали особо. Колледж — вечерний, тем более, есть девочка, которая всё нарисует. Зачем? Плюс, у нас есть общественно-политические дела, надо чурбанов пиздить, надо ритуалы ННП проводить. Начинается защита. Суть в том, что колледж — вечерний, поэтому вся суть в том, чтобы ты мог ответить на 2-3 элементарных вопроса и чтобы люди поняли, что ты — вменяемый. Я ответил на вопросы, при этом все знают, что я записку не делал эту, да и диплом не сам писал, так как в колледже не появлялся практически. Они знают, кто его писал. Максим, 4 вас устроит? Да. Сегодня же праздник, будет мне подарок. Вот вам 4. Давайте зачётку. Какой праздник-то? День рождения Гитлера. Оп! Переглядываются. А четвёрка уже поставлена. Ну всё. Хай Гитлер. И ушёл. Поехал назад, довольный. Просто пиздец. Иду, какой-то еврей идёт в шапочке, с пейсами, в халате. Я ему подзатыльник дал, шапка слетела на рельсы. Зиг хайль! Он побежал куда-то сразу. Я счастливый. Диплом сдан. Вот она, свобода! Как мне сакционировать? В результате где-то на Филёвском парке я решил выкинуть из вагона хача. Там сидел, килограмм 70, студент. Рожа у него была смешная. С праздником. С каким? День рождения Гитлера. А что это? Пошёл нахуй отсюда! А зачем? Пошёл нахуй. Коленкой в нос, руками за шиворот и за штаны. И из вагона выбросил на платформу. Теперь точно отчитался по сданной шерсти и мясу! Штаны в крови испачкал, это основное. Дома сел играть в Героев. Посидел, праздничный раунд прошёл и лёг спать. Н С Лёхой мы колледж закончили, надо идти работать. Но работать инженерами скучно. Пойдём работать в «Красную шапочку»! «Красная шапочка» - это женский клуб, куда мужчин не пускают, и мужчины, которые там работают — они официанты, стриптизёры, бармены. И женщины, которые туда приходят, они через меню могут их или домой увезти, или в специальную комнату. Это называлось Crazy Menu, оно нормальных денег стоит. Инженерам-то трудиться — геморрой. Прошли кастинг. Вы — нормальные, симпатичные парни, всё замечательно. А у вас дипломы официантов-барменов есть? Нет. Тогда вы сейчас направляетесь на обучение, проходите месяц теории, потом у вас практика, вы становитесь дипломированными барменами, тогда у нас будете работать. Хорошо. Стали кататься на «ВДНХ», слушать, в каком бокале надо подавать виски, в каком — мартини, в каком — шампанское. Там я первый раз задумался, что алкоголь — это не только пойло для быдла, но и ещё определённая традиция, потому что если в это реально вникать, то для каждого напитка своя рюмка, закуска, по разному надо пить, у каждого напитка — своя история, рецепт приготовления. Это было интересно слушать. С одной стороны, но с другой стороны, я знал, что народ просто покупает водку и выпивает её не для того, чтобы ощутить божественный аромат напитка, а просто, чтобы нажраться в говно и забыть, что он дела должен делать, проблемы решать, просто чтобы деградировать. Ездили, учились. В итоге, сдали теорию. Надо сдать практику. Лёху не помню куда направили. Меня направили в исторический музей быть барменом на симпозиуме учёных. Исторический музей находится на Красной площади. Около него — Сталин, Ленин бутафорские. Там снимали фильм «Брат-2», когда тип архивы каталогизировал. Собрали нашу тусовку, все в белых рубашках, брюках, я тоже, но вместо туфлей — тяжёлые ботинки и ноготь на пальцах выжжен, из него кровь течёт, потому что я бинт потерял. Этот тип, который распределял всех, говорит. Вы — туда, вы — сюда. А с тобой что делать? А что такое? Ты что, скинхед? Не. А что в таких ботинках? Не знаю, других нету. Как тебя в зал пускать? Не знаю. Что с рукой? Фигня. Сиди тогда просто здесь, никуда не ходи. Вся моя практика заключалась в том, что я сидел и что-то жрал. Отсидел 10 часов, мне подписали, что я практику прошёл. Я поехал, получил диплом официанта-бармена. В течение того месяца, я не занимался спортом вообще. Было неохота. Лень, она такая, забить на спорт легко, а начать тяжело. И питался неправильно: хлеб, лапша. Я похудел, перестал походить на официанта-бармена для «Красной шапочки». Прихожу туда. Ой, а ты тощий такой, как ты будешь у нас работать? Давай мы тебя в другой клуб отправим. Куда? Хочешь в казино «Империя». Да. А при слове «казино» у меня мысль: «Там можно что-то замутить», я согласился. Приехал в казино. Там собеседования, конкурс. Всё прошёл. Поставили меня на фуршет. Там денег не дают никому, поэтому нет ни чаевых, ничего. Херня. У меня был план, как грабануть казино, потому что просто так вообще работать не интересно. Особенно барменом. Работаю я там один день, первый. Работа совершенно не интересная, нудная. Я специально туфли купил, ноги натёр, нельзя сидеть, всё болит, надо ходить, постоянно смотреть, чтобы у гондонов еда была горячая, они меня дико раздражали. А какой это суп? Свинина или говядина. Тебе не похуй? Жри! Но было несколько плюсов. Во-первых, там была целая куча девушек, которы были почти все не из Москвы, очень общительные. Была комната для персонала, они приходили, снимали туфли, колготки, отдыхали. Приходили туда же стриптизёрши, танцовщицы. Тусовались. Плюс еда. Она стоит два часа, потом её надо выкидывать. Очень много вкусной еды я там попробовал, которую до этого вообще не ел. Там кормили, итальянский повар варил супы, вторые блюда. Первый день я отработал, на второй я познакомился с двумя официантками, которым негде было жить. У меня есть квартира, в которой никто не живёт. Можете там пожить немножко. А что по деньгам? Ничего по деньгам, но там кровать одна, так что нам спать вместе придётся. Да, ладно. Я смотрю на них, девчонки красивые, и друг друга трогать начинают шаловливо. Вот это не зря я сюда попал. Второй день закончился. Прихожу на третий день. Там с утра какой-то чурбан говорит. Максим, принеси мне ананасовый фреш. Что делать? Пошёл на кухню, нести ему фреш. Сделали его, там лестница есть для поваров. Она очень узкая и там обычно никого нет. Я остановился, выпил половину фреша, нассал в стакан, вот несу, пожалуйста. Чурбан фреш взял, отпил. Это не фреш. А что это? Это не фреш, принеси фреш. Слышь ты, ебло арбузное, пей, что дают. Охуел? Ты кто такой? Ты знаешь кто я? Прибежал администратор, оказалось, что у этого чурбана — серебряная карта, он денег нормально спустил. В течение 15 минут я был уволен. Самое обидное, что я не взял денег у девушек, с которыми мне жить. А тусоваться почти сутки, ждать, когда они закончат работу, мне было неинтересно. Так закончилось моё первое знакомство с казино «Империя». О Есть такое время — последний звонок у школьников. Когда они уже закончили учиться, но экзамены не сдали. И вот, они тусуются, шароёбятся по Поклонной горе. Я знаю, что в этот день там можно познакомиться с какой-нибудь красивой девушкой. Мы со Стасом туда отправились. У нас была цель — обувать репаков-школьников. Потому что мы их не любили. Плюс была цель — познакомиться с девушками. Ходим, познакомились, вроде красивая, улыбнулась — зубы гнилые. Пиздец. Убежали. Идём. К нам пристали три тётки, лет по 25, пузо — как у меня жопа. Лица — как у меня жопа. Молодые люди, а вы такие симпатичные, поехали с нами в гости. Нет, нас родители ждут. Убежали. Ходим, злобно смотрим на группы подростков, они же крутые, школу закончили, окрылённые. А мы ходим со злыми лицами, и на всех пялимся подозрительно. Обувать мы там никого не решились, потому что менты ходят, опасно. Но ищем нормальных девушек. Как назло, все нормальные давно все с парнями, а без парней — уёбины. Ничего не найти. Уже идём к выходу злые. Сидят две девчонки. Красивые, без парней. На нас посмотрели. Девчонки, а что вы тут одни делаете? Да не, мы так, погулять пришли. Почему вы не с малолетками? Не, у нас не выпускной, мы в институте учимся. А тут малолетки же, пиво пьют, радуются. Мы смеёмся, они вроде нас поддерживают. Посидели, поговорили. Одну девушку звали Таня, другую — Катя. Во сколько вы домой собираетесь? Часов в 10. Едем назад, пошли к метро. Идёт какая-то толпа школьников, скандируют «Рязань! Калуга!». Это надо постараться, но они смогли. Я начинаю орать «А ну-ка, давай-ка уёбывай отсюда, Россия — для русских, Москва — для москвичей». Там толпа этих школьников заткнулась. Я прошёл довольный, что школьников напугал. Но мне самому-то ещё 19 и не исполнилось. Нормально себя чувствовал. А ты нацист? Да, скинхед. Прикольно, мы тоже чурок не любим. Договорились с ними встретиться, поменялись телефонными номерами. Собрались ещё раз сходить погулять. На следующее утро я Таньке позвонил. Когда гулять пойдём? Пойдём. Прямо на следующий вечер пошли гулять. Стас с Катей, я с Таней. Тут я понимаю, что Таня мне очень сильно нравится, с мозгами, не испорченная обществом, красивая и фигура хорошая. А я уже месяца полтора как расстался с Ольгой и находился в свободном плавании. Накрывает меня. Погуляли один раз, всё культурно, красиво. Погуляли второй раз. Перед самым прощанием в метро получилось так, что поцеловались. Иду, довольный. Стас такой: Что у тебя рожа до ушей? А что? Ну ты придурок, ты что, влюбился? Ну, походу. Потом договорились с Танькой, что она приедет в гости. Легли спать на мою циновку, потому что девушки ещё не ночевали со мной. Подушки нет, одеяло я где-то в шкафу нарыл. Постелил. Понимаю, что можно приставать к ней начать, но я был маленький и не стал. Поцеловались. Погладил я её. Уснули. Когда к тебе ещё можно приехать? Приехала дня через два. Опять к ней приставать? Нельзя. Рука туда не опускается. Приезжает в третий раз, тут я понимаю, что если я и сейчас не буду её трогать, то она подумает, что я придурок и больше хрен когда приедет. Заставил я себя сделать над собой усилие и Таней овладел. У меня была такая мысль, что если девушка хорошая, красивая, добрая, то это как ангел, к ней нельзя приставать. Вообще. Мысль глупая, но что делать? Лежим мы с ней, разговариваем. Макс, я должна тебе кое в чём признаться. Что такое? Я тебя обманула. Мне не 18 лет, я не учусь в институте. А сколько тебе? Мне 16. А что такого? Ну блин, вот... Оказалось, что когда мы подошли и сказали, что глумимся над малолетками, они дико застеснялись, и наврали, что им не 16, а 18, поэтому им пришлось наврать, что они в институте. Ну а дальше пошло. Потом ей признаться было стыдно. Рассказала. Покаялась. Всё нормально. Начали мы встречаться. Я по первости специально сидел у метро, девушек оценивал, никто не нравился. Все некрасивые, важные, мерзкие, зажравшиеся. Любая причина, мне месяца два никто не нравился. Крышу накрыло с головой. Но потом, путём усилий над собой я понял, что очарованность прошла, стало всё приходить в норму. Хотя Таня была, практически идеальная жена. Красивая, с мозгами, блондинка, глаза серые. Фигура хорошая, добрая, мозги не ебёт, не подозрительная, не узнаёт, в мобилу не лазит. Но был один минус. Она никогда не стремилась развиваться. Её вполне устраивала её жизнь, физическое, интеллектуальное. В колледже она тогда училась, есть там предметы, она их пройдёт, может почитать детектив. Заниматься спортом? Фигура и так нормальная, пуза нет. Меня это постепенно начало напрягать. Но пришло как-то само по себе. Не то, чтобы у нас были конфликты, за год ни разу не поссорились. Но меня начала напрягать её пассивность, что она реально ни к чему не стремиться. С одной стороны, я понимаю, что если выбирать себе жену, то вот, лучше не найдёшь, и мать хорошая будет. Но я-то долбоёб, распиздяй и революционер. Зачем мне семья, жена? Мне нужна скорее, соратница и боевая подруга, тем более, я тогда старался избегать общения со скингёрл, потому что они точно вышебленные наголову. Поэтому нужна и соратница, но в то же время, чтобы она не была скингёл. Тут очень тонкая грань, хотя тогда я до конца не осознавал. Вот так я где-то с Танькой общался, наступило лето и я понимаю, что у меня на руках диплом, в армию не надо. Нужны деньги, потому что сидеть на шее у мамы — некрасиво, надо деньги брать. Мои гопнические доходы были слишком малы, а переходить на постоянное финансирование я не хотел, потому что по-любому ты уедешь. Значит надо идти работать инженером по профессии. Через знакомых мне предложили работу техника-конструктора в фирме. Поеду, посмотрю, буду чертить дома. Созвонился с типом. Максим, приезжай. Хорошо. Называлась фирма «Капстройпроект». 5А Уволился с работы, чем мне заниматься? В моих планах было открытие собственного нашего национал-социалистического бизнеса, что у нас есть типография, мы её будем использовать для более широких целей. Также в планах была целая куча других секретных мероприятий, но что-то как-то всё это не срасталось. Кроме того, раз появилось свободное время, раз уволился, ну конечно, меня дико заёбывало просыпаться по утрам, ехать в вонючем метро с вонючими людьми на работу, смотреть на одни и те же лица в офисе, слушать раз в неделю песню “Happy Birthday to You”, получать мизерную зарплату, короче жизнь была скучна. Ну ладно, надо что-нибудь попробовать. Короче, уволился, всё. Что дальше делать? Прежде всего, надо завершить нашу эпопею с мусорами. Мы с Бусом поехали снимать побои. Уже прошёл месяц, там был специальный травмпункт, место, где люди снимают побои. Приехали мы туда, уже тепло, весна вовсю, у меня следы на ноге и немного следы от наручников на запястьях. Стоим в очереди. Надо сказать, что очередь из людей, которые снимают побои, состоит на 95% из ментов. Менты стоят, обсуждают, как у них всё это произошло. Одного девчонка укусила, он дал ей по еблу и забил дубинкой. Причём это его версия, что он дал ей по еблу и забил дубинкой после того, как она его укусила, как было на самом деле – сомнительно. Другой мент – реально шкаф такой, килограмм 110, наверное. На него напал старик и ударил его костылём, старик в больнице, но менту надо снять побои, иначе его могут посадить. И вот таких там ментов целая очередь, стоят, бедные, несчастные. А у людей-то в итоге статья – нападение на сотрудника милиции. Стоят, значит, разговаривают, мы решили стоять молча, вдруг за ментов примут, ну его на хер, если бы они просекли, что мы пришли на ментов заявление писать, там вообще мерзейшее место, мусорской притон по уклонению от ответственности за совершённые правонарушения. Ладно, хрен с ним, сняли побои, зафиксировали, нас опрашивали, в итоге дело возбудили. Посадить мусоров не посадили всё равно. Двоих уволили, двоих перевели в другие отделы. Но это отбило у мусоров охоту нами заниматься, как-то копать под нас, мозги ебать. Они мне звонили: «Максим, приезжай к нам на Петровку, чайку попьём, поговорим, нахуя ты так делаешь? Мы-ж не знали, это случайно получилось... Ты парень-то нормальный, давай всё решим». «Да не, что-то мне не охота с вами чаёк пить, давайте в Прокуратуре встречаться, там и чаёк нормальный, и разговариваете вы более вежливо.» Короче, не встречался я с мусорами, но в итоге мне надоело и в прокуратуру ходить. Это не ведёт ни к чему, там эти допросы... Понятно, что мусоров не посадят. Понятно, что никакой компенсации мы не получим. Дело закрыли, дёргать нас перестали, больше ничего и не надо. Приходили ко мне конверты домой с красными печатями, ну а потом и забили. Конечно, для мусоров это было большим подарком. С Бусом мы начали активно заниматься продвижением фонда содействию возрождения русских традиций. Всячески пиарили его, клеили наклейки у метро. Пришла в голову мысль провести фестиваль исторической реконструкции. В чём суть? В том, что там надо было договориться с администрацией парка «Коломенский», найти целую кучу толкиенистов, которые там бы согласились выступить и найти спонсоров, которые дадут денег на проведение фестиваля, а взамен получат рекламу там. Хорошо. Как действовать? С толкиенистами у меня контакты были, я с ними договорился. Клуб исторического фехтования значительно состоял из толкиенистов: людей, которые играют в эльфов, орков, троллей, у них деревянные мечи, щиты, топоры, луки. Но когда они стали старше, то быть толкиенистами уже не круто, а с мечами играться привыкли, и они стали клубом исторической реконструкции, а так как я одно время с ними очень плотно тусовался, я стал практически толкиенистом, хотя был скинхедом при этом, они все согласились. С парком «Коломенский» надо договариваться только после того, как получим бабло. Тоже понятно. К кому обращаться за финансовыми вливаниями? Естественно, к русским предпринимателям. Нашли мы справочник «Жёлтые страницы», и давай отзванивать по всем фирмам, в названиях которых есть слово «Русский». Русский продукт, Русские шубы, Русские куртки, Русские товары. В 90% хозяева этих предприятий — это Ашоты, Армены, Магомеды, Исааки, короче, если в названии фирмы есть слово «Русский», то, скорее всего, там русским духом вообще не пахнет, это просто кто-то хитрый и прошаренный использует такое название. Может быть, если потому что русские используют его, то это экстремизм? Но тогда этого не было. Это просто хитрые чурбаны. По фирмам с названием «Русский» обращаться бесполезно, хотя идея хорошая. Нашли офис, в котором можно было сидеть и руководить этим процессом. Нашли курьера. Я уговорил Деда на то, что он будет ездить по фирмам и предлагать эти мероприятия. Напечатали буклеты, которые предполагалось раздавать начальникам этих фирм: «Не хотите-ли поучаствовать, вот будет мероприятие». Дед ездил где-то в течение месяца, по разным фирмам. Буклеты брали неохотно, в самом крайнем случае берут и не звонят. Дед потратил целый месяц на поездки туда-сюда и не срослось. Хрен с ним, раз не получается фестиваль исторической реконструкции, значит не будет у нас никакого фестиваля. Надо дальше что-то делать. А я ж не работаю, мне скучно. Я засел, подсел на игру «Герои меча и магии 3», я её к тому времени прошёл, но от нечего делать я её опять включил, опять разок поиграл, и она меня поглотила. Весь апрель я играл в Героев, практически сутками, не вылезал. Приходил в гости Тёмыч, мы с ним играли, потом я ночью один играл. Интернета не было, занятся другим было нечем, при этом я старался не акционировать, потому как эти мусорские мероприятия против меня мне совершенно не понравились, я понимаю, что они за мной следят, им что-то от меня нужно, так что всеми силами старался не попастся к ним на зуб и месяц-полтора не акционировал вообще. От нечего делать стал пробивать разных своих старых знакомых по телефонной базе МГТС, пробил одного, второго, вспомнил свою подругу из детского сада по-имени Наташа. Надо ей позвонить. Нашёл её в базе данных. Там два телефона домашних. Позвонил по одному: никто не берёт трубку, позвонил по второму: никто не берёт трубку. Телефоны записал, убрал. Надо будет потом обязательно дозвониться. Бус вывел на меня журналистку из программы «Времечко». Стелла Дружинина. Я с ней встретился, она объясняет, что хочет снять репортаж про скинхедов. Сама она националистка и хочет показать, что скинхеды — это не пьяное быдло, а организованные спортивные молодые люди. Идея хорошая, мне понравилось. Надо помочь. Решили организовать съёмку — марш по Крылатскому. Мы тогда довольно усиленно маршировали, практически каждые выходные в Крылатском был марш. Собирались и ходили с криками «Слава Руси! Россия для русских, Москва для москвичей!» и прочие андидемократические лозунги. Потом шли в лес, тренировались, спарринговались, иногда были просто пробежки, собирались и дружным бегом направлялись к Гребному каналу, на нём купались, потом через холмы возвращались к метро и на этом пробежка заканчивалась. Старались никого не пиздить, но иногда происходило так, что некуда деваться, на пути оказывается животное. Молодые, горячие. Марш по Крылатскому. Собрали тогда человек 30. По знакомым, отзвонили всем, все собрались, выстроились и пошли. Я иду впереди, веду колонну, а что-то мне надо кричать, ну я что-то кричу о том, что иммигранты заполонили нашу страну, надо с ними бороться, Слава Руси, потом слова закончились. Я начинаю вопить, что мы скоро придём к власти. А за нами ехали менты, но боялись подойти, потому что была всего одна машина. Я говорю, что мы маршируем, потому что против сложившейся коррупционной системы в России, мы против иммигрантов, против этнической преступности, а когда мы придём к власти, мы будем маршировать целыми днями, потому что нам будет похую. Но нам будет похую, потому что нам никто мешать не будет. Прикол в том, что именно ту фразу и поставили в сюжет. Потом журналистка нашла какую-то квартиру на Маяковской, мы там собрались. По сюжету это была квартира Народной Национальной Партии. Стали мы в этой квартире развешивать баннеры ННПшные, дали интервью, всё красиво, как будто ННП до сих пор существует. Хотя все уже раскололись, с Кузьмичём не общаемся. Единственное, неудобно получилось, что тогда началось действие Интернета. Я от него был ещё далёк, но он развязывает людям языки. Александр Кузьмич начал поливать говном Буса, что он развалил организацию, предал его, в самый ответственный момент бежал с корабля, как крыса, забрал с собой общак. Мало того, что забрал общак, так он и не говорил, откуда в этот общак получает деньги, что он мог зарабатывать в общак преступным путём. На самом деле, если Кузьмич не знал, откуда деньги в общаке и к этому общаку отношения не имел, то какого хера этот общак должны были ему оставлять? Это было бы просто глупо. Забрали и забрали, началась ругань. Хрен с ним. Кузьмич писал почему-то от женского имени, какой-то Ингой фон Кройц подписывался. Я тогда первый раз подключил к себе интернет. Выделенную линию, пришёл мастер, настроил, причём мастер оказался бывшим скинхедом, пообщались, он говорит: «Макс, я тоже хочу всё-таки это... Ещё движуха там... Я сейчас отошёл, но если что, звони.» Прикольно, везде свои люди. Подключил интернет. Что делает первым делом молодой человек, когда у него появляется интернет? Естественно, он лезет смотреть порнографию. Конечно, это не специально, порнография сама открывается. А если у этого молодого человека нет антивируса, то она открывается в нескольких десятках окон, эти окна мигающие, всплывающие, открываются, открываются, сами по себе, тебя не спрашивают, весь компьютер засоряют, а ты смотришь, интересно же. В 6 утра интернет у меня отключился. Долг был 100 долларов. Какого хера, я же безлимитку подключил? Звоню в компанию: Почему у меня задолженность? А вот, у вас превышение трафика? Как превышение? Вы охренели, у меня же безлимитка! Нет, у вас не безлимитка, вы не поставили галочку в специальном окошке, а так вы сидели с обычного базового тарифа и все деньги проебали, и ещё должны. Блядь, ну я же вам бутылку кину в офис, что делать? Соединили со знакомым. Макс, я ничего сделать не смогу, директору пофигу, ничего не объяснишь, просто надо было прочитать инструкцию. Ну где-то ты прав. Тем не менее интернет отключили. Стал опять пытаться дозвониться до Наташи. Я в детском саду носил на руках, дарил сосульки, приносил жуков, чистая романтика. Надо ей дозвониться, и дозвонился, самое интересное. Ты Женю знаешь? Какого Женю? Моего брата. Нет, почему я знать его должен? Тебя брат попросил позвонить? Нет. Это наверное шутка? Нет. Ну давай встретимся. Встретились около Седьмого Континента. Смотрю, она мне не очень понравилась, думаю, что она выглядит серьёзно, лицо странное, не могу описать. Пошли гулять. Ходим, разговариваем. Я понимаю, что первое впечатление у меня сложилось неправильное. Мало того, что она с чувством юмора, так она ещё и добрая, умная, дико красивая, когда улыбается, и когда не улыбается. Как такая фигня пришла, что она мне не понравилась? Гуляли 2 часа и чувствую, что меня начинает накрывать. Надо или сваливать, или сделать так, чтобы дальше общаться. Завтра встретимся? Может быть, давай. Начали с ней общаться. Ходили, гуляли, разговаривали. Пошли гулять в лесу, мне девки СМСки пишут, я отвечаю. Я рассказываю, прикалываюсь. Наташа расстроилась. Что случилось? Зачем ты меня позвал вообще? Ты же над девками издеваешься, может и ко мне так относишься? А я к ней относился совсем по-другому. Понимаю, что даже нехорошо получается. Не, Наташ, это не то, там бестолочи, глупые девки. Надо заканчивать с общением с бестолочами. Это не то, что мне хочется. Девок отсёк, номера постирал. Остаётся Таня. Что с ней делать, не понятно. С Таней у меня были чувства, я с ней год встречался практически. За этот год не было скандалов, ссор, идеальные отношения. Что делать? Надо девушек совмещать, куда деваться? Пришли как-то с Наташей домой, сидим, разговариваем, я её уже посадил на коленки, что-то ей показываю, ролики на компе. Надо её уже поцеловать. Поцеловал. Сидим, целуемся, я счастлив, мать заходит. Чай не будете пить? Нет, не будем. Ушла. Наташа покраснела, слёзы. Блин, меня теперь твоя мама будет ненавидеть. Почему? Как так? Мы с тобой целовались, первый раз в гости пришла. Так меня это повеселило. Надо идти знакомиться с её родителями. Подожди немножко, я с родителями не готов знакомиться. А она про своего папу рассказывала всякие вещи, что папа у неё это всё. Авторитет непререкаем, маме не изменяет. Папа умный, сильный, заботится, чисто культ папы. Ладно. С папой пообщаюсь, и всё нормально. Решил отложить. Родилась у нас с Бусом идея снимать ролики для интернета. Думали, как назвать студию. Сначала «88 Кадр», потом «Формат 18». Формат — это видео, а 18 — это Адольф Гитлер. Варианты были или 88 или 18, мне понравилось. Надо студию открыть, видео продавать. У меня была к тому времени довольно обширная база журналистов, хорошо. Поехали на 20 апреля снимать тайный нацистский ритуал. Развесили баннеры ННП, одели маски, бомберы и снимали какую-то реконструкцию ритуала СС-овцев на принесение клятвы вождю, фюреру и канцлеру Райха. Перевели текст присяги на русский язык, нашли два балахона, меч. Всё красиво получилось. Принесение клятвы: я клянусь тебе, фюрер, не только верить в победу, но и идти к ней до конца. Пафосные слова, получилось красиво. Сняли ролик. Дальше моя задача была его продать. Я нашёл базу данных журналистов на Горбушке, всяких информационных агентств, изданий, журналов. Прямо по базе обзванивал всех, не хотят ли они приобрести видео с тайным ритуалом русских националистов. Кто-то хотел, кто-то не хотел, желающих было меньше. В итоге я договорился с телеканалами ТФ-1 и ЦДФ о том, что они покупают. Встретился с ТФ-1, штаб у них располагался на Белорусской, недалеко от штаба ННП, там целый дом аккредитован журналистами, они там живут, работают, студии, дети. Всё сдалано по высшему разряду. Вот стоит дом с обычными москвичами, там всё обоссано, заблёвано, стёкла разбиты, бычки валяются, газоны вытоптаны и злые старухи сидят на лавках. И чурбаны ходят. Дом журналистов выглядит по-другому. Там КПП, ровные газоны, хороший асфальт, цветочки, по газонам бегают дети босиком, стоят шезлонги, валяются игрушки. Видно, что за территорией ухаживают и она своя, родная. Её очень любят. У нас такого не увидишь никогда. Меня шокировало, как можно ходить босиком и не бояться проткнуть себе ноги. Пришли. Показал в ухудшенном качестве ритуал. Они посмотрели: «Покупаем, но с условием, что ты дашь нам интервью и комментарии.» Не вопрос. Договорились через день встретиться в кафе на Белорусской, я приложу материал и интервью дам. Пришли, сидим. Заказывай еду, будем снимать, тут пивной путч, всё красиво. Тогда ещё было не пить пиво для скинхеда это круто. Стоит еда, 6 бокалов пива и у меня одного бокал сока апельсинового. Хорошо. Что-то мы затёрли, рассказали про скинхедов, кого бьём, против кого боремся. Отдал диск с записью и получил 200$. Нормально, это уже какая-то прибыль пошла со студии, проект хороший. Потом поехал на ЦДФ, дал интервью, передал диск и попрощался, спокойно уехал. 400 долларов за съёмки. Больше это видео никто не купил. А так было можно и продать 10 телеканалам. Решили снять постановочный ролик — избиение таджикского продавца, собрали 10 человек, приехал Бус с видеокамерой. Я решил позвать Наташу. Показать, что фильм снимаем. Она приехала, взяла свой цифровой фотик, по тем временам крутой, на него тоже можно было снимать видео. Нашли двух продавщиц, которые около тропинки вдоль забора торговали яблоками и помидорами. Девушки, мы тут кино снимаем, вы не могли бы предоставить нам свои ящики, на 5 минут, один кадр снимем, ничего не разобьём. Хорошо. Я взял, сложил прямо перед ящиками с помидорами, огурцами и яблоками ящики пустые. Посадили парня, одели его в халат, намазали гуталином, одели щапочку, получился чистый таджик. Он сидит, торгует, идут ребята, первым прыгает Дед на него, он был маленький, злобный. Прыгают, бьют по пустым ящикам, они разлетаются, кто-то перепрыгивает через помидоры, ногой задевает, выпадает помидор, и катится по асфальту. Получилось живописно. Снимали с двух камер, спереди снимала Наташа, а сбоку — Бус. Съёмка, которую снимала Наташа, получилась с более красивого ракурса, там и ящики полетели, и помидоры покатились, видно, как чурбана замесили. Его бьют у забора, потом я налил ему на лицо немножко бутафорской крови, получилось нормально. Потом его же мы немножко отмыли от гуталина и сняли ролик об избиении реппера. За ним идёт толпа скинхедов, догоняет, пиздит. Два есть. Наташа в диком шоке. Вот вы такое снимаете, ужас. Да не, нормально, чурбанов же надо бить. Ну да, надо, их много становится... Эту ситуацию надо исправлять. Но если вы их будете постоянно бить, то они исчезнут. Конечно, надо действовать другими методами. Типичная овощная позиция. Пошли после этих съёмок пешком до Крылатского прогуляться до Молодёжной. У твоего друга Деда такие штаны смешные, они такие короткие. Так это специально подшиты. А смотрится, как будто маленький мальчик вырос из штанов. Смотрелось прикольно, просто она ничего не понимала в скинхедской моде. На следующий день мы поехали разговаривать с Александром Кузьмичём.Суть заключалась в том, чтобы сказать Кузьмичу, чтобы он прекратил всякие гадости писать в интернете про нас. А мы не будем против него писать. Общак, евреи, ЗОГ, Моссад, это хуйня. Штаб у него был не в ННП, а в другом месте в районе станции Октябрьская, приезжаем. Нас 4 человека, пошло с ним беседовать. Потому что в штабе могли быть другие соратники, их надо было напугать, четверых должно было хватить, потому что все здоровые. Поднимаемся по лестнице, навстречу идёт Лена Шеломинцева с толстой жопой, вечная секретарша Фюрера. Ой, Тесак! Привет. А вы, что? Поговорить приехали. Пусти меня. Куда пусти? Отпусти меня! Никто тебя бить не будет, поговорить пришли. Пустите меня! Соседи! Лена, заткнись, вы заебали с Кузьмичём писать про нас. Пытается прорваться, а я выставил бицепс, уцепился за поручень, не пускаю. Лена тяпнула меня в бицепс. Блядь, больно! Она пролетает, я в догонку ей бью пенделя, она падает, скатывается с лестницы. Надо съёбываться. Гадюка! Хуякс ей ботинком по ноге. Всё испортила! За мной ещё 3 человека и каждый её пнул. Съебались. Суть в том, что должны были понять, что раз приехали 4 человека, то должны были прекратить писанину, тем более, что Лена с лестницы свалилась и пендалей ей набили. Она должна была передать Кузьмичу. Я прихожу домой, меня встречает мать. Ты где был? Гулял. А кто девочку Лену избил? Какую девочку Лену? Мне звонила её мама, сказала, что ты её избил на Октябрьской. Там, наверное, не девочка Лена, ей лет 40. Я не знаю, звонила женщина, сказала, что ты избил девочку Лену, на заднем плане орал мужчина, что ты преступник, что тебя надо навсегда в тюрьму посадить. Что тебя убить мало. На Кузьмича голос похож? Да, похож. Гондоны, уже домой матери звонят. Лена на следующий день пошла писать заявление в милицию, что её избили. Но получилось так, что синяков нету, с заявлением послали в жопу. Я на следующий день пошёл к Наташе в гости, знакомиться с её родителями. Надо сказать, что до того момента я никогда не ходил знакомитсья с родителями. Там я совершил несколько трагических ошибок. Оделся я, естественно, как положено. Голубые джинсы, тяжёлые ботинки с белыми шнурками, кофта Питбуль, только не Pit-Bull Germany, а качковская, где собака грызёт штанку. Побрился наголо, пришёл. Сели за стол, папа говорит: Максим, за знакомство, коньячку. Я не пью. У папы стало лицо огорчённое, это был мой первый промах, но я никогда не пил и пить не буду, даже что-бы какому-то обоссаному папе понравиться, хотя, может и стоило. Дальше стали беседовать. Мама спросила, а что это я наголо побритый? Я — скинхед, нацист. А как же, кого же ты бьёшь? Чурок бью. Вы бьёте женщин хачовских? Конечно бьём, и детей тоже. Это же как тараканы маленькие, он вырастет в большого таракана. Дико шокировал я этих родителей рассказами. Я объяснил, что работаю инженером, не пью, не курю, занимаюсь спортом. Мама, в общем то, вроде и нормально ко мне отнеслась, но папа смотрел подозрительно. Закончили обед, я попрощался. Пошли с Наташей гулять, проводил её, пришёл домой. Вот это да! Это конечно интересное мероприятие. Но такое радостное настроение, что не подумал, сколько я ошибок совершил. Через день мы поехали встречаться с парнями из ННП. Они подняли кипишь, что вот, избили Лену, какие негодяи, как могли, но сознаваться в том, что избили Лену, не было никакого резона. Мы забили стрелку двум старшим ННПшникам, замначальника партии по кличке Иваныч, и ещё одному по кличке НС. Встретилсь с ними на Пушкинской, я, Артём, он весил 100 кг, я — 95. Так как ехать было скучно, а я всё время проводил с Наташей, то я её с собой взял. Сидим на лавке, раз, подходят вдвоём. Ну что, ребята, как же так, Лену избили? Лену никто не бил, она врёт. Вот же Лена говорит. Вы у неё синяки какие-либо видели на лице? Нет. Вот вас двое: я один могу разхерачить так, что у вас все рожи будут в синяках, вы это понимаете? Да. А хули вы выёбываетесь, у Лены синяков нету, мы сейчас вас изобьём, логично? Да, логично. Давайте вы Кузьмичу скажете, чтобы прекратил хуйню писать и всё, разбег и будет нормально. Логично, да. Аргумент был железный, Лену пиздить не хотели изначально. Разошлись. Наташа говорит: Макс, у нас проблемы. Что? Папа мне запрещает с тобой общаться? Как так? Ну блин, если бы ты помнил, что там говорил, что хачёвских детей надо убивать, что они как тараканы, что ты скинхед, что ты постоянно будешь этим заниматься, что хочешь прийти к власти. Папа говорит, что у меня будут дикие проблемы, и лучше нам не общаться. Подумаешь, папа против... Кто его спрашивает? Нет, он же мой папа, я не могу его не слушать. Что делать будем? Он хочет встретиться, пообщаться. Давай. Вечером около метро встречаюсь с папой Наташи. Она сразу пошла домой. Мы с ним пошли сидеть на Осенний бульвар. Папа мне объясняет, что: Максим, ты понимаешь, что у меня дочка правильная, хорошая, в институте учится, у неё будет замечательное будущее, хороший институт, она умная, без вредных привычек. Да, у вас хорошая дочка, я её люблю. А ты-то, у тебя нет блестящего будущего, тебя в тюрьму посадят в будущем, я через милицейские каналы пробил про тебя справки, что ты нацист, руководитель какого-то отделения нацистской организации, на тебя дело у ментов есть, они тебя в чём-то подозревают, в нападениях. Это раньше было, сейчас-то я инженер. Да, но ты же наголо бритый, в таких ботинках ходишь. Я понимаю, что у него слишком большое влияние на Наташу, и что он не даст с ней общаться. Начинаю папе ездить по ушам. Да, я сказал, что взгляды у меня такие, но сейчас я никого не бью, я же наголо бреюсь больше потому, что спортом занимаюсь, я же в зал хожу, волосы впитывают пот. У меня кофта-то Питбуль, но Питбуль качковский, со штангой, я — спортсмен. А ботинки? Они тяжёлые, чтобы ноги качались. Ты парень хороший, но я не хочу, чтобы ты с моей дочкой общался. Если вы будете запрещать, то это ничего не поменяет, я всё равно буду встречаться. Не знаю, как ты это будешь делать, но я её увожу из России, поедет, по Европе попутешествует, за 3 месяца она тебя забудет. Посмотрим. Попрощались, разошлись. У меня встала дилемма: что делать с Таней. Во-первых, в Наташу я влюбился по уши и Таня не вызывает у меня никаких эмоций, и даже я хотел бы встречаться с ней дальше, по привычке или из каки-либо соображений, то это мог бы спалить папа, который подключил ментов, чтобы понять, кто я. И если бы папа подключил детективов и генштаб мусоров и понял, что у меня есть ещё одна девушка, то предоставь эту инфу Наташе, то всё, я бы её никогда не увидел. Собственно, пришлось с Таней расставаться. Позвонил. Таня, что-то у нас отношения заканчиваются... В панике приехала. Пришлось долго объяснять, что я с ней долго жить не могу, и быть вместе мы не можем, я не люблю. Если какая ситуация, то она всегда может обратиться, но больше у нас ничего не будет и не получится. Это было очень тяжело, за год Таня стала больше, чем девушка, как друг стала, и знала меня хорошо, от сердца её пришлось отрывать. Расстались, было очень жалко. Утром проснулся, понимаю, что могу теперь быть с Наташей. Еду в метро, смотрю на других девушек — они мне не нравятся. Реально не нравятся, кажутся серыми, неинтересными, не хочется разговаривать. Обычно я за каждую юбку цепляюсь, а теперь не вызывают даже никакого интереса. У меня все уехали на дачу, мать, сестра, увезли собаку. И у Наташи все уехали на дачу. Приходи ко мне в гости! Хорошо. Зайди в магазин, надо купить что-нибудь пожрать. Может я с собой принесу? А есть еда? Да, сейчас нормально куплю. Жили мы недалеко друг от друга. Встретились у метро, она с пакетом еды. Колбаса, сыр, хлеб, кетчупы. Реально еда. Мне никогда девушка еду не приносила и сама есть не хотела. Тут я понял, что путь к сердцу, он не то, что через желудок лежит, он походу только через него! Всё у нас замечательно с ней, но тут у неё подходит пора уезжать, папа не просто сказал. Ей пора: Эстония, Латвия, Англия. До сентября. Ладно, что делать. Уехала. Решили, что будем переписываться СМСками. Созваниваться дорого. Как-то летом жарко, Наташи нету, я побежал на тренировку в зал. В зале меня ждал товарищ по кличке Бегемот. До зала от моего дома бежать 20 минут, пешком — 35, ты пока бежишь, полностью разогреешься, пожгёшь калорий и назад бегом, ты уже эти калории добьёшь и вылезешь из тренировки полностью убитым. Бегу. В переходе под Рублёвкой вижу трёх чурбанов. А у меня в голове играет музыка: «Бритоголовые рейдом по городу. Марш! Марш! Марш!» Стоят три чурки я думаю: ёбнуть, нет? Почему-то не ёбнул. Пробежал, думаю, какой же я лох, три таких чурбана, мусоров не было. Чувствую себя полным лохом. Иду дальше, чурбан. У меня опять: «Бритоголовые, сделайте чёрного! Фарш! Фарш! Фарш!» Обращается ко мне, за каким хером не знаю. «Э, слышь, как пройти к дому 18?» Я прямо ему с ходу хуяк! Локтём в челюсть. Бам! Бам! Кроссовком добиваю. Он падает назад прямо на заборчик, я прям сходу ему в спину ногой, он головой ударяется, падает на пол. Я по пояс голый, в шортиках, и в голове музыка: «Бритоголовые, сделайте чёрного! Фарш! Фарш! Фарш!» Бегу, напеваю, мне охуительно. Чувствую себя настоящим бритоголовым. Тут сзади мигалочки. Мусора за мной едут. Откуда они взялись. Понимаю, что прямо напротив того места, где я ёбнул чурбана, стоит банк. Около банка машина мусорской охраны. Они за каким-то хером решили меня поймать. Вы охраняете банк, за каким хером вы суётесь в другие дела? Они гонятся, я во дворы, а по дворам машина не может ехать быстрее человека, потому что дворы маленькие, узкие и заставлены всякими сломанным Запорожцами. Они едут, орут: Остановитесь, молодой человек, лицом на землю! Я бегу, фак показываю, пошли нахуй. Хорошо, там какой-то то ли газопровод, то ли трубопровод лежал на земле. Через него сделаны проходики, а машина проехать не может. Я же в кроссовках и шортах, я бегу, чувствую себя охуительно, перебежал, бегом до зала. Прибегаю довольный, рассказал Бегемоту, какая произошла весёлая история, покачались, отправил Наташе СМСку, что я ёбнул чурку, убежал от ментов, надо же отчитаться. Занимался, ходил в зал, валил чурбанов, потому что мусорское задержание у меня уже из памяти стёрлось, всё уже нормально. Б Пока шло дело в отношении ментов, которые нас с Бусом пытали, мы довольно плотно общались с Комитетом за гражданские права. Там был дед-адвокат, Валерий Габисов, который занимался пытками заключённых, подследственных, подозреваемых мусорами. Мы к нему обратились. Он начал писать кляузы. Комитет за гражданские права — это прибежище старых юристов-неудачников и правозащитников, которые пишут жалобы, строчат, что-то сочиняют. Им делать вообще нечего. Они живут и им было бы скучно. Процентов 90 там тунеядцы, которые приходят тусоваться в это помещение. Как это выглядит? Приходишь туда, там коридорчик с коробками с гуманитарной помощью. Дальше — актовый зал, стоят стулья протёртые, пахнет ссаниной, какие-то бомжи спят, старухи орут, таждики тусуются. Пиздец! Стол квадратный, типа круглый, но квадратный. Дальше помещение, где заседают юристы — всякие старушки, старики, которые пишут эти кляузы без перерыва. Дальше там закрытая зона, где я не был. Там тусуется Андрей Бабушкин — антифашист, либерал и правозащитник. Похож на поэта-прозаика Дмитрия Быкова, кучерявый, жирненький, с еврейским лицом и в очках. Но в сложившейся у нас с мусорами ситуации нам надо было прикрытие. Потому что мы — нацисты. А это — либералы и гондоны. Вот если они начинают гнать на ментов и выступать в нашу защиту, то всё нормально и мы вообще не виноваты ни в чём. Бус тогда даже вступил в какой-то антифашистский комитет, в нём были ещё несколько нацистов. Я туда не вступал, но если разбираться откровенно, то я не поддерживаю фашизма, а современный фашизм в Италии мне прямо противен, так что я тоже антифашист. Почему мне противно? Потому что в Италии если человек — педераст, но платит налоги и полезен для государства, то он нормальный человек и они за него, если негр платит налоги и полезен для государства, значит всё нормально. Фашизм — это государство-корпорация. Я не считаю, что государство — это корпорация, где создан народ для его функционирования. Суть в том, что мы там тусовались. Бус договорился с Бабушкиным, что ему дадут там провести день рождения. Дадут ему потусоваться с товарищами, попить кому чайку, кому — пивка, вина. Договорились. Собрались отмечать днюху. Приехало человек 15. Купили колбасы, салатов, сока, хлеба. Люди бедные, но взять с нас нечего, отсюда искренние отношения. Сидим. В либеральном логове отмечаем день рождения нацисты. Таджики съебались, бомжей выгнали, вонять перестало. Пришёл друг Буса — Владимир Иванович Кувшинов — это святой человек. Взял слово. Он никогда не работал, ни одного дня. Он адвокат, правозащитник и идейный тунеядец. Он подаёт в суд всегда, на всех. Он подавал в суд на Чубайса на то, что он не выплатил ему денег на чёрную Волгу. Подавал в суд на Лужкова, причём выиграл какие-то суды, но дело в том, что выигрыша никакого не было. Поди и забери что-нибудь у Лужкова. Но суды выиграл. Как-то он был кандидатом в мэры Москвы, но его по какой-то причине сняли с выборов. Я не помню, как там всё сложилось, но дело в том, что на следующие выборы он был автоматически зарегистрированным кандидатом, иначе прошлые выборы могли быть недействительными, и его на все мэрские выборы, а потом он получал какие-то отступные деньги и снимал свою кандидатуру. У него был бейджик, там написано было: Зарегистрированный кандидат в мэры Москвы. Она уже выцвела, но он всегда носил на пиджаке. Кувшинов защищал Буса в суде, которого судили за избиение морского пехотинца, негра американского. Защищал, тянул время и Бус вышел прямо из зала суда через год, очень удачно. Очень хитрый дедушка. И вот мы расселись. Дедушка берёт слово. Борода, как у боцмана. «Хочу поздравить нашего друга, Семёна, у него такое событие, столько лет исполнилось. Давайте, ребята, подумаем, как нам сделать так, чтобы русские в России почувствовали себя хозяевами. Каждый по очереди будет высказывать мысль, предложение и мы будем каждое предложение обсуждать. В принципе, на всех русских нам насрать, но как нам конкретно заработать денег. Давайте!» Я уж не помню, какого рода там предложения выплывали. Начиная от того, что надо всем пойти работать. Я предложил пойти в магазин, купить пакет сока, проткнуть его шприцом, накачать ртути и поднять шум, что отравленный сок со ртутью, подать в суд на компанию, подождать, пока у неё упадут акции, скупить акции, потом сделать так, чтобы всплыла информация, что это всё подстроено, и сыграть на разнице курсов акций. Это было моё единственное предложение. Оно дико креативное, хоть и не новое. Обсуждали мы часа полтора, как сделать. Интересно получилось. Даже забыли про день рождения. Бус пил пивко, кто постарше, те выпивали, я не выпивал принципиально и не выпивала молодёжь. Деда нету. Должен был приехать с Илюшей. Звонит: Тесак, мне зубы выбили. Какие зубы? Мне выбили, пиздец, можешь вставлять. Давай. Приезжает. Штаны в крови, у Илюши сломан палец. У Деда разбиты кулаки и выбиты два передних зуба. Что такое? Да блядь! Ехал в метро, таджик какой-то зубы мне выбил. Как так? Да вот стоит на меня, пялится. А Дед всегда ходил на полном палеве, нельзя было ошибиться, 100 процентов скинхед. Таджик смотрит. Что надо? Он взял, с ходу кулаком дал, я ничего сделать не успел, зубы сплюнул. Ну дальше пришли в себя, начали таджика ебашить. Я ему ботинком ебло разбил, Илюша об него руку сломал. Но зубов не стало. Он зато стал выглядить более агрессивно. Хотя, внешний вид у него, пока зубы не были выбиты был довольно миловидный, такой прям мальчик. Ну оделся под скинхеда, безобидный ребёнок. Ну а зубы выбили, всё, сразу видно, что придурок, всё нормально. Дед сокрушался, что зубов нет, надо вставлять, а он их не подобрал. Потому что надо было съёбываться после опиздюления. А в клинике ему сказали, что зубы можно и было вставить, если бы он их нашёл. Хотя, его просто поднаебали. Приехал, показал беззубую рожу и поехал домой. Ко мне приехала девушка-скингёл по-имени Лена. Она очень хотела со мной познакомиться, но никак я с ней встретиться не мог, не сросталось. Я ещё с Наташей начал встречаться. Что делать? Обещал, значит надо. Встречаемся. А тут опять автоматическое поведение, надо же приставать. А энтузиазма нету, вообще никакого. Ушёл я с дня рождения, Бус уже подвыпил, у него началась стадия: «Тесак, а ты меня вообще уважаешь? А что ты такое творишь? Нахуя делаешь?» Я съебался, пошли сидеть с Леной во дворы. Лена вообще красивая девушка, стройная. С правильными чертами лица, с мозгами, не пьёт, не курит. Сижу с ней, она мне села на ногу, в юбке короткой, без колготок. Ноги так потрогал, блядь, там же Наташа, понятно, что надо, но энтузиазма нету. Она рассказывает, что какой-то парень ей звонит, что-то хочет, она с ним не общается, ладно, понятно. Парень-то тот, наверное, нормальный, ты с ним встреться. Как? Давай в другой раз пересечёмся. Съебался. Вопрос решил. Пошёл опять в штаб Комитета. Там пиздец. Вся молодёжь по домам разъехалась, все, кто постарше, нахуярились и ебут мозг. Надо валить домой. Через день мы пошли с Бегемотом в зал. Идём мимо Рамстора. А мы постоянно немножко шалили. Я ещё не знал, что Бегемот — отморозок, я думал, что он обычный парень, он не выглядел никогда агрессивным. Вообще не скажешь. Было несколько ситуаций. Идём мы в зал, навстречу нам 7 или 8 студентов из МАТИ, причём первые человека три — реперы. Надо их толкнуть. Я в толпу вклиниваюсь и начинаю их раскидывать. Сзади слышу: Бац! И какой-то удар. Поворачиваюсь: Бегемот довольный. Ты что сделал? По еблу ему дал. Зачем? Ну ты ж сказал, что надо что-то сделать. Я пенделя дал и по еблу заодно. Свалили. Тогда нам ничего не было, без всякого шума. Другой случай. Идём опять же в зал, мимо рамстора. Идёт педик! А педик чистый! Сапожки розовые, короткая куртка с лисьим воротником, обтягивающие джинсы, причёска пидорская. Такой хуесос! Опять пенделя ему всадил, а он с пакетами с какими-то. Бегемот сказал, что это с Фабрики Звёзд какой-то чувак. Оказалось потом, что это Дима Билан, если мы не попутали. Молодой Дима Билан пока ещё не ебался в жопу на государственном уровне, он ходил в Рамстор, покупал там дешёвые носки, трусы со стразами. Прикоснулся я тогда ботинком к прекрасному. Ещё случай. Идём мы в зал, летом. Жарко, оба в шортах. Стоит педик, педик педиком. Плечи тощие, джинсы в обтяжечку, чёлочка. Бегемот, смотри, какой гомосек. Точно. Бах! Пенделя ему пушечного, гомосек вылетел на метра полтора на проезжую часть. «Вы что делаете?» Идём дальше, нам смешно. Поржали, ему фак показали. Сзади слышу: «Э, стоять, вы что, охуели что-ли?» Идём, не могут же нам такое крикнуть. «Вы что, щенки, охуели?» Поворачиваюсь. Какой-то алкаш орёт. «Иди сюда, хули ты на меня вылупился?» Блядь, ну ладно. А у меня была с собой деревянная палочка, которую я в качестве кастета использовал. Я сам вырезал её из дерева, с одной стороны голова собаки, с другой — голова барана. Очень удобно бить по ебальнику. В ладонь зажал, двигаюсь к алкоголику. Подхожу, остаётся расстояние до удара, уже руку занёс, он вытягивает ксиву мусорскую: «Ребята, уголовный розыск». Блядь, мусора с ксивой бить не комильфо. «Да пошёл ты нахуй», разворачиваюсь и иду. А мусор с этим педиком идут за нами, по телефону вызывают мусоров. Бегемот, ты сейчас съебись дворами, всё нормально будет. Да не, нахуй надо. Что нахуй, я же его не бил. Похуй, я не побегу. Прошли мы метров 50, подъезжает мусорская машина. Гомосек такой: Ты чо, думал я пидорас? А я мент! Я с Петровки! Вот моё удостоверение, вы что, фашисты? А я не педик, я мент! Орёт довольный, что он и мент, и педик. Я объясняю ментам: Это друг мой, он перепутал, он думал, что одноклассники его, хотел приколоться, дал пенделя. Хотел приколоться. Нет, он фашист! Он фашист! Это перепутали, а он неадекватно воспринял. Лейтенат МУРа, а тут майор стоит. Сажают Бегемота в машину и увозят. Два мента говорят, что они в отделение сами приедут. По дороге Бегемот за мелкий прайс откупился. Это стоило 200 рублей, по тем деньгам. Если бы мы приехали в отделение, то мент снял бы побои со своей жопы и нанесение повреждений сотруднику при исполнении служебных обязанностей. Так как мы начали снимать ролики, которые телеканалы западные стали покупать, то стали думать о сценарии ролика. Был вариант найти стройку, прийти туда толпой человек в 10 и отпиздить там таджиков, которые там работают. Но это палевно. Таджики могли с ножами оказаться, могли менты приехать. Мы решили нанять Газель, загрузить таджиков человек 8, отвезти за город, чтобы они вылезли, там человек 10 скинхедов, и устроить фэйр-плэй с таджиками. Тоже тогда может вылится непонятное мероприятие, про то, что это видео кто-то покажет, можно вообще забыть. Проведём собственную драку, стенка на стенку. Началось-то вообще не с этого. Началось с того, что я как-то сел и написал сценарий для небольшого фильма «Бритоголовая инициация». Речь шла о том, как идёт молодой парень, на него нападает чурбан, он уже думает, что всё пропало, но тут ему на помощь приходят два скинхеда, пиздят чурбана, сваливает парень вместе с ними и главный из этих скинов говорит, что чурбаны не просто нападают на русских, что всё не так просто, что русский народ унижают, спаивают и парень начинает общаться со скинами, становится скином, опиздюляет чурбана, вступает в движение, для этого он должен пройти специальный ритуал. Написал я сценарий, взял у Буса камеру, начали снимать фильм. Сначала начали снимать фильм. Сначала начали снимать нападение хача на молодого скинхеда. Скинхеда играл Дед. У него лицо молодое, чисто детское, хороший мальчик, одели по-овощному. До него чурбан доебался, я подбегаю, его валю, мы убегаем, потом я с Дедом разговариваю, объясняю ему как надо бороться за расу и нацию, потом нашли какого-то алкоголика, к которому подходит Дед: Пап, а что будешь сегодня делать? В домино играть с мужиками. Это показывает, что у такого парня отец уже деградировал, а мать работает продавцом в магазине на хача, вкалывая за копейки, а чурбан получает все барыши. Потом надо было снимать обряд посвящения. Для этого я собрал кучу народа, человек 20, в лесу в Крылатском, заодно позвали журналиста из Асошиэйтед Пресс, чтобы были нормальные фотографии, пиар движению скинхедов, потому что Ассошиэйтед Пресс — это международное агентство, и качественные фотографии будут везде. Позвали его. Собрались в лесу, сначала решили снять тренировку — стенка на стенку, в которой участвует молодой соратник, как это происходит. Я прочитал короткую лекцию, о том, как наши предки проводили стенку на стенку, о том, что надо закалять боевой дух. Начинаем снимать. Про то, что снимали для фильма, мы уже подзабыли. Дед тоже выполз сниматься. Естественно, бутафорская кровь была закуплена, разделились на команды, чтобы было поровну. Делились как в футболе: ты — за меня, ты — за меня. Все поделились. Несколько раз сошлись, полушутя подрались. На лице ни у кого ничего нет. Потом взяли и искусственной крови налили, получилось, как надо. Потому стали думать, как провести обряд посвящения. Я сперва хотел, чтобы Дед дрался со мной, но это бы не смотрелось так круто, потому что я весил килограмм на 30 больше. Там было бы просто неинтересно. Решили, что он один будет драться против трёх соперников. А Дед занимался рукопашным боем, и такой парень быстрый и опасный. Но он не знал, что будет настоящее опиздюление, а не будет просто съёмка, и я не знал тоже. Но так как каскадёров у нас нет, и если бы мы снимали понарошку, то это было бы видно. Решили, что он будет проходить настоящий обряд. Вышли тогда Бегемот, Шульц и Серёга. По сравнению, что с ними стало потом, все были дикие дрищи. Андрюша отбивался, конечно, бегал, красиво получилось. Отделался синяком на глазу. Получили довольно красивое видео, фотографии. Для фильма эпизод неплохой получился. После этого, во время съёмки роликов «стенка на стенку» и «посвящение Деда» я увидел, что тусуются на этом же поле мои знакомые из двора, лохи. Чистые лохи, они никогда не грабили никого, не били. Играют в карты, водку пьют. Ребята, давайте тоже у нас в видео сниметесь. В каком? Что вот, вы типа коммунисты, будете коммунистами, которых отпиздят. Хорошо, давай. Нашли будку заброшенную в лесу. Я им выдал баллончик с краской. Двое стоят и рисуют надпись «АКМ». АКМ, долой буржуев, какую-то хуйню. Подбегают скинхеды, начинают пиздить, один падает, пердаком кверху, начинают пиздить по жопе, она трясётся, другой съёбывается. В принципе, этого парня надо было забивать до смерти. Смех смехом, а этот гондон потом всех своих друзей в тюрьму отправил. Хорошо, хоть не моих. Так были сняты первые ролики. Тогда сайта не было, но ролики оказались на кассете. В Попалась мне в руки книжка под названием «Дневник Тёрнера». Из той же серии, что и «Скины. Русь пробуждается», но мне говорили, что даже круче. Блядь, что может быть лучше «Скины. Русь пробуждается»? Когда я ту книжку закрывал, я сразу кого-нибудь ебашил. А тут что может быть круче. Начинаю читать, оказывается, что бывает круче. Потому что если «Скины. Русь пробуждается» меня провоцировала просто на драки, то «Дневник Тёрнера» наводил меня на мысль именно террора и антиситемной деятельности. Во что это выливалось? В книжке детально описано, как организация, состоящая из полунезависимых ячеек разжигала у обывателя вражду к существующему режиму. С одной стороны, негры, мексиканцы грабили, насиловали население, а с другой члены организации всячески дестабилизировали обстановку, чтобы скинуть существующий режим. Я тоже думаю, дай ка я начну дестабилизировать. Естественно, что я протыкал колёса у автомобилей, я ходил с ножом, машин 20-30 процарапаешь, пока идёшь с работы. Я поджигал помойки. Приходишь домой — чёрный дым клубится во дворе. Уже что-то сделал. Но множество всяческой антисистемной деятельности мною было использовано, не обо всём даже можно говорить сейчас. Книжка мне сорвала башню, реально. Надо, наверное, уже заниматься не индивидуальным террором, а более существенным — или пропагандой, или терроризмом. Но или туда или туда, надо вектор движения менять. Предпочтение мозг отдавал терроризму, потому что результат виден сразу, вот ты сделал и он есть. С другой стороны, у нацистов не хватает пропагандистов. А у меня получалось и с журналистами общаться, надо сделать, потому как террористов больше, чем агитаторов. Хотя, нельзя сказать, чтобы я сразу жёстко выбрал линию политики и пропаганды. Но «Дневник Тёрнера» меня спровоцировал, чтобы сделать выбор. Антисистемной деятельности было много, частью она была шуточная. С друзьями как-то вывесили динамик в окно, не просто, а на проводе метров 30, я его отмотал, спустил вниз, Тёмыч вышел, поднял динамик, засунул его под машину 99-ю, чёрную, тонированную, стали сидеть, ждать вечера. Стемнело. Люди легли спать, в 2 часа ночи я подключил этот динамик к музыкальному центру с усилителем. На компьютере скачал несколько песен замечательных, которые должны были понравиться всем жильцам дома. Была хорошая песня «Где ты милая, ждёт тебя грузин» Сосо Павлиашвили. В 2 часа ночи «Мама, я уеду в Тбилиси», «Голубая Луна» Бориса Моисеева. Конечно, люди любят Голубую луну, Владимир Высоцкий — Бег на месте. Было три песни. В 2 часа ночи я их врубаю. Сосо Павлиашвили орёт. Свет в окнах включается. «Заткнись, пидорас, гондон, выруби музыку». Свет везде потушили, нам весело. Люди орут, вопят без перерыва. Музыку выключили, все уснули. Опять её врубаю. Любовью чистой кого-то там Моисеев полюбил... Опять свет включается, орут, вопят. Пиздец. Адъ и Израиль творится. Выбегают из подъезда три мужика с палками. Я — раз, выключаю музыку резко. А суть в том, что в этой машине довольно мощные динамики, какие-то гондоны постоянно слушают блатную музыку и попсу, гопари. Мужики выбегают, раз, в окна смотрят — нет никого. Хрен его знает, музыку я выключил. Мужики, как собаки глупые — ушами хлоп-хлоп. Ушли. Только в подъезд заходят, я опять на полную громкость. Начинают люди в окна орать: «Выключи, заебали, пизды дадим» Я опять выключаю. Выбегают мужики, ничего не понимают, тихо. Приехали менты на машине, все орут: «Вот в этой машине, там сидят люди, музыку слушают.» менты подходят: «Нет никого». «Вот, в этой машине». «Никого нету». Уехали. Я снова врубаю шарманку на полную громкость. Смотрю — одна трёхлитровая банка летит мимо моего окна, вторая — по машине. Смотрю — телевизор прямо — вжух! Мимо балкона пролетел. Такой старый Рубин. Хуяк! На крышу машины! Блядь, человек не поленился, телевизор оторвал, на машину швырнул, да ещё и попал. Нормально. Провода дёрнул, оторвал, я аккуратненько свернул, и убрал. Довольно весёлое развлечение. Другой случай был. Мы с друзьями решили провести антисистемный акт. Поджечь машину. Поехали. Нашли спальный район, три друга. У всех разные взгляды на то, что поджигать. Я предлагаю самую дорогую, потому что на ней ездит или хач, или жид, или какой-нибудь гондон. Другой говорит, что лучше тыщ за 10, чтобы мало ли чего, нейтрально, нахуя совсем дорогую, а дешёвую жечь смысла нет. Третий говорит, что нихуя, надо жечь самую дешёвую, или копейку, или шестёрку, потому что на ней ездит хач точно, нам ничего не будет, откупимся. У двух крайних взглядов ещё позиция была обоснованная, жечь третью за 10 000 долларов вообще не вариант. Так как идея была моя, и я громче всех вопил, что надо жечь самую дорогую, то решили делать, как я. Приходим, стоит крутая Ауди А8 чёрная, пиздатая. В 5 метрах от ней стоит то ли Митсубиси, то ли Понтиак, выглядит вообще, как Стелс пиздатый. Какая из них дороже? Да вот эта, Стелс. Точно? Да-да, точно. На сколько? В два раза. Подошёл, бензином облил, метров в 20 от этого места сидят болваны какие-то на гитаре играют. «Ребята, идите с нами», «Да-да, сейчас подойдём». Бензином обливаем из бутылочек. Сделал дорожку метров 15, чик спичкой, побежали. Засветилось. Эти на гитаре: «Ураааа». Щас, приедут мусора, Ура устроят. Сожгли тачилу, уехали довольные. Один друг мне: Блядь. Нихуя себе, вот представляешь, так дибилы придут, и 50 000 долларов сгорели. Как 50? Ты говорил, она дороже Ауди, Ауди — тыщ 70. Я тебя наебал. Нахуя? Ну чтобы уж самую дорогую не сжигать. Ты понимаешь, ты меня кинул тысяч на 20 долларов. Поржали, что на 20 000 долларов кинул. Приехали домой, лёг я спать. Зашёл как-то к Наташе домой. У нас с ней самый разгар отношений. Папа против, но Наташа вернулась и папа как-то смирился не смирился, но подзабил на запрещение нам общаться, тем более, он поверил, что я уже инженер и совсем не скинхед. Прихожу я домой, папы нету, хорошо сделанный евроремонт в квартире. Перед одной дверью висит колокольчик. Я протягиваю руку — звоню в колокольчик. Смотрю, из комнаты выбегает кот, брат Наташи вылез, мама из кухни выбежала, Наташа выбежала, и стоят, на меня смотрят. Что такое? Это ты позвонил? Я. Не делай так больше. Что такое? Потом расскажу. Оказалось, что Наташин папа повесил колокольчик в коридоре, и когда приходит с работы, звонит в него. Каждый должен его поприветствовать. Выйти и поздороваться. Кто не поздоровался, тот в немилость попадает. Я совершил богохульство просто. С Наташиной мамой у меня отношения были замечательные. Мамы всегда меня любили, а папы недолюбливают. Не знаю, что за сказки про тёщу. Хотя это просто мамы знакомых девушек. А тёщи — это уже другое существо, другой породы и других целей в общении. Уехали они как-то всей семьёй на дачу и Наташа осталась одна дома. «Приходи, никого нету, будешь у меня ночевать». Пришёл, она еды приготовила. Легли в кровать. Надо сказать, что это одна из самых замечательных ночей была в моей жизни. Я просыпаюсь, счастливый от того, что кто-то звонит в дверь. У Наташи вид испуганный, как будто она кого-то сейчас убила, и этот труп лежит на кухне, пришла милиция. Что такое? Не знаю, никто не должен приехать. Хватает трубку, звонит брату. Неужели он спит? А суть в том, что если бы её отец узнал, что я ночую у неё дома, то это была бы смерть, не мне, но ей точно. Брат трубку не берёт, родители тоже. В двурь звонят и звонят. Посидели минут 15, закончили звонить. Дозвонилась она до своего брата. «Всё нормально, что ты панику наводишь?» Да и хрен с ним, мало ли кто, сантехник, электрик, участковый. Сидим на кухне, завтракаем. Я смотрю, на кухне форточки, и занавеска. Голова в форточку просовывается. Это 13 этаж. Я может не того съел? Смотрит на меня: А вы что дверь не открываете? Тебе хули надо? Ремонт делаем, будем менять утеплитель. Вы что не открываете, я же звонил. Резко поднимается на крышу. Сразу меня насторожило такое поведение. Нахрена лезть в форточку, если ты меняешь утеплитель, и отодвигать занавеску? Непонятно. Короче, съебался. Оказалось, что в Крылатском в это время работала банда домушников, которые проникали в квартиры верхних этажей, смотрели, где окна пластиковые стоят, двери нормальные, смотрели, когда никого нет и через форточку залезали в эти квартиры. Наташа бы сильно испугалась, если бы она одна была дома и этот тип заполз. Съебался. Всё было нормально. Родился у меня хитрый бизнес-план. Я же занимался ремонтом квартир с папой, потом сам ремонт делал. Надо собрать бригаду, нанять хохлов и делать ремонт. Выгодно, просто и усилий прикладывать не надо. Главное, получить заказы. В типографии напечатали объявления, «Качественный ремонт», и с Дедом ходили вдоль улиц Мневники, Нижние Мневники, Молодёжная, обклеивали всё листовками на столбах. Давали телефон Буса, чтобы туда звонили, делали заказы. Не звонят. Надо ещё искать. Я в это время довольно плотно общался с Александром Поткиным. Периодически Беловым, периодически Поткиным. Нет никаких подвязок в строительстве, ремонте? Да есть. А что? Думаю бизнесом заняться. Дам телефон, позвонишь, Миша зовут, скажешь от Саши, нормальный подгон. Звоню. Это Максим. От Саши. А, слюшай, Максим-да? Нормально, что ремонт, да? Да. Заказы нужны, подряды. Слюшь, канешн, нармально всё дам, щас телефон запиши. Лёма, скажи Лёме, что от Миши, от всё сделает вам. Лёма? Странное имя. Звоню Лёме. Алё! Максим! Заказ надо, да? Да. Что умеешь делать? У меня есть бригада, плиточники, штукатуры, маляры. А ну харашё, приезжай. Я пакажу, объект есть хороший. Поехали мы с одним моим товарищем, который в блудняк этот вписался, по кличке Ромео. Приезжаем на встречу, нам объяснили, как выглядит машина, на Полежаевской, где сидит Лёма с ещё своим другом. «Привет, привэт». Чистые чечены оба! Сидим одетые не сильно палевно, но видно, что скинхеды. Сидим в машине у чеченов. А что такие бритые наголо? В бассейн хожу. Бассейн — харошее дело, что там, ремонт, бригада, да? Объясняем суть, что у меня бригада 5 человек, нужен подряд, мы всё сделаем. А у меня план такой: подряд получу, приеду на Каширский рынок, очень быстро этих бульбашей или хохлов завербую и привезу на объект, больше ничего не надо. Поехали. Лёма сидит, в зеркало смотрит на Ромео. А ты что такой лысый? Тоже в бассейн ходишь? Жарко? Не, я футболом занимаюсь. А хочешь я договорюсь, будешь в Тереке играть. Что за Терек? Команда. Не знаю такой. Чечен походу просто охуел, футболист не знает, что за Терек и играть там не хочет. Темы этой больше не касался. Приехали на стройку на Ходынском поле, там длинющие дома, стоят целой кучей. Поднимаемся, идём. Он объясняет, что здесь строительство идёт, здесь у него подъезд, надо делать, штукатурить, класть плитку, красить краской. Объёмы большие, надо только работать. Как ты платишь? Мне вообще пофигу, я тебе деньги отдаю, главное, чтобы всё сделали. Если ты закопаешь или их милиции сдашь или в бетон зальёшь, мне вообще без разницы. Мне надо, чтобы работа была сделана. Надо только, чтобы они ко мне сюда не приходили, ничего не просили. Не вопрос. План: найду таджиков, они поработают, дать им пизды и выбросить. Хитрые схемы разрабатываем, попрощались. Сейчас пойдём, найдём работяг и станем крутыми бизнесменами. Оказалось всё не так просто. Поехали мы на Каширский рынок, искать рабочих. Их там куча стоит, ремонт предлагают сделать, но дело в том, что как только ты говоришь, что у тебя не квартира и ты не заказчик, а подрядчик, там надо делать целый дом, то им не интересно. Понятно, что там белых каменьщиков, плиточников, маляров почти нету. Чурбаны, так ещё не хотят работать на подрядчика. Хотят, чтобы пришла хозяйка квартиры и сказала, что ей надо плитку в ванной положить. Это и проще, можно денег срубить, кормить будут и не отпиздят. Никто не хочет. Нашёл одного прораба, который говорит: Нормально, берусь. Договаривался встретиться, он не туда приезжал, не туда приходил, найти не мог, нихуя не получается. Неделю я с этим делом ебался, понимаю, что у меня не растёт. Это время я круто себя чувствовал. Встречаюсь с Наташей. О, привет. Привет. Ты знаешь, кого ты сейчас поцеловала? Рабовладельца. Себастьяна Перейро, торговца чёрным деревом. Что такое? Щас, завтра рабов найму и стану рабовладельцем, будут таджики плитку класть, а деньги мне платить. Не получилось. Надо ей отдать должное, смеяться не стало потом. Подзаебало меня без денег ходить, надо устраиваться на работу. Купил газету объявлений. Инженеры нужны. Позвонил. Я загончил ПГС, нужны люди? Да, инженер, приезжайте. В тот же день поехал. Бауманская. Недалеко от метро напротив собора. Нормальное место, там стоит старый особнячок, полностью занятый проектировочным институтом. Пообщался со своим будущим начальником. Приехал я в нормальном виде, надел рубашку, брюки, туфли. Хотя голова наголо побритая, но всё равно, чистый студент. Приехал, мне задали несколько вопросов, по арматуре, по другим техническим характеристикам, показал, что что-то знаю. Автокадом владеешь? Да, владею. Показал какие-то свои воспоминания об автокаде. Приняли, зарплата такая-то. Деньги небольшие, долларов 400. Первые дни я даже не инженер, я техник-конструктор. Образования высшего ещё нет, я закончил вечерний колледж. Из колледжа я поступил в институт на вечернее, но не учился. Об этом никто не знает. Вечерний институт, но диплома ещё нету. Когда выходить? Давай с понедельника. Грустно было, что в середине лета и на работу выходить. Но с другой стороны, что сидеть дома, денег нету, никуда не двинуться, брать деньги у мамы меня уже заебало, свои темы не идут. Ладно. Еду я как-то в зал с работы. С Арбатской ветки пересаживаюсь на станции Александровский сад. На эскалаторе еду вверх, вниз едет гук с белой бабок. Он смотрит, я резко жвачку вытаскиваю и плюю ему в лицо этой жвачкой. Попал куда-то, он что-то орёт, яму фак показал, зиганул. Еду дальше, хорошее настроение. Приехал на Молодёжную, жду Бегемота. 5 минут, 10, нету. Звонит. Ща приеду, ща всё нормально, ух! Приезжает. Смотрю, кофта в крови, запыхавшийся. Что за хуйня? Блядь! Там вот блядь! Кто тебе по еблу мог дать? Там такая хуйня, я иду на эскалатор, а там какой-то гук меня толкнул, прошёл рядом, плечом меня ударил, он отлетел, полез драться, ударил по носу, я ему по еблу, он свалился, начал ногами по еблу бить, дал по еблу его бабе. Баба упала, все вижжят, я стал прыгать ногами. Суть в том, что когда он дал по еблу гуку, какая-то баба орёт: Ты что, фашист, сволочь, убийца, ты что и меня ударишь? Бух! Тоже валяется. Пробежал по ним Бегемот и на эскалатор полез, причём пробежал так, что надо давку обойти, проломил несколько межэскалаторных пролётов, старуха, которая сидит за порядком, отключила, старая проститутка, электричество, и пришлось Бегемоту по эскалатору бежать вверх своими ногами. Это его и подкосило, просто язяк не плече лежит, хотя там 20 минут ехать от Алексанровского сада. Пошли в зал, покачались. Работа у меня была довольно интересная. В помещении, где я работал, был мой начальник — Евгений Фёдорович, был один старый армян Юрий Петрович, хотя на самом деле он Юрий Петросович, ну не важно. Он проверял за мной чертежи. Была девушка Ира, которой было 28 лет и две женщины лет по 50. Женщины сразу ко мне положительно настроились, что вот, молодой, спортсмен, не пьёт, не курит. Так как у меня были круглые щёки, и вечно голодные глаза, они пирожки приносили, конфеты, яблочки. Ире я понравился, оказалось, что когда меня принимали на работу, начальник посмотрел на Иру, она: «Да-да, берём!» и показала большой палец, там такая схема была отбора. Чисто по сексуальным предпочтениям сотрудниц. Я не стал сразу анонсировать свои политические взгляды и даже первые дни ходил на работу в майке «Идущие вместе». Набрал я себе этих маек и дома они у меня лежали, думаю, буду в них ходить на работу. Всячески поддерживал Путина в разговорах и люди не могли понять, совсем я сумасшедший или прикалываюсь. Мозг людям подзаморочил. Вообще с этой майкой получилась весёлая история. Еду я в зал, в майке, джинсах, в метро, подъезжаю к Молодёжной и тут задумался. А сожрал много творога с молоком, а сожрал я много мяса с молоком, творога, гороха. Короче я задумался и пукнул, довольно громко. Слышу сзади, старуха. Вот, а ещё за Путина, вот майку надел, а пердит! Я ещё громче пёрнул, думаю, ладно, за Путина можно ещё, дискредитировать движение. Вот посмотрите, посмотрите на него, какой хам! Я ещё третий гудок даю. Сволочь! И Путин — сволочь, и вот эти в майках тоже сволочи, хамы! Что, старая блядь! Щас нам Владимир Владимирович волю даст, мы вас всех расстреляем! Слышали? Вот эти путинские сволочи, стариков не уважают, а ещё «Идущие вместе», с кем вы вместе? Вы против народа! Пошла нахуй старая сука! Там народ уже собирается, тётки. Позор, это же организация уродов, хамов. Да, хорошо. Вышел, пошёл в зал. Если можно было ещё хачом становиться на время. Через несколько дней мне говорят (Ира): Максим, ты работай помедленнее. В смысле? Ты быстро чертишь, а получается, мы медленнее. Что делать? Фильм посмотри. Стал смотреть по одному фильму в день. Там был сервер с фильмами. Но всё-таки работал слишком быстро. Максим, ты быстро работаешь, и мы на твоём фоне выглядим медленно. Давай синхронизировать. Стал смотреть два фильма в день. Так уже лучше. Ну если лучше, то я буду на 15 минут раньше на обед выходить и на 15 минут позже уходить, и на полчаса опаздывать на работу. Обеденный перерыв я тоже проводил с умом. Я уходил на 15 минут раньше, там была такая лестница, на чердак, там библиотека, СНИФы, ГОСТы, КОАПы, но туда никто не ходит. На этой лесенке была такая площадка, на ней очень удобно было спать. Я притащил из дома простыню, постелил. За 15 минут до начала обеда уходил, ставил себе будильник, на полтора часа, просыпался, шёл дальше работать. Я что, дурак, есть в обеденный перерыв? Я ел круглые сутки, надо было набирать массу. Я должен был быть огромным и страшным скинхедом. Для этого я кушал каждый день. Во-первых, 4 пачки творога, выпивал пакет молока, пакет сока, несколько раз пил чай с сахаром и что-то ещё кушал, грамм 300 орехов и килограмм бананов. Это помимо того, что я съедал дома. Ел я это регулярно, на рабочем месте. Единственный минус этого творога, это то, что постоянно стул был в чём-то белом. Как будто на рабочем месте я не кушаю, а дрочу. Хотя это было не так. Один раз, я купил себе арбуз. Разрезал пополам, угостил коллег. Они съели по кусочку, им больше ничего не надо, они пообедали, чай попили. Я сожрал арбуза половину, килограмм 12, 4 пачки творога, килограмм бананов, ещё что-то, всё это в ведро запихал, а оно для бумаг. У нас был аврал на работе, задержались допоздна. Приходит уборщица, ворчит: Зачем вы напихали ему в урну все свои объедки? У каждого вот урна есть, зачем вы парню кидаете объедки каждый день? Не уважаете его вообще. Все давай ржать. Что случилось? Мы не кидаем, это он сам съедает. Нормальный человек не может это съесть. Все упали. Мне потом эту фразу все напоминали. После работы я шёл в спортзал, по дороге я кушал банан, после выпивал протеин. И по дороге к метро мы съедали килограмм бананов и по 100 грамм арахиса жареного. После этого я приходил домой, мылся, делал себе пюре с сардельками. Чистишь килограмм картошки и полкило сарделек. Варишь, поду сливаешь, мнёшь, туда два яйца, столовую ложку масла сливочного, солишь, перемешиваешь, молока. Получается очень вкусно. Плюс салат. Мелко режешь капусту обычную и полчиваешь подсолнечным маслом. Можно туда огурец кинуть, пожно без. Чёрный хлеб с маслом. Чай. Съедаешь, и тогда покушал. После этого можно подождать и есть что-то нормальное. Суть в том, что закидать себе брюхо жратвой. Бегемот как-то сделал себе килограмм каши овсяной без соли и сахара, захуярил, сожрал, не выдержал, выблевал себе в руки, посмотрел, жалко же. Сожрал, то что выблевал, запил чаем и пошёл смотреть в телевизор. Ещё мне очень нравилось ходить в магазины. У меня же был аванс и получка. Чередовалось, 2 раза в месяц. В эти дни я ходил в магазин. По дороге из дома у меня Копейка, заходишь туда, набиваешь полную телегу жратвы. Выходило 2000 рублей всегда. Больше, чем на 2000 не влезало. Яйца, молоко, рис, куриные грудки, капуста, картошка, бананы. Как-то мы заходим в магазин. Я хожу, выбираю. И тут раз! Продуктовый набор стоит целый. Полтелеги затарено, что мне надо. 4 упаковки яиц, молока, капуста лежит, куриные грудки. О! Как это они такую услугу умудрились ввести, что раз в телеге целый продуктовый набор? Покатил дальше, накладываю в неё. Танька такая: Макс, ты что делаешь? Смотрю: там мужик, поставил свою телегу, пошёл кетчуп брать, я телегу у него укатил. Он решил не высказываться по этому поводу, спокойно ушёл. Ладно. Ещё я любил в этом магазине шутить. Стоит передо мной тётка на кассе, или старуха. Я набирал презервативов, для анального секса, всяких, бросал ей в телегу. Начинают пробивать. У неё презервативы для анального секса. А они уже лежат. Взять, не взять? Все по разному реагируют. Как это сюда попало? Не моё! Стыдно и неловко. Некоторые спокойно берут. Некоторые начинают спрашивать, что это такое? Это сахарозаменитель? Ставить старух в неловкие ситуации мне всегда нравилось и было весело. Ещё случай не очень красивый. Смотрю, идёт девчонка. Вроде я с ней встречался, лицо знакомое. Но только набрала килограмм 10. Нехорошо. Идёт, зефир в руках держит в шоколаде. Ну что ты, положи его. Что такое? Тебя и так разнесло. Ты килограмм 10 набрала и ещё зефир взяла в руки. Молодой человек, мы с вами знакомы? Вы что себе позволяете? Но зефир положила на полку. Здесь можно отметить явную пользу от внушения. Жратву я унести в руках не мог. Получалось 8 пакетов. Я обычно относил их перебежками. Или перебежками по 50 метров, или переносил сначала 4 пакета, потом ещё 4. Затем возвращаюсь, ещё 4 переношу. Затаривался по полной, дома жратва была всегда. Состояние, когда жратва есть дома, оно самое стабилизирующее. Это всё. Это уже можно харю наедать, в зал я ходил регулярно, показатели росли. На работе тихо. Происходит какая-то стагнация. Надо что-то весёлое сделать. Г Приехал ко мне как-то в гости Доберман, вечером приходит Тёмыч, берём мою собаку, идём гулять в лес. Время часов 12. Это 2 августа, день ВДВ. Ходим, по лесу разговариваем. Темнота кругом. Дикая темень. Луны нет на небе. Что прикольно, я лес знаю практически наощупь. Там тропинка идёт. По стволам берёз могу ориентироваться, мне особо и не нужны тропинки. Выходим на поляну, сели на бревно, разговариываем. Слышим, громкий разговор идёт. Кто-то понтуется, «да я реально могу исполнять». Выговор чисто барнаульский. Бычки чертят круги, что-то друг другу обосновывают. Думаю: Так! Интересно. Блядь, Макс! Это же Илюшичий с тусовкой. И что? Давай их напугаем. Надо сказать, что Илюшичий, он же Илья, парень, который учился со мной на экстернате. У меня с ним отношения нейтральные были, а вот Тёмыч, который с ним через меня познакомился, успел стать его врагом. Надо сказать, что у Тёмыча, кроме Илюшича вообще врагов не было. Тёмыч ничего не делал, никому дорогу не переходил, врагов нет. Вот с Илюшичем они как-то поссорились, тот его обвинил в краже мобильного телефона. Хотя, Тёмыча я знал всю жизнь, и в этой жизни он никогда ничего не воровал. Ни у кого, дальше жвачку в магазине. Давай напугаем. Давай, что делать. Решили подкрасться поближе, взяли палки. Подкрадываемся, подкрадываемся. Остаётся метров 20. На счёт «Три» с криками «Аллах Акбар», начинаем этими палками в них кидать. Там кипишь, крики, звуки падающих велосипедов, люди падают, орут, едут, фонари зажигаются. Оказалось, что их там было человек 7, приехали в лес на велосипедах и понтовались чем-то друг перед другом. В общем-то, тусовка лошков. Безобидных, но они напугались. Надо бы кому-нибудь из них позвонить, они были все мои знакомые, и некоторых телефоны у меня были записаны. Надо позвонить, узнать, как жизнь. Не успел. У меня звонит телефон. Алё. Алё, Макс. Ты дома?!! Да, дома. Или в лесу гуляешь? Нет, дома, с девушкой. Ты точно дома? Точно. А что случилось, Серёг? На нас в лесу напали какие-то хачи с криками «Аллах Акбар». Что делать, блядь? Слушай, надо им пизды давать срочно. А что было? Да вот начали палками швырять, «Аллах Акбар», туда сюда. Давай заходи, сейчас решим вопрос. Сейчас мы приедем. Давай, сейчас во двор выйду. Не! Мы к тебе зайдём! Заподозрили, торопимся к выходу. Парням предложил обойти с другого выхода, потому что если они не совсем дурочки, то они будут меня на выходе на этом караулить. Да ладно, похуй, они сейчас от страха уехали. Чуть ли не бегом несёмся из леса, выскакиваем резко на дорогу на свет фонарей, там лес резко заканчивается. Мы выскочили, метр пробегаем, и вот — стоят все 7 человек, велосипедные колёса камнями выпрямляют, рули поправляют. А, вот ты блядь! Мы сразу поняли, что это ты. Не пиздите, вы все колёса погнули, штаны обосрали. Как было? Кто-то начал «Аллах Акбар» кричать, ну мы ж на всякий случай, кто-то ж поехал первым, и все за компанию уехали. И что? Поехали к отделению милиции, там стоит бобик милицейский, начали в окно стучать, что там на нас напали с криками «Аллах Акбар». «Сейчас разберёмся», и менты уехали в сторону Москва-реки. Стали ломиться в отделение милиции, там будка. Менты сказали, что это десантники шутят, закрыли шторки и мент убежал в отделение. Тут у кого-то светлая мысль мелькнула, что это всё я сочинил. Когда я сказал, что я дома, а сам был немножко запыхавшийся, они решили меня караулить на выходе из леса. В следующий раз будьте смелее. Нахуй смелее? А если бы это были чечены? Вас бы тогда изнасиловали. В это время у Тёмыча появилась привычка: он регулярно слушал милицейскую волну. Не эта обосранная «Милицейская волна» с дешёвыми шутками, он слушал настоящую, купил сканер частот, настраивался на мусорские каналы и слушал, о чём они разговаривали. Для него это было, как Дом-2 смотреть. Только там ты смотришь за шайкой блядей, разбавленной несколькими пидорами, а здесь он контролировал весь район. Он знал, где кого убили, где кого изнасиловали, где ограбление произошло, где собираются алкоголики, где притон. Он был в курсе всей жизни. Сканер частот ему позволял не только слушать всех, но и на этой волне что-то выдавать. Пришли мы в лес. Тёмыч достаёт свой сканер, начинаем слушать. Тёмыч, слушай, а ментов-то можно нахуй послать по сканеру? Можно, но это палево. Что палево? Запеленгуют, пизды дадут. Да ладно, давай поиграемся. Хрен с ним, давай. Сели, настроились на частоту. Первый-первый, я десятый. Ты жирная жопа. Что? Кто? Не засоряйте волну. Да я твою мать ебал. Что? Да вы охренели, это милицейская волна, уйдите отсюда. Да ты пидорас, хуесос, ты что здесь делаешь? Пошёл нахуй отсюда! Не хулиганьте! Щас вас найдут! Да ты найдёшь и отсосёшь! Вы охуели? Менты уже начинают подключаться, материться. Да вы мусора вонючие, вы только сосать друг у друга можете, гондоны ебаные, только таджиков можете обувать на деньги! Да я тебя найду, я тебя из под земли достану. Я тебя посажу! Ты понимаешь, хулиганство! Пошёл ты нахуй, хуесос мусорской! Ругались с ними минут 10, я не знаю, как у них пеленги работают, на всякий случай мы из леса свалили через самый дальний выход. Потом Тёмыч ещё долго слушал, как мусора друг другу жаловались на это чрезвычайное происшествие, что кто-то по их волне матерится. Были крайне недовольны. Один раз у меня была зарплата и дико захотелось купить себе рогатку. Вообще дико. Зашёл в магазин охотничий. Можно и собак стрелять и хачей, и стёкла бить, замечательная вещь. Купил рогатку за 400 рублей, спортивно-любительскую, купил шарики, что делать? В тот же вечер пошли с Тёмычем гулять. Гуляли мы не просто так. Я прочитал книжку под названием «Танцующие волшебники». Суть в чем. Там мистическое объяснение, как накапливать энергию, чтобы стать более сильным, чтобы уметь колдовать. По сути к чему всё сводится? Если ты делаешь что-то нестандартное, вплоть до того, что рыбу ловишь в унитазе или бельё в автобусе сушишь, не важно, деятельность должна выходить за рамки повседневной деятельности, то это гарантированно даёт тебе заряд хорошего настроения, удачу и гарантированный заряд силы. Прочитал я книжку, она написана весёлым языком, что делать? Надо сделать нестандартное. Прежде всего, я оделся во всё чёрное. Тёмыч тоже. Маска, ботинки, штаны, бомбер, перчатки. Пошли в лес. Сперва мы начали воевать с буржуями. Каким образом? У меня проходит Рублёвское шоссе. Сели в лесу, в кустах. Подождали, пока подъедет дорогая машина. Подъехал Бентли, остановился перед светофором. Я натягиваю, прицеливаюсь, бам! В боковое стекло, бам! Второй раз. Водитель ждать не стал, резго газанул, и съебался. Ну что, бежим! Нахуй? Подожди, давай ещё кого-нибудь расстреляем! Рассчёт был на то, что если водителя расстреляют, он подумает, что там дети, пойдёт разбираться. Он же не ожидает, что там сидит стокилограммовый, с ножом на поясе и таким образом шутит. Но тип подумал, что его хотят захуярить и дико ломанулся. У меня потом в голову пришла мысль, что он может решить, что это его заказал компаньон, и в ответ заказать компаньона сам. Двух зайцев одним ударом. Террористическая деятельность веселит. Дошли до моей бывшей школы. Сидим в лесу, там пространство, освещённое фонарями, чистый газон, короткостриженый, всё цивильно. Тёмыч, жди здесь, я пойду совершать обстрел. Перескакиваю, пробежал по газону, перекувырнулся через голову, спрятался за остановкой, подождал, пока проедут машины, пробежал, кувырнулся по газону, поднялся по склону. Так. Кабинет директора. Вот она, сука, где деньги хранит свои. Достаю шарики, бам, бам, бам! Расхуярил два стекла. Заебись, и по съёбкам. Менты бегут. Я в одного прицеливаюсь: бац шариком! Блядь, стоять! Куда? Второму в жопу шариком! И по съёбкам в кусты и в лес. Блядь, щас искать будут! Подожди, сейчас съебёмся, всё норм. Обежали отделение милиции, которое находится в 50 метрах от школы. Смотрю, окна горят в каком-то кабинете. Бам! Бам! Бам! Вынес стёкла. Теперь точно надо съёбываться. Километра два, дошли до кольцевой, поймали машину, и спокойно по домам. Акция была проведена успешно. На следующий день пошли мы вечером погулять. Встретили знакомых Тёмыча. Обычные овощные парни, девчонки, тусуются. Пьют, пивко, среди них был один выдающийся человек по-имени Геннадий. У него была кличка Колдун. Привет, Макс, я домой. Как, Геннадий, ты ж ещё на ногах стоишь. Я норму знаю. Делает 4 шага и падает еблом в землю. Суть в том, что Геннадий пил всегда, чтобы упасть лицом в землю. Здесь он уже знал, что он упадёт, сделал 4 шага, упал, и пошёл домой. Почему он был Колдун? Во-первых, он всегда ходил во всём чёрном. Чёрное пальто, чёрные штаны, ботинки. Во-вторых, произошёл весёлый эпизод: зашёл Геннадий с друзьями в ночной магазин. Дайте водки! Водки нету, не могу, уже 11 часов. Водки! Не имею права. Не продашь? Не продаду. Будь ты проклята! Я погрозил ей кулаком. С тех пор его звали Колдун. Как-то встретил я его в маршрутке. Спит. 10 вечера. Геннадий, девчонка какая-то, я. Сзади 3 сиденья, 3 напротив. И напротив ещё сидит две девчонки. Я через одну перегибаюсь и Геннадию по носу: Щёлк! У Геннадия сразу кулак выдвигается: УУУ! Кто это сделал? Девки вжались в стены. Опять уснул, я подождал минуту, опять щёлк по носу! УУУ! Кулак по сторонам пошёл. Опять не понял ничего. Я опять тянусь. Девчонка говорит: Давайте я с вами местами поменяюсь. Хрен с ним. УУУ! А, Макс, ты. Здорово! Весёлый парень. Погуляли, потусовались, послушали рассказы, как Геннадий себя чувствует, как пьёт. Геннадий пожаловался, что у него девушки нет. Тёмыч, давай его познакомим. Есть какая-нибудь фотография девки с телефона? Есть. У него была фотография какой-то порнозвезды. Геннадий, вот смотри: фотка какой-то девки. Она хочет познакомиться. Ммм, ничего такая. Телефон твой спрашивала. Хорошо. На следующий день отправляем ему СМСку: «Геннадий, привет. Меня зовут Катя. Тебе вчера сказали про меня. Хотела познакомиться». «Привет». А там девка просто охуенная! Такая девка не могла Геннадию написать. «Геннадий, а у тебя есть девушка?» «Откуда в жопе алмазы? Я только 13-летних мальчиков ебу». После этого разводить его смысла не было, потому что тут два варианта: или он просёк фишку, или он просто ебёт 13-летних мальчиков, и такая девушка ему не нужна. Потом оказалось, что ему написала девушка, спросила, свободен ли он. Он хотел пошутить, пококетничать, а она ему больше не писала, на контакт не пошла. С таким уровнем мастерства соблазнения ты руки сотрёшь себе к 30 годам об пипиську по самые локти. Что меня в тот момент радовало сильно, что моя сестра начала встречаться с парнем, у которого она могла жить дома. Сначала она начала ездить к нему в гости. Ездила-ездила и переехала жить. Сразу отношения стали крайне позитивными, она стала приезжать раз в неделю в гости, можно было водить девок сколько угодно, хотя к Наташе я относился очень хорошо и любил её, но девок водил. Это расстраивало мою маму, потому что постоянное присутствие девок в доме сильно напрягает. Но что делать? Такова судьба. Как-то поехали мы с Тёмычем в гости к моей сестре. Парня дома не было. Как жизнь? Вот смотрите, тут у нас телевизор, тут кухня. Круто. Стали мы с Тёмычем играть там в «Пришельцев», фильм такой. «Длинное полотенце хорошо пахнет». Размотали туалетную бумагу по всему коридору, набрызгали воды, сломали вешалку. Сестра нас постаралась быстро выпиздить. Угостила чаем, дала печенье. «Давайте, щас парень придёт, не любит, когда погром». Поехали домой. Стоим на остановке, а это было метро Юго-западная. На глухой какой-то. Пошли пешком немного вдоль Мичуринского проспекта. С одной стороны овраг, с другой — овраг, и остановка. Я отошёл поссать. Смотрю, я иду ссать и навстречу выходят три парня. Дрищи с кустов, гоповского вида. Они на меня посмотрели, а я что? Вес под соточку, майка, нож на поясе, посмотрели и пошли дальше. Бля, там же Тёмыч. А он весит 65, и ножа у него нету. Надо быстрее. Они уже около него стоят, спрашивают, как проехать. Нож достаю. Ну что, Тёмыч, как думаешь, кого бы здесь зарезать? Не знаю, ребят, может вы знаете? А что, что случилось? Да хуй его знает. Зарезать кого-нибудь хочу. Может подскажете, как до метро доехать? А это здесь вот, но сейчас уже поздно, вот-вот тут садитесь. Спасибо. Свалили. Что хотели? Да вот, деньги на пиво спрашивали, обуть хотели. Понятно. Сели в машину в итоге, доехали до Крылатского. Стали действовать по методике танцующих волшебников. В чём суть? Пришли на детскую площадку. Там дети забыли шлем велосипедный, очки, лошадку и саблю. Давай удачу приманим. Давай. Надел очки в форме звёздочек, шлем велосипедный, лошадку между ног, взял саблю, давай по площадке скакать. Весело становится дико от бестолковых действий. Но пора расходиться. Думаю: надо не просто идти, скачу на лошадке. Время — 3 часа ночи, охуенно, никого нет на улице. Раз: 500 рублей лежит, ещё 500, ещё 1000. Звоню Тёмычу. Нихуя, Тёмыч, я два косаря нашёл, давай назад. Давай. Я поскакал на лошадке к месту обратно. Охуенно, шёл, скакал на лошадке, у меня косарь, ещё косарь, вот два. Пойдём ещё найдём! Поскакали вместе, Тёмыч шлем надел, я на лошадке, чтобы удача вдвое больше была. Тёмыч ищет вокруг машин, я дальше. 1000, ещё 1000, бля уже четыре, это охуительно. Вот это работают танцующие волшебники! Ищу дальше, уже нету, и какой-то мужик. Ребят, что там ищете? Мне показалось, что это мой одноклассник. Здорова, Санёк! Чо? Деньги что-ли нашли? Я умом понимаю, что это тот тип, который деньги потерял, с одной стороны. С другой, что это нихуя не Санёк, не мой знакомый, и если с ним нормально начать разговаривать, то деньги придётся отдать. Пошёл нахуй! Чоооо? Нахуй пошёл, гондон, ты что на меня зыришь? Ладно. Отвернулся и ушёл. Деньги есть, пошли в Седьмой Континент. А у нас была традиция: когда появлялись новые деньги, мы шли в Седьмой Континент, покупали пачку сухариков, кока-колу, шли в лес их уничтожать. Под эту пачку сухариков можно было учинить что-нибудь весёлое. В этот раз денег много, купили 2 пачки чипсов Принглс, две бутылки колы. Протусовались час в лесу, довольные пошли домой. Работают эти танцующие волшебники, нормально. Но много я потом экспериментировал над этим мероприятием, я хрен его знает, может быть это всё совпадение, но на самом деле, настроение дико поднимается, если делаешь какую-нибудь хуйню, которая в обществе не приветствуется. Я потом помню, печатал деньги на работе, сканировал 500-рублёвые бумажки, складывал, печатал муляжи и разбрасывал. Например, по зданию нашего института. Человек идёт: пятихатка! Прыг, понятно, фальшивка. Потом я стал бросать их в вагонах метро. Смешно, бросаешь, смотришь, что будет. Вот, менеджер, солидный, в пиджаке, белая рубашка, дипломат, лежит пятихатка, дверь открыта. Раз, перед самым закрытием менеджер бросается: хвать! И выскочил из вагона, стоит довольный, разворачивает — пустышка! Я ему — фак через дверь! Ха-ха-ха! Настроение на полдня обеспечено. На экалаторах — давка, люди прутся, хватают пятихатку, падают, но берут. Очень весело. Много я всяких мероприятий нестандартных производил и надо сказать, что это даёт эффект. Как минимум, поднимает настроение. Д Моей сестре решили подарить собаку, добермана. Ещё одну. У Ани, нашей знакомой заводчицы доберманов завелись щенки, можно было завести породистого, хорошего, у адекватных родителей. Взяли. Притащили Дельку домой. Назвали собаку Делей. Мелкая, смешная, бегает, уши висят. Что самое прикольное, зубы мелкие-мелкие, дико острые. Любит играться, 3/4 времени спит, четверть играется. Нападает на ноги и пальцы. Изорвала мне все носки, это естественно, изгрызла тапки мелко-мелко, все в дырочках стали. Сидели как-то на кухне, я с Наташей, и подруга моя Катя пришла, снимала всё на фотоаппарат, как Делька нападала на меня и искусала ноги, залезла под стол и нассала там. Пришлось вытирать, она убежала в коридор, нассала в коридоре, пока я вытирал там, изорвала мне носок, убежала в комнату и нассала ещё в комнате. Собака такая была, изначально хулиганистая. Через пару месяцев уши ей купировали, ходила со смешным воротником на шее, чтобы швы не смогла счесать. Уши встали, нормально. Походила с пластырем. Уши стоят, полноценный доберман, только мелкий. Доберманы когда молодые — смешные, у них лапы здоровые, бегают как лошади. Весёлая была собачка. Причём, в отличие от первой, от Бести, Деля была даже не агрессивная. Бести не любила хачей, мусоров, пьяных и велосипедистов. Хачей, мусоров, пьяных не любят все нормальные существа, а вот велосипедистов, непонятно почему, Бести кусала за ноги. Деле было вообще на всё насрать, ни на кого не бросалась, с устойчивой психикой, тунеядка. Накупили ей сразу мисочек, поводочков, ошейников, кормов, добавок, собака же, надо развлекать. Плюс появился новый повод девочек домой заманивать. Хотя, из девочек тогда заманивал только Наташу, и иногда Марина приезжала, но не ради собаки. Приехала один раз Марина ко мне. Наташе я что-то сказал, что типа ночую у бабушки, она плохо спит. Нехорошо девушку обманывать, но что делать? Приехала Марина ко мне, сестры не было дома, у парня своего. Легли на диван. Ну что, надо как-то приступать уже к процедуре... Нет, я не хочу. Как не хочешь? Не хочу. Надо сделать над собой усилие. Нет, не хочу и не буду! Чтобы не соврать, с 12 часов до 5 утра я пытался, не применяя грубой силы, снять с неё трусы. К 5 утра мне только это удалось. В принципе, есть технические приёмы, которые позволяют снять трусы за 5 минут, тоже не применяя физической силы, но я тогда был молод и неопытен. 5 часов. С другой стороны в этом тоже есть своеобразная прелесть. В 6 часов я уснул, а в 8 вставать на работу. Что делать, искусство требует жертв. Вообще, в такие дни я любил сдавать кровь. Звонишь заранее, что я пойду в ЦКБ сдавать кровь. В день сдачи крови мне дают выходной, мало того, один выходной мне добавляют к отпуску. Платят где-то около 2000 рублей и некоторые социальные льготы, что отпуск я могу получить в любое время и мне больничный мне оплачивается на 100%. По идее, у человека с моим стажем больничный оплачивается на 30%, то есть болеть вообще не выгодно. Я ни копейки не потеряю. Так что кровь сдавать нужно, надо же помогать людям, правильно? Проснулся с утра. Ну, в 8 часов я не могу. Марина, сказала, что поедет, ей надо в школу, институт. Уехала. Я заставить себя не могу. Звоню в банк крови. Я приду сегодня? Да приходи. Звоню на работу. Я сегодня кровь сдаю. Хорошо. Поспал до 11 часов, пришёл, кровь сдал. Отоспался. На следующий день появляюсь. Пришёл в институт. Максим, что такое? Ты понимаешь, что кровь сдаёшь, а зарплату получаешь, что ты делаешь? Выходные берёшь, а получается, что институт за тебя работает, ведь ты 12 раз в год кровь сдаешь. Плюс 12 выходных в год, месяц выпадает вообще, месяц ничего не делаешь по сравнению с остальными членами коллектива. Ну да. А как же зарплату получаешь? Получаю. Ну ты прекращай кровь сдавать, а то зарплату получать не будешь. А когда вам ногу оторвёт в аварии, и кровь вся вытечет, а вашему сыну оторвёт руку, кто вам кровь даст? Вы тогда по-другому запоёте, надо думать о других людях, не только о деньгах. Вы как хотите, чтоб люди здоровыми были, и всё это было бесплатно, надо затраты для этого сделать. Нет. Максим, какую ногу? Ну вот вам ногу оторвёт и сыну оторвёт. Ему страшно уже. Ну и вообще предприятие государственное, будете платить зарплату. Отстал от меня. Единственные претензии были, чтобы я заранее говорил, когда собираюсь кровь сдавать. Очень выгодная вещь, очень. И скажут, какие витаминчики принимать, и какая болезнь может быть, и всё посоветуют, о здоровье заботятся. Единственный минус, это когда я курс стероидов ебашил, у меня показатели печени были такие, как будто я с вечера бутылку пива выпил. Каждый раз приходилось предупреждать, что я не пил пива, у меня анаболики в крови. Анаболики на печень нагрузку дают. Надо пить тыквенное масло и различные препараты для чистки и восстановления печени. Один раз было 3 выходных подряд, там был праздник, то ли день независимости, то ли день ещё какой-то хуйни. Государственный. Мы все три дня этих протусовались с Тёмычем. Шатались по району, жгли костры, бросали в бомжей бутылки, стреляли из рогаток, девок водили. Но суть в том, что все три дня протусовались. О чём это говорит? Если тусоваться с Тёмычем, то работать не хочется абсолютно, вообще. Никак не мог себя заставить, что в понедельник на работу, как так? Просыпаюсь я в этот понедельник сраный, будильник. Будильник звенит. Еврейское время 7:40. Я не еврей, чтоб вставать в 7:40, переставил на 8:00. Сука ты ебаная, ладно, опоздаю на полчаса. Всё равно эти гондоны курить там будут, разговаривать. Он в полдевятого звенит. Блядь! Что-ж так быстро. Опаздывать так опаздывать. В итоге в 10 я встал, быстро сполоснулся, в пол одиннадцатого иду к метро. Иду к метро, смотрю: на работу совсем не хочется. Тёмыч звонит. Макс, ты где? На работу еду. Где едёшь? В метро. Давай встретимся, я тоже к метро подхожу. Давай. Встретились в переходе метро Крылатская, поехали, он в колледж, я на работу. Сидим, нам опять весело стало, разговариваем, что как весело можно было этих людей, которые сидят злые, из газового баллончика облить. Или как было бы весело, если у них разом бы обувь исчезла, они бы босиком сидели с важными лицами. Как было бы смешно, если водой их облить. Обсуждаем такие, общественно-политические вопросы. А работать хочется всё меньше и меньше. Проезжаем Горбушку, а там же можно погулять, посмотреть видеокассеты, программы, пошароёбиться. Лица у нас опечалились. Да, нехорошо, нехорошо. Доезжаем до Киевской. Выходим из вагона, смотрим друг на друга: ну в пизду! Развернулись, поехали обратно до Горбушки, доехали. Приходим на рынок. Что делать? Надо шароёбиться. Порнуху выпрашиваем поинтереснее. А какая музыка есть? Тёмыч какой-то транс себе покупает. Пошли к его знакомому одному, который в это время торговал там телевизорами. Тоныч. Тоныч, что, ты как? Да, так, ничего. Хорош работать? Что значит хорош? Да нахуй, смотри, какой день хороший, погода солнечная. Ты что работаешь? Не, ну работать надо... Ты посмотри, Тёмыч не пошёл в колледж, я с работы свалил, какая работа? А, точно! Закрывает свой павильон, с нами пошёл. Пошли к Серёге. Серёга — это скинхед, он постарше меня несколько лет. Продавал ноутбуки. Серёга, ты как? Да вот, работаю. Тяжело после выходных. Хорош, закрывай палатку, поехали уже. Куда? Да какая разница, куда, закрывай, поехали. Да, точно! Закрывает, тоже уехали. Идём, прикалываемся, смешно было бы, если все люди взяли бы, да и забили хуй на работу. Посрывались и бросили. Больше четырёх человек отучить от работы не удалось, включая меня самого. Но, тем не менее, небольшой прорыв социал-тутовизма налицо. На следующий день на меня начальник выёбывался, как так можно? А я звоню, говорю: Евгений Фёдорович, я сегодня выходной беру в счёт отгулов за сданную кровь. Максим, заранее предупреждать надо. Не, всё, сегодня выходной, очень плохо себя чувствую. Прям, не буду врача вызывать, завтра буду, но сегодня плохо. Естественно, он мне не поверил. Потому что я говорил голосом, каким говорят обычно, хотя бы из приличия сидя дома и лёжа в кровати. А я говорил, и на заднем фоне шумела музыка и слышно, что я в людном месте нахожусь. Хрен с ним. Совершенно не ебёт. Это я, ладно. У Тёмыча всё сложнее. Он страдает очень редкой формой тунеядства, которая переходит в физиологию. Тёмычу тяжело просыпаться. Ему так лень просыпаться, что он не может этого сделать. Ему везло в каком плане? Допустим, выйдет его мать на работу. Мама, сейчас пойду. Артём, одевайся, кушай, иди в институт. Он на автопилоте может пойти в ванну, одеться, помыться, пойти на кухню. В это время мать уходит, Тёмыч в одежде идёт в комнату, ложится спать. Когда приходит с работы мать, Тёмыч лежит в одежде на кровати. Ну что, Артём, как в институте? Нормально, сходил. Что было? Лекции. Всё. Так он учился в институте. Сперва его оставили на второй год, отчислили, восстановился после академки. Протусовался у меня дома весь академический отпуск, потом его второй раз стали отчислять. Он попытался взять академку, но не получилось. Его вызвали. Артём, решить ничего не получится, забирай документы. Он обратился к своему знакомому, который за бабки решал вопросы с зачётами, экзаменами, курсовыми. Этот сидит. Ну Артюша, ну ёб твою мать, ну ебать тебя конём в сраку, зачем пришёл? Сейчас уже всё, пизда, забирай документы. Забрал Тёмыч документы, при этом он понимал, что если мать узнает, что его выгнали, ему влетит. Естественно, не хотел. Обратился к ещё одному знакомому, что, дескать, устрой меня куда-нибудь на учёбу. В армию идти не хотел. Устроили его быстро учиться на товароведа. В институте он учился на инженера, пошёл учиться на товароведа в колледж. Проучился он там один год, его стали отчислять. Вот тут и случилось страшное. Приходит как-то Тёмыч домой, мать его встречает с трубой от пылесоса. Заходит, мать его начинает ебашить по спине. Он кое-как отбился, убежал в комнату, закрылся. Потом узнаёт ситуацию. Звонят ему домой. Здравствуйте. Мы из деканата. Вы мать Артёма? Да, я. Знаете, мы Артёма отчислять собираемся из колледжа, если он будет прогуливать, мы его отчислим. Как из колледжа? Он же в институте учится! Нет, из института его отчислили два года назад, сейчас мы его отчисляем из колледжа. Если он не прекратит прогулы, мы его отчислим. Тут у матери открыли глаза, она прозрела! Надо сказать, что Тёмыч продолжал регулярно брать деньги на обучение в институте, и мало того, продолжал брать деньги на зачёты, экзамены, сесии, курсовые, рефераты, лабораторные работы. Плюс, он же туда не ходил, брал деньги на завтраки, обеды, метро и автобус. В принципе, опиздюление по спине шлангом от пылесоса — это вообще ничто за такой проёб. Наполучал он пиздюлей, но в итоге был прощён, тем более, что жрать особо он не просил, жил с матерью и дедом. Из еды он потреблял не очень много, потому что не качался, не был кишкоблудом, был худощавый, в то же время он не был модником, не требовал себе шмоток, он не был бабником, не нужны были деньги на рестораны. Он курил, да, но это не било по бюджету. Мам, дай на автобус. И всё, покурил. Эти шалости ему сходили с рук. Пенсия у деда была нормальная, он был старый и пенсию получал крупную. Тёмыч охотился на деда в день пенсии. Дед приходил. Дед, дай денег на еду. Он остёгивал. Я ему: Тёмыч, ты верёвочку привяжи, дед пришёл, деньги выкатились. Забрал и ушёл. Он так не делал, мирно и технично отжимал. Как-то пошли мы гулять ночью в лес. Мы беседовали, философствовали, обсуждали мероприятия. Около входа в лес строился бизнес-центр. Отгородили территорию, привезли кучу таджиков и начали привозить стройматериалы, из которых таджики, как пчёлы из воска, делали. Мы идём. Я смотрю, через забор обтянуты баннеры. Сдаются площади и пр. Сквозь дыру в баннерах я вижу, что прямо за ним стоит стол, там 10 таджиков, и что-то жрут. Нихера себе! Сейчас я пошучу. Смотрю: лежит валун килограмм 20 и бревно. Я подложил бревно к забору, положил туда же камень, подхожу, поднимаю бревно двумя руками, и раз, через забор, и камень туда же. Там крики: «эй, вай-вай». Тем пятерым, что сидели под забором, похоже, бревно попало по головам, а камень похоже стол сломал. Чашки полетели, грохот. Я по съёбкам в лес, Тёмыч в кустах. Чо как? Заебись. Нихуя там криков! Нормально. Смотри, что будет. Сидим, в лесу темно, а где бизнес-центр — светло. Выбежали сначала два, три, пять, десять, пятнадцать, двадцать. Орут, вопят. Хотят в лес идти, но боятся. Я нож вытащил. Щас их ебашить будем? Да ты что? Сейчас вдвоём двадцатерых изрежем. Да ты заебал! Я-то знаю, что я не буду это делать, тем более с Тёмычем. Но таджики нас не видят и им дико стрёмно ночью. Через несколько минут приехали машины, таджиков стали загонять в стойло. Несите цемент, надо строить 26-й этаж, пора работать. Раствор готов. Увели. Пошли мы домой. В те времена Тёмыч был сильно влюблён, аномально сильно в девушку по-имени Юля. Она особо ничего не представляла. Мы решили, что она колдунья, рыжая, Тёмыч влюбился. Тёмыч, она, скорее всего сделала тебе приворот. Тебе же она давала какую-нибудь вещь? Да, вот она мне ножик дала. Бляяяя.... Это сто пудов она ножик заговорила и тебе дала. Ты с ним ходишь, и тебе ебано. А у Тёмыча доходило до того, что он ездил к ней на район, ходил, смотрел на окна, где она живёт, совершенно беспонтовое поведение, крайне беспонтовое. Тёмыч, надо с тебя приворот снять. Как? Надо ритуал совершить. Какой? Естественно, я знал, как это сделать, я потомственный маг и чародей. Ритуал быстро разработал. Снимать приворот можно силами четырёх стихий: огня, воды, земли и воздуха. Мы пришли на поляну, там в середине леса, мамы гуляют с колясками, собаководы, но ночью там никого нет. Пришли на поляну, развели костерок, посередине поляны течёт речушка мелкая. Тёмыч должен был заклинание провести силами четырёх стихий. Поводить огнём по ножу, посыпать нож землёй, полить водой, пройтись по нему ветром. И попросить у стихии, чтобы они сняли с него порчу, приворот, и вернули хозяйке. Провели. Я довольный, чувствую, что всё по-настоящему. Я чувствую, что хуйня нездоровая, у меня волосы дыбом встают. Не могу понять, я-то прикалывался, но с серьёзным видом всё делал. Смотрю по сторонам, там ночь, звёзды еле видны, еле видна луна через тучки, темень зверская. Смотрю, а вокруг нас собралось кольцо тумана, и висит на уровне 2 метров от земли. Тёмыч, смотри, что за хуйня. Может это дым? Может. Но висит чётко кольцом. Блядь, что-то мне стрёмно, тоже мурашки по рукам, давай по съёбкам отсюда. Давай. Отбежали метров 100, перебежали через речушку, стоим. Показалось. Да, показалось. Потом смотрю: вокруг нас опять сгущается туман, превращается в череп, мне прям в мозгу голос, но хрен знает. «Ну что, доигрались?» Бля, Тёмыч, ты это видишь? ДА. Нахуй отсюда! Блядь! Вроде мы не бежали, но шли очень быстро. У меня нож в руке, без него не хожу, опасаюсь, на всякий пожарный. Блядь, но так стрёмно! Причём, поворачиваюсь и видно, что туман за нами идёт. Там тропинки, и над ними нависают кусты орешника. И получается, как туннели, и прямо за нами движется этот туман. Нахуй выскочили из леса, попали в другой мир. Машины, свет, загазованный запах, другое ощущение, реально другой мир. Отпустило. Может показалось? Может и показалось. Во-первых, я такого страха никогда не испытывал. Но, мы же не бухали, не курили, не жрали наркотики, может надышались дымом от костра, но ситуация стрёмная произошла. На следующий день Тёмыч звонит. Макс, пиздец. Что такое? Ты представляешь, я ночью проснулся, а у меня из рук дым идёт. Какой дым? Прям дым, туман, смотрю всё заволокло. Дед на соседней кровати лежит, я деда уже еле вижу, туман везде. И что? Хрен его знает, из пальцев идёт, светится. Я подумал, что ему приснилось. Но мы много раз на эту поляну приходили, сядем, сухарики и кола. В любое время, как не приди, по-любому вокруг нас собирается туман, собирается и висит в паре метров от земли. Постоянно. Что это значит, хрен знает. Может духи собираются, может галлюцинации у нас. Факт. Потом мамина подруга объяснила, что это души захуяренных белогвардейцев, которых захуярили красноармейцы, и они никак не могут успокоиться. С ними можно общаться, они будут помощь оказывать, всяческими советами помогать. Как-то хорошо, но что-то мне стрёмно с душами белогвардейцев общаться. Мне хочется думать, что это были галлюцинации. Но, тем не менее, приворот у Тёмыча спал, на Юлю он забил и жить ему стало значительно легче. E Как-то раз шли мы с одним моим товарищем, Максимом Ромео. Идём мы, рассуждаем, как денег поднять. Тесак, давай откроем интернет-магазин? Какой магазин? Будем правой музыкой торговать. Кому она нахуй нужна? Не, ну правая музыка, ты понимаешь, всем интересна, её найти невозможно, а у меня есть коллекция на 30 гигабайт, она раритетная, охуенная, её нигде не достать. Я привозил её, доствал, добывал. Давай я составлю каталог, всю её выложим, можно будет заказать у нас. Сайт сделаем, можно торговать будет, будут заказывать. Точно? Да. Надо сказать, что интернет в то время не настолько был развит, чтобы там слушать музыку онлайн. Можно было, конечно, скачать, но даже на это не у всех хватало трафика. Идую обсудили, интересно. Ты составь список всей музыки, я переговорю с Костькой, сделаем сайт, можно будет его раскрутить, почему нет? Потом может шмотки появятся, какой-нибудь бизнес замутим. Название будет Формат 18, музыка правая, Адольф Гитлер, все дела. Тем более, раньше была тоже такая идея. А теперь уже будет магазин. Решили делать, осталось дождаться, когда Ромео каталогизирует альбомы. Их надо было перегнать на комп, отсканировать обложки все, переписать всё, чтоб можно было потом записывать на диск музыку в формате audio CD и на принтере печатать обложку. Отложилось это в долгий ящик, потому что Ромео — один из самых диких распиздяев, что я знаю. Потому что он опаздывал на все встречи абсолютно, равно как и Костька, плюс у Ромео была странная черта: он не бухал, он не был наркоманом, он не водил девок в ресторан, но у него всегда девались бабки. Ему деньги дашь, через полчаса их уже нет, куда-то тратил. Он не игровой, не любит ни карты, ни автоматы, не наркоман точно. Хрен его знает, куда девает бабки. Он был всегда в поисках денег, он добывал их нечестным путём, путём открытого хищения, путём каких-то афёр, не суть. Афёра с открытием магазина отложилась на долгий ящик. Как-то прихожу на работу. Максим, сегодня день рождения у Евгения Фёдоровича, давай 500 рублей, отмечаем юбилей. Надо будет сходить в магазин, купить тортики, бухло. Не вопрос. Кому идти в магазин? Естественно, мне, я самый здоровый, сумки надо тащить. Пошли с Иркой за жратвой. Купили бухла. А как же инженеры отмечают день рождения начальника, как без бухла? Приходим. Начальник сидит, типа ничего не подозревает, что его сегодня будут поздравлять. Сидит, такой весь работает. А там тётки всё приготовили уже, салаты, мяса нажарили, в соседней комнате столы сдвигают, он сидит. Работает, весь в чертежи ушёл. Принесли бухло, всё спрятали. Заканчивается обеденный перерыв. Начинается процессия. Подкрадываются к Евгению Фёдоровичу со спины и начинают петь «Хэпи бёздей ту ю». Ой, как, всё спасибо. Блядь, как вы так искренне удивляетесь, что вас поздравляют. Пора к столу. Я-то давно готовился, что сейчас надо будет кушать, усиленно. Потому как столы помогал накрывать. Сдвинули несколько столиков чертёжных, накрыли чертежами формата А1, потому что, естественно, какие у инженеров скатерти? Естественно, чертежи. Наставили салатов, в одноразовых мисках. Шампанское, водка, коньяки, мясо. Я сел посередине стола, чтобы мог дотянуться до всей еды. Начальника посадили во главе стола. Начали они тосты хуярить. Я сижу, жду. Но нет, надо тост. «Вы там такой, Евгений Фёдорович, лучший начальник, такой умный, добрый, справедливый. За это надо выпить, теперь за это, за это, надо кушать». Я, естесвенно, на еду подналёг, потому что был на курсе. Потому что у меня был и Сустанон, и Метан, и жрать постоянно охото. Давай я жрать салат, мясо, помидоры, сок пить. Напротив сидят тётки. Максим, вот кушай салатик, вот лучок, вот это тоже вкусно. Я же им как внучок, щёки пухлые, глаза добрые, чистый внук. Подкармливают сидят, подкидывают. Рядом со мной сидит тётка — начальница отдела сантехники. Сидит она, что-то рассказывает. Я особо не слушаю, что там она пиздит, потому что тётка лет 45, но когда-то она была красивая. Но сейчас у неё ноги толщиной с мои, здоровые сисяндры, пузо. Чисто доярка. Ведёт себя, как будто она по меньшей мере, роковая дама. Сидит она возле меня, и задевает локтями, рассказывая всякую хуйню. Рассказывала она что-то вроде того, как «У меня любовник бывший — охранник Путина. Тело охуенное. Секс отличный. Я его всячески баловала, ездили на юг, во Францию, Италию. А я его бросила, он надоел. Я хочу найти спортивного парня, молодого, чтоб дерзкий был, взял меня и как выебал!». Чувствую, локтями толкает, старая шлюха! Смотрю на тёток, они улыбаются, подмигивают, к чему бы это? Ну ладно, сижу дальше ем. Она дальше рассказывает, что она сейчас одинокая, денег дохуя, срочно нужен любовник, потому что хочет поехать в отпуск, одна не хочет. Она бы его баловала, содержала, всё бы ему покупала, она бы его молодого всему бы научила, ему бы понравилось. И сидит коньяк хуячит. Ах ты, пьяная гадина, ведёшь себя, как мужики когда набухаются, начинают хвастаться. Плюс, у меня начинают подозрения закрадываться, что она не просто так это рассказывает. И точно. Поворачивается ко мне. О, Максим! А ты же спортом занимаешься? Да, немножко. А ты как занимаешься, вот так вот? И руки согнула и на себя, как будто секси-тайм, дёргает. Вообще-то немножко по-другому. И показываю жим штанги, от себя. А вот так вот занимаешься? И вот так тоже бывает. А может ты меня научишь, вот так вот? Может вам уже ни к чему этим заниматься? Как ни к чему? Мне ни к чему? Да я тебя сама научу чему угодно! Ну понятно. У тебя девушка есть? Твою мать! Это ж пиздец. Старух ебать, не в моём вкусе. Тётки уже смеются, лицо прикрывают. Как, не знаю, что мне делать. Да есть. Молодая? Да. Максим, тебе нужна опытная женщина. Да в рот я ебал таких опытных женщин. Нет, Максим, я тебя всему научу. Да ты вообще охуела. Надо валить. Максим, я тебя научу. Молодая что тебе может дать? Ничего. Ты понимаешь, что женщина в возрасте — это совсем другой уровень отношений? Да, но мне спать пора. И съебался. Опять по лестнице поднялся по лестнице. У меня была не только простыня, но и маленькая подушечка постелена. Приготовился, дай сейчас посплю. Пока они наебенятся, пожрут. Я-то сожрал всё, улёгся, поставил будильник на полтора часа. Думаю, все успокоятся, и тётка эта тоже. Проспал полтора часа. Лицо умыл, вытер. Возвращаюсь, как будто только уходил. Смотрю, пьяная тётка уже сидит с моим шефом целуется, на меня внимания не обращает, торты стоят. Заебись. Взял несколько кусков торта, попил чаю, все пьяные. Пошёл, надел рюкзак, поехал домой. Еду я как-то в метро. На переходе на Киевскую кольцевую идёт навстречу негр. Он смешной. Не только смешной, но и глупый, вылез на встречку. Толкаю, он отлетает, сзади него ещё один, хочет что-то сказать, типа зачем толкнул. Я и его в грудь толкаю, он отлетает. Там третий. Что за хуйня? А они все тощие, как будто спринтеры, команда Зимбабве, я и его толкаю. А там, блядь, ещё двое. Они уже что-то кричат, я их плечами раскидываю, а за ними ещё два негра! Да что-ж за хуйня такая? Один из двух уже руки тянет схватить. Я ему — бац! По еблу. Второй отскочил. Ёб твою мать? Может дипломатическая миссия из Никарагуа? Суть в том, что я в одиночку сорвал дипломатическую миссию негритянского государства. И какой я довольный ходил, все негры разлетелись. Хорошо быть тяжёлым, можно одному нападать на целую толпу. С одного удара падают, разлетаются, красота! Как-то я пошёл с Мариной погулять вдоль леса. Она недовольна была, что мы с ней никуда не ходим, а только сексом занимаемся дома. Надо гулять. Хорошо. Пойдём. Походили вдоль леса, идём к дому. Тут останавливается возле меня машина. В машине сидит парень моей сестры. Макс, здорово. Привет. Вылезает сестра, с Маринкой поздоровалась. А сзади вылазит Балалайка. Привет. Привет. Поздоровались, поехали дальше. Марина: Это что за девка была? Подруга сестры. А что она так смотрела? А она вылезала с расстояния метра 3 и с другой стороны. Как Маринка могла спалить? Хрен знает. Отстань. С Маринкой разобрались. На следующий день звонит Балалайка. Макс, что это за девка с тобой была? А что такое? Что за девка? Танька, мы с тобой не встречаемся, отстань. Мне интересно, что она на меня так смотрела. Блядь, вот гадюки. Как они друг друга чувствуют? Ладно, Марину можно было заметить, понятно, что мы ночью гуляем, у нас секси-тайм происходит. Но в обратную сторону? Как? Не ясно мне, наверное, женские подсознательные движения. Вообще я в те времена частенько ездил в кино. Как это происходило? Мам, я вот со Славой еду в кино, думаю скататься. Один момент, я тоже хочу. Ездили или вчетвером, ещё Балалайка. Или втроём, без меня, но с Балалайкой. Так прикольно. Приехал. Сел, фильм посмотрел, и тебя домой привезли, замечательно. Происходило это возле Ашана. По ночам там стоят телеги ненужные. Ночью никто не охраняет. Как-то сели в машину, надо ехать домой. Подожди один момент. Подкатил телегу к тачке. Всё, я её домой повезу. Она в багажник не влезет. Я её через окно повезу. Ехал домой с телегой, чтобы она машину не бодала бортом, но и не бросал. Причём с нормальной скоростью. Приехали, руки отваливаются. Что с ней делать? Попытался разломать. Прыгал на ней, долбил. Неубиваемая. Пришлось бросить на дороге. Осенью я начал гулять с собакой в лесу. Собаку сразу нельзя выгуливать, надо сначала держать 3 месяца дома, чтобы болезней не было, заразы. Все прививки сделаны, она должна переносить всё. Пошли с Наташкой гулять с Делькой в лес. У меня настроение радостное, Делька бегает, один из первых дней на природе. Довольная, через брёвна скачет, её всё удивляет. Я хожу с Наташкой, тоже радостный, может мне настроение собаки передалось? Ходим, фотографируемся. Давай костёр жечь. Нет, костёр я не хочу, вдруг пожар начнётся? Какой пожар? Осень же, всё мокрое. Ладно, давай с собакой играть. Палку кидать, она хватает, но сильно дёргать нельзя, потому что зубы молочные, палку назад не носит, глупая, недрессированная. Но всё равно весело. Стала ямы копать. Причём, хорошо, чуть копнёшь ногой, она прибегает, начинает рыть. Одну прямо посреди дороги выкопали. Так, мало ли, сюрприз. Пофотографировались. Хорошие воспоминания. В другой раз приехала Марина. Дело-то нехитрое. Переспали. Марина довольная лежит. Ах, как хорошо, я спать. Хорошо, спать так спать. Тут звонит телефон. Тёмыч. Пойдём гулять. Ну давай, через 20 минут около леса. Марина такая: Ты куда собрался в 2 часа ночи гулять? Ты с девками собрался гулять! Отстань от меня, я с Тёмычем иду. Ты мне врёшь. Какая тебе разница, тебе спать пора, завтра на работу. Оделся, ушёл. Сходили в магазин, Седьмой Континент. В тот день мы очень были весело настроены, и ходили в магазин, делали вид, что крадём еду. За нами палил охранник. Охранник же должен контролировать, чтобы мы ничего не украли, с одной стороны, но с другой, он и не может подходить в карманы смотреть, это он может сделать только после кассы. Мы с Тёмычем ходили, перешёптывались, как будто в карманы что-то запихивали, туда-сюда. Охранник из-за каких-то прилавков выглядывает, между банок с огурцами зырит, нервничает. Подходим, осетров дразним, газеты читаем. Нормально погуляли, взяли сухариков, колы, пошли в лес. Развели костёр, пожгли его, посмотрели на туман, который вокруг нас собрался. Часов в 5 я дополз до дома. Прихожу, разделся, ложусь в кровать. Какую кровать? У меня была подстилка ортопедическая, на ней Марина и спала. Ложусь на эту подстилку. Где был? С Тёмычем тусил, костёр жёг? Правда костёр жёг? Да, с Тёмычем, ночью. Ты понимаешь, что ты — дебил? Поспорить с ней было тяжело. Как объяснить девушке, что ты ночью идёшь жечь костёр и смотреть туман? З После того, как Бус женился, у него родилась двойня, он переехал в Троицк к своей жене, он начал постепенно овощеть и у него появилось стремление легализоваться. Сперва устроился на работу, понятно, семью надо кормить, да и я инженером работаю. Ничего в этом криминального нет. Но проблема в том, что Бус стал пить. По выходным, пятница. Тесак, ты понимаешь, ты понимаешь, как мне тяжело, у меня дети, семья, я живу жизнью обычного россиянина. Ты пить-то прекращай, нахуй ты это начал? Не, ну как тебе сказать, ты не поймёшь, у тебя нет детей... Причём здесь дети, нахуя ты бухаешь? Ты молодой ещё, ты нихера не понимаешь, жизни не видел, пить — это не значит бухать, это значит, что я расслабляюсь. Слышать это от Буса было как ножом по сердцу, я просто охуевал. Пытался объяснить, но ничего не получалось. Бус стал тусоваться с Троицким отделением КПРФ, просто они националисты, но не от ЕР же идти? Поэтому они все идут от КПРФ. Его уважают, знают про его взгляды, но не отталкивают. Ну и что ты будешь с ними крутить? Сейчас будут выборы в Троицкую думу, я хочу депутатом от КПРФ. Хочешь, значит надо помогать, старшему соратнику, почему нет? Тем более, депутатское кресло — это обеспечение финансами, административные русурсы, можно залы для правых выделять, деньги пиздить. Похуй от какой организайции. Настало время собирать подписи за кандидата. Будем по квартирам ходить, агитацию расклеивать, собирать подписи людей. Хорошо. Поехали туда, Шульц приехал с Настей, Дед со мной. Приезжаем, нас человек 15 собралось помогать Бусу. Палыч ходит с красным КПРФовским флагом, машет им. Мы стоим, нам весело, все в ботинках, джинсах, все чисто красные скинхеды. С одной стороны, смешно, сейчас подойдёт коммунист, начнёт уважение высказывать, дадим ему пизды. Или какие-нибудь красные скинхеды, вдруг такие тоже в Троицке подойдут, загондошим. С другой стороны, это всё клоунада. Постояли, флагами помахали, у людей подписи собрали, пошли по квартирам. Разбились на двойки. Ходим, я ходил с Дедом. У нас было 2 дома, разложить листовки в ящики и пройти по квартирам, собрать автографы. С ящиками-то легко, а вот ходить по квартирам другой вопрос. Звонишь в квартиру. Мы представляем партию КПРФ, собираем подписи за нашего кандидата. Нет, я не буду расписываться. Но он идёт от КПРФ. Нет, я коммунистов ненавижу. Нет, сам-то он нацист и мы нацисты. Хай Гитлер. А, ну если нацист, то ладно. И так было во многих квартирах. Без особых проблем собрали подписи за двое выходных. Последний раз, когда собирали, смотрю, Бус сидит, пивко пьёт. Ты понимаешь, вот мой соратник, товарищ, мы давно с ним не виделись, пивка решили выпить, давай с нами. Зачем? Пообщаемся, я с ним познакомлю. Смотрю, сидит какой-то говна кусок. Я конечно, Буса уважаю, но не до такой степени, чтобы сидеть с говном и общаться. Не, я поехал. И съебал. Подписи собрали... Пока мы ходили, Бусу помогали ещё троицкие скинхеды, они конечно скинхеды, но волосатые, непонятного вида, алкаши, полуфанаты. Весёлые ребята. Макс, мы смотрели видео, которые ты снимал. Да, а что такое? Пиздатые ролики, особенно где «будет дохуя трупов», вообще круто. Когда ещё будет? Сниму, будет. А будешь постоянно снимать? Да. Вот это крутая тема, вот это будет охуительно. Я думаю: нифига себе, вообще ребята меня знать не знают, а видео смотрели. Хорошая пропаганда, надо дальше заниматься. В то время в России активно пиарилась тема, что вот-вот будет оранжевая революция. Один из них передал диск, на котором негр пел песни перед украинскими фанатиками: бог мне разрешил, я знаю, как славить бога, откуда я это знаю? Потому что бог мне уже разрешил! Смешное видео, потом дальше этот негр-сектант на митинге за смену власти в Украине. Да, охуительно. Надо видяшку сделать. Сделал из этого нарезочку антиоранжевую. Ходили, обсуждали возможное пооранжевение России и решили, что первыми, кого оранжевые загондошат — это будем мы. Оранжевые — это кто? Жиды и существующая власть. Существующая власть — это воры и коррупционеры. А оранжевая мразь — это жиды и воры. Значит они первым делом уничтожат националистов. Поэтому мы с оранжевыми дружить не будем, это гондоны и проститутки. В то время, как увеличивались обороты по просмотру видео, Ромео отправлял больше заказов. Я с него денег не брал, даже за сайт ничего не отбилось. Но он регулярно рассказывал, как ездит. Что вот-вот у него окупятся затраты на приобретение дисков и всё будет нормально. Рассказывает. Позвонили из Алтуфьево, заказали диски. Приезжает, объяснили как пройти, стоит человек 60. Я охуел, мне пизда. Купили диски. А что ты один приехал? А что? Мы думали, весь Формат приедет, хотели к вам присоединиться. Как присоединиться? Хотели вступить в Формат, акции мутить. Да не, у нас интернет-магазин. А... а мы думали, что у вас бригада, что мы будем с вами взаимодействовать. Не, это интернет-магаз. Жалко. Один раз такую историю рассказал, другой — человек 20 его встретило. Третий, тоже бригада. Тесак, что-то непонятное. С нами хотят объединяться. Костька тоже торговал музыкой, но о таких массовых встречах я не слышал от него. Может, он оговаривал, что приедет один, и просто привезёт диск. Тут начались стрёмные движения со стороны Буса. Тесак, ты что за ролики снимаешь? Нацистская пропаганда. А почему у тебя есть ролик, на котором 4 мужика ебут в жопу тёлку, а ты в маске говоришь, что так антифашисты борятся за права нацменьшинств? Нормально, чо. Это же загас. Почему? Это пиздец. А там реально был ролик, где тёлку ебут вчетвером, и наложил туда весёлый текст. Нет, это снимать нельзя. Почему? Заканчивай с это жопошностью. Давай сделаем редсовет. Каждый ролик будем выносить на обсуждение, если все члены совета одобрят, то ты будешь выкладывать его на сайт, потому что в противном случае не получится слаженной работы команды. Нах она нужна? Потому что ты херню снимаешь. Снимаю что хочу. Мой сайт. Где субординация? Снимаешь всякое говно, жопы выставляешь. Я не буду редколлегии поддерживать, потому что один заболел, другой забил, я не буду ждать, пока вы одобрите, что я переделывать всё должен? Поругались. Я забил и уехал. Ну его в пизду, снимаю пропаганду как хочу. Как мне будет человек, который бухает каждый раз, учить, какую пропаганду снимать. Проходит время, звонит Бус. Тесак, у меня заболел ребёнок, дай мне 100 долларов. Хорошо. Будет зарплата, через неделю дам. Получил я зарплату, отложил Бусу 100 долларов, думаю позвонит, отдам. Прошла неделя, прошла вторая. Он не звонит. Поехали на Горбушку, купил я штатив для камеры, чтобы я мог более профессионально снимать. На следующий день я приехал с ним на работу, стал проверять. Звонит Бус. Ну что, Тесак, давай 100 долларов. У меня 100 нет, осталось 1500 рублей. Блядь, ты обещал 100 долларов. Ну во первых, не обещал, во вторых, сейчас нету столько. Ты не позвонил тогда. Блядь, ты охуел. Ты гондон. Звоню другу. У тебя 1500 рублей есть в долг? Да есть. Хорошо. Позвонил Бусу. Вот у меня есть полторашка, и у парня, сейчас соберём и тебе дадим. Мне нахуй ничего не надо, ты мне обещал, ты не дал. Какой ты товарищ? Я тебе нашёл, что надо? Нет, ты обещал и не сделал. Тут я понимаю, что какие-то доёбки пошли, ничего хорошего не получится. Пытались решить ситуацию, туда-сюда, но до меня допёрли истинные причины. Семья, дети, сильно меняют мышление человека. С одной стороны, но с другой, коллектив надо разрушать и из него выходить. Но выходить это не круто. Как ты скажешь? «Ребята, я устал, отступил на полпути, сдал всё, что было свято». Это загас. Проще внести разлад, устроить атмосферу невнятную и всё само загаснет, можно валить. Так и произошло. Вся русская цель развалилась. Хрен бы с ней, всё к этому и шло. Ж Осень уже проходила, наступила зима и я решил, что неплохо бы покататься на ней на коньках. Пока ещё не засыпало снегом весь лёд, длинный каток, охуительно. Поехали мы туда с батей и Тёмычем. Батя был немного под шафэ. Приезжаем на Москва-реку. Вылезли из машины, прошлись пешочком, спускаемся вниз, там полынья около берега, весь лёд в проталинах. Я вышел на лёд, хрустит. Не, я тут кататься не буду. У меня в руках клюшка, коньки на шее висят. Рядом стоит батя, у него банка сидра, коньки на шее, и у Тёмыча тоже. Батя отошёл метров на 10 от берега. Да не, нормально, давай здесь кататься. Да ты охренел, лёд хрустит. Чё, сын страшно, да? Подпрыгивает, оп! На лёд, продемонстрировать крепость. И сидит по грудь в полынье! У меня истерика, батя ржёт, Тёмыч ржёт. Чё, батьку заманил, давай вытаскивай из проруби. Я смеюсь, не могу вообще остановиться, он сидит в проруби с коньками на шее и пьёт джин-тоник. И тоже ржёт. Давай отца вытаскивай. Протянул клюшку, взялся, выполз. Мокрый весь. Ну что, отца заманил? Да, заманил. Слабо в проруби искупаться? Мне? А что? Скинхед — башку побрил, а искупаться боится? Я? Легко. Разделся, встал босыми ногами на лёд. Нахрена я подписался, уже холодно? Выковырял льдинки из проруби, это надо было делать, пока я был в ботинках. Сказал же, что не слабо. Окунулся, холодно, прям голову стискивает, ещё окунулся, вылез. И прям так жарко стало, охуительно вообще. Тепло по всему телу. Оделся. Поехали домой. А батя начинает уже промерзать в пуховике, промокшем насквозь, ботинках и джинсах. Да, поехали. Отцу согреться надо. Согреться-то ему надо, но мы на машине. Заезжаем в какую-то палатку. Батя заходит в магазин, мокрый насквозь. Мне сидр дайте полтора литра. Достаёт деньги из кармана, все мокрые. Но продавец ничего не сказал. Потому что постеснялся. Дело подходило к новому году, а ёлку я так и не покупал. Нахрен это надо? Успею срубить под самый праздник. Пойду, топорик возьму, и захуярю. Начал комнату я украшать заранее. У меня было ведро от протеина, туда я всегда кидал мелочь, которую получал на сдачу в магазинах. В итоге у меня полведра монет. Как украшать комнату? Надо этой мелочи насыпать на пол, и ёлку посередине, будет уже красиво. Так и сделал, рассыпал килограмм 10 монет по полу, хорошо, что в комнате был один. Никто не был против. Мать пришла. Это что? Это нормально, можно купаться в монетах, как у Дяди Скруджа. Ладно. Рассыпал мелочь. Плюс в чём? Не надо подметать пол в комнате. Мелочь рассыпана, зачем? Украсил комнату, надо идти ёлку добывать. Взял топор, пошёл в Серебряный бор, от дома идти минут 15. Перешёл Москва-реку по льду. Мороз был градусов 15, холодно. Ищу ёлку, но нет. А мне нужна, новый год-то с ёлкой отмечается. Хожу туда, сюда, нету ёлки. Весь Серебряный бор облазил, там песок, поэтому сосны. А у меня топорик маленький, но острый. Надо посмотреть, может у детского сада есть? Щас захуярю, не покупать же. Бегут навстречу мне две собаки, лают. Думаю, щас гавкнет, как в ебло долбану топором, и второй, хозяева далеко, успею съебаться, чтобы своих мразей не отпускали, которые на людей гавкают. Хотя я собак люблю, но не люблю, которые гавкают на людей. Собаки бегут, смотрю — ближе, ближе. Я понимаю, что мне пизда, потому что это мастифы, каждый по 110 килограмм, топор сразу маленьким показался. Ведь в лоб засадишь, а топор хрен пробьёт эту лобную кость. Что делать? Левая рука, хрен с ней, щас правой ебану. Левую руку выставил, правой замахнулся, подбежали, покрутились, хвостами меня побили и ушли. Хозяйки что-то: Фу, фу, нельзя. Ушли мастифы. Ебать в рот, это же топор не спасёт. Это был, наверное, единственный раз в жизни, когда я стреманулся собак. Побродил дальше, по дворам, в Крылатском. Около какого-то Собеса нашёл три ёлки, но ебаные, кривые, обоссаные собаками. Обходил весь район, нет ёлок нормальных. В итоге, подошёл к метро, стоит хачёвский рынок, хача нет, ёлки стоят под замком. Подошёл, замок топором сбил, ёлку взял, и пошёл. Ну и так нормально. Хач тот, я помню, очень смешно ёлки продавал. Я на следующий день шёл посмотреть, не у русского ли я спёр. Вдруг, не стоит хач. Смотри, хорошяя ёлка стоит, два месяца будет у тебя стоять, вообще хорощяя. Думаю: на кой хуй мне ёлка два месяца? Но как показала практика, ёлка у меня стояла два с половиной месяца. Хач всё-таки знал, что продавал. На новый год я ни еды не готовил, ничего, потому что Наташа, как приличная девочка, отмечала праздник со своей семьёй. Ввиду того, что папа не одобрял общение со мной, я с её семьёй отмечать не мог, а со своей было не очень интересно, тем более, что сестра была у своего парня, с матерью я в то время поссорился, особо не разговаривал. Демонстративно закрылся в комнате. В пизду этот новый год, эту ёлку. Конечно, нарядил её, как положено. В пол одиннадцатого сел, включил Героев, сел играть, 12 часов, я играю, это праздник. Потом, где-то в 12-20 я пошёл гулять. Всё время в новый год у меня было настроение дикой ненависти к окружающим. Скорее всего потому, что вся страна была пьяная в говно, и весёлая. А я не пью, поэтому меня раздражает пьяное веселье вокруг. Ходил я, думал, щас до меня кто-нибудь доебётся, я сразу ему лицо разобью. Ходил, смотрел на все компании, туда, сюда. Первому доёбываться глупо, зачем ему портить настроение? Думаю, щас решит какая-нибудь сука баллоны-то покатить, нет, всё тихо. Пришёл домой. К 2 часам ко мне пришла Наташа, принесла Наташа, принесла подарки, игры крутые, стратегии, которые я давно хотел. Я подарил ей большого леопарда. Помню, ехал в метро, как дурак, он место рядом со мной занимал. Подарил леопарда. На этом новый год и закончился. После нового года в России принято 10 дней праздника. Зачем? Чтобы отцы могли провести новый год с детьми, пообщаться, выходные какие-то. Сблизить семьи. Какой нахуй? Это тотальная пьянка, когда каждый может пить, блевать, опять пить без просыху. Праздник, целый стол салатов, полный холодильник говна всякого. Бухай, да блюй, законно всё, официально. Всю осень мечтаешь об этом, и вот, можно. 1 января поездки к одной бабушке, 2 — к другой бабушке. А дальше идёт дуремарство. Чем заниматься? Нечем. На работу идти не надо. Учиться я не учился. Делать нехер, на улице холодно. Гулять я люблю, но все мои прогулки ограничиваются или акциями прямого действия, или лесом, где можно пожечь костёр, походить, поговорить. Но, чтобы пойти в лес поговорить, надо купить сухариков, может пиццы или сосисок, чтобы пожарить. Числа до 5-го у меня были деньги, чтобы затариваться каждый день едой и идти в лес тусоваться. Но после 5 числа У меня деньги стали заканчиваться. Я купил еды, за телефон заплатил, за интернет заплатил, какие-то подарки купил, всё, на работу ещё 12 дней выходить не надо. Что делать? Я нашёл выход: у меня же по полу была рассыпана мелочь. И вот, мы с Тёмычем набирали из неё пятачки, и с этими пятачками шли в Седьмой Континент, покупали колу и сухарики. Приходили. Кассирша: Ребят, вы что, на паперти? Да, на паперти. Мелочь пригодилась. Через неделю. Мелочь стала пересыпаться с иголками, которые сыпались с ёлки. Первые дня 4 я поливал ёлку, но потом меня это заебло. Ещё собака ходит туда-сюда, растаскивает всё. Вообще, мусор на полу. А так как я живу один в комнате, я, естественно, кидал на пол бумажки, огрызки. Естественно, под столом стояла урна, ведро даже, бак литров на 90. Я его бумагой заполнил, огрызков накидал, естественно, просто пиздец, творческий беспорядок, убираться лень. Монетки бы с пола собрать. Но это тоже лень, надо пол дня потратить, отделить эти монетки от мусора, от ёлочных иголок. Так всё и оставалось валяться. Прошли эти мучительные, тяжелейшие новогодние праздники, в которые я наделал много пакостей своим соседям. Делать нечего, надо как-то развлекаться. Начались жесточайшие морозы. Холод по минус 30. Как-то с Тёмычем около подъезда тусуемся. Тёмыч, а давай-ка прямо здесь воды нальём. Зачем? Хер знает, люди будут ходить, да падать. Взяли мой бак мусорный, очистили его. Налили воды, залили внизу всё. Опять поднялись, залили, ещё раз поднялись, ещё раз залили внутри подъезда, потому что первые три двери промерзали наглухо. Залили вокруг подъезда каток. На следующий день приходит мать домой. Ты дурак. Почему? Это ты залил? Почему ты так решила? Ну а кто ещё мог? А что? Да я чуть не упала. Ха-ха-ха. Смотрю: кровью закапано. Значит кто-то разбил себе нос. И всё засыпано мелкой галькой, дворники собаки засыпали. На следующий день мы с Тёмычем спустились, налили на эту гальку 100 литров воды, чтобы ничего нельзя было засыпать. У дворников там горка гальки возле их базы. Нейтрализовали дворников и опять залили. Конечно, галька мешает, но она такая стала обкатанная, с водичкой, как креветки в магазинах. Мелкая пакость. Тут пришла мне в голову идея ещё смешнее. Я жил на 9 этаже, а на 8 этаже жил Георгий Сатаров. Это известный антифашист, бывший советник Ельцина. Сейчас он занимался тем, что заказывал всякие митинги, шествия, получал разрешения, солидный дядька, толстый гондон. Надо над ним пошутить. Естественно, я его толкал в подъезде, когда видел. Он был взрослый, я был уверен, что он гондон, но не совсем. Борода, член Союза промышленников и предпринимателей, хрен его знает. Непонятно. Потому что людей, которые рубятся за бабки и трогать-то незачем, они просто обоссаные овощи. Его очень смешно Ельцин уволил с работы. Да ты заебал меня, мудак. Бросьте его в реку. И Сатарова сбросили с теплохода. Так он был уволен, всё. Жил он на 8 этаже. Я спустился вниз, посмотрел, как там всё устроено. Открыл фрамугу на полную. Холодина моментальная. Залили с Тёмычем всё водой, литров 300. Подождали часа полтора. Всё замёрзло, чистый каток, охуительно. Каток прям на этаже. Замечательная идея, я сам себе стал завидовать. Надо дополнить картину. Тут на меня совсем хулиганство нашло. Настелил в унитаз фольги, насрал туда, сложил бомбу из этого и уебал прям в дверь. Получилось здоровое пятно, бомба из говна. Через 2 дня приходит ко мне участковый. Максим. Да? Ты зачем это сделал? Что? Ты зачем на этаже каток устроил, дверь испачкал. Почему я? Ну а кто? У вас есть доказательства? Да, у меня есть видеозапись. Ебать, я попал. Оказалось, что видозаписи у него нету. Я знаю, что ты взорвал бомбу с какашками в дверях у уважаемого человека. Ну понятно. Взорвал бомбу, отдыхайте со своими видеозаписями. Максим, зачем ты людей доводишь? - показывает мне пачку заявлений, штук 15, - во это вот на тебя он написал. А что там? Что толкаешь, обсираешь его, портишь. Дай почитать? Нет не дам. Ты что от него хочешь? Так он антифашист, он гондон, его убить вообще надо. Так ты его или убей, или вообще не трогай, он меня заебал, ходит ко мне, выёбывается. А что он ко мне не ходит? Не хочет. Макс, я прошу, не надо его доводить. Хорошо. А участковый был нормальный парень, молодой. Послушал, не буду, так и быть, гадить, где живу. Закончились новогодние праздники, вышел я на работу. После нового года по первости ничего не делает. Сидишь, что-то делаешь, но, на самом деле, тебе делать ничего не надо, потому что сроки не горят, заказы не поступили, как и везде, январь мёртвый. Я сижу. Что мне делать? Смотреть фильмы, да с девками переписываться. Как-то от нечего делать, начинаю переписываться с девчонкой, которая сидела со мной в одном помещении. У тебя так интересно глаза накрашены. Ой, спасибо. А ещё у тебя попу хорошо джинсы облегают. Смотрю, а девушка нормально реагирует на комплименты. Шуры-муры. Дошло до того, что: А хочешь, чтобы я тебя выебал в душе? Ну да, я этого хочу. Всё работает! Надо или предпринимать действия, или спрыгивать с мероприятия. Ладно, трогать не буду. Девушка хорошая, порядочная, но работает со мной в одном помещении не буду трогать. Стал дальше смотреть по аське, там девок штук 15, в основном архитекторши. И довольно симпатичные, я-то по офису ходил, и видел, что много внизу красивых девок на первом этаже, я сидел на втором. А тут какая-то сидит Лена, хорошо. Начинаю переписываться. Как дела? Нормально. А ты хочешь меня? Да, хочу. Я вот сегодня заходила, у тебя такая майка в обтяжку, мне понравилось. Хочешь меня потрогать? Да, хочу. Почему-то я подумал, что Лена — это одна блондинка из архитекторов. А когда ты сегодня заходила? В обед. Блядь, я тебя не видел. Давай встретимся. В 6 часов возле проходной. Пописал я ей ещё пошлостей, стою на проходной, думаю, всё, по аське уже развёл, остаётся домой привести. Смотрю: начальница отдела водопровода и канализации. Привет. Пойдём? Куда? Гулять. И я тут понимаю, что это она — Лена. Какая Лена? Елена Владимировна всю жизнь была, и тут — Лена. Ебать я дурак! А там же ни возраст не указан, ни фотографий нету, сраная аська. Я себя так неловко почувствовал, я же ей писал, а ей лет 35. Ну пойдём погулять. Идём. Это была первая старая женщина, с которой я общался в таком ключе. Я никогда старше 26 вообще не поднимался. И вот идём, мне неловко было. Тётка старая уже, морщины, сиськи висят. Разговариваем, я понимаю, что мало того, что она взрослая, но она обычная девка, да ещё такая же тупая. Она не стала умнее от того, что стала старше. Разговор поставлен, но мне от неё ничего не надо, надо просто до метро дойти. Мы шли от Бауманской до Электрозаводской. Прогулочным маршрутом дойдём до метро, я съебусь и всё. Забыть эту тяжёлую ситуацию. Поговорили. Давай, пока. Ну давай, ещё погуляем? Конечно, всенепременно. На следующий день пришёл на работу, не отвечал на сообщения, смотрела она злобно, и ничего не сказала. Напротив нашей работы стоит церковь — это собор здоровый, там молятся старухи. И приезжает туда патриарх московский и всея Руси Алексий второй. Что это значит? Что в день, когда он может приехать, обязательно надо с крыши счищать снег и сосульки. У нас у двухэтажный особнячок небольшой, надо крышу чистить. Там понимается паника, кто будет чистить? Есть уборщица, но она на крышу не полезет. Вызывать бригаду — дорого. Прибегает ко мне завхоз. Макс, ты молодой, можешь на крышу слазить, снег почистить? С какого хуя? Как с какого? Патриарх. Мне насрать на патриарха. Не, ну мы тебе денег заплатим. Сколько? 500 рублей. Хорошо. Начальник пытался что-то изобразить, что вот я инженер, как можно. Не, надо срочно. Забрали меня. Обмотали меня страховкой, выпустили на крышу. Солнце светит, тепло. Я сижу, банан кушаю, снег надо чистить. Внизу прохожие, их завхоз отгоняет, чтобы снег башка не попал, совсем мёртвые не были. Сосульки ногой сбиваешь, снег лопатой скидываешь. Помню, чищу снег, звонит Поткин. Что делаешь? Снег чищу. Что? На крыше, снег чищу. Ты же инженер. Да, инженер, но крышу чищу, подрабатываю. Ну давай. Вот такой разговор, снег почистил. Теперь мне надо немного отдохнуть. Пошёл, купил еды, погулял полчаса. Долго приходил в себя, устал, намучился, покушал, чайку попил. Тут уже и домой пора. Эти мероприятия повторялись чуть ли не каждую неделю. Было много подработки и, к тому же, девочки так смотрят: Ух ты, нифига, не испугался на крышу полезть. Ох ты. Одна девочка там была Аня. С Леной я неправильно поступил, буду Аню крутить. Она красивая, прикольная. Буду другим методом. Начал я играть в хорошего парня, писать ей стихи из Наутилуса Помпилиуса, из Танцы Минус, из Агаты Кристи, отправляю. Ой, как приятно, ты такой романтичный. Да? Давай встретимся. Ой, Максим, я не знаю... Что такое? Ты так ко мне хорошо относишься. Ну да, поэтому давай встретимся. Ну я не знаю, я же не такая хорошая, как ты, у тебя такие светлые чувства, я не знаю. Блядь! Сука! Вот как ей из такого положения сказать, что я её просто выебать хочу? Тут уже не скажешь. Она объясняет, что она грязная шлюха, у неё два парня, и она не может омрачить светлые чувства своей грязной пиздой. Не сказать, что я сильно расстроился. Но что самое было полезное: никогда не говорить девушкам, если даже они слишком нравятся, это прямо в лицо, это их отпугнёт. Этот вывод был сделан. Как-то смотрю я в окно, на собор. Там какая-то фигня, христианский праздник, святую воду раздают. Суть такая — что капельку капнешь, и вся вода у тебя святая. Надо сходить. Пошёл, зашёл в церковь. А я в обеденный перерыв хожу с творогом, ем ложкой. Хожу туда-сюда. Съел половину, он какой-то становится пресный, неприятный, надо водой разбавить. Там стоит какая-то хуйня со святой водой. Налил из краника, хожу, размешиваю. Подходит попадья. Молодой человек, здесь нельзя с творогом. Почему? Не положено. Вот я перекрестился, можно значит. Что-ж ты как католик крестишься? Да ёб твою мать. Как хочу, так и крещусь, моя вера. Иди отсюда. С какого хера? Нет, иди отсюда. Думаю, щас на меня набросятся, старухи уже вокруг собрались, уши навострили, а старухи опасны. Ушёл. Старухи опасны чем? Они как помолятся в церкви, они безгрешными себя мнят. Каждое утро, когда они едут в церковь, они наглые, толкаются, орут, матерятся. Сколько раз с ними пересекался, старухе не западло тебя бортануть, почему? Потому что она придёт в церковь, исповедуется, и все грехи слетят, всё ровно. С одной стороны. А с другой, когда она идёт домой, она помолилась, все грехи очищены. Она такая святая, что ей самой неловко, надо быстрее нагрешить. Очень страшно. Вечером, темнеет. Очередь, метров 500, полтора оборота вокруг церкви. Ага, сука! Долбоёбы, не могут бутылочку Пепси-Колы набрать и дома в канистрах разбавить. Какая разница, сколько набрать? Каким мудаком надо быть, чтоб в это верить, да ещё и в очереди стоять? Поворачиваюсь: мой начальник стоит, в пальто, в перчатках, держит канистру с водой. Я пошёл в очередь. Максим, зачем говорить так? Воды набрал. Максим вот попробуй, святая вода. Давайте, чай заварю. Нет, её нельзя кипятить, она не будет такой святой. Странно, а в чайнике очистится? Попили чай, вскипятили. Чай, как чай. Решили на пробу налить воды в цветок. Надо сказать, что с ним не было ничего. Может, бракованная была вода. В эти штуки я никогда не верил и святую воду пил без страха. Хотя, если бы она была действительно святой, то меня должно было бы сжечь изнутри и просто разорвать на части. З Можно сходить и по Москва-реке покататься. Попёрлись с Тёмычем, взяли апельсинового сока. Москва-реку немного, конечно, снегом припорошило, но ездить можно, разгоняешься прям: вжжжж! Охуительно, никого нету, никто не мешает, никакие детишки с папами не ездят, никакие мальчики с девочками толстожопыми не мешают. Покатались. Идём домой, то ли дело, когда мороз! Потому что, когда папа под лёд провалился, было где-то +4. Но всё нормально. План выполнен на Москва-реку. Морозец начал немного спадать, надо акционировать. Пора совершить общественно-полезный поступок. Пошли с Дедом. Приготовили, наточили всё, что можно, пистолеты наладили. Поехали в старенький район на окраине Москвы — ХрайонХ. Время часов 7 вечера, люди как раз с работы идут. Сейчас какого-нибудь чурбана поймаем и загондошим. Просто загондошим уёбка в мясо! Идём туда-сюда, полчаса ходим. Нет чурбанов. Смотрим: вроде идёт один. Чурбан? Да точно чурбан, с усами. Волосы тёмные. Подходим. Я что-то спрашиваю, сколько время, какую-то хуйню. Дед ему замахивается челюсть бить. У меня ножик за спиной открытый. Сколько время? Ой, ребят, не скажу, это щас, знаете... Ну спасибо, извините. Не за что. Дурак, что-ж ты усы носишь, русский? И ушёл. Блядь, опять искать! А место хорошее было, тёмное, фонари не светят. Хрен с ним. Дальше идём, бродим, заебались, жрать охота, но нет. Тут идут какие-то два дага-чеха. Идут, мажорные, мы за ними. Щас, они куда-нибудь отойдут, чтоб потемнее было, их-то двоих загондошим. Там одного вырубим, а второго будем бить и издеваться. Прошли за ними метров 30, хуяк, из-за поворота Макдональдс. Всё, толпа народу, они туда. Да ёб твою мать! Где же совершить доброе дело? Вообще негде. Расстроились. Без доброго дела отправились домой. Были такие времена в Москве, когда за 2 часа прогулки по району нельзя было найти подходящий объект. В зале я встретил старого знакомого — Лёшу Антицыгана. Я с ним занимался ещё на Партизанской. И тут он на Бобруйской в зале появился. Лёшу я знал лет с 17-18, в зале познакомились. Он был самым типичным представителем сетуньских скинхедов. В чём суть? Парни лет по 14-15-16-17 лет, собирались бригадами, человек 20-30 и шли ебашить чурбанов. Сетунь, Кунцево, Рабочий посёлок. Времена были золотые, не было ни камер, ни отделов по противодействию экстремизму. Поэтому никто не мешал творить добро на всей земле. У Лёши постоянно происходили весёлые случаи. Один раз они с Макаром разрубили китайца. Макара к тому времени давно отправили в армию. Лёше за это тогда ничего не было, рубил больше Макар. После того случая он немножко прилёг на дно, но мероприятия периодически происходили. Вот он в зале рассказыает весёлую историю, едут они в электричке, в вагоне метро и сидят два таджика. Подходят. Уважаемые, вы понимаете, что здесь вы находитесь не на своей территории, вы не должны сюда приезжать, наносить урон экономической безопасности Российской Федерации? Дха, дха, понэмаэм. По-моему вы не понимаете. Раз, руками за поручень, и ногами в ебало. Загандошили таджиков, выскочили на Студенческой и побежали во дворы. Но во дворах надо же тоже что-то хорошее сделать, вспышка адреналина же началась. Стоит чурбан, крутой-крутой, разговаривает по мобильному телефону, весь в цепях. Э, слишь, если ты не сделаешь, я тебя просто выебу. Надо чурбана валить. Лёша подбегает, хвать по жопе пенделя мощного. Чурбан, не поворачиваясь, не пытаясь разобраться, что произошло, прямо из положения падения начинает бежать. Мама, мама! Забегает в подворотню и попадает под колёса машины. Машина его сбивает, он отлетает, машина наезжает ему на грудь, останавливается. Не добивать же уже? И убежали назад. Сели, в метро уехали. Лёша парень вполне развитый и физически и интеллектуально, но с некоторой припиздью. Логические цепочки — вроде нормально, но не понятно, какую-нибудь хуйню завернёт и не понимаешь, что он съел галюциногенное. Как-то Лёша до меня доебался. Пойдём какого-нибудь чурбана на платформе заебашим. Хрен с тобой, пойдём. Приготовились. Взял я в зале небольшой гриф от гантели. Дубинка такая металлическая. Мне так неохота! Отказываться тоже нельзя. Припёрлись на эту Сетунь. Опять никого нет. Холодно. В пизду. В другой раз пошли акционировать, Лёша и ещё один товарищ по кличке Гаи. Ходим, нет чурбанов. Тут какой-то узкоглазый. Кто такой? Я — якут. Якут? А что ты тут делаешь? Блядь, Макс, ну якут же, они русские. Да мне похуй, ебашу его, он не падает, но и уйти не может. Макс, не надо! Мне похуй. Что, щас чурбанов будем ходить искать? На ему по еблу! Якут свалился, мы убежали, мне домой хочется. Идите-ка вы в пизду, если у вас якуты русские практически. Я же всегда был расистом, а не фашистом, вот в чём дело. Фашизм, он считает, что если человек живёт в этой стране, но приносит пользу, будь он негр или гомосексуалист, он всё равно такой же гражданин. Я расист, мне похуй, какие налоги он платит, какую пользу приносит, до свидания. Вообще, весёлые были времена. Рассказываю я Лёше про идею создания сайта Формат 18. Да это всё хуйня, никто музыку заказывать не будет. С Ромео разговаривал. Да ты что, музыку? Все будут заказывать, нужна! Ладно, давай, сейчас зарплата будет, договорюсь с Костькой, сделаем сайт, я дам денег, купишь хостинг, доменное имя. Будем раскручивать сайт, торговать музыкой. Договорились, у меня как раз с нового года первая зарплата, в начале февраля. Приготовился к вложениям в первый свой бизнес. С работы приехал, у меня целая зарплата, заехал на Горбушку, купил новые трусы. Старые порвались, а у бедного инженера откуда деньги? Это очень важный момент. Звоню Ромео. Деньги на сайт сегодня передам, будешь клепать. Да, отлично. Покачался вечером, иду домой. У бабушки в этот день праздник, надо идти отмечать. Двигаюсь от зала в Сетунь, в ебаный район. Что-то иду, не смотрю по сторонам, идёт чурбан, плечом толкает. Ты что, охуел, животное? Эй, что сказал? Пошёл нахуй, мразь, я тебя сейчас убью тут. Начинаем рамсить. Хули с ним разговаривать? Бью по еблу, он начинает отмахиваться. Начинаем драться, чурбан не падает, отпрыгивает, я по еблу попадаю, неперспективно. Бам! Ногой в живот, чурбан свалился и по съёбкам. Ах ты сука. Иду дальше, руки в карман сую, что-то руки в карман криво входят. Что такое? Надо позвонить Ромео, но руки мокрые и телефон не могу взять нормально. Кнопки нажать. Раз, глаза опускаю, они все в крови. На левой руке все три пальца согнуты и прижаты к ладони, на правой руке большой палец прижат к ладони и не разгибается. Связки не работают! Ёб твою мать, ножом порезали руки. Не больно абсолютно, я даже не заметил. Доотмечался, погулял! Пытаюсь поймать такси, естественно никто не останавливает, у меня вся куртка в крови, джинсы, руки, я что-то ещё задумался, и лицо испачкал. Какая-то баба на машине остановилась, пытается припарковаться. Девушка, вы не могли бы меня до больницы довезти? Ах, нет! Закрылась. Сука какая. Три уёбка сидят, около машины пьют. Ребята, довезите до больницы. Ой не, братан, мы пива выпили. Какие же вы хуесосы. Не были бы руки порезаны, щас бы валялись бы здесь. Поймал такси, позвонил Ромео. Приезжай в больницу, деньги тебе передам. Приехал он. А мне чего? Связки порезаны? Значит в больнице две недели проваляюсь. В больнице деньги не нужны, можно спокойно отдавать. Приехал Ромео. Что такое? Погулял. Ну ясно. Передал деньги, пошёл в травмпункт. Там алкаши сидят, синяки, глаза подбитые. Очередь. Кто-то ногу сломал. Бля, что ж вы припёрлись с глазами подбитыми? Врач вышел, без очереди провёл, промыл перекисью водорода, связкам пиздец, надо на операцию, медсестра проводит. Проводили в приёмный покой. Странная медсестра, вроде белый халат, я сначала не понял. Прохожу в приёмный покой, там бомжи. Им же надо где-то спать, вонять, блевать. Приходит врач, тоже странный. Руки испорчены? Да, порезаны. А, понятно, ты заходи, помой. Заводит в каморку, там ванна сидячая, в ней спит бомж. В этой же каморке каталка, там два бомжа ещё спят. Воняет. Да ты воду включай, не стесняйся, ему полезно. Включаю воду, на него натекло. Дают тряпку. Блядь! Этой тряпкой как будто жопу бомжи вытирают месяц. Да вытри тряпкой. Нахуй. Смотрю на врача, и понимаю, что он тоже бомж, только в белом халате. И понимаю, что медсестра тоже бомжиха, царство теней какое-то. Даю паспорт, заполняют, через полчаса пошёл я по тайным подземным переходам в корпус микрохирургии. Идём с Ромео и медсестрой. Мне хочется операцию сделать. Медсестра остановилась, стоит курит. Может пойдём? Я покурить хочу. Ты заебала, надо руки зашивать, потом покуришь, меня же довести только надо. Щас покурю и пойдём. Ебаное ты животное. Хрен с ним, покурила. Довела катакомбами до лифта, поднимаемся на 5 этаж, там стоят нормальные медсёстры, красивые девушки в халатах и рядом бомжиха. Всё, принимайте. И назад в нору, в лифт и уехала в подземелье. А почему бомжи в приёмном покое? Им же надо где-то жить, спать, жрать, платят мало, можно друзей приютить. Вот они там все и работают. Ох ты блядь! Какой кошмар. Ну да, а что делать? Щас будет операция. Хорошо. Вышел врач, мне подписали, что нет никаких аллргий, что можно мне всё это делать. Я хожу по коридору. На стене плакаты: какие замечательные врачи работают в этом заведении. Фотография девочки с отрезанными ногами, косой отпилило, пришили, она этими лапками стоит. Потом какой-то тип, которому оторвало большой палец на руке, ему мизинец с ноги пришили туда. Я смотрю: блядь! Я просто пиздец! Всё внутри переворачивается. Мне бинты размотали. Шрамы на руках, на левой руке просто пизда такая, на весь кулак. Конкретно половые губы. Хожу. Не больно. Заводят на операцию. Раздевайся. Медсестра красивая. Хорошо, что я в новых трусах. О, спортом занимаешься. Ну да. Ложись. Здесь тоже я сглупил, напонтовался. Будем ширму ставить? Зачем? Чтобы ты не смотрел. Да нет, я посмотрю. Это ж круто посмотреть, как руки шьют. Дебил. У меня порезаны обе руки, лежу на спине, руки расставлены в стороны. С одной стороны сидит врач, с другой — врачиха и медсестра ей помогает. Врач начинает делать инъекции то ли новокаина, то ли ледокаина, ебашит внутрь обезболивающее. Рука раздувается. Я понимаю, что руки ножом распороли, но мне больно от того, что в них иголки втыкают. Воткнут, надуют, чуть провернут, снова, насквозь ладонь протыкают. Я лежу, смотрю, а не могу не смотреть, потому что, если я поднимаю глаза вверх, а я в контакнтых линзах, я вижу, что происходит и справа, и слева. Если я смотрю направо, я не вижу, что происходит слева, но я вижу, как в большой палец втыкают иголки, и как он надувается. Если я смотрю налево, я вижу, как весь кулак преврашается в колотушку водяную. И глаза не закрыть, потому что это не комильфо. Пот течёт мелкими капельками, стрёмно. Действует обезболивающее? Потыкал иголкой в руку. Чувствуешь что-нибудь? Да нет вроде. Давай, будем делать. Давай. И тут я вижу, он начинает ковыряться, щипцами. Начинает лезть мясо, жир. Вроде и не больно, но блядь, я это вижу. Какими-то пассатижами залезает в мышцы. Блядь! Прям чувствую, как эти жилы тянут. С другой стороны тётка, там мужик. Ну что, тебе может ширмой прикрыть? Может и согласиться? Медсестра: Он сильный, он не боится. Блядь! Конечно, не боюсь, пусть так режут. Начинают зашивать, я лежу, смотрю в потолок, расслабился. Сначала связки, потом просто уже невозможно игнорировать, зашивают кожу, она скрипит, там иголка загнутая, шьют толстой ниткой, канатиком даже. Часа за 2 зашили, наложили лангетки из гипса, забинтовали. Жрать хочу. У нас нет еды. Дайте глюкозы. Выпил поллитра глюкозы, пошёл спать. То есть я думал, что пошёл спать. Спать я не могу, потому что здесь наступает боль, когда проходит заморозка. Блядь, сука! А ещё рядом со мной в то же время, что и я, поступил парень, он работал в типографии и ему раздавило кисть руки прессом, в лепёшку. Ему кости собирали. Он тоже ходит, спать не может, но ещё и ноет, потому что кости — это пиздец как больно. Ходит, ноет. Ну хоть ты-то спать ложись. Всю ночь с ним тусовались, весело. Я рассказывал, как меня порезали, он рассказывал, как он руки в пресс сунул. Уснул. На следующий день у меня настроение получше. 2 недели я пролежу в больнице, мне ж не надо никуда ходить, ездить. Плюс потом я месяц просижу минимум, пока связки реабилитируются. Мне так врачи объяснили. Я донор, поэтому мне 100% оплаты заработка сохраняется, вообще беспокоиться не о чем. Приехали ко мне друзья на следующий день, привезли еды. Ну как ты? Нормально. Порезали. Белый воин попал в больницу, всё нормально. Ещё я начал там угнетение граждан с Кавказа. В соседней палате лежал какой-то армян. Который, чтобы попасть в туалет, должен был пройти через мою палату. Я сидел в дверях, с ножом в руках, и не пускал его. Выдвигал вперёд ноги, спрашивал: «Хай Гитлер?», он не знал, что ответить, и разворачивался. Как-то к нему приехали родственники. Человека 4, армяне. Пошли в туалет, прошли толпой мимо меня, посмотрели грозно, покурили. Вернулись назад. Тут приезжают ко мне друзья. Выходят опять армяне, я нож вытаскиваю: «Чо, хай гитлер?». Вот она, победа национал-социализма. Нож у меня в тот день главврач отобрал. Получишь, когда будешь выписываться. Ладно. Приехала ко мне Наташа. Ой, Макс, что случилось? Ну видишь, такая ситуация, руки порезаны. Что тебе привезти? Не знаю. Привезла книжку, которая называется «Финансист» Драйзера. Зубную щётку электрическую, что мне было дико актуально, потому что чистить мне зубы забинтованными руками было дико не комильфо. Фруктов, соков, а у меня уже нормально, друзья приходили, родственники. Вообще замечательно, царская жизнь. Минус один в такой жизни: повязаны две руки, как вытирать жопу? Я изловчался, обматывал всю руку бумажкой, иначе можно было попачкать марлю. Один раз попачкал, пришлось отвязать и выкинуть, идти заново на перевязку. Медсестра: А что-ж ты с бинтом сделал? Лучше вам не знать. Пролежал, вроде выписали. Неделю пролежал. Как-то ночью не мог уснуть. Раз, палец напрягаю, а он у меня не поднимается, большой палец, я его не чувствую. Хуй знает, что делать. Пошёл к медсестре. У меня, кажется, связка лопнула. Что делать? Надо быстрее заново операцию делать, пока не срослось. Нельзя, утром к врачу сходи. Утром пошёл к врачу. Так и так, ночью связка лопнула. Теперь операцию сделаешь месяца через два. Почему? Потому что сначала надо ждать, пока срастётся, потом будем делать операцию. Блядь! Это я прям пиздец расстроился. Как же так? Прямо на большом пальце, не разгибается. Долежал я неделю, выписали меня. Выхожу, Костька с Ромео сделали сайт. Простенький, Формат 18, фотография Адольфа Гитлера, и написано, что «Вы можете заказать музыку». Сидим, ждём, когда будут музыку заказывать? А музыку не заказывают, что такое? Думали, думали, оказалось, что сайт надо раскручивать. Ладно, сейчас на работу выйду, напечатаю наклеек Формат 18, буду клеить, и люди всегда смогут сайт найти. Я же был на больничном, времени много. Надо не просто рекламу сайта, надо снять видео с драками, а на видео наложить музыку, которую можно заказать на нашем сайте, люди посмотрят и закажут, вот и реклама, тем более, что востребованный продукт. В интернете тогда правого видео практически не было, тем более, с акциями. Что делать? Надо снимать избиение врагов. Кто враги? Дла начала надо снять избиение какого-нибудь панка-антифашиста. Хорошо. Собрались вчетвером: я, Костька, Ромео и Фауст. Костька, как самый дохлый и одетый в косуху, играл панка. Вагон. Сидит Костька в дальнем углу, заходит Ромео с Фаустом, я за ними с видеокамерой. Они заходят. О, нихуя, панк! Бьют его, месят, всё охуительно. Приехал домой, быстро залил через USB видео на комп. Но видео получается странное, как будто с эффектом стробоскопа, не перегоняется полностью с камеры. Ну и ладно, и то пойдёт. Нарезал быстро само видео, приделал фотографию Адольфа Гитлера, которую отфотошопил, сделал в красно-чёрных тонах и наложил музыку, в описание файла добавил: «Эту песню вы можете заказать на сайте format18.org» и диск на следующий день передал Костьке, чтобы он заливал этот ролик. Звоню на следующий день. Ну что, как? 20 скачиваний. Да ладно? Пиздато. На следующий день. Сколько? 60 человек посмотрело. Ебать, 60 человек! Уже круто, это уже бригада. Стали мы с Костькой по вечерам перезваниваться, как там сайт работает? Его же надо переделывать, апгрейды делать. А у Костьки была проблема: он пил пиво по вечерам. Пил сильно, и если не сидеть с ним постоянно, то он мог или играть в игру, или уснуть, или идти бухать. Приходилось постоянно беседовать. Решили наснимать кучу таких роликов, потому что уже дошло до 200 просмотров, а заказов практически нет. Ладно, прошло время, мне пора выходить на работу, месяц прошёл. В первый день работать неохота, вообще никак. Ладно. Первый вопрос, который задала Ира: Как ты так умудрился? Как ты теперь дрочить будешь? Ну ты взрослая женщина, а такие вопросы задаёшь. Здесь плюс в чём? Ты ложишься на спину и девушка у тебя прыгает сверху. Руки же повреждены. Ир, ты можешь в рот взять, можешь сама сверху сесть, отстань от меня. Дурак. Ушла. Сел я на рабочее место. Надо идти к врачу, связки снимать в поликлинику. Что я, дурной что-ли? Время тратить... Взял нож, стал разрезать себе швы. Надрезаю шовчик, вытаскиваю, разрезаю, вытаскиваю зубами. Как-то я не подумал, что люди-то работают, а вытаскивание швов интересней работы. Тишина. Ты что делаешь? Швы вытаскиваю, снимаю. Это же нельзя. Как нельзя? Всё уже зажило. Это же надо в больницу. Да ладно, мне похуй. Может домой пойдёшь? Да ладно, зачем? Максим, иди домой. Ну хорошо. И съебался! Работать вообще не хочу. Надо связку зашивать, чтобы большой палец работал, собирать справки, в поликлинику сходить, кровь сдать, мне всё это сказали собрать и тогда дадут плановую операцию. Блядь, вот как меня принимали с улицы, так не нужна была флюорография и справки, сейчас блядь, понадобилось. Такие правила, я ж бедный, не могу взятку дать. Хорошо, я в банке крови взял анализы, там сразу дали, хорошие, полноценные. Флюорографию и анализ мочи пришлось сдавать в поликлинике, к терапевту идти, это пиздец. Кругом очереди старушачьи, они с 6 утра все занимали, у них у всех звания ветерана труда и героя Советского Союза. Молодёжь вообще ебаная стала, старух не уважает. Их надо к врачу-крематологу всех записывать и никаких проблем. Пришёл я в итоге со справками. Вот, готов ложиться. Через 2 недели ложишься. Блядь, 2 недели страдать. За эти 2 недели я успел напечатать целую кучу наклеек формат 18. Вечером делал наклейки в стиле «Будущее принадлежит нам», «Будь белым», «Красота спасёт мир». Красота спасёт мир — нарисован орёл нацистский. Покупал в Комусе бумагу самоклеющуюся. Распечатывал на принтере, дикая скорость печати. Если в обеденный перерыв улучить момент, то можно спокойно напечатать 200 листов и никто не заметит. Чем я и занимался, напечатал по 1000 листов, на каждом по 8 наклеек, с Дедом нарезали их и у каждого в кармане колода из наклеек. Лучше всего их было хуярить на платформах на эскалаторах, потому что люди ездят, срывать не успевают. Стали их всем раздавать, все клеят. Первый такой креативный нацистский сайт, как не клеить? 2 недели я кое-как отработал. Надо дальше снимать видяшки. Сняли видео с опиздюлением Идущих вместе. Собрались в метро, человек 6. Выбрали двух самых худощавых, нарядили их в майки Идущих вместе. Единственная проблема, что у них тяжёлые ботинки, бритые головы. Сидят в метро. Люди с работы едут, да похуй на них. Идёт 110 кг скинхед в маске, по вагону. Люди уже что-то недоброе заподозрили, пока я проходку одну снимал. Я на сиденье залез, чтобы удобнее снимать. Второй проход. Артём подходит, прям с ходу начинает ебашить, причём он весит сотку, а эти килограмм по 70. Поэтому у него получается швырять, долбить, ногами прыгать. Они даже если бы захотели сопротивляться, то не получилось бы. Единственный минус в том, что Артём немного переусердствовал и одному из участников ребро ботинком-то сломал. Хрен с ним. Приезжаю, наложил музыку Berzerker. Понятно, драки драками, но надо ещё что-нибудь весёлое снимать. Дай-ка я сниму ролик, что скинхеды — хорошие люди. Набрал всяких картинок унтерменшей, наскриншотил из фильмов, обработал их. Снимаем видео. Я надел майку White Power, надел маску. Наложил на стол кучу всякого оружия, книжки, канделябр. Ромео меня снимает. Как надо начать? Вспомнилась мне ОСП-студия: «Здравствуйте, мои маленькие любители спорта». Надо что-то позаимствовать. Здравствуйте, мои маленькие любители экстремизма. Там было снято по-другому в тот раз. Там было снято суровым голосом, без приколов. Здравствуйте, сегодня я проведу урок терроризма. Скинхеды — это брутальные радикальные жестокие маньяки. В терроризме главное — иметь много взрывчатки. Её можно заложить в людное место и там будет дохуя трупов. Мне так понравилась фраза «дохуя трупов», что я повторил её в ролике раз 6. Продемонстрировал нож, кастет, арматуру, дубинку, канделябр. Весело. Кадр меняется, но сижу уже я за столом, в белой рубашке, очках, Оружия на столе нет, только книжки и канделябр. Я объясняю, что это ложь, продемонстрирована СМИ из ЗОГа, а на самом деле скинхеды — это милые, добрые и интеллигентные люди. Мне показалось вполне весёлой эта видяшка, которая показала, что мы — нормальные люди, мы имеем свои политические убеждения, мы свои моральные ценности несём в мир. Выложил. 100 человек посмотрело за 2 дня, вот это старт масс-медиа. К тому времени прошло 2 недели, я уже должен ложиться в больницу. Лёг. Что мне делать? У меня с собой сотовый телефон, и оказывается, что с сотового телефона можно зайти на сайт и посмотреть число просмотренных роликов. Вот это очень интересно, я сидел, я с сотового могу в интернет заходить! Чудеса. Я помню, сижу в инвалидном кресле, в палате воняет же постоянно, смотрю количество просмотров роликов и радуюсь, что я сижу, а дело-то идёт. Провалялся я ещё 2 недели, выполз из этой дыры, хотя было прикольно. Потому что просыпаешься, завтрак, перевязка, можно дойти до бабушки, покушать, она жила недалеко от больницы. Пришёл в больницу, почитал. Больше там делать нечего. Выписался. Сижу дома. Работать опять не надо, ещё месяц больничного. С Наташей всё вроде замечательно, но Тёмыч подогнал мне свою подружку Свету. Из Заречья. Светка по сравнению с Наташей была даже не девушка. Она была гопница. Ходила в кожаной куртке, дермантиновой, сапогах, тоже, возможно дермантиновых. Ну а что, он мне её подогнал, встретились в лесу, сразу засунул руку в трусы, надо срочно вести домой и ебать. Иначе затягивать процесс общения с такой мадам не комильфо. Приволок домой, у меня есть ещё 2 часа до того момента, как ко мне приедет Илюша. Мы собирались снимать ролик про пьяного алкоголика-коммуниста. Затаскиваю в ванну, выключаю свет, закрываю дверь. В чём суть выключения света? В том, что если девушка не видит ничего, то ты можешь сам раздеться, а она не будет видеть. Что собственно, я и сделал. Ой. Ты уже разделся Ну да, что делать. Залезли в ванну. Надо помыть, иначе можно испачкаться. Помыл. Начинаем сами процедуры. Ебу её. Звонок в дверь. Пофигу, надо закончить дело. Опять звонок, на мобилу. Блядь. Илюша приехал! Света, подожди, сейчас я дверь открою. Надо включить свет, начинаю искать свои трусы и натыкаюсь на её трусы. Которые изнутри испачканы. Сзади коричневым, спереди какой-то белой хуйнёй, сами розовые. Блядь! Плавки натянул, у меня не то, что импотенция наступила, меня чуть кондратий не хватил. Пошёл, Илюшу встретил. Заходи. Сейчас я быстренько. Ну что, Макс, ты ко мне идёшь? Нет, надо видео снимать. Как? Видео превыше всего. Делу время, потехе час. Света оделась. Со злым видом уехала. Как так? С тех пор я изо всех сил стараюсь не смотреть на женские трусы, потому что боюсь увидеть эту хуйню ещё раз. Потому что второго раза я не переживу. Как и люди, 4-5 инфарктов и они умирают, так и я не могу видеть грязные трусы второй раз, я умру. Стали снимать видео. В гостях у красного. Илюша надел тельняшку, на руках я ему нарисовал коммунистические татуировки, серпы-молоты. И беру у него интервью. Оно происходит на фоне флагов, естественно, отнятых. СКМ, НБП, ещё какие-то. Я в шкафу хранил. НА столе бутылка водки, рюмка, бюст Ленина, вобла, какая-то хуйня. Как вы относитесь к фашистам? Я их ненавижу. С чем вы боретесь? Мы боремся за рабочий класс. С кем? С буржуями, с фашистами. А спортом занимаетесь? Люблю футбол, хоккей, смотреть по телевизору. Самый прикол в том, что я беру интервью в маске, на микрофон. И периодически бью ему по еблу этим микрофоном. Илюше я ещё наклеил усы, надел будённовку, такой гондон получился. Сидит, пьёт, чокается с Лениным стаканом. Я не пью, надо с Лениным чокаться. Закончилось интервью тем, что я случайно сломал микрофон, «ах ты блядь сука!» и давай его бить ногами. Взял интервью. Хорошо, если бы такой же ролик и Лимонова отпиздить, то это было бы здорово, но он бы не согласился. Снял я это, сел монтировать, наложил музыку Летова, получилось замечательно, весело, охуительно. Максим Марцинкевич "Деструкт!" – 5.и. После того, как Бус женился, у него родилась двойня, он переехал жить в Троицк к своей жене, естественно, он начал постепенно овощеть и у него появилось стремление легализоваться. Сперва он устроился на работу, ну понятно, семью надо кормить, да и я инженером работаю. Ничего в этом криминального нет, но проблема в том, что Бус стал пить, по выходным, пятницам. Звонит вечером, пьяный: - Тесак, да как там вообще, это все, ты понимаешь как мне тяжело, ты понимаешь, у меня дети, семья, я живу сейчас жизнью обычного россиянина... - Ты пить-то прекращай, нахуй ты это начал? - Ну как тебе сказать, ты же не поймешь, у тебя нет детей. - При чем здесь дети? Какого хуя ты бухаешь? - Нет, ты молодой еще, ничего не понимаешь, жизни не видел. Пить - это не значит бухать, это значит, что я просто расслабляюсь. Слышать это от Буса для меня было просто как ножом по сердцу. Я просто охуевал. Пытался что-то рассказать, но ничего не получалось. Бус стал тусоваться с Троицким отделением КПРФ, аргументировал это тем, что они там все националисты, просто не от Единой России же идти, а они там двигаются сами по себе, они нормальные. Его уважают, знают его взгляды, но тем не менее не отталкивают. - Ну и что ты с ними хочешь мутить? - Да вот, сейчас выборы будут в депутаты городской Троицкой думы, я хочу от КПРФ в депутаты баллотироваться. Ну, значит надо помогать, старшему соратнику, почему бы и нет? Тем более, что депутатское кресло это уже нормальное обеспечение финансами, административные ресурсы, можно залы для правых выделять, можно какие-то рабочие места организовывать, можно себе в карман деньги пиздить. Много всяких привилегий, если ты стал депутатом. Ну и не важно от какой организации. Мы все равно выступаем против демократических институтов. Настало время собирать подписи за кандидатов в депутаты. Звонит мне Бус: - Тесак, помоги собрать подписи, давай людей каких-нибудь подтягивай, будем по квартирам ходить, районы агитацией обклеивать и собирать подписи. - Ну хорошо. По ехали мы туда: Шульц поехал с Настей, Дед поехал со мной, еще несколько человек. Приезжаем, нас человек пятнадцать в итоге собралось помогать Бусу. Палыч ходит с красным КПРФовским флагом, машет им, нам весело, собрались в центре города на площади на какой-то, стоим тусуемся, красный флаг посередине с серпом и молотом, все в тяжелых ботинках, в джинсах, чисто красные скинхеды. С одной стороны смешно, думаю:"Сейчас подойдет какой-нибудь коммунист уважение высказывать, дадим ему пизды, ну или какие-нибудь красные скинхеды подойдут, мы их и загандошим", с другой стороны, конечно это все клоунада. Ну постояли, флагами помахали, людям листовок по раздавали, пошли по квартирам, разбились на двоечки, ходим. Я ходил с Дедом, у нас было два дома, которые надо было обойти, разложить листовки по почтовым ящикам, ну и у людей по квартирам попросить поставить автографы. Ну, по ящикам-то разложить легко, а вот с людьми разговор другой. Звоним в квартиру, выходит человек. - Мы собираем подписи за нашего кандидата в депутаты! - Нет, я не буду арсписываться! - Ну он идет как-бы от КПРФ... - А, коммунист? Я их ненавижу! - Нет, он идем от КПРФ, сам-то он нацист, и мы нацисты, Хаиль Гитлер! - А, ну если нацист, тогда ладно, против черных-то я конечно подпись поставлю. И так было в очень многих квартирах. Ну, надо сказать, что без особых проблем собрали мы все эти подписи, за два дня. Последний раз, когда мы ходили их собирали, смотрю - Бус сидит пивко пьет. Говорю: - Это что за хуйня-то? - Бля, Тесак, ты понимаешь, тут соратник мой я его с института не видел, вот он пришел, я с ним не мог пивка не выпить, давай с нами потусуйся. - Зачем? - Ну пообщаешься, я тебя с ним познакомлю. Я смотрю, сидит какой-то говна кусок, к кожаной куртке с пивом. Я, конечно, Буса уважаю, но не до такой степени, чтобы сидеть с говном знакомиться и общаться. Понятно, что это его какой-нибудь институтский друг, но мне-то какое до этого дело. - Не, я поехал. Я сюда с Дедом приехал, с Шульцем, все я сваливаю. Ну и съебался. Пока мы ходили, там Бусу помогали еще и Троицкие скинхеды, ну они такие, вроде и скинхеды, но в тоже время волосатые какие-то, непонятного вида, алкаши и полуфанаты. Ну, вроде веселые ребята, ходим, они мне: - Макс, а мы смотрели видео, которые ты наснимал. - Ну и что, как? - Блядь, пиздатые ролики, а вот "Дохуя трупов" вообще крутая видяшка. Когда еще будут? - Ну, сниму, будут. - А что, будешь постоянно снимать? - Ну да. - Вот это крутая тема, то что надо вообще, это ахуительно! Я думаю:"Нифига себе! Ребята вообще меня знать не знают, а видео смотрели! Хорошая вещь - интернет-пропаганда, надо дальше ею заниматься." В то время в России активно пиарилась тема, что вот-вот будет оранжевая революция. Вот один из них мне передал диск, на котором негр какой-то пел песни перед какими-то украинскими христианскими фанатиками "Бог мне разрешил! Бог дал мне право учить вас, как правильно славить бога! Откуда я это знаю? Я еще раз говорю - потому что, бог мне разрешил!" Смешное видео. А потом этот негр-сектант на митинге за смену власти в украине выступает. Думаю:"Ну да, ахуительно". Надо видяшку сделать, сделал из этого нарезочку, антиоранжевую. Пока мы ходили, обсуждали это, мы пришли к выводу, что первые, кого оранжевые загасят будем как раз мы. Потому что оранжевые - кто такие? Это жиды и всякая мразь. То есть, если существующий решим - это воры и коррупционеры, а оранжевая мразь - это жиды и воры, значит они должны будут первым делом уничтожить националистов. поэтому решили, что с оранжевыми дружить не будем. В то время, как увеличивались обороты по просмотру видео, у Ромео появлялось все больше заказов. Я с него денег-то не брал, даже за сайт, но он регулярно рассказывал, как ездит отвозит музыку. Сейчас вот-вот окупятся его затраты на приобретение дисков самих, и все будет нормально. Как-то рассказывает он мне, что позвонили ему куда-то в Алтуфьево, заказали несколько дисков, приезжает он туда, стоит человек шестьдесят, думал, что все, здесь пизда пришла. Нет, купили диски, отдали деньги: - Почему один приехал?, - спросили, - Мы думали весь формат приедет, хотели к вам присоединиться. - Как присоединиться? - Ну вот хотели в Формат18 вступить, тоже акции мутить. - Да не, ребят, у нас интернет-магазин. - А, мы думали, что у вас бригада, что будем с вами действовать. - Не-не-не, это магазин просто. - Ну ладно, жалко. Один раз мне такую историю рассказал, другой раз его человек двадцать встретило, еще какая-то бригада. - Тесак, что-то непонятное происходит, с нами хотят объединяться. Костька тоже торговал музыкой, но о таких массовых встречах, я от него не слышал. Может быть он оговаривал, что приедет один и просто привезет диск, но тем не менее. Тут начались какие-то стремные движения со стороны Буса. Как то говорит: - Тесак, ты что за ролики снимаешь? - Ну а что? Нацистская пропаганда. - А почему у тебя есть ролик, на котором четыре мужика ебут в жопу телку, а ты в маске говоришь, что вот так антифашисты борятся за права евреев и национальных меньшинств? - Ну, смешно, нормально. Антифашисты дают всем в жопу, а что? - Это же загас! - Почему загас? - Ну это пиздец! А там реально был ролик, где я взял кусок порнухи, вырезал, где телку ебут вчетвером и наложил туда веселый, стебный текст. - Нет, это сниматьнельзя! - Всмысле нельзя? - Все, кароче ты заканчивай с этой жопошностью, давай сделаем ред. совет, каждый ролик будем обсуждать, выносить на решение, если все члены совета одобрят этот ролик, то ты будешь выкладывать его на сайт, потому что в противном случае не получится слаженной работы команды. - Нафиг она нужны? - Ну потому, что ты херни наснимаешь, ты дебил. - Я буду снимать что хочу, мой сайт. - Как это твой сайт, где субординация, ты что ахуел? Снимаешь всякое говно, какие-то жопы выставляешь. - Я не буду никакие ред. коллегии поддерживать, потому что сегодня один заболел, завтра другой забил, мне надо ролики выкладывать, а не ждать пока вы там все одобрите. Что я буду переделывать что ли по вашим желаниям? Ты вообще к этому отношения не имеешь. Ну, поругались на эту тему, я забил на эту тему, ну его в пизду, снимаю пропаганду, что такого? Что хочу, то и делаю. Как меня будет человек, который по выходным бухает каждый раз, учить какую пропаганду снимать? Это неправильно. Проходит какое-то время, звонит мне Бус, говорит: - Тесак, у меня заболел ребенок, дай мне сто долларов. - Ну хорошо, будет зарплата, вот с зарплаты дам тебе сто долларов, у меня зарплата через неделю. Кароче, получил я зарплату, отложил сто долларов, думал, позвонит, я отдам. Прошла неделя, прошло две недели, он не звонит. Ну, поехали мы на горбушку, купил я штатив для камеры, чтоб можно было снимать уже более профессионально, что бы все не тряслось. На следующий день приехал на работу с ним, там стал его проверять, тут звонит Бус: - Ну что, Тесак, давай сто долларов. - У меня ста нету, сейчас только полторы тысячи рублей осталось. - Блядь, ты обещал сто долларов! - Ну во-первых не обещал, а во-вторых ты же не позвонил, когда они были, вот полторы тысячи могу тебе дать. - Блядь, ты ахуел, ты гандон!, - и положил трубку. Я звоню еще одному товарищу: - У тебя деньги есть? - Есть, а что? - Полторы тысячи в долг есть? - Да есть. Перезваниваю Бусу, говорю: - Вот у меня полторы тысячи, и вот еще у парня полторашка есть, сейчас тебе сто долларов дадим. - Мне нахуй ничего не надо, ты мне обещал сто долларов, ты мне их не дал, какой ты товарищ? - Я тебе нашел сто долларов, что тебе еще надо? - Нет, ты обещал, ты не сделал! Ну тут я понимаю, что это уже все, какие-то доебки пошли, ничего здесь хорошего не получится. Пытались ситуацию решить как-то, но потом до меня все-таки доперли истинные причины такого поведения. Оказывается просто-напросто семья, дети сильно меняют мышление человеку с одной стороны, а с другой стороны надо же коллектив разрушать или из него выходить. Но выходить из него это не круто, не скажешь "Ребята все, я устал, отступил на пол пути и изменил всему, что когда-то было свято". Нет, это не круто, это загас, проще внести какой-то разлад, вопли, скандалы, атмосферу какую-то невменяемую устроить, постепенно само все загаснет и можно на все это дело забить. Ну, так и произошло. Вся эта русская цель постепенно просто-напросто развалилась. Ну и хрен бы с ней. Как-то все к этому и шло. К Я периодически занимался тем, что снимал ролики, надо же сайт обновлять, это же интересно. Комментарии читать, кому понравилось, кому не понравилось, что люди думают, творческая самореализация. Пришли в зал в выходные, стали снимать ролик о том, как реперы должны вести себя при встрече со скинами. Ролик довольно поучительный. Начнался с того, что я сижу в спортзале на скамье, жму штангу. Здравствуйте, любители экстремизма, сегодня у нас в студии гость. Приведите гостя. Входит Бегемот, притаскивает за шиворот репера, бросает на пол и репер начинает объяснять зрителям, как надо вести себя на улице, если ты встретил скинхеда. Репер на самом деле — не репер, естественно, а динамовский фанат, который наотнимал шмоток. Объяснил, что если вы видите скинхеда, то его надо обойти, если их двое — то надо обязательно обойти, если их несколько — то убегать. А если вас уже поймали, то не сопротивляться, по-любому получите пиздюлей, отдайте ценности и спокойно идите дальше. Суть простая: весёлая и не очень идейно выдержано, ограбление репаков. Но жизнь такая была, тяжёлая. У репера забрать плеер или сотовый телефон всегда нормой было. Потому что трофеи всегда забирали у побеждённых. Помню, снимаем мы на улице десятый эпизод, как репер получает пизды. Шёл Дед с Фаустом, мимо них должен был пройти этот динамовский фанат, получить пендель, побежать и упасть на жопу. Снимаем третий дубль, выскакивает чурбан, за ним гонится мужик. Чурбан съёбывается, мужик его догнать не может, в тельняшке. Надо помочь. Стартую за ним. Догоняю, с прыжка снимаю его ногой, потом ботинком по еблу, тут Дед с Фаустом подлетают, бам-бам по еблу чурбану. Оказалось, что это снимали на камеру. Один ролик сняли с опиздюлением реальным и один художественный. На следующий день решил я снять ролик про газовые камеры. Юмористический. Маек взял штук 6 идущих вместе. В раздевалке построил малолеток. Человек 6-7. Кто-то в майках, кто-то по пояс голый. На руках написали номера. Суть в том, что они паразиты, они пьют кровь общества, но реально ничего не производят, поэтому их надо уничтожить. Идущие вместе идут в газовую камеру. Там душ, я раскидывал гранулы, я раскидывал их на пол, потому что Циклон-Б был в гранулах. Всё закидываю, жду пока растворится, это делал Дед. Ты что делаешь? Вот паразитов Циклоном-Б травлю. Ты что, дурак? Уже давно распылён Циклон-Ц для борьбы с паразитами. И распыляю его, все паразиты уничтожаются. Такая была задумка. Мы сняли первый кусок, где выставленные паразиты стоят, показывают номера на руках. Тут приходит администратор этого зала. Что вы здесь снимаете? Ничего. Блядь, вы что-то здесь снимаете. Нет. Покажи, что вы снимаете. А тогда не было флешек, была кассета, и вытащить я её не успел. Файл никуда не скинуть, администратор прошаренный. Стирайте, или заниматься тут не будете. Пришлось стереть. Был бы хороший ролик. Еду я как-то с работы к бабушке. Сел в автобус, стоит скинхедовец. Я-то на палеве, как обычно. Стоит, Лонсдейл, наушники, джинсы. Переглянулись, кивнули. Начинаем базарить. Оказалось, что он состоит в НДПР, Севастьяновский кружок национал-патриотов, идейный. В чём суть НДПР? Вот, у меня есть книжка, Севастьянов написал. Выдал книжку, хорошо. Обменялись телефонами. Оказалось, что он с Дедом рядом жил, знал его. Звали Лёхой, стал Лёха с нами в зал ходить. Так как у любого скинхеда должна быть кличка, у него она тоже появилась. Он требовал, чтобы его звали Связистом. Но он не похож был на связиста, хотя учился на него. Но у него было небольшое пузико, и стали звать его Жирненький, прилипло. Странно, что Жирненький был скинхедом, потому что он не особо агрессивный и добрый парень. Но с нами общался, занимался. Через пень-колоду, но ходил. Не курил, не бухал, стремился к развитию. Как-то идём из зала, я, Дед, Жирненький. А я злой, потому что приставал к Деду уже давно, чтобы он познакомил меня со своей двоюродной сестрой. познакомь! Нет, нихуя. Почему? Потому что ты урод, ты всех ебёшь, не буду. Сволочь! Там такая сестра, а ты не хочешь знакомить. И идёт навстречу таджик. Ну значит ему по еблу дам. Таджик падает, в кусты улетел, Дед за ним подрывается. Прорвался за ним, у таджика слетел кроссовок, но он с такой скоростью ломанулся, что Дед его не поймал. Знаешь, это тебе надо было в ухо дать. Почему? С сестрой познакомь! Вот видишь, таджик пизды получил, что дальше будет? Ну, конечно, молодец, семью свою защищает. Стали снимать наши тренировки. В выходные, когда людей поменьше. Набрали скинхедов-качков из знакомых. Не было настоящих здоровяков, но приехало 7-8 человек в зал, и давай, кто может, красиво всё исполнять, тренировка конечно, получилась непрофессиональная, но по тем временам было круто. Штанга, присяд, становая, бицепсы. Бегемот учился в мусорской академии. Пока он занимался со штангой, мы с Дедом пошли в раздевалку, Дед нацепил на себя его бушлат, и зиговал в нём в милицейской форме и шапке на 2 размера больше. Получился ролик мотивирующий, и намекающий на то, что милиция тоже за нас, чтобы люди не думали, что нас всех будут крутить менты, если они думают, что менты за них, то это развязывает руки. Формат 18 развивался. Чем больше людей смотрят, тем больше людей на сайте. Сделали там чат. Люди сидят, что-то пишут постоянно. Сообщения. Там уже девчонки сидят, постоянный приток новых. Один раз Жирненький с Дедом договаривались, во сколько они идут в спортзал, забились встречаться на Молодёжной, через этот чат. Написали время, пришла девка. Я с вами в зал хочу. Ты кто такая? А я вот на формате в чате прочитала, тоже хочу. Какое палево, в открытом доступе пишут! Девки сами бросались. Она была стрёмная, пришлось её отправить домой, но сам факт. Потом пришло в голову, что надо сделать новый дизайн. Агрессивный и брутальный, но я не дизайнер. Сайт стал выглядеть так: в углу зигует Гитлер, рука поднимается-опускается, поднимается-опускается. Кирпичная стенка, где чат, которую окаймляет колючая проволока, на которую налеплены разные ножи и тесаки. Холодное оружие с сайта кухонной утвари. Креативный дизайн. Сейчас вспоминается смешно. Прорыв просто. Сижу я как-то у Наташи дома. Время час ночи. Пора и секси-тайм произвести. Проблема в том, что у неё в комнате стоит компьютер, за которым сидит её братец младший, панк. Сидит, играет в тупорылую игрушку, Neverland. Ты что там сидишь? Игра хорошая. Игра хорошая, но пора бы уже спать. Но мне интересно, подхожу, смотрю, графика говно, никакой анимации, нажимаешь, куда ты ударишь, куда тебя ударят, куда блок сделаешь, если угадал, то ты отбился. 2000 человек онлайн. В час ночи? Да. В чём прикол? Вот у тебя есть герой, ты можешь его прокачивать, у тебя доспехи разные. Что за доспехи? Ну вот, например, доспехи дракона. Они 500 долларов стоят. Реально? Да. Какой дебил их купит? Не, их круто купить. Почему? Потому что их можно за 30 долларов в день в аренду сдавать. Купил и барыжишь, нихуя себе. И что? Ну вот тут есть боги, они создатели игры, они доспехи выпускают, ещё что-то делают. А можно покупать себе различные атрибуты, это денег стоит. Я чуть скидываю. Идея очень интересная. А если сделать такую же игру, только про современную реальность, что можно играть за нацистов. И чтобы бить чурок, надо покупать анаболики, ботинки. Родился хитрый план сделать такую игру. Начал над этой темой думать. Поговорил с программистами, сказали, что можно попробовать. Долго делать? Месяца за 3 сделаю. Заебись, если будет игра, если 500 долларов доспехи и 2000 человек онлайн сидят, то это дикая прибыль. Стал заморачиваться с онлайн игрой. Но что-то в итоге заглохло, программист спрыгнул. В голову пришла идея, что неплохо бы в лесу снять шоу «Последний герой». В лесу живут скинхеды, у них поселение, надо шалашей настроить, костёр, в общем шоу о выживании, но все нацисты, надо снимать на камеру и выкладывать в интернет. Пошли с Дедом разведывать местность. В Крылатском есть лес на Рублёвке. Не весь исхожен, можно и поснимать. Пришли, вроде место хорошее есть. Начали яму копать, но забили. Дед, давай видео снимем. Какое? Про холокост. Похоронное бюро Холокост поможет утилизовать трупы унтерменшей. Давай. Наснимали. Нашли в лесу пруд, что если массовый заказ, то проведём массовое захоронение, скидки сделаем, никто не будет жаловаться. Обращайтесь! Получился довольно хороший ролик, который неплохо разошёлся. В это время батя Наташин всё сильнее на неё давил. Не переставал справки на меня наводить и объяснял Наташе, что у неё будут из-за Максима проблемы, ничего хорошего не получится. Не сказать, что он был сильно неправ, но Наташа сопротивлялась, но постоянно находилась в нервном напряжении, потому что я мог прийти домой только тогда, когда нет дома отца, потому что если он дома, то это всё, это неприветствуется мой приход туда. Как-то приехали ко мне журналисты на работу. Позвонили с ОРТ. Вышли на меня через Добермана, парень знакомой девки хотел снять интервью про скинхедов, вышли на меня. Сидит шеф за рабочим столом. Ох, Макс, журналисты приехали. Я выглядываю, там штатив, микрофон. Это ко мне. Да, конечно. Зря сказал, надо было сказать, что за жратвой иду. Спалили меня, вышел, стал рассказывать, что мы являемся, национал-социалистами, надо менять конституцию, потому что там не представлены интересы русского народа, законы принимаются не в интересах русского народа, существование русского народа вообще нигде не прописано никак. Это не наша власть, мы будем с ней бороться, причём журналиста звали Марк Подрабиник. Еврей, но он дал грамотный комментарий, что да, Тесак, вот он излагает свою позицию. Обычно журналистам совершенно нетяжело сказать, что нацистский гондон скажет следующую хуйню: «А...эээ....ммм», и нарезать, что им надо. Но он так не сделал. Этим он меня удивил. Потом у меня случился день рождения. Решили отметить в лесу. Заодно видяшек поснимать. Встретились, нас человек 6-7 было, пошли в Копейку, купить жратвы, сока, углей, салат. И лопатку, для того. Чтобы копать землю под землянки, для реалити-шоу. Выходим из Копейки, движемся в лес. Для этого надо пройти через площадь защитников неба, на которой постоянно тусуются репаки, велосипедисты, байкеры, скейтеры. Тусуются, катаются. Ща, можно приколоться. Как? Увидишь. Надо спуститься, я начинаю орать «Слава Руси». Идём, орём. Репаки начинают съёбывать. Они же не знают, собираемся ли мы их пиздить. Детишки в одну сторону, кто постарше — в другую. Все съебались. Пошли мы посмеялись. В лесу поели шашлыков. Сняли видео о том, почему мы едим шашлыки? Потому что кто не работает, тот не ест. Были молодые, глупые. Также передал привет детям Африки, у которых не работали ни отцы, ни деды, поэтому они голодаем, а мы едим свининку. После, собрались домой. Подожди, надо снять начало ролика о том, что мы приглашаем модников на день здоровья в лес. Прошли мимо Копейки, я сказал, что мы сейчас хотим пригласить реперов, согласятся ли. Они не согласились и съеблись. Получилось весело. Стали отмечать день рождения у меня на даче с семьёй. Надо отдельно с соратниками и с семьёй. На даче как: поставили 2 стола, сели родственники, мангал, я сам сделал шашлык, всегда сам. Покупал лопатку свиную, отделял жилки, жир. Туда уксус, соль, перец, лук, перемешиваешь, лимон и всё. Оставляешь на сутки, на следующий день охуительный шашлык. Бабушки речь сказали, что не пьёт не курит, хороший внучёк, только если бы волосы ещё отрастил и хернёй перестал заниматься, то всё. Был бы хороший человек. Мы тебе желаем перестать людей бить. Спасибо, перестану. 21 год исполнялся, я стал взрослым по всем мировым стандартом. Наташа подарила мне тогда спортивные штаны Flex Gym и спортивную кофту Flex Gym, мне она очень понравилась, везде в ней лазил. Наташа уехала домой, я проводил её до автобуса и на том же автобусе ко мне приехал Дед на дачу. С ним мы пошли вредить Старой Умногале. Кто это? Это старуха, которая распространяла про меня гнусные слухи. Когда мне было 14 лет, она всем рассказывала, что я пью у неё под забором, курю, бросаю шприцы и ругаюсь матом. Дело в том, что я никогда не бухал, не курил, не бросал шприцов и матом не ругался до 16 лет. Старуха стала моим заклятым врагом. Как-то наспор в 14 лет я пошёл на кладбище. Притащил в доказательство венок. Тусуемся, венок я Тёмычу на шею надел. Снял, повесил Старой Умногале на калитку. Оказалось, что у Галиного мужа было 9 дней, дикое разбирательство, кто сделал, решили, что наркоманы. На 9 мая пошли гадить. Выкопали под калиткой яму, вылили туда ведро говна, положили бутылку водки, наполненную водой, положили книжку Капитал, на калитку повесили старые трусы и прикрепили поздравление с 9 мая для ветеранов. На этом мы с Дедом закончили хулиганские действия. На следующий день я с Ромео поехал на поклонку. Там День победы. Сборище всяких дедывоевальцев, потреотов, в основном пьяное быдло. Под каждым кустом спит россиянин, иногда целыми партиями, ходят толпы чурбанов, которые радуются победе дедов, трезвые россияне, которые ищут, что выпить. Приехали на Поклонку, снимаем толпы чурбанов, которые ходят с российскими флагами, ветеранов, которые воевали не за то, чтобы чурбаны тут ходили, а за страну, но они не знали, что страна с ними так поступит. Пойдём синагогу снимем. Какую? Да тут есть. Да ладно? Пойдём. Приходим, реально синагога, евреи ходят, с пейсами. В кипах. Недалеко мечеть. Деды же воевали, чтобы синагоги с мечетами были. Вечером монтировал видос. Полный диссонанс с тем, что показывают, с тем, что ветераны думают на самом деле. В России хорошая традиция вспоминать ветеранов на 9 мая, их надо чествовать, дарить подарки, чем дальше от войны, тем меньше ветеранов, тем можно дороже подарки дарить. Вы ж наше всё, вы воевали, прошло 9 мая — идите нахуй в собес. Видео получилось неплохое. Ещё в мае должен был состояться конопляный марш. Это наркоманы требуют легализацию конопли. Если легализовать, то потом можно легализовать другую наркоту. Но если реально оценивать ситуацию, то никотин — это больший наркотик, чем конопля, но они разрешены. Водка, ещё больший наркотик, но разрешена. Я помню, где-то смотрел интервью с Агатой Кристи, так это они говорят, потому что мы открыли америку. А если бы Америка открыла нас, то сейчас был бы разрешён кокаин, но пить было бы нельзя. Логично Суть нашей поездки на Арбат была такова: поймать растаманов и дать им пизды. Приехали. Ищем. Я одет практически под растамана, кроссовки, джинсы, растаманская шапка. Я как-то шёл, смотрю растаман уебанский, елё оторвал шапку от головы, дал пендель и забрал себе. В ней и поехал на Арбат, чтобы меня за своего приняли и не испугались. Ходили, искали, нету. Давай снимем Костьку в виде растамана. Надели шапку на него, вокруг толпа скинов, но их не видно. Он вещает, что: Мы требуем легализацию конопли, сегодня нам разрешат коноплю, завтра разрешат тяжёлые наркотики, ширяться. Да! Ура! Мы наконец-то поборем этих мерзких бритых. Сняли видяшку, потом прошлись по Арбату с криками «Слава Руси» и я поехал домой. Ребята расходятся. Уже идут к метро, смотрим, стоят уебаны. Здравствуйте, парни. Привет. Я корреспондент ОРТ, хочу взять интервью. Да, конечно. Рассказали, что хотят, спели песню «Мой чемоданчик, набитый планом». На этом освещение конопляного марша было закончено совершенно бескровно. Н Тайлер решил организовать в Строгино бойцовский клуб. Собрать скинхедов со всей Москвы и устроить драки. Так как Тайлер молодой совсем, то собрать со всей Москвы он не сможет. Хотя бы человек 20 ему подогнать, люди соберутся желающие, дело пойдёт. Собрались я, Дед, Ромео, Артём и поехали. Тепло, лето, в Строгино есть овраг, там речка течёт. Доехали до Сходненской, нас человек 10 в троллейбусе. Мы зашли в переднюю дверь, в заднюю забегают человек 10 фанатов, наматывают бинты на руки. Бинты-то они наматывают, но они весят килограмм по 70, я в то время весил 110, Артём — 110, ну и с нами было человек 5 крупных ребят. Шансов нет. Пойду разберусь, может пиздюлей хотят. Что кулаки мотаете? Мы за ЦСКА, вы за кого? Ни за кого, а вы? За ЦСКА, вот с мясом забились. Подхожу. Есть кто за мясо? Похуй, всё скины. Подхожу к парням. Не, мяса нет. А мы вот в овраге забились, думали, это вы как раз едете. А что забились? Забились 10 на 10. Может проводите нас туда. Не вопрос, мы тоже в овраг, щас проводим, у нас там бойцовский клуб. Тут их начинаем пугать. Парни, вы наверное, с Юнионом забились, щас вас там честно, но убийцы загондошат, положат. А ребята все молодые, не бойцы ещё, 17-18 лет. Но вы посмотрите, чтоб честно было? Да-да. Выгрузились, идём. Тут у нас проблема. Нас девять. А забивались десять. Можете помочь? Давай, поговорите. В овраге их уже ждут. 30 человек, 10 бойцов, 20 ещё смотрят. Идут разговаривать, типа мы приехали, нас 9, давайте один скин за нас. Они посмотрели — нахуй, нам не нужны замены. Оппоненты тоже по 70 кг. Одного убирают, выставляются 9 на 9. По пояс разделись мясные, собираются драться. Кони начинают креститься. Начинается махач, кони половина падают, половина пытается отбежать. Расход, построились. Начали. Опять расход, строимся. Давайте мы сейчас двоих заменим, встанем. Ещё раз сойдёмся. Не-не, нахуй, спасибо. Нам хватит, мы домой. Ладно. Пожали руки, спасибо за честный бой. Тут подходит наш бойцовский клуб, на чистых руках в кроссовках. Подходит человек 20 скинхедов, в тяжёлых ботинках, с ножами на поясах, как надо. Фанаты быстро съебались. Мы начинаем наше мероприятие. Несколько человек изъявило желание драться, остальные смотрят. Надо снимать видео, чтобы людей агитировать за такой здоровый образ жизни, за бои, чтобы не быть эмо или скейтером. Поделились по весу, поспаринговались. Дед нормально выступил, Ромео подсечку сделал, я нормально выступил. Надо ещё что-то снять. Пошёл, взял Лонсдейл. Иду, рассказываю, что в русском лесу хорошо отдыхать русскому человеку, если бы конечно, не выпивающие гондоны. И три человека сидят, поют песню «Ой мороз-мороз, не морозь меня». Естественно, у простого человека какое желание, когда он слышит пьяные голоса? Дать пизды. Я даю пизды этим троим и говорю, что больше они не будут пить пиво, водку, и курить сигареты. Фактически, я спас людей от алкоголизма путём навешивания им по ушам. Сняли второй ролик. Двинули с оврага, выходим, смотрим, идут два чурбана. Не трогаем их, надо свалить! Чурбан поворачивается, начинает орать. Гиви, Гиви. Прямо, через наши головы, двое наших это не стерпели. Начали пиздить чурбанов. А раз молодые начали, то те, кто постарше, тоже подключили. Отпиздили чурбанов. Мы забежали в троллейбус. Тут я смотрю, в конце троллейбуса стоит чурбан. Пошли, интервью у него возьмём. Сейчас думаю, что просто возьмём, какого хера ты сюда приехал? Ты понимаешь, что подрываешь экономику? Нахер ты здесь тусуешься? Подхожу. Уважаемый, хочу взять интервью. Иди у другого возьми. Охуел? Не, у другого бери. У тебя возьмём! Нет, не хочу. Один из скинхедов, который рядом стоял, возмутился такой дикой грубостью, и дал чурбану по еблу. Тут уже мне пришлось подключиться, схватил за шею, нагнул вниз, дал коленкой. Может нос разбил, джинсы испачкал. Он прям как давай рваться, а тут уже видят, что чурбана пиздят и весь троллейбус подрывается. Хач дико рвётся, через всех прорывается, тут подхезжаем к остановке. Его пиздят, вылетел на улицу и по съёбкам во дворы. Худощавый, вообще из себя ничего не представляет, а как рвался! Мы тоже выскочили и врассыпную. Потому что троллейбус остановился, водитель хотел двери закрыть, мы открыли и выскочили, нахуй надо. Разбежались. Приехали домой, я видеокассету перегнал, смонтировал роликов, из видео с опиздюлением чурбана вырезал все наши лица, всё в эфир. Получилась нормальная видяшка, ролик Бойцовский клуб, ролик Русский лес и несколько кадров клипа Скинхед-Скинхед. Надо сказать, что на этом мероприятии я познакомился с ребятами, которые мутили подставу для шавок. Они создали в интернете сайт ОБ46 (Объединённые бригады уничтожим фашизм, 46 — это destroy fascism). Создали сайт, пишут антифашистскую хуйню с целью выманить на себя какую-нибудь антифа бригаду и дать им пизды. Надо для этого снять какое-нибудь видео, чтобы они точно были уверены, что бригада антифашистов снимает видос. Антифашисты тогда были очень трусливые и на контакт шли неохотно. У них был сайт антифа.ру и они там дико пробивали, чтобы к ним случайно скинхеды в доверие не втёрлись и не убили. Думали, какое видео снять. Сначала думали, что антифашисты нападут на меня в метро. Типа напали, мы с ними дерёмся и разъезжаемся. Подрались и выпрыгнули на платформу. Потом решили, что красиво не снять. Решили по-другому. Идёт бригада антифашистов, увидели скинхедов, пьющих пиво, дали им пизды. Договорились снимать в парке на Соколе. Там как раз безлюдно по ночам, можно нормально всё провернуть. Собрались вечером, часов в 10 около метро, стоим, пошли в парк. В парке уже темно, я отошёл, из-за деревьев снимаю, типа из-за кустов. Идёт моб: «Э, что, боны что-ли? А, погнали!» Нападают на трёх парней, те разбегаются и где-то их бьют. Не видно ничего, но видно, что напали, как надо. Ребята такие крупные, моб сплочённый. Потом построились толпой, я тоже стал спиной к камере, и стали кричать «Антифа! Антифа!» Потом я поворачиваюсь к камере: «Ну вот, такая антифа, другой нету, приходится самим снимать». Мне это видео передали и сделали ролик. Последнюю фразу, где моё лицо, пока не стали выкладывать. Сделали только реальную часть. Разместили. Антифашисты повелись. Стали договариваться о встрече, несколько раз переносили, в итоге она состоялась. Забились на станции Полянка. Народу насобирали. Я предлагал их похитить, или хотя бы выманить подальше от Москвы на какую-нибудь станцию, их там всех схватить и заставить друг друга отъебать, засняв на видео. Тогда эти люди не будут ни на одном концерте, даже в интернете писать не будут, если они выебут друг друга на камеру. Хотя это наивное представление, они же антифашисты, выебут и выебут. Далее, антифашисты оказались более трусливыми и ехать за город отказались. Договорились на Полянке. На Полянке у меня тоже был план схватить их, вытащить во дворы и заставить отъебать друг друга и отсосать, потом на камеру снять и бросить. Встретились, поехали на Серпуховскую, отзваниваемся, антифашисты звонят: «Да, всё, мы на Полянке», «Сейчас приедем, бороться с фашизмом». Приезжаем на Полянку, выскакиваем из метро к магазину Молодая Гвардия. Стоят. 6 человек, мы их окружили. Антифашисты? А вы кто? Тут кто-то спалился. Мы нацисты. А вы кто? Мы фанаты. Как? Мы антифашистов выцепляем. Вы же только что сказали, что вы антифашисты. Да не, мы хотели поймать антифашистов, отпиздить, мы на них мутим. И мы же тоже на них мутим, вот и хрен знает, могло и такое случиться, что друг друга не поняли. Не хотелось бы втридцатером забить 6 невиновных. Я смотрю, стоит один. С бородёнкой козлячей, в лонсдейле чёрном, джинсах, мартинсах и стальными бусами уёбищными. Это что такое? Бусы. Нахуй тебе, ты что, антифашист? Нет. На пидора похож с ними. А парень крупный, как я весит. Нахуй тебе бородёнка такая? Вот, просто так. Как просто так, ты что, шафка? Нет. Я правый. Хрен знает. К другому. А ты что? Я фанат. Как звать? Лёша. Я из Ярославки молодёжной. А мы начинаем пробивать Ярославку молодёжную. Один подходит. Ты Шкобарь. Ну да. Тебе давали пизды на Коловрате за то, что ты не русский нихуя. Да нет, это всё перепутали, я правый фанат. Ты антифашист, не пизди. Нет. Я его отзываю. Ты признайся, что ты антифашист, тебе легче будет, и всё будет нормально. А если будешь отнекиваться, будет хреново. Да я тебе мамой клянусь. Тебя как зовут? Тесак. Я антифашист, я их сам ненавижу. Я их сам бы убивал. Хрен знает, мамой клянётся, рожа толстая, всё ебло в хлебных крошках. Стоим дальше. Они клянутся, что не антифашисты. Слышь, Саня сказал, что у того, который с бородёнкой, кличка Костолом. У кого? С бородёнкой который. Я отхожу. Саня, ты мне объясни, ты говорил, что есть шафка Костолом, который в 2 раза больше меня. Он не в 2 раза больше меня. Не, ну там это блядь. Подожди, ты говорил, что он в 2 раза больше меня, он на тебя напал. Подхожу к Костолому, хвать за горло, приставил нож. Берите его за руки, за ноги, всех потащили во дворы. Смотрят на меня, не двигаются, не хватают. За плечи всех придерживают, но не волокут. Что-ж такое-то? Сзади мент. Молодой человек! Смотрю краем глаза: ментовская форма. А с нами был товарищ, курсант, прикрывать нас на всякий случай. Молодой человек! Отъебись! А голос-то не его! Реально наряд милиции. Я держу Костолома за горло, ножик убираю, Костолома дёрнул на себя, он на жопу сел. Что случилось? Пройдёмте. Давайте отойдём. А я одет в куртку овощную, туфли, куртку и рубашку. Чистый инженер, в жизни не подумаешь, что я могу что-то такое мутить. Что здесь происходит? Я инженер, учусь в институте. Что происходит? Вчера отмечали диплом, был конфликт, разбираемся. Да? Ладно. Я уже ухожу и вы уходите. Тут: бам! Бам! Начали шавок пиздить. Забили антифашиста по кличке ЗОГ, дали бутылкой по башке, Костолом съебался, подъехало 2 наряда милиции, наши съебали в метро, шафки пошли во дворы. Идут мне навстречу. Я же не знаю, куда все делись. Эти идут четверо. Я мимо них прошёл, плечами растолкал, за ними бригада движется, человек 5. Думаю, надо пойти камеру взять и снять. Пока дошёл до метро, этот моб съебался. Надо доехать до следующей станции и их принимать. Поехали. Приезжаем. Серпуховская. В вагон забегает Саня. Рука в крови, красные подтяжки зажаты. Что такое? Блядь, накрыли этого гондона с бородой. Пизды дали, они ушли далеко во дворы, толстого бросили. Я ему в спину ногой уебал, он упал. Поймали Костолома, отпиздили его ногами, один достал бритву, порезал ему бошку бритвой, оторвали подтяжки красные, они были под лонсдейлом, а я не увидел. Оказалось, что в тот День нами были засняты на видео Костолом, Шкобарь, Нок и несколько гондонов, которые не стали известными. Сняли видяшку. Мне передали запись, я стал монтировать, надо чтобы весело. Я наложил песню группы Краски — Ты уже взрослая, в твоей квартире другие пластинки, на этой фразе Новодворская стоит с барабаном. Твои девчонки как с картинки — Алла Гербер, ты любишь группу Краски — Костолому бьют ногами по башке. После этого мне объявили, что я в Москве персона нон-грата, вышло так, что они сказали, что всё, меня поймают и убьют. Их акции закончились тем, что в течение двух месяцев у меня на домофоне появилась наклейка «Антифа», где ботинок давит скинхеда, хотя я жил дома, по прописке, естественно, я ходил с ножом, не было даже попыток меня подкараулить. До чего ленивые существа, даже удивительно. М С фильмом про то, как Дед стал скинхедом, всё закончилось ничем, потому что я снимал на камеру Буса, отдал вместе с кассетой, он записал что-то своё, фильм похерился. Но я не оставлял желания снять фильм, а не ролик. Написал сценарий. Писал всю ночь. Фантастический фильм про то, как Исус христос вернулся на землю во второй раз. Я никогда не любил христианство и христиан, презирал и ненавидел за религиозную составляющую, они пиздаболы, ни один человек не в состоянии исполнять все заповеди, которые изложены в библии, мало того, что христиане о них просто не знают, так выполнить их невозможно, значит человек, который объявляет себя христианином, автоматически становится пиздаболом. Не только поэтому, много причин, я не считаю, что надо подставлять левую щёку, надо поступать так, как хочешь, чтоб с тобой поступали. Надо поступать со всеми так, как хочешь, потому что им похуй и они будут так же делать. Надо, чтобы была совесть у человека, но эта совесть не дожна быть навязана еврейским пророком. И вот фильм. Про христиан. Исус христос материализуется на помойке, как терминатор, на юге россии. Голый, босиком. На помойке. Сидя на корточках, глаза открывает, смотрит по сторонам, надевает рваные сандали, идёт. Крадёт бельевые верёвки, закутывается, идёт. Бежит в Москву. В Москве он должен совершать всякие нехорошие вещи. Грешить, чтобы потом принести самого себя в жертву. Идёт, ворует ягоды в садах, крадёт металлолом на дачах, голосует. Останавливается машина, там чурбан. Подвези. Чем платить будешь? Нет денег. А. Расплатимся. Чурбан его сажает в машину, по жопе хлопает и ебёт в машине. Господь терпел и нам велел. Совершенно аморальный фильм, смысл такой, что исус не несёт ничего хорошего, христианство — моральный СПИД. Раз люди не соблюдают свои обещания и не живут по тем заповедям, которые бог дал, то он послал исуса во второй раз, тот стал бы дико косячить, людям бы стало стыдно и они бы попали в ад. Тогда может быть кто-то и одумается. Естественно, что ни один христианин не одобрил бы. Снимаем эпизод у меня на даче: исус крадёт малину. Тут его видит моя бабушка, с вилами гонит его, он пытается перелезть через забор, она колет его в жопу, он перепрыгивает через забор, убегает, роняя сандаль. Снималось весело, дня три убили. Треть фильма сняли. Тут случилось неприятное. Звонит Наташа. Надо встретиться, поговорить. Давай. Чувствую, что-то не то. Не ожидал подвоха. Стою на переходе. Пришла, схватила за руку, потащила домой. Что случилось? Молчит. Мне уже не по себе. Подходим к подъезду, я как обычно достал нож. Но всё нормально. Макс, у нас ничего не получится, ты прости, но нам надо расстаться. Я просто охуел. Сказать, что я удивился, это значит ничего не сказать, но я просто охуел. Одно дело поссориться, или косяки разбирать, что делать, но такое. Что случилось? Ты понимаешь, у меня отец, я его люблю и уважаю, он поставил выбор: или я с тобой буду, или я ему не дочь. Ты понимаешь, что он обо мне всю жизнь заботился, так что ты прости, я тебя люблю, но не могу папу не послушать. Я просто в ахуе, нечего сказать. Как так? Я тебя люблю, но надо расстаться. Сели на диван, у неё слёзы текут, у меня слёзы текут. Это пиздец просто. Хрен с ним, я не был идеальным парнем, я ей изменял, но это не значит, что я её не любил по-настоящему. Просидели так в обнимку, может час, может два, ушла. Смотрю: зонтик оставила. Оставила, наверное, вернётся. Подумает и вернётся. С тех пор я её ни разу не видел. Но не всё было так просто. Чтобы расстаться с обычной девушкой достаточно было стереть её номер. Я её не вижу, не слышу, мне наплевать. Здесь пиздец, я не могу работать, снимать видео, качаться, постоянно о ней думаю. Я не чувствую вообще ничего. Отпиздил какого-то хача в автобусе. Зверски избил, прыгал на нём ногами. Отпиздил. Вышел, троллейбус ушёл. Всё равно ничего не чувствую. Пошёл дальше. Стал собирать по двух-трёх девушек к себе в выходные. По две, три бывало. Секс, весело вроде как, но самое интересное, что даже во время секса вспоминал Наташу. Не знаю, что делать, просто полный пиздец. Надо отвлекаться. Звонит товарищ. Макс, сегодня около ВШЭ собираются шафки. Почему? Там у них будет конференция, лекция антифашистская. Во сколько, где? Там народ уже мутит, приезжайте на машине, поснимаете. Объяснил, как проехать. Подписали парня с тачкой, сидим вчетвером. Подъехали к самым дверям ВШЭ, я камеру достал. Около дверей тусуются толпа студентов, человек 25. Может быть антифашисты, но никакой атрибутики нету. Я звоню тем, кто должен был на них прыгать. Вы где? Недалеко. Видите около входа? Да. Прыгать будете? Да хер знает, они это, не они. Проверить надо. Надо. Давай подождём кого-нибудь, кого знаем в лицо. Ждём. 5 минут, 10 минут. Один уходит, другие приходят около входа. Сидеть надоело. Я должен был куда-то ехать. Ладно, давайте сейчас выйду, с камерой подойдём, подоёбываемся к ним на предмет антифашизма. Если они на меня прыгнут, бегите и хуярьте их. Разберёмся. Выходим вдвоём. В толпе начинаем доёбываться до всех. Ты антифашист? Нет. Ты антифашист? Нет. Ты антифашист? Нет. А что здесь делаешь? Во ВШЭ учусь. Понимаю, что это студенты. Поворачиваю голову в сторону нашей машины — там забор, кончается практически за бампером нашей машины. И там стоит толпа человек 40. Они бес палева стояли в 15 метрах от школы. Там принципиально шавок не должно было быть, потому что ни один шавка не станет тусоваться, когда около него трётся 30 скинхедов с бутылками и палками. А я не видел, думал, может они сами в подворотне, а тут скаут ходит. Доёбываюсь до одного, второго, третьего. Один на вопрос «Ты что, антифашист?» отвечает «Да!» Ага. Бить его не с руки, весит килограмм 60. Антифашист? Да. Почему? Я против фашизма. А что ты? В школе учебники истории читал, по телевизору сказали? Ну я не знаю. Ты понимаешь, что ты дебил? Я не знаю. Поглумился, возвращаюсь к парням. Это не шавки, это просто студенты тусуются, они не в курсе, что, где. Ну ладно. Разбег. Разбег. Мы с Артёмом сваливаем в сторону метро. Едут велосипедисты, человек 40. Колонна, с флагами, красными повязками на лицах, транспаранты. Вот они, антифашисты. Резко выбегаю на дорогу, и прям переднему велосипедисту бью по еблу. Он проезжает чуть, падает. Второму, третьему, бам, бам! Выбегает Артём и мы посреди дороги, они пытаются объехать и попадают под удары. Это как играть в Warcraft и поставить около рудника людей двух огров, они будут хуярить этих крестьян, гора трупов. Из 40 человек мы человек 15 скинули. Там ещё два парня подтягиваются, кто-то бутылкой начинает пиздить. Мы по съёбкам с Артёмом дали, убежали в здание, там ремонт, куча таджиков, насквозь пробежали, через стёкла выбитые вылезли, и спокойно пошли к метро. Как-то пришла инфа, что в Москве будет антифашистский концерт в районе метро Новокузнецкая. Надо собраться, ловить и пиздить антифашистов. Договорились с Бегемотом и Жирненьким о том, что встретимся, Жирненький возьмёт камеру и поедем на охоту. Встречаемся с Жирненьким. Готов? Да. Камеру взял? Нет, не взял. Ты что? Нахуй без камеры ехать? Не получилось, нету камеры. Поехали так. Приезжаем на Новокузнецкую, нету шавок. Вышли на улицу, нет нихера. Спускаемся опять вниз, уже собирались домой ехать, встаём уже ждём поезда, там стоит мусоров человек 10, обираем инвалида. Инвалид попрошайка естественно, менты объясняют, что он должен денег, обирают. Я голову поворачиваю, а в центре зала ходит типичнейший антифашист в шапке с буквой «А» на лбу, нашивками, ростом под 2 метра, такая шпала. Ментам его не видно, они отвлечены тем, что просят деньги, и колонна, из-за неё не видно центра зала. Давай так, я подхожу спереди, ты его отвлекаешь, я бью локтем в челюсть, валим его и ебашим, я кепку заберу. Хорошо. Я подхожу. Лёха его толкает в плечо, он поворачивается, я подпрыгиваю, бью локтём в челюсть. Антифашист падает на Жирненького, вроде как не свалился, но уже не стоит на ногах. Роняй! Держит. Роняй! Держит. Всё, по съёбкам. Жирненький антифашиста отпустил, тот ёбнулся, бежим в вагон. Вышла промашка. Ладно, хрен с ним, вырубили гондона, если бы жирненький не удержал его, можно было бы и пару раз ногами на голове прыгнуть. Но я забегаю в вагон в кепке, из-за козырька на видел, где дверь и прямо в прыжке ёбнулся об косяк лбом. Захожу в вагон, голова кружится. Что такое? Походу сотрясение. У меня их и так на тот момент штук 10 было. Сотряс конкретный. Поехал я домой. Может ещё ловить будем? Иди нахер. Прихал домой, блеванул, сотряс. Опять депрессуха, ничего не помогает. Наташа из головы не уходит. Н Я начал довольно плотно общаться с Денисом, парень, который работал в нашей локальной сети, проводил интернет, сидел на форуме. Оттуда он уволился, но через интернет мы общались. Потом начали вживую общаться. Раньше он был скинхедом, активно действующим. Но случилось несчастье — его друга Стаса убили. Не за то, что был скинхед, а забирали деньги за концерт какие-то подмосковные бандиты. Причём Стас был ростом под 2 метра, весил под 120, он был огромный. Приставили пистолет к голове и ёбнули рукояткой, пробили череп, он умер в больнице. На этой почве Денис отошёл, расстроился, потому что это был его лучший друг, несколько лет не занимался правыми делами. Но насмотревшись роликов Формата, пообщавшись со мной, решил, что пора возвращаться. Стали с ним общаться. Тусовались периодически, он жил в соседнем доме. Поэтому было не проблемно периодически сидеть у него дома, у меня собираться. Парень довольно весёлый, любит пошутить, с виду не агрессивный. Подходит время к 4 ноября. Звонит на работу Поткин. Макс, здорова. Ты откуда мой телефон знаешь? Записал. Где? Секрет. А ты знаешь, как Зорге вычислили? Японская разведка собирала бумажки, которые на дороге он выбрасывал, собрала и расшифровала. Ты звонил с этого номера, я сохранил. Тут будет шествие, Русский Марш, надо пропиарить. Что надо от меня? Не знаю, разрешат или нет, если разрешат, то это будет крутой митинг и шествие. Хорошо, давай, если будет что известно, я видяшку сниму, объясню идти куда и своих подтяну. С Поткиным у нас на тот момент была налажена такая работа: на все митинги я приезжал с парнями, и мы заводили толпу плюс снимали об этом видео. Поткин вещал с трибуны, а люди снизу кричат Слава Руси. Выражали одобрение мы, плюс ребята с формата, в итоге вся толпа зигует и орёт Слава Руси! Делал я это совершенно бесплатно, бескорыстно, просто исходя из того, что человек занимается правой движухой, значит надо ему помогать. Ближе к 4-му позвонил. Вроде не запрещают, можно видео сделать. Хорошо. Где, чего? Объяснил, что на Чистых прудах около памятника Грибоедову собираемся и идём маршем до Славянской площади. Я снимаю видео, нашёл в интернете памятник Грибоедову фотографию, сказал, что именно здесь мы собираемся 4 ноября, в час дня, одевайтесь на палеве, менты не заберут, чурбанов мы отхуячим, а шафки есть только в интернете. Снял, выложил, сразу несколько тысяч просмотров, комментарии, что люди придут и всё охуительно. Надо сказать, что к тому времени Формат18 стал довольно раскрученным сайтом и любое видео моментально становилось популярным. 4 ноября. Встречаемся в метро, нас человек 7-8. Приехали на Чистые пруды, там не только менты в белых рубашках, но и некоторые скинхеды тоже, нарядные. Не зря я тоже так нарядился. Тоже у меня белая рубашка, бомбер Лонсдейл, голубые джинсы в тяжёлых ботинках. Люди в колонны строятся. Мы ходили, смотрели. Смотрю: Стелла ходит, видео снимает для программы Времечко. Подошёл. Макс, привет. Дашь интервью? Не вопрос. Что-то рассказал. О том, что мы здесь собрались, мы русские люди в русской стране, у нас день народного единства. Мы не хотим, чтобы повторилось то, что произошло во Франции, где негры жгут машины, и требуют себе полную свободу от всех законов и уголовных и моральных. Требуют, чтобы им платили деньги, пособие, и в своих районах жить по Шариату. Не надо ни полиции, им срать хотелось на французскую культуру. Объясняю, что нам в России такого не надо, мы хотим, чтобы здесь все жили по русским законам и забыли, как баранов на улицах резать. Пошёл я после искать, в какую колонну встать. Что меня поразило? Стоит колонна ДПНИ, куда я собственно и встроился с товарищами, ходит Поткин с мегафоном, и объясняет, что сейчас пойдём, что не надо поддаваться на провокации, не вставайте в колонну Евразийского союза, правильно, что надели респираторы, потому что от Евразийцев воняет. Странно, митинг общий, а от Евразийцев воняет. Я тогда не знал, кто такие евразийцы, но меня поразил факт того, что на митинге собрались политические противники. На моей памяти это было самое большое скопление скинхедов за всю мою жизнь. Я никогда больше не видел, реально несколько тысяч. Колонна уходила вперёд в бесконечность и от метро люди подходили. Выстроились, пошли. Одна из ошибок митинга — это то, что не было таких кричалок, которые знают все. Слава Русскому Оружию, Слава русскому народу, Да здравствует Русский народ, Сила Воля Закон Порядок. Ересь, которую никто не знает и не будет кричать. Люди ходят с мегафонами, орут в разнобой, повторяют по 2 раза и дальше следующую. Никогда слаженно кричать не получится. Может быть Слава руси? Давай. Слава Руси! Начали вдвоём, потом 4 человека, и итоге подхватывает вся колонна. Слава Руси! Слава Руси! Слава Руси прикольно, но надо что-нибудь пожёстче. А ну-ка, давай-ка, уёбывай отсюда! Это уже поинтереснее. А я смотрю: менты вообще не трогают. Зиг! Хайль! Уже вся колонна вскидывает руки, уже не надо притворяться патриотами, мы все скинхеды и нацисты. Зиг хайль! Менты идут, вроде понимают, что Зиг Хайль нельзя кричать, но подойти не решаются. Какой-то опер подбегает, пытается кого-то из толпы схватить, ему: «Пошёл нахуй отсюда!» выкинули в сторону. Дальше идём, зигуем. Надоело. Тут раз: Антифа! Каких-то 6 долбоёбов кинули из-за забора взрывпакет. Человек 200 в их сторону ломанулось, но это пиздец, если бы из поймали, их бы разорвали. Взрывпакеты можно бросать до 50 метров, такой форы достаточно для того, чтобы добежать до машины и уехать. Если бы знать конечно, что они оттуда выйдут, запустить по дворам людей, которые отрежут им бошку, то тут можно было бы и презервативы Илье Яшину и прикопать. Тогда не успели вовремя среагировать, он убежал. Дальше дошли до Славянской площади, у памятника Кириллу и Мефодию начинается митинг. Рассказывают, кричат, митингуют. Ораторов было очень много. Их не слушал никто, стоят, разговаривают, в диком восторге от того, что такого скопления нацистов вообще никогда не было. Какие-то долбоёбы с флагом Союза Офицеров, там серп и молот на копье. Бегемот оторвал серп и молот от флагштока. Идите нахуй. Посмотрели, ушли. Ладно, что. Водку пить наверное. Свалили. Постояли мы, смысла нет. Поехали по домам. Поехали. Спускаемся в метро. Движуха, митинг, настроение хорошее. Едем в вагоне. Я радостный, выходим на Библиотеке Ленина. В вагон заглядывает чурбан, ему не терпится, надо быстрее. Этот меня выбесил особенно. Я хуяк ему с локтя со всей дури. Извините, пожалуйста. А он уже без сознания. Его пытался его друг-хач поймать. Простите, ради бога. Я не хотел. Да не-не, всё нормально. Вежливость значит очень много в нашем нелёгком деле. После Русског марша я поехал домой. Ко мне приехала девушка очередная, провели с ней воспитательные работы, звонит Дед. Что случилось? Ты слышал, что меня отпиздили на Чистых прудах? Нет. И тебя отпиздили на Чистых прудах. Нихуя себе. Что такое? Да слухи ходят. Алкобоны остались на ЧП, после митинга, нахуярились пива и сидели на лавках. Прибежали антифашисты, человек 30, дали им пизды и убежали. И что? Я там с одной из тёлок, которая получила пизды, я с ней мутил. И что? И значит, что я тоже получил как бы пизды. Слухи пошли. А я что? Мы с тобой общаемся, значит ты тоже получил пизды. И что? Ну в интернете почитай. Открываю. «Тесак был избит на чистых прудах антифашистами». Прошло минут 10, звонят с НТВ. Максим, хотим у тебя интервью взять. Какое? На тему Русского марша, что там произошло. Мы вечером перезвоним. Звонят вечером. Мы с Тёмычем и Денисом сидим у меня, в компьютер играем. Максим, давай, мы приедем, интервью дашь. Какой интервью, время 10 вечера. Нет, нам очень надо. Время много, мне не охота. Ты обещал. Давайте 200 долларов. Мы же тебя по телевизору покажем, станешь известным. Мне похуй, 200 долларов или не будет интервью. Ладно, давай 200 долларов. Подъезжайте к бару Рябинка. У нас в Крылатском такой бар есть Рябинка, который даёт снимать видео, какое надо, там и Намедни снимали. Приходим втроём, договорились с администрацией, начинаем снимать видео. Первый вопрос, второй, третий: Сильно тебя избили на Чистых прудах? Почему нет следов? Следов нет наверное потому, что меня никто не избил. Ну как? Мы же взяли интервью у антифашистов, они сказали, что тебя избили. Но они вам могут что угодно сказать, меня они ни разу не били. Они же сказали. Ты же не один пришёл, ты с друзьями пришёл, значит ты чего-то боишься. Я с друзьями пришёл потому, что я тусовался с ними. Закончилось интервью. Вышли на улицу. Спасибо. Бабки давайте. Дали деньги, достали квитанцию, что вот, распишись, у нас отчётность, что заплатили. Я расписываюсь, смотрю, там стоит 300 долларов, а мне дают 200. Это что? Ну это так надо, не обращай внимания. Так я начал собирать бабки наших каналов. Хотя, известно, что наши каналы крайне жадные до бабок. Если западные журналисты деньги платят, то наши готовы удавиться. Если ты даёшь интервью, то ты и за это должен быть благодарен, но так как мне похуй на их интервью, и на тех людей, которые меня смотрят, я взял за правило всегда требовать у них бабки. Тем более, где они найдут скинхеда, который будет говорить вменяемые вещи, а не только кричать Зиг Хайль? Захотят, пусть ищут. Ещё я решил провести эксперимент - смогу ли я выебать за день 5 разных девушек. Дело не в том, смогу ли я физиологически, а мне больше интересовал момент, смогу ли я это организовать так, чтобы одна другую не просекла, не пропалила и всё было ровно. Я всё продумал. Договорился, что пойду сдавать кровь во вторник. С вечера ко мне приехала девушка, просыпаемся утром, в 7 часов, делаем с ней быстро секси-тайм, в 9 она уезжает, я иду в банк крови, сдаю, получаю деньги, завтракаю дома, в 11 приезжает другая. В 16 часов — третья, находится у меня до 18, в 18 четвёртая, находится до 22 часов, со всеми получается, но с каждой приходится дольше и дольше, потому что кончить тяжело. Но выносливость есть, я же спортсмен, я не Борис Моисеев. Единственная проблема в том, что у матери нету смены. Ходит по квартире, наблюдает, но ничего не говорит. В 10 вечера провожаю предпоследнюю, созвонился с Тёмычем, в 11 встретились и приезжает одна девчонка из Митино, Катюша. Приехала, я встретил, пошли ко мне. В полдвенадцатого заходим. Выходит мать из комнаты. У меня в руке пакетик сока, я его пью. Мать вышла. На меня посмотрела, на девчонку, на Тёмыча. Деточка, ты же лопнешь. Да тут 200 грамм, что такого? Тёмыч фишку просёк, давай переться. Что ты смотришь? Да бля, потом скажу. Девка зашла сразу в комнату, в компьютер полезла. У тебя мать, что весь день дома? Да. Она не заебалась твоих девок смотреть? Я не знаю. Так это она имела ввиду, не жирно ли тебе будет. Наверно придётся ей потерпеть. Чисто технически, за 24 часа у меня получилось заняться сексом с 5 девушками. Надо сказать правду, что на Катюше я дал осечку. Кончить не смог. Не буду врать и понтоваться. Утром всё получилось, счастливый конец. Один раз у меня была в гостях девчонка, занимались сексом в ванной. Как положено, кончил, снял презерватив. Бросил в раковину, оделись. Проводил до метро, там встретились с Тёмычем, купили пожрать, пришли ко мне. Сидим за компьютером. Приходит мать. Взяла собаку, пошла гулять. Надо лапы помыть после прогулки. Макс! Что? Кто дома был? Никто. Мы с Тёмычем. А ещё кто? Всё. Мать начинает ржать. Что такое? Идите сюда оба. Показывает на гондон в раковине. Никого кроме Тёмыча не было? И смеётся, нам смешно, а Тёмычу неловко, он решил, что его в чём-то заподозрили. Поржали мы. На следующий день. Тёмыч, ко мне придёшь сегодня? Не-не, давай погуляем. А что ты? Бля, там мать твоя что-то не то про меня думает, что ты гондон не убираешь после себя? Недели полторы Тёмыч наотрез отказывался тусоваться у меня дома. П Пишет мне на форуме форматовском какая-то девчонка, личное сообщение: «Привет, Тесак, мне так нравятся твои видео, спасибо, что снимаешь». Так, интересно, интересно. Ник у неё White Girl. Ну раз White Girl, значит всё, надо общаться. Начинаем с ней переписываться, в ходе переписки выясняется, что я ей нравлюсь и она хочет со мной пообщаться поплотнее. Хорошо, давай мне свои фотки, скидывает мне фотки, но они какие-то непонятные. На фотках не разобрать вообще, что она из себя представляет, с какого-то телефона вообще, совершенно качества невменяемого. Но, блин, интересно, что девчонка пишет, что ей нравятся мои видео, не что-то там, а конкретно вот, видео. - Хорошо, давай телефон, давай номер. - Нет, ну я не знаю, горло болит, у меня голос грубый. - Давай номер, не дашь сейчас, удалю. Ладно, дала номер. Звоню, не берёт трубку. Пишу: - Вот сейчас трубку не возьмёшь, сотру тебя и заблокирую на сайте. - Звони. Позвонил, берёт трубку, голос, правда, низковат, как будто прокуренный. Начинаем общаться. - Куришь, что-ли? - Ну да. - И ещё и болеешь? - Ну да. - Что решила написать? - Ну вот, понравился, видео у тебя интересные. - Хорошо, надо встретиться. - Ну да, надо встретиться. Интересно, чем это закончится, потому что девушка первый раз мне написала, исходя из того, что видяшек насмотрелась. Дело подходит к новому году, поэтому не до встреч, надо готовиться, надо ёлку где-то добывать. Прямо перед самым новым годом пришла ко мне Юля, сняли мы с ней новогоднее обращение. Она сняла меня на видео, я пожелал своим соратникам побольше акций в новом году, побольше убийств, прочих замечательных вещей, быстренько перегнал на комп, наложил «Агату Кристи – В интересах революции» и выложил в Интернет. Потом нарядил купленную ёлку, в тот новый год я ёлку купил, не отнял, просто купил, совершенно овощным образом, и сижу, жду, собственно, сам праздник. Юле я подарил мягкую игрушку здоровую, она мне подарила ножик прикольный, маленький и очень острый, хороший. Пошла она отмечать новый год с мамой, я пошёл отмечать его домой, потому что мне с её мамой отмечать новый год не стоило, ну и никакого желания не было. Пришёл, как обычно сел за компьютер, включил «Героев Меча и Магии» по своей старой задротской традиции и сидел играл. Параллельно ненавидя всё алконаселение, которое уже начинало кричать в окна, и пить алкогольные напитки, чтобы проблеваться потом, обоссаться и уснуть под батареей. Поиграл, посидел, новый год за компом, как обычно, провёл, потом опять полторы недели приходится сидеть дома, ничего не делать. Но тут случилось страшное. Числа 5-го приехала домой сестра. Она рассталась с парнем. Я приготовился, вот, две недели можно тунеядствовать, бесчинствовать, девок водить домой. Появляется сестра. - Всё, я ушла, лыжи привезла свои, чемоданы, сумки. Всё. Я буду жить тут дома. Думаю: «Ёб твою мать, это нашествие татаро-монголов». У людей, когда какая-то хуйня случается, возможны два варианта: или жажда деятельности просыпается, или наоборот, полная апатия. Так вот у сестры проснулась жажда деятельности. - Всё, давай сейчас буду делать ремонт дома, у меня есть деньги, надо срочно делать, переделывать, менять. И давай в коридоре обои отдирать. Я сижу дома с Дедом. Мы там лазили где-то, сидим. - Так всё, Макс, давай помогай, ремонт, ремонт, надо делать. Хорошо, ремонт так ремонт. Я понимаю, что сестру уже из дома не сплавить, значит надо вписываться в это мероприятие. Она отдирает обои, я говорю: - Так, сейчас я буду дверь выламывать. Снял дверь в маленькую комнату с петель, отложил её в сторону. Надо вытаскивать дверной проём. Как его вытаскивать? Тут два варианта: можно его надпилить и аккуратненько выковырять, а можно целиком выбивать. Я решил пойти самым радикальным путём и стал его рубить топором. Взял топор, стал сбоку от дверного проёма в коридоре и со всей дури хуячу. Бам! Бам! Раз! Два! Три! Четыре! Нормально, щепки летят. И тут как-то уебал очень сильно, и у топора просто слетает топорище, у меня в руке остаётся рукоятка. Слышу в комнате крик сестры: «А-а!», и удар, и всё тихо. У меня первая мысль: «Блядь, вот никто не поверит, что я её случайно убил». Заглядываю в комнату: стоит, за плечо держится. - Ты придурок! Ай! - Машка, я случайно. - Ай, блядь, урод! Сама понимает, что случайно, ну синяк, да, топором ударило, но плашмя. Ладно, отломали дверь, оборвали обои. Всё, начали блудняк с ремонтом. Ладно, хрен с ним. В ремонте мне же надо принимать посильное участие, а, денег у меня нет, все сбережения уходят на общественно-политические мероприятия, то парики надо купить, то приспособления для съёмки видео, то ещё что-то. Денег нет, значит буду просто помогать рабочей силой. Помню, привёз домой двух девок. Девок я нашёл на Русском марше, потом нашёл их случайно на видео, посмотрел – да, симпатичные вроде как. Сделал скриншот, отправил нескольким людям: «Кто это такие?». Нашли, скинули телефоны, я позвонил, они – подружки из Новогиреево. Позвонил, договорился встретиться, приехали ко мне. Бля-я-ядь… Приехали с коктейлями какими-то, сигаретами, пахнут потом. Думаю: «Ну что с ними делать? Пиздец…» Ну ладно, хрен с ним. Скребут они у меня в коридоре обои, отчищают от стены, потому что новые чтоб наклеить, надо же старые отодрать. Скребут-скребут, на кухне сидит мать, сестра, её парень, мы с Тёмычем тоже скребём обои. Думаю: «Так, надо уже секси-тайм как-нибудь организовать». Беру одну девчонку, тащу её в ванную. Свет выключил. - Может ты, это, сделаешь что-нибудь хорошего-то? - Ну я не знаю… - Как не знаю, надо же проявить свои симпатии тебе? - Ну… не знаю, у тебя же там люди на кухне, подруга моя, мне не удобно. - Да ладно, ты в рот возьми, какие вопросы. - Ну ладно, хорошо. Уселся я на стиральную машинку, ноги положил на ящик с грязным бельём, сижу. Девка сосёт, думаю: «И нормально. Сейчас процедура будет выполнена, и можно будет спокойно идти обои дальше отдирать». Тут что-то свет в ванной включается. Что такое? У меня, вроде, дома знают, что если я в ванной, то не надо туда ходить, по умолчанию. Вроде и все видели, что туда заходил. Свет включается в ванной, я ничего сделать не успел, открывается дверь, заходит парень сестры руки помыть! Глаза выпучил: «Я извиняюсь». Закрывает дверь, выключил свет, и пошёл. - Ой, я так не могу. - Да ладно, что ты, какая разница, уже никто не придёт. Всё, отсосала, вышел из ванной, стоит Тёмыч. - Что ты там делал? - А что тебе? - Вышел Слава покурить, вернулся, включил свет в ванной, хотел помыть руки, я ему не успел сказать, что не надо, он вышел оттуда через секунду, как будто привидение увидел, и выше покурить опять. Бывает, несоблюдение правил безопасности. В таком ключе проходил ремонт. С девушками с этими я после того раза не виделся. Потому что как так можно? Приехали с алкоголем, курят, матом ругаются. Минет был некачественный, если честно, крайне небрежное исполнение. Перестал я с ней общаться, говорю: «Всё, нет, нахуй тебя». Девку Юля звали, подружку – Саша. - Не могу с тобой общаться, ты гопница. - Как так? А что? -Не-не-не, всё, нахуй. Спасибо, до свидания. И стёр номер. Где-то через несколько дней появился на форуме один человек по имени White Pride. Появился он раньше, причём он был одним из тех троих, которые заплатили за скачивание платных роликов. Положил денег на счёт, 20$, не ебал мозг, качал видяшки, потом всё заблокировали, не стал выёбываться. Тут появился и пишет: «Тесак, я хочу вас спонсировать, только надо чурку одного отпиздить, он на моего друга наехал». Хрен его знает, тут какое-то странное предложение: «Я вам дам денег, вы отпиздите чурку». Похоже на разводку или совсем на карланство, тут одно из двух. Соответственно, я ему пишу: «Нет, спасибо, нам конечно деньги нужны, но не настолько, чтобы мы занимались такой хуйнёй. Если хочешь помогать – помогай, но никто не будет за бабки чурбанов валить». - Я тогда так могу помочь… - Что ты можешь помочь? - Какие-то проекты у вас есть? - Да, хотим диски выпустить, - а у меня давно была мысль сделать нормальные DVD-диски с твёрдой обложкой, в коробках, как настоящие фильмы, - надо диски выпустить, если хочешь, дай денег. - Сколько надо? Не помню, сколько я тогда посчитал тогда, вышло 400 или 500. - Ну ладно. Передал бабки, создал Webmoney кошелёк и кидает бабки. Я Косте говорю: - Это деньги реальные? - Да, реальные. - И мы их можем вывести, диски сделать? - Да, можем. Блядь, что за хуйня такая? Человек дал деньги, ни с хуя просто, зачем? Не знаю. Может прокладка какая ментовская, может разводка? Ну в чём-то суть? Люди не дают-то просто деньги. Я ему пишу: - Что ты такой-то добрый? - Да я на год младше тебя, Макс. Мне 20 лет. У меня сейчас с деньгами нормально, я играю в покер. Ещё год назад я был обычным студентом, у меня не было денег, но сейчас я научился играть в покер, готов помогать, тем более, я тоже нацист, мне нравится то, что вы делаете. Буду помогать по мере сил. - В смысле, ты в покер играешь? Скидывает мне сайт. Шангри-ла, что-ли, казино онлайн. - Тут можно легко заработать. Кидает ссылку, и пропадает. Думаю: «Так, с этим надо познакомиться поближе». Р У меня на районе жил парень, Макс. По кличке Адольф. Я с ним уже несколько раз пересекался, и с его друзьями мы ходили акционировать, на «Nescafe чистую энергию» ебашить рэпаков. Вот как-то Адольфа я встретил в метро. Расклеивали наклейки, ещё тогда ННПшные, смотрю, идёт в свитере, совершенно беспалевный. Поздоровался, говорю: - Что-то тебя давно видно не было… - Да, так, занят был. - Что, отошёл? - Да нет, вроде в теме. Смотрю, одет по-овощному. Ну ладно. Хрен с ним. Тут встречает меня Адольф на улице: - Тесак, дай номер телефона, тема есть одна. Дал ему номер, перезванивает вечером. - Тесак, есть предложение. Тут Национал-социалистическое общество есть такое, НСО. Там Дмитрий Румянцев, Сергей Малюта, организация национал-социалистическая, хотят с тобой познакомиться, пообщаться. Говорю: - Я не слышал ни хрена про них. В принципе, если нацисты, то почему нет. - Вообще вменяемые ребята, давай съездим в офис. - У них что, офис есть? - Да, есть, офисное здание, на Тушинской, всё, поехали, встретимся. - Ну хорошо. Договорились, в субботу, встречаемся в метро и едем. В ближайшую субботу мы так и сделали, пересеклись с Адольфом, сели на поезд, он мне рассказывает, что Малюта – это очень известный парень, в РНЕ Белоруссии был, его друга, Глеба Самойлова, убили, он уже хотел отойти от движа, потом решил, что нет, всё равно надо вернуться. Но в Белоруссии правит Батька, соответственно чурбанов там нету и бороться практически не за что. Там и так национал-социализм. Так что Малюта Приехал в Россию, один из организаторов НСО. Дмитрий Румянцев – старый нацист, известный. Выпускал газеты, журналы, короче, надо пообщаться. Приезжаем на Тушинскую, прошли по переходу к самому дальнему выходу, двинулись вдоль железнодорожных путей, идём куда-то, заборы, промзона, здание офисное. Здание старое, кирпичное, оказалось, что офис внутри. Идём к нему, территория огорожена, всё мрачное. Весна, снег уже растаял, но листья ещё не проклюнулись. Погода такая сумрачная. Идём, что-то как-то не по себе, логово какое-то, база террористов. Прошли, там охрана, поднимаемся на 3 или 4 этаж, там кафе. Заходим, столики стоят, всё уютно. Там сидит Румянцев, Малюта, и Адольф заходит, говорит: - Вот, знакомьтесь, это Тесак. - Очень приятно. - Это - Дмитрий, это – Сергей. Поздоровались. Румянцев такой, с меня ростом, мужчина лет 43-44, подтянутый, лицо довольно интеллигентное, голос поставленный, короче, мне понравилось, как он выглядит, не похож на сумасшедшего. Малюта мне понравился ещё больше, потому что он спортсмен, небольшого роста, совсем блондин, где-то метр шестьдесят семь, не больше, но с крепкими руками и умным лицом. Сели разговариваем. Я говорю: - Ну, что хотели-то? Разговор начал Малюта: - Ты парень известный в движении, хотим познакомиться, пообщаться, чтобы в будущем координировать действия, потому что, сам понимаешь, скоро наступит час Х, революция, массовые беспорядки, а как мы себя будем вести, что будем делать в этом случае – непонятно, потому что куча организаций националистических готовятся к этому, мечтают об этом, а что делать? Ни у кого нету программы действий на этот случай. И вот мы хотим выработать позицию свою, как будем поступать, как себя вести. - Да, вопрос, в общем-то, интересный. Надо что-то придумывать. - Исходя из этого, надо обсуждать, сотрудничать. - Понятно, а у вас что за организация? - Мы – национал-социалисты, мы не считаем что нужно маскироваться под патриотов, национал-демократов, национал-монархистов, ещё кого угодно. Мы – национал-социалисты, мы об этом открыто заявляем. Думаю: «Так, это уже интересно». Потому что в ННП мы маскировались под русистов. Кузьмич выдумал какую-то философию русизма, и всегда её выпячивал, типа, это не нацизм, это русизм, мы за русов. На самом деле, это какой-то маскарад, что значит «русы – подлинные хозяева земли»? Земли русской, русы и хозяева. Здесь более вменяемая позиция: мы – нацисты. - Ну а что вообще есть? - У нас людей довольно много, взрослые по большей части. Всё нормально, какое-то финансирование нашли, но не хватает креатива. - У меня, наоборот, креатива тоже сколько хочешь, молодёжи тоже много, не хватает финансирования, организованности. - В принципе, можно что-нибудь придумать, потому что у нас есть то, чего не хватает тебе, у тебя есть то, чего не хватает нам. В ходе разговора периодически в кафе заходят молодые люди, причём качество молодых людей вызывает у меня мысли, что организация совсем не простая, потому что видно, что заходит человек спортивного телосложения, человек вменяемо говорит, докладывает и уходит. Один, второй, третий. Нифига себе! Это уже реально организация. Это уже не как в ННП было, что сбор командиров, 8 человек и всё, остальные там чисто массовка. А здесь движение происходит, и это не малолетки. Пообщались, я говорю: - Может какое совместное мероприятие проведём? - Есть идеи? - Есть одна на примете. Скоро будет 20 апреля, я хочу устроить провокацию небольшую. - Какую, например? - Хочу купить колонку здоровую, подключить её к магнитоле автомобильной через длинные провода. Колонку поставить где-нибудь на будку ЦТП и врубить на полную громкость в 5 часов утра сирену воздушной тревоги и текст какой-нибудь антифашистский. Жильцы, естественно, возмутятся: «Какой нахуй антифашизм в 5 утра 20-го апреля»? Начнут возмущаться, дальше наклеить на лобовые стёкла обывателей наклейки с надписью «Фашизм не пройдёт». Причём наклеивать, чтобы стекло портилось. То бишь, вызывать ненависть к антифашистам. - Идея прикольная, ну а кто об этом узнает? - Кто об этом узнает… Я нормально позабочусь, это по телевизору покажут. - Ну давай, не вопрос, всё сделаем. Короче, договорились. К 20-му апреля мы с Сёрфером, числа 15-го поехали на Горбушку. Купили там две вещи: музыкальный центр мощный, и купили устройство, которое позволяет включать 220 вольт от аккумулятора - трансформатор. Затем я записал аудиофайлы. Во-первых, нашёл в Интернете сигнал воздушной тревоги. Во-вторых, Денис (Толстый), озвучил примерно следующий текст: «Россияне, проснитесь, пока вы спите, фашисты уничтожают наших детей, вчера они убили таджикскую девочку, сегодня они убили учёного-антифашиста, что будет завтра? Ваша мать? Ваш ребёнок? Россияне, проснитесь!» И песня «Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой». Вот три трека. Звоню журналисту Стелле: - Вот такая фигня, я устанавливаю колонку, врубаю её на полную громкость, рядом никого нет, колонка играет на крыше. Люди просыпаются, понять не могут, что происходит, начинают возмущаться, выходят на улицу, там у них машины обклеены этими листовками, они возмущены, ты пойдёшь со скрытой камерой, будешь снимать, они будут говорить, что антифашисты гондоны, как они их ненавидят, и в эфире 20-го апреля ебанёшь. В общем такой распиаренный репортаж о том, какие антифашисты гондоны, местных жителей обижают». - Ну давай. 19-го вечером встречаемся с Гусём. Гусь приехал на своей BMW, загрузили туда колонку, диск вставили в магнитолу, колонку подключили к его магнитоле, включили всё, проверили, всё работает, колонка орёт нормально. Приехала ещё машина с Андрюхой, Андрюха-Скалолаз. На вид лет 35, уже взрослый, занимался альпинизмом в НСО. Приехали в центр, на Маяковке забрали Стеллу со скрытой камерой, и поехали на Петровско-Разумовскую. Там один дворик, живут там антифашисты. Живут, тусуются, и, соответственно, надо их как-то опускать. Приехали, сперва поставили на крышу ЦТП колонку, протянули провода в соседний двор, подключили к магнитоле, сам я сел в машину к Андрюхе, поставили в соседнем дворе, сидим: Я, Андрюха, Витёк-Артиллерист и Стелла. У нас рация. Я передаю в машину Гусю: «Включай!» Там: «У-ы-у-ы-у-ы», сигнал воздушной тревоги заработал. Такой рокот, россияне просыпаются в 5 утра. Свет зажигается там, сям. «Россияне, проснитесь! Пока вы спите, фашисты уничтожают наших детей». Там уже крики: «Пошёл на хуй»! Когда услышали про таджикскую девочку, крики: «Блядь, выруби нахуй, сука, свою шарманку, пошёл в пизду»! Как хорошо проявляется вражда к антифашизму. Заиграло: «Вставай, страна огромная», люди уже орут, спать не могут, недовольны. Понятно, что сейчас они будут выходить на улицы. Стелла пошла брать интервью. Выходит мужик с палкой. - Что здесь происходит? - Блядь, какие-то гондоны! К тому времени мы уже обклеили стёкла во дворе на силикатный клей листовками «Фашизм не пройдёт!» и сайт «Antifa.ru». Мужик ходит: - Блядь, какие же это дело гондоны делают, сука, блядь! Пошли они на хуй, поймаю, убью! Выходит второй, Стелла у них интервью берёт: - Ну как же, они же борятся… - Пошли они на хуй! Борятся… Кого они, чурбанов, защищают? Таджикских девочек? Сука, пидарасы, я их ненавижу! Методы провокации хорошо работают, вообще охуительно. Сидим, видео снимаем, и тут приезжает мусорская машина, ходят, ищут, не могут понять, откуда звук. Раз, просекли, что с этой будки, лезут на будку, карабкаются. Один мент заметил провода, которые с неё свисают. Потянул, потянул. Бац! Ему по голове колонка упала. Он её схватил, провода оторвал, в машину себе поволок. Я Гусю по рации: - Давай сваливай. Всё, поехал. Провода отрезал и свалил. Менты колонку загрузили в свой бобик, довольны, теперь тишина. Колонка есть, в отделении можно «Владимирский централ» слушать. Всё нормально, свалили. Стелла довольная такая: - Да, вот, охуительно, завтра в эфир пущу. Всё хорошо. На следующий день сижу, смотрю «Времечко». Нету в эфире нифига. «Времечко» есть, про скинхэдов нет ничего. Мало того, вообще ни по одному каналу не показали, что был день рождения Гитлера, что скинхэды существуют, что кого-то избили, прибили, убили, погромы какие прошли. Это первое 20-е апреля за несколько лет, когда ничего по телевизору не показали про скинов. Дело было в чем: средства массовой информации долго пытались решить, как именно им освещать скинхэдов, показывать их как гопников из неблагополучных семей, как отморозков, которые фанатеют от Гитлера, которые фанатеют от Гитлера и ненавидят русских, то ли как идейных людей, которые просто неправильно выражают свои взгляды, то ли ещё как. Выработать единой позиции не могли, поэтому одно и то же событие, по ОРТ, например и Рен-ТВ освещали по-разному. Изобьют, например, двух раввинов в переходе. По ОРТ покажут, что пьяные гопники напали на двух раввинов, и с криками «Россия для русских!» отняли у них сотовый телефон, а по Рен-ТВ покажут, что спортивные молодые люди молча избивали раввинов и свидетельница говорит, что у них выпадали деньги, телефоны, часы были дорогие на руке, но преступники ничего не взяли, просто избили, и видно было, что это не грабители, а конкретно нацисты, потому что они не гнались за наживой. То есть одно и то же событие освещается совершенно по-разному. Но на это 20-е апреля СМИ всё-таки сумели договориться, была проведена какая-то междуканальная конференция, на которой решено было 20-го апреля вообще нас не упоминать, вообще никак и нигде. Стелле запретили показывать: «Нет, не пойдёт в эфир». Акция провалилась, с одной стороны. С другой стороны я понял, что с НСО можно работать, потому что приехала машина, приехали два человека, не продинамили, не опоздали, как обещали, всё организованно и отлаженно. Это интересно, на самом деле, всё так неплохо складывается… Через некоторое время я сделал Сёрферу ещё одно PR-предложение: - Давай напечатаем тетрадки «Формат 18». Где-то за год до этого по телевизору видел, что есть тетрадки со скинхэдами изображёнными, это возмутительно, еврейская община выразила свой протест из-за таких тетрадок. А на тетрадках были изображены скинхэд и скинхэд-гёл и написан какой-то словарь скинхэда. Тетрадки были вообще ни о чём, чисто субкультурная хуйня. Их делали если не антифашисты, то просто какие-то аполитичные уроды, чтобы заработать. Скандал получился знатный, даже у нас интервью брали, спрашивали: «А как вы к этому относитесь?», выступали представители издательства «Эксмо», от имени которого были изданы тетрадки, тоже они возмущались, оправдывались, что «таких тетрадок мы никогда не печатали, и не будем печатать», жиды выступали: «Представляете, это же тетрадки со скинхэдами, это же в школах, это же фашизм, как можно, мы с резким осуждением выступаем» Пришла мне в голову идея сделать свои тетрадки, только настоящие. Тетрадки, агитирующие за здоровый образ жизни, за спорт, и использовать для этого нашу фотографию, где я, Дед и Шульц, в лесу по пояс голые, видно, что спортивные, а на обложке я поместил цитату из «Майн Кампф» о том, что человек должен заниматься спортом, а не праздно шататься по улицам, потому что дело его воспитания – это не его личное дело, а оно затрагивает интересы всего народа в целом. Короче, я заменил всего одно слово: поставил не помню вместо какого слова слово «дискотеки», что молодой человек не должен праздно шляться по дискотекам. Получилась фраза довольно современная. И не сразу понятно, что это цитата из «Майн Кампф». Денис разработал красивую обложку, красивый дизайн. Нашли типографию, заплатили денег, напечатали тетрадки, заняло это чуть меньше недели. Думаю: «Так… Теперь их надо пропиарить». У меня брал интервью деятель с ОРТ Марк Пограбинник. Помню, выходим мы как-то из Ростикса, ходили туда кушать после спортзала: я, Сёрфер, Дед и Жирненький. Сидим, кушаем. Говорю: «Подожди, сейчас буду тетрадки пиарить». Звоню Марку: - Привет, как жизнь? - Нормально, а что? - Слушай, на той неделе сюжет про скинхэдов делал про питерских? - Да, делал, как тебе? А там был сюжет о том, что негодяи-нацисты убили студента из Сенегала. - Ты понимаешь, что ты сделал плохой сюжет, я хочу тебя расстроить, ты назвал нормальных ребят бандитами, плохими словами. - Это же не я, это редактор. - Ну голос-то твой, понимаешь, такая ситуация, мне из Питера позвонили и сказали тебя убить. Я, конечно, сказал, что ты парень нормальный, что не ты виноват, но нет, сказали, что надо тебя убить. Если не я тебя убью, то другие. Ты понимаешь, сколько скинхэдов в Москве? - Да, да, Макс, я понимаю. Что делать? - Слушай, Марк, я не знаю. В принципе, можно знаешь, как сделать? Ты снимешь хороший сюжет про скинхэдов, только реально хороший, без всяких негативных комментариев, типа, гондоны, уроды, преступники… Ты его покажешь, а я скажу, вот, Марк – нормальный парень, не надо его трогать, реально не от него зависело, но нет, мне говорят, что надо его убить. Потому что, явно твой голос, негативные комментарии даёт. - Давай-давай. Что сделать? Есть какая-нибудь фактура? Может что-то снять? - Да, вообще есть. Мы тут тетрадку выпустили школьную «Формат 18», можно про неё сделать сюжетик. - Давай, конечно, когда? Давай завтра! - В принципе, завтра можно. Подъезжай с утра в Крылатское. Приезжает, прямо к моему дому. Я оделся, взял тетрадку, выхожу. Немножко прошёлся у себя по двору, достал тетрадь, зачитал цитату из «Майн Кампфа», всё нормально. Вечером смотрю сюжет. Реально охуенный, реально ни одного негативного комментария. Начинается сюжет с того, что выступает диктор, Пётр Толстой: - Вот наш бесстрашный корреспондент неделю назад снял сюжет о нацистах из Петербурга, ему передали нацисты из Москвы, что нацисты из Санкт-Петербурга вынесли ему смертный приговор. Но вот его следующий сюжет про нацистов. Не испугался корреспондент и продолжил эту опасную тему. Сюжет пиздатый, вот, парни тренируются, вот они делают тетрадь для школьников, их дело – воспитание молодёжи, надо заниматься спортом, Тесак – он уважаемый в движении человек, вот он что напечатал. А, блядь, как охуительно, вот что, значит, за жопу свою переживаешь, никакие, сука, редакторы не мешают снять нормальное видео, с, хотя бы, нейтральной оценкой. Я всё ещё на больничном нахожусь. Пальчики себе заштопал, связка не срослась, но я не спешу, в общем-то, на работу выходить. Мне работать не интересно и не хочется. Сёрфер орёт: - Не надо тебе туда ходить, ходить на работу это просто грех, особенно инженером, особенно за такие копейки. Давай лучше ходить по казино, будешь мне помогать, отвлекать охрану, боссов и крупье. Будем зубы им заговаривать и всё будет нормально. - Ну давай. Сидим в казино, в Метелице. Я, как обычно, кушаю бутерброды с осетриной, звонит Марк: - Тесак, смотрел сюжет? - Да, смотрел. - Нормально. - Ну а что как? - Не-не. Всё нормально. - А вот как бы это? - Что ты хочешь? - А из Питера то что звонили? Я-то знаю, что он ждёт смертного приговора из Питера, - Марк, всё нормально, я там за тебя сказал, всё решил, они сами видят, что ты нормальный парень, вопросов к тебе нету, всё ровно, ничего не бойся, все вопросы сняты. - Макс, спасибо, спасибо. Если какие-то там новости, если что, то ты звони, всё тебе сделаю, всё помогу. - Давай, Марк, удачи, я к тебе ещё обращусь. Хороший человек, хоть и еврей, Марк Пограбинник. К сожалению, больничный у меня заканчивается. Нельзя больше продлевать. Приношу на работу, меня выписывают. - Ну что, когда на работу выходишь? Мне надо больничный, его подписать, чтобы я мог бабки по нему получить. А получал я 100 оплаты, то есть мне пофиг, хожу я, не хожу, а получаю полностью зарплату. - Да не, я всё, работать не хочу уже. - Как не хочешь? - Так не хочу, что-то мне надоело работать. Я на пенсию. - Ладно, что ты? А что сразу не уволился? Ага, сразу увольняться? Три месяца практически на больничном протусовался. Написал заявление и свалил. Свалил куда? К Сёрферу. С Сёрфером родилась новая идея – замутить афёру со Сбербанком. Там была в чём суть: в ипотечном кредитовании есть одна лазейка: что если ты покупаешь квартиру в строящемся доме, то в залог ты даёшь не квартиру, а только документы на квартиру, потому что на неё посмотреть нельзя. По сути предоставляешь воздух, у тебя нету ничего, но ты получаешь уже деньги. Можно было найти бомжа, поселить его в квартире, кормить его мясом, фруктами, овощами, не давать бухать, превратить его в человека, но он же по сути бомж? Привести в Сбербанк, сделать документы, что он где-то работает, что он зарабатывает прилично, чтобы бомж получил ипотечный кредит, сделать ему справки все о доходах, всё нормально, он получает бабки наликом и эти бабки забрать. Дальше остаётся за этого бомжа где-то полгода ипотеку, и потом можно спокойно забивать. Если даже какие-то коллекторы или служба безопасности находят бомжа, то вот лежит он вдоль забора, а он: «Яееее не знаю, иди нахуй!» И всё. Тем более, что бомжа можно перевести в другой город, дать ему немножко денег, и всё, он осядет где-нибудь на свалке, его там уже никто не найдёт, его нет. Задача была простая: найти бомжа, выцепить его и привести его в Сбербанк. Ну, конечно, было чуть посложнее, нужны были сотрудники Сбербанка, но с этим тоже было решено. Для того, чтобы поселить бомжей где-то, нужно снять квартиру, в которой их содержать хотя бы пару месяцев, чтобы они себя привели в человеческое лицо. Решили снимать хату. С Сёрфером искали-искали. Нашли хату на Щёлковской, приемлемый вариант. Поехал я посмотрел. Хозяин – старик с красным лицом: «У бля!» Аж шея трясётся от злости, когда что-то там говорит. Старуха – божий одуванчик. Квартира двухкомнатная, но большая комната закрыта, там спрятаны какие-то старушачьи вещи, получается однушка. Посмотрел, да, нормально. Аренда – 400 долларов в месяц, и ещё 400 надо заплатить предоплату. Договорились с Сёрфером встретиться и ехать деньги отдавать. Стою я его жду на станции метро «Щёлковская», тут смотрю – по платформе какие-то уёбки ходят. По виду – шафки. Нож достал, шею почёсываю: - Что трётесь? - Не, ничё. - Концерт, что-ли? - Не. - Пошли нахуй отсюда! Свалили, человек 5. Стою дальше, жду. Минуту, две, три, пять. Подъехал поезд. Опять их человек 7 собралось, девки, парни. У одного вообще значок со свастикой разбитой. Подхожу такой: - Что вы тут делаете? Пошли нахуй отсюда, животные! - Ну что ты, вот там, так… Блядь, да что-ж такое? Что у них тут, непонятно. Стою дальше, жду его. Тут вылезает из вагона жирное ебло, Шкобарь, блядь. И с ним ещё человек 6. Идут на меня, смотрят. «Блядь, одному мне, конечно, их не завалить». Нож достал, шею чешу, улыбаюсь. Давайте, что, хули делать, сейчас порежу вас, гондонов. Антифашисты сделали вид, что меня не узнали, прошли мимо, свалили куда-то. Приезжает Сёрфер. - Ты заебал, ты хули опаздываешь на 40 минут? - Да вот, ну так получилось. - Ну ладно, пойдём. Смотри: в ту сторону уже шавок прошло человек 20, пока я тут стою. Вот в ту сторону идти чуть подольше, как пойдём? - Да я не знаю. - Да похуй на шавок, пойдём туда, где ближе. Ну ладно, идём, по лестнице поднимаемся наверх, смотрю: вниз летит Шкобарь, рожа красная, орёт: «Блядь, давай бежим, валить!» И дальше вниз побежали, человек 10. - Что это было? - Видел мулата жирного? Это антифашисты, меня бить побежали. - Да ладно? А почему они вниз побежали? - Каждый сделал вид, что меня не заметил. - А… понятно. Идём дальше, ржём над ними. Поднимаемся по ступенькам, подходим к маршрутке. Смотрю, наша идёт до 13-й Парковой. Залезаю внутрь, слышу: «Бдыжь!» Сзади какие-то стёкла полетели, чувствую, мне в трусы попали. Разворачиваюсь, смотрю: Сёрфера из маршрутки волокут. Оказывается, шавки одумались, поняли, что мы – это мы, что я – это я, что надо идти меня пиздить, что нельзя делать вид, что меня никто не заметил. Всё, набрались смелости и вытягивают Сёрфера из маршрутки, потому что он залезал вторым номером. Я выхватываю нож, кто-то держал его за рюкзак, тянул, режу его по запястью. Он сразу отпустил, все они отскочили от маршрутки. И из-за него вытянулся, попытался дотянуться ещё до кого-нибудь, а там нормально, человек 15, стоят орут: «Выходи раз на раз!» Ага, раз на раз, один против 15. Давай, залезай сюда, кишки выпущу. Не, нихуя, метра 2 до маршрутки держатся, орут. Смотрю, раз, бутылок похватали в мусорки, начинают их швырять. По мне не попали, хотя я был объёмной комплекции, но не попали. Одна бутылка пролетела внутрь, разбилась об поручень, стёкла полетели в пассажиров. Девке одной попало в колено. Стекло, кровь полилась, визжит, колготки порезала. Они дальше кидают, бутылка попала в мужика. «Бля, что такое?» Бормочет, но молчит, потому что там 15 человек. Бам! Опять разбивается об поручень бутылка, осколок тётке в глаз попадает. А! Орёт. Я из маршрутки вылез: «Чо, иди сюда, пидорас жирный, зарежу нахер»! Они отскочили, бутылки все разбросали, ищут дальше, где бы взять. Нахуй. Закрыл дверь маршрутки. Маршруточник уже сообразил, поехали. Уезжаем. Сёрферу об затылок бутылку разбили. Как это можно? Спонсору «Формата 18» разбить бутылку об затылок? Учится в МГУ на математическом факультете, и такие вещи совершать, думаю, что за пиздец, такие гондоны. Пришли, я расплатился с хозяином квартиры, расписались где-то, за заключение договора. Старик: - Максим, пойдём, покажу, как пользоваться квартирой. - Может не надо? - Нет, пойдём покажу. Заходим в ванну. - Тут стиральная машина, её не включай, а то сломается. - Так, понятно. - Здесь туалет. - Я знаю, как пользоваться. - Так! Слушай меня! Вот кран, переключать воду, горячую, холодную. Пойдём дальше. Здесь кухня, плита включается так. Смотри – кран, вот так работает. Пойдём дальше. Вот это дверь, закрывается на этот замок. - Я умею пользоваться. - Нет, слушай меня. Вот тут защёлка, здесь перекрывается, этот замок не трогай, он работает, но ты можешь сломать. - «Блядь, ты заебал». - Вот холодильник, его из розетки не выключай, это не трогай, кнопочки не нажимай. - «Блядь, нахуй мне твои кнопочки, холодильник и холодильник, ты заебал уже». - Вот, смотри, телевизор. Телевизор выключается с пульта. - Я знаю, как польз… - Максим, слушай меня! Рожа красная, думаю: «Старая ты гнида, езжай, заебал меня уже, меня Сёрфер ждёт на улице, в казино надо ехать». А он всё рассказывает, как телевизором пользоваться, телефоном. Всю хуету свою стариковскую рассказал. Я взял ключ. - Завтра можешь заезжать, мы уезжаем на дачу. - Ну, хорошо. Успокоился я уже только, когда ушёл от старика. Блядь, я больше занудной крысы больше никогда не видел. Просто пиздец. Договорились, что когда старуха будет заезжать за деньгами, будет заранее звонить, чтобы у меня никаких там неудобств не было. Квартира есть, остаётся найти бомжей и начать наше мероприятие. Максим Марцинкевич «Деструкт!» -5. у. Качаемся в школе. Конфликт с РОНС в Фонде славянской письменности. Сваливаю из дома, переезжаю на Щелковскую. Заебывает хозяин. Забрали на ВДНХ в мусарню. Перебираемся в зал НСО. Мутим ККК с Салазаром. Качаемся в школе К тому времени мы уже почти два месяца занимались в спортзале, который располагается в школе. Там днем тусуются школьники; у них, может быть, уроки физкультуры какие-то проходят, а по вечерам, когда занятия кончаются, туда приходят качки. Набор тренажеров не очень богатый, с одной стороны, но с другой – нормальные веса есть, штанги ржавые – все как надо; нет чурбанов, нет никакого гламура, нет девок, которые ходят и своим видом мешают заниматься, отвлекают от тренажеров, потому что если девка в зале – это ни пукнуть, ни наклониться неудобно, короче, не спортивное поведение, а какое-то джентльменское. Единственное, что иногда отвлекало, это девочки, которые выходили из всяких спортзалов (вот качалка отдельно – отдельно спортзал). И вот девочки выходят в своих юбках, хихикают. Школьницы, десятый-одиннадцатый класс. Блять, ну невозможно так заниматься! Хотя пройдут мимо, посмеются, посмотрят да свалят. Ладно, неважно. Конфликт с РОНС в Фонде славянской письменности Сидим мы как-то с Серфером в казино. Звонит Никола Королев. Говорит: – Здорово, Тесак! Меня Никола зовут. Помнишь, там в лагере мы с тобой пересекались, в спортивном? Я вспоминаю, кто же это такой-то. А оказалось, что я ездил в спортивный лагерь РОНС, в военно-патриотический лагерь РОНС, с журналистами из «Времечка». Повез их, говорю: «Там вот нацисты тренируются в лесах». – «А, ну вот, хорошо. Поехали посмотрим», – ответили журналисты. Оказалось, что тренировался именно Никола Королев и его, скажем так, младшие научные сотрудники. Приехали. Смотрю, что там. Нормально вроде все: они там бегают, ножи друг другу кидают, живут в палатках, все весело, интересно. Поснимали видео. Ни конфликтов, ничего не было, нормально общались. Тут Никола говорит: Ты понимаешь, тут же, блять, вы церковь взрывать собираетесь в этой игре твоей. Ну в игре собираюсь, какие вопросы? Ну вот, как-то надо, блять, это решать. Ты же понимаешь, ты вносишь раскол в движение, не думаешь о том, что многие соратники – христиане. Давай как-то встретимся, все обсудим. Ну давай встретимся, какие вопросы. Ну вот у нас сегодня мероприятие в Фонде славянской письменности. Там ДПНИ кого-то награждает. Приезжай. Хорошо, приеду. Приехал я на Новокузнецкую в Фонд славянской письменности. Там как раз снимали эпизод из фильма «Брат-2», где Сергей Бодров допрашивал Белкина, «разговор со спонсором», вот прямо в этом здании. Послушал лекции, какие-то рассказы, разговоры. Там награждение какое-то было. Думаю: «Где эти, куда все делись?''Приезжай-приезжай, погорим'' – и нету». Выхожу на улицу, смотрю, тусуется Король и с ним какой-то гопарь. Король и сам как гопарь выглядел, но его я как бы уже знал. Кожаная куртка, кепка-восьмиклинка, какие-то джинсы непонятного цвета. Ну ладно, маскировка, может, хрен его знает. Хотя, скорее всего, просто православие. Ну, начинаем разговаривать. А зачем ты в игре хочешь, чтобы могли взрывать церкви? – спрашивает Никола. Ну во-первых, потому-что мне не нравится христианство, потому что Христос еврей. Я считаю, что церкви надо взрывать. Как! Ты же ничего не понимаешь. Мы же в движении, вот сколько христиан, большинство в движении – христиане! Ну и что что христиане? Христос был жидом. Нет! Христос был арийцем! С какого хуя Христос был арийцем? Я читал Библию: там его мама – израильтянка и папа – израильтянин. Нет, отец у Него Бог. Ну хорошо. Отец у него Бог, мать у него израильтянка, значит, он израильтянин. Нет, мама у Него галилеянка. Галилеяне – арийцы. Отец у Него Бог, поэтому Христос ариец. Понятно. А пришли к Нему поклониться волхвы именно славянские. Да... Почему? Там написано,что волхвы придут с севера, звезда им укажет... И это имеются в виду именно русские, славянские волхвы, которые поняли, что Христос – это именно славянский Бог, и пришли Ему поклониться, дары Ему принести. Ебать, как же это надо Библии обчитаться, чтобы Христос был арийцем и приходили к нему славяне кланяться? Ну ладно, хорошо, так вы думаете. А с какого хуя я должен вас слушать? Вы что, деньги на игру даете или что? У меня созданы интернет-кошельки, у меня есть какие-то люди, которые деньгами помогают, у меня есть программист, который собирается это все писать, у меня есть дизайнер. Вы-то каким боком в игре? Не, ну как, мы же в движении. Ну, значит, [50:35?] в движении. Вы, может, денег дадите? Ну если дадите тысяч десять долларов, тогда будет разговаривать о том, что храмы не надо взрывать. Не, ну как, ты че, ты не понимаешь, мы же в движе, мы дохуя делаем. А чего вы делаете? Мы антифашистов режем, стреляем в них, взрываем! Не, ну это понятно: режете, стреляете, взрываете. Думаю: «Блять! Откуда же такие пиздаболы берутся?» Да ты че, у нас оружие есть, у нас бойцов немерено, мы все готовимся к войне священной! Ебать... как все запущено. Разговариваем дальше. А вот как же насчет Храма Христа Спасителя: там ведь жидовские звёзды наверху, РПЦ – типичная жидовская контора, торгует водкой, сигаретами, ювелирными изделиями – вообще ничего святого для них нет. Храм Христа Спасителя – это святыня? Нет, Храм Христа Спасителя – это жидовская хуйня. Его можно разрушать. Хорошо. А, допустим, Елоховский собор, куда Патриарх Алексей приезжает постоянно. Тусуется. Это же эрпэцэшная тема. Нет, ну мы вообще-то все старообрядцы, мы, конечно, эти официальные церкви не признаем. Они все работают за деньги, они ни во что не верят, они богохульники и, собственно говоря, давно уже Христа продали. Ну так, получается, можно церкви-то взрывать – Христа Спасителя, Елоховский собор (ну какие-то еще я назвал)? Ну да. В принципе да. Официально их можно. Ну а сколько локаций, думаешь, в игре будет? Понятно, что будут только основные церкви– их можно взрывать, потому что они жидовские. Ну все тогда. Ну все. Вопрос исчерпан? Ну принципе да. Тесак, пойдем к нам, чайку попьем. У нас тут свое помещение есть. Обсудим наши, может, какие-то планы на будущее. Думаю: «Пойдем обсудим, почему нет?» Спускаемся в подвал. Там такой в пристройке подвал, довольно большой, полки с книгами, какая-то правая литература самиздатовская. Сели за длинный стол. Начинает рассказывать суть их [47:57?] Климук. Представился как Сергей шаман. Вот он объясняет, что он прапорщик ФСБ в запасе, что он воевал в целой куче горячих точек, что он в розыске, что он работает охранником на заводе, что у них организация, которая борется с антифашистами и цветной мразью, что они хотят удержать целостность России, защитить Россию от развала. Я ему говорю: А че вы хотите ее защитить-то? Развалится и хорошо, дальше гражданская война будет, может, хоть русские выживут. Так, медленно, но все сгниют. Нет, ты не понимаешь, надо защищать Россию, ибо если она развалится, то с колен уже никогда не встанет. Ну понятно, хорошо. Короче, начинаю приводит примеры того, что существующий строй уже нет смысла защищать, это глупо. Я уже не помню, как разговор шел (там еще присутствовали Король, Климук, человек пять из РОНС, я, Денис "Толстый"[это один человек?] и Серфер), но так получилось, что я Шамана чисто словесно переигрывал, а его люди кивали, соглашаясь со мной. Ладно, говорю, позиция понятна. Думаю: «Вру пиздец!» Столько несостыковок: нельзя одновременно быть прапорщиком ФСБ, работать на заводе, находится при этом в розыске и тусоваться совершенно спокойно в центре Москвы в церковном подвале. Хрен с ним. Если хотите сотрудничать, говорю, могу вам сюда тетрадок своих привезти, можно их продавать здесь, диски, еще что-то, в общем, сотрудничество можно наладить. Они сказали: «Давай». Замечательно, можно еще митинги совместные мутить. И я свалил. Мы поехали с Серфером в казино «Метелица». Пока ехали, я сказанное Климуком переваривал, понимая, что это, блять, один из самых больших пиздаболов в моей жизни. Вот он мне рассказывал про то, как они режут и стреляют в антифашистов. Блять, если бы ты их резал, ты бы мне никогда в жизни об этом не рассказал. Какой пиздабол! Как он может быть в розыске и работать при этом на заводе охранником? Ну не бывает такого. Столько несостыковок оказалось, что мы с Серфером часа два их выявляли и дико перлись над этим. Получилось довольно весело. Сваливаю из дома, переезжаю на Щелковскую Подошел срок переезда на Щелковскую. Ну все, наконец-то. Дома мне стало неинтересно: ни девок водить, ничего, еще и постоянные палки в колеса. В общем, собрал манатки, мы погрузили их в машину и поехали на Щелчок. Поймали мы Волгу. Половина моих вещей влезла в багажник, причем это был мой компьютер и музыкальный центр и немного шмоток. Приехал на Щелчок. Вселился. Посуды немного, холодильник, жратва – все есть. Буквально на следующий день вызвал мастера, чтобы он провел Интернет. А то без Интернета уже жизнь не представляется возможной. Сидеть задродствовать, мониторить «Формат18», адмирить, модерировать его – это все непременно. Все, мастер провел мне Интернет, сижу, замечательно. Я еще притащил с кухни стол в комнату маленький. Короче, полностью оборудованная квартира. При этом в маленькой комнате была за каким-то хером огромная двуспальная кровать и шкаф здоровый. Блять, у меня всего одна кофта, чтобы ее туда повесить. Здоровый пустой шкаф, здоровая кровать. Ну на кой хер мне нужна такая здоровая кровать? А выкинуть ее некуда, потому что в большой комнате старики закрыли свои вещи на замок. А когда я спросил, нельзя ли убрать кровать, мне сказали: «Нет, ты что! Кровать хорошая стоит, на ней можно спать». Ебал я ее в рот, я бы на полу поспал. В принципе, девок там же можно ебать. Но нет. Ладно, хрен с ним. Стол только один, на кухне стола у меня нет, в итоге жрать там уже не получается. И в доме всего две табуретки, остальные, видать, спрятали. Ну ясно. Заебывает хозяин Помню, лег один раз спать. Просыпаю в семь утра: дико звонит телефон. Старик со старухой заперли свой старушечий аппарат в большой комнате. Там такой советский звонок: Т-РРР, Т-РРР, Т-РРР! Звонит и звонит. Новые телефоны, они сбрасывают автоматически звонок через какое-то время, а этот – нет. Звонит и звонит. Все, вроде замолк. Потом опять. Блять, сука, старые гондоны! На кой хуй вы оставили там этот аппарат! Смотрю на свою трубку – тоже кто-то звонит. Понимаю, что это дед или бабка, наверное. Чего-то им нужно. Пошли на хуй! Блять, восемь утра! Но они трезвонят и трезвонят. Думаю: «Ладно, возьму». Беру мобилу: Алле! МАКСИМ! Да. Это Александр Иваныч беспокоит. Хозяин квартиры. Да, здравствуйте. Максим! Трубы не прорвало? Пошел ты на хуй со своими трубами, сука, в восемь утра! Ты че, вообще ебнутый?! Но я человек культурный, говорю: Нет, нормально, не прорвало. Холодильник не течет?? Бля-я-ть, гондон ты ебаный, какой холодильник? Нет, нормально. Помощь никакая не требуется? Нет. Ничего не надо. Я сплю, у меня вчера курсовая была, сегодня экзамен сдавать. (Я же напиздил, что я студент, мне нужна квартира, чтобы готовить диплом, потому что если бы я старикам сказал, что я нацист, а хата мне нужна, чтобы ебать телок и превращать бомжей в людей, то мне бы никогда ее не дали.) Я сплю, не мешайте, мне еще диплом делать. Хорошо, Максим! Я попозже позвоню. Блять. Хрен с ним. Доспал как надо. (День рождения) Восьмого мая у меня день рождения очередной. У Серфера – восьмого, у Гуся и у Жирненького – десятого. Короче, у нас четыре человека, решивших отмечать свой день рождения в один день, чтобы всем собраться и спокойно отметить его в одной компании.[четвертый кто?] Я-то по старой нищебродской привычке предложил пойти в лес на шашлыки: выгодно, бюджетно, экономно. Нет, говорит Серфер, давай сауну снимем, у меня деньги есть, там и пожрем. Сауна так сауна. Арендовали сауну где-то на Бауманской. Это было мое первое посещение настоящей сауны. Здоровый бассейн такой смешной, парилка, стол. Пришло нас человек десять. Попарились, искупались, сели, заказали жрать. [38:28-27?] обнаружил комнату отдыха. Там кровать такая здоровая, удобное расположение. Зеркало на потолке. «Так, – думаю, – это здесь неспроста». Пошел за стол. «Слушайте, там комната для ебли есть. Может, проститутку?» – сказал это как-то больше в шутку. Блять! Дед давай вопить: «Только попробуй! Блять! Ни в коем случае! Да ты что! Проститутка!» Мне-то, с одной стороны, вроде ни к чему проститутка, а другой стороны, интересно попробовать, тем более комната оборудована. «Блять, давайте снимем!» – говорю. Дед: «Нет! Блять, если только снимешь, я на хуй, я вообще уйду, я не буду с тобой общаться». Гусь впрягается: «Давайте снимем проститутку!» Шульц начинает тоже вопить, что на хуй проститутку не надо. Серфер не знает, что делать, кого ему поддержать. Неохота, чтобы Дед с Шульцем свалили со дня рождения. Короче, там дикая ругань начинается. Я уже думаю: «Блять! На хуй она теперь нужна? Эти, сука, обиделись. День рождения испортили. Ну просто пиздец!» Ладно, хрен с ним. Кстати, принимает заказ и приносит еду администраторша этой сауны, тетка такая лет тридцати пяти. «Ну че, тогда придется администраторшу выебать», – говорю я им. Сказал, и тут она как раз идет, шашлык тащит. Бегемот подходит к ней и обнимает: «Девушка! А чем вы сегодня вообще занимаетесь?» (Тридцать пять лет, бухала, жрала на работе, короче, назвать ее девушкой, это уже сделать просто зверский комплимент, дикий просто.) Она такая: «Ой, хи-хи-хи, я на работе. А вам что, мальчики, ммм?» Фу, блять! Старая вонючая крыса. Ну Бегемот ее немного потроллил, сказал, как она сегодня хорошо выглядит и отпустил. Она убежала. Мы попарились еще, пожрали. Наступило утро. Вот вспомнил тут. Админша говорит: «Мальчики, ну вы что, ну я уже старая!» А Бегемот ей: «Так старый мешок лучше порется!» Очень романтичное предложение было сделано, но она отказалась. Под утро свалили. Поехали на Щелковскую с Серфером досыпать. Приехали, улеглись. Правда, ни подушек, ни одеяла, ни простыней не было. Просто ни хуя. Все старики уволокли и спрятали, старые сволочи. Спим. (Бомж Ленька) Надо искать бомжей, подписывать их, затягивать на перевоспитание, на реабилитацию. А где бомжи тусуются? Естественно, на Площади трех вокзалов. Поехали мы со Стасом искать этих бомжей. Ходим, бродим, ищем. У бомжей все не как у людей. В любом бизнесе, в любой сфере, чем дольше ты этим занимаешься, тем выше ранг. У бомжей все наоборот. Те, кто недавно перешел из разряда людей в разряд бомжей, выше катируются. Потому что они еще не до конца превратились в куски говна. Нашли мы бомжа Леньку. Бомж Ленька, молодой такой еще, говорить может, ходит. Мы ему говорим «Привет!», он нам– «Здравствуйте, уважаемые!», подает руку. Блять! Ну хрен с ним, пожал ему руку. Все-таки бизнес планируем проводить. Говорю ему, мол, нужны люди кредит на них получить, нужен паспорт и московская прописка, получат приличных денег. Он говорит: «Угу, у меня тут много знакомых, буду искать, вам отзвоню. Давайте запишу ваш телефон». Я дал бомжу Леньке телефон. Пошли дальше. Познакомились с бомжем Лехой, с бомжем Ренатом, с бомжем Витькой. Просто пиздец! Но на самом деле у меня был не очень внушающий доверие вид, выглядел я агрессивно, злобно и был очень здоровым. Бомжи, видать, боялись, как бы я их не убил, потому что ни один бомж, хоть все и записывали телефон, после этого не перезванивал. Дня два или три мы потратили: ходили выискивали бомжей. Курский, Казанский, Ленинградский, Ярославский, Киевский вокзалы – все облазили. Ни хуя, бомжи не подписываются. Хрен бы с ними. (Гей-парад) Тогда планировалось такое мероприятие: гей-парад. Гей-парад надо что делать? Разгонять, естественно. Серфер решил оказать посильную финансовую помощь в разгоне. Он выдал нам деньги, мы накупили файеров, взрывпакетов, ракетниц. Собственно обеспечил всю эту мутку пиротехникой. Ну вот, 27 мая проходит гей-парад. В чем его суть? 27 мая отменили статью «мужеложство», то есть официально разрешили ебаться в жопу, за это теперь ничего не будет. Можно ебаться сколько хочешь. На этом можно было всю борьбу пидорасов за свои права закончить: ебетесь в жопу – что еще вам нужно? Но нет, они хотят, не знаю, признаний, гарантий каких-то социальных, браки чтобы разрешали заключать. В Германии, например, если человек одинокий, у него нет детей, то он платит порядка семидесяти процентов налога, если он женился, то он платит пятьдесят процентов, если он женился и родил ребенка, то платит тридцать пять процентов, то есть в Германии очень выгодно иметь детей. Если два пидораса ебут друг дружку – и деньги в кружку, то они платят одну сумму, если два пидораса ебут друг дружку – и деньги в кружку, но при этом они оформят себя как мужа и ...мужа и усыновят еще какого-нибудь детеныша, то они будут получать в среднем пятьсот евро в месяц на рыло, то есть экономить на налогах. Ради этих денег можно выступить на гей-параде несколько раз в год, потребовать равноправия, потребовать, чтобы им разрешили создавать семьи и усыновлять детей. Хуй с ним, это в Европе. Корыстные интересы пидорасов толкают их на политические выступления. Но в России – нахуя вам жениться, нахуя вам семьи, вы же просто пидорасы, ни больше ни меньше. Если парень с девчонкой живут вместе, то они платят тринадцать процентов налога, если они поженились, они платят тринадцать процентов налога, если они поженились и родили ребенка – платят тринадцать процентов, только еще и девку с работы уволят, потому что у нее маленький ребенок, пока она была беременна, пока она его кормит, ее просто-напросто выкинут, только и всего. В России таких экономических интересов у пидорасов нет. Получается, что настоящие российские пидорасы на гей-парады не ходят. На гей-парады ходят активисты из Европы, политические пидорасы, какие-то представители правозащитных организаций, представители Европарламента, бундестага, палаты лордов... Ну не ходят туда российские пидорасы, им это просто неинтересно. Как сказал Борис Моисеев: «Ну, зачем людей злить?» В общем-то, правильно сказал, потому что, кроме злости и желания их отмудохать, эти пидорасы ничего больше не вызывают. Короче, собралось, наверное, около тысячи скинхедов, фанатов, всяких христианских фанатиков, на Тверской.[фанаты=фанатики?] Ищут, ждут: ну когда, когда пойдут пидоры? Все замаскированы, без палева. Правда, когда такая дикая толпа, это «без палева» совершенно не работает. ОМОНа немерено, все зажигают файера, ракетницы палят, орут. Пидоров нет. Но где-то же они должны быть? И тут в этой толпе из нескольких сотен человек появляется негр! Как он там оказался?! Каким-то образом вышел из перехода с белой девкой. Его все толкают, а он: «Эй, што толкаэш, ти што?» Он не может понять, куда попал. И когда его очередной парень толкнул, негр, посчитав себе сильнее, толкнул парня в ответ типа «Ти што, ахрэнэл?» Тут уж люди не смогли не заметить. Начали ебашить негра. Шлюха орет «Какого хрена вы делаете, сволочи?!» и оказывается вместе с негром в диком замесе. Чтобы лучше себе представить картину: от ближайших ментов их отделяет двадцать рядов скинхедов. Шансов на спасение просто нет. Их пиздец как растоптали, просто вкатали в асфальт, и толпа пошла дальше, искать пидоров. Где-то их даже находили. В принципе, их тяжело вычислить, если только издалека не видно радужный флаг. Как ты его отличишь от обычного человека? Они же не в розовых лосинах выходили, они старались одеться неприметно, это же не карнавал, понимали же, что убьют. Пидорасы трутся в основном возле мусоров и их снимают камеры. И вот выступает какой-то депутат Европарламента (вокруг куча камер, менты): «Я требую легализовать права сексуальных меньшинств...» И тут прямо в камеру влетает кулак с кастетом: БАМ! БАМ! Депутат падает. Дальше камера «отбегает», и мусора волочат его куда-то в сторону, он вырывается: «Нет! ... Вы не имеете права!... Я депутат!...Куда вы меня тащите?... Какое основание вы имеете для моего задержания?...Отпустите меня!...» Менты куда-то уходят, камера выключается. Тут на него со всех сторон налетают человек двадцать гомофобов и дико месят его руками и ногами, этого депутата Европарламента, пиздят по еблу. Тут же подбегают менты и его, уже без сознания, куда-то тащат. Говорили же тебе: надо пройти в отделение, что ж ты сразу не послушался? Таких кадров в тот день было много. Забрали на ВДНХ в мусарню А как проходил марш за легализацию конопли в ту весну? Мы узнали, что он будет на ВДНХ, и решили, что надо придти и дать пизды всем этим «легализантам». В общем-то, меня никогда особо не интересовало понимание того, что конопля менее вредна, чем табак. Здесь вопрос был скорее политический, потому что люди, которые требуют легализовать коноплю, это в основном рэпаки, растаманы, просто куски говна. Я бы потребовал не легализовать коноплю, а запретить сигареты. Эти же идут другим путем, значит, они враги. Значит, будем их ебашить. Так вот. Приехали мы с Дедом на ВДНХ, замаскировались под лохов. Дед – в панамке смешной, в очках темных. Я тоже постарался: надел кепку, нейтральную майку. Ходим, ищем растаманов. Их не видно. Оказывается, что растаманы придут на час позже: у них флешмоб возле фонтана «Дружба народов», одновременно все начнут скандировать что-то, бить в барабаны, короче, проявлять себя. Значит, будем ждать их у фонтана. Тут смотрю, сидят четыре человека на кортах: трое – на бортике фонтана, четвертый – перед ними на земле, лузгают семечки. Дед говорит, что это РОНС. «Точно!» – думаю я. Они еще в плащах кожаных, Король сидит на кортах в кепке, с ними скинхед какой-то на полном палеве. Тут я вспомнил вот что: ситуация сложилась нехорошая, потому что после нашей встречи в подвале на Новокузнецкой до меня дошли слухи, что, оказывается, некто Змей толкнул меня, я испугался, заныл, он мне предъявил за то, что я хотел «взрывать» церкви, я испугался, он меня со своими друзьями затащил в подвал, где я дико извинялся, признавал свою полную неправоту, согласился сотрудничать с РОНС, и они меня отпустили. Я узнал телефон Змея, потому что он жил в одном районе с Костей. Позвонил ему: Ты че, вообще ебанулся, щенок, ты кто такой? Где ты там меня толкнул? Чего ты пиздишь-то всем? Нет, ну я же тебя толкнул. Где ты меня толкнул, чего ты пиздишь-то? Ну вот ты из-за угла дома выходил, мы плечами столкнулись. Так. И че? Ну вот. Я тебя просто толкнул. А так я ничего не рассказывал. Блять! Да ты ахуел вообще! Я тебя поймаю, сука, урода, я тебя просто убью, щенок, алкоголик! Я не пью. Пошел ты на хуй! Дед показывает на Змея, мол, он там сидит. Подхожу к ним и говорю: Ну че кто из вас Змей? Ну я. Беру и отвожу его в сторону. Тут же подходит Никола. И начинаются у нас совершенно беспонтовые рамсы: «Какого хуя ты это говорил?», «А я этого не говорил», «А вот это было», « А вот этого не было», «А почему ты сказал про меня, что я пидорас?», «Блять, надо как-то решать». В общем, стоим мы – я, Дед, Никола и Змей – разговариваем, рамсим. Никола говорит: Блять! Ты на самом деле неправильно делаешь, потому что ты рамсишь на Никиту. Никита – хороший парень, потому что, когда мы узнали, что ты собираешься «взрывать» церкви, мы тебя решили убить, а Никита сказал, что ты парень нормальный и с тобой еще можно о чем-то разговаривать. Кого вы убить можете? В кого вы стрелять собрались?– говорю я. Они опять начинают про то, что они убивают, что они стреляют, у них оружие, взрывчатка. Думаю: «Блять!!! Стоят два пиздабола. Ну ни один человек, если он убивает-стреляет, не будет хвастаться этим. Ни один. Ну что за идиоты!» В это время, когда мы уже начинаем орать друг на друга, подбегают менты. В общем-то, о том, что будет марш за легализацию конопли и о том, что нацисты будут его разгонят, им было известно. Ко мне подходят два мусора: «Молодой человек, пройдемте в автобус. Давайте самостоятельно, потому что сейчас будут всех винтить. Там недолго, проверка документов...» Дошли мы до автобуса. Смотрю, их там стоит несколько штук, этих пазиков, и целая куча омоновцев. Загружают одного, другого, третьего, пятого, короче, набили в автобус человек тридцать. Набили и повезли в отделение. Нельзя просто проверить документы и отпустить: мы же опять пойдем искать рэпаков, растаманов, нариков. Любой, кого задерживали менты, понимает, что придется просидеть три часа в отделении, ни больше ни меньше. Закрыли сначала в обезьяннике. Еле-еле впихнули туда тридцать человек. После этого начинают выпускать по одному. Берут паспорта, переписывают паспортные данные, обыскивают. И вот у кого-то из РОНС нашли травматический пистолет ОСА. Крутили-вертели: ух ты, ни хуя себе, ух ты, блять, оружие! У того, у кого нашли ОСА, еще и разрешение было. Сказали, ну ладно, потом получишь. Забрали ОСА и отвели нас в помещение воспитательной работы. Такая ленинская комната милиции, все стены завешаны какими-то плакатам вроде «как правильно разбирать автомат», «как правильно ложиться на землю в случае атомного взрыва»; висит портрет Путина, стоит стол, много парт и какой-то столик с бумажками. Закрыли нас там, сначала с нами сидел мент, сидел-сидел, потом ему стало скучно и неприятно и он ушел. Все. В мусорском помещении – тридцать скинхедов. Естественно, надо что-то веселое поделать. Никола со Змеем начали бороться, показывать друг другу приемы ножевого боя скрученными листами бумаги, потом – рукопашный тренировать. Я вылез и начал раскидывать бумажки, которые нашел в открытом мусорском сейфе, потом начал затирать из-за кафедры какую-то хуйню. Подрисовали усы портрету Путина. Надо что-то еще сделать: время идет, скучно. Открыл окно, смотрю, прохожие. Предложил орать в окно «пидорасы». «Пидорасы-ы-ы! Хуесосы-ы-ы!» А люди смотрят: блять, ни хуя себе, из окна мусарни такие слова,ой! Старушки ходят крестятся. Я покричал – меня тоже заебало. Буду по партам скакать! Раз – на одну парту встал, на другую перепрыгиваю. Но получилось так, что я наступил четко посередине и парта сломалась. Прикольно. Сложил ее аккуратненько. Отзвонил Стелле, журналистке из «Времечка». Стелла, слушай, мы тут в мусарне сидим... А где? Я тут сейчас на ВДНХ. Хочу поснимать «конопляный» марш. Ну марш-то ты поснимаешь. Мы сейчас в мусарне недалеко от ВДНХ. Ты можешь приехать и снять, как нас выпускать будут. Да, хорошо. Это интересно. В это время Никола отзвонился Артемову, лидеру РОНС, сказал, где мы сидим и что нас надо вытаскивать. У меня был телефон Малюты. Мы с ним еще собирались пересечься в тот день. Позвонил, сказал: «Блять! Короче, сидим в мусарне – сегодня не получается, не вытащат, наверное, пока». Приезжают Артемов и Николай Курьянович из ЛДПР. Последний говорит ментам, что мы парни-патриоты, что надо срочно выпустить, мы ни в чем не виноваты. А ментам-то что? Приехал депутат и говорит: срочно выпускайте ребят. Конечно, менты выпустят, на хуй им что-то нужно устраивать. Нас начинают выпускать. Тут прибегает мент: Блять! Чей, чей травмат?! [(кто?)паренек? 13:52?] Мой. Разрешение есть? Есть. Покажи! Там оно лежит. И убегает. Случилось вот что. Один мент играл с другим ментом: направлял на него травмат, пугал. Но он не рассчитывал, что у ОСА нет предохранителя, и прострелил ему насквозь ебало. Пуля влетела в одну щеку, выбила зубы и вылетела из другой. Мусора, что поделаешь. Если бы разрешения не было, то парню бы пиздец пришел. Но разрешение было на месте, менты сами идиоты, так что все на их совести. Увезли мусора. Это, конечно, отложило наше освобождение, но буквально на десять минут. Я специально задержался, сломал еще несколько парт и ушел. Выходим на улицу, а там, возле отделения, митинг целый: Артемов привел с собой «боевых старух». У РОНС был целый отряд «боевых старух». Это такие бабки, у них на живот и грудь нашита, я даже не знаю, как это назвать, может, стеганая, матерчатая икона, а на ней изображена...«святая пятка». Прямо пятка, вся в сиянии. Они такие смешные все, в платочках, в очечках. Ходят за каждым ментом, причитают: «Сынок! Послушай! Христос, Бог благославит ...» Ментов эти старухи дико пугают. Они полностью лояльны Артемову: он покажет, куда бежать нападать, и они сразу бегут, кудахчут. И вот мы вышли – старухи к нам: «Ребята! Спасибо вам, что боретесь за нас, мальчики! Ко-ко-ко... Иисус Христос...Благослави, Господь...» Блять! Как мне оттуда убежать? Старухи меня облепили: «Иисус!... Храни тебя Господь...» Блять, мне домой хочется! Старухи эти со «святыми пятками»... Я бы в отделении милиции еще час просидел! Но кое-как я эту толпу обошел. Все, свалил. Стелла решила брать интервью у старух, потому что наш выход оттуда она сняла, интервью со мной она может сделать в любой время, а старух со «святыми пятками» не каждый день увидишь. Она решила остаться. А мы погрузились в троллейбус, человек пятнадцать, и поехали в сторону метро ВДНХ. Едем вроде спокойно, тихо. Тут какой-то малолетка начинает орать: «Давайте, давайте кричать! Мы же едем! А ну-ка, давай-ка уебывай отсюда!» Его никто не поддерживает, никому орать уже на хуй неохота: три часа в отделении просидели. Но он не унимается: «Нет, давайте, давайте! Чего вы меня не слушаете? Давайте! Кричим!» – «Блять! Как ты заебал, придурок! Заткнись! Спокойно надо доехать! Чего тебе надо?» – говорю я. Затыкали его, затыкали, в итоге он расстроился и ушел. Заходим в метро ВДНХ. И тут я смотрю, стоят четыре растамана. Прямо такие палевные, стоят в кепочках своих красно-желто-зеленых, разговаривают. Подхожу к ним: Ну че? Попались? Тут один поворачивается ко мне: Ох! Извините, а я вас знаю! Вы же Тесак! А я ваши ролики все смотрю! Бля-я-ять! Сука, какое палево! Вот как пиздить человека, если он знает, кто я такой? Как? Это просто невозможно. Пофиг на то, что он лояльно относится, на то, что он смотрит ролики. Он даже не испугался, он прямо обрадовался , когда я подошел. Неприятно то, что акцию уже не провести. Ну ладно. Не стали трогать растаманов, пошли дальше. Уехали. Перебираемся в зал НСО К тому времени я стал довольно плотно общаться с Малютой: ездил на какие-то мероприятия, разговоры, переговоры постоянно вели. Я довольно часто бывал в офисе НСО на Тушинской. Один раз Малюта мне говорит: «Приходи к нам в зал НСО заниматься, зачем тебе куда-то еще ходить, здесь есть нормальный зал, одни правые, никаких хачей вообще не бывает, в любое время пришел – ключи взял и качайся сколько хочешь, без ограничений. – «Да ладно?» – «Да-да, у нас свой зал»,– сказал он и пошел показывать. И груши, и штанги, и маты, и гантели, и вообще все, что нужно. В общем, перебрались мы туда, стали заниматься на Тушинской. Ездить, конечно, долго, зато в любое время, нет никаких левых уродов и атмосфера совсем другая: можно включать музыку, можно не просто заниматься, а тусоваться. Там был не только спортзал, там еще было кафе, в котором можно было покушать, комната, где стояло три компьютера, Интернет. Можно было там посидеть, пообщаться, чайку попить. Был еще душ, переговорная комната, в которой стоял довольно большой стол, очень модный, стулья были; можно сидеть что-то обсуждать, ну конкретно комната для переговоров. Все, что надо для постоянного сбора актива. В спортзал, конечно, люди ходили, но он не был забит битком. Но когда мы туда переехали, получилось, что туда ходит лишних пять человек. Постепенно, постепенно стали туда подтягивать новых, новых, новых, больше, больше. Все мои знакомые начали туда ходить, потому что зал бесплатный, да еще и правые все. Лучше же заниматься там, чем, может быть, около дома, но за одной штангой с чурбанами. Короче, перебрались полностью. Мутим ККК с Салазаром Звонит мне как-то Салазар. Салазар – это такой известный виртуальный скинхед. Звонит и говорит: Тесак, короче. Есть такой «Союз Белых граждан», который выделяет сто тысяч долларов, если в какой-либо стране Западной Европы открывается ячейка Ку-клукс-клана. И что? Давай в России откроем ячейку – дадут сто тысяч, их можно пустить на движуху. Да ну, это хуйня. Не может быть. Нет, я точно знаю, я читал. Это стопроцентно. Ну хорошо. Что предлагаешь делать? Давай какой-нибудь ритуал ку-клукс-клановский сделаем. Ну давай. У меня появляется мысль, что можно сделать ку-клукс-клановские балахоны, нашивки, флаги, сжечь крест, прочитать речь, снять на видео и распиарить в Интернете и на телевидении. Все, считай, ячейка Ку-клукс-клана в России существует. Дальше уже никто не поверит, что ее нет. Потом можно создать сайт, от имени которого, можно будет вести переговоры с «Союзом Белых граждан» и вообще с кем-угодно. Та и решили поступить. С дизайнером Денисом разработали нашивки, флаги. Потом я нашел в Интернете ателье. Приехали мы туда с Серфером, объясняем, что нам нужно сорок балахонов. Так. Балахоны какого рода? Ну балахоны такие, как у привидений ку-клукс-клановских. Хорошо. Из какого материала? Показали нам материал, мы выбрали. Колпаки? Нужно, чтобы колпаки стояли. Я не знаю как. Какую-то туда проволоку вставлять или еще что-то, но как эту проблему можно решить? Ну, вообще, мы делали похожую вещь. На утренник нужен был костюм Буратино. Мы свернули колпачок из ватмана и поверх натянули полосатую ткань. Это довольно быстро, легко и экономно, проще чем проволоку вшивать. Ну хорошо. Давайте тогда сорок колпаков, сорок балахонов. Глаза только не прорезайте, мы сами потом все сделаем. Сколько это стоит? Тетка посчитала и у нее получилось полторы тысячи долларов. Серфер выделил деньги. Договорились. Потом поехали искать, где бы нам сделали нашивки. В Интернете Денис нашел какую-то фирму. Приехали туда с макетами на флешке. Хорошо. Сорок нашивок Ку-клукс-клана. Принято, сделаем. Поехали дальше. Нашли типографию, которая печатает баннеры. Приехали туда с флешками. Еле нашли. Заходим. За компьютером сидит то ли парень, то ли девка, эмо. Здравствуйте! Мы хотели бы заказ оформить, – говорим мы. Да, хорошо. Я понимаю, что это эмо, но парень, не совсем девка. Что у вас? Я подхожу к компьютеру, даю эмо флешку, смотрю, у него, блять, открыт «Формат 18»! Че, сидишь? Да, Тесак, сижу. Че-то меня в основной раздел никак не пустят. В карантине тусуюсь. Ни хуя, ты, блять, че, нацист? Ну да. А то, что я так выгляжу – ты не обращай внимания, это маскировка. На самом-то деле я нацист. Ну хорошо, дам я тебе доступ. Флаги напечатаешь? Да, хорошо. Могу даже скидочку сделать небольшую. Давай. Замечательно. В общем, очень быстро нам изготовили флаги. Через три дня забрали балахоны, расплатились. Съездили забрали нашивки. Забрали флаги. Все готово. Салазар мне звонит: Я написал текст для чтения, текст для Великого Дракона. Приезжай, я дам тебе текст и книжку про Ку-клукс-клан. Посмотришь, чтобы сайт оформлять. Книжка очень редкая. Приезжай забери. Хорошо. Давай вечером приеду, возьму, все расскажешь. Договорились встретиться в девять часов вечера на Соколе. Максим Марцинкевич «Деструкт!» - 5.т.1 Сборы НСО Дед пиздит шавок Сборы НСО Звонит как-то Малюта, говорит, Тесак, давай, поехали на сборы НСО, 30 апреля - 1 мая, поедем в лес в районе Галицыно: будет спортивная подготовка, стрельба, скалолазание, тусовки у костра, игра на гитаре, каша из котелка и веселое времяпрепровождение. 30 апреля собираемся на Белорусском вокзале. Поехали мы втроем: я, Шульц и Жирненький. Приезжаем на Белорусский вокзал, а там тусуется народ, человек десять, наверное. Стоят с рюкзаками, у кого-то пневматичка, у кого-то топор – вещи такие, которые [25:34 - 25: 35?]. Подождали еще. Собралось человек пятнадцать. Сели на электричку до Галицыно. Что порадовало в НСО, так это качество людей: все трезвые, молодые, нет инвалидов, полудрищей, сумасшедших, которые обвешаны нашивками по уши и крестятся при этом. Короче, нормальные люди, с которыми можно разговаривать. Были две девушки, довольно симпатичные. Держались довольно нейтрально, то есть не поймешь: к кому-то они относятся или пришли сами по себе, заняться нацизмом на природе, что меня тоже заинтересовало. Высадились в Галицыно. Идти надо километров десять пешком. Ни хера себе, сейчас подзаибемся! Я в тяжелых ботинках с рюкзаком. На улице погода хорошая. Идем вдоль дороги, развились цепочкой, разговариваем. Смотрю, трава кругом сухая, охуительная. Прямо руки тянутся ее поджечь, как-будто во мне пироман какой-то просыпается. Остановились на привал возле какой-то могилы неизвестному солдату. Потусовались. Идем дальше. Трава меня просто манит, не могу ничего с собой поделать. Взял у кого-то зажигалку и прямо на ходу раз чиркнул, два, три, четыре, пять, короче, поджег так нормально метров тридцать. Тут ветер как подует, трава как вспыхнет, стена огня просто. Смотрю, на какое-то дачное товарищество, на деревеньку дует. Там куча народу, все эти «грунтусы-ковырянтусы» землю роют. Увидели это пламя. Мы идем не останавливаясь: чик-чик-чик. Все горит. Люди побежали, всполошились и давай травы тушить, ведрами заливать. Я так прикинул, что вряд ли эта деревня сгорит: там все окопано, грядки, заборчики. Огнем вся природа обновляется. Ветер знатный как подует –бух! – пламя в человеческий рост. Дым разгоняется со скоростью бегущего человека во все стороны. В общем, прикольно. Идем дальше. Настроение улучшилось, мне уже весело, хотя шли мы уже часа полтора к тому времени. Тут нас догоняет Малюта на машине, лянче. Я первый раз увидел значок такой, как «СС», хотя, наверное, это имеется в виду изгибающаяся вперед дорога. Погрузили все рюкзаки туда, все вещи, которые затрудняли путь. Осталось идти минут сорок. Он ехал вперед. Ну мы прошли, в принципе, уже немного оставалось. Смотрю, база отдыха такая, турбаза такая. НСО разбили свой лагерь на берегу реки, в лесу. Рядом обрыв довольно резкий. Красивое место. Сосны здоровые, толстенные, немного березок и орешник. Уже стоит палаток семь-восемь, кострище выжженное, дрова собирают ребята (кто-то приехал пораньше и готовит место). Вообще ахуительно, сейчас отдохнем. Малюта говорит, чтобы я выбирал место, где буду палатку ставить. Я посмотрел и нашел место, более-менее ровное. Малюта выдал мне [20:46?]. Мы решили ночевать там с Шульцем и Жирненьким. Пошли набрали лапника, постелили на землю, поверх поставили палатку, затянули все, корья колья [20:19?]. Внутрь положили пенки, спальные мешки. Можно о ночлеге особо не париться. Дальше надо было лагерь благоустраивать: дров напилить, насобирать, сделать ринг, полосу препятствий, альпинистскую площадку, где надо вбить крючья, натянуть тросики, то бишь подготовить полностью место. Обрыв такой, метров двадцать, наверное, может, пятнадцать, где как, крупные камни, в общем, ахуительно. Я, естественно, схватил бензопилу, подумал, что сейчас я все напилю. Побежал к бревну какому-то, нашел сосну упавшую и давай пилить. Бензопила у меня быстро заглохла, цепь провисла – все, делать ею ничего нельзя. Хорошо, нашелся парень-энсэошник из Воронежа, автомеханик. Быстренько что-то там покрутил ключами гаечными туда-сюда – все, работает, заводится, пилится, натянулось. Какой полезный навык. Напили дров, нарубили их. Сделали полосу препятствий, альпинистскую площадку. Кто-то уже пошел лазить. Я как-то к альпинизму отнёсся прохладно: веревки, крепления рассчитаны на человека который весит ну семьдесят, восемьдесят, девяносто килограмм. Я весил сто двадцать килограмм. Ну хер знает, что-нибудь оторвется – да ну его в пизду!– ебанешься, разобьешься об эти камни. Зачем оно мне надо? Не хочу что-то, не полез. Вот если бы я захотел с парашютом прыгнуть, меня бы просто не пустили, а здесь меня бы пустили, но я технику безопасности решил уважить. Завтра должны играть в хардбол. Что такое хардбол – это игра в войнушку, но из пневматичек, то есть надо стрелять настоящими железными шариками. Суть в том, что, во-первых, это дешевле, не надо эти шарики покупать, и сами пневматички стоят на порядок дешевле, чем ружья для пейнтбола. Во вторых, это больнее. Тут необходима сознательность, потому что, если тебе попали в грудь, удара от шарика не слышно, и ты можешь делать вид, что промахнулись. Конечно, если попали в шлем, то ты уже никак не отвертишься, куда тебе деваться. Бывали случаи, по рассказам, что лежит человек, целится, торчит его шлем, лицо у него в маске ( ее надо обязательно надевать, потому что могут в глаз попасть и – тю-тю, все, одноглазый) и торчит жопа (обычно выпирают ягодицы, если человек не рассчитал положение своего тела). И, говорят, в эту жопу человеку попали четыре раза, а он лежит, думает: ладно, не пошевелюсь – там не видно как бы – никто не узнает. В общем, нашпиговали ему всю жопу пульками. Он думал, что можно не признаваться. Однако обман вскрылся, его спалили, потому что сидеть человек не мог. Когда спросили, что случилось, сказал, что болит. Четыре шарика под кожу ему все-таки влезло, потому что когда штаны натянуты, пулька пробивает материю, пробивает кожу и – фьють! – заходит миллиметров на пять. Шарики вырезали и за нарушение правил сделали выговор. Правила следующие: если тебе попадают в голову или в корпус, то ты убит; если тебе попадают два раза в руку или в ногу – ты тоже убит. Собственно, вот и все. Игра заключается в том, что игроки делятся на две команды, у каждой – своя территория и свой флаг. Флаг – это пенка. Ее можно либо захватить, либо принести на базу. А можно убить участников команды противников: тогда ты выиграешь. Я сначала думал: блять, какая жестокая игра! это же больно! А потом вспомнил, что когда был маленький, мы на даче тоже играли в войнушку пневматичками. Начинали с того, что стреляли друг в друга палочками. В ИЖ-31, легко переламывающийся, заряжаются палочки, веточки, и можно ими стреляться. Потом мы плавно перешли на кусочки хлеба: пожевал – в дуло засунул, но они уже больнее бьют. Потом началось мошенничество мелкое, и мы плавно перешли на стрельбу свинцовыми шапочками. Они довольно неплохо входят под кожу. Играли мы в одежде, но нашпиговали друг друга прилично. Но там все чисто на злости было, а здесь – сознательно. Хотя, конечно, немножко страшновато, потому что там это были обычные пневматички и шапочки, то здесь это уже пневматички с оптическим прицелом, Crosman'ы, и не шапочки, а стальные шарики. Покушали мы каши из котелка, посидели пожгли костер. Тут приходит Денис-дизайнер. Я спрашиваю: Ты чего здесь делаешь? Да вот, пригласили. Я ему не говорил, что мы едем на сборы НСО. С какой-то стороны позвали. Ни фига себе ребята работают. В принципе много было разных людей, всего человек шестьдесят. Были ребята из Воронежа, из Рязани, из Нижнего Новгорода, из Питера ( при чем оттуда был парень, который позже сел по делу Боровикова – Воеводина). Пожгли костер, попили мате, потому что Малюта настоятельно не рекомендовал пить черный чай, так как он «вызывает привыкание и снижает пассионарность». Полазили по полосе препятствий: барьеры, брусья, тарзанки, шины. Весело провели время. Но прежде всего это было общение, основной посыл был таким. Вечером ложимся спать. «Блять! – думаю. – Сейчас холодно будет пиздец». Но лег поудобней, приготовился, что полночи будут трястись и сразу отрубился. Просыпаюсь – холодно. На улице уже светло. Жирненький что-то пытается вытащить меня из палатки, тянет за ногу, хохочет: «Давай-давай! Вылезай!» Слышу, как уже люди ходят, разговаривают. «Вылезай! Сейчас жрать будем!» Слышу, как уже люди ходят, разговаривают. Это фраза, конечно, мотивирует. Ну надо же поваляться хоть несколько минут, но нет, «давай-давай, вылезай». Блять, мне холодно! Мне охота опять в этот спальный мешок залезть. Уже Шульц присоединился. Смотрю, по пояс голый, смотрю, ему вроде тепло. Выползаю, а там Малюта, Шульц, еще энсэошники играют в гирю: бросают ее друг другу так, чтобы можно было поймать за ручку. Перебрасываются, весело им. Блять, ни хуя, как это так, гиря весит шестнадцать килограмм – как они ее бросают? Через силу как-то разделся по пояс – холодно. Встал в строй. Мне кидаю гирю, ловлю ее на инерции, вроде нормально, скоординировано поймал, перебросил дальше. Минут десять еще поиграли, я тоже разогрелся, проснулся. Сходил к реке, умылся холодной водой. Позавтракали кашей с тушенкой, выпили мате. Собираемся идти играть в хардбол. Играть пошло человек тридцать пять-сорок. Шульц, помню, наотрез отказался играть: «На хуй мне надо, еще глаз выбьют– и все! И в пизду мне все эти игрушки ваши, пневматика. Не хочу!» Я думаю: «Ладно! Хуй мне глаз выбьют: я в маске буду!» Пришли. Вообще я из пневматичек стреляю довольно неплохо: я на белок охотился и шкурки с них снимал, но здесь проблема в том, что я должен стрелять в маске – целиться в оптику просто неудобно, маска мешает. Взял автомат Калашникова: там вроде прицелиться нормально можно, но минус в том, что не получается четко стрелять, потому что это не оптический прицел, не винтовка, это автомат, и прямо видишь, что шарик улетает куда-то в бок: один, второй, третий, прямо траектория –вжжж!– и куда-то его сносит. Взял «Дрозд». «Дрозд» тоже очередями стреляет. Баллончик. Хоть целиться и удобно, он бьет еще ближе, чем калашников. Тоже отстой. Хотя, конечно, если ты до человека добежал, то тебе его удобнее расстрелять из «Дрозда», чем ему тебя из пневматички. Но ты еще добеги. Короче, интересный очень выбор. Взял я себе Калаш. Разбились мы на команды. В нашей команде оказались в основном новички, а в противоположной команде оказались те, кто играл уже несколько раз, самое главное, там оказался Малюта, который служил в спецназе, который воевал в горячих точках. У него была своя винтовка, очки такие военные, желтые, через которые ему удобно было целиться. Очень быстро всю нашу команду перебили. Даже флаг захватывать не стали. Помню, меня шлепнули шестым вроде. Пошел в «мертвяк». Оттуда хорошо видно: лежит девушка Кристина в шлеме, в тяжелых ботинках, целится куда-то. А на меня жопа смотрит, такая прям в обтяжечку. Думаю: «Блин! Как интересно. Хороший вид!» Но в итоге ей все-таки в лоб стрельнули – тоже пришла отдыхать. (Но зрелище мне запомнилось.) Пока мы тусовались в «мертвяке», ждали, пока всех наших добьют, приехал какой-то итальянский журналюга. Приехал с Румянцевым. Тот ему говорит: Вот, познакомьтесь, это Тесак. О-о, это вы, Тесак,да? Ну да. О, я смотрел ваши ролики. Расскажите, чем вы занимаетесь в жизни? Блять, журналист же надо– надо ему наврать. Я работаю инженером. Да-а? Работаете? А что делаете? Дома проектирую. А вы скинхед? Да, скинхед. Как вы это делаете? Ну я вообще общественно-политической деятельностью занимаюсь. Ну вы же бьете черных! Да, конечно. Я бью черных. А как же...это деятельность? Да, это деятельность, направленная на защиту интересов русского народа. Ух ты! Это же надо! (Поцокал.) Вижу – в глазах у него: «Ни хуя себе! Сейчас я расскажу о страшных скинхедах и получу премию главного журналиста Италии». Я смотрю на дурака и думаю: «Чем ты больше о нас ужасов расскажешь, тем больше к нам придет молодых агрессивных парней и тем больше добрых дел мы сможем сделать с ними. Взаимовыгодное сотрудничество в общем и целом. Он меня послушал-послушал, и они с Румянцевым уехали. Видать, в лагере все осмотрели, пофоткали. Свалили. Дед пиздит шавок Мы возвращаемся в лагерь. Надо Деду позвонить: пусть приедет хоть ненадолго, потусуется. Дед что-то от нас отлынивает. Звоню, говорю: Ну че, ты, поедешь? Собирался же. Ну блять, вот я тут с девушкой сейчас на Первомай пойду. Бля! Ты предатель! Ты товарищей на пизду променял! Ну, блять, не променял. Тут Первомай. Ну какой на хуй Первомай? Че, рабочий класс, что ли? Давай к нам сюда! Не, не поеду. Блять! Ты предатель, ты пиздострадалец! Ржем. Не, я не поеду. На хуй. Все, я на Первомай. Ну давай пиздуй. Мы тут прикольно повоюем, видео поснимаем. Оказалось, что я был не прав, потому что Дед в тот день вообще совершил подвиг, довольно громкий и публичный. Дело в том, что, когда он и с ним еще человек пять скинхедов шли с Первомая, они проходили мимо мэрии, где в тот момент проходил митинг коммунистов: несколько сотен стариков, старух, алкоголиков и три сотни молодых коммунистов, или шавок. Стоят, увидели идущих скинхедов, и кто-то решил кинуть в них огрызок. Швырнул и попал надкушенным яблоком в девушку Деда. Дед разозлился: «Блять! Кто это сделал, сука, пидорасы?» – и пошел к этой толпе. «Хрен знает, зачем я туда пошел, – говорит Дед.– Они орали «иди сюда», и я подумал: сейчас дам кому-нибудь по еблу». Ментов целая толпа, журналисты – митинг перед мэрией, одним словом. Он говорит: «Я подхожу, от толпы отделяются человек пятнадцать и к нам бегут». Начинается драка. А в драке нужна подготовка. Дед – профессиональный боец, он спортом всю жизнь занимается, а те шавки, которые побежали его бить, это профессиональные алкоголики, дрыщи и тунеядцы, которые в своей жизни ничем не занимались, кроме как пиздить в Интернете и пить водку на партсобрании. Короче, за две минуты Дед успел посадить на жопу человек пять. Почему об этом можно сказать с уверенностью: там вся фотографирующая пиздобратия естественно направила свои объективы на происходящую драку: как так – пришли нацисты и борются с коммунизмом! ну ни хуя себе – надо фотографировать! И там видно на кадрах четко: вот замах – БАЦ! – удар, замах – удар, замах– удар. Один на жопу сел, второй упал, третий улетел, четвертый, пятый. Самый эпический фэйл антифашизма – когда видно, как Дед пробил хук, и антифашист падает. И у Деда – уин прям, четкий удар, фаталити просто! Этот кадр потом разошелся по Интернету, его и на альбомах разные музыкальные группы печатали, и аватарок из него наделали, и в альбомы себе люди позапихивали. Популярнейшая фотография. Что самое обидное – не было видео. Видео нашлось потом на антифашистском форуме, сильно обрезанное, то есть в тот момент, когда Дед с товарищами уже ступает. Самой драки нет. Мы нашли какого-то коммуниста, у которого это видео было целиком, который выложил огрызок. Блять, продай видос! – говорим мы. Нет, у меня только этот кусок. Блять! Мы тебе триста долларов заплатим. А! Хорошо, я продам целое. Продать целое – это подставить антифашистов, потому что они показывают там свою истинную сущность падая на жопы штабелями. Я не знаю, то ли его кто-то ступарнул, то ли он испугался, что ему при встрече, во время передачи видео, въебут, но он слился, собака. Так обидно, что не получили этот видос. Серфер даже триста долларов уже готов был забашлять. Может, надо было больше предложить, может, предоплату ему привезти. Хрен его знает, не получилось. Короче, постреляли мы в тот день и спокойно сели по машинам. Доехали до Галицыно и –вшш!– разъехались по домам. Замечательные сборы! Я был просто восхищен организованностью и обрадован тем, что никто не напился, что не было дегенератов, которые бы что-то орали, не было провокаторов, которые бы говорили «пойдем соседям морду бить!», все было крайне цивилизованно, культурно и максимально слаженно, отработанно. После этого нашего совместного мероприятия я твердо решил, что надо дальше двигаться вместе с НСО. Ф Ебашим моб шавок в вагоне. Приехали мы с Гусём на «Сокол», Салазар передал книжку, передал текст, распечатанный на бумажке, и поехали мы обратно. Короче, едем мы в вагоне, и где-то в районе Тверской забегает в вагон жирная, жирная девка. Такая жирная, волосы заплетены в дреды, в какие-то скатанные, почему то зелёные, пирсинг по всему ебалу, какие-то кислотные гриндерсы, юбка, колготки, которые на таких жирных ногах просто преступно носить. Забегает в вагон и давай звать каких-то уебанов со станции: - Ребят, поехали сюда. Они орут: - Не, нихуя, пойдём с нами. Она: - Нет, поехали сюда. Поезд стоит. А перед этим, перед ней, в вагон на предыдущей станции зашли два явных скинхеда, прям сели напротив нас с Гусем, что-то мы с ними переглянулись, они какие-то такие возбуждённые, прям видно, то ли драка, то ли будет драка, то ли как бы была уже. Переглянулись с ними, кивнули друг другу и сидим. И тут забегает эта девка, орет там каким-то уебанам: - Давайте сюда, сюда давайте. За ней забегают ещё вдвое, и начинают они втроём звать остальных, там человек пятнадцать. - Поехали с нами. Эти: - Не, выходите. Ещё трое забегают, стоят толпой вот этой в дверях, человек семь уже. Поезд пытается закрыть двери, но эти не пускают, и пытаются всю компанию зазвать в вагон. Те не хотят, там что-то: - Нет, поехали туда, нет сюда. Двери пытаются закрыться, открываются, пытаются закрыться, открываются. Ну, меня это заебало, я со скинами переглядываюсь «Ну что давай?» «Давай». Я подбегаю и прям, бью со всей дури в затылок первому попавшемуся уебану. Одеты они, хрен пойми как, то ли альтернативщики, то ли скейтеры, то ли какие-то панки, ну просто не понятно. Кто в лес, кто по дрова. Ну, какие-то совершенно обосранные неформалы. Ну, в общем, бью одному неформалу в затылок, он улетает на платформу, падает. Один скинхед бьёт в ухо, какому-то из них. Второй хватает девку за косу, бьёт её еблом об коленку, тоже выкидывает из вагона. Ну и просто начинаем дико их всех пиздить. Один упал в вагоне на спину, получил ботинком по ебалу, как-то кувыркнулся и получается так, что всё, все вот эти неформалы валяются на платформе, трое уже встали, трое лежат, девка нос держит разбитый. А тот, который кувыркнулся, его нога лежит в вагоне, ногу он как-то в вагоне оставил, сам сидит жопой на платформе. И тут поезд двери закрывает. Дверь то почти закрылась, и держит его за ногу, он её убрать не может. И тут один из скинов: - Ну что, сука попался? «Бам» со всей дури ботинком ему по ноге, второй, третий, четвёртый. Этот орёт. Тут поезд двери открывает, там что-то: «Отпустите двери уважаемые пассажиры». Ну, эти его дружки схватили за плечи, утащили куда-то в центр платформы. Он плачет короче, все орут. Ну, мы этим зиганули, оставшимся уёбкам неформалам и поехали. Говорю: - Ребят, спасибо за помощь. Они такие: - Да не за что. Гусь в это время сидел, читал книжку. Говорю: - Ты чё? Он такой: - Да, блять, хули там этих уебанов то трогать, вы втроём их отпиздили. Ну, тоже верно. Ну, сел дальше, и тоже читаю. То, что Гусь читает книжку про Ку-клус-клан, а я читаю то, что написал Салазар, речь там такая довольно длинная, интересная. Он говорит: - Что ты их пиздил то? Я говорю: - Ну, как что? Ну смотри: во первых они неформалы, во вторых они мешали мне читать. Он такой: - Ну да. Ну и хуй бы с ними. Ну, как-то забыли про это. Короче, на следующий день вечером пишет мне Дениска, дизайнер: - На, почитай переписку. Скидывает. У него был, какой-то левый ник на antifa.ru. И соответственно аська. И с этого ника он сидел под видом антифашиста и общался с ними. И там такая переписка значит: --- Блять, ты представляешь, у меня вчера друзья на Тесака в метро нарвались. - Да, а чё?. - Да блять, они акционировать на бонов ехали, хотели сакционировать, но нарвались на Формат 18. Их как-то вычислили, представляешь отпиздили даже бабу, сломали моему другу ногу, он вообще реальный боец, но так получилось, что из подтишка напали. Ты представляешь вот ехали акционировать и такая ситуация, блять ну их было больше и они были на говне, ну что было сделать. Теперь я просто Тесака ненавижу, за сломанную ногу своего друга я буду мстить. Я читаю и думаю: «Ёб твою мать это были антифашисты, которые ехали бить скинхедов, да вы охуели? Вы получили пизды просто за то, что шумели в вагоне, что бы с вами сделали бы скинхеды, если бы ещё и знали кто вы такие, вас бы просто уничтожили». У меня такой смех, думаю: «Блять, вот это сука опасные люди, вот это вообще жёсткие, бескомпромиссные, ничего не боятся, ни ножа, ни хуя». Съёмка казни. Короче, наступил день, когда мы планировали непосредственно съёмку. Я заранее отзвонил Стелле, сказал, что бы она приезжала снимать сюжет про Ку-клус-клан. Она может снять хороший сюжет, весёлый, получить премию, о которой так долго мечтала и ебала мозги с которой мне в течении года, что вот: - Я заебалась снимать про алкоголиков, заебалась снимать про детские садики разваливающиеся, я хочу снять что-то стоящее, что-то такое, за что можно получить премию, что бы меня признали. Ну, хорошо. - Давай, может быть, снимем погром общежития, тут есть заброшенное здание, и как будто погром. Там закидать бутылками с зажигательной смесью и снять. Будет непонятно, кто там из здания выскакивает, ну как будто погром и типа я там на нём оказалась случайно. Я говорю: - Да нет, ну ты ёбнулась что ли. Даже заброшенное здание поджигать это всё равно палево, бля да ещё и на камеру, нет, не хочу. Но, тут у меня родилась гениальная идея с Ку-клус-кланом. Я ей звоню, говорю: - Всё, у тебя есть шанс свою премию получить. - Да, отлично. Я говорю: - Но вот только одно условие. Ты видео снимешь, ты подожди три дня, пока я его сам не выложу, потом уже будешь сама показывать. - Ну, хорошо. Значит, позвонил я Марку. Позвонил Марку по дробильнику и говорю: - Слушай, тут у меня знакомые есть, которые состоят в Ку-клус клане Он такой: - Да Ку-клус-клан же в Америке. Я говорю: - Нет, Ку-клус-клан теперь в России, у меня есть знакомые, которые там состоят, они меня обещают туда провести и возможно дадут мне поснимать видео. - О, блин, а мне можно? Я говорю: - Нет, тебе нельзя, но я могу продать тебе видео, которое там сниму. Оно очень редкое, его ни у кого нет. Ку-клус-клан в России это сенсация. - Блять, точно, сенсация, вообще да офигенно. - Ну, всё, хорошо давай короче тогда я видео снимаю. Что готов деньги заплатить? - Блин ну деньги, ну вот вообще принципиальная позиция, мы не платим денег никогда и никому, у нас их нет, мы, в общем-то, и жадные. - Ну и пошёл ты в жопу, раз вы деньги ещё не платите, значит, видео не получишь. - Ну, хорошо. Думаю: «Значит, я тебе последнему эту сенсацию предоставлю». На всякий случай заказали через интернет оператора. Потому что, времечко то времечком, но они могут и не дать исходники, хотя со Стеллой я и об этом договорился, что мне дадут видеозапись немонтированную. Журналистам то веры нет, поэтому лучше всё сделать самому. Нанял оператора, всё. Наступил день съёмок. У меня готовы балахоны, у меня есть нашивки, у меня есть флаги. Надо сделать что: собрать народ, чтобы все нашили эти нашивочки на груди, что бы прорезали дырки в балахонах, вставили скрученные ватманские листы, что бы колпаки стояли, пришить к балахону Верховного Дракона золотые ленточки, купить свинину, сделать крест и написать речь. Написать речь, потому что та речь, которую написал Салазар, она была слишком уж длинной и пафосной. Я её читал в течении сорока минут, пока ехал в метро, надо что-то сделать по короче. Ну, ладно. Короче, в офисе с утра уже стали собираться люди. Пять, десять, пятнадцать, двадцать, короче сорок человек собралось. Думаю: «Ни хуя себе, вот это организация». Часть народа приехала через интернет, через Формат 18, где я анонсировал съёмку ролика для НТВ, часть мои знакомые, часть НСОшники, всё собрались нормально. Пошли в тренажёрный зал, расселись там по тренажёрам и все пришивают, вырезают, нашивочки, колпаки, всё делают. Я пошёл с Артёмом сначала купил ленточки жёлтые, которые должны означать знаки Верховного Дракона на рукавах. Затем мы дошли до рынка, купили там здоровую свиную ногу. Потом мы сели на машину, доехали до строительного рынка, купили там две балки, два бруса деревянных, где-то три метра и полтора метра. Привезли это всё в офис, сложили. Я там пропилил до середины одну балочку, выбил то, что внутри осталось, выбил также из другой балки и сложил всё. Крест всё нормально сходится, не шевелится, хорошо. Крест готов. Погрузили на машину, на багажник, погрузили свиную ногу. Приехал туда каскадёр, ну по виду этот каскадёр на самом деле больше похож на алкоголика, хотя одно другому не мешает. Приехал этот каскадёр, у него с собой шлейка, специальная на которой он может повиснуть. За шлейку он вешается и к самому тросу этой шлейки приделывается петля, якобы на которой он висит за горло. Это позволяет инсценировать казнь через повешение. Хорошо. Малюта отдаёт распоряжение: кому, где ходить, кому что делать, кому что шить, кому что носить. Ну, на самом деле я сам-то человек дико неорганизованный, а здесь прям всё чётко все делают, никто не сидит, никто не ноет. Короче, одна группа уже заранее выехала в лес, и готовят там площадку: складывают костёр, подготавливают территорию. Ну что, нормально всё. Машинах на пяти приехали мы в лес, где-то в Нахабинский район. Там какое-то садовое товарищество, дальше надо пройти через лес, перейти овраг по бревну, по лежачей сосне и там, в лесу поляна. Всё, построились, разбились на группы, пошли собирать дрова кто-то, кто-то пилит деревья, кто-то готовит крест. В кресте наделали дырок топором, зарубок таких, облили бензином с маслом, что бы напиталось, я его сколотил гвоздями, чтобы крест нормально держался, выкопали ямку под этот крест, сложили несколько костров. Значит, каскадёр надел петлю, всё, прорепетировал, как он будет вешаться. Одели балахоны, развесили флаги. У нас естественно были бутафорские автоматы, ну как бутафорские, автоматы для хардбола, пневматика. Ну, всё нормально, готовы уже снимать. Выстроились, начинаем снимать общие планы, тут блять какие-то дачники человек, наверное, пятнадцать, в стороне стоят на это всё смотрят. Ну как дачники, молодёжь. Смотрят, стоят, не могут понять, что мы там делаем, и за каким-то хером начинают выть, ну видимо думают, что мы изображаем привидений. Это мешает, потому что идёт съёмка, там желательно, что бы было тихо всё и благообразно, нет, какие-то мудаки воют. Я говорю: - Стелла подойди им скажи, что бы они не мешали. Ну, Стелла подходит, им объясняет, что: - Ребята, здесь съёмка идёт, пожалуйста, не мешайте. - Да, да, да, всё, мы хорошо. Она отходит назад, ко мне, и начинаем только снимать, опять они выть начинают «Ау-Ау». Думаю: «Блять, какие же вы гандоны». Пошёл к ним разговаривать. А я с автоматом и в балахоне. Подхожу и говорю: - Слышите, вы заебали, мы тут видео снимаем, идите нахер отсюда. - Да не, не, мы просто здесь вот Колю ищем, Коля заблудился, ау ну как бы, чтоб он нас услышал. - Идите в другом месте его ищите нахер отсюда. - Ладно, ладно, всё. Заткнулись. Я вернулся, все встали, начинаем снимать. Великий Дракон зачитал речь о том, что он объявляет войну веротерпимости и толерантности и готов положить конец мультирассовому обществу. Ну, всё нормально. Все участники Ку-клус-клана поприветствовали его. Сзади Великого Дракона стою я с автоматом и мой товарищ ещё один. Всё, нормальная картинка получается, красочная. Зажгли крест, горит красиво, всё нормально. Затем мы совершаем ритуальную казнь, через повешение, таджикского наркоторговца, который продавал наркотики детям, белым детям, его нам любезно предоставили наши братья с Лубянки, и за своё преступление сейчас он умрёт. Короче, стоит этот таджикский наркоторговец, который на самом деле каскадёр, с мешком на голове, со связанными руками, на пеньке, стоит целая толпа народа вокруг, все в балахонах. Короче, подходит Стелла, берёт у него интервью: - Как вы себя чувствуете себя в роли таджикского наркоторговца, вам не стрёмно, зачем вы это изображаете, а почему вы считаете, что наркоторговцев надо убивать? Он объясняет, что продажа наркотиков это уже убийство, а что делать ещё с убийцей, кроме как ответить ему тем же. Ну, всё нормально сказал. Снимаем казнь. Один раз выбиваем из под него пенёк, он дёргается, хрипит, затихает, но дёргается неестественно. Хорошо, решили переснять дубль. Опять выбиваем пенёк, он дёргается, хрипит, затихает, но в этот раз затихает слишком быстро. Третий раз снимаем дубль, он дёргается то, что надо, хрипит, затихает, все хлопают, зигуют, всё нормально, вроде дубль получился. Всё сняли. Опять построились вроде, собрались снимать ещё общие планы, эти уебаны опять начинают выть. Тут я соображаю, что, в общем, то съёмка уже закончилась, там дальше можно какие-то перебивочки снимать, интервью, ещё что-то, уже всё строй не нужен. - Блять, погнали гандонов. И, в общем, на счёт «Раз, два, три». Всё сорок человек в балахонах, эти балахоны скидывают через голову и уже резко несутся за дачниками, которые мешали нам снимать, такая толпа на них ломанулась. У дачников было форы метров сорок, они как дали дёру через этот овраг блять, через какие-то кусты, через крапиву, херачат. Я думаю: «Так, ну я то по хитрее, сейчас я срежу и наперерез им выскачу с автоматом, так они очканут, я их задержу и просто их дико всех замудохаем в этом лесу, гандонов сука, мешали снимать, выли, потом придется всё это вырезать на видео. Ну, в общем, перескакивал я через сосну и блять подвернул себе ногу, она вроде и в ботинке в тяжелом, он должен быть и крепким с одной стороны, но подошва очень высокая и я прям, приземлился криво. Блять, подвернул себе ногу, это просто пиздец как я подвернул. Ну, дачников я не догнал, они успели пробежать. Всё, смотались они к себе в садовое товарищество. Мы быстренько досняли эпизод с отрубанием ноги у мёртвого таджикского наркоторговца, там было вообще всё просто. Разрезали штанину на спорткостюме наркоторговца, каскадёр ногу подогнул под себя, мы её вкопали в ямку, всё, получилось, как будто у него нога лежит вперёд, а сама она согнута в колене. В штанину засунули свиную ногу, надели на эту свиную ногу кроссовок и Малюта эту ногу ему свиную то на камеру отрубил. Всё, смотрится довольно стрёмно. Вот она штанина, вот она перерубается, мясо, всё. Уходит, отнёс эту ногу в костёр, положил, всё сжигаем. Смотрится реально жестоко и брутально. Всё сняли, можно ехать по домам. Мясо упаковали, автоматы упаковали, всё сложили, флаги, балахоны. Ну, конечно часть балахонов то у нас всё-таки спёрли, но основную часть сложили в пакет, сумку и закинули в машину. Всё, разъезжаемся. Ну, машин уже на всех не хватает, потому что кто-то уже на своей тачке уехал, решил не ждать до вечера, окончания съёмок. Мы садимся все, вылезли все на платформу, ждём поезда. Сели, едем, вроде весело, в Москву то. Большое дело сделали, создали организацию Ку-клус-клан в России. Ну, ходить я ещё могу. Обливаем девок водой. Пока доехали до Москвы, я блять понимаю, что я просто не могу на ногу наступать, вообще не могу. Решил, что в тот день поеду к Косте, что-то мы с ним там собирались тусоваться, мы вообще частенько в то время тусовались у Кости дома, по выходным, когда у него не было родителей. Нога болит, блять, я короче как раненый солдат на Костю опёрся, прыгаю на одной ноге, всё. Приезжаем к нему, и, не смотря на то, что я встречался с Сашей и у меня с ней были вполне нормальные отношения, но весело провели время надо короче знакомиться с девкой. Сайты знакомств, что-то не очень хороший результат давали. Вот помню, сидим мы половину ночи там, что-то на одном сайте, на другом, какой-то чат знакомств, ещё что-то. «Кто хочет познакомиться?». Туда, сюда, никто не хочет, кто знакомиться приехать не хочет. А надо же что бы прям сейчас познакомился и прям сейчас приехала. Нет, надо пообщаться, надо вот узнать друг друга. На кой хуй мне тебя узнавать, мне тебя выебать надо. И ты всего-навсего хочешь, что бы я тебя выебал. Зачем тебе общаться со мной в интернете? Ты что, боишься, что на встрече на первой тебя изнасилуют? Так ты одетая встречаешься, что тебе ещё надо? Блять, часа четыре, наверное, лазили, лазили, ничего не получается. Все ебут мозг. Тут под окном, слышим разговор каких-то двух девок. Выглядываем. Точно, под самыми окнами сидят две пьяные девки. - А, парни идите к нам - Зачем? - Идите знакомиться будем Сидят они прям вот под самым, самым окном. Ну, что нам пришло в голову. Сидят две пьяные девки, довольно симпатичные. Пошли в ванну, набрали таз воды, накидали в неё туалетной бумаги, открыли окно и вылили девкам на головы. Они резко убежали с воплями «Мудаки». Я говорю: - Костян, а тебе не кажется, что мы действительно мудаки? - Почему? - Блять, мы всю ночь искали, где бы познакомиться с тёлками, что бы их резко выебать. - Ну - Блять, на кой хер мы их облили водой и туалетной бумагой, могли бы реально отодрать. 6 6а У Малюты чем было охуительно? Прежде всего тем, что мы постоянно находились в офисе. Из офиса ехали домой, там сидели, писали статьи, монтировал я видео, обсуждали предполагаемые акции, в принципе, я жил уже целиком и полностью для организации. Дома-то что? В компьютер поиграешь, отвлекаешься. Здесь нет этого ничего. Постоянно кругом свастики, автоматы навалены, в коридоре протеины стоят, аминокислоты, одежда, появилось куча упаковок стероидок, шприцы, чисто жилище качков. Была проблема: у меня было на тот момент три девушки: Саша, Марина и Юля. У Малюты было две: Катя и Настя. Но дело в том, что для моих девушек образом зла стал Малюта. Я про него рассказываю: эту ебёт, ту ебёт. Если трусы бабские, то это он кого-то привёл, если волосы, ещё что-то, то это всё он приводил. Малюта соответственно ровно то же самое рассказывал про меня. Откуда бабские трусы? Это всё Тесак, Тесак... Это очень удобно, чуть что сваливаешь. У нас родилась идея: а что, если сразу найти девок-подруг? И тогда можно будет сразу их двоих домой приглашать. У нас получалось как: приезжает одна, посуду помыла, постирала, убрала, день проходит — никого нету. Приезжает другая, тоже всё убрала, и так далее. Был регулярный цикл, и мы решили внести изменения. Начались приключения по поиску девушек-подруг. В чём они выражались? Естественно, девушек надо найти красивых. Но не всегда подружки ищут себе равных по сексуальной привлекательности «напарниц». Мне вспомнилось, что у меня есть две знакомые девчонки из Новогиреево, которые записаны в телефоне как «Юля быдло» и «Ира быдло». Позвонил, прошло уже несколько месяцев после последней встречи. Подумал: «сейчас приволочу, помоем их, посмотрим, что получится».Созвонился. Надо с Новогиреево забирать их. Смотрю: одеты прилично, видимо надо учиться куда-то идти. Потому что летом, когда они приезжали на Щёлковскую, одеты были скверно. Сажаем в машину, довольно такие лица симпатичные, фигура нормальная, причёсанные, Юля нормальная. Садимся в машину, едем. Чувствую: блядь, в говно что-ли вляпался? Посмотрел на ботинки: чистые, Малюта тоже вышел, смотрит: чистые. Может девки вляпались? Хрен с ними. Сидят сзади, курить начали, быдло с Ягуаром. Привезти, зубную пасту, жвачку, помыть и всё нормально. Привезли. У нас была разработана культурная программа: зелёный чай, пирожное, мультики советского времени «Остров сокровищ». Пока их смотрим, соответственно, обнимаем девушек, целуем, потом одну и другую в ванну и ебать. Программа была разработана идеально, но проблема в том, как это всё реализовалось. С Юлей я уже до этого общался, она уже в рот брала и все. Думаю: надо теперь мне с её подругой Светой. Я Свету обнял, сидим с ней, смотрим мультик. Малюта Юлю обнял, я сиську трогаю, принюхиваюсь: что-то голова потом пахнет. Блядь, сука! Принюхиваюсь: так от неё самой потом несёт! Малюта тоже свою обнюхивает. Переглядываемся: половина мультика уже прошла, неинтересно. Говорю: Ну что, девчонки, может там, в ванну сходите, переоденетесь? Нет. Малюта говорит: Ну как, надо сходить в ванну, помыться... Не-не, мы не пойдём. Да вы чо, как не пойдёте, от вас потом пахнет немножко, сходите. Мы в гостях не моемся. Да вы что, охуели от вас воняет! Идите в ванную! Не, не пойдём. Да от вас воняет, в ванную не пойдёте — будете спать у двери на полу. А нам похуй, мы не пойдём мыться. Блядь, пойдёте, от вас потом воняет. Раз, одну беру, на плечо сажаю, в ванну волоку. Малюта — вторую. Запираем их в ванной. Всё, пока не помоетесь, не выйдете. Просидели они там минут 10, закрытые, вода течёт. Думаю: всё нормально, захожу. Сидят, в телефоне копаются. Да ёб твою мать! Животные грязные. Мы не будем мыться, ха-ха-ха. Ладно. Нахуй домой тогда отсюда! Малюта: - Я их не повезу их из Митино в Новогиреево ночью, вообще не интересно. Блядь, поехали хоть немножко. Ну немножко, ладно. Время — 3 часа ночи. Высадили двух быдланок в районе Пушкинской и поехали на Арбат искать каких-нибудь девок. Поздно, никого не нашли. Приходит СМС-ка от Юли быдла: «Говно не тонет, мафия бессмертна». Хуй их знает, может они уже нас ждут под дверью квартиры, мы перепугались. Щас приедем, а они там немытые, насрали кучу и будут ломиться. Быстрее гнать домой! Приехали, нету никого. Следующая попытка была найти по знакомым скинхедок-фанаток. Помоложе, будут мытые и нетолстые. Спросил у одного, второго. Одна знакомая девчонка говорит: «У меня есть фанатки, малолетки, по 16 лет обеим». Давай, хорошо. Она их приводит. Проблема: время уже полпервого ночи. Одна толстая, вторая нормальная, но глаза совсем чёрные. Привозим домой. Раздеваются. Но одну реально никак ебать нельзя, жирная. Вторая нормальная, но воняет потом и глаза чёрные. Малюта: «Я себе толстую беру». Да бери! А от второй потом воняет, думаю, сейчас помою. Тебя как зовут? Маша. Иди в ванну сходи! Я мыться не буду. Почему? Я в гостях не моюсь. Что за мода пошла? Не моются они в гостях. А ты, толстая? Я могу еду приготовить. Хорошо, готовь еду. Еду нормальную сделала, картошку пожарила, мясо приготовила, салат, пользу принесла, посуду помыла. Но ебать её нельзя! В итоге поставили вонючке ультиматум: или ты идёшь мыться или вы обе сваливаете. Мы сваливаем. Свалили, приходит СМС: «Заберите нас с метро Планерная или развезите по домам». Нет. Нахуй. На звонки пришлось не отвечать. Расстроились. Потом я вспомнил про сестёр из Рязани. Обе блондинки, хорошие, воспитанные, моются, красивые. Юля и Лера. Звоню Юле: «У меня есть товарищ, хочу в гости вас пригласить. Юля похудела, ещё стройная такая стала. Договорились, что они к нам приедут. Заехали за ними на Первомайскую, погрузили в Ягуар. Получается чистая романтика: скинхеды на иномарке, с ножами, забирают двух блондинок, идеальная картина. Посидели с ними, попили зелёный чай, посмотрели мультфильм, скушали пирожных. Ладно, мы будем спать. Помылись, майки надели, ходят в трусиках и маечках. Ну, думаю, щас-то всё будет нормально! Мы будем спать в одной кровати. С какого-то хуя вы будете спать в одной кровати? Ну потому что мы в гостях. Не, в одной кровати вы спать не будете. Кое-как мы их расцепили, растянули по двум кроватям. У Малюты дома посередине комнаты стоял стеллажик декоративный, разделяет комнату на две части: с одной стороны у Малюты матрас, с другой стороны у меня диван. Растащили их. Малюта полночи приставал к своей, но вообще безрезультатно, там или жёсткое изнасилование, или никак. Обычно с девушкой всё просто: если ты пальцем дотронулся до клитора, то она уже капитулирует. Главное туда долезть, дальше всё просто. А здесь никак! Я к своей даже таким образом даже приставать не стал, потому что смотрю: настрой никакой, там её сестра отбивается, ну, сука, не получится ничего. Для приличия немного поцеловал, ответа ноль, ладно, хрен с ним. Утром они собрались, уехали на работу. Мы проснулись, поехали в спортзал. Мне Юля ничего писать не стала, видимо ждала, что я напишу. Малюте её сестра написала: «Привет, как дела, красавчик?» Он с ней попереписывался, но вместо того, чтобы приехать на ночь, она: «Давай в кино сходим». Какое кино, ты что, ёбнулась что-ли? Не сложилось у нас, больше не виделись. Дальше стали искать дам на сайте знакомств, потому что знакомые уже непосредственно подружки кончились. Чтобы две девушки, симпатичные, и можно было пригласить, и чтобы были нормальные отношения... нет, кончились, к сожалению. Сайт знакомств. Познакомился с девчонкой. Рыжая, симпатичная. Да, подруга есть. Скидывает фотку подружки, брюнетка, личико милое. Договорились встретиться, забираем с Планерной. У подружки личико милое, жопа толстовата. Рыжая симпатичная, едем, разговариваем. А вы чем занимаетесь? Мы спортом занимаемся, немного политикой. А ты? Я учительница в школе. Что преподаёшь? Я в младших классах толерантность преподаю. Что-что? Толерантность, ну, что все люди равны, что надо всем дружить, всех любить надо. Как это люди равны, ты чо? Ну все же одинаковые... Как это одинаковые!!? Люди не равны, есть умнее, есть глупее. Негры глупее белых людей. Как негры глупее? Это-ж нельзя так говорить. Почему нельзя? Всё же понятно. Назови мне хоть одно изобретение, сделанное негром. Я не знаю, они есть. Назови хоть одного негритянского учёного. Я не помню. Ты понимаешь, что толерантность ни к чему хорошему не приведёт. Если все равны, назови хоть одно государство, основанное неграми, которое бы преуспевало. Я не знаю. А что ты им рассказываешь? Просто, что все добрые и хорошие? Ну, я, вот... Может назовёшь таджикского учёного? Омар Хайям. Что, Омар Хайям это учёный? Мне казалось, что это поэт, который писал, как хорошо пить вино и любить женщин, тут учёным не пахнет. Я не знаю, ты вопрос так ставишь... Я объясняю, что люди не равны, что белая раса выше цветных, чёрных, жёлтых. А ты мне говоришь, что ты учительница толерантности. Ты должна отвечать на эти вопросы. Получается, ты детям врёшь? Ну там учебник есть, программа... Учительница толерантности для нас — это как белая тряпка, потому что мы нацисты, причём нацисты идейные, занимаемся только нацизмом. Привезли их домой, дверь в квартиру открывается, там флаг висит со свастикой, автоматы, на столе у компьютера коврик для мышки со свастикой, флажок НСДАПовский. Стоит меловая свастика из Дивногорья, которой 2000 лет, ножи, кинжалы, клинки. А вы что, нацисты? Да. Ах.... Ну что, давай найдём хоть одного негра-учёного. Давай. Вбили в яндекс: «Негр учёный». Выдаёт: «Учёные доказали, что негр, если съест много бананов, учёные доказали то, учёные доказали это...». Ну, может быть, африканские учёные? «Учёные доказали, что африканские...» Не то. Может «Негр-изобретатель»? «Изобретательный негр погрузил банкомат на фургон и...» Так, хорошо. Это какой-то расистский яндекс. Тут уже Малюта включается. Объясняет, что она тупорылое животное, из-за которых русские дети превращаются в терпил, пидарасов, наркоманов и прочую мразь. Не надо детям преподавать толерантность, тот, кто это делает, должен быть немедленно уничтожен. Пока он это рассказывал, это была дискуссия минут на 20, они кричат, девка не чувствует угрозы, она уже освоилась, я с её подругой общаюсь. Ну может ты как-то успокой их... Ничего не получится. Может просто в ванну пойдём? Мы с тобой в ванну пойдём, а Серёжа твою подружку расчленит. Жаль, что так получилось. Мне вообще всё равно, ты мне нравишься. Ну понятно, давай. Серёга, поехали отвезём. Я не повезу это животное. Мразь ебаная, училка толерантности. Еле-еле уговорил, отвезли их до планерной, высадили. «Блядь, их надо было убить обеих, мразь, и её подругу, за то что общается с ней. Дети пидорасами становятся». Здесь я поспорить не могу. Реально мразь. Вспомнил я ещё про одну свою подругу бывшую. Светку из села, Подмосковное Новоебенёво. Звоню. Давай встретимся, подруга есть? О, Макс, конечно, подруга есть, встретимся. Давай на Поклонной горе. Приехали, встречаемся. Стоят две девочки. Дерматиновые плащи, сапоги за 500 рублей, зонты с дачи. Чо как, как дела-то? Нормально. Я не знаю, почему, но Светка решила повыёбываться на Малюту. «Чё ты в ботинках-то приехал?» А у него нубуковые Шеллисы. А что такое? Ну на свидание с девушками приехал, в Гриндерах... Ты чо? Блядь, эти «Гриндера» стоят дороже, чем вся твоя одежда вместе взятая. Ну да, может ещё у тебя и машина дорогая, шестёрка старая? Там такой Ягуар, четыре фары маленькие, может и можно было издалека перепутать с шестёркой, это был просто финиш. Через 3 минуты разговора я уже хотел убить обеих, одна-то молчала. Светка чудом в фонтане не оказалась. Просто животное тупорылое, жрёт с какой-то помойки. Я помню, что именно из -за неё у меня детская травма, потому что у неё там всё измазано говном и выделениями из пизды. Ладно, ради товарища переборю комплексы, встречусь с ней, отъебу подругу, с ней-то не смогу. Это никак, просто убить обеих. Сдержались и ушли, ушли знакомиться на Поклонку с девушками. Но что-то у нас не клеилось. Потому что кто на Поклонке тусуется? Скейтеры. Я весил тогда килограмм 115, в Малюте килограмм 90, но при том, что он роста метр 65, это смотрелось довольно стрёмно, на поясах ножи висят. Подходим к компании скейтеров. Сидит девушка, симпатичная. Привет, как тебя звать, как дела? Ну, меня Аня зовут. Что делаешь тут? На доске катаюсь. Дай нам тоже покататься. Слав, дай скейт. Поворачивает голову, а скейтеры, человек 20, уже разбежались. А что это они разбежались? Хрен знает... Непонятно. Ой, странно. Поехали с нами на машине кататься. Хрен с ней, что малолетка, друзья её съебались. Поехали мы с Поклонки на Манежку. Выходим, но вид у нас опять же немного устрашающий, там не получается знакомиться. Парни-то понятно, боятся, но девушки, хрен их знает, что они хотят, чтобы мы как эмо выглядели? Ничего не получается, ходим по Москве. Может мы набычились? Недостаточно модно одеты? Нихрена. Поехали в Митино на район. Смотрю, какая-то девушка с причёской «челси» загружает еду в пакет. Как зовут? Меня Люба зовут. Ну что, давай тебе помогу продукты донести. Давай, спасибо. Получилось. Полдня бродили туда-сюда, около дома. Хорошо. Девушка довольно красивая, интересная, но подруги нет, это проблема. Ходили 2 раза с ней погулять, привёл домой. Не хочет давать ускоренно. Разводить, долго гулять, неохота. Ладно, расстались. Не идёт что-то, не срастается. Чтобы одну какую-то, то просто, на сайте знакомств познакомился, привёз, отъебал. Чтобы парное — нихрена. Летом я ходил в казино играть. Пришёл в казино, у меня штаны камуфляжные, ботинки кровью заляпаны. Одет пиздец, самая нижняя планка того, в каком виде могут в казино пустить. Плачу, как обычно, 100$ на входе, выдают фишки. Подходит мужик, причём мужик, видно, что при деньгах, но у него кроссовки, джинсы, спортивная куртка. На новой БМВ, его водитель привёз, выкладывает пачку бабок, говорит: Дайте фишки, я пошёл играть. Нет, извините, не подходите. А что не так? У нас дресскод. Прибежал администратор. Нет, извините, понимаете... Мужик смотрит на меня - по сути бомж стоит. Мне: Проходите. А мужика послали переодеваться. Он расстроился, злой уехал. Может в другое казино. Но глупо такие дресскоды вводить. Выдайте одежду свою. Очень запомнился случай. 6б Я и Малюта каждый день ходили в спортзал в Сходнинском тупике. Не очень большая качалка, но всё есть: и груша, и штанги, и тренажёры, и гантели, всё, что нужно. Так как спортзал бесплатный для правых, туда стало приходить очень много скинхедов. Естественно, весь Формат 18 туда перебазировался. Одно дело, если ты ходишь в зал около дома, это удобно, но кто ходит в обычный зал около дома? Овощи. О чём они разговаривают? О том, как на работу сходил, с женой попиздел, как на дачу съездил. Качки качками, но разговоры у них, в принципе, овощные. А здесь все нацисты, всё интересно. Естественно, мы в зал притащили резиновые ножи, перчатки, аммуницию, шлемы. Это была тренировочная площадка. Маты постелим и давай боксировать. Помню, собралось нас человек 7 и боксируем друг с другом, боремся, дерёмся. Там был Гусь. И Гусь повадился меня обзывать Дёмушкиным, и я его обзывал Дёмушкиным. Потому что Дёмушкин — это всё равно, что пиздабол. Ладно, давай, сейчас я тебя захуярю, ты сознаешься, что ты Дёмушкин. Руку заламываю. Всё, всё! Я — Дёмушкин! Всё слышали? Я — Дёмушкин. Отпускаю, встаёт. Нет, ты — Дёмушкин. Ах ты, скотина! Опять ломаю его, кручу. Всё, всё, я — Дёмушкин. Опять отпускаю. Нет, ты — Дёмушкин. Ах ты собака! Боролись, боролись, просто пиздец. Я уже мокрый. Подходит Сёрфер: «Ты, всё-таки, Дёмушкин». Пришлось Сёрфера ломать. А он свежий, ещё не боролся. Он в нормальной кондиции. Борюсь с Сёрфером, на меня бросается Гусь. Бились минут 10, пропотел, пиздец. Не хочется же Дёмушкиным быть... Веселились неплохо. В спортзал в общем ходило человек 40 скинов. В охране тоже были свои люди, поэтому приходишь, говоришь: «хочу в спортзал». Там приходишь, видят — скинхед, пожалуйста. Или в зале кто-то из своих находился. Или в комнате, у нас был офис, где-то 3х4, три компа, три стола, вешалка, и куча пневматических автоматов. Всегда в офисе кто-то находился, была движуха. Что было ещё интересно, у нас было кафе, где питались офисные планктонщики, которые снимали офисы в этом здании. Здание пятиэтажное, там куча комнат сдаётся под офисы. Грицай сдавал, ему деньги идут. Так как он — националист, у него было Русское общество — такая патриотическая дрондовская организация... Ну да, за русских, всё нормально, давайте помогать. Занимался тем, что писал статьи о русском народе. И один из его проектов — помогать людям, которые из братских республик бегут от излишней «любви» к русским и им надо где-то поселяться. А поселяться где? Он им предоставлял помещения за копейки. Сделал несколько комнат, кровати поставил. Там, в принципе, можно жить. Ты живёшь, пока не освоишься, пока не выйдешь на работу, пока не наладятся дела. Для этого спортзал он и организовал. Но зачем туда особо дрондов запускать? Тем более, такие люди-патриоты, они особо спортом не занимаются, они любят: исус, водка, пиво, пасха. Крайне редко из таких клиентов кто-то ходил в зал. Зато ходили скины. У нас было кафе. В нём можно было прийти и покушать. Так как оно принадлежало Малюте, то мы там питались бесплатно. У нас как день проходил? Просыпались с утра, ехали сразу в офис. Дома если и жрали, то так, протеина выпьем, может чай, и поехали. В офисе сразу поднимались в кафе, наедались до охуения и уже потом зал, компьютеры и всё остальное. В кафе работал администратор — Доктор Ливси. Это я его прозвал, потому что он повадился меня звать Шреком. Нас с Малютой звал близнецами. Ну и понятно, я тогда весил килограмм 115, рожа толстая. Но похож немножко. А он вылитый доктор Ливси, из мультфильма «Остров Сокровищ». Как раз мы с Малютой показывали эти мультики девкам, которых привозили к себе и у меня вспыхнула аналогия. Хотя и взрослый, но здоровый, в очках, всё время смеётся, лицо даже похоже. «Сердце пошаливает, прелестно-прелестно. Курите? Лёгкие, туберкулёз, прелестно-прелестно». Вылитый доктор Ливси. Я ему говорил: Ты кафе своё переделай, повесь сетей рыбачьих, якорей, сетей, напиши: «Кафе у доктора Ливси», корми всех рыбой и пои менеджеров сидром. Довольно весело было и удобно. Жрать можно было сколько угодно и в любое время. Доктор Ливси ходил в спортзал, накачался, причём давал иногда советы, иногда даже дельные. Хотя был нацистом из какого-то города, где его заебали менты. Человек добрый, весёлый, но не совсем законопослушный, если его довести, то он мого что-нибудь сотворить. Съебался он оттуда, а тут работает. Раз, дойдёт до Тушинского рынка, принесёт оттуда мяса свежего, картошки, лука. Поставит, вот, новое блюдо! Интересный человек. Спортзал-то мы наполнили... Плюс в этой комнате, которая и была офисом НСО, постоянно кто-то находился. Во-первых, я дал модерацию на Формате 18 нескольким НСОшникам, которые сидели и из офиса форум модерировали, потому что за ним надо следить, чистить, всяких мудаков удалять. Вообще у меня за форумом следила целая куча народа. Во-первых, это друзья, которые превратились, по милицейским сводкам, в организацию «Формат 18», хотя на самом деле были модераторами форума, мы не ставили цели создать какую-то бригаду. Потом, естественно, девушки, которые были оценены мной как вменяемые, и которым я доверял. Прежде всего, это была Саша. Хотя ей было на тот момент лет 16, я даже боюсь сказать — 15, но она была с мозгами. Вообще, в отношении девушек, я глубоко убеждён, что если у девушки нет мозгов в 15-16 лет, то и не будет в 20 и в 30, суть дела не меняется. Но тут получается такая ситуация: когда я её делал модератором, был сайт, да, ничего страшного. Но прошёл год, и это уже не простой сайт, сколько народа сидит, уже флагман русского национал-социализма. Форумом рулит 15-летняя девочка, которая банит взрослых мужиков за излишнее православие или толерантность с диагнозом «пошёл нахуй, чмо ебаное». Инструкции мои, но всё-таки довольно весело. Вот тут начинается ропот: «может девок-модераторов уберёшь, некрасиво, как так?» А я и сам понимаю, что девок надо убирать, это порожняк. Причём форматовцы назначили своих девок модераторами. Потому что, это всё, что у нас есть: модерация на Формате — это круто, а так как большинство вменяемые, то их сделали. Но они же девки, давай банить друг друга, писать гадости, интриговать. Началась нелепая движуха. Помню, как Тайна хотела получить модерацию, просто пиздец: «я хочу получить модератора, ставь, пожалуйста». Я как чувствовал, что нельзя ей давать модерацию. Не знал, что она станет шафкой, не знал, что она сотрудник ЦПЭ, просто не давал и всё. «Что хочешь сделаю!» Сделала она всё, что я хотел, я не просил, она сама таких нимфоманских взглядов. Ну как получить? Может быть, мы с Малютой тебя выебем? Тогда подумаем... Вдвоём? Да. Ну не знаю, может быть. Я буду стесняться. Выпей пивка, и не будешь. Ну я вообще не пью, ну может быть, подумаю... Модерацию всё равно не дал, хотя этот разговор мы отложили на потом, из чего получился интересный ролик. Однако мне в голову пришла замечательная мысль: во-первых, надо удалить всех девушек-модераторов с сайта. Потому что их интриги заебали: они читали друг другу лички. Я сам на сайте знакомился с девчонками, они мне писали: Тесак, я уважаю твои национал-социалистические взгляды. Давай встретимся, пообсуждаем. И обсуждал. Лички читают, всё вскрывают, общаются, интриги плетут, неугодных девок с сайта удаляют. Просто пиздец! Самое главное, серьёзная политическая движуха идёт, а тут девчонки. Думаю, надо исправлять. Как делать? Я решил следующее: Формату 18 нужен непременно фан-клуб. Почему? Потому что скинхедам нужен привлекательный образ для красивых девушек. Ну вот, взять сраный рэп: нигеры, жирные ублюдки, они платят блядям, они трясут голыми жопами и сиськами, тупые девки смотрят: «О, там же круто, сиськами трясут, пачками денег машут, как будто у них тоже что-то есть, буду я тоже реппершой». У этих репперов нихуя нет. Может в Америке есть, которые гангстеры. У нас это долбоёбы, которые у мамы шубу выпросили и ходят по улице со спущенными штанами. Но девки ведутся на пропаганду. Надо менять образ скинхеда, делать его более привлекательным для девушек. Я и сам не раз сталкивался с тем, что на улице девушка не готова мне отдаться, потому что я — скинхед. Хрен его знает, может быть потому, что рожа толстая. Об этом я тогда не думал, потому что на Формате 18 правые девушки готовы отдаваться, а прохожие — нет. Я так сделал: ночью зарегистрировал аккаунт под именем Юля, на Формате, создаю тему: «Девчонки, давайте поддержим парней на Формате 18, создадим фан-клуб, я предлагаю, давайте сделаем, будем везде писать, в Живом Журнале, на форумах, как мы поддерживаем нацистов, 88, выкладываем свои фотки, покажем, что есть красивые нацистки, а то есть пивные скингёл, они просто не привлекают ни мужчин, ни новых девушек в движуху, они отталкивают. Нам надо показать, что есть красивые нацистки». Сижу, жду. Первая откликнулась Тайна: «Да, поддерживаю». Саша тоже отписала, ещё что-то. Тут хитрый Дед, посмотрел по IP адресу: «Тесак, это ты мутишь, я понял». Блядь, скотина! Стёр сообщение. Он опять написал, я опять стёр. Звоню: «Ты дебил, блядь! Не лезь, хорошая тема». Всех предупредил, чтоб не мешали мне. Часов 5 уже утра было, лёг спать, просыпаюсь в 2 часа дня. Захожу в тему, там уже девчонок человек 20 отписалось: «Да, давайте поддержим тему, отлично, Тесак, делай фан-клуб». Я захожу уже под своим аккаунтом: «Ёб твою мать! Девчонки, какие вы умные, какие креативные! Сейчас создаю фан-клуб!» Создали фан-клуб. Сделали для фан-клуба розовые ники, чтоб только девочки. К тому же они заебали со своими никами: 1814, Хайгитлер, 88, Гестапо, Штурмфюрер, вообще непонятно, кто там сидит, и аватарка со свастикой. Мне одна девка писала, 5 сообщений, хотела отдаться, а я игнорировал, думал то, что какой-то неграмотный скинхед пишет, не отвечал. Создал тему, вступайте в фанклуб, дадут розовый ник, красивую аватарку с фотографией, я-то не скрываю своего лица, у Деда, Малюты, никто лиц не прячет, это глупо. Преступлениями же не занимаемся, а если и кто-то занимается, аватарка ему не повредит. Если он совсем не террорист. Я сам лично загрузил фотошоп, с девчонками списывался, они мне присылали фотографии, нарезал, узорчики делал, они получали, ставили себе. Но фан-клуб был темой практически принудительной. Если девчонка какая, то я ей писал: «Ну давай, приноси пользу, конечно хорошо, что там сидишь, 14/88 пишешь, но давай уже в фан-клуб и пиши везде, какие скинхеды крутые, красивые и как ты мечтаешь о муже-скинхеде». Кто отказывался — нахуй с сайта. Так мы всё и сделали. Всех девушек — в фан-клуб. Лишили модерации всех. У всех истерика! Модерация, это же власть, почёт уважение как-никак. Саша со мной не разговаривала несколько дней, была дико недовольна, Тайна радовалась, что никто не модератор, в правах уравнялись. Смотрю: много идиотов приходится банить. Пишут с ошибками. Или: «пойдём бить чурок, пойдём бить чурок». Предложения нелепые... Вроде идиот, но искренний идиот. Что с ним делать? Забанить. У нас много забаненных было. Практически все ортодоксальные православные, все патриоты, филантропы, их больше, форум-то растёт. Я решил сделать раздел для уёбков, где можно писать всё, что хочешь. Хочешь написать, что Тесак — мудак и гондон? Пожалуйста, иди туда, напиши. Но больше ты нигде не будешь, только в отделе «У». У — это уёбки, уебаны, ушлёпки. Это как в Англии парк, в котором каждый может говорить, что королева — проститутка. Сделал и давай туда всех долбоёбов закидывать. Причём они пытались вырваться, бунты устраивали там, друг другу повышали репутацию, писали какие-то петиции, писали, что я мудак, предатель, что меня убьют. Просили выпустить, его выпускаешь, он опять хуйню пишет. Мы над ними глумились, на аватарки ставили фотографии негров, ебущих друг друга в жопу, члены проколотые, редактировали сообщения. Они и так пишут неграмотно, а мы им ещё больше ошибок. Подписи типа межрасовый БДСМ. Чисто стёбный раздел. Я думал, что да, туда кто-то будет попадать, хочешь — пиши, не хочешь — сваливай с сайта, думал, что все уйдут. Но получилось так, что это стал один из самых популярных разделов. Там постоянно рубилово такое бескомпромиссное. Оплот либерализма на Формате 18. Отделы какие были? Карантин. Пришёл — пиши, обсуждай, мы поймём, что ты вменяемый, мы тебя пустим. Если ты невменяемый, не проявляешь себя, сиди, читай, что хочешь, на общий раздел не иди. Общий отдел. Туда надо было попасть, написать штук 10 вменяемых постов. Был раздел для модераторов. Был для фан-клуба, куда я писал инструкции девушкам, как писать и пиарить. Это было просто: надо было взять то, что я написал, и написать своими словами в ЖЖ или на форуме. В разделе модераторов были инструкции, злободневные, кого банить, кого пускать. И отдел «У» - шедевр моей творческой мысли. Хотя по началу меня Костик упрекал, что это всё хуйня, там сидеть не будет, какие оранжевые ники, над людьми издеваешься. Они же оранжисты у нас были, диссиденты, несогласные, вот и оранжевыми сделали. Потом как-то Малюта мне объясняет, что надо что-то делать. За счёт Формата пиарятся другие организации: ДПНИ, Славянский Союз, хоругвеносцы, Память, Чёрная Сотня, хотя они отношения к нам не имеют. Как так, все же правые... Все нацисты, если человек вменяемый что-то пишет, не выёбывается, что всех надо уважать, а русских ещё и любить. Пусть будут. А у некоторых стояли подписи: «Я люблю Дёмушкина», «Александр Белов — мой бог», разные. Малюта объясняет, что в Майн Кампф написано, что должна быть дна национал-социалистическая организация. Гитлер что говорил о Фирейне, которых наплодилась целая куча, которые ничего не умеют, они просто долбят движуху. Ну да, было такое. Короче долго говорили, я даже Майн Кампф перечитал. Привыкли, что все соратники, все вместе, но там такая солянка из флагов, что просто охуеть можно. Но в Майн Кампф у Гитлера чётко написано, что была такая тема, как Фирейны в Германии — это маленькие карликовые организации, которые были патриоты и тусовались. Почитав дополнительные документы и статьи, я узнал, что Гитлер просто въебал эти Фирейны, разговоров не вёл, забрав оттуда всю молодёжь, всех бойцов, которые что-то могли сделать, остальных просто не стали поглощать, никакие объединения, консолидации, кооперации. У него было чётко написано, что нам нужны молодые бойцы, не нужны люди, отдавшие движению много лет своей жизни, потому что они не склонны выполнять приказы, а считают себя выше их, считают, что сами всё знают, что они очень много сделали для движухи и больше ничего не сделают. С этим я готов был согласиться, всегда был... хотя я вижу какого-нибудь старого националиста, который ещё в обществе «Память» состоял, РНЕ, блядь! Вроде понимаешь, что человек заслуженный, боролся всю жизнь, но с другой стороны он много про себя думает. В этом проблема. Кстати, про заслуженных националистов. Пригласил меня как-то Саня Поткин. «Макс, приезжай, у нас сбор общества Память в кинотеатре в Новогиреево, мы собираемся, будет фильм, может видео поснимаешь для Формата 18». Приехали. Я, Костька, Дед. Нашли кинотеатр. Около кинотеатра стоит тонированная шестёрка, в ней сидит три алкоголика в смешных галифе, сапогах чёрных, нас увидели: «О, здорово ребята, проходим». Заходим внутрь, там сказать, что разве что моль не летает, это надо сказать. Все ходят в каких-то старых свитерах, челая куча лоточков, где они продают газеты, какие-то брюки, у всех сальные волосы, все сальные, можно подумать, что чисто собрание старых патриотов, не знаю, с чем сравнить. Будут показывать фильм. Зашли в зал. Старая-старая хроника. Димыч Васильев рассказывает, что мы боремся с сатаной, коммунизм — это сатанизм. Здесь сказано, что весь мир голодных и рабов, вставай, проклятьем заклеймённый. А кто проклятьем заклеймённый? Это бесы. С этим надо бороться, мы должны православием ударить по сатанизму. Чувствую, голова болит, какие-то демоны просыпаются, пора сваливать оттуда. Дед рядом сидит, в казачьей форме, воняет потом. Передо мной сидит просто бомж, хер его знает. С Костей переглядываемся: надо вроде посидеть, но блядь! Прямо хочется сбежать. Пошли в кафе, сидим. Чай с пирожками едим. Отсюда надо валить. Ну да. Пора съёбываться. Там ещё с нами был ещё один Костя, который поймал и завалил Костолома. Ну что? Что? Православием пропахло, бежать надо. Ну я православный. Какого хуя? Меня же крестили... Ну и что, меня тоже крестили. Ты же нацист. Ну да. А сказано, что все люди равны перед богом, а ты нацист, нестыковка. Ну я так просто православный, меня же заставили, крестили... Раскрестись. Как так? Не могу, я же буду проституткой. Какого хуя ты будешь проституткой? Тебя же не спрашивали, когда крестили. А что спрашивать? Мать же крестила... Плохо действует это окружение. Просто становится тошно. Выходим. За нами увязался парень. Бывает такой род людей, у которых много предложений, все никчёмные, они их очень упорно предлагают. Вот, я хочу снимать, у нас там друзья, давайте вместе, встречаться, тусоваться. В метро с нами зашёл, смотрю: стоит какой-то мудак. Бородка, серьги в ушах, читает Маяковского, ботинки с красными шнурками. План простой: надо доебаться, отпиздить и сбежать. Не только от него и ментов, но и от надоедливого человека. Я эту практику проходил. Слышь, ты что читаешь? Маяковского. Да? Ты ж, блядь, антифашист! Серьги, бородёнка, точно антифашист. Нет, я просто читаю про паспорт советский. Про паспорт? Беру его за шиворот и ударяю его коленом в лицо. Бам! Бам! Несколько ударов и по съёбкам. Как раз поезд остановился, мы разбежались. Мы с Дедом встретились, убежали от надоедливого деятеля. В вагон заходим, он за нами: «Ну что, Макс, нормально. У меня предложение». Уй, ёб твою мать! Как ты так быстро бегаешь, откуда взялся? Что-ж такое? Доехал до своей станции, убежал от меня. Перекрестился, думаю: «Дим Димыч, спаси меня!» Не пойду больше на такие сборища. Мне Малюта опять начинает объяснять: Ты смотри, ДПНИ пиарятся на тебе, на твоих роликах. А ДПНИ — оранжевая контора. Как оранжевая? Они же националисты, православные хотя, но националисты. Посмотри, кто у них спонсор. Вот кто такой Белковский? Я не знаю. Ну ты посмотри, Белковский — это правая рука Березовского в России, который непосредственно даёт им указания. Бред, не может такого быть. Почитал, посмотрел. Звоню Поткину. Сань, давай встретимся. Давай. Встретились в кафе. Как ты дальше видишь ситуацию? Надо делать революцию, раскачивать систему. А деньги где брать? Деньги можно взять у Березовского, мы ситуацию раскачаем. Березовского потом кинем, когда власть захватим, какая разница, у кого деньги брать. С одной стороны, разницы нет, а с другой стороны — кто девочку кормит, тот её и танцует. Что тоже очевидно. Нехорошо, финансирование Берёзы. ДПНИ надо сливать. На самом деле, долго не мог до конца это решить, потому что с Поткиным у меня были нормальные отношения. Но разум в итоге пересилил. Плюс нормальные отношения у меня были только с ДПНИ. Со Славянским Союзом вообще никогда не контактировал. Долго меня уговаривать не пришлось, достаточно было указать, что там за ролики у них: постоянные пьянки, гулянки, посиделки с водкой, безумное зигование за столом на фоне ковров. Просто пиздец. Не то, что позорит движение, но его уничтожает. Потому что на Формате была пропаганда насилия, здорового образа жизни, спорта, национал-социализма, то там чисто пропаганда алкоголизма и пьяного зигомётства. Решили, что пиарим только НСО. Давай проведём сбор модераторов, пусть приедут с других городов, всё расскажем, плюс пообщаемся. Скажем, что надо прекращать, создадим инструкции, чтобы каждому дать полный расклад. При этом мы с Малютой всё ещё активно искали двух подружек, которые нам обоим дадут и мы будем тусоваться. Я на сайте знакомств выцепляю девку. Она организовывает показы мод, вечеринки, всякую хуету. У нас неделя высокой моды в Москве. Приезжайте, подруга будет, все нарядные. Приходи с другом. Хорошо. Что такое неделя высокой моды? Сборище гламурных девок, пидорасов и педофилов. Надо снять ролик. Проникнуть надо, пробраться. Не пойдёшь туда в ботинках и камуфляжных штанах? Мы с Малютой замаскировались. Надели джинсы, кофты: у него — зелёная с коричневым, у меня — розовая с чёрным. Пиздец короче. Туфли нелепые нацепили. При том, что я тогда весил 115, Малюта — 90 при росте 167. Смотрелись мы неуместно. Сели на Ягуар, приехали. Делай гламурную рожу. Ну как я сделаю гламурную рожу? Сделай, я тоже попытаюсь. Будем видео снимать, типа мы продюсеры. Давай. Пришли, лазим. На нас косятся подозрительно. Ножи вроде спрятали, на нас все пялятся. Может походка не та? Может взгляд не то выдаёт. Смотрю кругом: бляяядь! Кругом всех убить охота. Идёт красивая девушка, с ней какой-то старый, лет 65 лысый жирный урод. Идёт мальчик спортивного телосложения, с ним под руку идёт толстый негр. Ёб твою мать! Какие-то лесбиянки в очках с короткими стрижками. Мы ходим, смотрим, просто парад уродов. Давай выискивать девок, к ним приставать, типа мы кастинг проводим. Подходим к одной: Девушка, мы ищем модель для съёмок. Нет, я не интересуюсь. Да что-ж такое. Потом мы подумали, поняли: у нас камера, которая стоит долларов 400, а у тех, кто проводит кастинги, камера должна быть профессиональная. Во-вторых, мы не похожи на людей, которые проходят кастинги, нихуя не гламурные, не из солярия, у нас даже причёсок нет, наголо побритые. Одеты не очень дорого, у меня штаны за 1500 рублей, ботинки из шкафа достанные. Хотя, по моему мнению, я оделся дико гламурно, но по мнению дико гламурных девок мы просто бомжи. Созвонился с этой девчонкой. Мы сидим в зале, где показ мод. Хорошо, встреть на входе. Подходим, а там показ коллекции Ильи Шеямы. Похуй, посмотрим. Прошли, нас туда пустили, подиум длинный, освещён. По нему ходят манекенщики, туда-сюда. Жопами вертят, поворачиваются, чистые пидоры. У нас места, надо на них пройти через человек 7-8. Как это сделать? Удобнее пройти задом к ним, потому что если ты идёшь передом, а задница большая, как у меня, то можно на них и упасть. Я прохожу, уселся. Тут девка, подружка той, которая меня туда пригласила, делает мне замечание: Молодой человек, так же невежливо проходить. Какая разница? Надо членом ему в нос тыкать? Это более вежливо. Ну ты дура, блеать! Малюта также прошёл, потому что так удобнее: ты держишься за спинки передних кресел и прошёл. Ой, это невежливо. Пошла нахуй, животное! Уже меня бесит. Сидит гламурная, хотя и красивая, но это не самое важное. Начинается показ. Туда-сюда ходят, жопами вертят. Я достаю камеру, начинаю снимать. Ой, это нельзя снимать. Какого хуя? Все фотографируют. Они же аккредитованы, а ты нет. Хочу снимать и буду снимать. Это не то, что нельзя, просто не принято. Ты же не согласовывал. Пошла нахуй, с кем-то буду согласовывать, снимать мне этих пидорасов или нет. Короче, не сидится ей спокойно. Всё мне говорит. Смотрю по сторонам, какая-то девка с фотоаппаратом. Явно под чем-то, может кокаина обнюхалась. Фотографирует в таких позах, ну просто непонятно. Сфотографируй ты нормально! Она и так изогнётся, и так! И жопу отклячит, и так и сяк, и чуть ли не вниз головой. Что-ж надо принять было? Дальше головой кручу: какие-то пидорасы сидят. Что-то друг другу на ухо шепчут. Лесбиянки, негр, пиздец. Оба-на! На сцене Дима Билан. Вышел, красавчик. Я естественно снимаю. Закончилось минут через 20-30. Меня уже подзаебало. Сколько можно смотреть, джинсы и джинсы. Может моим непрофессиональным взглядом, ладно. Дальше выходит старый толстый педераст-модельер за руку с Димой Биланом. На сцене целуются, все аплодируют, цветами закидывают. Думаю: «Да ёб твою мать! Это же просто пиздец» Домой хочется, набросать гранат в это помещение и уйти, в лес погулять. Ну что, поехали. Поехали. Вылезли жопами к зрителям. Девка мне: Ой, ну вы куда, давайте сейчас найдёмся, показ уже, поедем. Нахуй иди, животное. У меня было мерзкое чувство, как будто реально в чан с говном упал. Приехал домой, фух блядь! Это же процветает, этого же много, даже видео не стал монтировать. Кругом уроды, морали никакой нет, освещение плохое. Что я туда припёрся, на пидоров смотреть? Они понимают, что я не один из них, ничего смешного мне не сказали, не стал видео даже делать, оно пропало. В это время я решился пообщаться с Кристиной поближе. Хоть она и мелка ростом, ну а что делать, надо. Уж очень она хочет, лицо симпатичное. Пересилил себя, отъебал один раз, второй. Вроде всё нормально, но рост метр 55, для разнообразия, ну ладно, мелкая, прикольная, лёгкая. Проблема в том, что так как она в НСО постоянно тусуется, то каждый день пыталась меня к себе домой утащить. А мне не хочется, не хочется, чтобы меня в офисе кто-то караулил. Потому что Саша туда приезжает, ещё несколько девушек. Что делать? В спортзале занимаешься — приходит, сидит и караулит. Что делать? Один раз поймала: «Поехали ко мне домой». Я не могу, я сегодня с Сашей. Ей же не скажу об этом, это не принято. Говорю: Понимаешь, у нас сегодня акция ночью. Ну как же? Пойдём пообщаемся. Я её под лестницу. А лестница вела с третьего этажа и вниз. Я её куда-то под лестницу чуть ниже первого этажа завёл, штаны снял, давай ебать. «Ай, ой». Тут закончилась тренировка у моих товарищей, идут. И о! «Там под лестницей ебут кого-то!» Думаю: «Блядь, сейчас придут, если скажу не приходить, то точно придут всей тусовкой. Дебилы». Рот ей заткнул. «Точно ебут, ха-ха-ха!» Блядь, идите! Ушли. Потом долго-долго выясняли, кого ебли. Пришлось сознаться. Долго это продолжаться не могло, потому что девушек много. Когда одна пытается на себя всё одеяло перетянуть, то тут надо спрыгивать. С Кристиной я общаться перестал наглухо, стало невмоготу. Начал косячить Гарри. Гарри — это товарищ Малюты, вместе с ним приехал из Белоруссии. В НСО он никаких функций не выполнял, так как не особо интеллектуальный товарищ, но так как здоровый, качок, то он был охранником здания. Сначала был, однако потом за ним были замечены косяки, и его перевели работать на парковку. Там надо было собирать деньги с тех, кто оставляет машину, смотреть, чтобы ничего не портили. Работа, на которой тяжелее накосячить. Гарри — интересный персонаж, у него вскрыта голова была. Где-то на него навыёбывались, дали пизды, он прибежал домой, принёс топор или кувалду, отпиздил человек 20, ему серпом срезали скальп с головы, пришили, просто пиздец. Он много искал себя, одно время был кришнаитом, пока не узнал, что в воде, которую им дают пить, их духовный лидер мыл ноги. Он быстро из кришнаитов ушёл. Много где состоял и что делал. Однако, когда он стал воровать в офисах мелкие вещи, так как у охранников ключи от всех комнат, он был лишён права пользоваться ключами и лишился доверия и отправлен на стоянку. Там он жил в домике на стоянке. Но один хер пытался подворовывать. В офисе то, что лежало на столе, в зоне доступа. Решили мы его низводить. Допустим, был у Деда день рождения. Собрались в кафе в выходной день, никаких менеджеров нет, кафе не работает. Привезли еды, приготовили, сидим. Но салат остаётся, дикая миска. Я взял слабительного в аптеке, насыпал в салат. Понесли Гарри. Гарри, будешь салат? Да, конечно, буду. Сожрал с пятью пачками слабительно и дико срался, всем жаловался, а нам было смешно. Хорошая ситуация, мы подумали, что надо продолжать. Как-то он покупал протеины и стероиды через нашего товарища. Когда пришёл протеин, я пошёл и долларов на 30 купил слабительного, мочегонного и так далее. Натолкли этих таблеток и размешали с 5 кг протеина, я тщательно размешал, там, конечно, видно было, но, с другой стороны, не поймёшь, может это кусочки креатина или ингридиенты. Отдали. Вот, иду я как-то по коридору из спортзала, навстречу мне бежит Гарри, а весил он тогда килограмм 110. Бежит такой, довольно быстро, лицо злое. Блядь, наверно он прознал, ну, думаю, с локтя его уберу. Однако, он на меня совсем не смотрел. Забегает в туалет: «Бр-р-р...» Прям вообще красота! И постоянно Гарри бегал сраться. Жаловался: «Я что-то не могу понять, наверное, что-то испорченное. Может быть стероиды не такие, я их ем, а вес не увеличивается.» Вес не увеличивался, а стал дикий рельеф, он без перерыва срал и ссал. При этом качался и сидел на анаболиках. Поехал в Белоруссию и выиграл в своём городе чемпионат по бодибилдингу. Просушился пиздец. Я думал, может домой слабительного в протеин насыпать, а то жирный Гарри стал сухой, прямо профессиональный качок. Иногда хочешь накосячить, а делаешь добро. Получилось так))) 6в … Как-то говорит: «В казино «Кристалл» будет проходить покерный турнир, в эту субботу. По русскому покеру. Народу не очень много, довольно большие шансы получить призы.» Быстренько договорились с Гусём, договорились, что поедем туда. Сёрфер выдал денег, каждому по 3000$. Собрались, оделись поцивильнее, насколько в нашем случае это возможно. Выдвинулись. Приезжаем в казино, заходим. Каждое казино по-своему обставлено. В Кристалле атмосфера Лас-Вегаса. Кругом автоматы, блэк-джек, джекпоты везде выпадают. Пол сделан из аквариумов, под ногами рыбки плавают. Красота, вокруг, как обычно, долбоёбы ходят игровые, мы лазим, туда-сюда. Зарегистрировались в турнире, купили фишки, нашли столы, до покерного турнира оставалось полчаса. Что делать? Посидим, сожрём что-нибудь. Решили, пока не начался, посидеть покатать, поиграть в покер для времяпрепровождения плюс бесплатно покушать, потому что если ты сидишь за игровым столом, то тебе еду приносят бесплатно. Сели, мороженого я скушал, креветочек жареных. Суть турнира была очень простой: надо было набрать как можно больше выигрышных комбинаций: флешей, каре, фуллхаусов, флешроялей, не помню, стриты считались или нет. Стратегия на этом покерном турнире должна была отличаться от стратегии игры против казино, когда ты играешь чисто на заработок, потому что здесь ты можешь рисковать чуть сильнее с целью собрать больше комбинаций. В этом случае всё окупится. Не так, чтобы до безрассудства, но чуть больше обычного можно рисковать. Получили инструкции, как надо себя вести, как ставки делать, в каком случае, где карты менять. Ни волнения, ничего особого нету. У меня особой надежды выиграть не было, потому что, чтобы выиграть покерный турнир, надо быть таким игроком, таким счётчиком, хотя если подумать, то ничего особенного в этом нет. Надо только больше везения, чтобы за два часа собрать больше всех комбинаций. Особого мастерства не должно быть. Если играть против автомата, то можно выиграть, если остальные будут играть против дилеров. Основное время в покере занимает раздача, перемешивание, раскладывание. В это время можно покушать, поговорить по телефону. Сидим. Играем с Гусём за одним столом. Комбинации приходят, конечно, но вот сидят два мудака, у них то флеш, то фуллхаус, то карэ, и так далее... Висит табло, все игроки, все номера, и тот, кто поймал. Смотрим: мы уже в жопе, а приз получает только тот, у кого первое место, остальные сосут. Отстали мы безнадёжно. Тут реально чистое везение, никакое мастерствно не поможет. Можно, конечно, безумно играть, сливая деньги впустую, в надежде поймать комбинацию, но тут риск не оправдывается никоим образом, если играть без правил. Турнир мы не выиграли, но при деньгах остались. Выдали мне бутылку дорогого шампанского, Гусю что-то выдали. Пошли мы опять покушали. Посидели поиграли в русский покер для успокоения нервов. Поехали по домам. Шампанское у меня долго стояло, потом какая-то девчонка у меня его выпила. Девать его некуда было, у Гуся с этим проще — гости постоянно дома, овощные люди, которые не брезгуют. Осенью, в октябре-ноябре в офисе НСО проходил концерт Коловрата. В нашем кафе как раз проходил. Кафе выглядит как: обычное помещение метров 20 длиной, метра 4 шириной, и кухня, как служебное помещение. Около барной стойки поставили музыкальные инструменты, получился концертный зальчик. Здание у нас отдельное, охрана своя, всё замечательно. Скинхеды приходят, поднимаются наверх, все танцуют, пляшут, всё красиво. Хотя я не фанат Коловрата, в детстве слушал, конечно, но я люблю Агату Кристи. Поэтому я на концерт не пошёл, тем более слов не знаю в песнях. Потому что, как я узнал из опыта, если ты не знаешь слов, то на концерте ты их просто не поймёшь. Надо послушать в записи или тексты почитать. Сижу я в офисе, как обычно, на сайте знакомств. Смотрю: идёт девчонка мимо нашего кабинета. Выскакиваю: ага! Ленка сумасшедшая. Ленку я не видел уже года три. С того самого момента, как она отказалась отдаться мне на даче. Куда пошла? Да вот, привет, Тесак, что тут делаешь? Да ничего, у нас тут офис. А что тут у вас есть? Пойдём спортзал покажу. Как-то не показывался он мне. Не хотела Ленка отдаваться. Там маты, всё нормально, я зал на ключ закрыл. Нет, не хочет. Сумасшедшая. Сейчас видеозапись с её интервью очень популярна в интернете. Это та, которая «Я ненавижу русских шлюх, которые ходят с хачами за ручку и с ними сношаются, потому что русская женщина должна иметь гордость». Но я-то уверен, что русская женщина должна мне отдаться на матах! Пусть хачей ненавидит. Не получилось, молодец конечно, ничего не скажешь. Концерт закончился, пришёл к нам в офис Денис, с Малютой они поговорили. «Спасибо за мероприятие, за предоставленное помещение». Всё чинно, разошлись. Я с Денисом познакомился до этого за неделю всего. Он приехал к нам в офис, я удивился, потому что он выглядел, как обычный человек, без палева одет. А приезжал он с американским скинхедом 45-летним Престоном. Престон был одет в мокасины на босу ногу, бомбер, джинсы. И поверх бомбера одето пальто. У него денег довольно много, он миллионер, но по российским меркам он выглядел как бомж. В метро поехал, стал переодевать эти мокасины, сидит босиком в метро. Это пиздец! Там бомжи спят, хачи блюют, собаки умирают. Сразу видно, что человек не из нашей цивилизации. Я не могу сказать, что он сумасшедший, такой интересный для своего возраста дедушка, причём крайне спортивный. Но прикольный тип. После концерта прошло пару недель, получилось так, что кафе у нас отжали. Подмутили как-то под доктора Ливси, расторгли с ним аренду, он что-то там накосячил. Управляющая этим зданием, подружка Максима Грицая, такая очкастая крыса, сдала это помещение каким-то ещё коммерсантам. Всё, помещения нет. У нас негде кушать (мне и Малюте, так как бесплатно), жрать приходится самим готовить. Надо что-то думать, как кафе отбивать назад. Надо поймать крыс, запустить их в кафе, сразу вызвать санэпидемнадзор и их закроют. Опять поставят новых людей. А новые будут наши. Очень просто, всё вернётся. Сначала я ставил ловушки для крыс возле офиса на помойках. Нарезал бутылок пластиковых, смотал из скотчем перед собой, примотал к ним проволоку. Лежит тубус такой на краю помойки, на самом дне лежит кусок колбасы, сыра и хлеба. Крыса залезает в тубус, он поворачивается, крыса сидит в ловушке, потому что по стенкам вылезти она не может. Наставиля ловушек. Не лазят крысы в тубус! Я на даче так дофига поймал, а тут ни одной. Хотя бегают, как китайцы на Соколе. Ладно, поехали на Ленинградский вокзал, договоримся с бомжами, купим у них крыс. С бомжами всегда можно договориться, крыс у них купим. Приезжаем на Ягуаре, подъезжаем к группе бомжей. Здравствуйте, уважаемые. Здравствуйте, здравствуйте. Руки тянут. Придётся руки пожимать. Бомжи как давай руку пожимать. Блядь! Сука! Какие грязные животные. Со всеми: Уважаемые, мне нужны крысы. Какие крысы? Дикие крысы в количестве не менее 5 штук. Поймать? Вы-ж бомжи, поймайте мне крыс. Это надо думать... А там был один безногий бомж по кличке Руслан. У него одной ноги нет, он из них самый молодой. Вас как звать? Максим. Максим, давайте проследуем в жилые кварталы и я вам поймаю требуемое количество. И уже в машину к Малюте лезет! Малюта быстрее на кнопку нажал, закрыл двери. Нет-нет, не надо! Вы поймайте, а мы заплатим потом. Запишите наши сотовые телефоны, когда крысы будут, я наберу. Почём покупаете? 200 рублей штука. Нужны самые дикие здоровые крысы. Хорошо, будут крысы. Договорился с этими бомжами, они сразу телефоны подоставали, у каждого мобилка. Пошли дальше гулять, ещё с какими-то бомжами перетёрли. Плюс у Курского вокзала у бомжей какое-то место, лежбище, там их кормят «Едой вместо бомб», православные патрули, еду раздают. Там тоже перетёрли с ними. Всем: «Уважаемые, нужны крысы», «Пожалуйста, давайте свой номер». С Малютой едем: Блядь, это же пиздец. Ты понимаешь, куда мы встряли? Ты бомжам руку пожал, ты понимаешь, что ты умрёшь дома от гангрены? Не пизди, зато кафе у нас опять будет. Никто так и не позвонил. У четырёх групп бомжей мы заказали по пять крыс. Никто не позвонил, даже не пошевелились, собаки. Как-то мы в кафе проникли, полазили. Что сделать? Грязь развести, столы переломать. Это бесполезно. Нужна вопиющая несправедливость со стороны руководства кафе, чтобы его закрыли. Нужны были крысы. Хрен с ним, у меня не было уже особого энтузиазма, Доктор Ливси уже уехал... Короче, не стало у нас кафе. В офисе постоянно тусовался Александр Усовский. Александр Усовский — мой товарищ, национал-социалист, известный писатель. Деятель интересный, постоянно писал статьи для НСО, модерировал форум. Очень интересно выглядел. В молодости он был самбист. К своим сорока годам он отъел 135 килограмм, может 140, чистый колобок, мясистый, жирненький. Сидел постоянно за компьютером, писал книжки и статьи. При этом у него постоянно стоял пакет с зефиром, мармеладом, пряниками, печеньем, килограмм сладкого у него был стабильно. «Я не могу иначе писать. Если у меня нет сладкого, то мозг не работает.» Но он не всегда писал книжки. Он ещё сидел на сайтах знакомств. Вот здесь он всегда меня поражал. У него практически не было отказов. Ему всегда давали, потому что у него был специфический вкус, не побоюсь об этом сказать. Он знакомился с девушками весом от 90 и выше. Ну и возрастом от 29 и выше. Просто с жирными свиньями. Сидит жирдяйка, просто свинья. Ну кто ей будет писать? А тут ей пишет Саша: «Привет, давай познакомимся». Ну конечно она познакомится! Сбоев вообще не было. Ей никто и так не напишет, даже если мне заплатить, то не напишу. «Привет, как тебя зовут?» Ну, Саша ей конечно, нормально всё распишет, даст расклады, мол писатель. Обычно в тот же вечер, буквально часа через 2-3 он собирался, клал конфеты в пакет и ехал к новой женщине-бегемотице домой. Здесь он получал обязательно сытный ужин, сытный завтрак и страстный секс, потому что у таких жирдяек, я полагаю, по несколько лет трубы ржавели. Саша именно бил в такую категорию граждан, которая совершенно невостребовано. Мы прикалывались над ним, стебались. Он лишь отнекивался: «Ну вот напиши ты красивой девушке, вот нахрен ты ей нужен? У неё таких ухарей пруд-пруди. А я раз: написал, у неё никого нет, никому не нужна, она пригласит. Если толстая, то всё нормально, так как готовить умеет. А так как мне нравятся женщины постарше, то и живёт одна. Ты понимаешь, что я просто катаюсь как сыр в масле». Надо сказать, что Саша катался как сыр в масле просто замечательно. Вот он как-то ушёл за зефиром, сайт знакомств забыл закрыть. Мы туда влезли, не помню, то-ли с Дедом, то-ли с Шульцом. Влезли, значит, нашли самую-самую жирную бабу, 120 кг, вымя арбузное, пузо, ноги толстые, жопа толстая, и ей пишем: «Привет, красавица, как ты насчёт сегодня поразвлечься?» Она: «Ой, какой молодой человек мне пишет...» Приходит Саня. Сидим, всё чинно, благородно. «Так, что это мне пишут? Вот это да! Спасибо, ребята». Проходит минут 20, собирается: «Ну всё, я поехал». Мы просто охуели. Мы думали, что это будет смешно, что он как-нибудь возмутится или ещё что-то. И эту отъебал. Я от него отъебался, понял, что в нём ничего святого и общечеловеческого не осталось. Саша превзошёл всё, что мог. Потом как-то разговаривал я с Тайной. Тайна к тому времени была известна своими аморальными мировоззрениями. Она внушала подозрение, что общается с антифашистами, но я ей не говорил. Начинаю беседовать: Слушай, а как ты насчёт того, чтобы вдвоём тебя отъебли? Ну я не знаю... Что ты не знаешь? Ну я хочу, но я стесняюсь... Что ты стесняешься? Пива выпей и всё нормально будет. Ну я не знаю, но хочется конечно... Приезжай вгости, с Малютой пообщаешься, не захочешь — не захочешь, тебя никто не заставляет. Ну мне надо что-то, чтобы не стесняться... Купи себе феназепама, выпьешь, стесняться не будешь. Хорошо, а как он действует? Выпей 5 таблеток, и стесняться перестанешь. Хорошо. Приезжает на следующий день вечером. Мы сидим с Малютой мороженое жрём. О, Макс, привет. Будем тебя вдвоём ебать? Ой, ну я не знаю... Нет. Что нет, заебала. Съедай таблетку и пойдём. Ну ладно. Сожрала. В принципе, я помню, что они действовать начинают через час. Потому что я помню, что когда мы с Тёмычем накормили мою сестру, то где-то час он действовал. Не в этом суть. Через 5 минут Тайна сидела голая в комнате, на камеру сосала хуй. Передавала привет маленьким любителям экстремизма. «Здравствуйте, дорогие соратники!» Раньше времени она начала разврат, даже таблетки не подействовали. Тут важнее психологический настрой. Потому что учёные выснили, что больше всего успокаивает людей голубого цвета таблетка овальной формы, длиной миллиметров 8 и ценой один доллар за штуку. И похуй, что в ней насыпано. Я её ебу, тут раз, Малюта без трусов заходит. «Молодой человек, какое вы имеете отношение вг-ммм-хх-ууу...» Тут он уже подошёл и рот заткнул ей. Конечно, это возмутительно и аморально, но тем не менее. Потом Малюта пошёл, прополоскал всё, что мог мирамистином и марганцовкой. А я заигрался и забыл, что надо всё споласкивать, девочка-то опасная. Хотя анализы потом сдал, всё нормально. После этого Тайна пропала. На две недели вообще. Присылала сообщение хер пойми откуда вообще, совершенно невнятные. Потом оказалось, что одним она говорила, что попала в психушку, другим она говорила, что её забрали в милицию, но потом выяснилось, что её две недели ебли какие-то антифашисты в каком-то притоне, поили и ебли. Толпой, человек восемь. Она решила углубиться в субкультуру. Самое нехорошее, что об этом узнала Саша. Это было досадно. Приехала в офис, у неё истерика, схватила нож, думаю: «Пиздец, сейчас выколет мне глаз.» Схватил за руку: Успокойся, что случилось? Что я тебе обещал, что не буду никого ебать? Ты сволочь, как ты мог? Что как ты мог? Что такого? Отстань Блядь, как ты мог? Зверская истерика, почему? Потому что, как потом оказалось, Тайна ей рассказывала, что у нас с ней любовь, что я обещал на ней жениться, что мы встречаемся, что она у меня дома живёт. Думаю: «Ёб твою мать! Это до чего же надо быть наглой проституткой, что такое рассказывать?» Я даже ей модерацию на Формате не давал, не то, чтобы жить. Я вообще ни разу в жизни не жил ни с кем. Саше всё это объяснил, она вроде успокоилась, помирились через несколько дней. Но с Тайной она продолжала общаться, не знаю за каким хером. И Тайна узнавала через Сашу, есть ли у меня видео где мы с Малютой её ебём. Есть. Покажи. Нет, не покажу. Значит у тебя нет. Есть. Покажи. Не покажу. Тайна получила информацию, что у меня нет никакого видео. Что это всё хуйня, и что я понтуюсь. Купили ножи пластиковые, резиновые и стали тренироваться. Прикол в том, что если это делать в защитных костюмах и перчатках, то следов на теле не остаётся. Но эти костюмы надо где-то взять, и они дорого стоят, они были жаркие, всё воняет. Мы рубились по пояс голые. И если долго рубиться, то через час покрываешься ссадинами от этих ножей. Весь вообще. Так как я постоянно тусовался в офисе, то на мне постоянно были синяки, ссадины свежие и старые, с виду, как будто меня постоянно пытают. Прикольно. Чувствуешь себя увереннее с ножом, если двоих-троих, то наебашишь нормально, в то время, как обычный гопник хочет в живот воткнуть, то ты по глазам, в общем, знаешь, куда бить. Очень интересное занятие. Оно дико растит выносливость. Потому что оно дико растит выносивость. Если ты просто качаешься, даже если боксируешь, то это одно. Но если же ты дерёшься на ножах, то надо намного быстрее прыгать, сильнее прыгать, руками махать, потеешь просто зверски, выдыхаешься. Регулярно этим делом занимались. Как-то приходит Румянцев в офис: Сегодня вечером будет митинг против Русского Марша. А что такое? Антифашисты собираются, чтобы не было Русского Марша, что это фашизм. Их будет человек 15, предлагаю пойти и дать им пиздюлей. Ну давай сходим. Посмотрим. Я сам-то не пойду. Вы сходите, можно видео снять. Интересно. Собрались человек 7: Я, Малюта, Адольф, Антон, Саша, Дед, Шульц, Бегемот. Из офиса двинулись в сторону горбатого моста. Предварительно, конечно, сняли видео, что эти замечательные люди сейчас пойдут разгонять либералов и коммунистов, выступающих против русского народа. Идём, смотрим: доктор Ливси идёт навстречу от метро. Ну что, Доктор? Пойдём с нами Куда? Шавок бить. Бля, мужики, я с картошкой, сумки, авоськи... Ладно, в другой раз. Приехали мы к Белому дому. Ходим в парке. Отправилось 2 человека на разведку. Адольф пошёл посмотреть, возвращается: «Там не 10-15 человек, там человек, и два автобуса мусоров, подойти реально, все дрищи, что делать будем?» Изначально был план подойти, надавать всем пендалей, подзатыльников, и разогнать, не пиздить особо а чисто опустить на камеру. Но когд 70, то другой расклад. Давайте так, говорю: «Я иду впереди, сзади Дед с видеокамерой меня снимает, а остальные метров на 10 сзади. Подхожу, начинаю орать, что вы хуесосы, идите сюда. Если получится, то одного, второго отпижжю, потом вы подрываетесь». Идём, тусовка большая, мусора стоят. И что-то, думаю, мне кажется, что-ли? Флаги АКМ, оранжевые флаги Обороны, рядом пидорские радужные флажки развеваются. Да, нормально они допрыгались, с голубчиками трутся. Подходим ближе, точно пидорасы. Поднимаю руки вверх: Привет, девчонки! Фашизм не пройдёт! Девчонки, привет. Мы приветствуем вас, гомосексуалисты и педерасты! Фашизм не пройдёт. Менты сразу выстроились в цепочку. Ко мне подбегает сразу журналист: Здравствуйте, я с Эха Москвы, что у вас такое? Мы — русские люди. Мы недовольны, что гомосексуалисты выступают против Русского Марша. Остановим фашизм! Остановим фашизм! Ну идите сюда, остановите. Один дебилоид выступает вперёд с пракатиком. Плакатик, то-ли «Долой фашизм», то-ли «Остановим фашизм», хуета в общем. Лезет вперёд. Я у него плакат оторвал, в рожу кинул, и дальше журналисту рассказываю. Смотрю: он опять плакат поправил и опять ко мне: «Фашизм не пройдёт!» Я понимаю, что он ко мне подошёл на расстояние удара. Ну ты дурак! Бам по еблу с правой. И он чётко падает на полковника милиции, которые прикрывали это мероприятие от нас. Упал и потерял сознание. Тот его сзади придерживает, но сил не хватило. Сполз на асфальт. Тут начинается отчаянное скандирование «Фашизм не пройдёт!», но шафки не бросаются. Меня сразу менты под ручки вдвоём, двое сзади, один спереди схватил. Что случилось? Всё нормально, спокойно. Чувствую, сзади что-то непонятное происходит. Смотрю: бежит какой-то гондон в чёрной маске и пытается меня ногой стукнуть. Махнул, попал по куртке. Я пытаюсь вырваться, не получается. Его хватают, и вместе со мной в автобус. Меня сажают на переднее сиденье, его на заднее. Менты начинают: Тебе пиздец, нахуй ты это сделал, ты человеку по лицу ударил, он сознание потерял, хулиганство тебе обеспечено. Мне-то понятно. А вы не думаете, что это за люди. А что это за люди? Я вот, скинхед, нацист, а это — коммунисты и пидорасы. А почему, если коммунисты, то пидорасы? Посмотрите, вот радужные флаги. А что это? Это флаг гомосексуалистов. Они выступают за пидоров, защищают их, потому что сами пидоры. Менты такие: раз. А этот в маске сидит. Э, слышь? Вы что, пидоры? Ну мы считаем, что люди имеют право свободно заниматься любовью с тем... Да ты пидор, что-ли? Ну я просто не сказал, а считаю... Блядь, да вы пидорасы! Ну ты знаешь, что? Мы сейчас вас в лес отвезём обоих, и высадим там, и делайте что хотите. Вы не имеете права! Вы не имеете права! Он фашист, он меня убьёт! Снимай маску, мы тебя обыщем. Я не сниму маску. Вцепился в маску двумя руками, менты по карманам, достали ножик. У тебя уже нападение. Ты же его ударил? Да, конечно, он меня ударил, несколько раз, у меня всё болит. Так, всё, напал, мы все видели. Пидорасов защищаешь, хулиган. Поедешь в тюрьму. Вы не имеете права! Опять начинают маску снимать. Он орёт, визжит: Нет, пожалуйста, не надо! Я посмеиваюсь, мне похуй на его рожу, но он думал, что если я его лицо увижу, то пиздец. В автобус постепенно набиваются менты, потому что митинг закончился, мои товарищи ещё поиздевались над шафками, покричали, что они пидорасы и трусливые гондоны и ушли. Самое смешное: организатором митинга был Сергей Удальцов. Нормальный такой оппозиционный политик, с педерастами, либералами выступал против русских. В автобус набивается куча ментов и мы поехали в отделение. По дороге все менты издеваются над антифашистом. «Ты в жопу-то ебёшься?» Молчит. «Ебёшься? Подожди, ты вот пидорасов защищаешь, а сам-то в жопу давал?» Я, естественно, им поддакиваю: «Не только давал, он и друзей своих ебёт, то и сам пидорас». «Слушай, а может мы тебя выебем дубинкой? Что ты сидишь-то?» Глумились над ним, глумились. Подъезжаем к отделению, менты говорят: Так, ладно, мы ничего не видели, что ты этого пиздил, ничего не будем на тебя писать. Ну посмотрим. Заходим в отделение, меня в один обезьянник, его — в другой. Тут меня вызывают. «Выходи, сечас будем писать объяснительную». Выхожу. «Раздевайся, сейчас обыскивать будем». Я снимаю куртку, майку, а у меня всё тело в побоях, как будто пытали, от ножей резиновых. Нихуя себе, это тебя где так? Вот этот напал. Когда он успел-то? Не знаю, всего избил. Ну заебись, он попал ваще. Берут этого, снимают маску, он орёт: Нет, пожалуйста, пожалуйста! Паспорт где? Нет, пожалуйста. Открывают, переписывают. Можно мне тоже переписать? Да, конечно. Нет, вы не имеете права! Его уводят, я данные записал. Причём лицо у него оказалось такого 30-летнего алкоголика, щетина небритая, опухшая рожа, весит килограмм 75, видно, что пивная мразь. Такому у станка стоять, пока стоится, потом спать, больше ничего ему не надо, никуда суваться, никакие митинги, никакие русские марши. На первое мая только выйти с флажком и под забором валяться. Ну что, заявление будешь писать? Да хрен его знает... Я подумаю. Ну смотри, три часа ты всё равно посидишь, мало ли что там ваши натворят, ты посиди. Отправили обратно в обезьянник. Телефон-то у меня изъять забыли. Звоню Малюте: Ты где? Я у отделения. Тебе адвокат нужен? Хрен его знает, наверное нет, но давай попробуем. Дал телефон знакомой адвокатши, с которой у него были довольно плотные отношения. Она, кстати, Дневники Тёрнера переводила с английского языка на русский. Звоню: Яна, здравствуйте, меня зовут Максим, у меня проблема. Да, Сергей объяснил. Вот, так и так, получилось так-то... На вас написал кто-нибудь заявление? Нет Хорошо, если в течение трёх часов вас не отпустят, я подойду в отделение. Только положил трубку — подходят менты. - Ладно, собирайся домой. Меня выпустили, вышел из отделения, меня ждёт Малюта с Артёмом на выходе. Сели в Ягуар, поехали. Но у меня ещё должна была состояться длительная процедура. Приехали домой. Я перегнал видео с камеры на комп. Всё посмотрел, потом записал видеокомментарий сидя за компом. Там такой столик компьютерный, мышка, лежит пачка презервативов, стоит штандарт со свастикой, коврик для мышки со свастикой. Разъясняю суть дела: коммунисты объединяются с гомосексуалистами и либералами в борьбе с русским народом, делают это напротив американского посольства. Проститутка Удальцов предал заветы Ильича и работает за доллары. Потом это видео смонтировал, наложил весёлую музыку, выложил, к этому времени, пока я монтировал,получилось долго. Антифашисты же видели, что мы снимали. Они видели, что я дал кому-то по еблу. Должны были как-то прокомментировать. Сначала написали, что я дал по еблу какому-то случайному прохожему. Все: «У-у-у, Тесак, ты дебил! Дал по еблу прохожему! Придурок!» А что это, они напали всемером на на митинг в 70 рыл? Это им показалось неудобной и некрасивой версией, они написали, что их было человек 30 и они были с оружием, и я отпиздил случайного прохожего. Тут я выкладываю видос, им пришлось сразу же чистить шавочные форумы и ЖЖ, потому что видео сразу стрельнуло! Охуенно стрельнуло! Показало их совершенно упадочный моральный облик трусливых крыс. Вообще мы осенью повадились ходить в баню. У нас была баня на станции Планерная, ехать недалеко от офиса, хороший комплекс, дешёвые, но довольно качественные бани. Приходишь, попаришься, взвесишься, прямо знаешь динамику набора мышечной массы. Но мне-то пофигу было, главное побольше весить. Попаришься, поплаваешь, всё охуительно, всё красиво! Снимали там видео о том, что «ребята, не надо тусоваться на Чистых прудах и пить пиво, в крайнем случае ходите в баню отдыхать! Не будьте грязными животными, занимайтесь спортом». В общем-то этого было недостаточно. Слишком маленький медиаресурс, чтобы отправить всех уёбков с улицы заниматься спортом в зал, или в баню. Эти походы были регулярны. Раз в неделю, как американцы в церковь — мы в баню, обязательно. Всей тусовкой. Получалось прикольно, когда из парилки выходим всей толпой — и в бассейн. А в бассейне уже не обязательно люди из бани, там и просто какие-то отдыхающие. И вот выходят по 5-6 качков, все свастиками забитые, и начинаем играться, швырять друг друга, топить, орать, я на знаю, никогда себя агрессивно не вели, но почему-то сваливали даже девчонки. Один раз пришла информация, что из Иваново к Тайне едет шафка по кличке Дарк. Она с ним давно списывалась, и у Тайны было желание выслужиться красиво, чтобы я дал ей модерацию на форуме. Говорит: «Давай я Дарка вам привезу.» Давай, привезёшь. «Он в меня влюбился, он из Иваново приедет.» Он активно писал на антифа.ру., комментировал, на митинги ездил. Сам дрищ и алкоголик, но очень активный. Ну хорошо, давай его. Звони, когда будет. Звонит, он в Москве, сейчас отзвонится и скажет, где он. У нас всё наготове. В офис приехал один мой товарищ, который отсидел за разбой два с половиной года. Я ему говорю: Алексей, ты можешь для блага национал-социализма отпетушить антифашиста. Конечно могу. Серьёзно, в жопу сможешь выебать? Конечно смогу, какая разница, антифашиста что-ж не выебу. Сидит он в офисе, пугает людей своим видом. Адольф с ещё одним товарищем на машине уже в центре ждут, где Дарка ловить, чтобы отвезти его в офис, где будем опускать на камеру. Целая спецоперация. Понятно, что убить его нельзя, но сделать красиво вполне реально. Ждём. Тайна не берёт трубку. Всё обломилось, она трубку просто не взяла. Звоню на следующий день. Ты чо, охуела что-ли? Блин, Макс, ну я подумала, что это пиздец, как человека насиловать, я ж с ним общаюсь... Нехорошо... Вообще ебанулась? Все же люди, какая разница, фашисты, антифашисты, как так можно поступать? А если бы вы его убили? Какая разница. Шафка ебаная. Ну я же с ним общаюсь, я так не могу. Пошла нахуй сука, мразь ебаная. Положил трубку, тут всё понятно, точно антифашисткой стала. Больше лично с ней я ни разу не общался. Однако, у неё после этого начались большие проблемы. 6г Как-то ехали мы с Малютой отвозить Сёрфера домой. Решили по дороге заглянуть в казино. Заглянули, расселись. Посередине Сёрфер, по краям мы с Малютой. Сидим, взяли фишечек, играем. Я на один бокс, Малюта на один бокс, и Сёрфер на два бокса, потому что за столом можно играть в открытую на четыре. То бишь или два человека на два бокса, или четыре на один бокс, или два на один и один на два. Было бы оптимально, если бы Сёрфер сидел, и играл один в открытую на четыре бокса, но так нельзя, игра становится слишком прибыльной. Поиграли, поиграли и часа за 4 заработали 1500 долларов. Сёрфер говорит: Чо, так прикольно, давайте втроём кататься. Сидишь, разговариваешь, весело. Деньги идут. Информацию с двух боксов я получаю. Ну да, в принципе, нормально. Стали мы регулярно кататься искать казино. Сначала Сёрфер прознал, что где-то около Черкизовского рынка открыли новую казину «Двойной кокос». Открыли в расчёте на то, что всякие барыги черкизонские идут туда играть. Приехали, как люди, на Ягуаре. Заходим. «Извините, у вас камуфляжные штаны, вам нельзя». Ну ёб твою мать. А у меня английский камуфляж, толстые, хорошие, не порвутся. «Нет, у нас правило, смотрите: В военной одежде вход запрещён, а также спортивной, строительное и так далее». Ладно. Пришлось уйти, перейти на другую сторону дороги, в какой-то магазин забрели, купил джинсы в магазине, купил не я, конечно, купил Сёрфер. Надел джинсы, штаны в багажник, заходим в казино. «Да, пожалуйста, проходите.» Казино новое и пустое, нас там три человека, четыре стола для покера, три для блэк джека один — рулетка и игровые автоматы. Маленькое казино, но уютное, официантки ходят, дилерши симпатичные. «Пожалуйста, садитесь, дорогие клиенты, гости.» Сели. Сидим, играем. У меня есть маячки, которыми я передаю Сёрферу информацию. Я ему курсирую совпадение с картой дилера, туз, король, дама, валет. И Малюта делает то же самое. У меня там маячки — цыкание зубом, сморканием, если я говорю: «Так» - это одно совпадение, если «ага» - два совпадения, всё очень просто. Сидим, играем. Почему-то нам казалось, что нас должны очень быстро выкурить. Но нет, все ходят вокруг нас, официантки, боссы. «ребята, хорошо, что пришли, а как вы узнали о нашем казино?», « да вот ехали, случайно увидели, решили зайти», «ой, как хорошо, мы так удачно расположены». Конечно, вы охуенно расположены. За первую ночь мы вынесли 4000 долларов. Сёрфер: «Блядь, они вообще походу чистые люди, они нихрена не понимают.» Приехали на второй день. Всю ночь играли. А в 7 утра вынесли 3000 долларов. Но это 3000 долларов + бесплатная кормёжка. Я ж на анаболиках, жрать надо в 3 раза больше, Малюта жрёт в три горла. И про нас подумать, что мы сидим, считаем карты, просто невозможно. Мы разговариваем, как кого выебать, как надо убивать чурбанов, антифашистов, то есть это просто пиздец. Официантки слушают, с боссом разговариваем о национал-социализме. Они видно, что пугаются, но уйти не имеют права, надо смотреть, что играем честно. А мы играем честно, в карты друг другу не заглядываем вообще. Зачем нам заглядывать, если мы маячками действуем? Сёрфер молчит, да и зачем ему говорить, если он на два бокса играет, надо за игрой следить. Нашли мы рыбное место. Мне очень нравилось во время игры: сидишь, Сёрфер зазевается, возьмёшь у него несколько фишек на 500 долларов, свистнул. Он: раз! Руку тянет, где фишки? Шарит, шарит по столу, когда проиграть успел. Мне смешно: Ха-ха-ха. Отдавай! Отдаю. Потом опять спижжю через 5 минут. Получалось очень прикольно. Как-то говорю: «Кислого хочется». А я на каком-то курсе был, набрал килограмм 120. «Выпейте лимонный фреш». А я всё время пил апельсиновый и грейпфрутовый. Что, думаешь, не выпью? Официантке: «принесите мне лимонный фреш!» На меня смотрят. «Да, лимонный фреш». Пошла, сделала, смотрю, ещё три официантки. Глотнул, у меня сразу глаза перекосились, и испарина во лбу, нихуя себе! А что делать? Принесли мне 400 грамм здоровый стакан, пришлось его выпить. Блядь, вот это кислятина. Мне в тот день мне фреша не хотелось. Обычно не хватает чего-то кислого, обычно пьёшь эти фреши апельсиновые, а тут вообще ахуенно! Заметили, что в казино вместе с нами появляется ещё один мужик, но он играет в блэк джек. Играет, орёт, возмущается. Руками по столу стучит. Сёрфер сидел, смотрел: «Блядь, это тоже счётчик, я вижу как он играет, как ставки повышает, когда выходит карта из колоды.» Они вообще не понимают. Он счётчик, а они его выгоняют, это пиздец. Они вообще не следят, лохи. Казино вообще всегда пустовало. Мы решили, что слишком палимся. Поехали на другой день подальше, за Черкизоном, нашли ещё одно казино «Золотая жила». Опять, как обычно сели, Сёрфер делает последние ходы, по нашей схеме, сначала я, потом Малюта, чтоб у того было больше информации. Играли часов 5. Объяснили администратору всю политику национал-социализма. Про мировую экономику с ним поговорили. Про всё. Тут ему в наушники что-то сказали. «Ребята, извините, казино не может больше с вами играть». «Что такое?», «Вы-ж сами понимаете». Ну да, понимаем! Забрали мы из этого казино 6000 долларов, нам их выплатили и уехали. Потом мы подумали, что нас через неделю туда пустят, но больше нас не пускали. «Двойной кокос» всегда был рад нас видеть. «Ребята, проходите, здравствуйте». Один раз сели, играем. Играли-играли. Проёбываем. -3000 долларов, 5000... 8000... 13000... Блядь! Просрали. Я сижу в машине, Сёрферу похуй. «Да ладно, какая разница, мы отсюда вынесли уже под 40». «Но 13 просрали», «Ничего, ещё завтра вынесем». У меня таких денег никогда не было, и просрать их: для меня трагедия. А Сёрферу пофигу. На следующий день приехали, отыгрались. Ничего страшного не произошло. Однако меня впечатлило поведение Сёрфера: смотрит на дистанцию, да сегодня проиграли, какая разница, игра идёт по синусоиде. Играли мы играли, через месяц приезжаем, казино закрыто. Странно, двери на месте, свет включён. Охранник говорит, что закрыто. Закрыто как, для нас или вообще? Вы тут постоянные клиенты, почему для вас-то? Прогорело казино. А что такое? Что-то проигрывает казино, а люди не ходят. Расстроились мы, конечно. Сели в машину, поехали искать новые. Нашли одно в районе Строгино. Там совершенно безумные параноики. Вы за одним столом не играйте, играйте все за один бокс и на разных столах. Понятно. Нахуй надо. Приехали в казино Европа на Пушкинской. Поиграли полчаса. «Ребята, извините, с вами казино не работает». Пошли в казино Шангри-Ла. «Ребята, извините, с вами казино не играет». Причём там нас сразу забанили, даже не пустили раздеваться. Сразу блэклист. Видать, казины торгуют между собой блэклистами, и те, которые находятся в дружественных отношениях, они информацией меняются. Но казино Арбат для нас ещё с Сёрфером было закрыто с того года. Казино Империя тоже, Метелица, Клуб А, Корона... Поехали в казино в Митино небольшое. Сели. Там ставки слишком маленькие. Всё накурено, дилерша ебанутая. Попросили принести чай. «Чай 50 рублей». Блядь! В казино чай всегда бесплатно, еда и соки. Я конечно потерпел бы, но Сёрфера это прямо возмутило. Да вы охуели! Идите нахуй! Встал и пошёл. Это его право. Приехали в казино и ещё за чай платить. Конечно, казино на нас хочет нажиться и ещё и продавать напитки, которые должны нас удерживать за столами. Расстроенные едем домой. Тут смотрю: казино Десперадо. Я почему-то всегда думал, что это дискотека. Куртки принимают. Казино сделано в стиле дикого запада, всё красиво. Садимся. Дилеры вменяемые, правила очень щадящие: можно играть за одним столом на четыре бокса. Кстати, казино Двойной Кокос почему проёбывало: там можно было играть на 6 боксов за одним столом в открытую, это ошибка, хотели сделать дико удобные правила, чем мы и пользовались. Это был пиздец. Сахарное место. Тут мы играли на 4 бокса. Играли, играли, по 500-1000 долларов получается за ночь. Очень вкусный стол, красота вообще. Там я впервые попробовал фрукты: полулимон, полувиноград, полуапельсин, по форме виноградина, кожура как у апельсина, а по вкусу — лимон. Хотел почистить кожуру, а надо было целой есть. Там их нажрался. Больше не хочу. Вообще, в казино Десперадо мы катались наверно с месяц, пока нам там не зарубили все мероприятия. Потом пошли другие фишки. В это время в офисе мы решили проводить лекции по национал-социализму. Как это происходило? Есть сайт формат 18, на котором зарегистрировано 30 тысяч пользователей. Самые вменяемые и адекватные на виду. Они пишут и разговаривают. Самых адекватных и комплиментарных нам НС мы приглашали в офис послушать о том, как будет построено идеальное общество. Комната для переговоров у нас была. Грицай там разрешал собираться. Малюта с ним договорился. Святослав там читал лекции. Поток был постоянный, раз в неделю приходило по 10-15 человек. Люди, которые пошли послушать лекцию в организацию, начинают выполнять в этой организации работу, деятельностью заниматься, они становятся лояльнее. Лекции приносили новых членов, наиболее образованных и вменяемых. Естественно, если бы разрешить всем, то пришли бы даже такие, у которых правая рука просто вниз не опускается: Зиг! И всё и вечный хайль. Такие не нужны. Мы их отбирали, модерировали и приглашали. Многие получили после этого на формате модераторство, плюс все, кого мы видели вживую, получили доступ к группе «Друзья Формата 18»,то есть мы знали, что это не фейки, не подставы, что это нормальные люди, они тоже получали отдельные задания, инструкции в закрытом разделе, чтобы форум не выглядел как разноцветная солянка, чтобы люди старались выразить свои мысли в унисон. Как-то проходит политсовет НСО. Пришли с Малютой, сели. Я, на самом деле, в НСО официально не состоял, но меня никто не приглашал. Мы сотрудничали, да, полностью поддерживаю политику, да, но никаких членских тем не было. Сидят люди, значит, те кто были организаторами НСО, Румянцев, естественно, Малюта, Адольф, и ещё несколько. Обсуждается вопрос, что делать на 4 ноября. Один вариант: тусоваться с Курьяновичем. Он решил проводить Русский Марш в метро, то есть собрать всех и двигаться. Другой Русский Марш с православными, чёрной сотней, хоругвеносцами, но там пиздец — христанутые дронды. Или делать свой митинг. Думали-думали. При этом 4 ноября антифашисты, либералы и «гомосексуалисты» проводили свой митинг против фашизма на Болотной площади. Путём недолгого обсуждения решили, что в метро собираться нельзя, потому что если будет много народа, то может начаться давка и люди попадают, пиздец в общем, тем более, что если менты начнут всех теснить, или провокация, или баллончик распылит кто, то могут быть страшные последствия. Поэтому в метро проводить нельзя. Идти с поцтреотами — проще ноги отрезать себе. Потому что он иконами обвешаются, хоругвями обмотаются, просто пиздец, Адъ и Израиль. Решили идти к антифашистам. Что это даёт? Во-первых, это весело. Во-вторых, если у них есть митинг, то позвать всех на митинг. Как менты не дадут пройти на этот митинг? Мы же не будем организованно нападать, просто люди придут, будут постепенно пендали давать, флаги отбирать, издеваться над всеми, потому что либералы и антифашисты — это всегда аморфные латентные господа, с ними можно делать всё, что угодно, а они максимум, будут кричать, что фашизм не пройдёт. Решили идти на Болотную. Для этого, надо снять рекламный ролик. Мы с Малютой сняли на Болотке видео о том, что на Болотной площади возле памятников всем достижениям либерализма и ценностям либерализма будет проходить митинг. Там стоит памятник порокам: детская проституция, насилие, чревоугодие, пьянство, все достижения либеральной мысли. Естественно, что они там всё это собирались проводить. Снимаю видео, что вот возле этих памятников произойдёт митинг, на котором наши враги расскажут о том, как правильно надо любить свою родину, они сядут на штырёк от фонтана и будут выступать. Я приглашаю всех прийти и провести с ними конструктивную дискуссию. На этом заканчивается ролик и появляется кадр, где два скина бьют какого-то гука по еблу, вышедшего из перехода. Эпизод намекает, что конструктивный диалог будет довольно агрессивным. Он падает и всё, приходите. Выложили видео. Дальше мы сделали очень хитрый ход. Мы сайт nso-korpus.info, format18.org, naztech.org, схлопнули. Все эти домены начали вести на одну страничку: приходите на Болотную площадь вести диалог с либералами и видео. Больше ничего нет. Все три сайта на одну страничку ведут. А у Формата 18 были посещения просто зверскими. 3 ноября, естественно, я у Малюты ночевать не стал, и он дома ночевать не стал. Мы, конечно, не афишировали, где жили, но в принципе, у мусоров, скорее всего, инфа была. Я поехал к Кате. Думаю, палева особого не будет. В принципе, её никто не знает. Ты дома? Да. Хорошо, приезжаю. Одна дома? Одна. Катя — это единственная девушка, из моих знакомых, с которой можно что-нибудь сделать, но с которой я сделать ничего не пытался. Я к ней хорошо относился, как к подруге. А тут думаю: одна дома, как-то неудобно что-то делать, но надо... Мой долг мужской не даёт покоя, но она не проявляет инициативы. Тут мои мысли рассеялись, она говорит: Макс, сейчас ко мне придёт подружка с египтянином. Каким ещё египтянином? Ну лох один, его кличка — египтянин. Хорошо. Подруга Аська. Маленькая шлюшка-растаманка. Я ей как-то сиськи хватал, но не дошло. Приходит она с парнем со своим. Парень ростом метр 65 и весит килограмм 50. Про него Катя успела рассказать, что он как-то напился и звонил в домофон в дверь к ним, где тусовка проходила. Говорил, что он — Тесак и всех сейчас убьёт. Заходит. Здорово. Здорово. Ты — Тесак-то? А? Что? Ты Тесак? Нет, нет, нет! Ах! Чуть он очканул. Аська, как жизнь? Нормально. Пошли чай пить на кухню. Сидим, пьём. Я рассказываю что-то. Тут вспомнил, что у меня снят супер ролик про завтрашнее мероприятие. «Завтра погром будет в центре Москвы, пойдём покажу». Зашли в комнату, Катька села за комп, включает, загружает Формат, сзади неё стоит Аська, смотрит. Я подошёл сзади к Аське, за сиськи хватаю, не вырывается. Раз, палец поглубже запихнул. Ах, не надо! Щас, конечно не надо. Пока посмотрели ролик двухминутный, она возбудилась немного. Кать, ты можешь пойти на кухню, чай приготовить, а мы тут с Асей побеседуем. Она поворачивается. Ты что, охренел? Что такое? Может чай попить чуть-чуть? Ась! Да, Кать, выди чай попей! Начинаю Аську раздевать. Она? Ну я не знаю, ну что ты делаешь, что ты охренел? Если я не разденусь, то ничего не будет. Поэтому раздевайся. Ну ладно, хрен с тобой. Раздевается. Начинается у нас общественно-политическое мероприятие. Диван у Кати скрипит, Аська орёт. Час, не меньше, я с ней проводил воспитательные беседы в разных позах. Надеваю трусы, вспотевший. На кухне сидит Катя и этот Египтянин. Сидят, чай пьют. Ну что? Заебись. Пойдёшь? Не, я чай попью. Ну как хочешь. Пошёл в ванну, помылся. Они сидят втроём, смотрят телевизор. Аська, ты спать пойдёшь? Нет. Кать, мне где лечь? Вон, в комнате ложись. Пошёл, лёг на диван, завтра же мероприятие. Уснул, просыпаюсь в 9-00, надо ехать. Меня Катя провожает, глаза дикие. Макс, ты вообще урод! Ты зачем Аську трахнул? А что такого? Она из-за тебя со своим парнем поссорилась. С каким парнем? С Египтянином. Почему он ей парень? Потому что она с ним встречается. Я смотрю: они лежат вдвоём на раскладном кресле, мелкие, как щенки. Она с ним встречается? Да. А почему она не сказала мне? Она обиделась за него за то, что он не сказал, что она его девушка и решила отомстить и тебе дать. Как-то неловко получилось, я знать не мог. Надо было догадаться, ты придурок. Пока. Проводила меня, поехал. Заехал к бабушке, покушал. Надо ехать на Болотку, проводить беседы с либералами. Люди-то идут. Собрался, поехал, куртка сноубордистская с капюшоном, тяжёлые ботинки, перчатки для сноуборда, ножа нет, паспорт специально не взял. Еду в метро, меня задерживают менты. Как тебя звать? Стас. Стас, пойдёшь с нами. Обезьянник просто забит народом. Что слуилось? Мы скинхедов задерживаем. А я, что, скинхед что-ли? Отпустите меня. Нет, сейчас, до выяснения будешь сидеть. Фамилия? Ну я фамилию, естественно, наврал. Документы есть? Нету, зачем? И там куча молодых ребят по подозрению в том, что они скинхеды, но из 10 человек ни одного скинхеда не было настоящего. Звонок по телефону. «Да, всё понятно». Менты начинают между собой разговаривать, я понимаю, что они получили информацию, что если у них будет Марцинкевич, то нужно срочно отзвониться. Заходит мент: «Есть такой?», «Нет», «Ну всё, давай». Хорошо. И уходит. Я сижу: «Ёб твою мать, что за мудило!» Там такая гребёнка: не меня, естественно, задерживают, но если окажется, что среди задержанных окажусь я, то меня, естественно, отправят и пренеприятные разговоры будут вести. Хорошо, что левое имя сказал, обычно я так не делаю. Протусовался 3 часа, меня отпустили. Всё мероприятие закончилось уже на Болотной. Поехал в центр, на Пушкинской собираются наши ребята. Половина по отделениям, кого-то задержали на подходе к Болотке, кого-то в квартире, кого-то в метро. Собрались, думаем, что делать. Пообщались, рассказывают мне ребята, что произошло. Согнали 5000 мусоров охранять 500 либералов. Думали собрать 2000, но заявка была на 500 и у них так и получилось. Не все захотели приходить и рисковать своими жопами. Это первое. Второе: они пропускали только тех, кого знали в лицо, стояли координаторы, активисты, педерасты. Говорили мусорам: «Пропусти. Пропусти. Этого не пропускай». В принципе, даже искренние яблочники не смогли попасть, потому что очень боялись провокаций. 5000 мусоров охраняли 500 либералов. Сверху летал вертолёт, всю болотную площадь огородили строительной техникой. По сути, Болотная площадь — это остров, там с двух сторон речки и мосты. Все мосты перекрыты мусорами. Собаки. Приехал ЗУБР. Вокруг всего этого бродит несколько тысяч скинхедов, тысячи две. Бродят, думают, как бы туда пробраться и либералов разорвать. Картинка прикольная получилась. Малюта там видео поснимал. Закончилось тем, что ЗУБР и ОМОН выстроились, и стали оттеснять скинхедов от либералов. Причём непонятно, на прорыв мусоров не пошли, так стояли-стояли. Там конечно, много народу повязали, переловили. Пиздец. Каждого, кто хоть как-то походил на скинхеда. По 3 часа за матерную ругань, нарушение общественного порядка. В России это стандартно, можешь ничего не сделать, но 3 часа за матерную ругань тебе всегда впаяют. Акция прошла прикольная, громкая, довольно красивая. Другие националисты провели свои мероприятия, кто-то в метро протусовался, кто-то прошёл по улицам, «Слава христу!» покричал. Мы тусовались на Пушкинской, дали интервью журналюгам. Поехали забирать своих по отделениям. Где-то подходили, договаривались, чтобы отпустили побыстрее. Где-то звонили: «Выходишь?», «Да», и забирали до метро. Весь вечер катались. Уехали домой. Я перегнал, смонтировал видео. Нормальная получилась акция, очень громкая, в газетах во всех написали. Я доволен. Проходят сутки, я включаю телевизор. Посмотрю, что происходит в овощном мире? Там показывают Госдуму, сидит Борис Грызлов и орёт. Посмотрите! Нацисты угрожают убить антифашистов в день народного единства. Они даже сделали схему, как лучше эти нападения осуществлять. Там прикол в том, что Адольф нарисовал флеш-рисунок в виде карты Болотной площади, там вокруг станции метро, схемами, как в тактических картах показано, как идти. Там свастики, от них жирные стрелки к Болотной площади. На Болотной площади мигают разные СПС, Яблоко, Гейские флажки. И они сходятся: Бабах! Бабах! То есть карта тоже намекает. Показывают эту карты. Грызлов орёт: Надо разобраться, кто это делает. Вы представляете, страна победила фашизм, а тут такое. Антифашистов приходится защищать милиции, деды же воевали. Ёб твою мать! Это сейчас мне срочно придётся из России-то сваливать. Я-то как распиздяй, сел играть в Героев Меча и Магии и про это забыл. Малюта потом поздно приехал, я забыл ему рассказать. На следующее утро оказалось, что не всё так и страшно. Грызлов-то не министр обороны. Попиздит, попиздит и успокоится. Так и оказалось. У меня проблем вообще никаких не было за организацию этой хуйни на Болотке. Ещё в тот день, 4 ноября произошла интересная вещь: антифашисты решили напасть на нацистов. А где нацистов взять? Не на Болотной же. Они напали на концерт CWT. CWT — это такая фанатская, немного правая СКА-группа. Напали. Но прикол в том, что все скины были заняты своими делами, и на концерте были скашники или девки, то есть не было тех, на кого шафки хотели напасть. И в ходе нападения пострадали исключительно девушки. Они ещё одной девчонке пробили голову арматурой. Мы узнали, кто это сделал, кто организатор, кто нападавший. Жирный молумулат Шкобарь, Пётр Силаев — полубурят-полукореец. Всех вычислили, нашли эту девушку. Девушка лежит в больнице, ей сделали трепанацию черепа. Приехали в больницу. Давай у тебя интервью возму. Да, конечно. Надо посадить этих гондонов, пидорасов. Какого хрена? Я с ней поговорил предварительно. Девушка оказалась вообще не правая. Она больше даже коммунистка. Пришла на концерт послушать музыку. Пробили башку. У тебя голова бритая. Ты скинхед-гёл? Нет, это мне сделали трепанацию черепа. А что? Напали антифашисты, кричали, что они русские, а она — фашистская сука, били по голове. Понятно. А ты вообще чем по жизни занимаешься? Учусь в МГУ. На отлично? Да. Училась на отлично, умная, красавица. Расхуячили голову. Молодцы. Снимаю видео. Рядом лежит ещё баба. Синяк на пол-ебала. А про меня снимешь? Что случилось? Меня сожитель избил. Сожитель? А за что? Ну тупой дагестанец. Правильно сделал. Что?!! Так ты шлюха и ебаная подстилка, он вообще тебя убить должен был. Что? Пошла нахуй. Попрощался с Полиной, уехал. Собрали все данные, фотографии шафок, которые нападение организовывали. Записали на диск, передали родственникам Полины. Смонтировал я видео, выложил в Интернет. Получился нормальный анти-антифашистский ролик об их деятельности. На первом этаже здания не Сходненском тупике был цех. До того, как появились офисы, было общество инвалидов, которые изготовляли ложки, игрушки, кустарную хуйню. Полублаготворительная организация. Инвалидов всех убрали, цех остался. Что делать? Надо в цеху наладить производство. Стоят станки, циркулярка, сверлильные, токарные, шлифовальные, всё оборудование профессиональное, но никто ничего не делает. Я одного подпрягаяю: Давай, будешь заниматься? Да, буду. Покрутится, повертится, не знает, что делать. Я второго, третьего. Блядь, я бы сам занялся, но очень много мероприятий. Я своего батю везу туда. Батя у меня на тот момент мебелью занимался, говорю: Бесплатно приезжай, будешь работать. Нафига ты цех свой снимаешь, оборудование не всё есть, тут бесплатно. Приехал, посмотрел. Да, интересно, прикольно. Но нет. Пообщался с моей бабушкой. Она давай его отговаривать: «Ты что, с фашистами свяжешься, бандиты, ты что? Максим непонятно чем занимается». Папа спрыгнул. В итоге цех не заработал. Станки убрали, сделали тоже общежития для русских беженцев из «Братских республик». Дело в том, что эти беженцы занимаются чем? Они приезжают, по идее, это репатрианты, братья, которым надо помогать. По факту, это сборище алкашей, просто пиздец какое сборище. Постоянно нажираются, дерутся перед подъездами. Ты приехал? Работай на двух работах, тебе надо подняться на ноги, ты приехал из страны третьего мира в Россию, ты борись за место под солнцем. А нет! Можно жить-то практически бесплатно. Комната, свет, вода есть. Ноги помыл, водки выпил. И всё. И они давай: водки выпьют, дерутся, матерятся, баб своих пиздят, те визжат, каждый день одно и то же. Это просто кошмар. Я смотрю: зачем в России нужны эти животные? Если не можете жить как люди, зачем приезжать? Жили бы в Таджикистане, там вам хоть бухать не дадут. Дико меня это раздражало. Хотя Максим Грицай относился к этому по-другому. Как же, наши сограждане, надо дать им жильё, они встанут на ноги, надо помочь. Они не хотят вставать на ноги. Часть, конечно, да, они поживут месяц-два и сваливают. Кто-то находит себе девушку, кто-то мужика себе. Уехали. Часть просто превращаются в полубомжей-полумаргиналов, хотелось их ликвидировать. Потом мы начали думать ещё об одной схеме. Взять кредит в Сбербанке и на крыше здания провести ремонт и сделать там несколько сотен квадратных метров офисных помещений и их сдавать. Для этого надо иметь здание в собственности. Так как договорённость с Грицаем была у Малюты только устная, но не получилось нихрена. А так бы получилось интересно, конечно. Берёшь кредит на 200 000 долларов, реконструируешь, цена становится 600 000. Но не стали этого делать. Наверное зря. Не особо и заморачивались, так как были казино и другие схемы на горизонте вырисовывались. 6д Я торчал в штабе. Тренировка, на форумах какие-то интернет-войны вёл, с девками знакомился. Короче, вышло так, что я не спал сутки уже. Состояние интересное, вроде как и реальность, но какое-то оно изменённое и в любой момент понимаешь, что можешь бац! И уснуть. Тут мне звонит Марина. Максим, хочу приехать сегодня. Давай. Как удобно. Приедет, пообщаемся и я сразу усну. А Марина она девушка хорошая, пожрать приготовит, в квартире приберётся. Замечательно. У меня же не получается, как у нормального мужчины — отъебал и уснул, надо же ещё поговорить, пожрать сходить. А тут понимаешь, что кончил — и уснул. Ладно, договорился. Встречаемся с ней. Идём домой. Разговор о погоде зашёл, потому что уже конец декабря, а на улице нету снега, трава зеленеет. Я понимаю, что пиздец планете, атмосферные выбросы, глобальное потепление. Разговор у нас интересный очень, плюс у маня сознание такое, полугаллюцинации. Приходим домой. Марина, я сейчас в ванну, и надо делать секси-тайм. Да-да, хорошо. Ну подожди, я 5 минут помоюсь, ты приходи. Моюсь 5 минут, 10 минут, зубы почистил, голову помыл, всё нормально. Что-то Марина не идёт. Я уже неладное заподозрил сразу. «Марина!» Молчит. «Ты идёшь, нет?», «Ты сам приходи, мне с тобой поговорить надо!». Блядь, вот 100% влезла в телефон и читала СМСки. Самая дурная бабская черта. Я вот никогда в жизни принципиально не читал СМСки у бабы в телефоне. Я что, идиот? По моему глубокому убеждению в телефоне у любой бабы есть СМСки от её прошлых парней, от её будущих парней. Так как я изначально предполагаю, что я все СМСки эти найду, то читать я там ничего не буду. Если я захочу это увидеть, я их увижу. Начиталась она СМСок, от Саши, от Юли, от Ани, от Вики. Зачем ты туда лезла? Мы же нормально общаемся, ты мне жена? Ну ебу я кого-то, какая разница? Сидит, руки в боки: Это что такое? Что, начиталась? Ну и что? Всё, я ухожу, ты негодяй, ты гондон, я думала, ты исправился. С какого-то хуя я должен был исправиться? Во-первых, я на долгие разговоры вообще не настроен. Мне хочется спать. А ещё мне охота ебаться, потому что приготовился реально. Марина позлится, что теперь-то? Давай мы утром поговорим на эту тему, а сейчас мы с тобой займёмся, как планировали. Нет, я поехала домой. Куда ты поехала, 11 часов время. Нет, я поехала. Что делать? Полупринудительно снял с неё штаны, думаю ладно, хрен с ним. Девушки во время секса успокаиваются, расслабляются, другие проблемы уходят на задний план. Но нет. Занимаемся сексом, она плачет. Может ей так нравится. Хрен его знает, непонятно. А мне уже всё равно, я сейчас вот усну. Процедура подошла к концу. Сейчас она должна сказать, что всё нормально, давай пожрать приготовлю. Встаёт, надевает штаны. Надеюсь, это была наша последняя встреча. Если я не забеременею, то это наша последняя встреча. Я понимаю, что не надел презерватив, и не выдернул вовремя, и вообще всё неправильно получилось, Марина не успокоилась, но хватать её и объяснять, что всё нормально, что девушки — это всегда было, а отношение моё к ней не меняется. Пока! Проводил, лёг и потерял сознание на 12 часов. На следующий день мы с Малютой поехали в Беларусь. В Беларуси я никогда не был. Поехали, покажу тебе Беларусь! Минск? Охуительно... Я знаю, в центре Минска коза лежит в луже, белорусы в лаптях ходят, проститутки кругом стоят, плитку плиточники предлагают класть, бульба, буряк и цыбуля. Всё, что я знал по-белорусски, всё ему выдал. Поехали, не вопрос. - Бери с собой камеру, видео поснимаешь, как там в Беларуси. - Что там снимать? Деревню вашу? Батьку с усами? Понятно, проститутки стоят вдоль Ленинградки, половина Беларуси стоит. - Ну поехали. Думаю, странно. Вообще, он должен нервничать и злиться, что над его Белоруссией я так издеваюсь. А он нихуя! Веселится. Я знаю, что в Белоруссии пиздец, что там деревня большая. Он нихуя. Всё равно едем. Поехали мы на микроавтобусе Мерседес. Я, Малюта, Майя, Лёха-молчун. Лёха за рулём, мы втроём сидим в салоне. Все трое из Беларуси, а я, естественно, издеваюсь. Рассказываю, что сейчас приедем, переедем границу Беларуси и завязнем в глине, колёса по брюхо. Они даже не злятся, смеются. Да что-ж такое? Потому что, если мы едем в Рязань, то я издеваюсь над Рязанью, если в Воронеж, то над Воронежем. Эти спокойно. Странно. Ладно, тут Малюта завёл речь про проституток. А ты что так к проституткам негативно относишься? Шлюхи, их надо уничтожать, как социальный слой. Как ты будешь из уничтожать, если они во все времена были и будут? Проститутки вредят обществу. Чем? Всегда были люди, у которых не получается с девушками, может временные проблемы, может не хотят они серьёзных отношений. Где вред обществу? Тут я понимаю, что идеологической базы для того, чтобы выступить против проституток, у меня не хватает. А он объясняет, что в Третьем Рейхе были бордели. Там соблюдалась расовая гигиена, медицинская политика, медосмотры. Всё ровно. Да, были бордели для СС, военных, обычных граждан. Всё было под контролем государства. Если проституцию не легализовывать, то это бездонное дно для разных коррупционных схем. Потому что что такое проститутка? Это станок для печатания денег. 100 долларов в час. Никаких налогов с неё нет. Плюс дополнительные услуги, наркотой приторговывать может, наклофелинить может, замечательный человек. Без контроля со стороны государства это криминальный институт. Он объясняет, объясняет. Я понимаю, что надо проституцию легализовывать, и это логично. Если не брать то, что я лично проститутке бы копейки и не дал. Я могу бесплатно договориться. Но надо же о людях думать. Согласен, надо пересмотреть взгляды на проституцию, моя точка зрения неправильна. Малюта раз, сразу: Я же говорил! Всё, сейчас снимаем проститутку тебе, чтобы ты не смог переобуться. Ну ладно. Давай, давай, Тесак! Сейчас сделаем. Едем. Какая-то заправка, машина притормаживает, стоят две проститутки. Одна обычная, лет 25. А вторая — лет 18, блондинка, красивая, сама невинность, женился бы сразу. Тормозим. Сколько стоит? 600 рублей. Да за 600 рублей штанов не купишь. Залезай в машину. Кто будет? Я. А остальные? Мы посмотрим просто. Не, ребят, вы идите в кафе, я при всех не буду, а я залезу. Мы в кафе не пойдём. Давайте валите нахуй. Не, мы там тусоваться не будем. По газам и поехали. Что, куда? Да ладно, других найдём. Стойте, уроды! Хуйня, поехали. Проклинал я их всю дорогу до Минска. Потому что нам больше ни одной проститутки на дороге не попалось. Не то, что красивой или охуительной, просто ни одной! Вы понимаете, какие вы уроды, гондоны, ебали мне мозг, уговорили и кинули, я вас ненавижу! Доехали до границы с Белоруссией. Картина такая: когда едешь со стороны России, с обеих сторон стоят развалившиеся деревни, гнилые дома серого цвета, крыши рубероидные развалившиеся, в лучшем случае черепица, поросшая мхом. Кривые заборы, люди-полузомби в серого цвета телогрейках. Просто пиздец, смотришь, и хочется плакать, потому что видно, что это уже вымирающая территория и страна. Дорога как дорога, Минское шоссе. Подъезжаем к таможне. Это одно слово, никто машину не смотрел, Малюта что-то там документы показал, налог заплатили и всё, поехали дальше. Едем. Я смотрю по сторонам: другая страна! Естественно, нет никакой дороги, на которой автобус сел бы по брюхо. Потому что даже звук от дороги другой. Она стала ровной, идеальной. Смотрю по сторонам: ровные домики стоят, светлые стены, красная черепица. Может элитная дорога или деревня? Едем, идеальное покрытие! Мне кажется или здесь дорога другая? Конечно другая, в России дорога — говно, а здесь дорога европейская. А деревня что? Деревня нормальная. Тут люди живут, это в России люди гниют, а тут нормальная жизнь. Я смотрю, видно, что деревня живёт. Стройные домики, снег убран. Техника просто стоит, причём не закопанная в глину, а просто стоит, рабочая. Нихера себе! Вот это интересно. Едем, я начинаю понимать, что не так всё просто, как я сперва думал. Подъезжаем к Минску, снега нигде нету. Ровные газончики, съезды, развязочки красивые. В принципе, в Москве всё это есть. Однако, от Беларуси я это не ожидал. Хрен с ним, в Москве построили транспортное кольцо такого же уровня. Но Беларусь! У меня всё-таки до конца не укладывается, всё ровно, чисто, машин значительно меньше. Заезжаем в город. Я всё не могу успокоиться по поводу проституток. Сволочи! Кинули меня на такую девочку. Я вообще вас ненавижу! В Минске проститутку найти тяжело. Поехали. Надо искать хату, где ночевать. Высадили Майю. Мая пошёл к себе домой. Едем искать квартиру. Заехали на вокзал, нашли тётку, которая сдаёт хату на сутки. Взяли её, проехали по адресу, обычная советская квартира, номер 88, естественно, телевизор, газовая плита, ванна, кухня, чайник. Забрали ключи, тётка ушла. Поехали искать проститутку! Ты понимаешь, что обещал — должен выполнять? Поехали. Вышли. Поймали таксиста, ездим и ищем. Хотя и ночь, но я осматриваю достопримечательности, я же не только морально разлагаюсь. Город очень чистый, мало машин, ночь и на улицах никого нету. В Москве похуй, ночь, день, все что-то лазят, туда-сюда, что-то всем надо, какие-то пьяные животные на дорогу выбегают, орут, педики толпами ходят. Здесь город мёртв практически. Изредка пешеход ходит. Проституток, естественно, нету. Таксист говорит: «А где вы их сейчас найдёте? Здесь с ними борятся. На улицах не тусуются.» Нехорошо. Катались, катались. Нашли. Две проститутки сидят на остановке. Одна жирная, страшная, чисто животное. Вторая тоже страшная, тоже животное, но фигура нормальная. Что делать? Других не найти. Поехали с нами! Я не хочу. У тебя подруга — свинья. Я одна не поеду. Долго-долго разговаривали. Убеждали, что надо поехать. Привезли домой. У неё, кроме того, что в ней грамм 200 влито, так и с собой чекушка, выпила чекушку, стала рассказывать о том, как мужиков ненавидит, что мы уроды, что она росла в детском доме и работает проституткой, потому что её молодому человеку нужны деньги на учёбу. Бля! Всё вроде хорошо, но если Батька убирает проституток с улиц, то сделай государственные публичные дома! Если надо, то что, брать эту мерзкую тварь, которая мужчин ненавидит? Какого хера ты ненавидишь мужчин, если работаешь блядью? Иди на завод работай! Нет. Скажу честно, это был самый худший секс в моей жизни. Забегая вперёд, скажу, что эта недоработка с проститутками — это единственный минус, который я нашёл за нашу поездку в Беларусь. Хрен с ним, напилась она, выставили из квартиры. Легли спать. Утром поехали снимать видео про Беларусь, как там всё происходит, как устроена страна. Начали с вокзала. Он в Минске один, называется «Шугуношни». Чем он отличается от московских? В корне. Новое современное здание. В Москве могут тоже такой сделать. Я там облазил всё. Я не увидел ни одного цыгана, ни одного бомжа, попрошайки, алкаша, всё чисто и для людей. Не для животных. Где цыгане? Не осталось. Почему? Батька выгнал. Как выгнал? Почему из России не выгнать? Он их по закону... Все люди должны быть грамотными, обучаться в школах. Для того, чтобы учиться в школе, надо регулярно ходить. Это же кочевые уроды, они посчитали, что отдавать ребёнка в школу — это фашизм. И уехали. Куда? В Россию, куда ещё? Там нет фашизма, в школе можно не учиться, можно на вокзале жить, дети будут милостыню просить, песенку петь. Цыган таким образом не осталось. С алкоголиками и бомжами бороться попроще. Для них существуют вытрезвители и лечебно-оздоровительные профилактории. Это у нас можно валяться сутки и месяцы, и ничего не будет. Даже общественного порицания. Может тяжёлая жизненная ситуация? Там нет, хвать под мышки и понесли, положили. Я походил, в шоке. Купил семечек. Как обычно идёшь с семечками? Грызёшь, потом фантик бросаешь, чем хуже, тем лучше. А здесь я чувствую, что было бы неправильно бросить фантик на землю, просто как-то нехорошо. Странно выходит. Ощущение, что не должен бросать. Прикольно, на уровне подсознания. Зашли в парикмахерскую, меня там побрили, постригли, я снял очки, надел линзы. Потому что в линзах ходить всё время неудобно. Глаза раздражаются, болят. Но для того, чтобы какое-то время, на камеру, я очки снимал, потому что я же всё-таки имею некоторый образ, он без очков. Ходим дальше, город чист, всё красиво. Бросается в глаза, что кругом только белые лица. Просто, реально нет чурбанов. Нет китайцев, нет таджиков, нет негров. Ходим, ходим. Скушали по блинчику. Там у нас, как шаурма, там блинные. Торгуют белые люди, русские. Белорусы не считают, что они отдельная нация, большинство считают себя русскими. Скушали по блинчику, идём дальше. Пошли в центр. Посмотрели строения, исторические места, Малюта рассказывает: «Здесь мы жидов били, здесь мы чурок били, здесь мы забили ногами гея-активиста. А вон, видишь, оппозиционер идёт.» А он в майке, они против Батьки выступают, хотят, чтобы Беларусь была открытой страной, как вся Европа, чтобы здесь была свободная экономическая зона, то бишь сделать из Беларуси такую же помойку, как из России. Надо интервью у него взять. Оппозиционер выглядит, как чистый Лермонтов. Пальто, тяжёлые ботинки, длинные волосы, ножки, как у меня руки. Уважаемый! Давай возьмём у тебя интервью. Он по съёбкам. Гнались за ним, догнали около института. Студент. С ним ещё несколько человек. Стоять, кто такие? Студенты. Оппозиционер. А что убегал? Я не убегал. И в институт. А ты кто такой? Я — алковеган. Алковеган? Долбоёб что-ли? Ну да, алковеган. Хер с ним. Мне понравилась сама процедура взятия интервью у оппозиционеров, которые боятся в этом признаться. А что он боится? Может принимает нас за омоновцев? Там очень жёстко, милицию все бояться. Поймали ещё нескольких. Женщина, вызовите милицию, на меня напали! Нет, я не оппозиционер, просто дырку на рюкзаке зашил. Я ничего, я никто и ничто. С оппозицией что-то не так. Посмотрели памятник героям-афганцам. Там мне бросилось в глаза то, что в этот памятник бросают денежки. Он в виде каменного бассейна. Причём деньги бумажные. Но, что самое удивительное, никто не забирает. Я насчитал, что мы сможем квартиру на два дня снять и жратвы накупить. Собрал бумажки, посчитал. Малюта снимает. Положи. Почему? Положи, блядь, нахуй ты берёшь. Это деньги. Здесь никто не берёт, положи. Как не взять деньги? Даже бомжи не берут деньги, оставь. Не мог я об этом вопиющем инциденте не снять видос. Я, конечно, не стал упоминать, что я хотел взять эти деньги, глупо, они там валяются. Бросилось в глаза, что этот памятник стоит на островке посередине реки, которая течёт через Минск. В речке прозрачная вода, утки плавают нормальные. В Москве-реке дна не видно нигде, это просто сточная канава серого цвета с нефтяными пятнами и всем таблицами Менделеева, ставь фильтр и добывай драгметаллы. А тут чисто, рыба плавает, кое-где стоят люди, рыбу ловят с удочками. Я охуел. Дети ходят, бросилось в глаза тоже. Классы, группы детские с воспитательницей. Все светлые, улыбаются, много-много белых детей. Я в Москве такого не видел хрен знает сколько. У нас, если идёт класс, то две трети — чурки. Там нормальные дети. Это что? Дети ходят. А почему? Потому что здесь уже давно рождаемость превысила смертность. В России, надо сказать, что смертность превышает рождаемость на 1 000 000 человек в год. Россия сокращается, а в Беларуси население растёт. А от чего зависит рождаемость? От доверия правительству и президенту, то есть люди уверены, что всё будет нормально, Батька решает вопрос, даёт квартиры, люди доверяют, размножаются, всё замечательно. Нихуя себе! Интересно. А для меня всё в новинку, потому что я ожидал увидеть козу посреди Минска, людей в лаптях, избы стоят. А там пиздец, европейское государство. А мне кажется, или здесь девки красивее? Это я заметил, когда мы сидели в столовой, кушали борщ и котлетки, а за соседним столом сидела девчонка, с учебниками и тетрадками. Такой красоты, что пиздец! Охуенно красивая, стройная, глаза голубые, волосы. Что это? Ну да, здесь девчонки красивее. Я никогда не видел, чтоб в Москве сидела девчонка и делала домашнее задание. Правильно, потому что в России по 100 000 самых красивых девушек в год вывозится в бордели для работы проститутками. Как так? Вот так, потому что ещё со школы в младших классах проходят конкурсы красоты. Самых красивых девушек берут на заметку. Обещают карьеру. Как им исполняется 18 лет, они на низком старте, готовятся стать моделями и уезжают в турецкие бордели. Об этом я слышал давно, но я не думал, что это массово так. Хотя моральный уровень девушек зависит от уровня общества. Батька говорит, что заебали вывозить девок, белорусские девушки — это наше достояние, международные конкурсы красоты запрещены, никто никуда не поедет, все будут жить в Беларуси. Либеральная общественность завопила. Как так? Любая девушка имеет право работать проституткой в любом борделе. Нет, нихуя, все конкурсы красоты — сутенёрство, всё закрыто, только национальные конкурсы, никто никуда не уезжает, это наше национальное достояние. На девушек можно посмотреть, познакомиться, поговорить, вот они здесь, живые, а не в порнороликах Вудмана. Ещё вопрос у меня был. Мне кажется, или здесь менты крупнее? Ну да, крупнее. Как так? Мясо жирнее? Если есть переход в Москве, то там патрулируют солдаты-срочники. У меня даже было предположение: дают задание — поставить 200 кг мусоров. Можно поставить 4 мусора по 50 кг или 3 по 70 или двух по 100 кг, но так как мусоров по 100 кг мало (срочников), поэтому ставят 4 по 50. И вот они ходят сморщенные, кривые, лица жалкие, горбатые, ноги волочат, форма висит, и попрошайничают сигареты. То есть это не охранники порядка, а какие-то орки ходят. Здесь отряд срочников, крепкие, нормального вида люди. Что такое? Почему? Ну... Потому что в России — служить в армии — это позор, трата времени. А тут почётно. Если пришёл из армии, то тебя и в институт возьмут, и много других социальных льгот. А в России — ну пришёл, ну дурак, что отмазаться не смог, ещё и в спину плюнут. Был тут случай, посадили военкома, за то, что брал взятку... Ну естественно, в Москве тоже сажают военкомов. Да, но этот военком взял взятку за то, чтобы призывник пошёл в армию. Он был негоден по медицинским показателям, а военком взял, чтоб признать годным, и в армию пустить. Это вызвало у меня шок. Чтоб в России кто-то дал взятку, чтоб пойти в армию? Он вообще должен быть душевнобольным, его надо изолировать от общества, одеть в смирительную рубашку и положить на растяжки на полтора года. Он просто опасен. Поехали на рынок, посмотреть торговлю в Минске. На рынке я тоже не увидел ни одного чурки, белые лица у всех. Девушки торгуют, причём такие, что у нас не в каждом бутике будут нижним бельём такие торговать. Реально красивые. Мятой торгуют, помидорами, огурцами. А где чурки? Сейчас чурок не осталось. Почему? Потому что Батька обязал всех платить налоги. Чурки не любят платить налоги. Они говорят: «Слюшай брат, давай всё решим, коррупционный схема строить будем, друг другу рука рука моет.» Чурки решили, что торговать невыгодно, и посъебались в Москву. Там бизнес идёт хорошо. Здесь фермер вырастил, что надо, привёз на рынок, продаёт. Видел я там двух азиаток, корейки. Стоят, торгуют морковкой, кальмарами корейскими. Они не вызывают желания их убить даже. Дальше пошли мы на памятник какому-то коню. Стоит конь. Слабо залезть? Не слабо. Не могу залезть, 120 килограмм, здоровый, но не прыгучий. Будь казаком! Долго будет. Лезу, снял куртку, запрыгнул, заебись. Как слезать — непонятно. Пошли на главную площадь города, посмотрели на президентский дворец, фонтан, где мальчик душит гуся, возле которого собирались пидорасы, возле которого этих пидорасов РНЕшники били. Стали встречаться со знакомыми Малюты, бывшими РНЕшниками. Одним, другим, третьим. Ситуация одна и та же: превратились в овощей. Все уже обычные люди, кто-то торгует, кто-то актёр, уже ничего не интересно. Из разговоров слышно: «А за что бороться, здесь и так всё нормально. Я работаю. Кого бить? Чурок нету. Делать нечего». Ситуация такова, что те, кто хотел борьбы, кто не хотел просто ходить на работу, те сваливали в Россию, где всё крайне ебано, и далеко до того, что на улице можно увидеть белые лица. Ещё я слышал, что в Беларуси много антифашистов, которые борятся с Батькой, антисистемные. Очень хотел увидеть, но за 3 дня не нашёл ни одного. После 11 вечера никого не бывает на улице. Пустой город, кто-то может бежать быстрее домой, спать лечь. Но в общем и целом замечательно, тишина, спокойствие. Пробыли 3 дня. Уезжаем. Чувствуется, что жить охуенно, но жизнь скучная. Я понимаю, что не смог бы там жить. Всё нормально же, что мне там делать? Ходить на работу? Я заебусь. Но в стране всё хорошо. Получается, что всё хорошо в стране, а Россия её ещё врагом не объявила. Просто никак. Приехали 29 декабря в Москву. И тут же по всем каналам: «Белоруссия — враждебное государство. Не платит России за газ, наживается. Вся её экономика держится на том, что получает субсидии на газ. Вы посмотрите, Батька — диктатор, сволочь.» Нихуя себе. Они газ получают недешевле, чем в самой России, а экономика как-то держится. У нас пиздец, а там — нормально. По поводу того, что это российский газ, так у нас тоже газ туркменский. Покупают у Туркмении и перепродают в Европу. Конечно, он когда идёт по нашим трубам, он становится российским. Что же русский народ не наживается на этом газу? Если он ещё дешевле, чем в Беларуси? Нет, нихуя, враждебная страна. Объявили врагом, думаю. Надо делать ролик и выкладывать. Как мы приехали, я первую ночь не спал, монтировал сидел. Получился почти часовой ролик, наложил музыку, смонтировал, разбил на три части, залил в интернет. Надо сказать, что поездка в Беларусь, она просто поменяла моё представление об этой стране на все 120 %. 6е Знакомиться совсем не интересно. В компании захочется всех убить. Потому что новый год без алкоголя они не могут. Друзья тоже по семьям расползлись. Что делать? Как обычно перед новым годом у меня стойкое желание уничтожить всё население России ввиду поголовного отвращения ко всем жителям России у меня. Что делать? Обзвонил кого можно. Кто-то в компании, кто-то с семьёй. Поехал домой, лёг на диван, и отмечал как обычно, тихо злясь на всех алкоголиков и тунеядцев и овощей. Посмотрел фильмы, телевизор, интернета нет, можно расслабить мозг. Меня все поздравили, я всех поздравил, лежу отдыхаю. В зал не ходил, никуда не ходил, обожрался пиццы, креветок. Снега не было, что запомнилось. Не новый год, а хуйня. Второго числа звонит Катя. «Макс, что делаешь?» На заднем фоне шум, гам, долбоёбы орут. Что такое? Да вот тут отмечаем... Ты в гости зайдёшь? Да, зайду наверное. А с Катей я хотел встретиться, потому что давно её не видел, и я понимал, что это подруга, что она не мозг ни съест, ни делать ничего не придётся, можно нормально пообщаться будет. Ты долго тусоваться там будешь? Я не знаю, щас там кино будет, потом я к тебе зайду. Перезванивает. Ну что ты там? Подожди, мы сейчас там потусуемся, я к тебе приду. Слышу вопли какие-то, крики пьяные. Хорош ты с этими уёбками тусоваться, они же тебя заразят нехорошей болезнью типа педикулёза, ёбнулась совсем? Ва, это мои друзья... Говно у тебя друзья. Ну сейчас, скоро буду, подожди. Сижу, жду. Посмотрел ещё какой-то фильм. Не звонит. Прошло полтора часа. Набираю телефон, выключен. Что за хуйня? Раз набрал, два набрал. Гадина! То ли напилась, то ли телефон проебала, то ли не хочет. На следующий день она так и не включилась, ну и в пизду. Тусуйся с алкоголиками. Естественно, что жизнь в россиянии она замирает в это время. Дней на 15. 10 дней все пьют, и потом ещё где-то недельку отходят. Потом постепенно к началу февраля жизнь приходит в форму. Катя на связь так и не вышла. Думаю, потом пообщаюсь. Недели через полторы мне приходит в личку сообщение на Формате: «Макс, Катя умерла. Что делать?» Что за Катя? Какая Катя? Кто пишет? Истории сообщений нет. Какая-то девка. Что за Катя? «Катя с Крылатского умерла. Нашли мёртвой на козырьке дома.» Что за хуйня, как так? Узнаю, что да, действительно, на следующее утро, как она не вышла на связь вечером, её нашли на подъезде, лежащей мёртвой. Милиция, естественно, заняла позицию, что это самоубийство, что она выпрыгнула в окно, но естественно, что это бред. Хотя меня и никто не спрашивал, мне понятно. Родители не стали слушать милицию, стали слушать расследование и очень многие факты говорили о том, что Катю просто выбросили в окно. Во-первых, весь этаж, на котором жила катина подружка по кличке Овца, был замазан кровью, залит, подоконник, перила, лестница. Во-вторых, Катя лежала всего в 10 сантиметрах от стены дома. Если бы она прыгала в окно, она отлетела бы дальше. А так, естественно, её сбросили, потому что далеко не отлетела. Много факторов говорило о том, что её убили, но милиция настаивала на том, что она выбросилась. Возникает вопрос: если милиция активно продвигает версию самоубийства, то кто-то проплатил. Начинают родители смотреть, что происходит. Оказывается, что в ту ночь подруга Кати срочно под утро ездила с отцом на дачу отключать насос. Срочно понадобилось. Очевидно, что они ездили куда-то договариваться, ментам взятку давать, ещё какую-то хуйню, Катя ей звонила, о чём-то они разговаривали. Она говорит, что Катя была лесбиянкой, предлагала своей подружке-овце с ней встречаться, та отказалась, Катя стала шантажировать. Та не поверила, Катя улетела. Я подумал, что хрен его знает, я-то знаю, что у Кати был парень в Питере. Я знаю, что у неё и в Москве были парни. Делают экспертизу, мусорской эксперт показывает, что Катя была девственницей, что она была в состоянии дикого алкогольного опьянения, ну всё, пьяная лесбиянка, бросилась в окно. Хуйня, хотя у меня лично с Катей ничего не было, но знаю, что хуйня. Подружка её, Аська, которую я выебал перед Русским Маршем тоже даёт показания, что она была лесбиянка и алкоголичка. Расклад совсем некрасивый получается. А что делать? Хрен его знает. Что там произошло, непонятно. Родители по инстанциям пишут жалобы, но мусора получили денег походу от родителей Овцы и не хотят возбуждать дело по убийству. Но в конце концов мусоров заставили возбудить дело по статье «Доведение до самоубийства», дело пошло вроде. Надо допрашивать, квалифицировать, но ничего не получается. Продолжение эта история получила потом, когда я оказался в тюрьме. Тем временем, пока это ещё не было известно, я пошёл с Сашей погулять в Серебряный бор. Были истерики, что я с ней мало времени проводил. Надо было провести с ней романтическую прогулку. Договорились встретиться на Соколе, стою жду. Думаю: поедем погуляем по заснеженному пляжу, хотя снега не было. Купил белку из Ледникового периода. Опоздала на полчаса. Поехали гулять. Добрались туда, ходим, утки по льду бегают и хотел попасть в утку, не попал. Саш, слушай. Народу-то здесь и нет никого. Ну да нет. Значит, надо сексом заняться. Ну я не знаю. Спустил с неё штаны, она упёрла руки в бревно, и начали процедуры оздоровительные. Не знаю, почему, может свежий воздух, но Саше захотелось покричать. Обычно стонет, а тут прям вопли, эхо над Москва-рекой. А что будет, если взять её задницу? Тут вообще такие крики, не вырывается, но орёт. Я её ебу и думаю: «Блядь, вот если щас какие мужики будут проходить сзади, стоит девочка, и здоровый мужик её ебёт. Как долбанут по затылку веслом». Я не могу сосредоточиться, постоянно оглядываюсь. Стойкое ощущение, что переебут. По крайней мере, я бы так сделал. Повезло, никого не было. Процедуры завершили, пошли дальше гулять. Саша довольная, радостная. У неё такая особенность, что если хотя бы раз в неделю не взять её в жопу, то у неё бунт начинается, чистый Пусси Райот. А так раз в неделю взял — всё нормально. Методом проб и ошибок нашёл решение. Давай в макдональдс зайдём. Да, давай. Пришли, сидим. Устали. Блядь! Бачинский заходит. Хвостик, виски побритые. Подходить не стал. Бачинский и Стиллавин всё время были мои любимые радиоведущие, жёсткий циничный стёб, то что надо. Прогулка была романтичная и запоминающаяся. Почему-то у меня после этого стал развиваться конъюктивит. Обычно был, я его полечу-полечу, обычно проходит. Тут я носил линзы и, видать, спровоцировал новый виток болезни. Глаза покраснели так, что пиздец. Они у меня так никогда не болели. У меня развилась дикая светобоязнь. Малейший огонёк слепил и заставлял лицо руками закрывать. Приходилось днём спать, сидеть дома, закрывать ночью шторы даже, заклеивать лампочки выключателей, потому что когда свет выключен, маленькие светодиоды горят, заклеил лампочку на телефоне на городском, сотовый меня просто слепил. Про компьютер я вообще забыл на неделю. Читать я не мог, в крайнем случае мог лежать в тёмной ванне говорить по телефону, мог ещё по квартире ходить, говорить по телефону. Мог открывать холодильник с закрытыми глазами с утра. Это просто, неделя ада. Глаза красные, болят, капал мазью, легче стало. Потом смог, прищурившись, что-то написать в инете. Потом, хоть и с красными глазами, но смог уже ходить по улице. Как-то должен был и поехать в банк с одним юристом и получить деньги якобы для покупки квартиры у подставной фирмы. По сути дела, это легализация, а я числюсь работающим на фирме, фирма переводит сумму, чтобы я купил квартиру. Фирма не предусматривает никакого преступления с моей стороны. Приезжаю я с юристом в социальный городской банк. Даю паспорт. Вы хотите наличными получить? Да, наличными. Глаза красные, как у последнего наркомана. На меня смотрит кассирша, и давай пачки денег выкладывать. Миллион. Я бы с человеку с красными глазами столько денег не дал. Ну банк есть банк, деньги выдали. А рожа у меня напоминала чувака из Doom'а, когда у него остаётся несколько процентов жизни. Вот такие глаза. Получил деньги, отдал юристу, поехал опять в Митино в квартиру отлёживаться. Самое главное, что в банке мне выдали деньги. Я подхожу на кассе на железной дороге купить билет до Тушинской. Мне сраная кассирша говорит: «Я вам билет не продам!» Да ты охуела, свою рожу видела? «Я тебе билет не продам!» Ёб твою мать, мразь ты ебаная. Вот самому последнему куску говна дадут хоть чуть власти: я вот тебе дверь не открою, я тебе это не дам, я эскалатор не включу, я полы не буду мыть. Это животное начинает права качать. В пизду! Хотел гадость сделать, может стекло разбить. Но каким-то чудом удержался, подошёл к другой кассе и купил билет. Приехал домой, блядь сука! Когда глаза пройдут? Постепенно они начинают проходить. Я смог в казино ездить. У меня же и казино было, надо ходить. Они вдвоём ходят, жрут суши и бутерброды с осетриной горячего копчения. Это самое моё любимое лакомство. Всё. Снова с ними по казино хожу. Глаза красные, рожа наркоманская, чисто то, что любят владельцы казино: неадекватный, наркоман, алкоголик, с деньгами, а значит, просрёт всё. Сидим, деньги идут, карты друг другу передаём. Ага, дайте две. У меня как обычно, стоит чашечка с крепкой заваркой, лежат салфетки, я ими глаза протираю, просто мечта, а не жизнь. Вообще, все эти темы с легализацией, что вот один раз я миллон получил, я себе ничего не брал, нахуй надо. Когда есть проект, какая-то задумка, говорю просто Малюте или Сёрферу: «Надо столько-то денег». Деньги выдавали, меня они совершенно не интересовали. Вообще пофигу, идеальное пространство для творчества. Хочу сказать, что творчество двигалось хорошими темпами. Решили провести сбор модераторов на Формате. Давно назревал вопрос, чтобы запретить на форуме продвигать и упоминать все организации, кроме НСО. Объявили сбор заранее, дали время людям, чтобы всё запланировали заранее. Набилось в офисе человек 15 за стол переговоров. Сели. Начали сбор, я включил видеокамеру. План был такой: некоторые модераторы из Москвы присутствовать не могут, я запишу и выложу в инет в закрытый раздел. Начали. Малюта стал подробно и тщательно объяснять, почему мы не поддерживаем национал-патриотов, монархистов, просто патриотов, национал-либералов, оранжистов, хоругвеносцев. Мы — национал-социалисты и мы ни с кем не будем объединяться. Если кто хочет, может присоединиться, если нет — пусть идёт нахуй, нам не по пути. Общая позиция была выражена довольно быстро и чётко. Далее надо было людям рассказать, почему мы не любим Дёмушкина, Поткина, Сухаревского, Севастьянова, Белковского, Милитарёва, Баркашова, всё это было рассказано с юмором, доходчиво и бескомпромиссно. Дёмушкин был объявлен рыжим картавым уродом, который мечтает назвать страну Россию «Дёмушкинлэнд», ворует всё, что не приколочено, и совершенно этого не стесняется. Поткин был назван Человеком-из-Одессы, и что он работает на Березовского, не знаю, из Одессы он или нет, но что работал на Берёзу — 100%. Сухаревский и Баркашов — просто политические трупы. Мне понравилось сказание Малюты по поводу всех националистических писателей, которые пытаются идеологические тексты подвести под национализм: переводят русский лес, переводят древесину на свои псевдофилософские книжки, которые никто никогда не прочтёт. Так и есть. А если говорить о газетах, которые выпускают мелкие патриотические партии (партий же много, в каждой по 5-6 старичков сидит), то каждая партия считает своим долгом выпустить какую-нибудь газетёнку, тиражом 200, 500-700 экземпляров. И вот они эти газеты дарят друг другу, а если какое сборище больше 20 человек, то туда обязательно приходят патриотические старики, разложат книжки, газеты, и начинают ими торговать. Известная примета митингов — сидящие на тротуарах старики с развалом макулатуры. Всё было рассказано, дана инструкция пиарить только НСО, всех остальных банить. Если кто-то не понимает предупреждений, что не надо пиарить свою организацию, то бан нахуй. Приехали домой. Перегоняю видео на комп. Смотрю, слушаю. Неохота мне это видео в звук перегонять, давай как видео выложим, пусть все посмотрят. Давай. Залил я видео в закрытый раздел для модераторов. Слушай, а может ну его нахуй, выложим в общий раздел, пусть все смотрят и поймут, и модератором работы меньше. Давай, конечно, на нас все обидятся, ну и пошли они в пизду. Всё равно на нас за спиной наговаривают, у нас есть ресурсы, медиа и человеческие, пошли нахуй эти шарашкины конторы. Блядь! Что тут началось! Это просто пиздец. Это реально информационная война, просто взрыв. Такой начался срач! Все, кто только можно, торопились обвинить нас провокаторами, наймитами ЗОГа, жиды инспирировали, Тесак провокатор, Малюта предатель. Как? Баркашова назвать политическим трупом, Дёмушкина вором, Поткин — работает на Березовского, как так? Национал-оранжисты мудаки? Хоругвеносцы — долбоёбы? Много возмущения было и от ближайших соратников, потому что у многих какие-то знакомые в конкурирующих фирмах состояли. Приходилось встречаться и объяснять, что, да объявили войну, хули теперь делать? Теперь надо просто воевать, людей заберём, добьём остальных. Всё равно со всеми объединиться невозможно. Невозможно объединить 10 фюреров на общих основаниях. Каждый будет тянуть одеяло на себя, интриговать, он же заслуженный человек, много что сделал, каждый считает себя элитным и самым достойным. В лучшем случае, один фюрер убьёт всех остальных, в худшем — начнётся гражданская война, как было в России в начале века, когда к власти к свержению царя шла целая куча организаций, в итоге власть захватили большевики, и началась гражданская война, общество раскололось. А в Германии, допустим, общество не раскололось, потому что вовремя вырезали всю оппозицию. Гитлер не объединялся с конкурирующими организациями, просто их уничтожал. Причём конкретно сказано в Майн Кампф: приходил в феррейны, забирал молодых, а старики были не нужны, «ветераны движения» не хотят слушаться. Итак, всем объяснили, что надо держать единую позицию, вроде всё заебись. Гасим дрондов. Для них придумали специальное понятие — дронд. Была такая хуйня: Русское Освободительное Национальное Движение — РОНД. Если приделать букву «Д», то получается ДРОНД. Они аморфные, мягкие, неагрессивные, хотят всё мягко сделать, мирно, легально выступить. Чисто птица дронд. Дрондов в итоге всех сожрали, потому что у них не было оружия, ничего не было. Как-то мы с Малютой приехали из казино, под утро уже:. Блядь, нашу жизнь-то описывать бы уже в ЖЖ, прикольно, людей дохуя. Ну так-то да. Девки, казино, легализация денег, качалка, противозаконные мероприятия. Решили создать журнал «Тутовик», общественный паразит. Взял фотографию Тёмыча, поместил на аватарку, создал журнал и стал там потихоньку отписываться от имени социал-тутовика. Но энтузиазма не было особого. Был такой известный журнал — White Patriot. Автор журнала — дрищ килограмм шестидесяти пяти, весь в прыщах, которому явно не дают девки, и он от этого пишет посты, красочные, хорошие, цветом выделяет, подчёркивает, картинки вставляет. Журнал дико популярный. Он тоже ходил к нам на лекции несколько раз. Как бы свой журнал так же раскрутить? Круто же раскрученный... Он-то ладно, пишет на правые темы, а тутовик о чём? Как девок домой приводил? Это не так интересно. Как-то раз пытались зайти на Формат. Не работает, забанили. Сайт не пашет. Площадка для пропаганды потеряна. Куда статьи писать? Раньше написал, на форум выложил, народ читает, пишут. А тут в никуда будет уходить творческое мышление. Завёл ЖЖ «Тесак-Ф18». Буду писать сюда. Дома остался, не поехал в офис, три часа набирал текст. Дай-ка коротко напишу свою биографию. Как учился в школе, ходил в колледж, может кому интересно будет. Выложил. Просыпаюсь. Ба! Моя биография в топе Яндекса висит. Куча комментариев, целая куча перепостов. Нихрена себе! Что меня поразило, что я написал какую-то статейку, а она вышла в топ Яндекса. Видит её многие десятки тысяч людей. Это совсем другого рода пропаганда, чем на Формате 18, можно завлекать совершенно постороннюю публику, которая не была никогда на Формате 18. Что надо сделать, чтобы там оказываться? Надо, чтобы у тебя было максимальное число перепостов на определённый момент времени. То есть, если мою статью перепостит 30 человек, то она окажется в топе. Соответственно, надо сделать организованную группу живых журналов, которая по команде будет делать перепост моей статьи. И эта статья автоматически будет выходить на верхнюю строчку. На форуме Формата я написал о том, что каждый пропагандист должен создать себе один, но лучше 5 ЖЖ, и по определённой команде делать себе перепост той ссылки, которую я даю. Есть ещё так называемые кросспосты, есть ещё, что один журнал постит ссылку первого, второй — ссылку перепост второго и так далее. Когда у меня было порядка 100 ЖЖ пропагандистов, стало получаться, что весь топ Яндекса стал забиваться той статьёй, что я пишу, автоматически. Начали мы таким образом жёсткую медиавойну. Как-то приезжаем мы в банк, я должен снять очередной миллион рублей со своего счёта. Я работаю в фирме, хочу получить. «Подождите немного, попейте чайку пока, заминочка небольшая». Сидим, выходит управляющий. Ой. Понимаете, тут такая ситуация, пройдите в кабинет. Проходим. Вы чо? Думаете, у меня здесь моечная контора, а не банк? Что такое? Вы бабки наличите от меня в тёмную, хотите, чтобы банк прикрыли? Оказалось, что если сумма обналички больше 600 тысяч, то на эту сделку обращает внимание надзирающий орган. У банка могут начаться проблемы. Наличные деньги — это угроза безопасности государству. Потому что их можно заплатить кому угодно — боевикам, экстремистам, террористам. На них можно содержать тайные структуры, нелегалов, можно на них покупать наркотики. А когда бабки на счёте, можно следить, потребовать отчёт, документы. А налик — это налик. Обналичка — это проблема для государства, у банков в связи с этим приказ жёстко бороться с обналом. Послушали, послушали. Мы не наличим, просто квартиру покупал. Дайте деньги. Хуй я вам деньги отдам. Вы хотите, чтобы мне банк закрыли? Навстречу не пойду. А что мы должны сделать, чтобы вы пошли на встречу? Я не знаю. Сколько денег хочешь? Другой разговор. От миллиона я хочу 20%. Надо думать. Юрист сидит, ушами хлопает, а я договариваюсь, хотя он должен. Поехали к начальнику юриста обговаривать ситуацию, что банк выкупил всю схему, деньги на счету заморозил, отдавать не хочет, но в милицию тоже не обращается. Бабки зависли. Костька пишет сообщение. Завтра в клубе Билингва состоится тусовка, либералы будут что-то обсуждать. Что там делать? Там клуб, всякие хипстеры будут собираться, политизированная молодёжь, пидорасы, надо сходить. Хуй его знает, можно сходить, но место мерзкое. Поговорили с Малютой, Румянцевым. Румянцев загорелся, надо идти. Там будет мистер Паркер, кремлёвский журналист и Юлия Латынина — оппозиционная журналистка. Они будут обсуждать вопрос: Где демократы? Румянцев очень загорелся, собрался вопросы задавать, на которые они не смогут ответить, выступит, закроет всем рты. Предусмотрены вопросы из зала, он собирался блеснуть красноречием. Собрали человек 10, план был простой: ждём, пока Румянцев будет задавать вопросы всем. Пришли. Немного опоздали, может на полчаса, сидит там человек 300, всё забито. На сцене стоит долбоёб, что-то рассказывает, сидит мистер Паркер, который толстяк, сидит какая-то тётка в стрёмной одежде с рыжими волосами. Что-то обсуждают. Я, Малюта и Румянцев стали поближе к сцене. Ребята тоже сосредоточились по залу. Адольф со своим другом-писателем Ромой поднялись на второй этаж, несколько встали в конце зала. В принципе, одеты были все без палева, нас бы могли не заметить, если бы мы пришли в группе и не были в среднем на 20-30 кг больше, чем основная масса. Стоим, никого не трогаем. Хотя у меня был с собой ножик, но перочинный и я его не собирался использовать. Идут дебаты. Латынина рассуждает о чём-то для меня чуждым. Вот, в Чечне, семья Ямадаевых подвергается всяческого рода давлению со стороны семьи Кадыровых. Называются какие-то фамилии. Мистер Паркер что-то отвечает. Такое ощущение, что я попал не на политические дебаты, а просто два давно знакомых человека обсуждают между собой какую-то хуйню. Знакомы довольно близко, но чтобы быть в теме, надо просто быть в теме. Какие-то фамилии, Ямадаевы, Зелимхановы, причём тут демократия? Какое нахуй обсуждение, бред несут. У меня уже энтузиазм заканчивается. Румянцев тоже понимает, что не совсем в теме. Тесак, может ты скажешь что-нибудь? Я конечно, могу, но не о чем пока, тема не близка. Но не уходить же. Слушаем. И тут Латынина произносит фразу, которая меня возмутила: «Я занимаюсь политикой до тех пор, пока мне это не мешает жить, как только это будет мешать моей карьере или счастью, то я сразу уйду». Ах ты мразь! Требую слово. Ведущий, который мог это слово дать — сделать этого не захотел. Ведущий был Алексей Навальный, какой-то яблочник, хуй его знает, мне это ничего не говорило. Значит, надо покричать, раз не дали слово. «Зиг!» Все десять человек, что пришли со мной: «Хайль!». И опять: «Зиг! Хайль!», «Зиг!Хайль», «Зиг!Хайль!». Вопли. Посетители заткнулись. Их хоть и 300, но нас всего 10, мы орём по всему залу. Они-то пришли просто попиздеть, а от нас непонятно, что ожидать. Явно нацисты. Все сидят, молчат. Раз, подошёл охранник, попросил вести себя потише. Слышь, встань в сторонку, нормально чтоб всё было. Ну ладно, ребята, ладно. Стоит, меня не видит. Дайте слово, я задам вопрос, и продолжите дебаты. Нет, я не дам вопрос, пока регламент не скажет, что пошли вопросы из зала. Через 5 минут, тогда вы сможете реплику сделать. Подождём. Завершилось обсуждение. Молодой человек, я вас слушаю, задавайте вопрос. Подойдите поближе к сцене. Навальный передаёт микрофон Маше Гайдар, она не передаёт, засунула в пизду и сидит. Буду кричать. У меня вопрос к этой рыжей пизде. Не надо её оскорблять. Хорошо. Знаете ли вы, что если человек не готов пожертвовать собой ради блага своего народа, то он недостоин заниматься политикой? Навальный вопрос повторил. Если проще, то понимаете ли вы, что если перебить в России всех либералов, то жизнь будет лучше? Латыниной на это нечего ответить. Что этот человек? Он же вдесятером убил таджикскую девочку. А что он может сделать для России? Только убивать неугодных, таджикских детей. Ах ты мразь! Таким мерзким голосом, какую девочку? Мы убиваем не только таджикских девочек, но и 40-50 летних учёных и антифашистов. Имея ввиду, естественно, Николая Гиренко, но блядь, меня злость переклинила. Я начал кричать про учёных-негров, что вообще всех надо перебить, кто с нацистами несогласен. Я ещё не видел тётки мерзее. Чисто рыжая кролиха. Латынина в ответ про таджикскую девочку. Ладно, начинаю орать ЗигХайль! Прямо передо мной в полуметре сидит Илья Яшин, либеральный гадёныш, руководитель либерального Яблока. Ору дальше. Все молчат. Маша сидела в рядах, ждала. - Фашизм не пройдёт. Блядь, ты что, сука жить не хочешь? Зигхайль! А Яшин молчит, сука. Я ждал, что скажет что-нибудь. Девки начали тоже повторять: «Фашизм не пройдёт!». Но девок как-то бить не очень. Надоело кричать. Замолчал я. Встал на место. Посмотрим, чем закончилось, либералов напугали, стою в углу. Ничего такого крутого не сделано. Может кто сказать что захочет? Подбегает уебан. Можно сфотографировать? Сфотографируй. У него руки трясутся, ничего не получается. Кое-как сфотографировал, убежал. Спасибо, спасибо. Постояли. Кто-то захотел срочно вызвать милицию: «Они же крикнули Зиг Хайль, это же преступление!» А что такого, мы же не били никого, споры пошли на сцене. Ничего уже интересного не будет. Поехали домой, двинулись на выход. Тут к клубу приезжает мусорская машина. Мы спокойно вышли, дошли до метро и уехали. Единственное, что Сёрфер тормозил, сначала куртку сдавал, в куртке дохуя денег, он зачем-то пересчитывать стал, не спёрли ли чего. Подождали Сёрфера. Поехали. Приехал. Времени уже полдвенадцатого. У меня противное ощущение, что как будто в мерзком месте побывал, что там не люди, а гниющие зомби. Сел, написал об этом в ЖЖ и Формате. Поставил метку — в топ Яндекса, и отправился спать. А написал я, что либералы — это тухлое сборище омерзительных трусливых животных, которые ничего не хотят, кроме того, чтобы приятно жить и думать только о себе. Если Гитлер приходил на собрания врагов, провоцировал или уходил с толпой сторонников, то с этой встречи толпу сторонников увести невозможно, потому что эти — просто аморфные существа, которые в наше движение не могут в принципе. Просыпаюсь: ебать! Весь топ Яндекса забит. Все пишут, по 500 комментариев, много постов, недовольных этим вопиющим случаем. Потому что оказалось, что вся публика была из ЖЖ, большинство тех, кто там находился, давали ссылки на меня: «вот какой негодяй, посмотрите, что натворил, какой гондон, пообещал всех убить». Новостные сайты об этом писали. Нихуя себе, какое осиное гнездо разворошили. Я такого себе представить не мог. Один пишет: «Я хотел уебать этих уродов пепельницей, но я зассал, поэтому я решил просто сфотографировать, чтобы показать милиции фотографии этих уродов. Но фотоаппарат плохо работал, руки тряслись, долго не мог сфоткать. Они долго стояли и нагло позировали, я их ненавижу.» Ох ты какой! Ну хоть признался, что зассал. Другой пишет: «Тесак, ты конечно крутой в жизни, но в интернете ты — говно, я тебя раздавлю.» Это реально живой человек, который реально уверен, что раз в жизни крутой, то в интернете говно. И другие поддакивают: «Сколько френдов у тебя? Ты лох». Но они не учли, что у меня есть отряд интернет-пропагандистов и нахуй в интернете даже пошли они. Я доволен. Интернет-битва выиграна. Дронды и другие политические патриоты заняли позицию поддержки либералов. «Пришли, быдло, начали кричать зигхайль, подставили всех, дебилы». Тайна стала критиковать, что я быдло, животное, а она общалась, не ожидала от меня такого. Что делать? Говорю Малюте. Давай мы выложим видео, где Тайну ебём. Палево. Да что, палево, лица-то не видно. Сейчас сделаем, видео сделаю чёрно-белым, чтобы шрамов не было видно на руках, добавлю весёлой музыки, нормальную нарезку сделаю, ебанём. Видео начинается с того, что Дёмушкин, картавя: «Здгавствуйте, догогие согатники», потом Тайна с микрофоном-членом: «Здравствуйте». В ролике были кадры с нового года, где дружок Тёмыча по-имени Геннадий плясал какой-то быдланский танец и махал кулаками, наложил музыку из Красной плесени — Корова-бык, спасибо бык. И понеслось. Порноролик дико стрельнул. Его дико обсуждали, Тесак, не Тесак, кто ебёт Тайну, моя невеста это, или это просто шлюха или помощница Дёмушкина. Она на сайте СС стояла в разделе «Русские девушки». Вот красавица, честь славянки. Она уже шафка давно, убирайте нахуй оттуда. Для этого и было выложено. Убирайте! Нет, она же соратница, Катенька, её не предадим, а ты гондон. Тут одна из подружек Тайны скидывает её пароль в личку от ЖЖ. Типа, можешь от её имени что хочешь писать. Сделал ход конём. Написал, что она теперь антифашистка, все правые идут нахуй, они просто хотели её выебать и что Дмитрий Дёмушкин пытался ей овладеть и не смог, только сделал куннилингус. Что её всё заебало, она уходит. Не стал менять пароль. Просто выложил. У всех паника: «Ты что, стала шафкой, нихуя себе, предательница.» Кто-то поздравляет: «Молодец, наконец-то одумалась.» Она в это время сама тихонечко бухала и еблась. Запись увидела только утром. Увидела и удалила. Написала, что кто-то взломал её ЖЖ, что это ошибка. Но ей ответили: «Ты же удалила запись, значит пароль не меняла, значит это ты писала». «Нет, это не я». Никто не верит, признание сдалано. Сделал я это зачем? Чтобы или СС отписал соратницу, а если не хочет, то её надо постоянно дискредитировать. А нам что и надо. К Славянскому Союзу претензии были в чём? В том, что Дёмушкин ворует статьи в Коммерсанте, ворует чужие мысли, чужие лозунги, и они ведут себя неподобающим образом. Бухают на всех собраниях, устраивают оргии, на Чистых прудах, на сборах. Никакого спорта и здорового образа жизни. Видос с Тайной получился просто видеосенсацией. Я никому не признавался, что на видео — я. И это была тайна мадридского двора. Поехали как-то мы с Малютой на судебное заседание. Парня обвиняли в убийстве негра, поехали его поддержать на меру пресечения. В метро подхожу к эскалатору на Арбатской, смотрю: тип горбатый, кривой, жирный, и с серьгами в ушах. Знакомое лицо. Столько уродств в одном лице, точно антифашист. Заглядываю в лицо: Чехман. Я его не видел со времён ННП. С того времени я точно знаю, что он стал антифашистом. Это случилось потому, что мы с Лёхой постоянно над ним издевались, хватали его за пузо и издевались. Он обиделся и стал шафкой. Спускается он по эскалатору. Я ору: «Смотри, шафка, Чехман, я его знаю», «Точно?», «Точно, смотри, чтобы со спины никто не напал». Спускаюсь, поравнялся с ним, замахиваюсь, и по еблу ему сразу. Он визжит, за лицо хватается, сел на корты. Нос разбил ему, по еблу настучал, повернулся, чтобы он лицо-то видел. - Я думал, ты про другого, что ты мужика будешь пиздить, а это свин, вот урод. Правда антифашист? Да. Жирный алкоголик. Пришли на суд. Я тогда первый раз в суде на мере пресечения. Меня повеселил адвокат, что он протестует, что вина недоказана, что ни за что находится за решёткой, что он хороший парень, что он работает. Прокурор говорит, что он может скрыться от следствия, что он может оказать влияние на свидетелей, что преступление тяжкое, отпускать нельзя. Парня так и не привели, только показали на мониторе. Скучно. Без вариантов. После того, как мы объявили войну всем националистическом организациям, стали осторожничать. Ладно, шафки — это понятно, можно ожидать, если ты случайно в метро нарвёшься, то может что-то произойти, от них активных действий не следует ожидать. Можно просто не обращать внимания. Менты? Но мы ничего палевного не делаем. А вот обиженные нами патриоты могут и что-то сделать. Мы стали делать следующее: машину стали оставлять за 2 дома от подъезда, идти пешком в обход. Выходили из подъезда и шли направо, возвращались всегда слева. При входе в подъезд доставали ножи, поднимались на лифте до третьего этажа или вообще шли пешком до четвёртого. Жили на четвёртом. Всё время смотрели, не стоит ли кто на лестнице. Меры предосторожности стали выше. Сначала перед выходом смотришь в глазок. Один с ножом подходит к окну, другой вызывает лифт. Мало ли, если кто-то со стволом, то шансов нет. Но если на одном попытается что-то исполнить,мало ли, то варианты остаются. Меры безопасности повышенные. В это время появилась новая схема отмывания денег. Если сделать кучу карточек, причём даже не кредитных, а дебетовых, на которые от неизвестной фирмы будут поступать деньги и наличить их. По 20-40 тысяч. Суммы небольшие, но так как карточек много, то набежит много денег. НСО — организация большая. Начинаем хуярить карточки. Я себе тоже сделал, ВТБ, ещё где-то. Задел на дикую сумму бабок. Собственно, деньги пошли. Перспективы охуенные. Осталось только загасить всех патриотов. Все националисты будут национал-социалистами, и нам останется собрать их в единый кулак, вот тут-то мы власть и захватим. 6ж Решил я с третьего раза, но связку на большом пальце правой руки починить, чтобы палец разгибался у меня до конца, потому что здороваться даже неудобно, потому что если здороваешься не вена в вену, а по-россиянски. Палец не разгибается, и зигуешь с подогнутым, не очень интересно. Пошёл я к врачу в больницу: «Сделайте мне операцию, связочки почините.» «Да, хорошо, собирай справки, сделаем, иссечение связки с указательного пальца разгибатель вырежем и поставим на разгибатель большого, должно прижиться». Дали кучу бумажек, попёрся в поликлинику сдавать флюорографию, мочу. Хорошо, что я сдавал кровь, я донор. Пришёл в ЦКБ: «Дайте мне справки на операцию.» Дали справки. С кровью геморроя не возникло. Врач на приёме говорит: «Спортом занимаешься? Ты на месяцок прекрати занятия, а то у тебя сухожилия закрепощённые, это видно, чтобы они расслабились немножко», а заниматься-то лень, конъюктивит, плюс врач ещё сказал не заниматься. Хорошо. Стал готовиться. За месяц собрал. Прихожу. Справки собраны, ложиться через неделю. Приходил в офис, вместо того, чтобы качаться, сидел в интернете, в ЖЖ и на Формате. Приходит день Х, надо ложиться в больницу, собрался, Малюта меня довёз, пошёл я сдаваться. Лёг на 6 этаже, полная палата несчастных людей, кому палец отрезало, кому кисть раздавило, кому просто ноготь оторвало. Я лежу, у меня ничего нет. Первый день. Я валяюсь, но не просто ж так. Я разговариваю по телефону. Звонит Гусь. Тесак, мне кореша отзвонили, они видят Дёмушкина, он сидит в баре, пьёт пиво с бонами. Он уже бухой. А кто такие? Ну вот, там парни. Скажи, пусть за ним смотрят, когда выходить будет, народ поймайте. Звонит через час. Дёмушкин выходит из кабака, один. Время уже 12 часов. Они за ним идут. Хорошо, дайте хотя бы пизды. Блядь, не хотят палиться, они карланы совсем. Заебали, пусть пизды ему дадут! Нет, не хотят, они подписывались только следить. Хрен с ним. Получилось так, что хотя бы я знал время, когда Дёмушкин шёл домой один, совершенно пьяный. На следующее утро стали делать операцию. Как обычно, сделали несколько уколов. В плечо сделали. Спрашивали, как переношу наркоз. На кой хрен третий раз подряд спрашиваете? Все анализы же есть. После укола подождали немного. «Чувствуешь что-нибудь?» Тыкнули иголкой, я знаю, что тыкают, но не чувствую. Лежу, смотрю вверх. Не сказать, что это больно, но понимаю, что всадили в руку сантиметров 10, через этот обезболиваемый участок. Блядь, я понимаю, куда игла вошла, но не больно. «Ты скажи, когда резко стрельнет» Бац, выстрел прямо в нерв внутри! Ах! Дёрнулся. Вкололи обезболивающее, рука онемела. Чувствуешь руку? Нет. Считай до ста. Раз мне маску на лицо. Ну и всё. Дальше я в себя прихожу от того, что дико хочу в туалет. Блядь! Я сейчас описаюсь, просто умру. Мне делают операцию, рука ширмой закрыта. Долго ещё? О, в себя пришёл? Да, пришёл, долго? Ну, ещё может полчасика. Я не выдержу, мне в туалет надо. Сейчас тебе утку поставят. Подходит медсестра красивая, приносит утку. Мне неловко, пиписька висит, снимает трусы. Я совершенно пошевелиться не могу. Наркоз не отошёл, хочется в туалет. «Всё, давай» Я не могу писать, когда на меня смотрит красивая медсестра, когда куча народу, просто не получается. Может что с мышцами? Мне это больше всего запомнилось. Они мне шьют, дошивают, я об этом не думаю. Чувствую, как там нитки тянут сквозь кожу. Можно идти? Ты идти не сможешь. Мне в туалет надо. Ты идти не можешь. Можно идти? Иди. Я встаю с кровати, на деревянных ногах. Бух! Бух! Падаю, дополз до туалета, смог пописать. Это просто счастье. Я был счастлив, как никогда, что я не умер на этом столе и не потерял честь при медсестре. Потом у меня два дня рука болела, не пошевелить. Всё неприятно. Но постепенно начала проходить. Первая перевязка, вторая, я смотрю: руку мне уже распороли не до кисти, а даже выше, связка ушла на глубину, всё вытащили, вся рука порезана. Хрен с ним. Зашили. Две недели я жрал, звонил по телефону, давал статьи и инструкции. Как и всегда, как только я лёг в больницу, сразу появилась информация о том, что меня убили. На сайте «Стрингер» появилась заметка, что «был убит Тесак, который кичился своим бессмертием и бесстрашием». Ёб твою мать! Как можно кичиться бессмертием, кто писал? Писала проститутка и антифашистка. Слухи были несколько преувеличены. Вышел из больницы, заниматься не могу. Связки ещё не срослись, даже швы не сняты. Качал ноги. Жрал всё подряд. Я ещё не полноценный спортсмен. В макдональдс ходил, сыры всякие, всё, что вредно, даже признаюсь, ел шаурму, жареную картошку, сникерсы, кока-колу. У меня около компьютера всегда стояла кока-кола. Грыз семечки. Что дико злило Малюту, потому что я грыз в чашку и шелуха засыхала. Начал я терять форму свою внешнюю: пузо растёт, мышцы уходят. Конечно, ничего ж не делаешь. Ничего не делал я чисто физически. Но в плане пропаганды я делал очень много, потому что роликов присылали всё больше и больше. Роликов именно со сценами насилия. Их больше, больше, всё передавали, высылали на почту, по аське. Я их монтировал, обрезал, чтоб не было видно лиц, отличительных примет, чтобы человека нельзя было опознать. Хотя понятно, что если знакомые какие-то делают, то они смогуть опознать. Если среди участников есть стукач, то он покажет, кто есть кто и все сядут. Хотя на тот момент мне это было не ясно, потому что не было ещё прецедентов, чтобы кого-то сажали за ролики. Не было. Роликов дофига, сайт замечательный, сайт растёт, лекции регулярно. У нас же идёт война со Славянским Союзом, с ДПНИ, со всеми. Основные гадости пишут сладкие. Что делать? Значит надо воевать с Дёмушкиным. Надо его изводить? Как? Я читал 12 стульев, читал Золотого телёнка, смотрел мультфильм «Карлсон». Как изводить? Надо мелкими подкусами портить ему жизнь. Что делать? Есть Дёмушкин. Убить его нельзя, раз идёт война организаций, то подумают на меня и Малюту, а дальше уже дело техники. Закрыть в СИЗО и пытать. Надо действовать и пытать. Мы пробили, где живёт Дёмушкин. Оказалось, что у него три квартиры по Москве. Вычислили все три, посмотрели. Решили, что надо для теста в этих квартирах выбить все стёкла. В один день все поехали. Стёкла получилось выбить только в двух квартирах. Одна находилась на трётьем этаже, трёшка. В районе Орехово. Пришла инфа именно о той квартире, которая там находилась, что вот, Дёмушкин в негодовании, там живут его старые родители, какой кошмар. Понятно, значит именно там он и обитает, плюс была информация, что когда он был пьяный, то он до той квартиры именно и шёл. Всё сходится, там он и живёт. Дальше я написал интересную статью. От имени Дёмушкина. У меня был журнал «Дёмушкин Димон». Я пишу: «Я шёл пьяный домой, около подъезда на меня напали уроды, засунули мне в жопу палку, но я написал заявление...» Бред полный, в общем, о том, что его изнасиловали. Смех смехом, но также была написана другая статья о том, что я в тот день был дежурным в отделении милиции, ко мне под утро пришёл пьяный мужик, написал заявление о том, что его изнасиловали. Принёс справку из травмпункта о том, что у него в прямой кишке заноза. Ну смешно, конечно, сфотографировал это заявление, он ушёл. А утром пришёл с адвокатом и потребовал заявление забрать, но смешно получилось, потому что включит-то он заднюю, потому что такой загас, ха-ха. Написано было очень грамотно, подстроено под язык обычного капитана милиции. И выложено. Начинается паника. Нам с Малютой звонят и спрашивают: «Правда ли, что Дёмушкина изнасиловали?», «Хрен его знает, мы ни при чём». Это наоборот ещё больше интриги добавило: два придурка-беспредельщика изнасиловали Дёмушкина. «Нет, мы этого не делали». Получилось смешно. Информационная провокация. Что ещё, что я же научился выводить статьи в топ Яндекса, и он весь был забит: «Изнасиловали Дёмушкина, лидера Славянского Союза изнасиловали возле подъезда». Все ЖЖ забиты. Я представляю, как он злился. Регулярно стали происходить выносы стёкол в этой квартире. Больше всего здесь молодец Гусь. Он регулярно ездил, работал на Грицая, у него была служебная машина со служебным бензином, микроавтобус. Постоянно мы садились к нему по 5 человек, это было регулярно. Приезжают, выгружаются, с камнями проблема, чем выбивать? Даже как-то шутили, что Дёмушкин спрятал все камни возле своего дома. Покупали банки с газировкой 0,33, у каждого по 4 банки, и на счёт «Три» выносят все стёкла в квартире. Бам! Вообще ни одного не остаётся! Потом там домофон топором изрубили, в почтовый ящик пены налили, дверь говном вымазали. Просто пиздец, мелкие пакости. Один раз приехали — стоит мусорская машина, газель под окнами. Бля! Вызвал ментов. Что делать? Час, два покатались — стоит. На третий приехали — не стоит. Бам! Ни одного стекла нету. Только он стёкла вставит — мы опять по новой. В итоге он поставил бронированные стёкла и выбивать не получалось. Много там было мероприятий. К Поткину поехали к его дому, написали, что Поткин — пидорас, изрубили домофон, домой звонили, гадости говорили. Гусь даже не поленился, поехал и штаб ННП сжёг. Не знаю как получилось, под замес попал, Сухаревский там что-то про нас гадости говорил. Мало того, поехал на следующий день и исписал всё надписями «Славянский союз», чтобы следы замести. Искали штабы остальных партий, но что-то решили, что перебор и не стали всем штабы жечь. Но шла война, все были в диком напряжении. На форуме, для того, чтобы мотивировать пропагандистов, я ввёл медали. Скачал медали Третьего Рейха, за вклад в дело национал-социализма. Скачал, в фотошопе обработал, чтобы стало три вида: золотая, серебряная и бронзовая и стали этими медалями награждать участников форума. Там было два вида медалей. Первая медаль — спонсорам. Если дал больше ста долларов, то у тебя золотая медаль. Это говорит о том, что ты помогаешь организации, не просто пиздишь на форуме, а именно помогаешь. Это уже как-то добавляет веса твоим сообщениям. И так же с медалями пропагандистов. Если ты вывел в топ Яндекса хотя бы одну статью, если тебе сказали вывести, то получаешь бронзовую. Если написал некоторое количество сообщений и вывел несколько раз в топ Яндекса, то серебряную. Если твой ЖЖ попал в топ-300 Яндекса хотя бы, если у тебя нормально сообщений и раз 20 вышел в топ, то получаешь золотую. В общем-то фигня, ничего не значит, но люди дико рубились за эти медали. Но люди за них дико рубились. Писали статьи, вели пропаганду, выкладывали. Охуенно работала эта интернет-пропаганда, как часы. Я писал статью, с просьбой сделать свободный пересказ этой статьи и перепост. И весь топ забит! В это время у Грицая начались проблемы со зданием. Наехали на него то ли Альфовцы, то ли Вымпеловцы, какой-то конкурирующий ЧОП, который имел отношение к спецслужбам. Наехали в плане забрать здание. Ну у Грицая паника, что делать? Малюта предложил собрать всех наших бойцов, наварить решёток, вывесить флаг, и начать воевать с рейдерами. Они же что сделают? Будут нападать. Можно бросать кирпичи, стрелять из рогаток, из пневматичек, вести боевые действия, но без огнестрельного оружия. С людьми разговаривали. А если поубивают? Не поубивают. Посмотрели, как рейдерские захваты ведутся, пару человек в реанимацию, но не убивают. В принципе, это очень высокооплачиваемая войнушка, интересная. Скинхедов в Москве сколько? В НСО их тусовалось несколько сотен. Их можно собрать, взять у Грицая денег на оружие, там можно жить. Чисто бойцовский клуб, сборище отморозков и логово нацизма. Мы уже придумали, что там видео будем снимать, флаг здоровый вывесим, чтобы отовсюду было видно. Здоровый нацистский флаг со свастикой. Хотите? Захватывайте! Мы ментов, никого туда не пустим. Война. Думали об этом, прямо такое воодушевление. Если бы получилось, то у нас конкретно база подготовки к партизанской войне в городе. Но, к сожалению, как-то Грицай договорился и поменял охрану, охрана стала от его конкурентов, они успокоились. Поставили свою охрану, и вроде как разошлись. Хрен с ним, конечно. Можно было неплохо это провернуть, мы расстроились. Стала приходить более шокирующая информация. Один наш товарищ, который прикидывался сочувствующим и переписывался со сладкими, поведал, что Румянцев ведёт переговоры с Дёмушкиным, убеждает его, что мы с Малютой дебилы, а он-то нормальный мужик и не имеет ничего против. Вообще этот срач начинал не он. Да ну, бред какой-то. Мы, естественно, с Малютой, задаём Румянцеву этот вопрос. Что, действительно дружишь с Дёмушкиным, переговоры ведёшь? Мы же решили всех расхуячить... Да не, бред! Ха-ха-ха, да чтобы я с Дёмушкиным? Нет. Он говно и гондон, я же с вами... Мы ему поверили. Как не поверить? Его в открытую называют гондоном, что он носки Дёмушкину стирал, что он шестёрка, шнырь, чмо, дебил. Но у нас война, понятно же. Мы друг друга гасим, только мы растём а они тают. Румянцев же не идиот, чтобы двурушничать. В голову не приходило. А инфа идёт, что Румянцев проводил с Дёмушкиным переговоры, убеждал его, что всё это виноват дебил Малюта с дебилом Тесаком, причём дебил Тесак не особо и виноват, потому что он полностью подконтролен Малюте. Хрен его знает. Дальше информация: что хочет добиться Тесак этим срачем? Хочет немножко больше бонов под свой контроль? Так надо было сказать, поделили бы стадо. А так получит срок по 209 статье, уедет надолго. Кому от этого лучше будет? Сам напросился. Хуйня какая-то, какой срок? Бандитизм? Мент что-ли статьи вешать? Меня это не напугало, но стали чаще поступать сообщения о том, что посетители клуба Билингва, которые находились там в момент моего выступления, были вызваны в прокуратуру. Вызывали по повестке, рассказала, что Тесак там пишет что-то. Яшина вызвали, рассказал, что он написал заявление, ходил в прокуратуру. Вы же Тесака не посадите, он же сумасшедший? Он всё равно будет сидеть, пофигу, признаем вменяемым. Я читаю. Вы что, дураки, как вы меня посадите, у меня же белый билет. Я вообще могу что угодно говорить, меня из армии-то выгнали, что я в клубе покричать не могу? У меня были на тот момент такие розовые иллюзии. Прочитал я в ЖЖ Яшина, что ему рассказали следователи, опера, моя мама, что я убил в подъезде кошку и накормил ей своих друзей. Но информация действительности соответствует, поэтому я по-другому преподношу. Я пишу: «вот посмотрите, на что пойдут либералы, чтобы меня оклеветать. Чтобы я кошку съел? Я кошку не ел. Это ложь». Я действительно её не ел, я её Тёмычу скормил. Но формально я кошку не ел, поэтому не обманул никого. Смех смехом, но я понимаю, что Прокуратура мной интересуется. С одной стороны, но с другой что? Что меня посадят за выкрик «ЗигХайль»? Да это бред. Зигуют вообще стадионами, митингами, маршами. А меня одного посадят за эту фразу? Бред. Особо я не переживал, но были некоторые опасения. 6з Долго наши оппоненты терпели беспредельный информационный террор в отношении них. И вот, высказался против нас сладкий союз. Сладким мы стали называть Славянский союз. Это и унизительно, и оскорбительно, и пренебрежительно. Высказались они. Дёмушкин молчал, выступили Сейф и Портос. Сейф — качок. Портос — толстяк. Высказались. Но я не знаю, почему, начали с того, что обвинили меня в том, что у меня дико маленькая пиписька. Сейф даже сказал, что он всё видео только и смотрел на мою пипиську в порновидео. Я думаю, интересный человек. Затем, сказали, что я обещал жениться на Тайне, мы жили вместе, обычное домашнее порно, а я такой негодяй. Они от девочки не откажутся. Ну что-ж, сами подставились. Так как жил я с этой девочкой, я жил с несколькими десятками девочек. Я не в такой общественно-политической форме. Они подставились. Дальше над этим надо глумиться. Сделали ремикс: опять Тайна сосёт член, опять я её ебу, Сейф туда лезет: «дико маленькая пиписька! Дико маленькая пиписька!», ремикс, всё весело. Стебёмся. Мне нормально, у роликов просмотров больше и больше. Суть-то не в том, что кто-то посмотрит, что вот она, соратница СС сосёт член и разочаруется в организации. Человек задастся вопросом, почему это было сделано, зачем, начнётся выяснение, в ходе выяснения человек займёт нужную политическую позицию. Дальше у нас всё шло своим чередом. Митинги. Мы получили разрешение на проведение митинга 21 апреля. Почти 20-е. Надо делать рекламу. По старой схеме мы с Малютой приезжаем на место проведение, он берёт камеру. Я выступаю: «Здесь, возле памятника Кириллу и Мефодию, 21 апреля мы будем отмечать праздник, день рождения великого человека. Ближе к этому дню рождения мы просто не можем, что за великий человек? Известно. Кирилла хотим поздравить.» Надо же намекнуть на дедушку-то. Приходите, поддержите. Дальше это видео было выложено на схлопнутых страницах НСО, Формат 18, Северный Ветер. Все страницы вели на одну и ту же страничку. И ссылка на форум. Как мы проводили митинг? Это был первый митинг такого рода. Разрешение получало не НСО, его получала ПЗРК «Русь», но так как у ПЗРК мало народа, мы договорились о том, что народу будет много из НСО и Формат 18, но было главное условие, что на митинге не будет старух. Это было важное условие, мы с Малютой заняли принципиальную позицию тогда, долго это обсуждали, пришли к выводу, что старух не надо на митинг допускать. Мы соберём молодых людей, построим, все должны быть трезвые, без сигарет, должны стоять шеренгами и слушать выступающих. Не как обычно бродить, торговать газетами, курить, а именно слушать. Дружно кричать «Слава Руси» и выглядеть презентабельно, устрашающе, агрессивно. Старухи на митингах — признаки деградации организации и того, что всё это лажа. Старухи узнают о митингах несколькими средствами: путём старушачьего секретного радио, не знаю, как оно это действует, но оно работает, может перезваниваются, может Собес это как-то распространяет, в поликлиниках, через секретные телеграфы. Старухи приползают на митинги все одни и те же. Группа старух может оказаться на митинге ЕР, КПРФ, ЛДПР, националистическом, не важно. Они приходят с одними же и теми плакатами «Верните деньги», «Долой банду Ельцина», всякую хуйню приносят. Это первый вариант — старухи бродячие, ничейные. Потом есть старухи у каждой организации свои. Эти приходят за идею. Но приходит старуха за идею, то на неё хочется плюнуть. Если приходит старуха за идею, то эта идея умирает. Этим очень любил заниматься РОНС, там ходили старухи со святыми пятками на груди нашитыми. Этим любит заниматься большинство патриотических организаций, молодёжи-то нет, а старухи что? Им делать нечего, бродят. Есть ещё наёмные старухи. Самые мерзкие. Получают 200-300 рублей за митинг. Вот их придёт человек 50, покричат, позудят, и вроде митинг провели. На самом деле, если на митинг придёт 100 старух, его вообще никто не заметит. Ну 100 старух и ладно, хоть 500, ни пользы, ни вреда, даже ОМОН не приедет. Если на митинг придёт 100 молодых людей, трезвых и здоровых, то это уже митинг. Мы решили, что со старухами будем бороться. Приехали в штаб ПЗРК «Русь», объяснили, что люди у нас есть, молодые, сильные, крепкие. Давайте проведём сами, вы только не пускайте старух, всё будет нормально. Получилось всё замечательно. На митинг пришло около 120 молодых людей, именно наших, именно спортсменов, НСОшников, Форматовцев, встали коробкой, построились, было 12 рядов по 10 человек в ширину. Получилось очень красиво, все слаженно кричали, вскидывали руки. Хотя, конечно, ПЗРК подкачало, и старух всё-таки пригласили, штук 30 с плакатами. Что делать? Это инерция, её надо плавно останавливать. Сняли видео. Румяный выступал. Из тех, кто хорошо выступил, был Сухаревский, но так как он пришёл на чужой митинг, и привёл трёх человек со своими флагами, а организовывали, естественно, мы заявили, что он выступил хуёво, его никто не слушал, в видео не добавили. Добавили только Румянцева, хотя оба говорят неплохо. ННП к тому времени выглядело как сборище человек 10 не совсем полноценных скинхедов, и самого Сухаревского. Почему неполноценных? Один толстый, другой тощий, третий инвалид, четвёртый кривой, пятый алкоголик, шестой алкоголик, седьмой алкоголик. Флаги у них оставались. Провели мероприятие, хотя меня и Малюты на нём не было, мы опасались, что нас примут, ввиду того, что мы гасили дрондов и прочей активности. Кто из них с ментами сотрудничают? Палево, будут мозг выносить. Катались вокруг, искали шафок. Но никого не поймали. Выложили отчёт в Интернет, всем понравилось. Всё красиво. Стоит коробка, стоит оратор, флаг со свастикой. После митинга мы поехали в Воронеж. Выезд, концерт Русского Стяга там должен был быть. И мы должны были съездить в Дивногорье. Малюта сказал, что там хорошая энергетика, древнее капище. Выехали, я, Малюта, Сёрфер, Женя Стяг с барабанщиком, и ещё несколько человек взрослых НСОшников. По дороге ничего особенного не приключилось, остановились в кафе, между городами. Кафе азербайджанское «Ататюрк». Напротив армянский автосервис. Кемаль Ататюрк нормально армян ебашил, это видимо у них братские чувства. Остановились сожрать что-то. Я пошёл в туалет. Там я обнаружил ведёрко, чтобы жопу подмывать. В унитаз я мочиться не стал. Приехали в Воронеж, там нас встретили местные НСОшники, отвезли на квартиру. Мы там протусовались некоторое время. Ребята съездили, сняли квартиру на ночь, потому что нас было очень много и у НСОшников не было места. Сняли хату и поехали на концерт. Приезжаем, Малюта как обычно на Ягуаре. Поставили Ягуар около какого-то клуба сельского. Огорожено забором, облупившаяся краска, внутри здания зал, 20х15, паркет обтоптанный. Женя начинает налаживать гитару, всё звенит, скрипит. Мы тусуемся на улице. Я смотрю: концерт Русского Стяга, что за контингент? Я думал, что я попал в фильм ужасов. Рядом стоят гопники и скинхеды. Причём и те, и те — классические. Гопники в восьмиклинках, в вельветовых брюках, в кожаных куртках, барсетки, семечки, девки под мышками. Это просто пиздец, Адъ и Израиль. Рядом скинхеды, чистые скины: камуфляжные штаны, ботинки с белыми шнурками, подтяжки спущены, головы бритые, это вообще жесть. Гопники ходят, семки грызут, на кортах сидят, пиздец. Решили мы на концерт не ходить, а остаться снаружи. Женя начал играть, я не очень люблю эту музыку, если честно. Слов я не знаю. Вообще смысл ходить на концерт, если не знаешь слов? Лучше на компе послушать. Остались снаружи разговаривать с бывшими РНЕшниками, а сейчас — представителями ПЗРК «Русь» и по совместительству, воронежскими бандитами. Разговариваем, и тут подъезжает джип. Старый Pajero. Из него выезжает мужик, килограмм 100, в малиновом пиджаке и брюках. С толстой золотой цепью, перстнями на пальцах. Я смотрю: что такое? Это только в кино можно увидеть мужика на джипе, в малиновом пиджаке, бритого наголо, с цепью. «Здарова, пацаны. Я — смотрящий за городом.» Человек вменяемый, но внешний вид — я в шоке. С нами стоят три блатных, все РНЕшники местные, они бандиты. И стоит батюшка. Разговариваем, обсуждаем политическую ситуацию, планы, совместную деятельность. Они пьют пиво без перерыва. Отправили батюшку ещё пива принести. Раз, выпили, опять батюшку отправили. Опять выпили и так далее. Там как раз около дома культуры палатка. А что вы так без перерыва пьёте? У нас обет. Какой обет? Ну мы батюшке обет дали, что мы без гостя не пьём. А гости — это вы. Поэтому при вас мы может пить. Иначе мы бы алкоголиками стали, а так мы пьём только при госте. Поэтому нам можно. Они нахуячиваются постепенно. Я смотрю: за воротами ДК стоит какая-то четвёрка, в ней сидят явно мусора с видокамерой, всю компанию нашу снимают. Бес палева. Смотрите, нас снимают. Ой, бля, сейчас надо пойти переговорить. Решать надо, потому что если они снимают, то приедет спецназ, будут всех брать, класть. Почему? Потому что у нас всегда так, если нас снимают, то всех берут. Начинают звонить кому-то, решать. Батюшку ещё сильней за пивом гоняют, он там им то сухарики, то кальмаров. Отзваниваются, решают, рамсят, пальцами машут. Обзвонили всех. Понимание пришло, что несколько автобусов, с СОБРом, с ОМОНом приедут штурмовать этот ДК, что у ментов информация о том, что сейчас эмо планируют нападение на скинхедов, и они заранее планируют захватить скинхедов, чтобы спасти их от эмо. Интересный расклад сил. Пока шёл концерт, первый час шли переговоры по телефону, нагнетание ситуации. Пошли в машину сходим, ножи скинем. Пойдём. Вышли, прошли мимо мусорской машины, они на нас. Зашли в магазин пожрать, подходим к Ягуару. На капоте насыпано ведро песка. Ебать деревенские крестьяне. Не могут они не насыпать. Москали проклятые с белорусскими номерами. Пришлось машину переставлять в соседний двор, где дома не деревянные. Переставили. Вернулись к блатным, которые прозванивают. Тут два мента-опера вышли, посмотреть, что на концерте происходит. Подошли, поздоровались с блатными, зашли в зал, там посмотрели, ушли, потом опять подошли к блатным, разговаривают, ля-ля-ля, руки пожимают, менты с блатными пивка выпили. Всё, вопрос решён, разногласий нет, всё улажено, заебись. Смотрю и думаю: «А сразу не могли к ним подойти, если вы всех знаете? Нахера прозвоны-то?». Это их дело. Заодно пивка попили. Концерт закончился, они зовут всех в гости к себе, на ночь, дальше тусить. Но ни у меня, ни у Малюты нет никакого желания на ночь ехать, будут предлагать набухаться. Если не набухаемся сами, то они сами набухаются. Думали-думали, поручили почётную миссию вести переговоры группе «Русский Стяг», бросили их, а сами поехали ночевать на квартиру. Там переночевали, и утром поехали в Дивногорье. За нами заехали НСОшники местные, и поехали мы на машинах смотреть древние капища. Я так, со скепсисом обдумывал, что там может быть? По дороге Малюта говорит. Здесь место странное, постоянно машина ломается. Ну да, конечно. Через километр, проезжаем. Трещинка в дороге: бух! Вот смотри, сейчас что-то будет. Проехали по дороге, что-то стукнуло, машина заглохла. Ягуар не заводится. Лазили, лазили, выбило какой-то предохранитель. Ставили его. Видишь, какая фигня, постоянно что-то ломается в этом месте. Ну да. Починили. Доезжаем до Дивногорья, это меловые горы, белые. Там древние пещеры, в которых на мелу выбиты свастики, письменность, руны, признаки древней цивилизации. Суть в том, что во время войны это место захватывали немцы. Они его захватили, выстелили дорожки наверху из специального камня из Германии, изучали аномальные явления, там Аненербе, все дела. Месту несколько тысяч лет. Очень древнее место. Это было при немцах. Потом советские учёные увезли камни куда-то для изучения. И всё. Дальше российская власть отдала пещеры для восстановления РПЦ. Там монастырь организовали. Монахи ведут работы для потомков. Как? Просто сдалбливают свастики, все руны со стен. Уничтожают наследие русской цивилизации. Типа до прихода христиан не было вообще ничего, никакой письменности, рун. Просто уничтожают! Там везде написано: «Ведутся реставрационные работы». Всё срублено. Прошли чуть дальше, там письменность остаётся. Малюта, когда ещё туда ездил, привёз свастику меловую, которой порядка 2000 лет. Там выбита она была и её со стены сдолбили, чтобы выбросить. Конечно, восстановить же надо, может плиточку положить, побелить стены. Ходим, лазим, Малюта рассказывает. Мне сначала было смешно, не особо был вдохновлён. Однако, когда поднялись вверх, там гора крутая, я почувствовал себя по-другому. Чувствую изменение сознания: всё, что я должен делать на этом свете, моя цель — это просто напросто защищать именно эту гору. У меня топор в руке, я понимаю, что этим топором надо отбиваться от врагов, которые будут лезть на гору, а я должен только защищать эту гору и всё. Буду выполнять свой долг. Чёткое ощущение. Я это сказал на камеру. Ходим, смотрим камни, дорожки, которые немцы стелили. Дошли до капища, оно находится на вершине горы. Там, на вершине, выбрана площадка 20х20 м. На ней растёт мелкая трава. Посередине пятачок метров 10х10, где не растёт вообще ничего, травы нет, как будто перекопали всё, залили бетоном, и насыпали немного земли. Всё мёртвое. И посередине этого мёртвого пятачка где-то пятачок 3х3, на котором растёт обычная трава, не жухлая. И посередине яблоня. Вообще не понятно. Даже если выжигать что-то. Хрен его знает. Там должно было быть что-то под землёй, что должно препятствовать росту травы, или должно быть всё обработано химикатами. В траве, которая пожухлая и кривая — ползают гадюки и ужи. Их много, ползают туда-сюда, я одного схватил, другого, тянусь за третьим — гадюка! Что-ж такое-то? Они же вместе не пересекаются. Там раньше проводились ритуалы, приносились жертвы богам. Место силы ощущается до сих пор. Мистический смысл нашей поездки заключался в том, что мы там должны были провести ритуал. Таким образом, разбудить место силы и заставить его служить славянскому роду снова. Оно уснуло, а мы воскресим. Разожгли костерок небольшой. Малюта посыпал зерна. Сказал несколько слов о том, что есть павшие герои, в честь их мы собрались, что мы хотим принести жертву богам, чтобы они защищали наш род. Суть в том, что мы стояли, и молча вспоминали погибших в борьбе соратников. Получилось так, что я стою и думаю, что у меня реально никто из тех, кого я лично знал, в борьбе не погиб, ни один. Я знал, что погибают люди, что погибают герои, но ни одного я не потерял. Постояли. Стали заряжать над священным огнём оружие. Там был ритуал, что если ты три раза проведёшь над пламенем, то ты зарядишь оружие на защиту. Если девять, то на убийство. Ну давай на девять, конечно, чтоб наверняка, мало ли что. Слабовато на защиту, надо по полной вооружаться. Провели и поехали назад. Прямо с гор, в Москву. Чувство у меня было офигенное, как будто я сделал очень важное дело. Еду. Если после выступления в клубе Билингва у меня было чувство, что я в чане с говном побывал, то сейчас было чувство, что я выиграл олимпийские игры. Замечательное поднятие духа, эйфория. Малюта рассказывает о своих ощущениях, что то, что он почусвствовал на горе — это обязанность защищать эту гору от врагов, если полезут и больше никому не должен. Стой! Камеру перемотал, и там чётко слова, которые я сказал, чуть отойдя в сторону на камеру. Это было удивительно. Приехали в Москву, потусовались там. Я отдохнул. Решил, что надо съездить на дачу. Пожарить шашлычков. Весна, сока берёзового собрать. Пожарили, конечно, но что самое интересное, что можно весной делать на даче? Конечно, жечь траву, чтобы вокруг дома обгорело. Поджёг, она вокруг дома обгорела, а мы с Дедом тушим потихонечку. Тут подул ветер, трава вся сухая, нас только двое. Огонь погнало к соседям. Соседей я знаю, но не хотелось бы, чтобы дом сгорел. Они, конечно, траву косят, но на участок к ним залезло. Мы давай тушить, чтобы сарай не сгорел. Обошло сарай, оно к кухне, затушили, потом к дому, мы дом затушили. Компостную кучу затушили. Участок обгорел, дальше не страшен. Смотрю: он прётся в другую сторону со скоростью бегущего человека. А там ещё сараев десять, дома стоят, кухни, хозблоки. Не успеваем. Бац! Один сарай загорелся, второй! Да ну нахуй! Не потушить. Я понимаю, что если люди поставили сараи и не косят травы на участке, а сараи стоят прямо на земле, что даже фундамента нет, то не очень-то такие дачи и нужны. Хрен с ними. Потушить мы лапниками еловыми мы всё равно не можем, поэтому пошли в дом пить чай и смотреть, как горят сараи. По итогу сгорело туалетов штук 10, два больших дома, сараев штук 8, и дальше поляна потухла. Нормально отдохнули. Не специально. Вернулся в Москву, там объявили проведение сборов НСО. Сборы проходят в начале мая, в самом начале. В лесу. Как обычно, заранее приехала небольшая группа, человек 6. В Москве скучно, надо в лесу потусоваться, видео поснимать. Приехали я, Сёрфер, ребята из Воронежа, несколько человек. Строим лагерь, расчищаем полянки, строим полосу препятствий, готовимся. Но больше отдыхаем от города. Вокруг туристы, спортсмены, спортивное ориентирование, бегуны, хардбольщики, просто группы, занимающиеся скалолазанием на спуске. Подготовили лагерь, приехало человек 50. Всех переодели в камуфляжи-горки, на каждого были выданы автоматы пневматические, калаши, дрозды, кроссманы, у всех было оружие. Поиграли в хардбол, Женя-стяг поиграл на гитаре, полосу препятствий ребята преодолевали, бросали гирю, слушали песни у костра. Приехал туда Румянцев со съёмочной группой CNN, мы дали интервью, Адольф, я, Малюта. Они поснимали, как нацисты тренируются убивать людей, проходят полосу препятствий и играют в хардбол. Конкретное человеконенавистничество. Сняли страшный сюжет. Вечером происходила клятва членов НСО. Мистический ритуал, заключался в том, что сделали свастику на земле, подожгли её, стоят люди с флагами, посередине стоит тот, кто принимает присягу возле свастики читает текст: «Я клянусь перед лицом соратников не отступать от идей национал-социализма, быть верным и преданным». Затем он должен порезать себе ладонь ножом, капнуть каплю крови в вино и все должны сделать оттуда по глотку те, кто принимают присягу (Малюта, Адольф, Румянцев, ещё человека 4), я не принимал, потому что не состою в НСО. Конфликт уже вышел у Малюты с Румянцевым, когда тот хотел, чтобы в НСО приняли девочку, Сашу. Хрен с тем, что у неё карие глаза, совсем чёрные волосы и она немножко шлюха. Но она девушка! Её за глаза звали Таджичкой, но не факт, я ебать её не стал, хотя была возможность. Но Румянцев стал, и он выступал за то, чтобы принять её в члены организации. Однако, позиция Малюты была такова, что девушек принимать нельзя. Как девушка может быть членом? Она может быть кандидатом. Члена у неё нет, членом быть не может, может быть только пиздой. От баб все проблемы в организации. На этой почве у Малюты с Румянцевым начался конфликт. В итоге Саше отказали в приёме и присяга прошла без неё. Сборы закончились. Я вернулся в Москву и понял, что у меня воспалилась связочка на руке. Когда мне зашивали руку, мне не вытащили лигатуру, и этой лигатурой я то ли стукнулся, то ли задел, и она начала воспаляться. С решил выковырять её оттуда, выдрать нитку. Расковырял ножом сустав большого пальца, дошёл до этой нитки, не выходит! Плоскогубцами тяну — не выходит. Там связки, сшито, узел. Это нитка — леска довольно толстая, не выдрать. Думаю, так зарастёт. Эта леска торчит на поверхности. Открытая рана, естественно, началось воспаление. Хрен с ним, надеюсь пройдёт. При этом я узнаю, что меня ищут менты, причем уже реально. Мало того, что они домой приезжали, бате возвонили, следователь. Сергей Евгеньевич, хотел бы поговорить с вашим сыном, надо, чтобы он приехал в прокуратуру, дал показания, на него написали заявление, пусть приходит, иначе мы его посадим. Батя перезванивает. Макс, съезди в прокуратуру, следователь звонил. Хотят насчёт Ку-Клукс-Клана поговорить. Да ты что, с ума сошёл? Какую прокуратуру? Ну и посылай его в жопу, пусть повестку присылает, когда повестку вручит лично, тогда и приду. У Малюты жить стрёмно, поеду жить на дачу. Про неё никто не знает, май, можно тусоваться. На даче у меня распухла дико рука. Это перебор. Спать не могу, ем обезболивающие. Кетанов, в диких количествах. Рука распухла, сейчас лесочка подгниёт, я выдерну её. Мажу Левомиколем руку, рука распухает всё больше. Надо в больницу сходить. Пришёл к заведующему. У меня рука распухла, надо что-то придумать. А, пойдём в операционную, сейчас посмотрим. Размотал бинт, снял марлю. Там дырочка, через которую гной сочится, она намазан Левомиколем. Так. Сейчас посмотрим, больно не будет. Берёт пинцет, снял корочку с раны. Что он будет делать? Может нитку подёргает, ещё что? Он как пинцет сантиметров под пять под кожу засунет! У меня прям пот аж! По усам, по лбу потечёт, но не больно, пинцет влез со второго сгиба большого пальца чуть ли не до запястья. Смотрю, он ковыряет, я боли не чувствую. Вытаскивает пинцет, оттуда как гной польётся, просто пиздец, потоком! Давай посмотрим, что ещё. Ещё раз засунул пинцет, пошевелил. Гной вытекает, я руку напрягаю, сжал кулак, ещё сильнее льётся. Так-так-так. Выдавливает. Дикое количество гноя с кровью вылилось. Надо тебе руку всю разрезать, чистить, потому что ты же ещё немножко, у тебя абсцесс начнётся, кость сгниёт, руку придётся отрезать. Я не знаю, как тебе повезло, что ничего не началось, но это просто пиздец. К суставу подбирается гнойник. Что делать? Сейчас я тебе Левомиколя всажу, подождёшь 3 дня, тебя госпитализируют, в гнойную хирургию и сделают операцию. А нельзя сразу, может тут разрежете? Нельзя, тут специальная гнойная хирургия нужна, я не могу. Подожди три дня, пока гной наберётся. Берёт тюбик Левомиколя, набирает в двадцатикубовый шприц. Вжих! Под кожу засадил, один шприц, второй, третий. Рука распухла, я на это смотрю, не больно совершенно. У меня надежда: столько Левомиколя, он замотает и через несколько дней всё пройдёт. Сколько гнить-то можно? Ну конечно. Замотал, на даче жить ни к чему, холодновато, интернет слабый, потусуюсь в Москве у товарища Дениса-толстяка. Сидел у него дома тусовался. Весело. Знакомился с девчонками через ЖЖ. Напишу пост, в топ выведу, ко мне лезет куча народа, комментирует. У кого-то из девчонок аватарки красивые, начинаю общаться. Так я познакомился с Машей. Она была одной из лидеров союза коммунистической молодёжи, коммунистка. Что она у меня в ЖЖ делает? Что ты тут делаешь? Я тоже националистка, я за рабочий класс, я за народ, но за русский народ. У тебя хорошая акция была, когда пришли вы на горбатый мост, где одновременно митинговали коммунисты, либералы, антифашисты, гомосексуалисты против Русского Марша. Это была крутая акция, мне понравилось. АКМ скоро превратятся в продажных проституток, в гомосеков. Я очень рада, что вы так сделали. Ну спасибо, спасибо. Начинаем общаться, она красивая, с мозгами. Думаю, коммунистка и коммунистка, но по моему убеждению, политические взгляды женщин значения не имеют, прямо завися от того, кто её нахлобучивает. Ну если с мозгами, и её взять как следует, то будет национал-социалисткой. А данные хорошие: блондинка, красивые глаза, стройная. Познакомился, сейчас, меня через недельку в больницу положат, выйду через пару недель и начну с ней плотные отношения. Тем более, что с Сашей я поссорился, отношения практически сошли на нет. Расстроилась, что я то с одной девушкой, то с другой. Не то, чтобы не скрывал своих полигамных мировоззрений, я уже конкретно их пропагандировал. На форуме развёл фан-клуб довольно большой. Девушки, вступающие в клуб рассматривались, как потенциальная добыча всей администрации Формата 18. А администраторов было довольно много, потому что девушки расхватывались, но у меня было приоритетное право, практически право первой ночи. Я же лицо Формата 18. Это небольшие бонусы пропагандистской деятельности. С Сашей практически не общался, возьмусь за Машу. Должны были меня госпитализировать 11 числа. 8, 9, 10 мая мне надо где-то тусоваться. Свой день рождения решил не отмечать, не хотелось. Всё 8 мая провёл за компьютером, по своей традиции играя в Героев Меча и Магии 3. Играл весь день, не отрываясь. Прошло 3 дня, вызываю скорую, приезжает машина, заходит бабка. Давай укольчик сделаю. Какой укольчик, везите меня в хирургию. Да у тебя фигня. Как фигня, давайте размотаем. Разматываем, там опухоль здоровая, чуть ли не с лимон размером. Поехали, собирайся. Сколько не спишь уже? В смысле? С такой рукой спать не получится. Я сплю. А что ты жрёшь? Ну вон, обезболивающее. Собрались. Сели в Скорую Помощь, поехали в больницу в район метро Бауманская. 6и Приехали в больницу, несколько корпусов, стоит куча машин скорой помощи. Врачиха ушла договариваться. Сижу, жду, в салоне лазию. Там инструментики какие-то. Не стал ничего забирать на память, сфотографировался на телефон, никогда в машине не сидел скорой помощи. Приходят врачи: «Пойдём в приёмный покой», провели меня куда-то. Естественно, коридор, никого нету. Если в первый раз, когда мне порезали руки, то приёмный покой выглядел как бомжатник с докторами-бомжами и медсёстрами-бомжихами, то тут просто никого нет. Сижу, жду когда меня примет доктор. «Заходи минут через 40». Зашёл. Сидит доктор в палате, важный. Что с рукой? Воспалилась. Покажи. Понятно. Надо резать. Ну да. Давай, сейчас ложишься, бумажки заполняй. Там место работы, ещё какую-то фигную. Какое место работы? Я не работаю уже несколько лет. Надо что-то наврать. Место работы пишу: «ФСБ России». Посмотрел. Ага. Кивнул. Вопросов нет. Отвели в корпус, где делают операции. Сижу, жду, когда врач освободится и будет делать операцию. Со мной сидит ещё 2 человека. Девка, по виду чистая гопница: кожаная куртка, лосины, кусала заусенцы на пальцах, в итоге на среднем пальце дикое воспаление, палец разнесло и надо резать. И парень какой-то. У парня воспаление на средней костяшке на правой руке. Кулак дико распух, покраснел. А у тебя что такое? Ну вот, шёл домой, подошли ко мне два таджика, давай телефон, а то плохо будет. Я одному ударил в морду, второму, они свалили, я убежал. Один из них кулак мне прокусил, я пошёл в травмпункт, мне сделали прививку от укуса таджиков. Пришёл домой, лёг спать, температура, госпитализировали, пиздец, сейчас резать будут. Что за один день? Да, промывали, но таджики очень ядовитые и заразные. Чтобы я теперь бил кулаком? Нож с собой носи. Ну да, надо. Осмотрели нас всех. Врач вменяемый, через 3 часа операция. Ничего не ешь, не пей, в туалет сходи, чтобы потом не захотелось. Пообщался с гопницей, с парнем с этим, походил по больнице. В коридоре лежать старухи. Люди в палатах, а старухи и старики в коридоре на носилках. Они воняют, кряхтят, обоссаные все, рожи перекошенные. Не могу понять, гнойная хирургия — ладно. Но почему они лежат обоссаные. Погулял ещё. Звоню Румянцеву. Одному, позвонил, третьему. Дай-ка Румянцеву позвоню, узнаю обстановку. Разговариваем. Тут тема намечается. Можно видео снять, как с Тайной, только с коммунисткой. Кто такая? Маша Марусенко. А что ты? Она в союзе коммунистической молодёжи рулит. Но со мной общается. Надо снять видео как с Тайной и выложить в интернет. Нормальный удар по коммунистам. Удачи. Странно он со мной общается. Вроде рассказал, а реакция такая, как будто я его жену предложил снять так на видео. Но я недалеко от истины был, потому что Румянцев с этой девушкой общался, гулял с ней в парке, читал стихи, дарил цветы. Это мне потом рассказал Малюта. Румянцев же нежной пизды ребёнок. У него может последние романтические чувства с этой девочкой. От жены сбежал, погулял, а ты такие пошлости рассказал. Но кто знал? Если бы знал, не стал бы рассказывать, глядишь, он и показания на меня в суде не давал бы. Не обиделся бы. Пришло время делать операцию. Лёг я на стол, сделали наркоз в руку, местный, всё обкололи. Руку разрезали. Гноя вытекло немерено. На руке пизда открытая, от кончика пальца до запястья всё разрезано, мясо открытое и он срезает сгнившие куски прямо ножницами. Чик-чик. Стрижёт. Смотреть на это дико тяжело, но я напрягся и смотрел до конца. Ну что с рукой-то? Палец будет гнуться? Связка есть только до середины, на конце связка отгнила, у тебя будет палец разгибаться, подниматься, но кончик будет согнутый. Понятно. Зарастёт, через годик операцию сделашь, гляди — и заработает. Хрен с ним, главное руку не отрезали. Да, но ты пока ещё не радуйся, ещё могут и отрезать, не торопись. Медицинский юмор, блеать! Хитрость этой гнойной медицины в том, что руку мне разрезали, почистили, оставили рану раскрытой. Намазали Левомиколем, марлю наложили и замотали здоровый бинт. Пошёл я спать. По идее. Но спать не могу. Блядь, рука болит, заморозка отошла, всё ноет, хожу, брожу, делать нечего, интернета нет. Пошёл в туалет уже в пятый раз. Не, в обычный скучно. Смотрю: туалет для инвалидов. Там на другом этаже реабилитировались люди с операцией на позвоночник, колясочники. Ходить нельзя им. Туалет у них интересный, там не простые унитазы, а там банкетка мягкая, в ней прорезь, садишься на неё и срёшь. Срать можно и лёжа. Дай-ка попробую. Раз, лёжа. Но лёжа не срётся. Именно, надо сидеть. Тоже приятно, мягко, хорошо, никого нет, окно открыто. Исследование прошло на ура. Поспал, проснулся, покушал, что делать? Мне надо 10 дней протусоваться с раскрытой раной, которую будут регулярно перевязывать, пока не подсохнет, потом эту рану сошьют, потом несколько дней в больнице и я отправляюсь домой, заращивать эту дырку. Хрен с ним, тут я узнаю самое страшное: каждый день в жопу уколы штук по 10, и пить кучу таблеток. У меня же в организме воспаление началось. Процесс опасный, надо пить таблетки. Что я, анаболики себе не колол? Один, укол, два, пять. На второй день я понял, что нихрена не смешно. Жопа синяя, причём обе половинки. Нихрена себе, какие демоны. Деваться некуда. Приходится терпеть. По утрам перевязка. Часов в 11. Я обычно просыпался в 9. Гулял, там дворик, деревья, скамейки. Слушал по утрам Бачинского и Стиллавина. Слушал музыку. Разговорные шоу я слушал на «Максимум», потому что там такие шутки. А музыку я слушал на «Нашем радио» всегда. Думал сценарии для роликов, ходы следующие, как будем патриотов гасить. Помню, сирень там цвела. Ходил, собирал пятилепестковые цветочки и сжирал их. Один раз я минут 40 стоял, просто обожрался этих лепестков, если бы это сбывалось, столько народу бы умерло, все конкуренты. Могу откровенно заявить, что это не работает. Сирень не выполняет желания, даже пятилепестковая. Потом шёл на перевязку. Перевязка — это что? Тебе руку разматывают, потом бинт отлепляют от мокрой поверхности, от мяса эту марлю, гной течёт, отвратительно. Я фотографировал это на память. Но это не самое страшное. Перевязка в 11, всё нормально, каждую палату по очереди вызывают. Сначала снимают верхний слой марли, потом поливают перекисью водорода, ждут, пока всё отмокнет, и всё смывают. Но там, блядь, старухи! Старухе же неймётся, ей же, блядь, всё куда-то надо торопиться, она ж с утра занимала, в Собес надо. Они начинают: «Я тут сидела, моя палата, я тут занимала». Ну какого хуя вы собираетесь табунами старушачьими? Ну люди собираются, 4 человека, перевязались, ушли. Нахера вы тут тусуетесь? Нет, тусуются. Устраивают скандалы. «Молодой человек, куда вы лезете, вы не видите, женщина старая». Куда она торопится? В крематорий? Я-то пропущу, но нахера это устраивать? Старухи — враги людей. Не просто людей, а общества. Я уверен на 100%. Старух я фотографировал на телефон. Я знаю, что некоторые старухи занимаются по ночам убийствами. Убивают молодых людей, ненавидят. А с таким страшным лицом нельзя не совершить убийство. Такие были у старух, когда они заходили на перевязку. Философские мысли. После перевязки обед, и гулять. Потом, когда становилось совсем жарко, я читал книжки, и к вечеру шёл на прогулку. Это омрачалось уколами в жопу и тем, что еда невкусная в больнице. Я всем звонил, разговаривал, а делать-то нечего. Лежишь на лавке, ноги кверху. Хорошее было время. Однажды прихожу я с прогулки, у меня из-под подушки пропал топор. Блядь! Топор пропал. Что такое? Пошёл к дежурной медсестре. У меня под подушкой вещь лежала моя, куда-то делась. Кто в палату заходил? В палату заходил главный врач. Ему сказали, что вы с топором спите, он его забрал. Да? Да. Он его отдаст, когда вы будете выписываться. Хорошо, не вопрос. Понимаете, просто я с дачи приехал. Да-да, но тем не менее. Хрен с ним, у меня ещё нож с собой. Достал из сумки нож, повесил на пояс, оставлять нигде не буду. Как-то ходил гулял, смотрю: мулат ходит. Тощий, килограмм 60. Вспоминаю, что это мулат-антифашист, борется с расовыми предрассудками, выступал на какой-то передаче, он рассказывал, что все люди равны, и он так считает. Ёб твою мать. Пошёл за ним, с ним девка какая-то. Ещё и белая шлюха. Достал телефон их фотографировать. Сфоткал, шлюха поднимает голову. А это не девка, это какой-то субкультурный антифашист с тонкими ножками, как у меня бицепсы. Сидят, смотрят на меня, блядь! Свернуть обоим курятам шеи, такие ублюдки, педики. Сидят, молчат, испуганные. Не знаю, что они там делают, может практику проходили, они же любят бомжей кормить, ухаживать за ними. Спалил, короче. Сразу отзвонился. Так и так, тут негр антифашист тусуется. Можно приехать, провести воспитательные работы. «Да нахер он нужен? Ну ладно, подъедем через пару дней.» Энтузиазма ни у кого нету, все по дачам. Хрен с ним. Приедут, значит приедут, нет — ничего страшного. На следующий день выхожу, думаю, куплю салатик. А больница, она рядом с моей работой прошлой, есть место одно, где продавались очень вкусные салаты, кулинария. Смотрю: забегают на территорию больницы то ли фаната, то ли скинхеда. Ко мне, не ко мне? Отвернулись, и быстрее побежали куда-то. Интересно. Выхожу, купил салатиков. Звонит Малюта. Сейчас я к тебе подъеду, побазарим. Давай. Приехал, салатов с ним поели. Пошёл я назад к себе. Через какое-то время я узнал, что была проведена антифашистская акция. Негр позвонил каким-то борцам с фашизмом, они приехали, оперативнее, чем наши. Но что наши, поедут негра-полудевочку пиздить? Приехали, меня увидели, поняли, что вдвоём мне ничего сделать не смогут, убежали. Я даже ничего не понял. Так продолжалось пару недель. Как-то я видел девочку-гопницу. К ней приехал её молодой человек. Это такая романтичная пара! Они сели на корты к помойке, перед ними стоят бутылки пива, курят, и на кортах целуются. Надо снимать на профессиональную камеру! Фильм о нравах гопоты. Там реально красивый парк, сирень растёт, они реально нашли помойку, сели на корты, там воняет. Привычная среда обитания. Это запало мне в душу. Проходит 10 дней, мне пора делать операцию по зашиванию руки. Жопа синяя, спится плохо. Меня перевели в другую палату. То я был в палате с парнями молодыми, тут перевели в палату к трём дедам. Просыпаюсь в 6 утра. Тррр! Тррр! Маяк. Московское время, (вы охуели?!!) 6 часов ноль минут. Что такое? Просыпаюсь, какой Маяк, какие 6 утра. Дед сидит, у него приёмник на батарейках, с длинной антенной. К уху приложил, на полную громкость и два других деда с кроссвордами сидят, разгадывают. 6 утра, вы охренели, что-ли? А что? Выруби свою шарманку! Я последние известия послушать. Иди на улице свои известия слушай! Я спать хочу. А что такое? Тебе мешает? Да, ты что, с ума сошёл? Все три деда оделись, пошли на улицу слушать. Нахер им в больнице последние известия? Что тебе надо? Ты что, на бирже играешь? Зачем? Не знаю. Радио Маяк — это тоже враг людей, его слушают старухи и старики. Они слушают его на даче. Это позывные. Обычные люди это радио не слушали никогда. А старухи всегда. Там вот эти писки передают шифрованные сигналы, которые простые люди не понимают. А эти понимают. Не берусь судить, что там им передают, кто этим руководит... Там нет ни передач, ни музыки, ничего интересного. Выгнал, доспал. Перевязали. Вызвал врач. Готов к операции? Да. Ну всё, давай. Приходи через час. Отлично. Пришёл, а врач другой, не тот, который делал операцию по очистке от гноя. А какой-то пухлячок, весельчак, в очках. Хи-хи-хи, ха-ха-ха. Он, прежде всего, делает обезболивающее. Как обычно, самое неприятное — это обезболивание, когда иголку вводят между пальцев, ты всё это чувствуешь, начинает вводиться новокаин, рука распухает, иголку чуть вытаскивают, поворачивают, под другим углом втыкают, ах! Но это надо всё смотреть, какая-то низкость не смотреть. Лежу, смотрю. Ну что, интересно? Ну да. На работе ещё не такое приходилось видеть? Что на работе? Армирование железобетонных конструкций? Сделал уколы, лежу. Потыкал меня иголкой, в руку. Чувствуешь? Вроде нет. А так? Отвернись. Нет. Начинаем делать операцию. Берёт нитку, начинает шить, протыкает мясо и я понимаю, что я чувствую, всё-таки. Мне кажется, что заморозка ещё не подействовала. Да ладно, тебе так кажется. Делает один стяжок, второй и я понимаю, что она не то, что не подействовала, так её вообще нету. У меня просто всё чувствуется. Всё вижу и чувствую. Да ладно, кто в больнице бывал, а боли не чувствовал, считай и не жил! Ну блядь, может ты и прав. Лежу, а мне всё больнее и больнее, потому что там здоровые куски он сшивает. Тянет, подёргивает, ладно, когда протыкает, там острая боль, но потом ещё и тянет всё это. У меня пот течёт по усам, по вискам, голова вспотела. Я смотрю, один хрен глаза отвести не могу. Больно? Да. Терпи, терпи, у вас на работе и не такое. На какой работе? А что-ж ты к нам-то лёг? Что? А я знаю, почему: потому что у вас полы паркетные, а врачи анкетные. Потому что у вас, главное, чтобы биография была чистая у врача, но врач — это человек тонкий, человек искусства, его нельзя в ваши рамки загонять. Про что он говорит? И я тут вспоминаю, что главврачу напиздел, что я в ФСБ работаю. А я-то думаю, или диссидент, или экстремист, специально в руку обезболивающее не вколол, издевается над представителем государственной безопасности. Сейчас мне говорить, что пошутил, что-ли? Наживую мне руку сшил, собака. Давай, сейчас заживёт, через несколько дней выпишем. Я пошёл, лёг на кровать. Постепенно стала отпускать операция. Дико больно! Зашили руку, осталось тусоваться 4 дня. Хотя уколы в жопу никто не отменял, таблетки не отменял, всё так же. Регулярно меня навещали, приезжал Малюта, приезжали девчонки из НСО, товарищи приезжали, привозили еду, Цыган как-то приехал, привёз двух НСОшников, молодых. Один здоровый, перекачанный, Серёга. Вот нормальные ребята, готовы акционировать, всех пиздить. Хорошо. Надо сказать, что Серёга сел на 17 лет через некоторое время. Они на какого-то киргиза прыгнули, зарезали с бригадой карланов. И Найт уехал. В итоге, как узнаю, что мне можно выписываться, звоню Сёрферу. Надо ехать, покупать ноутбук, буду жить на даче и писать статьи. Если бы у меня был ноут с интернетом, я смог бы написать уже много полезного. Блядь, да он дорого стоит, заебал. Что заебал? Он стоит баксов 200-400. А, ну всё, поехали купим. Приехал Сёрфер за мной, мы отправились на Курскую в наш любимый магазин по скупке краденого. Мы там купили видеокамеру новую, с документами. Прямо из Эльдорадо. Наркоман взял, так она 40 тысяч стоит, принёс, сдал за 10, мы купили за 17. Схема простая. Там сотовые, видекамеры, ноутбуки, компьютеры, мониторы, всё, что хочешь. Купили ноут, мобилу скайлинковскую. Поехал я жить на даче. На даче вообще красота. Поселился на старой кухне. Маленький домик 2х3 метра. Хижина Шрека, только чуть меньше. Диван, стол, шкаф и плитка. Мне-то больше ничего и не надо. На стол я сразу поствил ноут, за этим же столом жрал, спал, на плитке готовил. Мне ничего не нужно больше. Естественно, интернет. Писал статейки, выводил их в топ. Отдел пропагандистов помогал. Весь топ забит. На даче всегда можно шашлыков пожарить, на пруд сходить. Отлично. Жизнь налаживается. Но никто не знает, где у меня дача. Бате названивали, но меня хрен найдут. Звонит как-то Адольф. Тесак, меня просили взять у тебя интервью. Какое? У меня вопросы, ты должен будешь отвечать. Бля, реально лень. Какие ответы, заебусь. Ладно, давай по телефону расскажешь, я голос запишу, потом распечатаю. Совсем другое дело. Так и сделали, вопрос-ответ. Что бы ты сделал, если бы знал, что сядешь в тюрьму? Ну, если бы точно знал, что сяду, я бы убил человек 10 и смотался бы в Мексику. Почему? Потому что из Мексики можно выложить в Интернет всё это видео, и оттуда не выдают людей. Интересно. А как ты думаешь, к чему приведёт наша борьба? Не знаю, надеюсь, что к революции и смене власти. Обсуждаем радикальные вещи. Тебя менты-то не ищут? Хрен его знает, вроде ищут, но если бы хотели, то нашли бы уже, я-то совсем не скрываюсь. Если бы в розыск объявили, обыски начали делать по квартирам, тогда всё. Надо на дно ложиться. А пока непонятно. Пусть ловят и повестки присылают. Приезжает на дачу Дед. В панике. Бля, тут ко мне домой менты приезжали, следак какой-то. Из УБОП, про тебя спрашивал, про Ку-Клукс-Клан спрашивал. Что хочет? Чтобы ты в прокуратуру пришёл, показания дал, поговорить. А ты? А мне он дал повестку, сказал прийти, показания дать. Приходи, дай. Скажешь, что ничего не знаешь. Может тебе что-то расскажут. Хорошо. На следующий день приезжает Дед, рассказывает, что сказал, что ничего не знает, что занимается в зале, слышал, что нацист, но конкретного сказать ничего не может, не общается со мной, и типа отвалите. Отлично. Менты серьёзно настроены? Походу да. Дело толстое, написано «Ку-Клукс-Клан», всё хотят про тебя узнать, спрашивают. Народу кучу допросили. Понятно. Что-то нехорошее. У нас на носу митинг на ВДНХ. Опять организатор — ПЗРК «Русь», людей предоставляет НСО и Формат 18, всё как обычно. Суть митинга — здоровый образ жизни. На самом деле — митинг против гей-парада, который должен пройти на следующий день. 26 мая. Митинг за здоровый образ жизни — имеется ввиду моральное здоровье граждан. Сделали мы объявление, написали, что приглашаются все вменяемые НС на ВДНХ, с собой не должно быть ни алкоголя, ни сигарет, все будут построены в колонны, никаких монархистов, дрондов мы не ждём, только нацисты. Опять схлопнули все страницы: Формат, НСО, Северный Ветер, Нацтех. В ЖЖ написали, вывели в топ. Народу должно быть немеряно. Приезжаем на ВДНХ с Малютой, с камерой. Жарко! Хорошо! Я разделся по пояс, иду, рука, правда, забинтована, потому что ещё не заросла после больницы. Приехали заранее, погуляли. Нам звонят, что пора. Приходим. Людей дофига, качество реально хорошее, большинство спортсмены, накачанные. Кругом не видно ни рамок, ни металлоискателей. Стоит один автобус с ментами. Менты не выходят. Люди, прямо не скрывая, ходят с ножами, дубинками телескопическими, это совсем не дети, не карланы. Несколько человек пыталось с пивом прийти. Пиво было отнято, выброшено на помойку. Вариантов два — или нахуй идёшь, или всё выбрасываешь, встаёшь в строй, но это фигня, потому что ты одновременно пьёшь и выступаешь за ЗОЖ. Все пиво выбросили. То же самое случилось и с сигаретами. Людей дофига, человек 300, с учётом того, кому мы говорили не приходить, очень многих отпугнули этим. Обещали, что если придёт хоть один ДПНИшник, сладкий, или старуха, то все получат пизды. Старух приходилось выгонять! Смотрю: старуха с плакатом «Банду Ельцина — под суд!» Зачем ты пришла на митинг против гей-парада с плакатом «Банду Ельцина под суд»? Какую банду Ельцина, если Путин у власти? Старуху прямо силой из колонны я вывел. На этом митинге ей нельзя находиться, пусть в стороне стоит. «Ну я на митинг». Нет, нельзя. Выгнали. Тут же моему примеру последовало несколько человек. Ещё четырёх выставили из колонн, они стояли, проклятиями на нас сыпали, ушли. В итоге получился замечательный вид. Три колонны по 100 человек. Рядами стоят, с флагом, знаменосец впереди, все ровно построены, красота. На самом деле, никто такого не ожидал. Если бы все митинги нацистов проходили именно так, то это было бы самая образцовая и идеальная организация. Потому что обычно все люди просто бродят, никого не слушают, какие-то старики газеты продают, старухи ходят. Просто Содом и Гоморра, Адъ и Израиль. Ярче всех выступал Румянцев и Адольф. Я сначала снимал со стороны зрителей, потом залез на газель, там поснимал, получилось нормальное видео для монтажа. Надо сказать, что Адольф произнёс зажигательную речь, как-то так вроде и не о чём, а вроде и закончил словами «удачной охоты вам, волки», намекая на то, что завтра должен быть разорван гей-парад в Москве. Довольные мы оттуда свалили. Поехали ко мне на дачу. Малюта меня, Шульца завёз на дачу, шашлычка поесть, приезжаем. На даче бабушка. Как дела? На митинге были за здоровый образ жизни. И что? Представляешь, 300 человек, все трезвые, спортсмены, некурящие. И что, все трезвые? Да. Ну кто-то наверняка был пьяный? Да, там без алкоголя. И что, все без пива? А ты всех обнюхивал, там 100% пьяные были. Не было пьяных. Выгнали. Не бывает такого, зож — фигня, все люди пьют. Чушь. С Шульцом смотрим друг на друга — ну да. Вот она россиянская философия. Русский — значит пьяный. Получилось довольно смешно. На следующий день состоялся гей-парад. Состоялся условно, потому что как обычно, настоящих геев на нём нету. Приезжают всякие депутаты, федерации, политические больше. Потому что те, кто просто любят ебаться в жопу, они могут и без парадов это делать, им не помешает. На гей-парад ходят те, у кого политические требования есть. Например, легализовать однополые браки, разрешать однополым семьям брать детей. Зачем это нужно? В Европе, допустим, есть налог на бездетность. Если немец живёт один, он платит 50-70% налога. Он платит довольно много. Если немец женился, то ещё меньше. Если ребёнок, то ещё меньше. Если живут просто два пидора, ебут друг дружку, и деньги в кружку, но при этом им разрешат отношения как брак, то в среднем, при немецкой зарплате, они будут экономить поженившись официально 2000 евро в месяц. За эти деньги можно помитинговать и потребовать гражданских прав, не говоря уже о том, что они могут усыновить ребёнка, и ещё больше денег получать. В России всё не так. Женись ты, не женись, получать будешь одинаково, тебе никто лишней копейки не заплатит. А если женщина, то там вообще речь о том, что если она решит родить — останется без работы, постараются уволить превентивно, как только узнают, что она планирует рожать. Пока я жил на даче, писал статейки, рука проходила, НСО после наших митингов увеличивалась. Люди большим потоком идут, вступают. Спрашиваешь: «где раньше состоял?», «в ННП, в СС, в ДПНИ», люди оттуда уходят и вступают к нам. Но со здоровьем у меня возникли проблемы, так как я две недели провёл в больнице и меня дико кололи антибиотиками, у меня началась аллергия. Внезапно, мы приехали в Строгино на тренировки НСО по силовой подготовке, рукопашному. Пришёл я кого-то встретить, иду по полю с травой, траву ногами задеваю и пыльца полетела в лицо. Бля! Чувствую, глаза слезятся, мало того, они распухли. Кашель, сопли, сейчас помру. Прошёл 50 метров, пиздец. Аллергия накрыла, ничего не вижу, пришлось срочно ехать покупать Супрастин, больше без Супрастина я там находиться не мог. Антибиотики иммунитет убили. На следующую тренировку я приехал подготовленный. Нажрался Супрастина, думаю: «посмотрю, искупнусь». Рука не загноится, если одну подниму и не буду мочить. Смотрю: ребята тренируются с тяжёлыми мечами, набитыми песком, бегают на коленках. Разные формы нагрузок. Последний аккорд: бить друг другу ногами в живот. А я то тоже могу, у меня ведь только рука болит. Малюту спросил. Руки нужны? Нет. Давай, я тоже. Все построились, я в шеренгу тоже встал. Задание такое: надо ударить соседа голенью в живот. В одну, потом в другую сторону, чтобы каждый получил удар и нанёс удар. Хорошо. Я стою, бац-бац, в одну, в другую. Малюта говорит. Не думайте, что всё так просто, потому что это упражнение на выбывание. Останется только один, вы должны все друг друга выбить. Кто согнулся — тот выходит. Вот тут-то я попал... Начинаются удары сильнее. Мне хорошо, потому что я вешу килограмм 110 на тот момент, однако у меня пузо такое, довольно большое, жру всё подряд, но не занимался несколько месяцев, это с одной стороны. С другой: пресс вроде остался, да и согнуться не могу, я же не рядовой член, не могу согнуться, никак нельзя. Надо напрягаться. Народу меньше, меньше, кто-то на корты садиться, вылетает, кому-то начинает жечь от ударов, удары хлёсткие, приходится тоже уходить. Осталось на трое: я, Артём, Серёга. Туда-сюда, туда-сюда, бьём. Когда три человека, удары наносятся постоянно, не надо ждать волны. Артём выбыл, пробил я ему пузо. Потому что он весил килограмм 70-75. Остаёмся мы с Серёгой. Он килограмм 90, поджарый, боец из Зеленограда. И давай с ним. Я ему, он мне. Он бьёт, а мне жжёт очень дико, удар хлёсткий и сильный. Жжёт, но не пробивает. Я понимаю, что чисто на силе воли могу держаться. А я ему пробиваю, пресс прогибается, он садится на корточки, сразу вскакивает: ха! И встаёт. Блядь, нельзя сдаваться. И он сдаваться не хочет. Потому что спортсмен заядлый. У Малюты хватило мозгов. Так, парни, ничья. А то убьёте друг друга. Все похлопали, довольные. Поехали по домам. На следующее утро я просыпаюсь и чувствую, что пошевелиться просто не могу. Как-то перевернулся с трудом на спину, простыню скинул, пузо просто чёрное. Ебать! Всё отбито просто нахрен. Набираю Серёгу. Ну что ты? Блядь, пиздец, не могу сидеть. Прикольно получилось. На следующую тренировку я приехал посмотреть, искупаться, но в это мероприятние я не полез. Ну его нахрен. Ебануться можно. Искупался. Едем назад. Малюта с Сёрфером собирались в казино, а мне надо в штаб. На Октябрьское поле высадите, надо в штаб. Давай. И что-то я совсем забылся, высаживают меня на Октябрьском поле, майка в машине осталась. Я по пояс голый, в шортах, зелёных, которые изнутри были промочены плавками, на боку мачете висит до колена, в тяжёлых ботинках, просто восставший из ада. Хрен с ним, от Октябрьского поля до Тушинской доеду, ничего страшного. Зашёл в метро, деньги были, купил билет. Стоит мент, на меня смотрит, на мачете, на чёрное пузо, мокрые трусы. Отвернулся. Нормально! Не нарушаешь общественный порядок, хрен с тобой. Прошёл, доехал до тушинской. Глаза людей прямо в стороны расходятся. На меня никто не смотрит, просто никто. Как хорошо. Прямо человеком-невидимкой стал. А если бы я был оден интеллигентно, и допустил бы, что хотя бы ширинка расстёгнута, то на меня бы смотрели, хихикали, на ухо шептались. А тут с мачете едет отморозок! Ну что смешного? Шорты мокрые... Звонят НТВшники. Я за период общения с журналистами понараздавал телефонов всем. Мой номер был у всех московских журналистов, начиная от ОРТ, заканчивая Russia Today. Звонят с НТВ. Максим, хотели бы снять сюжет. Случилось дикое событие: банда подростков (Рыно и Скачевский) убили армянина, народу под 40 человек, хотим твоих комментариев. Хорошо, сделаем. Давай встретимся в кафе. Давайте на место убийства армянина приеду. Сделаем креативней. Приезжаем на это место, там уже (район Новогиреево), я заранее договорился, что бесплатно интервью давать не буду. Если хотят, пусть платят 200 долларов. Это страховка, если что-то решат предъявить за мои слова, так я просто получил зарплату, мало ли, я актёр. На самом деле, ни от чего это не спасало, когда я узнал, как работает наша судебная система. Деньги получил. Передал диск с записями Формат 18. Дал интервью, сказал, что парни молодцы, сделали хорошее дело, я им завидую, потому что мне бороться и бороться, а они сидят, выйдут — и на покой. Тем более, что парни несовершеннолетние, и больше 10 лет им дать невозможно. Страшные слова были сказаны, что возмутительно, но по НТВ показали. Едем как-то мы из офиса НСО, звонит товарищ. Надо срочно завтра народ на Манежку, там стрелка с хачами. Какими хачами? Да вот, сегодня гуляли, за одного фаната впряглись, началась драка, они забили стрелку завтра, обещали дать всем пизды. 21 июня стрелка, сегодня 20-е. Надо собрать как можно больше народа, всё решено. Чурбаны совсем охренели, в центре Москвы нападают на правых. Ну хрен его знает, палево. Надо хачей так вылавливать, по одному и забивать. Стрелка — это в любом случае ОМОН, мусора, камеры. А что делать? Забили уже стрелку. Приезжаю домой, а там эта тема уже на весь интернет, все правые блоги, сайты забиты, что хачи напали, выёбыались на русских. Давайте завтра собираться и будем их ебашить. Мне куча писем, ты что, провокатор, почему не вешаешь сообщения? Блин, что делать? Не хочу новость ставить, я понимаю, что ни к чему хорошему не приведёт, какая стрелка? В центре Москвы? Надо по одному ловить. И пишу, что завтра хачи забили стрелку на Манежке. Но учтите, что будут вязать, будут менты, поэтому не берите с собой большие ножи, возьмите паспорта, будьте готовы, что вас будут принимать, будьте аккуратны. Написал, тема дико разошлась, а если уж написал, то надо ехать. Обзваниваю, давайте завтра бес палева собираемся в 12 и едем.У Малюты джип восьмиместный, влезает немного. Все оделись лоховские полубомжовские клешёные джинсы, не сговариваясь, надели разноцветные рубашки. У меня — розовая, у Малюты — зеленоватая, у Шульца — голубая. Все надели, как квартет «Доктор Ватсон», все 8 человек. Вроде и без палева, но видно, что качки, и что-то тут не так. У всех ножи на поясах, и идут в цирковых рубашках. Поставили машину на Тверской возле Евросети. Стоит автобусов 10 ОМОНа, стоит человек 50 чурок, ходит туда-сюда человек 100 наших. Поговорили, пообщались, мусоров немеряно, менты в штатском, некоторых я знал. Понимаю, что будет вязалово. Жёсткое, менты не допустят стрелку. Ментов в несколько раз больше, чем всех. Прошлись мы так, и прогулочным шагом свалили. Нихрена не выйдет. Приходит инфа, что в Александровском саду, ДПНИ проводит акцию по возложению цветов к могиле Неизвестного солдата. Дидывоевале, 21 июня, вся фигня. Можно сваливать. Подходим к машине, идёт известный антифашист-писатель-в-интернете. С девкой. Комплекция у них одинаковая, только эта чуть повыше. Блядь, это шафка. Он любит гадости в ЖЖ писать. Камеру включаю. Один товарищ подбегает. Хвать по еблу этому шафке. Падает на спину. Что вы делаете? Бам! Бам! Ему ещё раз по ебалу. Баба начинает орать. Вы что, озверели, нельзя! Милиция! Милиция! Помогите! Этот орёт, визжит. Я оглядываюсь: стоит машина с гаишниками, в 15 метрах от него. Сваливаем! Пока мы садились, проезжаем мимо места, где шафку пиздили, смотрим: стоят они возле ментовской машины, что-то руками машут, показывают. Один мент бутылку воды взял, начал рожу этому разбитую умывать. Ну нормально! Антисистемные шафки. Маста да Гама. Мерзкие посты писал. Получил он по ебалу. Я быстро перегнал это видео в комп, выложил в интернет, дали его адрес, я этот адрес добавил к видео, выложил в ЖЖ. Как шафка-писатель получил по ебалу. И поехал в спортзал. Приходит куча сообщений, все звонят, что охуительно чурок отпиздили, кто-то пишет, что чурки всех погнали. Кто-то что всех заебашили. Оказалось, что на Манежной драки быть не может. Слишком много ментов. Все свалили. Всплыли на Славянской площади. Там оказались и чурки, и правые и там началась драка. Причём чурки бежали с криками «Аллах Акбар!», там армяне, и даги, и чехи, непонятно, армяне же «Иисус акбар» должны кричать, не понятно, они ж чурки. Правые ебашили их бутылками, резали ножами, победа правых. Отлично. К тому моменту, я успел анонсировать, что первый блин комом и драки не получилось. Оказалось, что она не получилась только на Манежной площади. К сожалению, на следующий день, мой ЖЖ был заблокирован. Ввиду того, что шафке дали пизды и выложили его адрес. Надо было разблокировать, и удалять те посты, которые нарушают свободу личной жизни, и так далее. Поехал я в офис НСО, по дороге меня перехватывают мусора. Максим? Да. Ты понимаешь, мы из определённой структуры. Какой? Из государственной. Надо нам с тобой дружить. Зачем? Дружить, сотрудничать. Что хотите? Ты взрослый стал, митинги организовываешь, народу много собираешь. И что? Давай мы с тобой будем сотрудничать. Я не хочу с вами сотрудничать. Сам думаю, что есть Румянцев, он и постарше, и помощник депутата, вот с ним и сотрудничайте. При чём тут я? Я не хочу гаситься, хотя сам и понимаю, что от спецслужб некуда деваться, мы в политике, так или иначе повязаны. Я не хочу. Ну давай как-то дружить, согласовывать... Ну вас нахуй, что мне согласовывать? У меня всё нормально. Отказался. И через несколько дней у нас должны были начаться сборы Формат 18. Мы анонсировали это мероприятие и стали отбирать желающих. Только вменяемых. Тренировки, хардбол, подготовка, игра на гитаре, еда, всё замечательно. Собираемся, знакомимся, дружим. Первоочередная цель сплочение коллектива и подбор новых участников организации. Забыл я про мусоров, занялся подготовкой к мероприятию. 6к + эпилог Ясен хрен, что мусора попытаются сорвать нам сборы, принять, помешать, следить за нами будут. Вдруг мы соберёмся и переворот совершим из лесу. Поэтому мы всем объявили, что сборы будут проходить на Селигере. Известное место тусовки политических активистов, плюс на Селигере есть острова, найди на острове экстремистское сообщество. Всем сказали «По секрет», но такие секреты выходят как вода в песок. И стали думать, где проводить. На месте проведения НСО — слишком палевно, да и мусора знают, да и слишком близко к Москве. Давайте в Карманово, это Смоленская область, там водохранилище, я когда был маленький, с батей и с дедом ездил, заебись место. Поехали. Сели в машину, поехали до Гагарина. Потом до Карманово. Это деревня, рядом водохранилище. Приезжаем, всё огорожено, вокруг какие-то солдаты ходят. Другое — турбаза. Всё закрыто, проходов нету. Катались и проехали к водохранилищу, где и проезд есть, охранники какие-то тусуются. Смотрим — турбаза, там какие-то собаки бродят. Заброшенная. Я смотрю: так это то место, где я с батей отдыхал, когда мне было 12 лет. Давай здесь. Пойдём смотреть. Спустились к воде. Места красивые, нашли полянку, два понтона, с них можно и рыбу ловить, донки закидывать, купаться. Плюс деревца эти полянки окружают, с поля нас не видно, а дальше поля, там коров пасут обычно. Видно, что деревня сгнила. Место классное, решили, что полянка маленькая, поместится палатки две-три, а нам надо штук 15 поставить. С другой стороны всегда можно кусты повырубить и деревья тоже, полянки увеличим, а снаружи не видно будет. Место определили, едем домой, довльные. На сборы мы уже приняли человек 50 и ещё остаётся несколько дней. Будет 70 человек, нормальных активистов, а не интернет-пиздаболов и приварков, которые придут только на митинг, а на самом деле от них пользы никакой. Это нормальные люди, адекватные и достойные, их можно привлекать к нашим мероприятиям. Надо готовить площадку. Выехала группа человек из шести. Загрузились к Малюте и приехали на это место. Я, Сёрфер, Крест, Ванька. Главное, что с нами поехал писатель, Саша Усовский. «Мне в Москве делать нечего, я буду вас кормить». Отлично, толстяк, давай. Приехали. Начали строить лагерь. Если на сборах НСО мы просто подметали место, кустики вырывали, то здесь надо конкретно всё вычищать. Пилили брёвна, вырубали кусты, крапиву, собирали банки, мусор сжигали, какие-то покрышки находили. Дня три бес перерыва работали топорами, мачете, пилами. Там было много мух, комаров. Когда куст спиливаешь, то там вжжжж! Целый рой из него. Крапиву уничтожаешь, тоже рой. После того, как мы расчистили место, поставили палатки, сложили мангалы из кирпича, сделали вертелы здоровые. По моему плану мы должны были купить в деревне Карманово телёнка, разрезать его пополам, по половине туши жарить на мангале, как викинги делали: жарят, срезают верхний слой телёнка, готовый, как хачи шаурму. А там следующий слой готовится. Собрали скамейки, столы. Съездили на рынок, купили доски. Лагерь подготовили. Сначала Сёрфер распаковал кубышку, он привёз кучу протеиновых батончиков, но их сожрали в первый же день. Потом начали тягать тушёнку, ещё какие-то вкусности. Тут уже Саня возмутился: «Еда уходит под мой контроль, буду готовить супы и каши.» Основной конфликт был по поводу лука. Я если кладу лук, то или порежу мелко-мелко, или я буду его вообще не чистить, чтобы потом луковицу можно было выбросить. Саня резал кусками, которые попадали на язык, фу какая дрянь! Мы там с ним ругались, воевали: «режь лук мелко, или вообще не режь, зачем эту дрянь вообще жижа плавает?», «Нет,так вкуснее». Битвы были жестокие, не помню, чем закончилось. Готовил вкусно, слов нет. Мало того, мы купили пару сетей по дороге, донки, удочки. Поставили сначала самую мелкую сеть. Утром в неё попалось 60-70 окуней, длиной сантиметров 8. Сеть мы вытащили, окуней выковыряли в пакет. Сеть запуталась, но можно выбросить. У нас целая кастрюла мелких окушков. Надо варить уху, а для этого чистить окуней. Отрезали бошки, выпустили кишки, промыли, засунули в марлю. Саня сварил здоровый котёл ухи на всех, второй сетью мы поймали сазана — золотистый, прикольный. Рыбина была только одна, и сеть пришлось сразу выкинуть. Она совсем уж одноразовая, начала разлагаться приямо в воде. Ну выкинуть как? Сжечь. Саня этого сазана почистил сразу. Сварил в той же ухе. Окуней из ухи схватил в марле и собрался выкидывать. Тут мы с Сёрфером хвать этих окуней. Куда? Уволокли и жрали горячих окушков. Плавники оторвёшь, и хаваешь, вкуснятина! Нахрен эта уха. Саня опять лука накидал. Съели вдвоём этих окуней. Мне запомнилось. Наступило время прибытия групп. Стали приезжать ребята. Ехали в дико законспирированных условиях, садились в электричку, на разных платформах заходили, потом смсками скидывали, на какой электричке и в каком вагоне группа едет. Собрались все в итоге. Доехали до Гагарина, там встречают все в газели, мы их сняли в городе. Группу довозили до определённого участка, высаживали. В принципе, можно было доехать и до лагеря. Но от этого участка нужно было делать марш-бросок в 5 км. Побежали! Она группа, вторая, третья. С одной стороны — лишняя сложность, а с другой — сборы нацистские, надо же усилия прилагать. Собралось человек 70. Все прибежали, запыхавшиеся, довольные, с рюкзаками. Девчонок было человек 6-7. Была Саша. С ней я не общался уже пару месяцев, по крайней мере, я не видел её. Я не думал, что она приедет, если честно. Когда она сказала, что собирается, я спросил. Зачем тебе это надо? Нет, я хочу на сборы. Ты ко мне? Нет, просто на сборы. Приехала, и всего девушек 6. У меня был план: все девушки, они, естественно, из фан-клуба Формата 18. Изначально, думаю, что надо взять большую палатку и со всеми девушками там спать лечь. Ну кто знает, что происходило. Но слухов будет немеряно. Ввиду того, что приехала Саша, пришлось отменить. Хотя жалко. Собрались в деревне покупать телёнка. Саня встал на дыбы. Телёнка брать нельзя. Почему? Он не промаринуется, будет несъедобный. Как несъедобный? Давай. Нет, надо свинью. Нахрен нам свинья, надо телёнка. Нет, телёнок будет невкусный, он будет жёсткий,я повар, ты не понимаешь, а я писатель и повар, ты — инженер, заткнись. Ну ладно, уговорил. Поехали в деревню, выбрали здоровую свинью, хорошо. Хозяин пошёл её забивать, резать пополам, выбрасывать кишки. Я в это время гонялся за гусями. Они наглые, шеи длинные, выёбываются на меня. Пытаюсь схватить, они убегают. Носился, одного схватил. Он давай крыльями махать, орёт. Хозяин мне почему-то продавать отказался. Привезли тушу в лагерь, истыкали ножами, в дырки насували чеснока, моркови, посыпали солью, завернули в целофан на ночь. Утром разворачиваем — мухи яйца отложили. Свинина не испортилась, просто выкинули всю дрянь. Сами мероприятия какие были? Прежде всего мы сидели, обсуждали политические мероприятия: то, как дальше будет развиваться НСО, как будет развиваться Формат, наши установки относительно других организаций, наша жёсткая позиция, что мы не заключаем других союзов, с другими организациями, что мы — национал-социалисты, и всё. Никаких компромиссов ни с монархистами, ни с патриотами, кто не с нами — тот против нас. Ебашим всех остальных. Политика партии была изложена. Затем ужин, потом подготовка к вечерним посиделкам, это что? Собирают все дрова, разводят костры, люди знакомятся, общаются. Женя-стяг играет на гитаре. Группа Русский Стяг культовая у скинхедов, Женя играет. Саня жарит свинью на двух вертелах. Запах охуительный. Вот когда жаришь шашлык, это вообще по сравнению с тем, что тогда было, вообще ничем не пахнет. Такой запах офигенный! Естественно, надо помаяться дурью, стали бегать, хватать девчонок за руки, за ноги, бросать в воду, всячески морально разлагаться. С нами был Престон — американский старый скинхед, Хаммерскинс, поехал посмотреть, как у русских это происходит. Но он не говорит по-русски. Там с ним переводчик один. Парень, который вызвался быть переводчиком. Престон задаёт вопрос, суть вопроса такова: если негр с белой бабой идёт, ты будешь это снимать? Зачем это снимать? Парень переводит: «Ты будешь снимать, как негр ебёт белую бабу?» Зачем мне снимать, не понимаю? Видео чтоб выложить! Девчонка сидела рядом... Я уже хотел сказать америкосу, что он дебил, и чтоб пошёл нахуй отсюда. Переводит девчонка: «Нет, если негр ебёт белую бабу, будешь ли ты снимать, как их пиздят скинхеды? Соответствует ли это идеологии?» Ты дебил? Не мог нормально перевести? Ну я так понял, у него такое произношение... Ты придурок, почему девочка поняла, а ты — нет? Какое произношение? Недоразумение было разрешено. Свинина пахла хорошо, но проблема была в том, что темно, и не видно, какой кусок отрезают. Мне Саня отрезал здоровый кусок, я его — хвать! Жир. Со всех сторон! Потом я сам подошёл, отрезал. Там тоже жир, мяса реально чайная ложка. В пизду! Бросил жир в костёр, расстроился, пошёл спать. На следующее утро — хардбол. Это довольно опасное мероприятие, но, с другой стороны, уже привычно, что нацисты играют из пневматичек в хардбол, в войнушку. Пульки заходят под кожу, но всем весело. Вышли в поле, разбились на две команды и стали воевать. Получилось весело, потому что команды были человек по 30. Заходим в лес, окружаем со всех сторон, ползём, стреляем, охуительно. Договаривались стрелять только шапочками, но, в итоге, естественно, один зарядил воланчик, потом другой зарядил заточенный воланчик, третий уже круглые пульки, ожесточение поднимается, и закончилось всё тем, что круглыми пульками стали стрелять вообще все. Кончилось это чем? Сначала одному прострелили башку. Пуля попала между маской и каской, пробила кожу, расплющилась об голову и на пару сантиметров ушла под кожей в сторону. Чтобы достать, надо кожу разрезать. С шариками в этом плане проще, их можно просто выковырять. Сначала одного отвезли в Кармановскую больницу вырезать пульки, потом второго, третьего, Престону лоб прострелили, четвёртому пуля вошла в жопу, там застряла. Команда, где был я, конечно, победила. Закончилось это тем, что мы заползли с тыла, подстрелили двух снайперов, я просто иду, расстреливаю одного, второго, третьего, и патроны кончились! Подхожу, лежит жирненький с винтарём. Я в него винтовкой целюсь, хоть и знаю, что патронов нет. Он поворачивается, но не стреляет. Видит что я прицеливаюсь. Ну что, сдаёшься? У него на меня направлено, у меня — на него, но только у меня винтовка, Crossman, хорошая, а у него калаш, который бьёт раза в три слабее. И он не угадал! Решил, что у меня всё заряжено, поднял руки, сдался. Думаю, как хорошо, сейчас очередью в упор стрельнет, а я без маски. Почему-то подумал, что в глаз хрен попадут, очков хватит. Не стал стрелять, всё, выиграли. Стали заново делиться на группы, исключая тех, кого постреляли. Только разделились, поменялись базами — ливанул дождь, дикий вообще, горизонт весь чёрным затянут. Решили разъезжаться по домам. Надо собраться, построиться, посниматься немного и разъезжаться по домам, потому что погоду передали, что ночью штормовой ветер, ливень, надо сваливать. Все одеты в горки зелёные, построились в 3 ряда, все 70 человек. Я вышел перед строем и кричу. Кто мы? Волки! Что нам надо? Крови! Нас исправит... Только смерть! Зиг! Хайль! Зиг! Хайль! Зиг! Хайль! И так несколько раз. Этот крик сильно заряжает, мало того, он сплочает. Сняли видос, всё, пока не ливануло, надо сваливать. Палатки не спасут. В темпе вальса собрали, всё сложили. По рюкзакам распихали и стали группами увозить всех к вокзалу. Отвезли одну группу, вторую, третью, мы с Малютой уже трогаемся. Уезжаем. Смотрю — девчонка одна осталась. Девчонку звали Маша и она явно была не против со мной пообщаться. Тормозни, сейчас её посадим. Остановились. Залезай на коленки, поехали. Довезли до вокзала, не на коленках же её вести в Москву, нехорошо. Вылезай, вот в электричку. Спасибо. Поехали по домам. Пока ехали в Москву, обсуждали. Видео получилось отличное, сборы идеальные практически, если бы не погода. В принципе, люди собрались, люди адекватные, трезвые, что в правом движе крайне немаловажно. Видео получилось хорошее, и настроение тоже. Менты нас не приняли. Менты искали нас на Селигере, туда выехли оперативные группы, а нас они проморгали. Приехали домой, раскидали всех по домам. С Малютой заходим в квартиру, я довольный, сил вообще нет, одежда грязная. Закинули всё в машинку, уселись за компьютер. Давай собирать отчёты, у нас пропагандисты были обязаны их писать. Написали. Отчёты мы посмотрели, из них вышло, что, оказывается, группа товарищей из бывших РНЕшников привезла, всё-таки несколько бутылочек коньячка, и ночью в палатке их херачила, о чём мы узнали только после. Среди них и был тот деятель, который неправильно перевёл вопрос американца, буду ли я снимать порнуху с негром. Написал это он в открытом доступе. Его пост я стёр, написал, чтоб в ЖЖ тоже стёр, потому что нефиг дискредитировать наше мероприятие. Но для себя мы вывод сделали, сразу отзвонили ему. Тебе же сказали, что без бухла приезжай. Все лучшие отчёты собрали, я свой написал, вывели, что надо, в топ. Я довольный ложусь спать. Утром просыпаюсь. Надо этой Маше позвонить, которую подвозили до Гагарина. Звоню. Как дела? Хорошо. Что сегодня делаешь? Я не знаю. Так-то мы с тобой вчера покатались, до Москвы не стали тебя везти, а то пришлось бы домой к тебе ехать, нехорошо. Хорошо, я бы к тебе поехала. Да, может сегодня приедешь? Давай приеду. Давай, встретимся часов в 5 в офисе. Часа в 2 приду в офис, покачаюсь и с ней поеду в квартиру. Малюте говорю. Давай предоставь квартирку Я поехал к своей, всё нормально. Отдал ключи, везёт в штаб. Высаживай здесь. Сам дойду, пожалуй. Высадил около жд переезда и свалил. Я иду, чувствую: не то. Иду и чувствую, какая-то фигня. У меня в последнее время начались странные ощущения. Я не видел будущего. Обычно думаешь: через месяц буду делать это, через полгода — это, через неделю — то, вечером — сюда. А я не вижу будущего вообще, не знаю, как объяснить. Я не видел даже сегодняшнего вечера с Машей. Вроде знаю, что должен встретиться, но что дальше будет, не видел. Непонятное чувство. Перешёл перезд, иду к офису: место странное, если будут принимать, то здесь, с одной стороны забор, с другой — железная дорога. Бежать неудобно, спереди забор, если повернёшь налево — то там просто тупик, только в офис забегать. Такое место палевное, если принимать будут, то здесь, самое оно. Только подумал, смотрю: ко мне со всех сторон какие-то мужики идут, кто-то стоял около машины, кто-то по телефону разговаривал. Может быть, мне их наличие все эти мысли и внушило. Но стояли они без палева, и стали синхронно двигаться со всех сторон, спереди, справа, сзади. А слева у меня всё перекрыто забором длинным. Фигня какая-то. Быстро сообразил, что они не похожи ни на чурок, ни на шафок. Интересно, кто это? Или конкурирующая организация типа СС, ДПНИ, или это менты. Но менты вряд-ли, нахрена их столько. Отстёгиваю топор из-за пояса и за спину убираю. Сейчас дёрнутся и начну херачить. Раз. Тот, кто шёл самым первым, мужик, вытягивает руку. Максим Сергеевич? Хотелось бы с вами поговорить. В руке ксива, полковник УБОП. Фамилия такая-то. О чём именно? Марцинкевич? Да. Максим Сергеевич? Да. Просто поговорить, всё нормально, готовы к диалогу? Пройдёмте за машину, чуть в сторону. Хорошо. Двигаюсь в сторону газельки, сзади меня кольцо замкнулось, смотрю: сидит группа захвата, в масках, с автоматами. Чем ты там нас рубить собрался? Ебанутый? У нас приказ: стрелять на поражение, сопротивление будешь оказывать. Топор забрали, дали подписать повестку в Прокуратуру в качестве свидетеля по преступлению 282 статьи УК РФ. На этом моя свободная жизнь на ближайшие 3,5 года закончилась. Эпилог. Посадили меня не за все правонарушения, преступления и невинные шалости, которые были описаны в этой книжке, а за политическое выступление и взгляды. Чётко, только за них. Такого подарка я не мог даже представить. Это фантастическое везение, я не знаю, как так могло получиться. Но, тем не менее, ничего из моих реальных дел, кроме идеологических, мне предъявлено не было. Конечно, да, недоработка системы. Её надо реформировать, пересматривать методы работы, но пока это не сделано, я дико счастлив, я просто везунчик. О том, что произошло со мной за решёткой в системе исполнения наказания, вы можете прочитать в продолжении книги Деструкт — Реструкт. До новых встреч!